Ярмарка начиналась с поднятия флага на главной ярмарочной площади города, где гостиный двор и Пассаж. Толпа замирала: если флаг поднялся сразу и развернулся – ярмарка будет бойкая и крутая, если флаг запутался при подъёме – затяжная. Если полотнище развернулось на восток, в сторону Сибири – будет большая выгода для сибирских купцов да промышленников, а если на запад, в сторону Европы – подфартит европейским гостям.
Не верьте приметам – посетите знаменитый торговый центр «Пассаж» (ул. Ленина, 21), в котором независимо от примет вас ждёт удача!
Глава четырнадцатая. Спасители бывают разные.
Данька летел по воздуху… нет, сначала он подумал, что оступился и падает в какую-то яму. Но за то время, что он летел, любая яма уже кончилась бы. Данька завис посреди непонятного воздушного пространства, брыкался, пытался махать руками, словно в полёте, грёб как пловец – нет, завис намертво, словно в подземелье оказался большой пузырь, наполненный невесомостью.
- Невесомостью нельзя ничего наполнить, - заметил Влад, пытаясь проблизиться к брату. – Невесомость просто есть или её нет. А вообще-то прикольно.
В пещере темно не было – множество синих и зелёных огней окружало братьев. Огоньки казались красивыми и безобидными, размером с кулак или чуть больше. Некоторые неподвижно висели, некоторые двигались и тихо жужжали, словно переговаривались.
- Уф-уф, - послышалось сзади, и отпыхивающийся Яков Львович подплыл к мальчишкам. – Не трепыхайтесь сильно, а то вас с непривычки разнесёт далеко друг от друга. Уф-ф-ф… как вы себя чувствуете?
- Бредовато, - оценил своё самочувствие Данил.
- А вы? – спросил Влад.
- Уф… охо-хо, моё старое сердце совсем неприспособленно для невесомости, оно сбито с толку и не знает, куда качать кровь, - пожаловался Яков Львович. – А раз не знает, то никуда и не качает… почти. Ребятки, мы влипли. Это нурлы.
Данил фыркнул – слово звучало забавно: нурлы-мурлы-курлы-дурлы…
- По-башкирски «нурлы» означает что-то вроде «сияющий луч», я не знаю башкирского, мне так перевели… уф… да что ж так давит-то…
- Это башкирские пещерные духи? – уточнил Влад.
- Это пещерные духи, но не башкирские, а свои собственные. У них нет национальностей, это всё равно, что сказать: вот эта сосна башкирская, а вон та сосна русская. Охо-хо…
- А синие и зелёные – это мужчины и женщины? – спросил Влад.
- Нет, это как у нас блондины и брюнеты… уф… они питаются энергией. Им надо много энергии, чтобы светиться. Обычно они подпитываются в магнитных слоях горных пород – ну, где магнитный железняк залегает. Или в горячих источниках… уф… А если им попадается живое существо… в нём много энергии… уф… они заманивают его в такие вот невесомые ловушки… уф… и медленно питаются его энергией… ох… пока добыча не помрёт…
- Во гады! – разозлился Данил. – Ну я им вмажу!
Он развернулся, чтобы дать в морду ближайшему врагу. Но в невесомости движения совсем не такие, и вместо того, чтобы стукнуть рукой зелёный огонёк, он лягнул ногой синий огонёк. Огонёк, впрочем, не обиделся, а вспыхнул ярче и подлетел совсем близко к толкнувшей его ноге – и Данил со страхом ощутил холод и онемение в стопе, особенно в пальцах. «Энергию отбирает, паразит, - похолодел Данил. – Пора удирать, а перевоспитание этих зелёных гадов отложим на потом». Но как удирать, если беспомощно висишь посреди пещеры? Данька и раньше попадал в сложные ситуации – жизнь городского мальчишки полна неожиданностей, а Екатеринбург – не самое безопасное место в мире. Но всегда оставалась возможность действовать – драться или убегать. А сейчас… Влад не помощник, у них в паре придумывал и действовал обычно Данил. Яков Львович… ему совсем худо, даже в полутьме пещеры видно, как он растирает грудь и хватает губами воздух. Надо что-то делать…
- Что будем делать? – спросил Данька.
