История политических и правовых учений – юридическая наука и учебная дисциплина исторического профиля. В то же время, как и юриспруденция в целом, она относится к числу гуманитарных (социально-гуманитарных) наук. В этом качестве она взаимодействует с другими гуманитарными науками, но прежде всего и главным образом с философией.
С философией у юридической науки сложились давние и прочные контакты. Политические и правовые учения возникли вместе с философией и во многом разделяли ее судьбу. Этапы эволюции политико-правового знания отражают наиболее значимые фазы истории философии, а ретроспективно – отпочковавшихся от философии гуманитарных дисциплин, прежде всего теоретической социологии, этики. Представители философской мысли – от Платона и Аристотеля до В.С.Соловьева и Н.А.Бердяева – являются одновременно выдающимися фигурами в истории политических и правовых учений (см.: История политических и правовых учений. Краткий учебный курс / Под общ. ред. В.С.Нерсесянца. М., 2000. С. 3).
В своей известной классификации наук Б.М.Кедров называл все общественные науки историческими, разделяя их на основе историко-географического (национально-хронологического) и структурного критериев (см.: Кедров Б.М. О современной классификации наук. Основные тенденции в ее эволюции // Вопросы философии. 1980, № 10. С. 99-100). Все общественные (социально-гуманитарные) науки, действительно, можно именовать историческими, имея в виду историчность их объекта (права, государства, учений о праве и государстве). Однако только некоторые из них (первая группа наук в вышеприведенной классификации) специально изучают объект в его возникновении, исторической эволюции и т.п. К числу таких наук относится история политических и правовых учений. В этом своем статусе она взаимодействует с всеобщей (общегражданской) историей, а также с историей философии, социологии, этики, историей культуры и др.
|
|
<QUEST1< FONT>Периодизация истории политических и правовых учений как исторической (историко-юридической) дисциплины может строиться по различным взаимосвязанным критериям: пространственно-географическому, хронологическому, а также проблемному, с учетом традиций, сложившихся в истории политико-правовой мысли, в зависимости от доминирования в ту или иную эпоху определенной парадигмы познания, по культурно-историческим эпохам и др.
<OPENTEST1< FONT>По пространственному (пространственно-географическому) признаку история политических и правовых учений разделяется на всеобщую, региональную (например, историю европейской политико-правовой мысли) и локальную (история политико-правовой мысли отдельных стран, государств, народов). Всеобщая история политических и правовых учений нередко именуется «мировой» со ссылкой на Гегеля, который ввел понятие «всемирная философская история» (см.: Миголатьев А.А. Предисловие // Антология мировой политической мысли. Зарубежная политическая мысль: истоки и эволюция. М., 1997. Т. I. С. 26). Однако удачнее термин «всеобщая». Название «мировая», пишет В.Г.Графский, «требует, чтобы не оказался исключенным ни один из других исторических регионов мира – китайский, индийский, исламский, латиноамериканский и англо-американский, африканский и т.д. Не должны оказаться в забвении и исчезнувшие цивилизационные культуры, а также отдельные философские политико-правовые идеи и конструкции» (Графский В.Г. История политических и правовых учений. Учебник. М., 2005. С. 24). Такой охват исторического материала, конечно, невозможен ни в одной истории как науке, а тем более учебном курсе. При изложении всеобщей истории выделяются репрезентативные с точки зрения задач исследования и преподавания страны, регионы и т.п.
|
|
Пространственно-географическая характеристика истории политических и правовых учений (как и любой истории) неотделима от временной. Принцип неразрывности пространства и времени (время как одно из измерений пространства) – методологический принцип современных гуманитарных наук: «приметы времени раскрываются в пространстве, и пространство осмысливается и измеряется временем».1 При этом связь исторических событий и явлений не исчерпывается хронологией. Сама хронология – лишь инструмент историка. В действительности история – не линейный процесс. Прошлое «присутствует» в настоящем историческом времени. Применительно к науке истории политических и правовых учений это, в частности, означает постоянную актуализацию тех или иных идей, концепций прошлого в современной науке права.
