…Когда они оказались в этом зале?
Сотни аристократов вокруг. Повсюду – яркие экраны, на них изображены сотни и тысячи самых разных миров. Из динамиков, теряющихся под потолком, льются десятки голосов:
– Оклон сдается в бессрочную аренду! За полцены – тому, кто возьмется избавить его от последствий ядерной войны…
– Станьте королем на десять долгих лет в Паррусе! Пиры, охота и наложницы – в начале правления и полномасштабная гражданская война – в конце!
– Сто тридцать тонн нефритового угля из Найру ждут своего покупателя! Цена за тонну: две тысячи хэйлов, при покупке всей партии выгодная скидка – всего лишь двести шестьдесят тысяч хэйлов!
– Аборигены-людоеды Жарни ждут своего нового властелина! На этот раз покупателю предоставят больше охраны!
– Многоглавый зверинец из Эвидейна дает новое представление тому, кто выиграет аукцион! Стартовая цена – триста тысяч хэйлов!
– Барон Эстрогейр поменяет Альб, Дрейн и Солнечный берег на любые другие!
– Для любителей острых ощущений – аренда мира Лунный кошмар на три года! Каждое полнолуние – нашествие оборотней на столицу! Попробуйте свои силы в управлении обреченным государством!
– Сдается в аренду мир Кузница Эри! Помните про налог на железо!
– Продается титул короля Солии! Станьте владельцем самого дорогого курорта Золотого круга!
– Антигравитационная руда из гейзеров Эбинира в большом количестве! Одна тонна – тысяча хэйлов! Предоставляется специальный контейнер для хранения!
На огромном экране, чья поверхность искажалась каждую секунду, значилось:
“Биржа Тысячи Миров”
Снова несуществующие миры – но на этот раз продаются не билеты, а они сами, понял Блок. Пока обыватели пребывают в солиновом дурмане, полагая, будто они путешествуют по иным мирам, аристократы Миракулюса покупают и продают промышленные грезы. Зачем им тратить баснословные суммы на то, что является ложью? Наверняка они знают правду. Неужели всего лишь жажда власти заставила их поверить в эту выдумку, в этот искусно созданный симулякр?
Похоже, жизнь на Бирже никогда не утихала. Аристократы приходили и уходили, собирались небольшими группами, обсуждая новости, вдумчиво смотрели в экраны, ожидая выгодной возможности купить или продать то, чего никогда не было, а многочисленные слуги по их указаниям что-то вводили в видеофонах, видимо, принимая участие в торгах, не стихающих ни на секунду.
– На продажу выставлено десять тонн редчайших морских какао-бобов из Нафари! Стартовая цена: тысяча семьсот хэйлов за тонну!
– Х-м-м, – задумчиво протянул сухопарый мужчина в цилиндре и со светящимся моноклем в левом глазу. Приглядевшись, Питер понял, что в стекляшку встроен экран, в который тот сейчас старательно вглядывался. – Весьма выгодное предложение! Кажется, цена по сравнению с прошлой неделей упала на целых пять процентов!
– Цена-то, может, и выгодная, – скрипучим голосом ответил старый карлик, стоявший рядом, чей наряд состоял из черных брюк, светящегося изнутри белого жилета с причудливыми лампочками и тонкой трости, – но я в последнее время с недоверием отношусь к продукции с Нафари. Не так давно довелось пробовать местные сухофрукты, из-за которых у меня случилось сильное несварение – так что нет, увольте!
Их разговор тонул в целом море голосов, и Питер выхватывал лишь отдельные реплики:
– Солиновое печенье для промывки мозгов населению! Только не перестарайтесь! Цена: восемь тысяч хэйлов за ящик!
– Беру десять ящиков! Давай, покупай быстрее, что же ты стоишь?! У меня люди на Афродике снова умнеть начинают, уже подумывают о том, чтобы ввести антилюбовную реформу…
– …шесть цистерн молока ящеров из Долимора на прошлой неделе. Кто бы мог подумать, что оно непригодно для употребления?
