В ответ я провела рукой по его щеке, его мягкая каштановая борода щекотала мою ладонь.
— Беги, Каин. Пожалуйста... Беги...
Поскольку шум от огнестрельного оружия стал ближе, Каин покачал головой, отказываясь двигаться.
— Беги, пожалуйста... Спасайся... Ради меня, если ты меня любишь, беги... ради меня...
Каин отходил медленно, болезненно вздыхая, слезы текли по щекам, пока он не исчез за тяжелой листвой леса.
Он ушел.
Подавив рыдания, я огляделась и поняла, куда мне нужно отправиться; я должна была найти своих сестер. Я побежала прямиком к клетке, мое сердце ухало в груди с каждым шагом.
Дым клубился вокруг меня, пули рикошетили от деревьев, но я должна была добраться до своих сестер. Они сидели в ловушке и, наверное, уже испугались. Я должна освободить их, а затем должна найти Стикса.
Крики людей изводили меня, пока я быстро бежала к клетке, и я радовалась, что цель была уже близка; клетка была прямо передо мной.
— Помогите! Спасите нас!
Неистовые крики Мэдди и Лилы подтолкнули меня удвоить свои усилия. Выскочив на поляну, я увидела весьма маленькую серую клетку, в которой Мэдди и Лила были заперты. Они кинулись ко мне, протягивая руки сквозь прутья.
— Мэй! Мэй! — стенала Лила, когда я резко остановилась и начала тянуть за прутья. Они не двигались.
— Мне нужен ключ. Где ключ? — закричала я, отчаяние хлынуло по моим венам.
— Охранники заперли нас здесь! — воскликнула Мэдди, страх был написан на ее милом лице.
— Я не могу открыть ее. Я не могу открыть ее! — я плакала, пока мои руки немели от дергания толстых прутьев.
Беспомощные Мэдди и Лила отошли назад, пока я еще несколько минут билась над тем, чтобы открыть дверь клетки. Но это было безнадежно. Я опустила голову, когда две руки потянулись и схватили мою руку.
|
|
— Что происходит, Мэй? — тихим голосом спросила Лила. — Неужели на нас напали?
Легкая улыбка скользнула по моим губам.
— Это моя любовь. Он пришел за мной.
Мэдди ахнула.
— Человек из внешнего мира?
— Да. Он привел своих людей, чтобы освободить нас.
Они обе побледнели.
— Мы не можем оставить общину, — прошептала Лила. — Снаружи слишком опасно.
— Мы должны. У нас нет иного выбора, — заявила я.
— Но учения, пророчества! — выпалила Лила. Капельки пота проступили на ее лбу в эту душную летнюю ночь, а Мэдди начала раскачиваться в страхе.
— Вы будете со мной. Мы выживем. Мы все выживем.
— Я бы не был так уверен.
Каждый дюйм моего тела оцепенел.
Я медленно повернула голову, только чтобы увидеть Гавриила, Ноя и Моисея. Все трое стояли, возвышаясь над нами, в крови, сжимая винтовки. Безумие ясно читалась в их взглядах.
Встав, я закрыла собой дверь клетки, сигнализируя своими руками Лиле и Мэдди отступить в дальнюю часть клетки.
— Гавриил, уходите. Они придут за вами, — предупреждала я, но мой голос сорвался, выдав страх.
Трое старейшин подошли.
— Ты знаешь, что твой грешник и его Палачи сделали? — спросил Гавриил глубоким, хриплым голосом.
Пробежав глазами по линии деревьев, я покачала головой и прошептала:
— Нет. — Гавриил знал, что я лгу. Я могла видеть это в его убийственном взгляде.
— Он убил пророка Давида. Он убил нашего Мессию! — шокированные вздохи вырвались из клетки, и ужас проник в мои кости. Старейшины были в ярости, и гнев их был направлен на меня.
— Пророк Давид дал нам одно последнее откровение: если он был насильно оторван от этой Земли, то его люди должны последовать за ним.
|
|
Я перестала дышать, и мои глаза расширились. Они должны убить нас всех.
Двинувшись вперед, Гавриил схватил меня за руку, потянул в центр поляны и бросил меня на колени. Он поднял винтовку, взвел курок и прошипел:
— Передавай привет Джезабель — шлюхе Дьявола.