В учебных курсах истории политических и правовых учений используется, как правило, формально-хронологический подход. <OPENTEST2< FONT>На основе этого подхода периодизация курса строится, как правило, в соответствии с классическим делением истории на Древний мир (эпоха античности), Средние века, эпохи Возрождения и Нового времени, XIX и XX столетия, включая Новейшее время. При этом, например, в учебнике И.Ю.Козлихина, А.В.Полякова и Е.В.Тимошиной представлены две традиции политической и правовой мысли – Запада и России (см.: Козлихин И.Ю., Поляков А.В., Тимошина Е.В. История политических и правовых учений. Учебник. СПб., 2007). В другом учебнике (под общ. ред. О.В.Мартышина) авторы, начиная с Нового времени, прибегают к не слишком удачной более дробной классификации: эпоха буржуазных революций; эпоха свободной конкуренции; эпоха монополистического капитала, империализма, социалистических революций, противостояния двух систем, освобождения колоний, кризиса «реального социализма» и формирования «социального государства» на Западе. Применительно к России, как подчеркивает О.В.Мартышин. универсальная периодизация, основанная на опыте Запада, «применима только с поправками» (История политических и правовых учений. Учебник для вузов / Под общ. ред. О.В.Мартышина. М., 2004. С. 22).
|
|
Наряду с формально-хронологическим могут быть предложены критерии периодизации проблемного характера. Так, П.И.Новгородцев в статье, посвященной своеобразию русской философии права, утверждал, что во всемирно-историческом масштабе основой выделения эпох в развитии философии права является различное отношение к религии, новые воззрения на человека и мир (см.: Новгородцев П.И. О своеобразных элементах русской философии права // Новгородцев П.И. Сочинения. М., 1995. С. 365-387).
Автор одного из новейших учебников по истории политических и правовых учений Р.Т.Мухаев ориентирует на разные критерии периодизации истории как науки и как соответствующей учебной дисциплины. Заслуживает внимания обосновываемая периодизация науки на основе парадигмы познания, доминирующей в каждую историческую эпоху. Автор различает следующие основные парадигмы: теологическую, натуралистическую, юридическую и социальную (см.: Мухаев Р.Т. История политических и правовых учений. Учебник для вузов. М., 2004. С. 19-26). В периодизации же истории политических и правовых учений как учебной дисциплины автор ориентируется, как можно заметить, на социальную парадигму (в ее несколько модернизированном марксистском варианте) в сочетании с традиционным хронологическим подходом. Предлагается раскрыть содержание политико-правовых учений в контексте их обусловленности социальными факторами, влияние которых изменяло соотношение государства и общества (см.: Мухаев Р.Т. История политических и правовых учений. Учебник для вузов. М., 2004. С. 26-31).
В исследовании и преподавании истории политических и правовых учений уместно выделение культурно-исторических эпох, например, в истории античной политико-правовой мысли – эпохи античной классики (V-IV вв. до н.э.) и эпохи эллинизма (последняя треть IV-до II вв. до н.э.). Эпоха эллинизма ознаменовала кризис классической древнегреческой полисной идеологии, ее «коллективистской» ориентации и вместе с тем становление древнеримской мысли, отличающейся качественным своеобразием. Примером такой, более дробной периодизации античных учений может служить работа К.К.Жоля (см.: Жоль К.К. Философия и социология права. 2-е изд., испр. и доп. М., 2005. § 2 главы 12).
Историк политических и правовых учений, стремясь достичь адекватного понимания их смысла, значения (многозначности), выраженных в соответствующих текстах (иногда на иностранных языках), использует понятия и принципы герменевтики, семиотики, являющиеся методологическими ориентирами для всех современных гуманитарных наук. Для истории политико-правовой мысли особенно важна герменевтическая теория интерпретации с ее установкой на толкование текстов, знаков культуры. Формирование интерпретационных моделей изучаемых идей включает их истолкование и с позиций семиотики (понимания языка текста и т.д.).
Особого внимания требуют контакты истории политических и правовых учений с политологией (политической наукой) и ее историей. Присутствие в названии (и предмете) рассматриваемой науки политических учений оценивается по-разному. Например, В.Г.Графский пишет: «Поскольку фактически история политических и правовых учений ориентируется на изучение истории теоретических представлений о политике, государстве и законодательстве, то ее можно считать сводной исторической дисциплиной, в которой фактически сочетаются три дисциплины – историческая политология, историческое государствоведение и историческое правоведение» (Графский В.Г. История политических и правовых учений. Учебник. М., 2005. С. 11). В.В.Лазарев пытается обнаружить специфику политических учений в их сравнении с политической идеологией (как составной частью политологии). Он приходит к выводу, что «в той части, в какой политическая идеология касается государства и права, она образует курс истории политических учений как равнозначный курсу истории учений о государстве и праве. В широком смысле история политучений включает в себя все политологические идеи в полном объеме» (История государственно-правовых учений. Учебник / Отв. ред. В.В.Лазарев. М., 2006. С. 15).
Если в результате В.Г.Графский ограничивается заключением о «сводном» характере истории политических и правовых учений, то В.В.Лазарев, как видим, готов растворить ее в политологии. Не случайно в приведенной цитате не упоминаются правовые учения. Судя по всему, и эти учения автор приравнивает к политологическим. В отличие от В.Г.Графского, четко разграничивающего учения о праве и учения о государстве, В.В.Лазарев исходит из того, что «все юридическое в основе своей имеет политическую природу» (История государственно-правовых учений. Учебник / Отв. ред. В.В.Лазарев. М., 2006. С. 12).