– Начальник взял отпуск и на месяц уехал в Снежную башню, на лыжах кататься. А все дела оставил на меня. Вот я и подумал…
– Гиперпластмассовый бетон из Данарры – невероятно прочный, жаростойкий и одновременно с этим очень пластичный! Четыре тысячи хэйлов за тонну!
– Знаем-знаем, у меня самого замок в Аркадии выстроен из этого бетона. Очень рекомендую!
– Продается год правления на Орбитариуме! Стартовая цена: миллион двести тысяч!
– Может, стоит купить?
– Как-то отдыхал там на одной из астероидных ферм…
– Как считаете, может, бросить все дела и сесть где-нибудь на трон?
– Беру год на Орбитариуме!
– Удачи, граф Принс! Будем ждать!
– Боевые отравляющие вещества прямиком из Оклона! Враги вашего режима умрут в чудовищных мучениях! Три тысячи пятьсот хэйлов за один резервуар!
– Беру три резервуара! Как же мне надоели эти бунтовщики, видеть их не могу…
– И я возьму три! У меня в Валлажаре пока все спокойно, но мало ли… И туристы, опять же, постоянно пытаются поднять восстание – им, видите ли, не нравится, что я подражаю Его Великолепию! По-моему, за такое поведение их нужно сдавать полиции – если они ведут себя так по отношению к тому, кто пытается подражать Его Великолепию, то до агрессии в сторону Его Великолепия остается рукой подать!
Принц ведет свою спутницу к выходу на противоположной стороне, но на пути им попадаются лебезящие аристократы:
– Принц Эдриан, как мы рады вас видеть! – елейным голоском проговорил один из них, лысый и тощий человек, чей возраст было сложно определить: ему можно было дать как тридцать лет, так и все семьдесят. – Тоже решили принять участие в торгах?
– Приятная встреча, барон Готт! – Принц улыбнулся. – Показываю принцессе Элли все прелести Страны Чудес!
– О, принцесса, мы рады видеть вас в этом замечательном месте! Я слышал, ваше путешествие в Корнок прошло… не слишком удачно?
– Принцесса в самый последний момент передумала – что поделать, такова исцеляющая сила любви к Его Великолепию! – соврал принц, не моргнув глазом. – Как у вас дела? Я слышал, недавно вы покинули свою резиденцию на Ралли?
– Что поделать! – Барон развел руками. – Ни дня не могу прожить, не видя перед собой лик Его Великолепия! А вот барону Верони приходится несладко…
– Чертовы бунтовщики, ваше сиятельство, – промолвил второй аристократ, опершись на толстую трость, в которую был встроен видеофон. Он изредка смотрел в устройство и произносил что-то, никак не связанное с разговором, словно среди них были невидимые собеседники. – Да, прибыл в Страну Чудес, здесь очень тепло… Нет, на этой неделе буду здесь… Вот, решил купить пару ящиков “лекарства” от их буйного нрава, хе-хе-хе!
– Но это же неправда! – прошептала принцесса на ухо своему вынужденному спутнику, пока оба аристократа были поглощены обсуждением способов умерщвления ненавистных бунтовщиков. – Никаких других миров нет! Это же все обман…
– Т-ш-ш! – прошипел принц, опасаясь, чтобы собеседники не услышали слов принцессы. – Ну да, это не совсем правда… Но и не неправда тоже! Коллективный гипноз, новейшие технологии, солин и лайверы… Для некоторых иные миры становятся реальнее нашего с вами! Разве мы можем осуждать их за это? Это то, что подарил нам Его Великолепие – возможность самому выбирать свой мир, и все, что он требует за это – всего лишь слепое повиновение! Неужели эта цена так высока?
– Ваше сиятельство, – услышал Питер знакомый голос и обернулся, – первая партия линз уже доставлена в ваше поместье. Какие еще будут указания?
