Джастис был крупным и широкоплечим, было видно, что он работал руками. Он казался страшным, и его не хотелось злить.
Он был официальным кузнецом оружия в Обскурите. А еще он был младшим братом королевы Камэо. Я знала, что тут была история, которую мне не хотели рассказывать. Если это было важно, и если мне нужно было знать, они расскажут мне позже.
Джастис был дядей Истона, был хорошим, но немного ворчливым и замкнутым. Его муж Ридли стоял рядом с ним, улыбаясь.
Я видела облегчение в их глазах, невольно хотелось подбежать к ним и просто обнять их, убедиться, что они были настоящими, живыми и в порядке.
Я не видела Истона рядом с ними.
Они осмотрели группу и нахмурились. Я знала, что и они выглядывали племянника.
Ридли был нашим целителем, он помогал мне тренировать дисциплину, чтобы я могла сдерживать стихии, какие у меня были перед тем, как я ушла.
Теперь добавились еще две. Я надеялась, что он поможет мне и с ними.
Потому что я нуждалась в этом. Я не могла сделать это одна.
И теперь я не могла держаться за Истона. Полагаться на него.
– Мы вернулись, – я посмотрела на них, а потом на свои ладони. А потом я зашагала, не осознавая, что делала это, хоть знала, что не должна была. Ридли раскрыл объятия, и я подошла к нему. Я посмотрела на Джастиса, тот кивнул мне. Я заметила, кто был в его руках. Брэлинн сидела у сгиба его локтя, ее голова была склонена, она разглядывала меня. Ее черные крылья были прижаты к бокам, чтобы она могла прильнуть ближе к Джастису, и я подавила фырканье.
То, что великан, который редко говорил, не рыча, держал мою кошку, мою лучшую подругу, родственную душу Люкена, было немного забавно.
А потом я вспомнила, почему Люкен не мог держать свою пару так, как хотел.
– Идемте в замок и поговорим там. Вы пришли через территорию Духа, не двор Люмьера, хотя так ближе. Уверен, на то есть причина, – отметил Ридли, ловя мой взгляд.
Я кивнула.
– Он тут? – прошептала я так тихо, чтобы слышали только он, Джастис и Брэлинн.
Мужчины смотрели на меня, их глаза чуть расширились. Даже глаза Брэлинн стали больше.
Когда Джастис едва заметно покачал головой, мое сердце разбилось.
Мои ладони задрожали, земля затряслась под моими ногами. Я подавила стихию.
Я была в порядке. Все было в порядке. Почему было так больно? Почему всегда так ощущалось? У нас не было времени кого–то знакомить, когда были те, кто мог подслушать и узнать больше, чем должны.
Я знала, что народ Лании не расскажет о случившемся, они поклялись молчать еще до того, как мы ступили на территорию Духа. Я была благодарна за это.
Я не хотела объяснять королевству Обскурит, что их правитель пропал.
И я не хотела объяснять, почему с нами было столько представителей Люмьера, еще и один мертвец.
Мы не успели отправиться, Люкен подошел ко мне, глядя на кошку на руках Джастиса.
В последний раз Люкен видел свою пару как пепел на ветру, ее убил Лор.
Магия и стихия в ее венах, а еще использованный кристалл как–то превратили ее в фамильяра, каким она была теперь.
Я все еще не понимала, как именно это случилось, но Розамонд не удивилась. Она же была Пророчицей.
– Можно? – спросил сдавленно Люкен. Он протянул руки, и Брэлинн прыгнула туда. Она потерлась мордочкой под его подбородком, и тело Люкена содрогнулось, словно его ударили. Он закрыл глаза и застонал с болью. Воздух окружил его, нежный ветерок щекотал мою кожу и ерошил шерсть Брэлинн.
Брэлинн лизнула его подбородок, и он улыбнулся ей. Я боролась со слезами.
Они воссоединились. Просто не так, как все хотели.
