Лучшего времени, чтобы окончательно выгнать Дамблдора из Хогвартса, трудно было себе представить. Фадж ненавидел его со всей силой, на какую способен человек беззлобный, но смертельно напуганный. То есть отчаянно. Подогревать его страх было очень просто, тем более что этим занимался не только я, но и Долорес Амбридж, ежедневно писавшая министру бесконечные отчеты о том, как безобразно поставлено преподавание в школе. Учитывая то, что я слышал о ее собственных методах, Айсу придется заниматься с Драко дополнительно. Иначе ребенок с большим треском провалит СОВ в конце года. Но это не проблема. Главное ‑ выжить оттуда полоумного старика, имеющего глупость верить в возрождение Темного Лорда. Я вообще не понимаю, зачем людям, которые непосредственно не видят Шефа, лишние о нем напоминания. Моя бы воля, я бы вообще с ним не встречался.
К сожалению, это невозможно.
Айс не очень‑то настроен обсуждать перспективы Темного Порядка, из него на эту тему слова не вытянешь, но Эйв, например, тоже считает, что это наш последний шанс. Уолли даже удалось сагитировать великанов, несмотря на то, что Дамблдор послал к ним представителей Ордена Феникса. Если у Шефа наконец все получится ‑ а в это приходится верить, учитывая, что он действительно оказался в какой‑то степени бессмертен, ‑ то будет очень неплохо. Может, мы и проиграем демографически, как уверяют всякие бестолковые неудачники вроде Артура Уизли, но это ведь не наша проблема, а следующих поколений, зато экономически явно выиграем.
Я выиграю точно. А это главное.
~*~*~*~
Так весело у нас в школе не было никогда. Если бы еще Альбус не нервничал. Но, по‑моему, его больше всего расстраивает не само присутствие в Хогвартсе Амбридж, а то, что он не может ничего изменить. Фадж непробиваем.
|
|
‑ Когда дементоры уйдут из Азкабана, будет поздно, ‑ горько сетовал Дамблдор на одном из собраний Ордена.
И сбудется самый страшный кошмар Фэйта. Нарцисса наверняка захочет, чтобы Белл жила у них. И если раньше можно было спровоцировать очередную серию обысков в Имении и тем самым избавиться от нежелательных гостей, то теперь это невозможно. Фадж не станет слушать Уизли, он знает, что Артур ‑ человек Дамблдора.
‑ Арест Подмора ‑ большое несчастье, к тому же у него конфисковали мантию‑невидимку Аластора. Но охранять пророчество придется все равно.
‑ Разумеется, ‑ лениво вставил я, чтобы досадить Блэку. – Если они всем будут давать за попытку ограбления Министерства только полгода, вы вполне сможете чередоваться. Вас ведь так много.
Люпин и Дамблдор посмотрели на меня укоризненно, Моуди и Блэк ‑ с откровенной ненавистью, а Тонкс и Кингсли тихонько захихикали.
‑ У тебя есть другие предложения, Северус?
‑ Нет, что вы. Предложения ‑ это не моя прерогатива, ‑ и я насмешливо глянул на Блэка.
Когда мы вернулись в школу, я ждал хорошего нагоняя. Но не дождался.
‑ Если тебе так неприятно туда ходить, то не надо, ‑ сказал директор.
‑ Нет, отчего же, мне нравится.
Он видел, что я говорю правду. Мне нравилось. Нравилась ненависть хозяина дома, недоверие Моуди, молчаливое раздражение Молли Уизли и виноватый взгляд Люпина.
Но ни одно из этих многочисленных удовольствий и даже все они вместе взятые не могли сравниться с явлением, которое наши студенты называли «профессор Амбридж».
|
|
Я почти любил эту женщину. Нет, так ее сложно назвать. Она была явлением природы, стихийным бедствием, обрушившимся на школу. Она была прекрасна. И я любил ее. За все.
За то, что она бесила Минерву.
За то, что ненавидела Поттера, и за то, что заносчивый мальчишка ненавидел ее в ответ даже больше, чем меня.
За то, что всячески поощряла Драко, что бы он ни делал.
За то, что отвлекла на свою неотразимую персону все симпатии Филча, которыми он раньше одаривал меня.
За то, что сразу дала разрешение на игру слизеринской квиддичной команде и не дала его гриффиндорцам.
За то, что хотела избавиться от Трелони.
И, наконец, за то, что она снимала баллы с Гриффиндора. Много‑много баллов. Практически все. У меня никогда не хватало на это наглости, да и Альбус не позволил бы, а она могла. Ей можно было все, и она использовала свои возможности именно так, как мне хотелось.
Это писклявое чудовище с выпуклыми жабьими глазами было совершенно.
Я влюбился в нее окончательно и бесповоротно, я просто погиб, когда она попросила у меня Веритасерум и не поняла, что я налил ей простой воды, не только когда его забирала, но и после того, как использовала весь пузырек.
Она мой идеал.