– Отличная работа, Отто! – похвалил принц наемного убийцу, с которым Питер разминулся в “Домашнем очаге”. Они отошли подальше от аристократов и принцессы, и Эдриан продолжил: – Говорят, что сыщик Питер Блок был у нашего общего товарища, Уильяма, и с тех пор о нем не было вестей… Он очень ловок и изобретателен, поверьте мне как его бывшему коллеге, и мне хотелось бы полностью обезопасить себя. Поэтому будьте добры, изготовьте столько линз, чтобы их хватило на всех добрых людей Страны Чудес!
– Будет сделано, ваше сиятельство… Мне по-прежнему не стоит обращаться с предложением изготовить линзы для охраны Его Великолепия?
– Нет-нет, не стоит, уважаемый Отто. Я уверен, у Его Великолепия и так достаточно забот. Поручите его безопасность мне и генералу Блейку, – ответил принц. – Кстати, удалось ли вам выполнить свое задание?
– К сожалению, нет. – Отто помрачнел. – Виккерс очень хитер… Но мы работаем в этом направлении, не беспокойтесь. Вынужден откланяться, ваше сиятельство. Много дел.
Отто исчез так же резко, как и появился – будто растворился в воздухе. Принц еще какое-то время о чем-то размышлял, затем снова натянул на лицо неестественно красивую улыбку и вернулся к принцессе – совершенно не подозревая, что все это время невидимый и неотступный сыщик Питер Блок наблюдал за ним и слушал все их разговоры.
Принц боится его! Да, в его голосе чувствовались уверенность и решимость, но все это было лишь прикрытие для его страха – страха, что тот единственный человек, который остался верен своему делу, когда-нибудь достанет и его. Как же он был прав! И сколько же самоуверенности в нем – неужели он думает, будто от Хэйла в Доме могут укрыться какие-то планы?
– Я покажу вам дворец герцога Лорна, моя любовь! – пообещал принц девушке, уводя ее к выходу. – И вы поймете, почему его называют Дворцом Наслаждений!
И они снова пропадают, и Питер снова бежит туда, где они исчезли, он летит, словно алчный призрак, по аллеям, где напыщенные аристократы кормят своих дам с глазами, полными сладострастия, светящимися ягодами, а в воздухе сияет пыльца, и дышится так легко, как никогда раньше… Впереди – еще один дворец, переполненный жадными до удовольствий молодыми юношами и девушками, они шумят в предвкушении праздника. Неужели Миракулюс всегда живет так – в вечном празднике, в вечной праздности?
Он находит принца и принцессу посреди зала, заваленного подушками, на которых возлежали полуодетые мужчины и женщины. Здесь темно – но темно так же, как в Либерталии ночью, тьму прорезают сотни фонарей, ламп и свечей, и создается ощущение, что сейчас ни день, ни ночь, а какое-то иное время – время предрассветных сумерек или полуночной зари. Под потолком танцуют девушки – их белоснежные бедра двигаются в такт таинственной мелодии, их глаза закрыты, словно они под гипнозом. А из-под потолочной тьмы шел снег… Хотя, разве может снег быть розовым, фиолетовым, красным?
– Герцог Лорн посвятил свою жизнь поиску новых чувств, силами которых можно испытать новые грани удовольствия… – Принц убаюкивает девушку своими речами, нежно держа ее за горло, она опирается на него, почти не в силах двигаться самостоятельно. – Вот, поглядите: те добрые люди капают в свои глаза капли “Прозрение”, благодаря им глазные яблоки становятся очень чувствительными к свету, а любой ветерок доводит до экстаза… А этот снег, попробуйте его, моя принцесса!