Глава 26
Стикс
Это заняло около десяти минут, и, наконец, допросив всех уцелевших охранников, точно выяснилось, что Райдер куда-то увел Мэй. В двухстах ярдах к северу в лесу, мы нашли венок из цветов, что был у нее на голове, зацепившийся за нижнюю ветку, и ее крошечные следы в засохшей грязи на тропе.
Она была близко. Так же, как и смерть Райдера.
Я поднял сжатый кулак, братья быстро остановились позади меня.
Мэй.
Мэй была у какой-то закрепленной клетки и старейшины наступали на нее, когда она опустилась на колени на лужайке. Ужас отразился на ее лице, и тот еще ублюдок Гавриил навел ствол прямо на голову Мэй. Двое других бородатых, ухмыляясь, стояли рядом с ним.
«Где Райдер?» — я задал вопрос жестами. Мои братья осматривались, но он давно ушел.
Бл*дь!
Потом я услышал, как Гавриил сказал вслух:
— Передавай привет Джезабель — шлюхе Дьявола.
Моя кровь закипела, и я сорвался.
Я прикончу этого урода.
Подняв свой девятимиллиметровый, я открыл огонь по ублюдку-садисту; две пули, по одной в каждое колено. Закричав словно девчонка, Гавриил рухнул на поляну, когда Флейм и Кай вырвались из-под лесного покрова, сбив Ноя и Моисея на землю. Палачи легко взяли контроль. Кай держал Ноя за шею; Флейм ухватил Моисея за волосы, лезвие его ножа уперлось Моисею в горло.
|
|
Я вытащил из ботинка нож «Боуи», вскрыл глотку Гавриила и наблюдал, как он шлепнулся на землю, захлебываясь собственной кровью.
Я плюнул в его шокированное лицо и прожестикулировал: «Гори в аду, сволочь».
Мэй все еще оставалась на траве, так что я наклонился рядом с ней, мягко проведя рукой вниз по спине. Она напряглась и повернулась, волчьи глаза были широко раскрыты от страха, пока она не заметила меня. Ее большие глаза мгновенно наполнились слезами. Я выпрямился и дернул подбородком. Мне нужно получить мою женщину обратно в свои руки.
— Стикс? — в недоумении прошептала она. Встав на дрожащие ноги, Мэй вдруг побежала прямо ко мне и прыгнула, обхватив руками мою шею и обвив ноги вокруг моей талии. Ее нос уткнулся в мою шею, и она зарыдала, слезы потекли по моей коже.
Я крепко прижал ее к себе так, как только мог, вдыхая ее запах. Мэй отстранилась, вытерла щеки и встретилась со мной глазами. Широкая улыбка расцвела на ее губах, и она прижала свой рот к моему, ее язык погрузился в мой рот, с неистовством, отчаянием... облегчением.
Разорвав поцелуй, Мэй прижалась лбом к моему и приложила ладони к щекам.
— Я знала, что ты меня найдешь. Я знала, что ты придешь. Я так сильно люблю тебя.
Я кивнул в знак согласия, не в состоянии обрести голос, и прижал ее ближе.
С понимающей улыбкой Мэй прошептала:
— Я понимаю, детка... ты тоже любишь меня.
Я застонал при виде ее красивого лица и обрушился поцелуем на ее губы.
— Я собираюсь принять это за «да», — она захихикала у моего рта, когда я отстранился. Она могла принять это как преогромное гребаное «да».
— Эээ... Мэй? — Мэй обратила свое внимание на Кая. Брат Ной лежал у его ног, нож торчал из его сердца. Затем я посмотрел на Флейма, который шел от края леса, его кожаная одежда вся забрызгана кровью, его черные глаза казались совершенно сумасшедшими. Он коротко кивнул мне и усмехнулся. Моисей отправился к лодочнику. Я наклонил голову, чтобы четко увидеть большое дерево, стоящее на несколько ярдов внутри леса. Моисей был прижат к стволу, четыре ножа в его теле удерживали его от падения на землю.
Флейм — говнюк всегда проявлял изобретательность.
