Принц встал на цыпочки, положил конец арбалета на окошечко так, чтобы стрела могла пролететь между прутьев решетки, и прицелился. Он помнил, что на Орусе надета кольчуга, соответственно, попасть нужно было в голову. Юноша нажал на спусковой крючок, и болт с треском воткнулся в столешницу на расстоянии пальца от лица бандита. Даже стреляя с упора, Эрн умудрился промазать.
Принц не стал дожидаться, пока Орус проснется, и тут же приготовил самострел для повторной попытки. К этому оружию юноша был более привыкший. Болт с глухим звуком вошел в голову негодяя.
Удивительно, но громила даже не пошевелился, ни после первого выстрела, ни после второго. Эрн быстро перезарядил самострел и всадил болт в спину здоровяка. Головорез проснулся, задергался, и потянулся к стоящему около стола арбалету. Из груди вырвался тяжелый стон.
Юноша прицелился и вогнал во врага второй болт, прямо под левую лопатку, искренне надеясь, что наконечник пробьет сердце. Помощник Оруса застонал еще громче, а потом упал на стол и затих. С негодяями было покончено. Эльфийка по‑прежнему спала, и пролетающие рядом болты ее нисколько не заботили.
– Анна! Анна! – начал звать девушку Эрн, но та не реагировала. – Неужели они с ней что‑то сделали?! Анна! – Юноша схватился за прутья решетки и подергал, но результата это, понятное дело, не дало.
Замочной скважины принц не увидел, поэтому решил, что с другой стороны двери есть засов. Бутылочку с растворяющей железо кислотой изъяли стражники гробницы. Хорошо, что Эрн взял из дома все инструменты, которые только нашел. Среди них имелась тонкая пила по металлу. Оставалось выпилить кусочек прута, чтобы можно было просунуть руку через решетку, и отодвинуть засов.
|
|
В глубине души появилось сомнение. Все оказалось слишком просто. Разве так бывает? Разве расчетливый головорез Орус мог безмятежно заснуть? Эрн недоверчиво покосился на негодяев. Те лежали неподвижно, и из их тел торчали болты, которые принц туда самолично вогнал. Юноша мог поклясться, бандиты были мертвее мертвого, если только не обладали мастерством умелых фокусников и иллюзионистов.
Эрн хмыкнул и принялся за дело. Пилить железный прут оказалось нелегко. Принц делал небольшие паузы – иногда, чтобы передохнуть, а иногда, чтобы прислушаться. Он по‑прежнему ожидал подвоха. Спустя некоторое время, когда боль в мышцах рук стала невыносимой, кусочек прута упал на пол.
Пока Эрн возился с дверью, Анна несколько раз дергалась и встревожено постанывала, но так и не проснулась. У принца возникло предположение, что разбойники чем‑то накачали или опоили эльфийку – с бесчувственным телом меньше хлопот.
Юноша просунул руку между прутьями и попытался нащупать засов. После нескольких утомительных минут дверь удалось открыть. Эрн поднял перед собой самострел и медленно начал приближаться к бандитам – нужно было удостовериться, что они мертвы. Принц сжал в руках оружие и пихнул ногой Оруса. Тот вместе со стулом упал на пол. Громила тоже оказался уже не жилец.
Взгляд Эрна наткнулся на небольшой металлический кубик под столом. Принц улыбнулся.
– Анна просто молодчина! Неужели ей удалось активировать сон‑куб?
Или двое бестолочей, не осознавая того, сделали это сами?
Юноша сложил в сумку вещи со стола, освободил пленницу и поднял ее на руки.
|
|
Прихрамывая, Эрн вместе с Анной добрался до лошади. Он посадил бесчувственную эльфийку в седло и аккуратно положил ее голову на шею животному, затем залез сам.
Они медленно поскакали к дому. До восхода солнца оставалось совсем немного.
В мир видений и снов, сменяющих друг друга с бешеной скоростью, ворвался стук. Он нахально вломился в залитые серым светом просторы и начал крушить все вокруг. Громкий звук уничтожал видения одно за другим, безжалостно растаптывая их, разрывая в клочья.