Мой кумир и мое сокровище.
Она даже не стала проверять, сколько лет я работаю в Хогвартсе. У меня было множество причин, по которым я ей солгал. И я, разумеется, нашел бы достойные объяснения, но это не понадобилось.
Никогда больше мне не придется работать под началом такого человека. Потому что подобные слабоумные и одновременно злые идиоты встречаются только в прекрасных снах.
|
|
И пока была возможность, я любил нашего инспектора.
Безмерно.
~*~*~*~
С самого раннего детства я хронически не выношу всего две вещи. Страх и домовых эльфов. Но если со страхом приходится мириться, то от эльфов меня всегда спасал кто‑то, кто готов был заниматься ими вместо меня. Например, Нарси.
‑ Люци, у нас с тобой своеобразный… гость.
‑ Гость? И зачем ты его пустила? Неофициальный обыск, что ли? Артуру Уизли опять неймется?
‑ Его зовут Критчер, и я думаю, что тебе лучше расспросить его самому.
‑ Эльф?! С ума сошла? Почему я?!
‑ Это не наш эльф.
‑ Так он еще и чужой?! Гони его к черту!
‑ Люци, это домовой эльф Сириуса Блэка.
Мысли вихрем закружились у меня в голове. Эльф из дома, в котором скрывается приговоренный к поцелую дементора крестный Гарри Поттера. Эльф из дома, до которого так мечтает добраться Темный Лорд. Эльф из дома, местонахождение которого Айс не может открыть никому, хотя регулярно там бывает. Но ведь этот Критчер тоже не сможет… Хранителем их штаба наверняка является сам директор Хогвартса, но это и не суть важно. Домовик не просто так пришел сюда, он пришел, потому что почитает Нарси как истинную наследницу традиций семьи, не Сириуса же ему почитать. Он расскажет мне все, на рассказ о чем нет прямого запрета, то есть абсолютно все, если я сумею правильно задать ему вопросы. А я сумею. Я тридцать лет общаюсь с Айсом. Да и общество Кеса в какой‑то степени поспособствовало подобному умению.
Этот Критчер скажет мне все, кроме местонахождения дома.
Абсолютно все.
Я уверен.
А то недовольство Шефа уничтоженным дневником как‑то непозволительно затянулось. Деньги берет, а дуться не прекращает. Информация о Гарри Поттере будет очень кстати.
~*~*~*~
‑ Северус, ты же знаешь, я не могу с ним встречаться.
‑ Почему?
‑ Сложно сказать…
‑ Вы верите, что Темный Лорд заставит Поттера убить вас?
‑ Не то чтобы особо верю, но мальчику ни к чему такие нагрузки. Ты же понимаешь, если он ощущал себя змеей…
‑ Так он и есть змея, Альбус.
‑ Ты находишь это смешным?
Мне стало неловко.
‑ Это ни о чем не говорит, вы сами всегда уверяли, что у них с Темным Лордом много общего.
‑ Северус, мне не стоит лишний раз встречаться с Гарри.
Спорил я скорее для порядка. Я последний человек, который поставит Альбуса в зависимость от бредней нашего «героя». Мало ли что этому идиоту взбредет в его больную голову. Если даже Дамблдор опасается с ним видеться… Интересно, он за детей не боится?
‑ Наверное, действительно не стоит. Ваш травмированный любимчик уже искусал Артура Уизли.
‑ Это не он искусал.
‑ Вы выяснили, что понадобилось Нагини в Министерстве магии?
‑ Пока я остановился на той версии, что Том отправился в ней на разведку, ‑ усмехнулся директор.
‑ А заодно на ужин.
‑ К счастью, Артур поправляется. И Бродерик Боуд тоже.
‑ Боуд поправляется?
‑ Очень надеюсь. Его‑то Фаджу придется выслушать.
Я не сказал об этом Фэйту, чтобы не волновать его лишний раз, но я сказал об этом Макнейру. Они с Фэйтом вместе накладывали на Боуда «Imperius», чтобы заставить проникнуть в Отдел Тайн и забрать оттуда пророчество. Вот пусть Макнейр сам теперь разбирается.
‑ Как ты думаешь, Снейп, ведь если к нему вернется разум, он сможет объяснить, что с ним случилось?
‑ Скорее всего, да, он же не школьник, а министерский работник и прекрасно знает, что такое «Imperius».
‑ Повелитель будет очень недоволен, если Фадж узнает, что кто‑то охотится за пророчеством.
Именно на это и надеялся Дамблдор. Но меня гораздо больше беспокоил Фэйт, которого Боуд, придя в себя, наверняка заподозрит в случившемся.
‑ Темному Лорду все равно придется доложить, не правда ли? – с некоторым злорадством спросил я.
‑ Он не любит исправлять наши ошибки, Снейп. Ты же можешь помочь нам избавиться Боуда?
‑ У меня нет на это времени. Сами разбирайтесь.
‑ Малфой сейчас и так не на очень хорошем счету.