— Это твои подруги? — Кай спросил Мэй, заставив мою женщину ахнуть. Она сползла вниз по моим ногам и побежала к низкой каменной клетке.
— Лила, Мэдди! — вскрикнула она. — Вы в порядке?
Мы все смотрели, зачарованные: четыре руки из клетки потянулись к Мэй.
Кай встал рядом со мной.
— Кто там, черт возьми?
Я собрался ответить, когда Мэй повернулась к нам.
— Можете вызволить их оттуда? Они в ловушке! У меня нет ключа!
Булл шагнул вперед, держа кусачки, которые использовал, чтобы прорваться через установленное по периметру ограждение.
— Срежем замок.
Мэй отошла с пути, когда Булл резко открыл замок. Его глаза расширились, и, когда он вернулся к нам, выражение одобрения распространилось на его лице. Тэнк, Смайлер и психотрио присоединились ко мне и Каю — мы все смотрели в клетку как долбаные ястребы.
Мэй распахнула крепкие дверцы
— Давайте, — успокаивающим тоном уговаривала она.
Ничего не произошло.
Мэй бросила нервный взгляд на нас и присела на коленки. Братья и я совершенно затихли.
— Они не навредят вам. Даю слово. Вам не нужно бояться. Они выглядят не так как мы, но они хорошие люди. — Мэй отодвинулась назад, потом встала, протягивая руки.
Ничего не происходило несколько секунд. Потом маленькая рука уперлась в засохшую грязь, потом еще одна рука, и сектантская сучка оказалась на виду. Мэй наклонилась и помогла ей встать. Сучка сразу повернулась к нам.
— Бл*дь. Я... — прошипел Кай слева от меня. Я посмотрел на своего лучшего друга. Рот брата был широко открыт, пока он смотрел на блондинку. Она была одной из потрясающих сучек: голубые глаза, длинные светлые волосы, хотя и не сравнится с Мэй — в моих глазах.
Потом блондинка посмотрела вниз и закричала, прижимаясь к Мэй, напуганная видом убитых старейшин, лежащих в крови, на земле.
Мэй держала ее в объятиях.
— Тише, Лила.
— Старейшины, — прошептала она, с таким же, бл*дь, странным акцентом, который слетал и с губ Мэй.
— Их нужно было убить, Лила. Или так, или они убили бы нас. Палачи спасли наши жизни.
— Мой член только что реально чертовски сильно встал, — сообщил мне Кай, его голос звучал так, словно ему было больно. Я закатил глаза. Конечно, возбужденный ублюдок учуял Лилу. Она точно была его тип: выглядела, как чертова супермодель с огромными сиськами.
Лила посмотрела на нас, словно глядела на дьявола, но ее глаза вспыхнули, а губы приоткрылись, когда она увидела Кая.
— Вот дерьмо. Я влюбляюсь, — снова прохрипел он. Я хлопнул ублюдка по башке.
Мэй присела снова, и Викинг громко застонал.
— Хочешь сказать там есть еще? Что это за место? Гребаный питомник моделей «Виктории Сикрет»? Сначала появилась Мэй, такая вся горячая, потом подружка блондиночка с огромными сиськами, а теперь кто-то еще?
Я подлетел к рыжеволосому ублюдку и, зарычав, схватил его за шиворот.
— Остынь, През. Я не подкатываю к твоей старухе, но ты не можешь отрицать, что она горячая сучка. Бл*дь, и, когда она в той коже — Я усадил козлину на задницу и вернулся к Каю, оставляя ухмыляющегося Викинга сидеть на земле. АК раздраженно покачал головой.
Мой Вице-През все еще пялился на блондинку, а она на него. Отлично.
Из маленькой клетки Мэй взяла другую руку и вспышка черных волос, такого же оттенка, как у моей женщины, была тем, что мы увидели в первую очередь. В руках Мэй немедленно оказалась крошечная сучка. Она так крепко прижималась к рукам Мэй, что я не мог даже видеть ее лицо. Мэй провела руками по ее волосам и оставляла поцелуй за поцелуем на ее голове.