- Ничего не сделать, - дрогнувшим голосом сказал Влад. – Руки-ноги почти не шевелятся. Надо не действовать, а на помощь звать.
- Кого? – разозлился Данил. – Макара?
- Во! Макар! Ма-ка-а-а-ар! – завопил Влад так, что огоньки вздрогнули и отодвинулись. – Ма-ка-а-а-ар!
- Сдурел, - сообщил Данил Якову Львовичу. – Влад, прекрати орать! Ты еще Деда Мороза позови, тут же результат будет.
- Деда Мороза? – удивился Влад. – Ладно, можно. Дед Моро-о-о-оз! Дед Моро-о-о-оз!
- Ёлочка, зажгись, - мрачно заметил Данил.
Яков Львович вдруг захихикал неудержимо.
- Вы чего? – встревожился Данил.
- Ох… уф… ха-ха-ха, да ты послушай…
Издалека по каменному полу раздавался стук, он делался громче, громче… Макар выскочил из ближайшего отверстия, свалился в пустоту, но почему-то не поплыл, не забарахтался, как братья, а почти с той же скоростью скакал к ним. И что самое странное – пустота отдавалась грохотом на его шаги, будто Макар бежал по каменным плитам, а не по воздуху.
- Макар! – замахал ему Влад. – Мы здесь!
Один из зеленых огоньков приблизился к козлу с явно агрессивными намерениями.
- Ме! – грозно заявил ему Макар, тряся бородой. – Ужо тебе!
И огонёк отлетел и даже наполовину погас. Остальные и не пытались нападать. Макар доскакал до Якова Львовича, тот схватился за него, Макар повернулся и уволок учителя из пустоты куда-то в коридор, потом вернулся за мальчишками: мол, залезайте! Данька решительно оседлал козла, погрозил кулаком огонькам и втащил «в седло» Влада. Козёл, приседая от тяжести, довёз их до твёрдого пола. Сбросил и поддал рогами – мол, вперед! То есть назад, к выходу.
- Ох… погоди минуточку… - простонал Яков Львович. – Сейчас отпустит… уже почти хорошо.
- Вы верхом поедете, вам нельзя сейчас ходить, - сказал Влад. – Макарушка, ты умница и герой, пусть Яков Львович на тебя сядет, ладно?
- Ме-ме, - не одобрил Макар. – Не-не.
Но, в общем, не возражал, когда учитель с помощью Влада взобраться ему на спину. Итак, скорее к выходу…
- Здравствуйте, дети! – раздался в темноте звучный баритон. И из одного из пяти отверстий пещеры вышел осанистый старик с белой бородой, в красной шубе и шапке, с мешком и посохом. От навершия посоха шёл ярчайший свет, почти как от сварки.
- Дед Мороз! – ахнул Влад. Данька аж поперхнулся.
- С Новым годом! С новым счастьем! Я принёс вам подарки! – продолжил Дед Мороз. – Кто расскажет стишок про ёлочку – получит подарок!
Тут Дед Мороз осёкся и огляделся.
- Какое-то странное место вы выбрали, чтобы Новый год праздновать, - сообщил он. – Темно, холодно… и где ёлочка? Но вы же меня звали, я не ослышался?
Данил пихнул Влада локтем: мол, ты звал, ты и выкручивайся.
- Дорогой Дедушка Мороз, извини нас за ложный вызов, - проникновенно начал Влад. – Мы действительно тебя позвали, потому что попали в беду, на нас напали хищные зелёные огонёчки, а ты сильный и могучий. Ты бы их стукнул посохом и победил. Но пока ты добирался с Северного полюса, нас уже спас вот этот уважаемый козёл.
И указал на Макара. «Уважаемый козёл» надменно кивнул, думая про себя: «Дедов Морозов не бывает, это даже детишки знают». Дед Мороз тоже кивнул козлу вполне приветливо и сказал:
- Я вообще-то быстро добрался с полюса, потому что тут портал, вы знаете? Ладно, хорошо, а то я думал – постарел, мерещится всякое… Но раз уж я пришёл, то хоть подарки дам. Кто расскажет стих про ёлочку – получит пакет с конфетами.
