Остался без булочек
Вы хотите знать, кто в целом городе просыпается утром раньше всех? Думаете, пожарные? Нет, потому что пожарные совсем не должны ложиться спать. У них такая работа. Тогда фонарщики, предположите вы? Почти правильно, и все-таки не они. Когда восходящее солнце уже появляется над горизонтом и освещает дремлющий город, фонарщики выходят на его улицы и гасят ночные фонари. Зачем им просыпаться раньше, пока солнце еще не поднялось?
К тому же в центре города мастер Запонка поставил удивительные светильники, которые включались и гасли сами, когда наступала или уходила темнота. Так что фонарщикам оставалось очень мало работы, и многие из них переменили профессию: кто-то стал столяром, кто-то музыкантом, а один, могу вам открыть секрет, научился даже писать стихи. Ведь только мечтатели могли работать фонарщиками: такое уже это хитрое дело. А поэт – всегда мечтатель.
Ага, вот тут-то вы и задумались: так кто же просыпается утром раньше всех? Ладно, я отвечу, иначе вам придется отгадывать очень долго. Это пекарь Куралесик. Да-да, не удивляйтесь. Ведь никому не приходит в голову удивиться, почему, когда вас будит мама в семь или восемь часов, на столе уже поджидают свежие булочки и кренделя?
Когда весь город еще сладко посапывал в своих мягких кроватях, под подушкой Куралесика звонил будильник. Вздыхая и позевывая, пекарь брел на кухню, где шумно умывался и долго терся полотенцем.
Сынишка Куралесика – Бумжик – поворачивался на другой бок и снова засыпал. Ему тоже приходилось вставать рано, потому что занятия в школе еще шли: до конца учебного года оставалась целая неделя! Пекарь будил его в половине седьмого.
Выглядывая в окно, Куралесик ничего не видел, как обычно, потому что там была ночь: до рассвета оставался целый час. После он спешил во двор, где находилась пекарня, и брался за дело.
И так было изо дня в день, без всяких выходных!
Как же он не уставал, спросите вы? Во-первых, Куралесик всегда отдыхал после полудня, когда все булочки уже проданы, и до вечера оставалось много свободного времени. Во-вторых, вечером ему часто помогал Бумжик. Мальчик уже научился замешивать тесто, и Куралесик в такие дни уходил в гости к приятелям.
И вот однажды (вы сами догадались, наверно, что наша история началась на другое утро после того, как из города улетел волшебник Докус) Куралесик как всегда умылся, утерся полотенцем и вышел во двор.
Ночь была на удивление звездной.
- Чудесно! – воскликнул пекарь, поеживаясь: легкий ветерок оказался прохладным. – Вот так темень! Ни луны, ни фонарей…
Перед его домом фонарь на столбе действительно не светился.
- Интересно, что с ним могло случиться? Надо сказать Запонке. Наверно, лампочка перегорела…
Осторожно, двинувшись через двор, Куралесик ощупью отыскал вход в пекарню и открыл дверь. Никаких запоров и замков на ней никогда не висело, потому что спросонок очень неприятно возиться с ключами, особенно если мало света.
Щелкнув выключателем, Куралесик по привычке направился в угол, где висел передник. Накинув его на себя, пекарь принялся высвистывать какую-то веселую песенку.
Огромный чан с тестом стоял недалеко от печи, потому что ее тепло, оставшееся со вчерашнего дня, помогало тесту быстрее подниматься. Булочки оттого выходили мягкими и воздушными.
Большущий черпак, лежащий на столе, Куралесик захватил по дороге и двинулся к печи, чтобы разжечь ее. Когда огонь запылал, облизывая своими языками просохшие поленья, пекарь поднял аккуратно стоящие протвени и с черпаком через плечо двинулся к чану. Ему нужно было поделить все тесто на порции, чтобы потом вылепить из них батоны, кренделя, рожки и другие вкусные вещи.
Лампочка висела как раз над чаном, но Куралесик вначале даже не посмотрел туда. Он разложил протвени на столе, ухватился за ручку черпака и вдруг…
Черпак упал на пол, а сам пекарь застыл от изумления. Когда же сумел, наконец, прийти в себя, то бросился к тесту и вцепился в него, ощупывая, осматривая и даже обнюхивая.
- Ох!.. Разве это я?.. Как же я сделал-то такое, а?.. Да ведь у меня и в мыслях ничего не было!.. Может, по неосторожности? Не помню… Не помню!..
Дело в том, что все тесто оказалось перемешано с золой. Его теперь нельзя было выпекать, потому что ни одна кукла не станет есть булочку, если на зубах хрустят угольки.