Принцесса послушно подставляет ладоши под падающие хлопья и доверчиво пробует их на вкус, хлопья тают на ее алых губах. Принц победно улыбается:
– Герцог привозит этот снег из далеких миров, Двери в которые уже давно не открываются никому, кроме него… Это снег любви, он открывает душу страсти и вожделению! Смотрите, все эти люди – это жрецы Культа Наслаждений! А там, дальше – телемастерская, где производят сны! Идемте со мной, я покажу…
Развалившиеся на подушках мужчины лениво приветствуют принца, не прекращая разговор:
– Посмотрите на эти прекрасные ноги, что парят над нами… Это балерина Жюли Веро, воспитанница мадам Рони!
– Вы верите, что мы в Раю? Воистину, мы живем в Раю, дарованном нам Его Великолепием…
– Кстати, на днях я думал над тем, почему наш с вами Рай называется Дом… И пришел к очень интересной мысли…
– И почему же он так называется?
– Потому что вещам и местам, которые наиболее полно выражают свою суть названием, не нужно давать другого. Другими словами, наш Дом – воистину то, что любой человек с пеленок понимает под словом “Дом”: безопасность, защита, кров, крыша над головой. Вещь в себе, если вы понимаете, о чем я…
– Слышали речь сенатора Оррена Окса? Очень похоже на вашу мысль…
– Ох, эти белоснежные бедра… Не подумайте, исключительно эстетический интерес… Но все же…
– Балерина Ноксия Пардо! Я влюблен!
– У Дома не только великий владыка, но и великие враги…
– Наверное, вы хотели сказать, один враг? Тот, про которого все твердят…
– Невидимый…
– И неуловимый!
– Чепуха! Его давно пристрелили!
– В “Домашнем очаге”? Он сбежал оттуда…
– И нарушил все планы Отто! Вы слышали, их покушение на Виккерса не увенчалось успехом! Говорят, они подбросили ему химикат, но люди Виккерса схватили Шона и накормили его им!
– Восстание продолжается! С каждым днем они все выше!
– Генерал Блейк мобилизует войска…
– Я слышал, Виккерс отравлен газом юности…
– Вздор!
– Он правда невидим? Но как это возможно?
– Я слышал, его нельзя увидеть, потрогать или убить. Он пришел сюда, чтобы выполнить одному ему известную задачу, и исчезнуть навсегда…
– Балерина Улия, недавняя выпускница школы мадам Рони! Какие прекрасные волосы...
– Смотрите трансляцию Свободных игр? Кажется, мой фаворит выживет…
– Сбежал от полиции…
– Спорил с самим Его Великолепием во время хэйла…
– Назвал Его Великолепие тираном!
– Погиб в пожаре…
– Отравлен в залах “Миража” …
– Он раскрыл правду “Миража”!
– Все мы знаем эту правду! Но зачем нам принимать ее, эту скучную правду, когда есть солин, лайверы, Миракулюс и эти прекрасные бедра?..
– Победил убийц Его Великолепия в “Домашнем очаге”!
– Совсем скоро он встретится с Его Великолепием в Залах Благих Намерений!
– Знаем-знаем мы эти Залы! Царство обмана и живых зеркал!
– Жизни всех врагов Его Великолепия обрываются в Залах…
– Они сталкиваются со своими страхами, а Его Великолепие обнажает всю их потаенную силу…
– Вот это будет зрелище!
– Уже началась трансляция? Можно поставить против Его Великолепия?
– Ты с ума сошел?
– Я знаю, о ком вы говорите! Я знаю, чье имя вы боитесь называть!
– Тише! Т-ш-ш!
– Питер Блок! Великий сыщик, диверсант, шпион и убийца! Бывший преступник, погибший во время пожара! И восставший из пепла, чтобы навредить Его Великолепию!
– Не стоит кричать его имя…
– Т-с-с-с…
– Я докажу вам, что все это ваши больные фантазии. Никакого Питера Блока не существует!
– А как же “Домашний очаг”? Как же погоня от полиции?
– Чей-то глупый рекламный ход! Смотрите, я позову его! Если он бесплотный и вездесущий, то просто обязан откликнуться!
– Не надо! Говорите тише!
– Сумасшедший!
