Маркус открыл коробку, которую принес с собой, и вытащил оттуда тяжелый ошейник из сплава металла, серебра, нержавеющей стали с поводком. Вот тебе и быть наравне.
Ухмыляясь, он подвел ее к огромному зеркалу в тяжелой позолоченной раме. Поставил ее перед ним и держал неподвижно, положив руки ей на бедра.
Он нашел губами ее ухо.
— Что ты видишь?
— Тебя, меня. Нас.
— Я вижу покорную.
По ее телу пробежала дрожь. Он удерживал ее железной рукой за талию, когда у нее подкосились ноги.
— Очень жаль, что мы должны были стать врагами. Кружиться вокруг друг друга, круг за кругом, бой за боем. Ведь мы созданы друг для друга.
— Не надо, — прошептала она, чувствуя, что вот-вот расплачется. Она была морально измучена, выжата досуха. Его нежные слова казались стрелами. Она могла противостоять его жестокости, но не его мягкому, успокаивающему голосу, который рассказывал о судьбе. В конце концов, кто может бороться с Судьбой? Зачем вообще пытаться?
«Это всего лишь твое тело. Ты же не отдаешь ему свой разум. Или свое сердце. Он может творить такие прекрасные вещи с твоим телом».
— Отдайся мне, Кора. — Он поднял ошейник из нержавеющей стали. Кора закрыла глаза как раз перед щелчком.
— Моя, — прошептал он и потянул за поводок, заставляя ее запрокинуть голову и посмотреть ему в глаза.
Одновременно он вошел в нее пальцем. Она ахнула, ее влагалище сжалось от удовольствия из-за вторжения. Она уже была мокрой. С того самого момента, как вернулась в пентхаус.
Он двигал сильными пальцами, ощупывая и проверяя ее сокровенные стеночки, и постоянно водил большим пальцем по клитору, дразня его. Ее тело, как всегда, ожило для него.
— Ты прекрасна.
Взгляд его поглощал ее целиком. Все было для Маркуса. Большими пальцами он слегка потер ее соски. Она опустила голову в знак капитуляции, когда он довел ее тело до пика.
— Да, вот так. Моя хорошая девочка. Отдайся мне, и я отдам тебе все.
Кора начала покачивать бедрами, и наслаждение расцвело, и она снова стояла на краю пропасти — дьявол нашептывал ей на ухо, и весь мир раскинулся у ее ног.
Он прижал ладонь к ее лону, и ее оргазм поднялся до ослепительной и опустошающей красоты, словно яркий закат, раскинувшийся над ее телом, розовым с золотистым оттенком.
Но в последний момент Маркус убрал руку. Она вскрикнула, но не двинулась с места. Еще чуть-чуть. Так близко.
— Хочешь кончить?
— Да. — Даже больше, она нуждалась в этом.
— Тогда ползи, Кора. Ползи за мной.
Он отошел на несколько шагов назад, придерживая поводок. Ее тело подрагивало от желания.
— Ну же, Кора, — он подозвал ее к себе. — Ползи ко мне.
На мгновение она застыла. Вот оно. Ползти. Но, наблюдая за ним, она поняла, что он предоставляет ей выбор.
Поступить так — значит, полностью ему подчиниться. Добровольно. Ползти не потому, что он с силой толкнул ее на колени, а потому что она хотела получить все, что он мог ей дать.
И в итоге выбор оказался таким простым.
Она опустилась на колени. Потому что это окончательное решение означало, что ей больше не нужно ничего решать, беспокоиться или оправдываться. На душе стало так легко и просто.
— Да, красавица. Никогда еще ты не была так прекрасна. А теперь ползи ко мне.
Все волнение, которое испытывала, покинуло ее тело и разум, когда она полностью отдалась ему. Буря в ее голове наконец утихла.