Брэлинн посмотрела на меня и отрыгнула шарик огня, я прищурилась от этого. А она потерлась об Люкена.
– Кто–нибудь может объяснить огонь?
– Всему свое время, Лирика, – сказала Розамонд. – Уверена, у тебя есть вопросы. У нас тоже. Я расскажу тебе, кто знаю. Все.
И для Пророка такие слова что–то означали.
Мы отправились в путь, следовали за Ридли и Джастисом.
Некоторые придворные Обскурита подходили к нам, но ничего не спрашивали. Я знала, что они искали Истона. Я тоже его искала.
Когда мы выбрали комнаты для некоторых магов Люмьера, я устала. Но это не закончилось. До конца было далеко.
Я отдохну позже. Сначала ждали дела.
И от одного будет больно.
Вопль боли вылетел изо рта женщины, она прильнула к своему мужу. Звук ударил меня. Я хотела забрать ее боль. Как–то магией остановить ее. Чтобы она больше не ощущала эту агонию.
Ее муж упрямо стоял, его глаза высохли, он смотрел вдаль.
Вин и Тиган были перед ними, оба опустили головы.
Это были родители Арвина.
И теперь они знали, что их сын погиб.
Я не знала, могла ли помочь словами. Я не могла просто стоять в стороне и ничего не делать. И я подошла ближе.
– Ваш сын был храбрым. Он хорошо сражался и защищал меня. Он умер, спасая мою жизнь. А я буду навеки у вас в долгу.
– Лирика, – прошептала Вин, но я быстро покачала головой. Мне не нужны были ее слова, что это была не моя вина. Я не хотела слышать это от них. Хоть Лига, Кредо и лорд Воды сделали это, Арвин защищал меня.
И я никогда не забуду эту жертву.
– Они рассказали, что случилось, – мама Арвина сжала мою ладонь. У нее была крепкая хватка для той, кто выглядела так, словно ее кости вот–вот сломаются.
Она была дейн, я поняла это, только когда она коснулась меня. Ее лишили магии – похоже, недавно. А все из–за Лора и его ужасного использования кристалла.
Проклятие. Мне нужно было это исправить. Нужно было спасти этот народ.
Мне нужно было спасти мой народ.
Огонь заскользил между пальцев другой моей ладони, и я сжала кулак, но дым успел подняться между моих костяшек.
Отец Арвина опустил взгляд, а потом посмотрел мне в глаза.
– Ты не в долгу перед нами, Жрица Духа. Ты не дашь смерти Арвина быть напрасной. Я знаю, ты убила тех, кто убил моего сына. Жаль, я не был там, чтобы увидеть, помочь. Ты защитишь наше королевство и объединишь нас, чтобы мы могли жить. Чтобы наша магия вернулась.
Он был магом Огня, это я ощущала, но его жена была теперь дейном.
Я не знала, как это исправить. По крайней мере, пока что.
Но я разберусь. Узнаю.
– Когда будет свободное время, мы расскажем тебе о нашем сыне. О его улыбке и смехе, – мама Арвина вытерла слезы с лица. – Мы расскажем тебе хорошее, чтобы это затмило плохое в твоей голове. Он был нашим сыном. И он хотел быть воином.
– Он был воином, – сказала я, голос был сильнее, чем я считала возможным. – Он был им.
– Спасибо.
Я отошла, оставив Вин и Тигана делать, что нужно. Они все–таки много раз это делали. Они были лидерами, которые видели, как мужчины и женщины погибали в бою. Они знали, что сказать и что сделать.
У меня были только пустые слова и еще более пустые обещания.
– Ты хорошо постаралась там, – Родес подошел ко мне.
Я застыла, глядя на него. Мы были теперь в тени вне комнаты, ждали встречи с Джастисом и Ридли. Я глядела, не понимая, как он был жив.
– Я так не чувствую, – тихо сказала я.
– Из–за этого, знаю, ты справишься со всем, что тебя ждет. Мне жаль, что Истон пропал.