- В лесу родилась ёлочка, в лесу она росла, - обрадовался Данил, чувствуя, как при упоминании конфет урчит голодный живот. – И много-много радости детишкам принесла. Вот.
Дед Мороз подождал продолжения, не дождался и вручил Данилу увесистый кулёк. Влад тоже хотел рассказать этот стих, но Данька его опередил, как всегда, а больше Влад ничего не помнил, кроме первой строчки: «Маленькой ёлочке холодно зимой». А есть хотелось.
- Маленькой ёлочке холодно зимой, - решительно начал он. – Вся поморозилась – просто ой-ё-ёй. Уши-то красные, синий-синий нос. Бедную ёлочку согрей нам, Дед Мороз!
Дед Мороз слегка удивился нетрадиционному образу ёлочки с красными ушами и синим носом, но вредничать не стал и кулёк выдал.
- Ель рукавом мне тропинку завесила.
Ветер. В лесу одному
Шумно, и жутко, и грустно, и весело, -
Я ничего не пойму.
Ветер. Кругом всё гудёт и колышится,
Листья кружатся у ног.
Чу, там вдали неожиданно слышится
Тонко взывающий рог… - торжественно провозгласил Яков Львович с вершины козла. И получил свою порцию конфет.
Все с интересом посмотрели на Макара. Тот поднял голову и произнёс отчётливо:
- Ме-ме-ме бе-бе ме-ме,
Не бе ме и не бе ме,
Ме-бе-бе ме-ме и бе
И не ме и не тебе!
Все зааплодировали, козёл скромно поклонился. Дед Мороз выбрал самый большой кулёк, обвязал лентой, сделал петельку и надел на шею Макара.
- У нас на Северном полюсе по соседству козёл жил, - вздохнул Дед Мороз. – Макаром звали – такой козёл замечательный, шуба шибче, чем у меня, мех до земли роскошными волнами свисает, на рогах – сосульки в полметра, глаза изумрудные, зубы серебряные. Потом ушёл куда-то путешествовать, давненько уже. Очень на вашего козлика похож, только у вашего шерсть покороче.
«Ме», - подумал Макар. – Что я дурак – летом в такой шубе париться?» И усмехнулся, блеснув серебряными зубами.
- Теперь идите, - сказал Дед Мороз. – Я посвечу вам.
И поднял над головой посох. Свет рванул в темноту одного из проходов, как от прожектора. Видимо, именно этот ход был правильный. Братья и Яков Львович верхом на Макаре отправились по освещенному коридору, а Дед Мороз светил им и махал рукой, пока они не скрылись. Потом улыбнулся в бороду и исчез.
Глава пятнадцатая. Когда затрубит ангел у последних ворот…
- Клад! Клад! КЛАД!!!!! – истошный вопль слегка пошатнул стенку, когда Данил с мешком первым вынырнул из «отнорочка» в детдомовский подземный ход. Призрак купца Зязина вскочил с кирпичной приступочки и затряс горящей свечкой:
- Клад! Душегубы! Изверги! Кандальники! Нашли мой клад! Нет, два клада!
Это он увидел Влада, шедшего с таким же мешком в затылок Данилу.
- Три клада! Три моих клада! Четыре! О-о-о, козлу вонючему клад достался!!!
Это Дмитрий Васильевич отреагировал на появление учителя с мешком верхом на Макаре с мешком.
- Вы сами виноваты, - заметил Влад. – Вы сбежали и оставили нас в темноте. А мы пошли другим путём и – вот, пожалуйста!
- Мораль: нельзя бросать своих, - подытожил Данил. Зязин съёжился, полиловел и с жалобным писком исчез.
- Уф… мне уже легче, ребята, я слезу таки с Макара, а то я его уже расплющил, право… - и Яков Львович сполз со своего «скакуна».
«Ме», - одобрил Макар.