Целый час Куралесик охал и ахал, ничего не понимая. Он попытался вспомнить, когда мог так сильно сплоховать, но память упорно молчала. Повздыхав еще, он решился начать все сначала. Но ведь тесто скоро не подойдет! Куклы останутся без завтрака… Ох!..
Пекарь так расстроился, что позабыл разбудить Бумжика в половине седьмого. Мальчик проснулся в восемь часов и очень удивился, выглянув в окно.
- Сегодня разве воскресенье? Почему я так долго спал?
Он вышел во двор, увидев отца, и удивился еще больше.
- Папа, почему ты такой хмурый?
Тут Куралесик все ему и рассказал, поминутно качая головой, пожимая плечами и разводя руками: он до сих пор не понял, как произошло несчастье.
Бумжик захотел сам посмотреть на испорченное тесто, но пекарь уже выбросил его в мусорный ящик, стоящий на улице, а мусорщик увез на свою свалку.
- Ладно, папа, я побегу в школу! – вспомнил вдруг мальчик.
- Конечно, конечно! Беги, - снова вздохнул Куралесик. – Ты, наверно, опоздаешь на первый урок.
- И на второй тоже! – крикнул Бумжик уже с улицы.
Учитель выслушал его и разрешил сесть.
- Где ты пропадал? – шепотом спросила соседка Бумжика по парте – Чечолка. Они были друзьями и даже на улице гуляли вместе на зависть остальным ребятам, дружившим только так: мальчик с мальчиками, девочка с девочками.
- Потом расскажу!.. Закачаешься! – пообещал Бумжик. – У нас такое случилось!.. Такое!..
- А что? – не выдержала Чечолка.
- Не шумите, дети! – предупредил учитель, и им пришлось замолчать и ждать перемены.
Едва прозвенел звонок, они выбежали из школы и пошли в дальний уголок двора.
- Ну, рассказывай! – девочка даже подпрыгивала от нетерпения: так ей хотелось поскорее узнать, что же произошло с товарищем. Бумжик, как и полагается настоящему мужчине, ничего от себя не добавил, но новость и без приукрашивания оказалась очень интересной.
- Вот здорово! – пропела в восторге Чечолка. – А как ты думаешь, кто это сделал?
- Не знаю, - пожал плечами мальчик. – Правда, не знаю…
- Какой-нибудь злодей! – Чечолка широко раскрыла глаза, будто испугавшись. Но на самом деле ей страшно хотелось бы посмотреть на такого отъявленного негодяя. – Бармалей или разбойник Мерзавио!
- Может быть, это я вчера вечером по ошибке взял ведро с золой вместо воды и высыпал в тесто? – предположил Бумжик. – Мне хотелось спать, и я торопился закончить быстрее…
- У-у, - разочарованно протянула девочка. – Значит, нет у нас в городе никаких Бармалеев?
- Конечно, нет. Если бы мы не гуляли с тобой до темноты, я не стал бы так спешить…
- А ты сказал дяде Куралесику?
- О чем?
- Что сам виноват!
- Нет еще, - вздохнул мальчик. – Очень не хочется!..
- Ага, - согласилась Чечолка. – Я бы тоже тянула, пока меня не спросили бы сами… Да, может, это еще и не так, а?
Бумжик кивнул и опустил голову. Неприятно чувствовать себя виноватым, особенно, если от этого пострадал целый город.
Прозвенел звонок, и дети поспешили в класс. До конца уроков было еще далеко.
ГЛАВА 5
в которой случаются другие
Странные вещи
Целый год садовник Спаржик чувствовал себя счастливым. Когда-то давно он нашел на чердаке своего дома необыкновенную книжку, которую никто в городе прочесть не сумел. Были в той книжечке иноземные буквы и совсем уж замысловатые рисунки. Только волшебник Докус, знающий множество всяких языков, смог понять, о чем в ней говорится. И сейчас книга стояла на самом почетном месте в шкафу школьной библиотеки.
С тех пор словно камень свалился с души Спаржика. Тяжкие думы его больше не тревожили, и сады, которые Спаржик забросил из-за своей странной находки, снова запестрели цветами. Соседи и друзья садовника радовались и уже совсем забыли то время, когда на их грядках росли одни только сорняки.
В то самое утро, когда в доме Куралесика случилось удивительное происшествие, Спаржик поднялся вместе с солнцем и направился в огород. Здесь у него висел на столбе умывальник, а рядом, под навесом, полотенце.
Каждый день садовник начинал с того, что обходил все грядки и рассматривал, как подрастают редиски, как тянется вверх укроп, а кабачки вылезают на дорожку, стараясь захватить больше места. Ему нравилось мысленно говорить с некоторыми кустами или деревьями, особенно теми, которые казались старыми и мудрыми. Из-за этого он даже не спиливал огромную вишню, горделиво стоявшую посреди более молодых своих подруг.