– Вот это смелость!
– Кто-нибудь, запечатлейте этот момент дерзости! Ну же, принесите мне камеру!..
– ПИТЕР БЛОК!
– Перестаньте, хватит, это уже не смешно!
– Питер Блок! Если ты здесь, если ты среди нас, то делай со мной что хочешь! Я – владелец пятой части Либерталии, мое имя Ромул Прей, откуси мне палец, вот моя рука! – жирный боров, родившийся человеком, поднял растопыренную пятерню в воздух. – Давай! Сделай… А-а-а!
Дикий крик разрывает ленивую атмосферу Дворца Наслаждений. Указательный палец дерзкого аристократа теперь изогнут под причудливым углом, банкир поспешно прячет его под свое необъятное тело, слуги помогают ему покинуть обитель герцога Лорна. Но уже поздно – все присутствующие обмерли от ужаса, они видели то, чего боялись – доказательство существования бесплотного, всесильного и вездесущего сыщика.
Но Питеру Блоку уже неинтересен результат его выходки – он бежит в тот зал, где скрылись принц с принцессой. В телемастерской – множество удобных кресел, окруженных хищными проводами и яркими экранами с пылающими надписями “Гипно”, приятная полутьма и люди, корчащиеся в агонии, стонущие от удовольствия и смеющиеся от наслаждения.
– Они принимают солин с различными добавками, который оказывает очень сильное воздействие на участки мозга, отвечающие за восприятие, – пояснил принц. – А по проводам транслируются их сны – ярче и живее, чем сама жизнь! Эти люди – добровольцы из шахт, которые решили променять свою жизнь на вечные сны, но век их, к сожалению, столь краток… Я покажу вам эротические сны от корпорации “Гипно”, моя принцесса – вы не поверите, на что способен человеческий разум, когда его не сковывают социальные скрепы, предрассудки и секреты, вы удивитесь, сколь изобретательной может быть любовь!
– Да, покажите мне их, мой принц! – пылко восклицает принцесса, глаза ее прикрыты. – Покажите мне эти чудесные сны!
– Ваше желание для меня закон! Идемте за мной, где-то здесь есть лифт, ведущий на мой личный этаж – там нам никто не помешает…
Обитель Эдриана
Принц чуть ли не на руках выводит принцессу из дворца на свежий воздух – хотя, свежий ли он, после всех тех химических испарений, внушающих любовь, страсть, желание? Принцесса уже полностью во власти принца, у нее нет сил двигаться, она опирается на его руки, жадно хватающие ее за стройную талию. Только сейчас Питер понял, что эта игра зашла слишком далеко – принцесса снова стала жертвой, и проклятый лжец Эдриан собирается исчезнуть с ней в своем логове!
Принц с принцессой ступают на платформу, которая начинает медленно окутываться свечением, и Питер едва успевает шагнуть вслед за ними. Реальность схлопывается с оглушающим треском, и у Блока закладывает уши.
Контузия. Оглушение. Глазам не за что зацепиться в прозрачном, расползающемся на швы мареве, в которое обратился его мир. Голова страшно гудит, он подносит пальцы к лицу и видит на них красные капли… Лифт оказался ловушкой, он проиграл, проиграл все, что у него было, поставив на кон самое чудесное создание во всей вселенной…
Внезапно мир обретает очертания. Голова прояснилась, зрение вернулось, он поднимается с пыльного камня платформы на ноги и оглядывается. Ни следа принца и принцессы.
Воистину, мания величия принца уступает только Хэйлу.