Свет от посоха Деда Мороза не доходил до этого места, и Влад зажёг спичку, потом вторую, третью… через двенадцать спичек они оказались на свободе – в руинах дома. Солнце после темноты показалось очень ярким, хотя оно уже ползло к горизонту.
- Мы вернёмся домой, и вы полежите, - строго сказал Влад, глядя на бледное лицо учителя.
- Мне уже почти хорошо, - возразил Яков Львович, улыбаясь совершенно синими губами. – Это вредное сердце… оно в принципе прилично себя ведёт, но кто же мог предусмотреть невесомость. Мы сейчас чуть-чуть посидим на развалинах…
- И поедим, - Данил решительно открыл свой мешок. – Я жутко голоден. О-о-о, какой порядочный Дед Мороз попался! Тут не только конфеты и шоколадки, тут две пачки печенья и ещё вафли, и апельсин… жаль, колбасы нет.
- Не съедай всё сразу, - предупредил Влад, разворачивая пачку печенья. – В городе напряг с продуктами, мы ещё это на ужин поедим, и на завтрак.
Но Данил молниеносно ополовинил мешок. Влад был более благоразумен (а может, менее голоден), а Яков Львович вообще съел самую маленькую конфетку, пробормотав, что он уже привык есть один раз в день. Влад сильно подозревал, что учитель решил сэкономить дефицитные продукты для них. Макару такие мысли были чужды: он сразу заглотил все конфеты в обёртках, печеньки в бумажках, апельсин в кожуре и теперь вдумчиво жевал фольгу от шоколадки.
- Завтра утром мы пойдём на рыбалку, - сказал Яков Львович, с улыбкой глядя на перемазанную шоколадом троицу. – А ещё я иногда суп варю из травок. Здесь крапива растёт, салат самосейкой на старых огородах, листья одуванчика тоже ничего…
- Кошмар, - огорчился Данил. – Питаться крапивой и одуванчиками… надо срочно спасать этот город или хотя бы сваливать отсюда к маминым пирогам. Яков Львович, вы возвращайтесь домой, мы сами дойдём до Последних ворот и поглядим, что и как. А если там и вправду портал в наш мир, то вернёмся за вами.
- Нет-нет, я действительно хорошо себя чувствую, - запротестовал учитель. – Шоколад тонизирует, знаете ли. Вы заблудитесь без меня. И вообще мы уже прошли половину дороги.
Он вскочил, демонстрируя готовность немедленно двинуться в путь.
- Может, зайти к мотоциклам, попросить Мотю подвезти вас, а мы пешком дойдём, - предложил Влад. – А вы нас у ворот подождёте.
- Ну нет! Мотя у нас девушка экспрессивная, что ей в голову взбредёт – неизвестно, - замахал руками Яков Львович. – В таком важном деле нельзя связываться с романтичными мотоцикловыми женщинами. Да и не возят людей в седле дикие мотоциклы. А по воздуху в лапах нести – я тяжёл для неё. Сколько можно болтать, право! Я уверен, на уроках вы только и делаете, что разговариваете!
И компания опять двинулась в путь по растрескавшейся дороге, усыпанной яблоневыми кружочками. Ближе к окраине дома пошли попроще – не кирпичные особняки, а деревянные развалюшки да барачного типа советские постройки.
- Пока идём, давайте попробуем угадать название города, - предложил Влад.
- Ай, вы таки считаете, старый учитель совсем выжил из ума? Долгими бессонными ночами я перебирал варианты, - вздохнул Яков Львович. – Ну, попробуйте.
- Как можно угадать название города, если ты его никогда не слышал? – удивился Данил.
- Города часто называли по реке, - сказал Влад. – Тут две реки – Ница и Ирбея. Ницинск, Ницеград, Ницеполь…
- Ницберг, - хмыкнул Данька. – Ницберг юбер аллес.
- Тогда уж Ницберг капут, - поправил Влад. – Ново-Ницинск, Старо-Ницинск, Ницинский… Ирбейск, Ирбейград, Ирбеегорск, Ирбеполь… фу, какое дурацкое название…
- Ирбоград, Ново-Ирбейск, Ирберг… - поддержала выдохшегося брата Данька. – А может, сразу две реки? Нице-Ирбейск или Ирбе-Ницинск.