- Она, наверно, учит их уму-разуму, - думал Спаржик, похлопывая дерево по стволу. – Что из того, что ягод на ней с каждым город меньше и меньше? Зато вокруг все растет как нужно, словно кто-то им советует, что и когда делать.
Вот и в то утро садовник, утираясь полотенцем, повернулся к кустам смородины и… замер, пораженный. На месте, где еще вчера стояло несколько замечательных кустов, сегодня ничего не было. Земля оказалась взрытой и еще не успела высохнуть, а рядом валялась небрежно брошенная лопата. Кусты находились в стороне – прямо на грядке с луком, и его высокие сочные стебельки большей частью были переломаны.
- Что?.. Кто?.. Зачем?.. – забормотал Спаржик, схватившись за грудь: у него перехватило дыхание. Он еще ничего не мог сообразить, а руки сами собой потянулись к бедным кустам, оставленным на погибель корнями вверх. На тех местах, где они прежде росли, зияли огромные ямы.
Еще долго садовник приходил в себя, но когда дети пошли в школу мимо его дома, он все-таки взялся за дело. Осторожно подняв кусты, он ставил их в ямы, вначале залив туда воды. Смородина плакала, и Спаржик плакал вместе с нею.
Покончив с этим, он взялся за лук.
Да самого обеда занимался Спаржик своим огородом, а потом решил сходить к мастеру Запонке. Они уже давно дружили, и всегда делились между собой и радостью, и огорчениями.
Мастер жил на той же улице, и возле его дома был разбит маленький палисадник, в котором Спаржик выращивал отличные георгины на загляденье соседям. Времени ухаживать за цветами самому у Запонки не было: с утра до вечера он занимался изготовлением механизмов, которые либо подсмотрел в книге садовника, либо изобретал и выдумывал в свободную минутку. Он мастерил пылесосы, поливальные машины, устройства для укачивания младенцев в колясках, автоматических нянь с лампочками вместо глаз и многое другое. А вечерами еще учился в школе, посещая все уроки подряд. Во-первых, он был страшно любопытен и мечтал узнать обо всем, что происходит или происходило в мире. Во-вторых, настоящему мастеру интересны разные профессии, и Запонка обучился даже швейному ремеслу и вязанию на спицах.
Последние две недели он занимался сборкой замечательной машины, которая должна была изготавливать скамейки для парка. Все детали уже лежали на столах и полках в его мастерской, но приходилось подтачивать и подпиливать их, чтобы в целом механизм работал без усилий и не заклинивал.
Спаржик отлично знал заботы друга, и поэтому никогда не докучал ему до шести часов вечера. В это время Запонка садился ужинать, и ароматное варенье гостя было очень кстати.
Приход садовника сразу после обеда должен был показаться мастеру очень необычным. Но вышло так, что Спаржик удивился еще сильнее своего друга.
Едва появился гость на пороге мастерской, как услышал горестный вздох и восклицание:
- Вот незадача! Да кто же это сделал?.. И главное – зачем ему это понадобилось?.. А, дружище Спаржик, как я рад тебя видеть!.. Заходи скорее, посмотри, что у меня приключилось…
В другой раз Запонка обязательно рассердился бы, если его отвлекли от работы посреди дня. Но сейчас…
Садовник переступил порог и огляделся.
Мастерская, скажу вам по секрету, являла собой самое интересное место на свете. Здесь были разложены, раскиданы и разбросаны разнообразные инструменты, детали, приспособления, станки и станочки, гвозди и шурупчики. Войдет незнакомец, осмотрится, и ему обязательно придет в голову мысль: «Вот так беспорядок!» Но в том-то все и дело, что в этом беспорядке Запонка чувствовал себя как рыба в воде. Он единственный, наверно, знал, где лежит дрель, а где для нее сверла; в какой коробочке нужного размера гвозди, и в каком углу завален другими инструментами молоток.
Поэтому Спаржик, заходя сюда, всегда осторожно пригибался, словно боялся, что ему на шляпу упадет какая-нибудь деталь.
- Вот, полюбуйся!.. Это все, что осталось от моей машины. А ведь завтра или послезавтра я хотел заканчивать работу!
Запонка, покачав изумленно головой, указал на кучу железного лома, лежащего прямо посреди мастерской.
- Как?! Ведь вчера она была почти готова! – вскричал Спаржик. – Зачем ты это сделал?
- Ох, дружище, разве я смог бы сломать свою машину так безжалостно? Я разобрал бы ее на части и употребил их для других целей. А ее расколотили молотком!
- Молотком?!
- Да.
- Кто же посмел испортить твою работу?
- Не знаю, - мастер пожал плечами.
