Рассказывают, что купец Зязин однажды приобрёл на базаре задёшево мелкой рыбёшки, бросовой, одни кишки да чешуя. Принёс домой да велел снохе постряпать пирог. Сноха взяла неприличную рыбку, ужаснулась да отдала потихоньку кошке. А сама хорошей рыбы купила и пирог испекла добрый. Дмитрий Васильевич корочку верхнюю открыл да и говорит: «Ишь ты! А я и не знал, что рыба в пироге растёт!»
Рыба, которую продают в магазине «Берёзка» (ул. Стахановская, 7), не нуждается в искусственном росте после размораживания! Они и без того поражает своей величиной, толщиной и добродетелью!
Глава двенадцатая. Яблоня не укусит.
- Всё, - решительно сказал Данил. – Если вы, Яков Львович, сию же минуту не расскажете, что тут происходит, то я лопну от любопытства прямо у вас на глазах. И мой верный брат тоже – из солидарности. Не думаю, что вы об этом мечтали, когда были учителем.
- Ну почему же, - хихикнул Яков Львович. – Иногда, особенно на уроках в восьмых классах, я ещё и не о том мечтал…Ты не представляешь себе, радость моя, о чём иногда мечтает учитель. Ладно, братики-пришельцы, садитесь на скамеечку под яблоней и поговорим.
- Яблоня не укусит? – предусмотрительно уточнил Данька, косясь на мощный ствол, увенчанный бело-розовым облаком.
- Пока я за ней такого не замечал, - удивился Яков Львович. – Она смирная у меня, не кусачая и даже не матерится. Это я её хорошо воспитал в лучших традициях советской педагогики.
- Ну Яков Львович, не отвлекайтесь, так не честно!
- Ладно, ладно… вот ты как, Данил, думаешь, что лучше – одна речка или две?
- Две, конечно. А три – еще лучше.
- Четыре, - поддержал Влад.
- Надо же, кто бы мог подумать – наши предки тоже так считали! Здесь две большие речки сходятся петлями, да еще пара речушек поменьше украшала пейзаж, место удобное, вот и селились люди с бронзового века. И торг здесь древнейший. По реке сплавлялись лодки с товаром – например, полторы тысячи лет назад привезли аж из Ирана серебряное блюдо, его потом археологи нашли. И болгарские бусы Х века, и много еще чего. В 1631 году пришли сюда русские, устроили слободу по царёву приказу: обживать Сибирь! И смотрите, ребята, как чудно получилось: большинство городов уральских начиналось заводами. А наш город пошёл своей дорогой. Железо-то и у нас было: сделали на реке Нице маленький железоделательный заводик, первый, кстати, на Урале, знаменитые Демидовы позднее развернулись. Но главное – жил город ярмаркой! Три недели в феврале здесь всё бурлило, везли товары из Китая и Средней Азии, из Сибири и Германии, из Англии и арабских стран… я уж о России не говорю. А следующие одиннадцать месяцев город проживал ярмарочные деньги да вспоминал ярмарочные приключения. В 1643 году царь издал указ: быть ярмарке! А горожане посмеялись – вот новость, ярмарка тут испокон веков, кормила, поила, одевала горожан. Красивые дома видали? На ярмарочные деньги всё это великолепие.
Так доторговали до Октябрьской революции. В Советское время торговля не в почете была – и как жить горожанам, привыкшим к сытой жизни? А ничего – понастроили в городе семь заводов, работали – не самый бедный город был. Один мотоциклетный завод сколько народу кормил.
А потом настали трудные времена. Вы их уже застали, ребята – заводы закрылись, работы нет. И год от году становилось всё хуже – ветшали старые особняки, беднели люди. А мы – не какие-нибудь, мы – люди вольные и к плохой жизни непривычные! У нас в окрестностях даже крепостного права никогда не было, хотя оно почитай по всей России было! А ну-ка вперёд за хорошей жизнью!