Она хотела этого, и ей больше не нужно стыдиться. Она хотела, чтобы он смотрел на ее ползущую фигуру, на ее покачивающиеся бедра. Она хотела соблазнить и доставить ему удовольствие. И то, как он смотрел на нее... как будто она самая красивая женщина, которую он когда-либо видел. Да, да. Ничто и никогда не было более правильным.
Она медленно поползла.
— Вот так, — пробормотал он, когда она добралась до него, поставив ее так, чтобы ее подбородок был высоко поднят, а спина выгнута, поднимая ее попку вверх. Она вздрогнула от прикосновения его руки, скользнувшей по ее спине. — До самой спальни, богиня.
Так она и поползла, покачивая задницей, время от времени смотря вверх, чтобы увидеть пылающий взгляд Маркуса, который следил за ее достижениями, вплоть до кровати.
Кора едва успела до неё добраться, когда он поднял ее на ноги.
— Пришло время для твоего вознаграждения. — Голос его звучал напряженно, как будто он едва мог произнести эти слова.
Но уже через секунду он снова взял себя в руки, как всегда. Он ослабил галстук, раздеваясь плавными движениями. Сбросил ботинки, рубашку, брюки и боксеры и остановился, невольно позируя в полутьме. Он стоял голый, а она пропала, потому что перед ней был бог в человеческом обличье.
Широкие плечи, мощная грудь, сужающаяся к крепким бедрам. Либо он тренировался каждое утро, либо использовал магию, чтобы сделать мышцы сильными и гладкими, ровными и хорошо сформированными. Он мог бы стать статуей, высеченной мастером, хотя при взгляде на него скульптор отложил бы свои инструменты и заплакал бы от совершенства, которое бросало вызов реальности.
Тем не менее, несмотря на всю свою сверхъестественную красоту, он выглядел как мужчина, жесткие волосы покрывали его твердые бедра и грудь. Он выглядел как древний правитель. Не хватало только короны. Если люди не дадут ему ее, он возьмет.
И он принадлежал ей. Он сказал, что она принадлежит ему, но это шло в обоих направлениях, верно? Он мог бы оставить ее кому-нибудь из подчиненных или заставить Шаро ее наказать. Однако он никогда не позволит другому мужчине до нее дотронуться. Он хотел ее для себя. Она желала знать, значит ли она что-то для него или все дело в его собственническом характере?
Коре оставалось только надеяться. Потому что она терялась с ним.
— Ложись на спину и раздвинь ноги.
Сейчас она хотела, чтобы он вошел в нее. Ей хотелось обхватить его руками и ногами и прижаться к нему всем телом. Желала, чтобы он обезумел от желания, чтобы знать наверняка, что он также потерян, как и она.
Но вместо этого она сделала, как он сказал, откинулась на кровать и с готовностью ему открылась.
Он не торопился, устраивал ее, подтягивая к краю кровати, поворачивая ее ноги под нужным углом. Черт бы побрал его самообладание. Но все это стоило того, когда он наконец забрался на нее.
— Руки за голову.
Она подняла руки. Что угодно, лишь бы сдвинуть его с места. Но ей следовало бы знать, что нельзя торопить Маркуса. В этом и был смысл, не так ли? Чтобы она полностью ему уступила. Его способом. В его время.
И как только он, наконец, вошел в нее, она снова оказалась на самом краю, ее ранее так и не испытанный оргазм вернулся.
Маркус толкнулся в нее, и она затаила дыхание, напряглась всем телом. Все в ней сосредоточилось на медленном, плавном скольжении члена, входящего в нее, облегчая боль и одновременно ее распаляя. Она лежала, опустошенная и дрожащая, как сосуд, который только и ждет, чтобы его наполнили.
Ноги и спина Коры напряглись, соски затвердели, а пальцы на ногах поджались, когда толчки Маркуса довели ее до оргазма. Муж наклонился над ней, толчок его бедер подтолкнул ее дальше вверх по кровати. Кора схватила его за плечи, сжимая и лаская бугрящиеся мышцы, такую великолепную силу под ее ладонями.