С каждым ударом мир рушился. Он таял в тяжелом не прекращающемся грохоте. Тишина могла все спасти, но ей не было здесь места. Вскоре не осталось ничего кроме звука. Удары становились громче и яростнее, ни что не могло защитить от них.
Они разрушили воображаемый мир видений, и больше негде было спрятаться. А что мы делаем, когда во сне некуда деваться? Конечно же, просыпаемся.
Анна открыла глаза и поморщилась. Голова ужасно раскалывалась и кружилась. Виною тому был усыпляющий газ, которого девушка надышалась в подвале. Эльфийке хотелось закрыть глаза и снова заснуть, но на первом этаже настойчиво барабанили в дверь.
Девушке понадобилось некоторое время, чтобы понять, где она находится. Увидев спящего в кресле Эрна, Анна улыбнулась и посмотрела в окно: солнце поднялось уже высоко, и на улице стояла жара. Хорошо, что в комнате еще сохранялась ночная прохлада.
– Я у себя дома, – обрадовалась эльфийка и вновь улыбнулась.
Стук в дверь усилился, теперь колотили уже обоими кулаками. Анна спохватилась и принялась стягивать с себя одежду, в которой была ночью. Девушка накинула халат, распустила волосы и взяла самострел Эрна. Она осторожно подошла к окну.
|
|
В дверь стучал темный эльф, пожилой, невысокого роста, с аккуратной бородкой. За ним стояли люди, облаченные в форму городской стражи.
– Дядя Кельтус! – удивленно воскликнула Анна. – Ничего не пойму. – Она положила самострел и, сбежав по ступеням, открыла дверь.
– Анна! Чего так долго не открывала? – Эльф обнял племянницу.
– Я спала, – честно ответила девушка и виновато взглянула на дядю.
– Уже давно пора вставать. Позволишь войти?
– Конечно.
– Подождите тут, – бросил Кельтус охранникам и вошел в дом. Анна проводила его в комнату. – Я заглянул к тебе, чтобы узнать все ли в порядке.
– Вполне. У меня все хорошо. Думаю, вчерашние проблемы там и остались. Мне так кажется, – сбивчиво начала Анна.
– Где там? – не понял эльф.
– Ну, в прошедшем дне, – ответила девушка и подошла к окну. – Чудесное утро. Тревоги растаяли вместе с ночным мраком. – Она тяжело вздохнула.
– Рад, если это так. Сегодня мне пришло сообщение от городской стражи о том, что ночью в одно из Отделений попал человек. Его взяли с поличным, когда он пытался ограбить усыпальницу недалеко от Антарага. В общем, обычный расхититель гробниц. Но беда не в этом.
Анна стояла спиной к дяде, поэтому он не мог видеть испуг и недоумение, отразившиеся на лице племянницы. Уж не об Эрне ли идет речь?
Кельтус тем временем продолжал:
– Он говорил о тебе. Все твердил, что темной эльфийке Анне Андрэалэссе угрожает опасность, и что утром будет слишком поздно. Для чего поздно, он так и не объяснил. Уверен, вора не восприняли всерьез. В отчаянии человек может нагородить такого… Не стоит верить каждому его слову. – Дядя прошелся по комнате. – Стражники Отделения все же сообщили кому‑то об этом. Сами они вскоре были найдены убитыми. Человек и двое эльфов, оказавшихся с ним в одной камере, бежали. Одного темного убили. Не понятно, как заключенным удалось выбраться. Точнее понятно – через дырку в стене, которую неведомо кто сделал неведомо как. Скорее всего, один из сбежавших был волшебником и не самого низкого ранга. Мне все рассказали утром, и я сразу направился к тебе. Рад видеть племянницу живой и здоровой, – улыбнулся Кельтус. – Честно, я за тебя не на шутку перепугался.