И горожане стали покидать город. Сначала уехала молодежь – а кто осудит маму, которая отправила сына в Екатеринбург или Москву, чтобы он выучился и нашел нормальную работу, а не прозябал в бедности? Я не осужу.
Потом уехали люди постарше, потом забрали стариков… город опустел. Много брошенных сёл на Урале, много пустеющих городов…
Но наш город – не такой, как все. Он не сдался и не умер покорно, как другие. Знаете Пелым? Когда-то чуть ли не столицей Урала был, а теперь мёртвый город, в нём живёт несколько спецпоселенцев – это кто ссылку или тюрьму уже отбыл, а домой ехать еще не разрешают. Наш город не захотел такой судьбы. Он поступил, как град Китеж. Помните?
Братья не помнили – кто из подростков в наше время помнит замшелый тринадцатый век?
- По легенде войско Батыя подошло ко граду Китежу, - продолжил Яков Львович. – Крепостные стены обветшали, город был обречён. Но Китеж не хотел становиться добычей монголо-татар и погрузился на дно озера. До сих пор из озера слышен колокольный звон и в воде видны силуэты церквей и теремов… но это сказка. На самом деле Китеж перешел в другое измерение, это же всем понятно.
- А разве учителя верят в другие измерения? – удивился Данил.
- А что, учителя не люди? – обиделся Яков Львович. – Я тебе кто, совсем питекантроп? Как можно не верить в то, что есть на самом деле? Это много раз случалось в истории, в другое измерение перешли Атлантида, Аркаим… возможно, Содом и Гоморра, хотя по этому поводу есть и другие мнения. Дело житейское, чего тут не верить. Проблема в другом: на Урале много временных петель намешано, много порталов понаставлено, и ежели кто нечасто переходит в другое измерение, то легко может запутаться. А город наш к таким путешествиям непривычен, он до сих пор благонамеренно стоял на месте, а не шастал по измерениям. Вот что-то и сглючило, и застрял наш город где-то посреди измерений наперекосяк. Прорвалось в него первобытное море, прибежали обитатели финно-угорских курганов…
- А вы почему остались?
- Не знаю. Вообще-то мне некуда идти, некому меня забирать. Да и не рвался я особо. Я много читал об истории города, и хотелось досмотреть сюжет до конца.
- Всё ясно, - подытожил Данил. – Мы должны, во-первых, спасти город, а, во-вторых, вернуться домой.
- Я даже боюсь думать, что сейчас творится у нас дома, - вздохнул Влад. – Кстати, а как называется ваш город?
- Вот то-то и оно, - сказал Яков Львович. – Имя его забыто. Я думаю, это как-то связано с возможностью возвращения – если вспомнится имя города, то он вернётся в ваше измерение.
- Так это же просто! – подпрыгнул Данил. – Надо почитать старые книги и газеты! Вон у вас их в доме сколько! И в библиотеку сходить!
- Ай, ты таки думаешь, что старый учитель выжил из ума, - поморщился Яков Львович. – Прочитать книгу… я с этого и начал. Но напечатанное название странным образом расплывается на бумаге, в глазах двоится… Я и в библиотеку сходил, там обитает добрый библиотечный дух, я её называю Олечка. А кто она на самом деле – никто не знает. Она мне охапку книг и газет подобрала… но и в них то же самое.
- Но это вы! Вы – здешний! А мы – из нашего мира, и, возможно, на нас это не действует! – воскликнул Данька.
Яков Львович, не говоря ни слова, побежал в дом. Влад возразил:
- Вряд ли. Помнишь, дядя Серёжа не мог вспомнить название города, который стоял рядом с деревней? Значит, название стёрто из памяти и в нашем мире…
Яков Львович вернулся и, отдуваясь, протянул Даньке книгу. Денька схватил, поглядел на обложку, сразу узнал силуэт красивого здания, которое вчера видел и попытался прочитать название: «Ы-ы-ы… нет, ы-ы… и его окрестности». Уже понимая, что фокус не сработал, Данил раскрыл книгу наугад: «Гостиный двор, как и вся торговая площадь, располагалась в самом центре Ы-ы-ы… - название не читалось и виделось как туманный сдвиг целой кучи расплывающихся букв «ы». Данька приуныл, а Влад, наоборот, воспрянул духом:
- По крайней мере, что-то проясняется. Первая гипотеза: если мы разгадаем название, то вернём город на место, в наш мир. Оставь пока название, давай пробовать другие варианты.