Он остановился и просунул руки под ее попку и притянул к себе. Под новым углом его лобок задел ее клитор, и она еле сдержала стон. Черт, она была близка, ее кульминация, как товарный поезд, мчалась к ней, неумолимой силой собираясь поразить...
Он остановился. Вышел из нее. Отступил назад и оглядел ее трепещущую плоть, словно предмет мебели.
— Маркус. Пожалуйста.
Он мастубировал, сжимая в кулаке член, с ее собственным, скользким, как смазка, лубрикантом. Он смотрел на нее, прикрыв глаза.
— Потрогай себя. Потяни за соски.
Она мгновенно подчинилась и потянула себя за соски. Все, что угодно, лишь бы вернуть его. Все, что угодно.
Удовольствие захлестнуло ее, но этого было недостаточно. Без Маркуса все будет недостаточно.
— Наказание, — напомнил он ей, и ее охватил ужас. Он издевался над ней, прикасался к ней, дразнил ее. Он будет трахать ее вечно и никогда не даст кончить. Он знал ее тело и управлял им.
— Пожалуйста, — прошептала она. — Мне нужно. — Он не отругал ее, и она продолжила: — Ты мне нужен. Маркус, пожалуйста.
— Встань на четвереньки.
Едва он отдал команду, как она встала в стойку. Голова вверх, спина выгнута дугой, попа вверх, как он ее учил. Кровать заскрипела под его тяжестью, а затем...
Он врезался в нее.
Да!
Он двигал бедрами в восхитительном ритме. Рывок на шее подсказал ей, что он схватил за поводок. Маркус был нежен, но напоминал ей, что она принадлежит ему.
— Моя дорогая красавица, как хорошо ты умоляешь. — Еще один чудесный толчок. И еще один.
Оргазм взорвался, как бомба в беззвучном взрыве, поднимающимся грибовидным облаком на фоне заката. Кора обмякла, тело сотрясалось от оргазма, которого она так жаждала.
Она склонилась, положив голову на руки и задрав попу кверху, пока он вбивался в нее сзади. Наконец он зарычал и закончил.
Когда он отнес ее в ванную, она прижалась к нему, обхватив руками за талию. Она стояла как во сне. В трансе, в реальности, в которой отражалась та жизнь, которую она хотела, как будто ее мир перевернулся с ног на голову, но она поняла, что может жить в отражении. В этот момент ей хотелось остаться там навсегда.
Маркус включил горячую струю, которая успокаивала каждую частичку ее тела.
— Ты так хорошо справилась, богиня, — пробормотал он, медленно, дюйм за дюймом омывая ее тело. Его член снова затвердел, но он не сделал ни малейшего движения, чтобы удовлетворить себя или заставить ее сделать это. Маркус вымыл каждый дюйм ее тела, даже побрил ей ноги и лобок. Она испытывала такое чувство, будто плывет, словно никогда не ступит ногой на землю, пока он заботится о ней, как о драгоценном сокровище. Драгоценная для него.
Когда он вытер ее и понес в спальню, она испытала сонливость. Ее тело было вялым, мысли спутанными. Маркус ввел ее в транс, и она не хотела просыпаться. Так что было хорошо, когда он отнес ее обратно в постель и уложил. Он сел рядом с ней, а потом нежно поцеловал ее в лоб. Он задержался там на несколько долгих мгновений, склонив голову над ней, словно в молитве.
Когда Кора погрузилась в сон, образ остался в ее голове, он склонился, умоляя, несмотря на то, что именно она, только что подчинилась ему.
Глава 19
Итак, все... изменилось.
Кора за завтраком сидела за одним столом с Маркусом. Да, за столом, а не под столом или рядом со столом у ног Маркуса.
Она покачала головой и откусила еще кусочек яичницы.
Маркус читал газету, совершенно не обращая на нее внимания. Сегодня утром он не сказал ни слова, даже когда поставил ее тарелку на стол напротив своей, а не на пол.