– Тот человек и впрямь нес чушь. Никакой опасности мне не угрожает. Как видишь, уже день, а со мной все в порядке. – Анна безразлично пожала плечами и, опершись на стену, скрестила руки на груди.
– А где Эрн? – подозрительно прищурился дядя.
– Спит наверху, а что?
– Просто спросил. – Эльф примирительно поднял ладони. – Давай не будем повторять наш вчерашний разговор, хорошо? Я пришел не за этим.
– Нисколько не возражаю против такого решения. Кстати, сегодня собиралась заглянуть к тебе и сказать, что уезжаю.
– Куда же? И надолго ли?
– В Дунтлхилл, – коротко ответила девушка.
– С наступлением лета потянуло в путешествие?
– Можно и так сказать, – улыбнулась Анна. – Не скучай без меня.
– Я, возможно, и сам отправлюсь в путь, поеду в Западную Часть.
– Думаю, в Дунтлхилле мы сможем встретиться.
– Разумеется. Удачной поездки. И прошу тебя, будь осторожна, – кивнул Кельтус и направился к двери. Перед самым порогом он развернулся и взглянул на племянницу. – Я за тебя переживаю. Ты вляпалась в историю?
– Вовсе нет. Не беспокойся, все хорошо. Эрн меня выручит, если что. Эльф кивнул:
– Берегите себя, особенно во время путешествия.
– Обязательно, – заверила его девушка.
Перед тем, как шагнуть за порог, эльф окинул племянницу взглядом, словно спрашивал: точно не желаешь ничего рассказать? Анна ответила вежливой улыбкой, и Кельтус вышел.
После того, как за дядей закрылась дверь, девушка подбежала к окну и проследила за родственником взглядом. Эльф вместе со стражниками сел в повозку и уехал.
Анна поднялась по лестнице и взглянула на спящего Эрна. Затем подошла к нему и поцеловала.
– Мой спаситель, – улыбнулась она.
Эльфийка решила прогуляться и раздобыть чего‑нибудь съестного.
Эрн проснулся только к вечеру. Первым делом он обнял девушку, еще раз порадовавшись, что с ней все в порядке.
– Сегодня точно какой‑то праздник, если ты вдруг взялась готовить, – удивился принц, подойдя к столу. Из глиняной миски шел пар и чем‑то ароматно пахло.
– Представь себе! – Анна улыбнулась и, гордо подняв голову, села за стол.
Варево оказалось на вкус так себе, но принц, конечно же, ничего не сказал. Да, готовит эльфийка не очень, но это не повод ее обижать.
– Расскажи мне о своих ночных приключениях, а потом я расскажу тебе о моих. Хотя у меня приключений‑то: сидела связанной на стуле.
– Как случилось, что сон‑куб активировался?
– Нет, нет! – Девушка подняла вверх палец и покачала головой. – Сначала твой черед рассказывать, не забегай вперед. Так ведь будет совсем не интересно. Ты побывал в гробнице Элутрассов без меня? – в свою очередь не удержалась Анна.
– Ладно, расскажу, но все по порядку. Началось все не с гробницы… Ты сама забегаешь вперед. Вот как тебя понимать?
– Что ты сделал с Орусом и его приятелем?
– Они больше нас никогда не побеспокоят. Их нет, забудь об этих головорезах.
– А теперь рассказывай все по порядку и смотри ничего не упусти. – Анна удобно уселась на стуле и с интересом посмотрела на принца.
Эрн сделал глоток вина и начал вспоминать события бесконечной ночи, полной опасностей, боли и отчаяния. Когда принц закончил, эльфийка подошла к тому месту, где волшебники нарисовали сияющий символ, и откинула ковер. Анна вела себя так, словно Эрн хотел ее разыграть и ждал момента, когда уже можно будет посмеяться над доверчивой девушкой.
– Я же говорил, там ничего не видно. Еще одна интересная деталь: замок на входной двери цел, хотя по звуку можно смело утверждать, что те двое открыли ее с ноги. Удивительно, как вообще не вышибли.