Я оглянулась, радуясь, что никто рядом не стоял, чтобы услышать это.
– Мы еще не говорили с другими об этом.
– Я знаю, что мы ждем. Я помогу тебе найти его. Он – твоя пара, Лирика. Вместе вы сможете многое сделать. И я помогу этому произойти.
Я разглядывала его лицо, сильные линии челюсти. Я заметила, что он уже не был таким бледным, и серебряные глаза, которые всегда влекли меня, притягивали снова.
Он был моим другом.
Может, это мне и нужно было.
Друг.
– Я тебя не понимаю, Родес.
– Я сам себя редко понимаю, – он рассмеялся. – Я не помню, что случилось под водой. Я не помню ничего о костяной магии, или о том, что могло со мной быть.
Он неловко переминался с ноги на ногу.
– Я помню только своего отца и твое лицо. А потом я открыл глаза и снова увидел тебя сверху, когда я всплыл на поверхность. Так что есть, что обсудить. Давай разберемся, что будет дальше.
– Давай.
Мы прошли в другую комнату, где уже сидели Розамонд и Люкен. Брэлинн свернулась на коленях Люкена, урчала, и я задумалась, был ли способ вернуть ее. Потому что тоска на лице Люкена говорила, что он скучал по ней, но был готов дружить и с кошкой. Так делала и я.
– Где остальные? – спросила я и шагнула в сторону, Ридли и Джастис вошли.
– Мы тут, – сказал Тиган, он и Вин шагали за ними.
– Ладно. Расскажите, что именно произошло, – начал Джастис.
Я приподняла бровь и села за круглый стол.
– Лига и Кредо работали с лордом Воды. Он использовал костяную магию. Убил тысячи, чтобы получить больше сил, и использовал две стихии.
– Костяная магия? – Ридли побледнел. – Боги.
– Костяная магия спасла меня, – Родес смотрел на свои ладони. – Я не знаю, что это значит.
– Чтобы костяная магия тебя спасла, она должна была посчитать тебя достойным. Те души просили о помощи, и они использовали то, что у них осталось, чтобы защитить тебя, – Ридли склонился и посмотрел на Родеса. – Ты не навредил им, иначе они не защитили бы тебя. Ты дал им цель. Помни это.
Я замерла, а Родес впитал эту информацию и напряженно кивнул.
– Полагаю, с костями разобрались?
– Да, мы с бабушкой сделали это.
– Леди Воздуха? – спросил Джастис.
– Да. Она на нашей стороне. На этой стороне. Я не знаю, кто на другой, – быстро сказала я.
Мы рассказали о сражениях, о потерях, передали то, что не знали, на чьей стороне был король Люмьера. Потому что, хоть некоторые враги бились под его знаменем, он мог оставаться на стороне добра. Мы не знали и не могли идти воевать, чтобы защитить кристаллы, ведь и он мог пытаться их защитить.
Нас беспокоило, что никто не знал правду, но мы разберемся. Должны.
– Значит, цепь или веревка из дыма забрала Истона? – спросил Джастис и переглянулся с мужем.
– Что? – спросила я. – Что это был за взгляд?
– Такое уже случалось, – сказал Джастис низким голосом.
– Что, простите? – спросил Тиган. – Я думал, он просто пропадал порой. Вы хотите сказать, что этот дым забирал его раньше?
– Мы думали, это был Лор, – сказал Ридли. – Мы думали, это прекратится со смертью рыцаря. Мы ошиблись.
– Позвольте прояснить. Король Обскурита пропал, и он пропадал раньше, и из–за того, что вы думали, что это делал другой злодей, вы не упомянули это нам? И он теперь у нынешнего злодея? – я встала так быстро, что мой стул упал. Звук разнесся эхом по комнате, я стала расхаживать.
Никто не встал со мной.
Они были потрясены, как я.
– Лор исказил кристалл. Мы думали, он пытался мучить Истона. Мы думали, это он проклял его.