Это произошло впервые. Последние несколько дней, даже после того, как он снял цепочку, тарелка все еще оставалась на полу.
Кора не знала, как к этому относиться. Неужели он вознаградил ее за покорность в спальне? Или просто наконец понял, что нет никакого смысла держать ее на цепи, если она все равно попытается покинуть пентхаус?
Впрочем, это было бы правдой с самого начала, так что цепочка была скорее для унижения и подчинения, чем для того, чтобы держать ее в ловушке. Итак, считает ли он ее достаточно запуганной после полицейского участка и... ползания?
Она покраснела при этом воспоминании.
Или, возможно, в этом и был чертов смысл, чтобы она постоянно задавала вопросы и сомневалась в себе, да так что сама не знала, что произойдет дальше. Потому что, несмотря на то, что каждый раз, когда Маркус брал ее в постель, доминируя и требуя, он уводил ее в место экстаза за пределами разума, где существуют лишь чувства... лишь проснувшись утром, она понимала, что снова может думать.
И она не знала, что и думать о том, как ее тело приветствовало его. Маркуса. Держащего все под контролем. Он властвовал над каждой минутой ее жизни.
Кора с громким стуком уронила вилку на тарелку и откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди.
Маркус, наконец-то, опустил газету и бросил на неё мимолетный взгляд.
— Сегодня вечером мы идем гулять. Так что прими душ и приведи себя в порядок.
Что?
— Что?
Он опустил газету настолько, чтобы снова взглянуть на нее с непроницаемым выражением лица.
— Если ты этого не сделаешь, я сделаю это за тебя.
— Хорошо, — отрезала она.
— Стилист придет в четыре. Будь готова к тому времени.
— Мне нечего надеть.
— Она принесет платье.
— А куда мы...
— Хватит, — нетерпеливо оборвал он ее.
Кора возмущенно стиснула зубы. Но если он говорил правду… и он действительно собирался вывести ее из пентхауса… Что ж, она не умрет, если будет играть по его правилам еще один день.
Она приняла душ. Потом в четыре часа раздался стук в дверь. Маркус открыл ее, и вошёл худощавый, стильно одетый мужчина, тащивший чемодан и вешалку, на которой, как предположила Кора, висели платья в черных мешках для одежды.
— Не разговаривай с ней, — резко приказал Маркус. — Я сам выберу платье.
Кора сердито посмотрела на него, чувствуя, как пылают ее щеки. Неужели так будет всю ночь? Он будет унижать ее перед кем бы то ни было, кого бы они ни встретили, куда бы ни пошли?
Кора глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Это неважно. Ее гордость не имела значения. Она может вести себя прилично. И она не станет вести себя так глупо, как в прошлый раз.
Она не будет звать на помощь при первой же возможности, когда выйдет из пентхауса. Нет, в эту игру нужно играть умно. Если Маркус хочет, чтобы она была марионеткой на веревочке, она должна притвориться, что танцует.
Но это не значит, что она не могла использовать сегодняшний вечер, чтобы узнать все, что нужно, и найти союзников.
Потом она мило улыбнулась стилисту, которая кивнула Маркусу, явно напуганная, если не откровенно его боялась, и жестом указала на большую ванную.
— Если вы пройдете сюда, мы сможем начать.
Спустя три часа ее накрасили, завили волосы и уложили в элегантную прическу с локонами, ниспадающими на одно плечо.
Маркус выбрал красное платье, гораздо более смелое, чем то, что она когда-либо выбрала бы для себя. Спереди оно выглядело скромно, но смелая драпировка перекидывалась через плечо, обнажая спину, так что стилисту пришлось использовать специальную ленту для одежды, не оставляя ни единой обнаженной частички тела.
Кора смотрела в зеркало во весь рост, чувствуя себя еще более сбитой с толку, чем в день свадьбы.
Она выглядела утонченной и светской. Куда лучше, чем себя чувствовала. Она была девушкой с фермы из Канзаса.