- Еще могли по ярмарке назвать – Торговск, Купецк, Ярмарград. Или по мотоциклам – Мотоград, Мотополь, Мотоциклинск, Мотоциполь… - перебирал варианты Влад. – Нет, мотоциклы – это недавно, а город старый.
- А еще могли назвать фамилией местного революционера, - уныло сказал Данька. – Яков Львович, какие тут революционеры и большевики были?
- Елизарьевы, Яргин, Фадеев, Синакевичи, Говязины… я могу долго перечислять, - сказал учитель. – Но мы уже пришли. Вот они, Последние ворота.
За разговорами ребята и не заметили, что вышли на самую окраину. Дома остались позади, а перед ними оказался реденький лес с могилами между берёз, яблонь и сосенок по обе стороны дороги. Кладбище было большое и видно, что старое. Его когда-то отграничивала невысокая кирпичная ограда, но она вся осыпалась. Только арка ворот стояла – крепкая арка с чугунным ангелом наверху. Ангел погнулся, но упорно дудел в дуду. Створок ворот, конечно, не было и в помине.
- Когда ангел на Последних воротах затрубит на самом деле, настанет конец света, и мёртвые поднимутся из могил, - сказал Яков Львович. – Горожане в это верят… то есть верили, когда ещё были горожане.
- Зайдём в ворота! – Данилу не стоялось на месте. – Это прям как в компьютерной игре – ворота посреди поля, ни стены, ни створок, а за ними – вход в Иной мир…
- Может, там не тот мир, какой нам надо, - предостерег Влад.
- Может, там просто кладбище, - пожал плечами Яков Львович.
Макар остановился и начал демонстративно пощипывать траву – мол, на меня не рассчитывайте, я туда не хочу. Ребята подошли - арка как арка, через неё видны деревья и могилы. Закат уже пылал вовсю бешеным алым цветом, причем почему-то на всё небо – и на западе, и из вредности - на востоке, подсвечивая красным стволы берёз и яблоневые кроны. Мальчишки бросились в арку… и чудом в самую распоследнюю минуточку затормозили перед «порогом».
В арке не было ни деревьев, ни могил. Там клубилась чернота. Данил никогда не предполагал, что чернота может быть разноцветной – от свинцово-блестящей до сине-фиолетовой – и такой шустрой. Будто быстро-быстро мешали огромную порцию чёрной и явно ядовитой каши, а она порывалась вылезти из кастрюльки и зажить собственной активной жизнью.
Щупальца черноты выплёскивались то туда, то сюда, но не пересекали плоскость ворот. Тянуло холодом, от которого у Даньки заныли зубы и заёкало что-то в животе. Влад замёрзшими пальцами схватил пошатнувшегося Даньку за шиворот и оттащил на два шага – больше сил не хватило, он отчего-то ослабел.
На расстоянии двух шагов чернота, очерченная аркой, начала сереть, но еще эффектно выделялась на фоне красного закатного освещения.
- Бр-р, - поёжился Данил, садясь на траву. – Я что-то туда не хочу.
- Это и вправду Последние ворота, - прошептал Влад. – За ними Смерть. Нет, это измерение нам не подходит.
Яков Львович подошёл к воротам, погладил выкрошившиеся кирпичи арки, поглядел внутрь. Долго глядел.
- Яков Львович, отойдите, а то вас затянет! – забеспокоился Влад. – Там щупальца…
- Нет, я бы не сказал, что мен не нравится это измерение, - грустно улыбнулся учитель, отходя к ребятам. – Оттуда веет теплом и запахом роз… и почему-то корицы. Ах, какие розы цвели у нас в палисаднике, когда я был маленьким, и мама пекла булочки с корицей… там хорошее измерение, доброе. Просто вам туда еще рано, а мне уже вроде бы и ничего…
- Пошли домой, - встал с травы Данил. – Не надо нам корицы с розами, этот портал явно не ведёт в нашу деревню.
Яков Львович неохотно отвернулся от Последних ворот, и они пошли домой сквозь гаснущий закат.