— Лила? — Мэй позвала блондинку. Лила оторвалась от Кая и взяла протянутую руку Мэй. Как одна, все трое подошли к нам, Мэй так чертовски широко мне улыбалась. Мы освободили ее сестер. В груди сжалось, а мой член дернулся. Она была так чертовски красива. И, черт, вся моя.
— Стикс, Кай, Тэнк, Булл, Викинг, АК, Флейм, Смайлер; это мои сестры.
Мэй подтолкнула блондинку сделать шаг вперед, и ее большие голубые глаза снова встретились с глазами Кая. Брат на самом деле застонал вслух, из-за чего сучка нахмурилась. Мэй сразу стала недовольной, и ее глаза прищурились на моего Вице-Преза.
— Это Лила. — Мэй широко улыбнулась. — Лила, это Палачи.
— Палачи? — переспросила Лила. Дерьмо, она напомнила мне Мэй, когда та впервые пришла в клуб. Абсолютно ни хрена не понимающая.
Мэй хихикнула.
— Это такой клуб, Лила. Они ездят на мотоциклах.
Лила нервно пробежалась рукой по убранным назад волосам.
— Что такое мотоцикл?
Глаза Мэй поймали мой взгляд, и она снова хихикнула, потом посмотрела на свою подругу, погладив ее по спине.
— Со временем все прояснится.
Затем Мэй обратилась к темноволосой сучке в своих объятиях и что-то прошептала ей на ухо. Она вздрогнула, когда Мэй отодвинула волосы, открывая одну сторону ее лица. Та медленно подняла голову.
Срань. Господня. Это была Мэй. Мэй с зелеными глазами вместо ледяной синевы.
— Иисусе! Пожалуйста, Мэй, скажи мне, что в той клетке есть еще горячие сучки. По одной для каждого из нас, — сказал АК. Мэй уважила брата, послав ему застенчивую улыбку, затем покачала головой.
— Это моя сестра, Мэдди. Она моя родная сестра.
С этими словами Мэдди выпрямилась, почти с гордостью, осмотрев своими выразительными глазами каждого из братьев, а потом мертвых старейшин на полу. С болезненным рыданием, она вцепилась в руку Мэй.
— Шшш, всё нормально, — успокаивающе сказала Мэй.
Мэдди начала дрожать и покачала головой. Лила прижалась к ней и провела рукой по волосам Мэдди.
— Что такое, Мэдди?
Мэдди, казалось, пришла в себя. Она повернулась к Палачам. Мэй и Лила в шоке раскрыли рты. По их реакции я понял, что для их сестры такое поведение нельзя назвать нормальным.
Мэдди шагнула вперед, и братья тяжело вздохнули. Она была горяча. Горячая, но чертовски юная.
— Ты и есть любовь Мэй? Стикс? — спросила она с тем же странным акцентом.
Взглянув на свою женщину, я усмехнулся. Ее любовь? Вот дерьмо. Я кивнул головой. Мэй покраснела и улыбнулась.
— Вы убили здесь еще кого-нибудь? — спросила Мэдди, ее тонкий голосок дрожал, но ее суровые зеленые глаза совсем не были испуганы.
Я кивнул.
Она глубоко вдохнула.
— Где он?
Я замер. Такая сучка как она, не должна видеть, что сделал Флейм. Это совсем не здорово.
— Пожалуйста! Мне нужно увидеть его! — закричала она, удивив меня своей злостью.
Я указал пальцем в лес. Она развернулась и двинулась через поляну к деревьям.
Я подошел к Мэй и прожестикулировал:
«Ты должна поддержать свою девочку, детка. Она не справится с тем дерьмом, что увидит».
Мэй закрыла глаза и потерла их. Она устала. Мне нужно было, бл*дь, вернуть ее домой.
В эту секунду Мэдди вернулась на поляну. Ее лицо было пустым, и она перестала дрожать. На самом деле, на ее лицо вернулся румянец. Мэй бросилась к ней, но Мэдди взмахнула рукой. И Мэй остановилась.
— Сестра? — позвала Мэй, но Мэдди проигнорировала ее, вместо этого она направилась к братьям.
— Кто его убил? — спросила она с напряжением в голосе, ее зеленые глаза прошлись по ряду.