Кора покачала головой. Нет, это неверно. Уже нет. Она уже не та наивная девушка, которая впервые приехала в город на автобусе три месяца назад. Только не после Маркуса.
И все же она не такая... Она повернулась, посмотрела в зеркало на дерзкий вырез платья на спине и увидела, что Маркус подходит к ней сзади.
При виде его у нее перехватило дыхание.
Маркус в смокинге был… устрашающим. Грозным. Потрясающе красивым.
Он подошел к ней вплотную. Она ахнула, когда он быстро положил руки ей на шею, и, затаив дыхание, смотрела в зеркало, как он с помощью маленького странного ключа отпирает ошейник на ее шее.
Она могла только догадываться, что подумала об этом стилист. Громоздкая нержавеющая сталь явно не сочеталась с элегантным внешним видом, но, следуя приказам Маркуса, стилист не произнесла ни слова.
Маркус бросил ошейник на кровать позади себя и достал из кармана пиджака большую квадратную бархатную коробку. Он молча поставил ее на комод рядом с зеркалом и открыл.
Что это?..
— Это оже...
— Да.
У Коры округлились глаза, когда он поднес к ее шее изящное бриллиантовое ожерелье. По телу пробежали холодные мурашки, когда он приподнял ее волосы. Кончиками пальцев он провел по ее коже, застегивая украшение на шее.
Сверкающее бриллиантовое ожерелье толщиной в один дюйм искрилось даже в тусклом свете комнаты. Оно выглядело так, словно состояло из сотен мелких бриллиантов и более крупных, образующих в центре узор.
Должно быть, оно стоит целого состояния.
Кора невольно подняла руку, чтобы прикоснуться к великолепному ювелирному изделию, но в последнюю секунду остановила себя и снова опустила руку. Кора с трудом сглотнула, и бриллианты засверкали от этого движения.
— Почему?
— Чтобы все знали, что ты моя.
Кора кивнула. Наконец-то, ответ, который имел смысл.
— А что, если я его нечаянно потеряю? Или застежка сломается, и я не замечу, как оно упадет, или...
— Оно не упадет. Сегодня, я надеюсь, ты не потеряешь и это снова.
Он вытащил еще одну коробочку, поменьше и знакомую, и открыл ее.
В ней лежало ее обручальное кольцо, то кольцо, которое она бросила через всю комнату в первую же ночь. Неужели это произошло всего две недели назад? Казалось, прошло целое столетие.
Она посмотрела на отражение Маркуса в зеркале, но его лицо было каменным. Бесстрастным.
Она достала кольцо из коробочки и надела его на безымянный палец левой руки.
После этого Маркус положил большие прохладные руки на ее обнаженные плечи и встретился с ней взглядом в зеркале.
— Сегодня ты меня не опозоришь. Ты будешь вести себя как настоящая жена.
— Потому что боги не позволяют тебе запятнать свою безупречную репутацию? — насмешка вырвалась из нее раньше, чем она смогла сдержаться.
Маркуса это не рассмешило.
Он провел рукой от ее обнаженного плеча к горлу, и впервые за весь день она увидела, как в его глазах вспыхнул огонь.
Он не сдавливал ей горло вокруг колье, но держал руку на нем.
И в подтверждение того, что Кора больше не была простой фермерской девушкой из Канзаса, вид в зеркале и ощущение его властной руки заставляли ее трепетать всеми фибрами души, не вызывая страха.
Возможно, она уже не невинная, но, безусловно, такая же глупая. Потому что ее сердце также замерло от его прикосновения.
Она отвернулась от зеркала и направилась к двери.
— Полагаю, наша колесница ждет.
Так что, стилист, платье и ожерелье должны были ее насторожить. Но Кора все еще не ожидала, что Шаро остановит машину перед красной ковровой дорожкой. Это был настоящий гала-концерт. Красная ковровая дорожка.