- Не знаешь? – Спаржика вдруг осенила поразительная догадка. – Так ведь и я не знаю…
- Конечно! Откуда знать тебе, если ты живешь через три дома, а я сам ничего не слышал…
- Я хочу сказать, что я тоже не знаю, кто испортил мне всю смородину!
- Смородину, ты говоришь? Разве и у тебя что-то случилось? – Запонка поднял голову, до того печально опущенную.
- Да, и очень странное событие! Представляешь… - И Спаржик рассказал ему, что произошло сегодня утром в его огороде.
- Ну и ну! – почесал затылок мастер. - Тут нужно подумать…
- Очень все это… непросто, - подобрал наконец подходящее слово садовник.
Они не успели ничего как следует обсудить, когда появился рассерженный доктор Тампонкин.
Доктор был их общим другом и жил в самом дальнем конце улицы. За садиком Тампонкина Спаржик ухаживал с особой заботой, потому что частенько доктору требовались коренья каких-нибудь растений или ягоды, например, облепиха и калина. Из них Тампонкин приготавливал настои, отвары, выжимал соки – и всем этим лечил своих больных.
Запонка точил ему инструменты и иногда делал десяток-другой колбочек из стекла или ванночек из железа. В одних доктор смешивал разные порошки для таблеток, в других кипятил шприцы и скальпели.
Тампонкину редко приходилось встречаться с друзьями: ведь куклы в городе могли заболеть и по вечерам, и им нужно было срочно помогать. Но когда выпадал свободный часок, он заходил к Запонке, Спаржику или Куралесику – просто поболтать.
- Знаете, какое безобразие случилось у меня сегодня? – воскликнул доктор, даже забыв поздороваться. Это бывало с ним только в те моменты, когда он сильно расстраивался.
- Какое? – в один голос спросили мастер и Спаржик.
- Кто-то забрался ночью через окно в мою лабораторию – а я его не закрываю – и перебил половину самых хороших скляночек. Мало того! Во всех остальных перемешал порошочки, и теперь они ни на что не годятся. Вот хулиганы!
- Да кто же этот злодей?
- Если бы я знал, друзья мои, то еще вчера сделал бы ему два укола: один успокоительный, другой – от вредности.
- Значит, ты не видел его? – Запонка снова почесал затылок. Он делал так всякий раз, когда приходилось крепко задумываться.
- Нет.
- Тогда послушай, что мы расскажем тебе! – И приятели поведали Тампонкину о своих огорчениях.
- Вот так дела! – доктор даже сел от удивления. На его счастье, сзади стояла скамья, и все обошлось благополучно.
- Как вы думаете, что это значит? – спросил Спаржик, подергивая себя за мочку уха. – У нас троих в одну ночь…
- Троих, ты говоришь? – вдруг оживился Тампонкин. – Скажи лучше – четверых!
- Почему? - не поняли его друзья.
- Ведь и у Куралесика тоже творится что-то непонятное! Я только что был у него.
- Он не захотел пойти к нам?
- Нет, у него много работы. Кто-то ночью испортил ему все тесто.
- Ух! – только и могли сказать Спаржик и Запонка.
- Может быть, он сам по ошибке добавил в муку золы и сажи… Может, это вышло нечаянно у Бумжика… Никто не знает.
- Сдается мне, все произошло неспроста, - протянул вдруг многозначительно мастер.
- Что ты хочешь сказать? – сразу насторожился Спаржик.
- Посмотрите, как получается. Какие-то неизвестные ночью прокрадываются в наши дома и…
- Вредят нам! – подсказал Тампонкин. – Злоумышленно!
- Вот именно. Как вы думаете, кто это мог сделать за одну ночь?
- Мне кажется, есть куклы, которые могли бы совершить подлость.
- Кто же?
- Помощники Мыльного Пузыря!
Спаржик присвистнул от удивления, а Тампонкин сделал большие глаза и произнес задумчиво:
- Действительно! Они могли бы сделать такое…
- Но ведь их никто не видел целый год! – спохватился вдруг садовник. – Они пропали! Убежали в лес или еще куда-то…
- И точно так же тайно сумели бы вернуться, - кивнул Запонка. – И может быть, дело обстоит даже хуже, чем мы предполагаем. – Он загадочно взглянул на дверь и умолк.
- Объясни нам, что ты хочешь сказать, дружище. Мы не совсем тебя понимаем.
- Тс-с… Давайте говорить тише! – мастер приложил палец к губам и еще раз оглянулся на дверь.
- А кто там? – спросил встревоженный не на шутку Тампонкин.
- Я не знаю, кто там есть на самом деле, - ответил таинственно Запонка, - но точно могу сказать, кто там мог бы быть.
- Кто? – одновременно шепотом произнесли доктор и Спаржик, и слова мастера поразили их:
- МЫЛЬНЫЙ ПУЗЫРЬ!..
ГЛАВА 6