В конце ряда, Флейм кивнул головой, сжав руки в кулаки. Бл*дь. Это просто должен был оказаться Флейм, не так ли? Ничем хорошим это не закончится, если она раскроет свой рот.
Мэдди уставилась на Флейма.
— Это был ты? — спросила она без обиняков.
Флейм кивнул, а его губы сжались.
— Да, это я убил ублюдка. — Вытатуированные оранжевые языки пламени плясали на его напряженной шее, пока его безумные черные глаза были устремлены на Мэдди. Совершенно убийственный взгляд.
Мэдди встала прямо перед ним — «довольно смело», подумал я — грудь Флейма беспорядочно вздымалась. Затем, внезапно, она испустила сдавленное рыдание и обвила свои руки вокруг талии Флейма.
Флейм замер: его черные глаза распахнулись стали похожи на блюдца. Его руки взлетели в воздух, сжимая кулаки. Бл*дь! Брат не выносил, когда к нему прикасались. Он собирался взорваться.
— Спасибо, — прошептала Мэдди и прижалась щекой к его жилету. — Огромное спасибо…
В замешательстве Флейм сдвинул брови, и его черные глаза посмотрели вниз на то, как она обернула руки вокруг его талии. Потом мы все застыли: его руки опустились и неловко похлопали ее по спине. Его ноздри затрепетали, когда Мэдди издала еще один всхлип и заплакала:
— Ты освободил меня. Ты освободил меня от него.
Флейм зажмурился и стиснул зубы. Но не оттолкнул ее прочь, не заорал, не отдернул ее, не ударил. Чокнутый брат просто позволил всему этому случиться.
Кай повернулся ко мне, шок ясно читался на его лице. Я пожал плечами. Я никогда не мог раскусить брата. Не знал, о чем, черт побери, он думал.
С улыбкой Мэдди отстранилась, и глаза Флейма уставились на нее. Она начала отходить обратно к Мэй, но не раньше, чем посмотрела через плечо.
— Как тебя зовут? — спросила она Флейма, немного нервничая.
Губы Флейма приоткрылись, и он выпустил шипящий вздох, прежде чем пробормотал:
— Флейм.
Мэдди улыбнулась широкой, потрясающей улыбкой.
— Я буду вечно тебе благодарна, Флейм. Я навсегда в долгу перед тобой.
Флейм смотрел и смотрел на Мэдди, с чертовски голодным выражением на его лице. Я кашлянул, чтобы снять напряжение, и Мэй оторвала встревоженные глаза от брата, чтобы вновь сосредоточиться на мне.
«Где Райдер?» — спросил я жестами.
Глаза Мэй расширились, пульс начал биться у нее на горле.
— Ушел, — прошептала она и уставилась под ноги.
Я щелкнул пальцами, чтобы привлечь ее внимание. Моя челюсть напряглась, когда она подняла глаза, и я задал вопрос снова:
«Ушел, бл*дь, куда?»
Мэй начала нервно сжимать руки. Она мне что-то не договаривала.
— Он ушел... — Ее глаза наполнились слезами. — Он спас мне жизнь, Стикс. Он убил брата Иакова.
Все братья напряглись.
«Объясни», — указал я, мои пальцы одеревенели.
— Он убегал. Он пытался заставить меня пойти с ним. — Я знал, что мое лицо сейчас выглядело так, словно я сам стал Аидом. — Я, конечно, сказала: «Нет». — Быстро заверила она меня. — Но в этот момент появился Иаков, с винтовкой. — Ее нижняя губа задрожала. — Каин, то есть, Райдер, убил его... Он свернул Иакову шею прямо на моих глазах. Он убил, Стикс... ради меня. Ты должен понимать, для него из-за веры, это был смертный грех; он убил одного из своих, избранного, старейшину... Он проклял свою душу ради меня. Я поступила правильно, отпустив его.
Я откинул голову назад и закрыл глаза. Райдер, Каин, да по хер как там его имя. Ублюдок всегда, бл*дь, появлялся на моем пути. Почему бы этому хрену просто не исчезнуть, убраться из нашей жизни по-хорошему?
Маленькая, нежная рука схватила мою. Я открыл глаза, чтобы увидеть, как Мэй смотрит на меня, ее волчьи глаза были огромными и извиняющимися.