Джастис выругался под нос, и я посмотрела на него.
– Вы про проклятие, что он не мой? Что он не сможет любить свою родственную душу? Да, я знаю об этом. Но на это нет времени, да? Нужно найти его. Пока никто не понял, что король Обскурита пропал. Мы на войне, им нельзя узнавать такое.
– Мы скажем им, что он на встречах, а не пропал. Мы найдем его, – Джастис зажал переносицу. – Он всегда возвращается. Всегда.
– Под чьим контролем? – прошептала я стальным голосом. – Мы не можем его найти, если не знаем, куда он ушел. У нас даже нет следа. У нас ничего нет. И нам нужно понять, что именно происходит. Нужно продумать следующие шаги. И понять пророчество. И для этого мне нужен Истон, – я села и поежилась от слов. Стихии во мне сталкивались, пытались выбраться из моей кожи. Я отвернулась, не желая показывать всем в комнате свои слезы. Я уже не могла их сдерживать. Я плакала, дыхание вырывалось всхлипами. Сильные ладони обвили меня, но я не прильнула к Родесу.
Я слышала, как другие говорили, планировали, а я ломалась внутри. Я плохо справлялась с этим. А мне нужно было справиться.
– Тебе нужно дышать. После сна и отдыха мы сможем составлять планы, Лирика.
Я не слушала Родеса.
– Ты делаешь это не одна. Мы всегда будем рядом.
Это было ложью, да? Я потеряла Родеса, но он вернулся. Теперь Истон пропал. И в пророчестве говорилось, что я потеряю. Потеряю других. Что я буду одна.
Казалось, я всегда буду одна.
Глава восьмая
Истон
Они сняли меня с цепей, казалось, дни спустя, хотя это могли быть лишь часы.
Тот, кто пытался накормить меня, дать мне воды, опустил меня. Я не знал, что задумал Гаррик, но он не вредил физически. Казалось, он хотел, чтобы я был здоровым.
Целым.
Я не знал, доверял ли ему полностью, но он был лучше Серого или Дурлана.
То, что он неплохо относился ко мне, говорило, что тут творилось что–то еще.
Или он был пленником, как и я.
Тоже в заточении.
Они поместили меня в камеру с железными прутьями, где воняло магией.
Были стихии, а была другая магия. Я всегда представлял в своих исследованиях, что стихии были подвидом магии. Не все могли управлять чарами и творить то, что не было связано со стихиями.
Я скрыл магией свое лицо, чтобы никто не понял, кем я был, когда я отправился в королевство Люмьер.
Как давно это было? Годы назад? Месяцы?
Я не знал.
Я пошел помочь Лирике, отправился туда, куда ее послала магия Пророка, чтобы защитить ее.
И, если честно, чтобы узнать, что задумали в Люмьере.
Они были моим врагом, сколько я себя помнил, и только из–за того, что милый парень с серебряными глазами мог быть не таким плохим, как другие, я не мог доверять им.
Было сложно довериться, когда позади была тысячелетняя история вражды.
Но я доверял Пророчице. Насколько мог.
Старшая сестра Родеса, Розамонд, казалась хорошей, хоть и была Пророчицей Люмьера.
Если доверял Пророчице, нужно было верить видениям, а это было не всегда плохо. Это могло привести к смерти.
То, что они Видели, не было постоянным. И порой нужно было, чтобы что–то произошло, ради лучшего исхода.
Лучшего для кого?
Я всегда задумывался об этом, но мне не говорили.
Для меня лучше всего было держаться незаметно для Пророчицы.
Они хотели Лирику. Они хотели, чтобы она спасла мир, и все такое.
Я не был частью этого.
Нет, я теперь был в камере, окруженный магией, истекал кровью.
Все мое тело дрожало от холода.
Обычно я терпел пытки лучше, чем тут.
Может, дело было в магии этого мира, так называемого, Теневого мира.