Характеризуя историю политических и правовых учений как науку «пограничную», О.В.Мартышин утверждает, будто в нее «органически входят элементы философии, этики, социологии, политологии» (История политических и правовых учений. Учебник для вузов / Под общ. ред. О.В.Мартышина. М., 2004. С. 1). Понятно и оправданно стремление автора подчеркнуть значение для истории политических и правовых учений перечисленных отраслей знания. Но если признать, что элементы философии, социологии и т.д. включаются в структуру данной науки, то окажется под вопросом ее собственный предметно-методологический статус как юридической дисциплины.
В 30-е годы прошлого века Б.Рассел выделил категорию власти в качестве центральной для всех гуманитарных наук. Но это не означало, что все гуманитарные науки должны стать науками о власти. Каждая из них исследует этот феномен, исходя из собственных целей, специфическими методами и т.д. В частности, сам Б.Рассел раскрывал специфику власти прежде всего в социально-психологическом (с использованием идей З.Фрейда) аспекте. Для юриста, как это впервые заметил еще в XVII в. Г.Гроций, интересен «союз права и власти», а политика интересует «взаимное отношение тех частей, которые правят, и тех, которыми управляют» (Гроций Г. О праве войны и мира. Три книги, в которых объясняются естественное право и право народов, а также принципы публичного права. М., 1994. II. IX. LVII.)
<QUEST2< FONT>Политология имеет собственную, не совпадающую с юриспруденцией сферу исследований. Юридическая наука и политология изучают различные аспекты политических явлений. <OPENTEST3< FONT>Юридическая наука в целом, и это решающим образом сказывается на статусе истории политических и правовых учений как юридической дисциплины, «исследует политические явления в их необходимой взаимосвязи и взаимодействии с правом и государством, в правовой форме их выражения, их существования в рамках определенного государственно установленного правопорядка» (Нерсесянц В.С. История политических и правовых учений. Учебник для вузов. М., 2005. С. 15).
Таким образом, история политических и правовых учений, как и юридическая наука в целом, взаимодействует с другими, неюридическими гуманитарными науками, в том числе и с политологией, сохраняя собственный предметно-методологический профиль исследования и преподавания. В системе гуманитарных (социально-гуманитарных) наук ее место определяется положением в ней юридической науки в целом. При этом она куда более тесно контактирует, по сравнению, например, с общей теорией и отраслевыми юридическими науками, с историческим циклом гуманитарных наук. <QUEST3< FONT>Особенность взаимодействия истории политических и правовых учений с другими гуманитарными науками состоит в том, что оно осуществляется как бы на двух уровнях: с позиций современного историка идей и с воссоздаваемых им позиций мыслителей прошлого (авторов этих идей), иначе, чем сегодня, представлявших соотношение различных наук и роль той или иной из них в познании государства и права.
В России становление истории политических и правовых учений как науки и учебной дисциплины относится к первой половине XIX в. Этому прежде всего способствовал фундаментальный труд выдающегося правоведа К.А.Неволина «Энциклопедия законоведения» (1839-1840 гг.), самостоятельную часть в котором составляла история философии законодательства. Это было первое из опубликованных на русском языке собственно юридическое произведение по философии права и ее истории (см.: Луковская Д.И., Гречишкин С.С., Ячменев Ю.В. Константин Алексеевич Неволин (1806-1855) // К.А.Неволин. Энциклопедия законоведения. СПб., 1997. С. 8). В дальнейшем курсы истории политических и правовых учений издавались под разными названиями. <OPENTEST5< FONT>Наибольшее распространение получило название «История философии права» (учебники Н.М.Коркунова, П.И.Новгородцева, Г.Ф.Шершеневича, Е.Н.Трубецкого). В советский период эта дисциплина, возрожденная в конце 50-х годов прошлого века, называлась «История политических учений» (см.: История политических учений / Под ред. С.Ф.Кечекьяна и Г.И.Федькина. М., 1960). С конца 80-х годов утвердилось название «История политических и правовых учений», фигурирующее и в ныне действующем Государственном образовательном стандарте. Однако и под другими наименованиями этот курс, начиная с К.А.Неволина, всегда охватывал учения о государстве и правовые учения. Так что, как бы ни назывался данный курс, как бы в дальнейшем его ни переименовывали, в рамках юридической науки он остается курсом истории учений о государстве и праве. Нередко его называют курсом истории политико-правовой мысли.