– Они же волшебники. Чтобы заставить огненную саламандру ходить рядом с собой словно верную собаку, нужно быть достаточно искусным в магии. Я думаю, если бы символ на полу мог причинить нам вред, то давно бы это сделал.
– Согласен. И еще. Они вошли в дом тогда, когда никого из нас в нем не должно было находиться. Я вернулся не по своей воле, Орус сбил нам все планы. Совпадение или чародеи хотели остаться незамеченными?
– Верно подмечено, – кивнула Анна и вернулась за стол. – Может они и не чародеи вовсе, а так, парочка шарлатанов. Мы же ничего о них не знаем. – На некоторое время в комнате воцарилось молчание. Затем девушка поведала Эрну свою историю. Она рассказала, как боялась и переживала, как после ее шутки Орус вышел из себя и случайно активировал сон‑куб. – Я точно знала, что не буду спать. Я внушила себе, что не усну и все! Потом как‑то это само случилось, – закончила девушка и развела руками. – А утром ты меня спас. Согласись, эта история могла кончиться печально. – Эльфийка подняла бокал с вином.
– За спасение!
Юноша широко улыбнулся и кивнул:
– За спасение эльфийской принцессы из плена!
Анна рассмеялась:
– Но я вовсе не принцесса.
– Для остальных, может, и нет, а для меня ты навсегда принцесса.
После того, как трапеза была окончена, юноша и эльфийка поднялись на второй этаж. Девушка подошла к клетке и открыла дверцу. Затем она взяла Кикки, погладила по головке и направилась к окну. Анна разжала ладони, и птичка, щебеча, вспорхнула в вечернее небо.
– Отпускаешь Кикки на волю?
– Мы уезжаем в Приют Святой Веры, ты же не хочешь, чтобы птичка без нас умерла с голоду.
– Я помню. Мы выходим завтра утром.
Анна оперлась ладонями на подоконник и устремила взор в небо, вдыхая свежий воздух с улицы.
– Вот‑вот вступит в свои права другая Богиня. Лето. Она сделает мир теплее, вновь захочется приключений, путешествий и всего‑всего.
– По мне так, тебе хочется этого уже сейчас, а не летом. – Эрн подошел к эльфийке и, обняв за талию, положил подбородок ей на плечо, а спустя несколько мгновений поцеловал в шею.
Девушка закрыла глаза и наклонила голову на бок, призывая юношу продолжать. Затем Анна развернулась и ответила на поцелуи Эрна с большой страстью. Принц посмотрел на подругу, та игриво улыбнулась и вновь потянулась к нему губами. Он обнял эльфийку и полностью растворился в ее ласках.
Вскоре одежда оказалась на полу, а Эрн вместе с Анной рухнули на гору подушек. Пусть в Приют Святой Веры друзья и отправятся не выспавшимися, но зато будут очень счастливыми.
Апрельские волшебники
Гитерис вместе с остальными ветродеями спустился на дно расселины, убив по пути еще нескольких врагов. Он потянулся за очередной стрелой и с ужасом обнаружил, что колчан пуст. Солдат закинул лук за спину и, вовремя подняв с земли чей‑то меч и щит, схватился с подбежавшим северянином.
Жизнь для Гитериса перестала иметь значение. Он знал, что бой проигран. Сейчас воин стремился прихватить с собой как можно больше врагов. Сначала уйдут они, а потом и он сам. Уйдут туда, откуда возврата нет. Во всяком случае, Гитерис пути не знал.
Рядом сражался Блэк. Его успели серьезно ранить в левую руку.
Внезапно из земли поперек ущелья поднялась огненная стена и словно порыв ветра, понеслась по рядам северян. Лицо обдало жаром, и Гитерис зажмурился, а когда открыл глаза, то с сожалением увидел, что огненная магия не нанесла сильного урона неприятелю. Да, некоторым солдатам не повезло, и теперь они катались по земле охваченные рыжим пламенем. Но это не могло остановить армию Белого Глаза.