Я думал, это был миф. Истории из детства, когда я читал книги о времени до Падения. Об эпохе моих бабушек и дедушек.
Когда старый король Люмьера бился с королем Обскурита, моим дедушкой.
Я не встречал дедушку. Я родился намного позже Падения. Но слышал истории.
Легенды говорили о тиране, жестоком лидере, который всей силой убивал тех, кто не преклонялся перед ним.
Он хотел захватить народ, чтобы все слушались его.
Я видел, как глаза мамы мрачнели, когда она рассказывала об этом. И даже Джастис отворачивался, не хотел слушать об отце.
Я знал, почему Джастис не хотел слушать о нем. Джастис родился в тайне, никто не знал о нем, пока он просто не появился в один день.
Так было в историях, по крайней мере. И я знал лучше многих, что обычно в историях была правда.
Все же историю писали победители.
А мой дедушка умер вместе с королем Люмьера во время Падения, когда мир впервые разбился.
Первая трещина расколола мир надвое, больше трещин появилось с годами, магия пыталась ухватиться, успокоиться. Но теперь это было прошлым.
Без покоя и понимания.
Когда я вернусь – не если – я попытаюсь создать покой. Не из–за того, что я доверял Люмьеру, а потому что мой народ умирал.
Лор привел нас к точке, откуда мы не могли вернуться. Кристалл все еще забирал магию и жизнь у моего народа. Дейны появлялись каждый день, потому что мне не хватило сил увидеть, что было перед нами. И моя мама не увидела.
Или она видела, но не смогла остановить это.
Она пожертвовала собой, чтобы спасти Лирику. Ее смерть помогла нам уничтожить Лора, который начал все с Серым, тянущим за нити.
Теперь я был королем.
И был заперт в клетке.
– Я не могу принести тебе воды, – прошептал Гаррик у железных прутьев.
Я открыл глаза, губы так пересохли, что трескались, и кровь текла мне в рот.
Магические хлысты Дурлана выкачали магию из моего тела. И что–то ввели в мою кровь.
Я не знал, что именно, но понимал, что это убьет меня вскоре, если я не выберусь отсюда.
Почему Гаррик пытался мне помочь? Чего он хотел?
– Серый близко, но я могу попытаться вывести тебя.
Я прищурился из оставшихся сил.
– Зачем?
– Потому что никто не заслуживает смерти в клетке.
Я разглядывал его лицо, бледную кожу и темные тени под большими глазами.
Он был раньше в клетке?
Это имело смысл. Похоже, Дурлану нужно было утолять аппетиты, изгонять демонов, и чтобы делать это, может, ему нужен был кто–то в клетке. Если Гаррик был снаружи, а я внутри, может, этого Дурлан и хотел.
Если Гаррик выпустит меня, что это будет означать для него?
– И ты делаешь это по доброте душевной? – спросил я.
– Если я выпущу тебя, тебе придется взять меня с собой. Подальше отсюда, – его голос дрожал, мужчина опустил чашу с водой у камеры, его ладони тоже дрожали.
– Куда забрать?
– К… своему народу. В свое место. Ты там король. Ты можешь защитить меня от Серого.
Я не мог защитить даже себя, судя по ситуации. Я не знал, почему он думал, что я мог защитить его. Или что я хотел.
– Ясно, – я не понимал. Но я не мог выбирать. Может, если это не была ловушка, он сможет меня вывести.
– Скоро вернусь, – он убежал, а я попытался прислониться к стене, кровь собиралась подо мной. Мои раны не закрылись, и никто не промыл их в этот раз. Они хотели, чтобы я умер от недоедания и/или инфекции.
О, да, отличный способ умереть для короля Обскурита. В луже своей крови, а, может, и рвоты, если тошнота не утихнет.
Мои запястья все еще были скованы, я не мог колдовать.