Этот гад смотрел на меня в упор, и выражение маленьких глазок было настороженное.
Ты забыл, с кем дело имеешь, говорящее подобие гиббона?
‑ Вот до кого мне совершенно нет дела, Макнейр, так это до Малфоя и ваших с ним проблем.
‑ Что‑то заставляет меня в этом усомниться, ‑ усмехнулся он. – Ну да ладно, мы уж как‑нибудь сами.
~*~*~*~
Эйв уверял, что добраться до пророчества, которым так бредит Шеф, проще простого, и мы были сильно обескуражены, когда у Боуда ничего не получилось. Лорд злился и на Эйва, и на меня, но информация, которую я, преодолев отвращение, вытянул из Критчера, основательно подняла ему настроение. Мы узнали массу полезного. Какие люди бывают в доме, что они там делают и о чем говорят, устройство самого дома, уклад, порядки и, наконец, много интересного о Сириусе Блэке и Гарри Поттере. То есть именно то, что интересовало Шефа больше всего. Я действительно вытянул из этого старого грязного убожества абсолютно все, кроме того, как попасть в дом. Ну так это и не обязательно.
‑ Вы молодцы, Люци, ‑ усмехнулся Темный Лорд, когда я рассказал ему об этом. – Ни один шпион никогда не узнает столько, сколько может поведать обиженная на хозяев прислуга. Вы молодцы. Ты и твоя жена. Передай ей, что я очень доволен.
Передавать Нарси такие ужасы я, разумеется, не стал. Мне вообще не понравилось, что он приплел ее сюда. Еще не хватало.
~*~*~*~
Это невозможно! За что мне такое наказание?! Ведь Альбус прекрасно знает, я закрываюсь совсем по‑другому...
Предлагать Поттеру избавиться от эмоций! Да он состоит из эмоций. Весь. Целиком. Как Фэйт.
Но Фэйт – совсем другое дело. Если ему нужно – он может быть феноменально хладнокровен, невероятно расчетлив, так безэмоционален и равнодушен, как я не могу. И корень этих странностей еще Кес определил. Я тогда не понял, честно говоря, а теперь‑то знаю… Даже представить страшно, что из себя представляет человек с условными воспоминаниями. Да он вообще неприятные вещи не воспринимает. Он помнит только то, что ему хочется помнить. И я ему завидую. Он ни разу в жизни не вспомнил, как я орал на него на крыше Ашфорда, никогда не спрашивал, что там случилось, а ведь перепугался до смерти. Он просто выкинул это из головы. За ненадобностью. Действительно! Зачем портить себе настроение и вспоминать страх, боль, отчаяние? Вот чему надо было у него учиться. А я так и не смог. Спорить могу, что ему кошмары не снятся. Всем снятся. Мне Эйв рассказывал как‑то. Это Эйв, который толком ни в одной операции и не участвовал. Шеф хоть и держал его всегда за козла отпущения, но только для себя. Никуда не пускал. Знал, что это будет в первый и последний раз. А Фэйту все равно. Это я в школе по глупости думал, что здорово его выручил. Ерунда, он бы и так в Слизерин попал.
Я тяжело вздохнул, в последний раз обругал про себя директора и принялся выуживать из головы «лишние» воспоминания.
Думоотвод Дамблдора был раза в два меньше моего собственного и, судя по всему, не таким старым. Кроме того, оказалось, что я совершенно не привык работать с нормальными думоотводами, давно позабыв, что сброшенные в них мысли полностью испаряются из головы. Но Альбус категорически настаивал, чтобы перед занятиями окклюменцией я оставлял в этой каменной чаше не только воспоминания о Темном Лорде, Отделе Тайн, нынешней деятельности Ордена Феникса, Ашфорде и Кесе, но даже свои детские впечатления о Поттере и Блэке. Это было довольно утомительно. Я то и дело вспоминал еще о чем‑то, что позабыл «выложить» из головы перед приходом мальчишки. А еще это было совершенно бессмысленно. Неужели Дамблдор считает, что этот самоуверенный неуч сможет увидеть в моей голове что‑то, чего я сам не захочу ему показать?
Поттер никогда ничему не научится, потому что он не желает учиться. Он хочет проникнуть в Отдел Тайн и увидеть, что там. Хоть во сне, хоть наяву, но он желает этого больше всего на свете. Я вспоминал Кеса и понимал, что при такой силе желания Поттеру непременно это удастся. И во сне удастся, и наяву. Все, что я могу сделать, так это оттянуть исполнение желания, которое полностью поглощает мозг мальчишки, когда он спит, и частично ‑ когда бодрствует.
Все это я, разумеется, сказал Дамблдору.
‑ Чем позже это случится, Северус, тем лучше, ‑ мрачно ответил директор.
‑ Не проще объяснить ему, что к чему?
‑ Не стоит втягивать ребенка в наши проблемы. Это слишком серьезно. Кроме того, Том… Нет, Северус, не стоит.