— Он ушел навсегда, потому что я выбрала тебя, Стикс. Я сказала ему, что люблю тебя, только тебя. Что я навсегда останусь с тобой, — прошептала она только для моих ушей.
Мой гнев немного спал, и, сжимая затылок Мэй, я прижал ее к груди, коснулся ртом уха.
— Д-домой. Мне н-нужно отвезти тебя д-домой. П-прочь из этого чертова м-места.
Она приподняла подбородок и с облегчением улыбнулась.
— А мои сестры?
— Они тоже едут.
Я повернул голову влево, где стоял Кай, ответивший на вопрос Мэй. Кай, который по-прежнему смотрел на Лилу. А Флейм, да он просверлил чертовы дыры, глядя на Мэдди, его черные глаза сверкали жаждой обладания.
Святой. Иисус. Христос. Всё будет далеко не просто. Уж будьте уверены, бл*дь, эти сучки — вдохновение для членов — перевернут весь клуб вверх дном.
Отлично. Большая гребаная мыльная опера.
***
— През! Куда ты, бл*дь, поперся? — крикнул Викинг с дивана, его новехонькая подстилка расположилась на его коленях, с рукой в его джинсах, надрачивая брату.
«Наружу», — показал я жестами и пошел во двор, с пивом в руке, направляясь к своей обычной скамейке напротив фрески.
— Что бл* взбесило его задницу? — услышал я крик Викинга, но проигнорировал членоносца. Я и так был раздражен донельзя, больше мне уже не нужно.
Мэй с сестрами была в квартире с тех пор, как мы вернулись, пытаясь, бл*дь, успокоить их. С возвращения обратно на нашу территорию начался долбаный бунт. Сучки раскачивались, обернув руками колени, в углу фургона, словно мы везем их через границу, чтобы продать как рабынь или еще какое-нибудь дерьмо. Никогда не видел ничего подобного.
Полный вынос мозга.
Когда я сел, то посмотрел на картину Персефоны и подумал о Мэй. Думая о том ублюдке из общины, о том, через что она прошла. Волна тошноты прокатилась в животе, и я вытащил сигареты, прикуривая. Когда я затянулся, то откинул голову назад и выдохнул. Я любил эту сучку больше, чем когда-либо вообще мог себе представить, но она явилась из этого места с таким багажом... бл*... я начинал думать, что это было не такой уж хорошей идеей. Она заслуживала большего. Больше чем жизнь вне закона.
Услышав, как щелкнула, открываясь, дверь бара, я посмотрел во двор.
Мэй.
Увидев меня на скамейке, она направилась ко мне. Она переоделась, белое свадебное платье исчезло, узкие черные джинсы и топ оказались на своем месте. Она была так чертовски красива, братья из других отделений вытаращились, когда увидели ее со мной под руку. С первого взгляда ублюдки поняли, почему я развязал войну, чтобы вернуть ее.
Встав передо мной, она склонила голову и провела рукой по моим волосам. Я закрыл глаза и застонал. Снова сосредоточив внимание на Мэй, я похлопал себя по колену, предлагая ей сесть. Улыбаясь, она сделала, как я просил, и обхватила руками мою шею.
— К-как твои сестры? — спросил я, наблюдая, как ее улыбка исчезает.
— Они боятся. Опасаются внешнего мира, опасаются братьев. Они плакали, не хотели находиться здесь, но, к счастью уснули. Я просто надеюсь, что небольшой отдых поможет им успокоиться. — Она пожала плечами и посмотрела на окна спальни в квартире. — Они приспособятся. Они просто должны научиться... ну, всему. Это будет долгий путь для них... и для меня.
Кивнув, я сделал еще одну затяжку, и рука Мэй коснулась моей щеки.
— Почему ты здесь совсем один? — я не ответил, просто смотрел в землю, представляя ту чертову тюремную клетку в общине, тот забор, пистолет того ублюдка, приставленный к голове Мэй, передавай привет Джезабель — шлюхе Дьявола… бл*дь!
— Стикс! — Мэй соскочила с моих колен и захватила мое лицо обеими руками. — Что не так? Ты меня беспокоишь.