Если Гаррик хотел вытащить меня отсюда, ему нужно было избавиться от них. Потому что мне нужны были мои стихии. Отрезанный от них, я словно потерял конечность. Гадкий вкус во рту был не от чего–то, что мне вводили в тело. Нет, это было от того, что я потерял. В чем нуждался.
Я не успел сосредоточиться, ткань зашелестела, развеваясь, появился Серый. Он стоял снаружи моей камеры, склонил голову в капюшоне.
«Я хотел бы увидеть, кто это, и понять, откуда у него столько сил».
Никто не управлял тенью как стихией. Насколько я знал. Были лишь пять стихий, и только Лирика могла управлять всеми.
Была ли теневая магия?
Нет, я не знал случаев. Если я выберусь отсюда, я поищу. Потому что этот мужчина хотел поймать Лирику. И я не позволю ему это сделать.
Я не любил ее. Не мог. Я ничего не испытывал к ней. Но она была нашим спасением. Она была важной. И я спасу ее. Даже если это погубит меня. Конечно, это казалось ближе, чем должно быть. Не страшно. Я выдержу.
– Вижу, Дурлан повеселился, пока меня не было, – голос Серого был ровным и темным.
Если бы меня искушала сила, это меня заманило бы.
Но у меня была своя, хоть она и была скована.
– Сами знаете, когда кота нет, мыши выходят поиграть.
– Ах, но ты кажешься мышкой в клетке. Кто же хозяин кота? Это важно.
Я пытался приподнять бровь, но не было сил. Это плохо кончится.
– Ты подумал о своем проклятии, пока меня не было? – спросил Серый воркующим тоном.
– Нет.
Ложь. Я только об этом и думал, гадал, мог бы сблизиться с Лирикой, если бы снял проклятие. Мог бы помочь ей? Если да, я смог бы помочь и своему королевству.
Это было важно. Мое королевство. Не то, чего не было между мной и Лирикой.
Она была оружием. Я буду управлять этим оружием.
– Я знаю, что ты соврал, но я скажу. Проклятие привело тебя ко мне. И вскоре я использую тебя для того, что мне нужно. Я намекну. Просто мне нравится смотреть, как ты борешься. Ты так стараешься, а потом провалишься, и это приведет тебя ко мне.
Я смотрел на него, не мешая ему говорить. Может, если он будет болтать, я что–нибудь узнаю. Мне нужно было уйти отсюда. Мне нужно было к моему народу. Я даже не знал, где они находились. Они добрались до Обскурита? Или король света стер их всех? Вряд ли последнее случилось, потому что Серый мучил бы меня этим. Он так не делал, и я все еще надеялся, что все, кто был мне дорог, были живы.
По крайней мере, все, кто оставался, когда меня забрали.
– Чтобы снять проклятие, будет смерть и изменение. Тебе нужно измениться внутри, найти сущность себя и то, кем ты мог быть, и убить то, что не должно быть там.
Загадки. Конечно, куда без непонятных загадок?
Потому что это не могло быть просто зелье или ключ, который я вдруг нашел и снял проклятие. Нет, должно быть то, в чем нет смысла.
Как пророчество вокруг Лирики.
Была причина, по которой я не работал в тенях, как некоторые. Я не просто так стал королем и пытался защитить народ без маски.
Я ненавидел загадки, пророчества и намеки.
Мне приходилось порой с ними работать, но я презирал их.
– Ты закончил? – я старался звучать скучающе. Я знал, что звучал слабо.
И голова кружилась. Я знал, что если не остановлю кровотечение на спине, вскоре не смогу ни останавливать проклятие, ни делать то, что задумал Серый.
– Я буду рад снова увидеть тебя. Но сначала у меня другие планы.
И он пропал. Холод охватил меня.
Другие планы? Это звучало плохо.
Я уснул, не желая того, но тело нуждалось в этом.
Если я не буду осторожен, я умру тут, один в камере, и не смогу никому помочь. Что станет с моим королевством без меня?
У меня не было преемника. Может, дяди заберут трон.
Или они позволят править Лирике.