С Боудом Макнейр прекрасно справился сам. Точно не помню, но, кажется, он, как истинный палач, даже не отравил несчастного, а задушил каким‑то элементарным растением в цветочном горшке, но это было достаточно изящно и очень своевременно. Фэйт толком и не узнал ничего, тем более что у него появились новые заботы.
К великой радости нашего любимого Повелителя, к нему сразу после Нового Года присоединились все сидевшие до этого в Азкабане старые «друзья». Во всяком случае, он называл их друзьями, и с ним никто не спорил, хотя представления о друзьях у него, должен признать, весьма своеобразные.
С одной стороны, Фэйт был откровенно рад Лестрангу и Долохову, с другой ‑ очень боялся Белл. Но Нарси была счастлива, и Фэйт мужественно изображал молчаливое удовлетворение. Этому поганцу всегда везло. Повезло и на этот раз. Лестранги не собирались у него селиться. Зато, как всегда, не повезло мне. Первой же встречи было достаточно, чтобы стало ясно – Белл меня ненавидит. За то, что я не сел в Азкабан вместе с ней, за то, что мне верит Темный Лорд, за то, что я не млею от восторга перед ее подвигом. Многолетние страдания за нашего любимого Повелителя она однозначно считала единственным достойным времяпрепровождением для всех живых существ и искренне удивлялась, что кто‑то может думать иначе.
А я думал иначе. Например, о том, что если бы она не отправила в клинику Святого Мунго этих никому не нужных и ничего, как выяснилось, не знавших авроров Лонгботтомов, то не взрывались бы у меня на уроках котлы с такой завидной регулярностью. И еще много о чем.
‑ Дементоры теперь тоже с нами, ‑ радостно сообщил нам Шеф перед тем, как посветить вновь прибывших «друзей» в подробности того, чем мы тут, собственно, занимаемся.
Дементорам все порадовались, во всяком случае при Шефе. А вот результаты «посвещения» были довольно неприятны.
~*~*~*~
‑ Конечно, я сказал ему! – вызывающе глядя на застывшего от ужаса Эйва, заявил все еще бледный после недавнего посещения Темного Лорда Роквуд. – С какой стати я должен отдуваться за тебя? Иди, Повелитель ждет.
Он сам подсказал нам выход. Я бы с перепугу и не придумал так быстро.
‑ Отрави его, ‑ шепнул я Айсу. – Он на что угодно согласится. По сравнению со смертью лишнее свидание с Шефом просто ерунда.
Айс приступил к решению вопроса как‑то очень быстро, а я поспешил увести Эйва от них подальше, чтобы успокоить и доказать, что ничего страшного не случилось. Вскоре нас нашел Роквуд с совершенно зеленым лицом и дрожащими губами сообщил, что Снейп его отравил, а противоядие обещал дать, когда Роквуд сходит вместо Эйвери к Темному Лорду.
‑ А ты с ним не пей, ‑ холодно сказал я этому трусу.
‑ Я не пил, ‑ всхлипнул он. – Снейп в лицо мне чем‑то брызнул. Сказал ‑ через час умру.
Наверняка просто водой брызнул. Вот что значит иметь соответствующую репутацию.
Айс примчался с одной из своих колб, почти неуловимым движением срезал у готового потерять сознание Эйва пару волосков и бросил их в жидкость. Роквуд принял колбу дрожащей рукой и еще через минуту, подталкиваемый Айсом в спину, отправился к Шефу.
‑ Не надо, ‑ тихо простонал им в след Эйв, которого я крепко прижимал к стене, чтобы он не вмешивался. – Сев, вы с ума сошли. Он меня потом совсем убьет…
‑ Так это потом будет, ‑ сказал я. – А сейчас пусть Роквуд идет. Не надо было тебя подставлять.
‑ Он работал в Отделе тайн, он знал, что пророчество взять нельзя, а мне откуда было знать.
‑ Вот именно. Отправляйся домой. Все уладится.
~*~*~*~
Эйв, конечно, законченный идиот, иначе бы он послушался Фэйта и убрался домой, а не остался, чтобы узнать, выберется ли Роквуд от Темного Лорда живым. Как будто мы бы ему потом не рассказали.
Так или иначе, но домой Эйв не ушел, а отправился утешать Роквуда и извиняться. Все бы ничего, но Лорд видел их вдвоем. Видел он их, правда, издалека, однако я попался.
‑ Почему двое? – удивленно спросил он.
‑ Вам показалось, мой Лорд.
Терять мне, в общем, было нечего.
‑ Показалось, Север? – прошипел он.
Я бы сказал, что у него галлюцинации, да это уже хамство.
Он посверлил меня еще немного своим кошмарным взглядом и отпустил.
Хорошо, что я не сказал ему про галлюцинации.