Целый этаж – огромный дворцовый комплекс, вид на который открывался с живописной возвышенности, на которой была расположена платформа, мгновенно перемещающая между этажами. Десятки аллей, деревьев, фосфоресцирующих в сумерках, которые опустились на владения Эдриана, сторожевых башен, стен и дворцов, а в самом центре этой архитектурной жемчужины – величественная башня, которая, Питер готов был поспорить, являла собой Дом в миниатюре. Повсюду были стражи – они были облачены в уже знакомые Питеру сине-белые костюмы на манер воителей из средневековых легенд и баллад, но нельзя было позволить себе обмануться их кажущейся беззащитностью – сыщик был уверен, что вооружена охрана была по последнему слову техники. Экраны дополняли каждую постройку, каждый элемент этого огромного комплекса, изображения на них перетекали одно в другое в строгой последовательности, отчего складывалось ощущение, будто вся обитель принца существовала не в одном мире, а сразу во многих, ежесекундно меняя форму, но оставаясь при этом целой и незыблемой.
Сложно было передать словами ощущения, которые испытал сыщик при виде этого зрелища – и так же сложно было не восхититься работой безымянных мастеров, многие из которых наверняка, как и старый рабочий, доживали свой век в застенках Дома. Вместе с тем, Питер понимал, что не восхищение должно занимать его голову – а только праведный гнев. Подлец похитил принцессу, увлек ее своими чарами, вскружил голову лживыми чудесами и сладкими речами – для того, чтобы опорочить ее в глубинах своей таинственной обители.
Но что это? Прямо перед Блоком внезапно возникают Эдриан и Элли. Они полусидят-полулежат на синей кровати с будуаром, рядом – бокалы с вином, призрачные стены вокруг дрожат от порывов ветра. Принц бережно придерживает красавицу за талию и лезет к ней своими губами, а принцесса и не думает сопротивляться, она трепетно ждет кошмарного воссоединения, плотно прикрыв глаза, на ее губах – дерзкая улыбка, олицетворение желания и темной страсти.
Сердце Блока разбивается на тысячи осколков, черная пелена застилает глаза. Неужели все было зря? Неужели принцесса за столь короткое время сменила омерзение на любовь к этому лжецу? Забыла о том, кто всегда присматривал за ней, кто спасение ее выбрал единственно важной целью в своей жизни – забыла о нем, о невидимом спасителе Питере Блоке? Неужели она ничего не почувствовала, когда он нежно касался ее, когда обнимал ее, когда говорил с ней?
Любовь сменяется на едкую горечь, ядовитой кислотой прожигает грудную клетку. На что он надеялся, ничтожный глупец? Как можно его полюбить, если нельзя даже увидеть, потрогать, поцеловать? Он был всего лишь призраком, обретшим плоть, и совсем терялся перед принцем с его неестественно прекрасной внешностью, его обходительными манерами, его аристократическим лоском, его запредельной уверенностью в каждом своем слове… Он всегда был ничем – духом глупой мести, без прошлого и без будущего, и даже настоящего у него теперь не было…
Остается одно – уйти, оставить победителя наедине со своим трофеем. Эта победа далась принцу легко – как и все победы до нее… Можно лишь бросить прощальный взгляд – запечатлеть на память, словно на фотокамеру, прекрасную принцессу, запомнить ее той, кем она уже никогда не будет, сохранить это видение на горящих от слез глазах…
Но… Что же это? Блок видит деталь, укрывшуюся от него ранее – маленький шприц, что Эдриан вонзил в шею принцессе и до сих пор удерживал его своими паучьими пальцами, а прекрасные волосы девушки почти полностью прикрывали это гнусное зрелище. Подлый злодей! Коварным преступлением принц добился мига своей победы – краткого, но ему хватит и этого. Хватит, если ему не помешать!
С боевым кличем сыщик обрушивается на принца, один удар – и он отлетит назад, подальше от принцессы, и никакая охрана не успеет ему помочь. Но что же?.. Могучие удары сыщика проваливаются в пустоту, они проходят сквозь принца, никак ему не вредя. Снова подлые фокусы?
Принц оборачивается, и на губах у него появляется змеиная улыбка.
– Я знал, ты не отстанешь от меня – даже после своей смерти ты не можешь успокоиться, Питер Блок! Для чего ты здесь? Принцессе уже не нужно спасение – я все сделал за тебя. И этот сладкий финал уготован мне!