Она не была моей супругой или королевой. Но у нее была сила.
Может, Вин или Тиган смогут сделать это. Все–таки они были в родстве с лордами и леди.
Но нужен был прямой наследник, и я займусь этим, как только выберусь отсюда.
Потому что я выберусь.
Словно мои мысли вызвали его, Гаррик пришел с ключом в дрожащих руках.
– Нужно спешить.
– Я ничего тебе не обещал, – быстро сказал я, призывая всю силу, какую мог.
– Знаю. Но времени нет. Дурлана и Грея нет, и я на страже.
– Они поймут, что это был ты.
– Конечно, поймут. Потому мне нужно идти с тобой.
– Как хочешь, – я попытался сесть.
Камера открылась, и я попытался выпрямиться, но был слишком слабым. Гаррик оказался вдруг рядом, расстегнул мои оковы.
Стихии врезались в меня, Огонь побежал по венам, облизал пальцы.
Я улыбнулся им. Я скучал по своим крохам.
Но я не успел ничего сказать, Гаррик сунул что–то в мой рот, и я попытался выплюнуть.
– Это зелье, чтобы ты исцелился. Оно уберет токсины, но действует не сразу. Но это поможет тебе, чтобы мы выбрались отсюда.
– Правда? – выдавил я, жуя гадкую смесь.
– Поверь мне.
Я не доверял ему, но вкус зелья был знакомым. Дядя давал мне такое в прошлом. И я проглотил, надеясь, что это не убьет меня. Но все это могло меня погубить, так что оставалось лишь принять это.
Сработало тут же, у меня хотя бы нашлись силы сесть.
Моя нога поехала на моей крови, и я выругался под нос. Гаррик помог мне.
Отсутствие у него магии задевало меня, и я покачал головой и отодвинулся. Я не презирал людей или дейнов. Нет. Но отсутствие магии в нем казалось таким пустым, сильнее, чем у обычного дейна. И это беспокоило меня.
Но у меня не было выбора. Он вытаскивал меня. Может, хотел отвести в другую клетку, где меня будут снова пытать, но у меня была хоть капля надежды.
Она шептала мне на ухо имя Лирики, значит, мне нужно было спешить.
– Тут туннель, а потом мы доберемся до портала в твое королевство. К краю территории. Нужно идти.
– Портал? – нужно было понять, где он был, чтобы я закрыл его позже. Но это было не важно, да? Проклятие все еще связывало меня с Серым, а он мог забрать меня в любое время.
Нужно было покончить с этим.
«Изменение и смерть».
Если учесть, что мы воевали, это могло означать что угодно.
Мы шли по коридорам, и я пытался игнорировать камеры по сторонам. От них воняло смертью, но я ничего не слышал внутри. Те, кто там был, давно умерли. Я не смог помочь.
Проклятый кукловод, затеявший все это.
Я узнаю, кто он. И убью его.
Мы почти прошли туннель, когда я услышал знакомую поступь. Я повернулся и зарычал.
– Я должен был знать, что тебе нельзя доверять, – Дурлан прислонялся к стене, словно ни о чем не переживал в жизни.
Он был широким, мускулистым и куда сильнее меня сейчас.
По моим венам еще бежало исцеляющее зелье, но я не был целым. Мне было плохо, и придется хитрить, чтобы выбраться отсюда.
Гаррик застыл, стараясь выглядеть меньше, значит, он не поможет.
Хорошо. Гаррик был мышкой, не я.
Это уже было интересно.
– Мне не понравились условия содержания, так что я поищу себе место. Надеюсь, ты не против.
– Прости, если тебе не понравилось. Я поищу тебе что–то темнее и холоднее для следующего раза.
Дурлан выпрямился с ножом в руке.
Я был со стихиями. Это поможет мне.
Я потянулся к силе, но, как только сделал это, магия в стенах запульсировала. Я выругался.
Отлично. Я не мог использовать магию. Я мог лишь ее чувствовать. Мерзкий Теневой мир.