<QUEST4< FONT>В качестве исторической юридической дисциплины история политических и правовых учений взаимодействует с историей государства и права. Но, в отличие от истории государства и права, она исследует не исторический процесс возникновения и развития государства и права, а исторический процесс становления и развития знаний о государстве и праве. Свою историю имеют и отраслевые юридические науки (например, история учений о правонарушении, история понятия юридического лица и т.п.). <OPENTEST4< FONT>История политических и правовых учений тоже обращается к взглядам мыслителей прошлого, относящимся к проблемам отраслевых юридических наук, но только в тех случаях, когда соответствующие концепции имеют общетеоретическое значение (см.: История политических и правовых учений. Домарксистский период / Под ред. О.Э.Лейста. М., 1991. С. 14-15). <QUEST5< FONT>Особого внимания требует взаимодействие истории политических и правовых учений с теорией государства и права. Как история знаний о праве в его взаимосвязи с государством история политических и правовых учений является прежде всего рефлексией (саморефлексией) современного общетеоретического правоведения. Рефлексия, т.е. изучение наукой самой себя, является необходимым моментом развития научной мысли, возникающим тогда, когда наука уже получила достаточное развитие. «Применение рефлексии в исследовании проблем юридической науки, – отмечает А.Г.Москвина, – свидетельствует о зрелости теоретико-правовой науки в России. – Рефлексивный подход позволяет мысленно воспроизвести эволюцию науки в обратном порядке, от развитых форм к ее исходным началам» (Москвина А.Г. Становление русской юриспруденции. XVIII век. СПб., 2000. С. 4). Например, теория правосознания осмысливает свое современное состояние, обращаясь к теоретическому наследию П.И.Новгородцева, И.А.Ильина. Тем самым идеи этих мыслителей, в свою очередь, актуализируются, интерпретируются с позиций современного теоретического знания. В свое время П.И.Новгородцев обращался к истории политических учений в своем исследовании общественного идеала (см.: Новгородцев П.И. Об общественном идеале. М., 1991). В целом можно сказать, что любая значимая теоретическая проблема раскрывается и как историческая проблема, как история конструирования понятий, зарождения и «взращивания» идей, концепций и т.д.
<OPENTEST6< FONT>Таким образом, история политических и правовых учений может рассматриваться как история теории государства и права. В современной юридической литературе это, хотя далеко и не всегда, но все же признается некоторыми авторами (см., напр.: История государственно-правовых учений. Учебник / Отв. ред. В.В.Лазарев. М., 2006. С. 14). По сути из такого понимания места истории политических и правовых учений в системе юридических наук исходил и В.С.Нерсесянц. Он отмечал, что в сложном процессе взаимосвязей в юридической науке исторических и теоретических дисциплин история политических и правовых учений играет существенную роль в качестве одной из важных историко-теоретических предпосылок развития современного политико-правового знания, совершенствования теоретических разработок проблем государства и права (см.: Нерсесянц В.С. История политических и правовых учений. Учебник для вузов. М., 2005. С. 18-19).
Теоретико-познавательные контакты истории политических и правовых учений с теорией права (включая философию, социологию права и теорию позитивного права) столь органичны для обеих наук, что соответствующие разделы либо включаются в отечественные и зарубежные курсы теории права (см.: Поляков А.В. Общая теория права: проблемы интерпретации в контексте коммуникативного подхода. Учебник. СПб., 2004. Лекция 1. Лекция 2), либо проблемно освещаются в них, причем в хронологической последовательности (см., напр.: Синха Сурия Пракаш. Юриспруденция. Философия права. Краткий курс. М., 1996). В дореволюционной российской юриспруденции, например, Г.Ф.Шершеневич вообще рассматривал эту дисциплину в качестве составной части философии права (см.: Шершеневич Г.Ф. Философия права. Т. 1. Часть теоретическая. Общая теория права // Радько Т.Н. Теория государства и права. Хрестоматия / Под общ. ред. И.И.Лизиковой. М., 2005. С. 310-311).
<QUEST6< FONT>В структуре науки истории политических и правовых учений, по аналогии со структурой теории государства и права, можно выделить следующие направления исследований (исследовательские программы): историю политических учений и историю учений о праве; историю философии права (и государства); историю социологии права (и государства); историю теории позитивного права (теории законодательства). <OPENTEST7< FONT>Кроме того, в структуре истории политических и правовых учений существует в качестве самостоятельного направления исследований ее историография, т.е. история изучения (интерпретаций) идей и теорий прошлого, исторических этапов их становления и развития и т.д. (см. подробнее: История политических и правовых учений. Древний мир / Отв. ред. В.С.Нерсесянц. М., 1985. С. 27-71).