Это был благотворительный бал, как Кора позже узнала, когда Маркус взял ее под руку, и ее ослепили вспышки фотокамер, когда они шли по вышеупомянутой красной ковровой дорожке в бальный зал отеля «Элизиум», единственного отеля в Нью-Олимпе более роскошного, чем «Корона».
Кора изо всех сил старалась не смотреть по сторонам, когда видела вокруг себя знаменитых актеров, актрис, музыкантов и политиков.
Маркус шел сквозь толпу, не моргнув глазом, и Кора старалась не отставать. Время от времени он останавливался и вел светскую беседу. И он был очаровательным. Даже харизматичным. Он представил ее всем, его рука всегда находилась у нее на пояснице.
Кора официально вошла в сумеречную зону. Маркус улыбался. Очевидно, это спектакль, который он мог устроить по своему желанию, но все же она забыла, как выглядела его полная улыбка. Ямочка. Она совсем забыла о потрясающей ямочке.
Был ли он таким, когда они «встречались»? Хотя нет, после двадцати минут наблюдения за ним она поняла, что нет. Она не знала, то ли радоваться ей или бояться, что у него не хватило сил притворяться так долго, чтобы привлечь ее, то ли это означало, что она с самого начала смогла увидеть немного больше его настоящего.
Или, возможно, она до сих пор понятия не имела, кто он на самом деле.
После того, как выполнил все, что считал нужным, он повел ее посмотреть предметы аукциона, которые пожертвовали для благотворительного вечера. На торги выставлялись самые разные вещи. Картины. Ложи для популярных спортивных команд. Ужин с мэром. Вертолетная экскурсия по городу. Билеты в театр.
Билеты в театр — единственное, что соблазняло Кору. Она пообещала себе, что, как только у нее появится хоть какой-то доход, она пойдет посмотреть спектакль.
— Тебя что-нибудь привлекло? — спросил Маркус. — Может, сумочка или две?
Она закатила глаза и положила флаер самого популярного представления на Театральном ряду.
— Сейчас здесь никого нет. Тебе не нужно продолжать играть.
— Ты только что закатила глаза? — вопрос прозвучал тихо и немного недоверчиво.
Кора судорожно сглотнула, глядя на него, и высунула язык, чтобы облизнуть губы. Это пьянящее чувство вернулось при той напряженности, которую она увидела на его лице. Глупая девчонка. Глупая девчонка.
Прозвучал гонг, и все вокруг начали выходить из аукционного зала, но Маркус продолжал смотреть на нее.
Кора потянулась к ожерелью на шее, поглаживая сверкающие драгоценные камни. Она указала подбородком на удаляющуюся толпу.
— Думаю, это означает, что ужин вот-вот начнется.
Маркус еще долго стоял неподвижно, потом резко кивнул, взял ее за руку и так быстро пошел, чтобы присоединиться к людскому потоку, что ей пришлось приподнять юбки, чтобы не споткнуться.
Они подошли к большому круглому столу, где сидели ещё десять других людей. Маркус взглянул на их карточки и на тех, кто сидел рядом. Его лицо омрачилось, и он быстро поменял их на две с другого столика.
Кора сомневалась, что ему это позволено, но кто остановит Маркуса Убели?
Кора села и смущенно улыбнулась тем, кто уже сидел за столом, но Маркус не сел рядом с ней.
— Я сейчас вернусь, — пробормотал он, перед тем как отойти в сторону, чтобы с кем-то поговорить. Кора смотрела, как он отошел и заговорил с каким-то мужчиной. Этот человек позвал другого. Маркус достал телефон и быстро написал кому-то.
Почему она так пристально смотрит на Маркуса? У нее имелись свои планы.
Она окинула взглядом сидящих за столом и улыбнулась двум другим парам.
— Здравствуйте, я Кора. Очень приятно познакомиться.
Две женщины за столом обменялись взглядами, а потом снова посмотрели на нее.
— Вы замужем за Маркусом Убели? — спросила та, что сидела через два места от нее, симпатичная рыжеволосая женщина, чей спутник был по меньшей мере на сорок лет ее старше.