Защитники воспользовались растерянностью врага и перешли из отступления в нападение. Люди, потерявшие всякую надежду, продолжали бороться.
Гитерис начал смотреть по сторонам в поисках тех, кто неожиданно пришел им на помощь. Ветродей оглянулся и увидел бегущих навстречу солдат западной армии, вот она долгожданная подмога. «Слава королю!» прогремело над ущельем так, что крик заглушил даже бой вражеских барабанов. Еще никогда стрелок не был столь рад появлению воинов Зеленой Короны.
Вскоре из стены падающих снежинок начали показываться боевые маги. На их одежде была изображена все та же хорошо знакомая Гитерису корона, которой он верно служил большую часть своей жизни. Только в отличие от солдат у чародеев под рисунком красовалась еще и восьмиконечная звезда.
Каждый отряд боевых магов, находящихся на службе у короля, имел свой отличительный символ. Гитерис был достаточно наслышан о тех, кто носил изображение восьмиконечной звезды.
На помощь терпящей поражение пехоте бежали маги из небезызвестного отряда Апрельских Волшебников. Такое название он получил благодаря возглавляющей его чародейке по имени Апрель. С одной стороны характер предводительницы, умение вести за собой людей, интеллект и сообразительность, а с другой беспрекословное подчинение членов отряда сделали из Апрельских Волшебников живую легенду. Многие чародеи мечтали вступить в их ряды, но брали туда далеко не каждого. Жесткая дисциплина, воля к победе и готовность отдать свою жизнь за жизнь сослуживца – не те качества, которыми обладает каждый человек. «Сила в единстве, вместе мы в сотни раз сильнее, чем поодиночке» любила повторять Апрель.
По центру расселины двигалась пехота, чародеи бежали с боков. Длинные плащи, короткие жезлы и щиты – таково было обмундирование магов. За спиной у них находились прямоугольные заплечные мешки из твердой кожи.
Один из волшебников свернул в сторону и ловко вскарабкался на большой валун. Человек выпрямился, и Гитерис разглядел девушку, не многим старше его самого. Короткие светлые волосы, хорошенькое личико, большие серые глаза, ясные и выразительные, такие доверчивые и озорные. Неужели это и была та самая Апрель?
Она оглянулась и, подняв руку с жезлом, прокричала несколько команд. Волшебники начали шевелиться заметно быстрее и на бегу соединяться в группы по четыре‑пять человек. Предводительница приложила ко лбу руку и окинула взглядом стены ущелья.
Лучники Белого Глаза не стали упускать возможности подстрелить самоуверенную колдунью, которой хватило глупости застыть на возвышенности. Однако пущенные стрелы бесполезно сгорели в волшебном щите, не долетев до цели всего нескольких шагов. Девушка вновь подняла руку с жезлом и что‑то выкрикнула. Даже Гитерис услышал ее звонкий и пронзительный голос.
На сотворение заклинаний понадобилось всего несколько мгновений. Чародеи швырнули в стрелков Белого Глаза большими прозрачнобелыми комками. Волшба ударила в скалу, и на дно расселины полетели вражеские солдаты вместе с осколками камней. Каждая группа чародеев бросила в противника по несколько шаров и снова побежала к центру боя.
Гитерис удивился, почему маги просто не спалят врагов на месте или не призовут на помощь ужасных чудищ, и те раскидают северян как игрушечных солдатиков? Почему они не обрушат скалы или не сотворят рой ядовитых пчел, которые изжалят захватчиков до смерти? Ведь это же как‑никак Апрельские Волшебники!
Ветродей не подумал о том, что маги далеко не всесильны, и им, как и другим воинам в большом сражении, необходимо беречь силы. Поле брани – это не место для оригинальности. Что сможет обессиленный маг, еле держащийся на ногах после обильной волшбы? Чем он будет тогда отличаться от простого солдата? Наверное, только тем, что ко всему прочему не всякий чародей умеет хорошо обращаться с мечом и щитом.