~*~*~*~
Шеф скользнул ко мне и привычным жестом обнял рукой за плечи. Точнее, привычным этот жест был давно, лет пятнадцать назад. Мы медленно шли вдоль высоких окон, он так и обнимал меня правой рукой, вроде бы не собираясь вытаскивать палочку или делать еще что‑либо опасное, но страшно было невероятно. Это даже отдаленно не напоминало наших с ним почти дружеских прогулок по моему парку, хотя вроде бы все было как раньше. Но я совершенно точно знал: все очень‑очень плохо.
Если я сейчас ошибаюсь и обойдется, то надо будет сказать об этом Айсу. Пусть что‑нибудь делает. Мне только приступов беспричинной паники не хватало. Для полного счастья.
К сожалению, я не ошибся.
‑ Вот что, друг мой, Люци, ‑ шепнул он мне в ухо, вдруг остановившись и стиснув ледяными пальцами мое плечо. – Ты сейчас же, сию секунду объяснишь, почему я видел двух Эйвери. И если попробуешь предположить, как Снейп, что это было видение или галлюцинация, тебе раем покажутся тихо душившие тебя змеи.
Наконец‑то. А я все ждал, когда же он захочет использовать подсмотренные у меня в голове функции. Раньше ведь не пытался вот так меня напугать. Ни разу. Значит, он в абсолютном бешенстве. Или просто перестал меня ценить и, соответственно, беречь.
В первую секунду я успел только сообразить, что надо очень сильно испугаться. Я испугался. Сильно. Попятился от него назад, но стукнулся спиной о каменный выступ между двумя окнами, и это немного отвлекло меня от необходимости демонстрировать священный ужас. Я не боюсь змей. Строго говоря, я не боюсь даже функций. Но неприятно.
Если я сейчас сдам Эйва, Айс меня убьет.
Если не сдам, то убьет Шеф.
Честно говоря, я предпочитаю Айса. В любом случае.
В конце концов, Айс сам виноват, что рассказал ему про дневник. И потом, уж кому‑кому, а Айсу точно нечего бояться Шефа после того, что я видел. При таких отношениях с Кесом о чем вообще может быть речь. А вот Эйв…
И я все свалил на Айса. Сказал, что мы с Эйвери уговаривали его отдать Роквуду противоядие и так, но он не согласился.
‑ Значит, Снейп все это устроил?
‑ Да, мой Лорд.
‑ Хорошо, Люциус, ‑ усмехнулся он. ‑ Очень хорошо. Во всем‑то у тебя Север виноват… Впрочем, Белла тоже так считает.
Он отвернулся и пошел по коридору, ничего больше не сказав.
Надо было идти сдаваться. Раз уж я решил, что предпочитаю Айса, то так тому и быть.
‑ И что Белл от меня надо? – зло прошипел Айс, посмотрев думоотвод. – Как думаешь?
~*~*~*~
У Фэйта был слишком несчастный вид, чтобы с ним ругаться. Да и что он мог сделать?
С одной стороны, я понимал, что ничего не мог, а с другой ‑ мне стало очень противно. Он что, действительно змей боится? Кес вот уверял, что ни черта он не боится на самом деле, только придуривается от скуки. Мог бы и придумать что‑нибудь в своем стиле. Когда он по‑настоящему хотел выкрутиться, у него прекрасно получалось. А теперь что? Если Темный Лорд спросит напрямую, что ему сказать? Сказать, что мне жалко Эйва? Ничего глупее и не придумаешь. Мерлин, я скажу ему… Я знаю, что я ему скажу!
~*~*~*~
Айс заговорил о Белл, как будто ничего не случилось, и я вздохнул с облегчением. Но он, казалось, думал вообще о другом, склонив голову на бок и потирая переносицу указательным пальцем. Потом вдруг посмотрел на меня и засмеялся.
‑ Я знаю, что скажу ему, Фэйт, я придумал.
~*~*~*~
‑ Конечно, мой Лорд. Вы ведь сразу отличили подделку.
Ему потребовалось полсекунды, чтобы сориентироваться. Если им как следует восхищаться, он вообще простит что угодно. Надо довести эту простейшую мысль до Фэйта, а то наш павлин умеет восхищаться только самим собой, вот Шеф и сердится.
‑ Разумеется, Север. Разумеется, я сразу понял, что это Роквуд. Что за идиотские выходки?
‑ А мы поспорили с Малфоем, отличите вы или нет.
‑ Что?!
Кажется, я заигрался…
‑ Ах, он поспорил… Хорошо, Север, иди пока.
‑ Малфой был уверен, что вы сразу определите, что перед вами не Эйвери.
Так будет лучше.
‑ А ты не был уверен?
‑ Я тоже был уверен.
‑ Так о чем же вы спорили? – он действительно удивился, и у меня появилась надежда, что он все‑таки запутался.
‑ Ну… мы… об этом и спорили.
‑ Что‑то вам, по‑моему, заняться нечем, Север. Люциусу я дело придумаю, а у тебя оно и так есть. Я жду донесений, а не идиотских шуток.
‑ Да, мой Лорд. Вы так милостивы, позвольте мне вернуться в школу.