Кора постаралась сохранить искреннюю улыбку.
— Да, уже две недели. Пока еще в стадии медового месяца.
— Как мило, — сказала рыжая таким ехидным тоном, что Кора стиснула зубы.
Она оглянулась на Маркуса и увидела, что он разговаривает с тремя людьми. Двое мужчин и блондинка, которая по-хозяйски положила руку ему на плечо, прижалась к нему так, что у Коры перехватило дыхание.
Прикосновение было интимным. Вторжение в пространство, если только… Если только ты не знаешь этого человека очень хорошо. Очень близко.
— Кора, дорогая!
Кора обернулась и увидела, что к ней направляется Арман. Он наклонился и поцеловал ее в обе щеки. Лучезарно улыбаясь, он отступил на шаг.
— Посмотри на себя. Выглядишь просто потрясающе, любовь моя. Я должен уговорить Маркуса позволить тебе стать моделью платья, над которым я работаю. Никто другой не сможет по достоинству оценить эту вещь. Я создал его, думая о тебе.
Кора покраснела, когда Арман взял две карточки с расстановкой мест рядом с ней, передал их помощнику, который следовал за ним, и сел рядом с ней.
— Ну и что ты думаешь о своем первом бале? — спросил он, вызывающе подняв руки. — Оправдывает ли это ожидания?
— На самом деле у меня не было времени на какие-либо ожидания, — сказала Кора. — Я не знала, что мы приедем сюда, пока не приехали.
— Это ужасно, — сказал Арманд. — Ты выглядишь потрясающе.
Кора снова взглянула на Маркуса. Женщина все еще стояла рядом и придвинулась ближе, если такое вообще возможно.
— Фу, эта женщина — ведьма.
Кора резко повернула голову к Арману, который, очевидно, заметил, что она смотрит на Маркуса.
— Ты ее знаешь?
— К сожалению.
Когда Кора промолчала, Арман явно сжалился над ней.
— Она работает в одной из крупных телекомпаний Нью-Олимпа.
— Они встречались?
Арман поднял руку и небрежно помахал ею.
— Не уверен, что можно сказать так.
— И как долго?
— Время от времени, может быть, год или два.
— А что случилось потом?
— По слухам, она хотела большего. Очевидно, он этого не хотел. — Арман многозначительно поднял брови.
— Давно они расстались?
— Думаю, они расстались примерно за два месяца до того, как ты приехала в город.
Кора потянулась за стаканом воды. Сделав большой глоток, она со стуком поставила стакан, едва не расплескав воду на скатерть.
— Она уже в прошлом, дорогая. Он смотрит только на тебя. Я видел, как этот мужчина смотрит на тебя.
Кора едва удержалась от насмешки. Если бы Арман только знал!
И вообще, какого черта она думает об этом? Кора отвернулась от Маркуса и посмотрела на Армана. Сегодняшний вечер посвящался налаживанию контактов. И да, Арман был другом Маркуса… Или, может, у них имелись какие-то общие дела? Кора не знала, что общего может быть у криминального авторитета и модельера, но все же Арман был началом. Чем больше у нее будет информации, тем лучше.
— Итак, расскажи мне, как у тебя дела. Как обстоят дела с линией? А спа? Ты ведь открыл сеть элитных спа-салонов, верно?
— Фу-у-у, они меня изрядно достали. Я думал, что будучи предпринимателем и сам себе начальником, могу сам устанавливать себе время и спать. Ха! Я работаю с рассвета до заката и все равно не успеваю сделать и половины дел из своего списка. — Он наклонился. — Наверное, мне никак не помогает то, что я развлекаюсь от заката до рассвета. — Он подмигнул.
Кора рассмеялась, сама удивившись. Сколько времени прошло с тех пор, как она искренне смеялась? Это и вправду приятно, чувствовала она себя очень хорошо.