- Можно проверить места возможных порталов, - предложил Данил. – Ну, где удобнее всего перейти в другое измерение?
- О-о, об этом я не подумал, - обрадовался Яков Львович. – Прежде всего, это Последние ворота. В городе в старые времена были ворота тоболльские – в Сибирь, верхотурские – на север, екатеринбуржские – в сторону Екатеринбурга. А кроме «нормальных» входов в город ещё делались ворота в конце почти каждой улицы - выгон для скота запирали, чтобы коровы не ушли. И вот однажды, лет сто назад, вышел из Пассажа подгулявший купец и подзывает извозчика: «Эй, вези меня до последних ворот!» Извозчик возил-возил, все ворота объехал – купец головой мотает, не то, дескать. Наконец придумал извозчик: довёз купца до кладбища, к каменным воротам, где сверху железный ангел в дудку дует. «Вот, барин, последние ворота, - говорит. – Отсюда уже никто не возвращается. Заедем или как?» «Не-е-ет, - улыбается купец. – Мне туда ещё рано, а ты молодец. Вези обратно в Пассаж». И подал пять рублей за сообразительность – а цены-то другие были, тогда за полную подводу рыбы, двадцать пять пудов, это четыреста килограммов по-нашему, платили пятнадцать рублей… ну, мы отвлеклись. Вполне возможно, что Последние ворота стали порталом в иные миры – вели же они раньше в Мир Мёртвых…
- Так, туда надо сходить и посмотреть, - кивнул Данил. – Ещё какие подходящие места есть? Подземелья, пещеры, волшебные источники, высокие горы?
- Гор нет, - замотал головой Яков Львович. – Земли у нас плоские, за исключением Бугров – это холмы к юго-западу от города. Про волшебные источники тоже не слышал. А вот подземелья… вроде сохранился ход от купеческого дома на углу Ленина и Кирова то ли к Сретенским воротам, то ли к гостиному двору, и еще точно есть обвалившийся подземный коридор от этого же дома к Пассажу. Там еще раньше детдом был. Я даже знаю, где вход, его мои ученики раскопали. За что получили двойки по поведению от директора и пятёрки по истории лично от меня.
- Во! – обрадовался Данил. – Пошли прямо сейчас! А начать надо с того места, где мы оказались после перемещения. Я примерно помню, где это.
- Дождь переждём и пойдём, - кивнул Яков Львович.
Влад задрал голову. Небо было голубое, и по нему наискосок, как дым из трубы, шли округлые беленькие облака.
- Нету же дождя, - сказал он. – Какие облака интересные. Похоже на заводские дымки.
- Заводские и есть, - подтвердил Яков Львович. – Когда все наши семь заводов закрылись, на окраине сам собой возник завод по производству облаков. Никто не знает, кто там работает, но уж точно не люди. Вон труба – не видите? Поднимитесь на второй этаж… нет, и тогда не увидите, яблони закрывают. Завод выпускает из трубы облака и снабжает весь Урал этим полезным и ценным продуктом.
- Фу, ценный продукт, - поморщился Данил. – Не люблю дождь.
- А когда облака затвердевают, из них получаются горы, - продолжил Яков Львович. – Иногда смотришь на горизонт и не различить, облака это или горы. Так вот это продукция нашего завода. Очень высокое качество и разнообразный ассортимент – облака и тучи на любой вкус.
И непонятно было, шутит он или взаправду завод облака делает. Небо тем временем плотненько затягивалось, и стало ясно, что поиски портала придётся отложить на «после дождя».