‑ Иди.
~*~*~*~
Очередной разговор с Повелителем, на которые Айс, замотавшийся между школой и своими шпионскими обязанностями, все охотнее меня отпускал, напомнил мне книги, которые я в школе учил наизусть. Все слова вроде бы понятны, а смысл ускользает и разобрать ничего невозможно. Но Айс никогда не признается, если он чего‑то не понимает, поэтому я просто стою и киваю. Все время киваю, иногда вставляя: «Да, мой Лорд». Кажется, он доволен. Но не совсем.
В целом вроде бы выходило, что Айс должен получить после смерти Кеса какое‑то наследство, которое чрезвычайно волновало Повелителя. Вопрос, а с какой, собственно, стати его так волнует чужое наследство, я откинул сразу как нефункциональный, решив лично проследить за тем, чтобы эти волнения так и остались на стадии волнений. То, что принадлежит Айсу, – принадлежит Айсу, и не тебе, чудище красноглазое, свою змеиную пасть разевать на наследство Кеса. Вот еще!
Но все это было очень странно. Учитывая, что Ашфорд вместе со всем содержимым, гостями и самим Кесом уже много лет и так принадлежит Айсу, совершенно непонятно, что все‑таки нужно нашему Лорду. Кес, безусловно, богат. Если бы он время от времени не велся на какие‑то весьма сомнительные авантюры, то было бы вообще отлично, но, видимо, его это развлекает. Я уже молчу про хроноворот, который он использует в таких странных целях. Зачем спонсировать что‑то в прошлом, понять невозможно. Большей глупости представить себе не могу. Но ведь не денег же хочет Повелитель от Айса. Тогда чего?
Может быть, Айс в числе прочего унаследует после Кеса какой‑нибудь… предмет? Это, конечно, возможно, но очень маловероятно. Ашфорд буквально напичкан странными вещами, но ведь они и так принадлежат Айсу, а вовсе не Кесу. Там все принадлежит Айсу.
Бедный Айс. Все от него чего‑то хотят. И Шеф, и Дамблдор, и даже Кес.
И ничего они не получат.
Я сам позабочусь об этом.
Это мой проводник. Что бы они там себе ни воображали.
Только мой.
А своих вещей я не отдаю. Никому и никогда.
~*~*~*~
Я нашел его. Скорее всего, это все‑таки хоркракс. Даже странно, что Кес спрятал его именно в Ашфорде, он же прекрасно знал, что я найду, если буду искать. Здесь нельзя ничего от меня спрятать. Бесспорно, это самое надежное место на свете. Никто не найдет. Кроме меня.
Примерно об этом я думал, взбегая на самый верх Западной башни и останавливаясь там, дабы еще раз сориентироваться. Раз я видел камень, то представить его ничего не стоило. Большая пустая комната направо, кованый сундук у стены. Кес совсем ума лишился?
Я откинул крышку.
И обомлел.
В целом я подозревал, что Кес может раздвинуть пространство или сделать еще что‑нибудь из своих любимых фокусов, но то, что я увидел, было настолько просто…
Самый обычный сундук, доверху наполненный желтыми камнями. Именно такими, какой я видел в думоотводе.
Я стоял и думал. Это, разумеется, алмаз. Я все про него выяснил. Мои первоначальные предположения оказались верными. Очень старая реликвия, темный артефакт, хранился в семье, из поколения в поколение передавался от отца к сыну, не мудрено, что болгарский министр готов был за него умереть. Вопрос, зачем этот камень понадобился Кесу, оставался открытым, но я был уверен, что угадал. Темный Лорд очень интересовался желтым алмазом.
Шеф приходил каждые седьмые сутки, в полночь с четверга на пятницу. Они ничего не делали кроме того, что до шести утра играли в кости. Почти не разговаривали, только изредка перекидывались через стол едкими злыми шпильками.
Понять, зачем Кесу это нужно, я не мог категорически, а Лорд пытался выиграть у Кеса вот этот самый алмаз. Кес почему‑то не соглашался на обмен, но соглашался играть. Выиграть Повелитель не мог. Больше того, я не имею к этому всему никакого отношения, потому что Лорд не только перестал строить планы убийства Кеса, но при каждой встрече интересовался у меня его здоровьем. Я сначала воспринимал это как насмешку, потому что ну какое у Кеса может быть здоровье, а потом понял, что Шеф, видимо, останется с носом, если Кес куда‑нибудь денется.
Мне оставалось только тихо порадоваться, что Кес нашел верный способ отучить Темного Лорда от постоянных покушений.
А еще мне оставалось найти, где же спрятан камень. Вот нашел. И что теперь?
Я снова посмотрел на сундук, направил на него палочку, неуверенно произнес: «Accio, алмаз!» и успел сообразить, что сейчас будет, еще до того, как закончил заклинание. Закрыв лицо руками, я слушал грохот падающих камней и радовался, что Кеса нет в замке. Когда все стихло, опустил расцарапанные в кровь руки и, взмахнув волшебной палочкой, вернул алмазы в сундук.