Мне нужен был тот клинок.
Я надеялся, что смогу биться, хоть я и не ощущал себя на сто процентов хорошо.
Дурлан напал с ножом в руке, скалясь. Гаррик дрожал, сжался в стороне. Я игнорировал его.
Он был за мной, так что если хотел подставить меня, это был лучший его шанс. Но у меня не было времени переживать из–за него. Мне нужно было разобраться с монстром передо мной с ножом.
Я уклонился от первой атаки Дурлана и ударил его локтем в живот. Он охнул и порезал мою руку.
Потекло больше крови, и я знал, что нужно заканчивать быстро. У меня было не так много энергии, и вряд ли я мог потерять еще больше крови и остаться на ногах. Или в живых.
Дурлан снова ударил по мне. Я сжал его локоть и повернул.
Он издал звук гнева и боли, и я потянулся к его запястью. Нож задевал меня, царапал кожу, но я игнорировал огненную вспышку боли.
Моя магия пульсировала, хотела выйти. Но не могла.
Потому я тренировался с другими. Не для этой ситуации, но чтобы не полагаться только на магию.
Потому я тренировался. Потому был в первую очередь солдатом.
Но я был и королем Обскурита.
И я не умру в этом туннеле.
Я сжал запястье Дурлана до хруста кости и улыбнулся.
Нож выпал из его хватки, и я схватил его левой рукой, пока он не улетел далеко. Это была не моя ведущая рука, но я бился обеими. Я сунул нож под его ребра, прямо в его сердце.
Раздался звук рвущейся плоти, разрываемых мышц. Я игнорировал его.
Я не любил убивать. Мне не нравилось быть таким.
Хотя я сделал бы это. Ради своего народа. Ради Лирики. И ради себя.
Я повернул клинок, и Дурлан издал потрясенный вопль, кровь потекла из его рта.
Я вытащил нож, и Дурлан упал на колени, глядя на меня, открывая рот, как рыба, но ничего не говоря. Я пробил его легкое, и ему было сложно дышать.
Хорошо.
Я ударил его ногой по груди и смотрел, как он падает, а потом повернулся.
Дурлан не помешает мне. Но Серый вот–вот будет тут.
Я не знал, где был портал, Гарику придется вести. Я потянул его за руку, и он, к счастью, пришел в себя. А потом мы побежали.
Мне нужно было к Лирике. Нужно было в Обскурит. Я не знал, доберемся ли мы. Не важно. Мы боролись. Мы пытались.
И мне нужно было снять проклятие.
Глава девятая
Лирика
– Удерживай силу, пытайся подавить ее, – я кивнула от приказов Тигана и сжала кулаки по бокам. Моя магия Огня была такой сильной, что порой я не могла ее сдержать. Ладно, почти все время было сложно делать это. А мне нужно было управлять ею, чтобы невинные маги больше не умирали из–за меня, как было на поле боя.
И я не хотела сжечь еще один замок.
Родес стоял передо мной, разглядывая мое лицо, не давал себе физически помогать мне.
Пока что мы смогли справиться с любопытством из–за отсутствия Истона. Но становилось все сложнее отвечать.
Народу нужно было увидеть их короля.
И мне тоже, если честно.
Джастис и Ридли старались замещать Истона, как они делали, пока нас не было. Вскоре станет понятно, что их король пропал. И дяди вместе с Вин и Тиганом пытались придумать план для этого. Лорды и леди еще не знали, но это был лишь вопрос времени. За два дня с возвращения мы успокоили только некоторых, не всех.
А мне нужно было тренироваться и готовиться к следующим шагам. Я не была частью двора, так что не могла помочь.
Мы были во дворе перед замком Обскурита, тренировались группой. Вин и Люкен бились друг с другом, их магия Земли и Воздуха создавала интересную смесь почвы и ветра. Это так восхищало, что я порой забывала, что и я тренировалась.