Докурив, я бросил сигарету на землю и встретился с огромными глазами Мэй.
— Эта г-гребаная община. — Я покачал головой, и она прекратила дышать. — Это ж е-е***уться, проклятая к-клетка.
— Стикс... не переживай об этом. Все кончено. Моя жизнь сейчас с тобой... здесь. Ордена больше нет. — Ее глаза начали заполняться слезами, руки тряслись от страха.
Черт, она собиралась заплакать.
— Не м-могу ничего поделать, и думаю, что ты с-сменила одну к-клетку на другую, выбрав б-быть со мной в этом к-клубе. Я, т-тот с-самый гребаный мудак, что д-держит тебя з-здесь. — Я взял ее правую руку с моей щеки и переплел свои пальцы с ее пальчиками. — Я х-хочу тебя, Мэй, так с-сильно, но мы ж-живем иной жизнью, ч-чем остальные. Закрытой. Изгои... за з-забором. Тебе н-нужно ж-жить, п-почувствовать вкус настоящей с-свободы.
Одним движением Мэй оседлала мои бедра.
— Нет! Не делай этого! Не делай этого с нами!
— Мэй…
— НЕТ! Послушай меня, Стикс. — Я кивнул ей и сжал свои руки на ее чертовой крошечной талии. — Это не клетка. — Ее руки указали на клубный дом. — Это свобода. Впервые в жизни, я чувствую себя, как всегда хотела... словно я, наконец, там, где нужно. Нет места на Земле, где я предпочла бы быть, кроме этого места рядом с тобой. Ты не упрятал меня в клетку, Стикс. Ты заставил меня воспарить.
И вот так, я осознал, что она для меня. Для меня никогда не будет кого-то еще. Черт, никогда не было кого-либо еще, с тех пор, как я нашел ее за тем чертовым забором пятнадцать лет назад. Мэй всегда была моей.
— Стикс? — прошептала Мэй, закусывая губу. Я смотрел на свою женщину, и ухмылка расползалась по моим губам. Мэй вздохнула в ответ. Схватив сзади ее за шею, я прижал свои губы к ее, и чертовски сильно поцеловал ее рот.
Мэй застонала, и я отстранился все еще ухмыляясь, поднял ее и поставил Мэй на ноги.
— П-пошли, возьмем еще в-выпить.
Мэй схватила меня за руку, чтобы остановить, смятение отразилось на ее лице.
Я прижал ее лоб к своему лбу.
— Я в-вне закона, Мэй, я-я однопроцентник. Я б-беру что хочу, к-когда хочу. К-к счастью д-для тебя, я эгоистичный у-ублюдок, так что т-ты остаешься з-здесь со м-мной.
Улыбка, которую она мне подарила, ослепила меня.
Как только мы вошли в бар, Красотка подкатила к нам, хватая Мэй за руку.
— Мэй! Ты идешь со мной! — Мэй посмотрела на меня через плечо, и я согласно кивнул ей.
Улыбаясь, она пошла с Красоткой к Летти, сучки, бл*дь, фактически прыгали от радости, когда Мэй вернулась. Я не мог оторвать глаз от моей сучки и ее задницы в этих джинсах.
Рука обняла меня за плечо, отрывая меня от этого вида.
Кай.
Мой Вице-През покачал головой и указал своим пивом в сторону Мэй.
— Черт, Стикс. Ты просто счастливый ублюдок, заполучивший религиозную сучку в свою постель.
А то я, бл*дь, не знаю.
Эпилог
Стикс
Два дня спустя…
«Братья, мы вернули мою женщину и подтвердили право на бизнес. Теперь, пейте, отдыхайте…»
— И наслаждайтесь кисками! — заорал Кай позади меня, прервав мою жестикуляцию. Мой Вице-През подошел к краю лестницы, высоко поднял выпивку и завыл:
— Живи свободным, разъезжай свободным, умирай свободным!
Сотни братьев, уже накачавших алкоголем свои задницы, приветствовали Кая и орали в ответ:
— Живи свободным, разъезжай свободным, умирай свободным!
Он хлопнул меня рукой по спине, смеясь, когда я послал ему разъяренный взгляд. Он залпом выпил виски, разбив пустой стакан об пол.