– Я достану тебя, где бы ты ни был, чертов лицемер! – восклицает сыщик.
Видение с принцем и принцессой пропадает, растворяясь в воздухе – вместе со злобным смехом Эдриана. Но Блок знал – все это где-то есть взаправду, и видение лишь показывало ему эту правду. Где же ему искать свою принцессу? Наверняка в самом сердце логова Эдриана – в башне, столь похожей на настоящий Дом!
В звездном небе появляется титаническое, перекошенное от злобы лицо принца.
– Стража! Схватите и доставьте ко мне проклятого Питера Блока!
Тотчас из-за ворот показались первые, самые ретивые охранники. Они стали шарить взглядами по окрестностям, и на глазах у них Питер увидел те же линзы, что были на коварном Отто в день посещения Блоком “Домашнего очага”. На сыщика обрушился страх – враги смогли найти оружие против его невидимости, против того единственного, что должно было помочь ему выполнить свое задание! Теперь он был обычным человеком…
Обычным, но не совсем! Не зря он считался величайшим сыщиком – даже без невидимости ему нет равных в сообразительности, ловкости и проворстве. Невидимость дала ему чувство защищенности, ослабила его боевые навыки – но теперь они вновь проснутся, чтобы дать бой тому злу, что воцарилось в Доме!
Первый из прихвостней принца добирается до сыщика, он целит в него свой бутафорский меч и едва не попадает по Блоку, лезвие вонзается в каменную мозаику, устилающую землю, и выбивает тысячи визжащих фиолетовых искр – и Питер понимает, что оружие стражей куда опаснее, чем любые пистолеты и кинжалы.
Он чувствует, как дарованная годами подготовки сила наполняет его, она становится кипящим водопадом, растекаясь от затылка, по тысячам рек-сосудов – чтобы подарить его телу невиданную мощь, что сокрушит любые планы. Кулаки наливаются сталью, ноги превращаются в стремительные пружины, мир замедляется на долю секунды, сжимаясь в горошину – и ускоряется, поглощая сыщика с головой.
Ловкий удар ногой по голове неосторожному стражу, тот кубарем катится вниз, с холма, с которого страшным духом мести спускается Питер Блок. Он берет в свои руки волшебный меч, оружие неудачливого охранника, и обрушивает стремительные удары на своих врагов. Они стонут от боли, не успевая за его молниеносными выпадами – и могут лишь беспомощно наблюдать за шквалом ветра, в который превратился сыщик.
Он приближается к вратам, сметая всех на своем пути, повсюду разлетаются фиолетовые искры – как же забавно, что хрупкая защита принца рушится от его же оружия! Голова наполняется безумной радостью, которую хочется поддерживать все дольше и дольше, уничтожая бандитов принца одного за другим, в ушах слышится эхо ломаной мелодии, чей ритм подстегивал сильнее любых слов, а в руках все порхал и порхал волшебный клинок…
Сколько он так сражался, забыв об усталости и наслаждаясь свирепой радостью?.. Это было неважно. Вскоре последний страж пал, его тело пропало в ночной тьме, позабытое навсегда и оставленное на обочине миров. Сыщик входит в башню, дом принца, проходит по опустевшим коридорам, мимо безвкусных мечущихся картин, безжизненных доспехов и чучел неведомых зверей, поднимается на лифте на самый верх и ожидаемо обнаруживает принца, склонившегося над одурманенной принцессой, и все было точь-в-точь как в видении: синяя кровать с будуаром, вино, переливающиеся стены. На зеркальном потолке висела огромная линза, к которой и в этот раз было прикреплено знакомое устройство – значит, принц снова прячется от своего повелителя. Казалось, между мигом, когда Питер увидел видение, и настоящим прошло не больше секунды. Неужели сыщик оказался настолько быстр, что принц не успел ничего сделать с красавицей Элли?