Как это ни странно, в битве армий отряды магов выступают в роли поддержки тяжелой пехоты и лучников. А если в рядах неприятеля тоже шагают боевые волшебники, то чаще всего чародеи начинают биться с чародеями, защищаясь от вражеской магии и посылая заклинания в ответ, а солдаты с солдатами.
Разобравшись с ближайшими лучниками, колдуны Зеленой Короны принялись за големов, чтобы поскорее облегчить натиск неприятеля на пехоту. Сейчас волшебники не стали пускать во врагов никаких шаров или молний, а просто застыли на месте, шепча строки заклинания и делая загадочные пассы руками.
Они старались перерубить невидимые нити, с помощью которых колдуны Белого Глаза контролировали каменных гигантов. У некоторых этого не получалось и они, осерчав, валили монстров первым вспомнившимся заклинанием. Вот тут‑то Гитерис и увидел всю оригинальность волшебства вперемешку с человеческой фантазией. Кто‑то пускал шары, кто‑то, пользуясь телекинезом, поднимал с земли глыбы и сшибал ими големов вместе с северянами, кто‑то обездвиживал каменных чудищ, и ближайшие пехотинцы с ненавистью превращали их в мелкие камушки.
Сражение закипело с новой силой. Теперь уже северянам, среди которых не было боевых волшебников, пришлось нелегко. Чародеи Зеленой Короны с помощью заклинаний раскидывали в стороны десятки вражеских пехотинцев, однако воины Белого Глаза не думали отступать. Они смеялись в лицо смерти и с яростью рвались в схватку. Бой барабанов не прекращался. Возможно, к этим звукам был добавлен магический эффект, заставляющий захватчиков позабыть обо всем и, не щадя собственных жизней, бросаться на врага.
Несмотря на то, что Зеленой Короне удалось переломить ход сражения, волшебница Апрель спешила отступить и давала соответствующие приказы своим подчиненным. Солдаты и маги двигались к выходу из ущелья. Гитерис не мог понять, зачем нужно отступать именно в тот момент, когда самое время атаковать, когда есть реальный шанс вконец разбить войско северян! Эта Апрель, похоже, ничего не смыслит в военном деле!
Однако Гитерис зря горячился. Ответ на его невысказанный вопрос пришел сам собой. Недавно прибывшие на помощь пехотинцы Зеленой Короны начали просто‑напросто исчезать, растворяться в воздухе.
«Вот так подмога! – подумал ветродей. – Это просто иллюзия.
Пехотинцев вместе с магами прибыло на самом‑то деле в два раза меньше. А северяне будто чувствовали подвох и ждали, пока спадет эффект волшбы.»
По рядам воинов прокатились удивленные вздохи.
– Пошли, пошли! – подгоняли своих к отступлению маги. Они хотели скорее вывести солдат Зеленой Короны из ущелья и жахнуть, наконец‑то, по северянам чем‑нибудь этаким.
– Гитерис, чего встал? Отходим! – крикнул сослуживцу Блэк.
Ветродей послушно кивнул и побежал за воином, попутно подняв с земли чей‑то полный колчан.
– Как твое плечо? – поинтересовался ветродей.
– Нормально, – неохотно отозвался Блэк. Он успел перетянуть руку обрывком ткани.
Снегопад поутих. Гитерис оглянулся и увидел нескольких магов, которых прикрывала небольшая группа пехотинцев и ветродеев. Один из чародеев тащил на плече оглушенного северянина, умудряясь при этом помогать сослуживцам.
Гитерис заметил, что воины Белого Глаза то и дело пытаются отбить пленного, но все их попытки проваливались. Северяне с присущим им упрямством вновь и вновь бросались на небольшую группу вражеских солдат.
Гитерис поманил за собой Блэка и устремился на помощь сослуживцам. Когда ветродей оказался вблизи волшебников, он разглядел, что и сама Апрель была среди них. Ее команды чередовались со звуками заклинаний. Для не привыкшего ко всяким «волшебным» делам стрелка это показалось довольно забавным.