Три дня празднования подходили к концу, и братья разъезжались, возвращаясь в свои отделения. Одна война была выиграна, но было еще много битв на нашем пути.
Я заметил Мэй, стоящую в стороне, у лестницы, сзади она выглядела слишком, бл*дь, горячо в своей кожаной одежде. Она стояла с Красоткой и Летти. Две старухи никогда не выпускали Мэй из поля зрения.
Спрыгнув с лестницы, я поднял ее, захватив руками, а ее жаждущие руки скользнули мне под футболку, двигаясь по моему рифленому животу вверх и вниз. Тепло вспыхнуло в ее волчьих глазах.
— Мы с-собираемся п-покататься, — сказал я так, чтобы только Мэй услышала. Она подняла голову и засияла огромной улыбкой.
— Хорошо. Позволь мне просто сказать Лиле и Мэдди, что я отлучусь на некоторое время.
Мэй посмотрела вверх на окна моей квартиры и вздохнула. Огромными глазами, две ее сестры наблюдали за братьями во дворе, глядя в разных направлениях. Я застонал, когда проследил за их взглядами. Лила, как ястреб, смотрела на Кая. Он был занят лапанием обнаженных сисек Тифф и Джулс, улыбаясь набожной блондинке самодовольной усмешкой. И Мэдди, бл*дь, Мэдди была поглощена Флеймом, брат расхаживал по двору, как бык. Его черные глаза преследовали Мэдди, глядящую на него из окна; его голова дергалась, и пальцы, до крови, царапали кожу рук. Я предупредил своих братьев, держаться, бл*дь, от них подальше, но Христос, я просто мог чувствовать, как подобное дерьмо концентрировалось вокруг этой четверки.
Руки Мэй соскользнули с моей талии, и она поцеловала меня в губы.
Я хлопнул ее по заднице.
— Встречу т-тебя на в-выходе.
Пять минут спустя, Мэй показалась у ворот и уселась сзади на мой мотоцикл. Это ощущалось так чертовски приятно.
С ревущим двигателем, мы выехали на дорогу. Было только одно место, куда я возил свою женщину.
Когда мы подъехали к реке Колорадо, я почувствовал, как руки Мэй сжали мою талию. Я улыбнулся. Она любила это место.
Припарковали Харли, Мэй соскочила с байка, и мы присели на сухую траву. Еще до того, как моя задница достигла земли, она запрыгнула на меня, ее небольшой вес опрокинул меня на спину, губы прижались к моим губам.
Я немедленно схватил ее за задницу, пока она терлась своей горячей киской прямо о мой член.
— Ты хочешь м-меня, детка? — спросил я, вырвавшись из ее поцелуя, отмечая ее шею, облизывая горло.
— Очень сильно, Стикс. Я так сильно хочу тебя, — ответила она, задыхаясь.
Подмяв ее под себя, я расстегнул молнию, сдергивая вниз ее кожаные штаны, зубами она прикусила нижнюю губу. Ее обнаженная киска оказалась перед моим лицом, никаких трусиков. Мои глаза закатились, и я застонал, когда Мэй схватила подол рубашки и сняла ее через голову. Без бюстгальтера.
Господи.
С голой Мэй подо мной, я проделал быструю работу по избавлению себя от одежды, и навис над своей женщиной, мои пальцы погрузились в ее киску. Волчьи глаза расширились от ощущений, и она с шипением откинула голову. Наклонившись, я взял ее грудь в рот и стал сосать, ее ответный стон заставил дернуться мой член.
— Стикс... внутрь... пожалуйста... — умоляла она, ее бедра раскачивались, улыбнувшись ее соску, зажатому меж моих зубов, я направил свой член в ее киску, и, подхватив ее голову своими руками, вошел в нее.
Бл*дь…
— Стикс! — вскрикнула она, ведя пальцами вниз по моей спине.
Я вошел в нее, и она ухватилась за мою задницу, мой рот двинулся к ее рту, и мой язык скользнул в ее влажный рот.
Это ощущалось так чертовски приятно. Она была такой тугой. Наши языки боролись, и ее стоны сводили меня, бл*дь, с ума.