Лифт докладывает о прибытии страшного судьи, и принц гневно оборачивается.
– Вы до сих пор не разобрались с этим наглым шпионом? Я же купил вам треклятые линзы!..
Не нужны никакие слова. Лишь меткий удар, и принц без чувств падает на каменный пол. И тотчас его неестественно прекрасное лицо меняется, свет, что окружал его, тухнет, и Питер видит настоящий образ принца – обезображенные пожаром щеки, глаза, лоб, облезшие волосы беспорядочно торчат по всей голове… Технологии Дома подарили принцу новую внешность, и он с радостью променял ее на свое прошлое. Но это уже было не важно. Сыщик бережно подхватывает устремившееся вниз тело принцессы, осторожно вынимает острый шприц из лебединой шеи и кладет красавицу на глубокую перину.
Наедине
Принцесса Элли без чувств лежала на кровати, прекрасная даже во сне. Что же делать? А вдруг… Вдруг отрава из шприца убила ее? Холодея, Питер прижался ухом к груди принцессы и с радостью почувствовал далекое биение сердца. Значит, принцесса просто без сознания.
Тогда он будет охранять ее сон, пока она не проснется – а затем отведет ее туда, где ей ничто не будет грозить! Взгляд снова упал на обезображенное лицо лежащего без сознания принца – а что, если он очнется? Сыщик схватил крепкий пояс от ночного халата, висящий в шкафу, и крепко связал Эдриана, для надежности заткнув ему рот кляпом. Затем, подумав, сыщик затолкал принца под кровать.
Тут он увидел, что принцесса открыла глаза. Она не видела Питера и даже не догадывалась о его присутствии, а просто лежала на спине, пристально разглядывая зеркальный потолок, в котором отражалось все, кроме ее спасителя и спрятанного под кроватью злодея. Казалось, она очнулась после тяжелого сна. Стараясь не шуметь, Питер подкрался к принцессе поближе.
Боже, как же она была красива! Ее волосы, словно реки в черную ночь, растеклись по подушкам, в глазах можно было утонуть, а ее алые губы, на которых сейчас была загадочная улыбка, притягивали к себе, словно таинственный магнит… Она по-прежнему смотрит в потолок, боясь стряхнуть остатки сна, чего же она ждет? И чего же ждет он?..
Млея от собственной дерзости, он наклоняется и нежно целует принцессу. Время сливается в единый миг, и больше нет ни прошлого, ни будущего – есть только этот прекрасный миг, существующий на границе времен, до которого никак иначе не дотянуться… Ее руки осторожно пытаются нащупать его тело, они скользят по его спине, плечам, и ее губы снова сливаются с его губами…
– Кто ты, кто ты? – Спустя вечность.
– Тот, кто целью своей избрал ваше спасение.
– Но зачем?.. Почему?
– Потому что такова моя работа, принцесса.
– Почему я не могу увидеть тебя?
– Мое тело распылено на тысячи кусков для того, чтобы враги не смогли помешать…
– Так ты призрак?
– Нет. – Питер замолчал.
– Скажи, ты – тот бог, что защищал меня все это время?
– Да, бог. – Он говорит это, боясь потерять то, что у него появилось.
– Бог… – повторила принцесса, улыбнувшись уголками губ. – А какой бог?
– Добрый, – улыбнулся сыщик. О, эта неопределенность иногда приносит столько удовольствия! Но почему же у него так болит голова?..
– Я знаю, что добрый. – Ее руки заскользили по его лицу, изучая. – Но молодой ли?
– Молодой… – он словно говорил это уже тысячи раз, но каждый раз – такое искушение, такое наслаждение… Будто экзамен, который он обречен сдать на “отлично”.
– Молодой… И красивый?
– Я не знаю…
Изящные пальцы нежно ощупывают нос, рот, глаза… Но что толку – она все равно не сможет представить у себя в голове его образ, она не сможет ощупать его молодость и красоту, заглянуть в его воспаленную от любви голову.