Конечно, можно рассказать об этом Альбусу. Уж он‑то придумает, как найти то, что нам нужно. Но… если это не хоркракс? Что тогда?
‑ Accio, хоркракс! – зло выкрикнул я, не на что особо не надеясь. И, разумеется, ничего не произошло. Это с обычными предметами все просто. Чашки, пергамент, котлы, а иногда и волшебные палочки вполне послушны этому заклинанию. Глупо было надеяться, что у Кеса не хватит ума сделать камень недоступным.
Оттащить сундук в школу целиком? В принципе, не важно, что там. Дамблдора интересует все, так или иначе связанно с Темным Лордом.
Но так низко я еще не пал. Если бы точно знать, что это именно хоркракс… В конце концов, Шефу все равно сюда не добраться.
~*~*~*~
Скорее всего, Айс был в тяжелом трансе от своей неудачи, иначе бы он не рассказал мне о ней. Я нарочно не показал ему, чем закончилось наше с Кесом приключение на Чемпионате Мира. Этот камень не считает себя «алмазом», если можно так выразиться. Он наверняка остался в сундуке, чего расстроенный Айс не заметил. А мог и не остаться, если Кес над ним правильно поработал. Умудрившись в итоге мирно договориться с болгарским министром, Кес получил камень в собственность и мог заколдовать его как угодно.
Первое, что я сделал, как только мне удалось избавиться от Айса, отправив его в школу, – помчался в Ашфорд. На Тревесе мне успешно удалось отвязаться от любопытных, но к Кесу я не пошел, а поднялся на самый верх Западной башни, чтобы проверить свои опасения.
‑ Accio кристаллический углерод «С» с окисью железа!
Желтый камень влетел мне в руку, к счастью, на этот раз, защищенную перчаткой. Я стоял и смотрел на него. Вот значит как. Айс с Дамблдором не знают, как его достать. Никто не знает. А я знаю.
Не то чтобы я не ожидал такого поворота. Ожидал. Я точно знал, как его найти. Но я не знал зачем. Как я стану использовать это знание? Что оно мне даст?
Это следовало хорошенько обдумать. Не спеша, со вкусом и под хорошую коробку шоколадных конфет.
Я быстро нагнулся, сунул камень вглубь сундука и захлопнул крышку.
‑ Медитируешь, Люци? ‑ раздался сзади насмешливый голос, и я, вздрогнув от неожиданности, обернулся.
‑ Кес, они догадаются, как его достать. Сев догадается.
‑ Ты ведь рассказал ему все, да?
В общем, он спросил меня сейчас, настучал я Айсу о том, как мы грабили посла, или нет. Признаваться было страшно, но лгать еще хуже. Он и так знает правду.
‑ Ну что ты молчишь?
Я кивнул.
‑ И?
‑ Я не говорил, как ты называл этот камень. Но Сев сам догадается. Что ж он, состава алмаза не знает?
‑ Состав он, безусловно, знает, ‑ засмеялся Кес. – Но это последнее, что придет в его гениальную голову, поверь мне.
~*~*~*~
‑ Альба перепутал любовь с доверием.
‑ Перепутал? Разве любовь не подразумевает доверия?
‑ Подразумевает. Если ты имеешь в виду ревность, верность и прочие мелочи.
‑ Мелочи?
‑ Доверие, Севочка, бывает разное. Я говорю о том доверии, которое вовсе не обязательно прилагается к любви.
‑ Я… не совсем понял…
‑ Просто подумай, что у тебя есть в жизни самого дорогого. А потом подумай, кому бы ты это доверил. Тогда поймешь. Именно это доверие Альба и смешал с любовью. Совершенно разные вещи. Любовь тут совершенно не при чем. Возьмем твою бывшую пассию. Она без памяти влюблена в Томми, никогда не предаст. Верна до непостижимой степени. В этом он, безусловно, может ей доверять. В том, что в ее сердце никто и никогда не займет отведенного ему места. А ему это надо? Нет. Он может ей доверять в серьезных делах? Нет. Да и в несерьезных я бы ему тоже не советовал.
‑ Ну, Кес, ну, ты скажешь тоже. Она просто неадекватна.
‑ Обратная сторона верности, ‑ засмеялся он. – Разве нормальный человек может быть фанатиком? Вот тебе и вопрос доверия. Зато Томми вполне может доверять Люцу. Только в финансовых вопросах, но зато абсолютно. Потому что это чуть ли не единственное, к чему наш родственник относится серьезно.
Не единственное. Еще Драко и манера одеваться.
‑ Таким образом, человек, которому доверять нельзя по определению ни в чем и никогда, каковым, без сомнения, является лорд Малфой, потому что он готов продать все, на что падает глаз, и свое и чужое, оказывается очень серьезным деловым партнером. И в этом ему доверять можно.