Кора сжала руку Армана и отпустила ее почти так же быстро, как коснулась. Но ее улыбка была искренней, когда она сказала:
— Я рада, что мы встретились, Арман. Очень приятно тебя видеть.
— Арман, — раздался за спиной Коры низкий голос Маркуса. Она вздрогнула на стуле и повернула голову, чтобы посмотреть на него. Он властно положил руку ей на плечо, а потом сел рядом.
— Как дела? — спросил Маркус, и Арман переключил свое внимание на него.
Кора наблюдала за Маркусом. Видел ли он, как она прикасалась к Арману? Злился ли он на нее из-за этого?
Но Маркус выглядел спокойным. Он вёл себя более непринужденно, чем весь вечер, расслабленно откинувшись на спинку кресла и потягивая откуда-то взятый бокал бурбона, пока они с Арманом болтали о новом спа-салоне. В отличие от других людей, с которыми Маркус общался сегодня вечером, они с Арманом казались по-настоящему дружелюбными.
Подошли официанты и собрали карточки, спрашивая, какое блюдо они хотят, и Кора, извинившись, ушла в туалет.
Маркус встал одновременно с ней, и его взгляд пронзил ее. Она услышала его незаданный вопрос.
Она приподнялась на цыпочки и прошептала ему на ухо:
— Дай угадаю, у тебя есть громилы, охраняющие бальный зал, и меня схватят сразу и отвезут обратно в пентхаус, если я сделаю хоть шаг в сторону?
Маркус обнял ее за талию и крепко прижал к себе. Его горячее дыхание коснулось ее уха, когда он ответил:
— Я жду тебя через десять минут. Если не успеешь, или сам пойду тебя искать или один из моих... громил. — Когда он отстранился, у него дернулся уголок рта.
Он в последний раз сжал ее талию и отпустил. Но Кора еще долго ощущала его прикосновение после того, как отошла от стола в сторону туалета.
Она зашла в туалет, расслабившись только тогда, когда закрыла дверь в кабинку. Что с ней? Неужели она серьезно ревновала его к этой женщине? Вместо того чтобы искать искать способ сбежать отсюда?
Она закрыла лицо руками, но быстро убрала их. Она не могла позволить себе испортить макияж. Кора закатила глаза из-за нелепости своего положения
Кстати, о позолоченной клетке.
Сидя в туалете, она ничего не добьется. Поэтому, смущаясь, открыла кабину и направилась к раковине. Кора настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила женщину, которая вошла, пока она мыла руки.
— Значит, ты и Маркус Убели.
Кора посмотрела вверх, и ее глаза округлились, когда увидела элегантную блондинку. Ту самую женщину, с которой Маркус разговаривал раньше.
— Хочу сказать, браво. Я думала, что он останется холостяком на всю жизнь. Он всегда любил молодые «игрушки для траха», но я и подумать не могла, что он женится на одной из них.
Женщина подошла к зеркалу и встала рядом с Корой. Положила клатч на стойку раковины и вытащила губную помаду. Платье у нее было черное, помада — красная. Она выглядела лет на тридцать. Сногсшибательная, изысканная, искушенная. Искушенность, которая приходит с опытом, а не с модным платьем.
Кора не сводила с нее взгляда, когда та начала подкрашивать губы, которые и так выглядели идеально.
Женщина снова перевела взгляд на Кору.
— Ну, разве ты не тихая маленькая мышка? — Она снова надела крышку на тюбик губной помады и со щелчком закрыла клатч.
Кора по-прежнему молчала. Она не хотела защищать свои отношения с Маркусом. Он ничего для нее не значил. Она его ненавидела.
— Серьезно? Нечего сказать? Ты знаешь, что мы с ним много лет были любовниками? Я должна была сидеть рядом с тобой, но ты видела, как он рассердился. Между нами до сих пор все так натянуто. Мы ссоримся, как кошка с собакой, а потом страстно миримся, так было всегда. Но поверь мне, он всегда возвращается ко мне.