Апрель огляделась. Основная часть войска Зеленой Короны уже успела отступить почти к самому выходу из ущелья. Небольшая группа людей вместе с пленным осталась одна среди разъяренных северян без какой‑либо помощи. Гитерис видел лишь один выход из сложившегося положения – лезть на скалы. Однако предводительница волшебников считала по‑другому.
– Все сюда! Бегом! – прокричала девушка, указывая на ближайшую пещеру.
– Они неглубокие, мы не сможем там спрятаться. Мы упремся в тупик уже шагов через десять! – возразил Гитерис. Однако на его высказывание никто не обратил внимания, все последовали за Апрель.
Ей виднее, – пожал плечами ветродей и поймал недовольный взгляд одного из колдунов.
Когда все забежали внутрь пещеры, маги, соединив силы, ударили по северянам заклинанием. К разочарованию Гитериса это был вновь прозрачно‑белый ком, а не какая‑нибудь череда изощренных молний или стая оголодавших огненных псов. Но грохнуло хорошо, с потолка посыпались мелкие осколки.
К удивлению лучника пещера не закончилась через десять шагов.
Проход уводил группу из магов, пехотинцев и ветродеев все глубже под землю. Гитерис был слишком поражен происходящим, чтобы задавать вопросы. Он несколько раз встречался взглядом с Блэком, но тот лишь пожимал плечами. Стрелкам оставалось только следовать за остальными, убивая по пути слишком настойчивых северян.
Постепенно воины Белого Глаза отстали, во многом благодаря стрелам ветродеев. По неровному, местами заваленному проходу трудно было двигаться без факелов. Вдобавок, подземный коридор извивался так, словно его прорыл огромный червь. Временами Гитерису казалось, что после всех подъемов, спусков и поворотов он уже шагает вниз головой относительно поверхности.
Бегущие впереди маги освещали себе путь тусклым пятном темножелтого света. Его едва хватало, чтобы не налететь на валяющиеся то тут, то там здоровенные глыбы. О мелких ямках и камнях речи вообще не шло. Ветродей уже успел пожалеть, что отважился помочь сослуживцам. Судя по выражению Блэка, он чувствовал то же самое. Скажите на милость, зачем Апрель понадобилось лезть в пещеру?!
Гитерис постоянно оглядывался, ему все чудилось, что из сырого мрака подземелья сейчас вылетит стрела с белоснежным опереньем. По спине пробегал холодок. Кстати о холоде. Несмотря на грязь под ногами, сырость и темноту в пещере было все‑таки уютнее, чем на поверхности и хотя бы на чуточку, но теплее.
Скорее бы забиться между камней, развести костер и, наконец‑то, согреться. М‑да, из чего только сделать костер? Камень гореть не будет, хотя кто его знает. Маги захотят, и булыжник вспыхнет.
– Вперед! Вперед! – настойчивый крик Апрель вернул Гитериса в реальность, и воин тщательнее начал смотреть под ноги, чтобы не отставать. Какой костерок, какое тепло? Двигай ногами живее и согреешься!
– Северянин приходит в себя, – сказал волшебник, который тащил на плече пленного.
– На него уже наложены магоподавляющие путы, он не сможет прибегнуть к помощи волшебства, даже если придет в себя, – отозвалась предводительница.
– Найкато, теперь твоя очередь его нести, – бросил чародей ближайшему сослуживцу и передал пленного ему.
– Стойте тихо! – скомандовала предводительница.
Все тут же замерли. Гитерис от неожиданности врезался в спину бегущего впереди мага. Тот обернулся, и даже в сумраке подземелья ветродей почувствовал его презрительный взгляд.
– Ты что новичок? – пренебрежительно осведомился волшебник. – Недавно служишь? Под ноги смотреть надо.
Гитерис молчал, не зная что ответить. Отчего‑то в присутствии Апрель он начинал чувствовать себя застенчивым мальчишкой, который не решается заговорить, потому что боится показаться либо глупым, либо скучным. Что‑то особенное было в этой волшебнице, что‑то необъяснимое. Какая‑то мягкая жесткость, если так можно выразиться.