‑ А знаешь, Кес… вот, пожалуй, Люцу я бы и доверил самое дорогое, что у меня есть.
‑ Очень надеюсь, что у тебя никогда не возникнет такой необходимости, Севочка, ‑ он опять засмеялся. – Разочаровываться крайне неприятно. Особенно в таких милых детских иллюзиях.
‑ Потому что… если ему захочется меня… «продать», как ты говоришь, то… ну и пусть. И пусть будет счастлив.
‑ Убить Альбу.
‑ За что?..
Он так резко сменил тему, что я растерялся.
‑ А за все.
Во всем у него теперь Дамблдор виноват!
Злее ста чертей я влетел к себе в подземелья и застыл в дверях. В моей комнате стоял Альбус ‑ к счастью, спиной к двери ‑ и что‑то говорил… мне. «Я» нервно поглядывал то на дверь, то на камин и слушал директора не то что без положенной почтительности, а вообще не слушал.
‑ Северус, ты чем‑то обеспокоен?
‑ М‑м‑м… ‑ ответил «я», расписываясь в полном дебилизме.
Я убью Фэйта! Что он делает посреди дня в моем кабинете, да еще в таком виде? Хоть бы слушал внимательно!
‑ Что случилось? – спросил Дамблдор. – Северус, ты дома давно был?
‑ Да… нет, не помню…
О, Мерлин! Фэйт увидел, как я показываю ему кулак, и совсем растерялся. А если Фэйт теряется, то это уже последняя стадия. Тут я вспомнил, что у меня в кармане его мантия‑невидимка, которую я вообще всегда носил с собой с тех пор, как в школе появилась Амбридж, и демонстративно накинул ее на себя. Очень вовремя. Потому что директор как раз обратил внимание, что профессор Снейп не просто неадекватен, а еще и пялится на дверь в коридор, и обернулся.
‑ Ах, это? – добродушно усмехнулся Дамблдор. – И что он говорит?
‑ Он ничего не говорит, ‑ убитым голосом ответил Фэйт, не сообразив, что директор имеет в виду Гильгамеша, про уничтожение которого не знает. – Он мне кулак показывал.
Идиот!
‑ Не обращай на него внимания, ‑ беспечно отмахнулся директор.
‑ Вы так полагаете? – немного злорадно спросил Фэйт, понимая, во‑первых, что раз у меня оказалась мантия, то опасность миновала, а во‑вторых ‑ о чем говорит Дамблдор. – Вот я тоже думаю, что не стоит обращать на его безобразия никакого внимания. А то взял моду кулаком грозиться.
Ну, начинается. Вот дай ему только над директором поиздеваться. Никогда не мог понять, за что же Фэйт так его ненавидит.
‑ Очень хорошо. Пойдем, Северус, поднимемся ко мне.
‑ Я следую за вами, господин директор, ‑ радостно сказал Фэйт.
Но Дамблдор направился почему‑то не к камину, а к двери, то есть пошел прямо на меня.
Я попятился в коридор и вжался в стену. Пропустив директора и дождавшись, когда вслед за ним выйдет Фэйт, я сзади накрыл его мантией‑невидимкой и, придержав за плечи, со всей силы дал пинка под зад. Фэйт громко охнул. Дамблдор обернулся и, улыбаясь, произнес:
‑ Северус, не стоит обращать на него внимание. Я тебя прошу.
‑ Да я прибью его когда‑нибудь совсем, ‑ стараясь выглядеть рассерженным, ответил я.
‑ Нет, Северус, ‑ очень серьезно возразил директор, останавливаясь. – Этого нельзя делать. Ты, скорее всего, без него тоже жить не сможешь. Понимаешь? Разве тебе Кес не объяснял?
Вы, господин директор, сами не поняли, что сейчас сказали. Но вы совершенно правы. Без этого самовлюбленного павлина «скорее всего» не смогу.
Да и не захочу.
Я знаю.
И мне вовсе не нужны по этому поводу объяснения Кеса.
~*~*~*~
Айс явился к ночи и не то что бы стал извиняться, но вид имел какой‑то угнетенный. Сел на подлокотник моего кресла, спросил почему‑то, как я себя чувствую, и не спросил, зачем я заходил к нему в Хогвартс.
Ну что с ним делать? Опять этот отвратительный старик его чем‑то расстроил. Пришлось налить ему выпить и незаметно перевести разговор на тему, занимавшую Айса в последние несколько лет пусть и не больше всего, зато неизменно.
То есть на Поттера.
Этого мальчишку и его перспективы Айс готов был обсуждать до бесконечности. С одной стороны, ни в какое пророчество он не верил, а с другой…
‑ Да откуда ты знаешь, что там произошло? Ты когда‑нибудь видел, чтобы «Avada Kedavra» от головы отскакивала? – спросил я, потеряв терпение.
‑ Н‑нет…
‑ Вот и я ‑ нет. И никто не видел. Ерунда все это.
‑ Но у него шрам на лбу.