– Боишься, что я ненароком сломаю тебе спину? – отводя взгляд от Апрель, с ухмылкой бросил ветродей.
– Чего ты сказал? – побагровел колдун. – Повтори еще разок!
– Успокойся! – резко крикнула Апрель. – Не забывайся. Ты находишься не в Академии и не на учениях. Нам сейчас еще не хватало драки из‑за того, что кто‑то кому‑то наступил на ногу.
Волшебник посмотрел на девушку и уже приготовился ответить, судя по выражению лица что‑то гадкое и язвительное, но промолчал и отвернулся.
Гитерис отошел на несколько шагов в сторону, не сводя взгляд с мага.
– Стойте тихо! – через некоторое время вновь потребовала предводительница.
Сначала не доносилось никаких звуков, а потом вдали раздались крики и топот десятков ног.
– Северяне, – прошептал Блэк.
– Вперед! – скомандовала Апрель.
Через сотню шагов пленный окончательно пришел в себя и начал дергаться. Он умудрился высвободить руки из веревок и ударить по лицу несшего его мага. Тот мигом оправился и ответил, только уже не рукой, а магией. Северянин с криком отлетел к стене пещеры и со стонами распластался на камнях.
– Прекрати! – крикнула на волшебника Апрель. – Ты его убьешь! Сведения, которыми он располагает, очень важны.
– Уж, поверьте, важнее некуда, – хрипло закашлялся пленник.
Чародейка подошла к нему и не по‑женски сурово встряхнула, а потом заставила встать.
– Свяжите ему руки, и кляп бы не помешал. – Она подошла к Гитерису и Блэку. – Как ваши имена? Быстро! – обратилась она к солдатам. Те представились. – Отлично. Меня можете называть Апрель. Я так понимаю, вы ветродеи?
– Да, они самые, – кивнул Гитерис.
– Блэк, понеси пленного, потом, когда устанешь, передай Гитерису, – распорядилась волшебница.
– У него ранена рука, я понесу, – вмешался Гитерис. Блэк спорить не стал.
– Хорошо, – кивнула Апрель. – Потом все болячки, сейчас оторвемся от погони. Идти сможешь? – Она вновь повернулась к Блэку. Тот кивнул. – Вот и отлично.
– А пленный сам идти что ли не сможет? – спохватился Гитерис.
Апрель едва заметно улыбнулась:
– Боюсь, что уже нет.
После слов волшебницы и впрямь ноги северянина подкосились как по команде. Он рухнул на руки пораженному ветродею. До чего же интересный народ эти маги!
Воины Белого Глаза приближались. Они хотели освободить сослуживца или, по крайней мере, сделать так, чтобы известная ему информация не дошла до командиров Зеленой Короны.
– Как думаешь, враги дали нашим отступить? – спросил Блэку Гитериса.
– Думаю, что под прикрытием волшебников они вполне удачно вышли из ущелья и направились к Трониволу, – отозвался ветродей, крепко затягивая веревки на запястьях пленного. – Знать бы, куда направляемся мы. Апрель, – обратился он к волшебнице.
– Да, – откликнулась та.
– Кто этот пленный?
– Командир вражеских чародеев. Не боевых магов, а тех, кто управляет големами. Он должен знать все что нам нужно о войске Белого Глаза: сколько пехоты, стрелков, волшебников, когда двинутся в атаку, – пояснила девушка. – Возможно, еще что‑то важное.
– Судя по тому, что я даже отсюда слышу топот северян, этот колдун знает достаточно. Белый Глаз переживает за сохранность информации. Апрель, а ты знаешь, куда ведет подземный проход?
– Нет, я в этом ущелье первый раз и в этой пещере тоже. Полагаю, так же как и ты. Под землей у нас есть шанс оторваться от северян, – невозмутимо отозвалась колдунья. – Не думаю, что их разведчики исследовали здешние ходы в скалах. Тут мы в равных условиях.