По сигналу прозвенел звонок, и все начали собираться. Корвина наблюдала, как девушка, сидевшая впереди, чье имя она не помнила, подошла к Мистеру Девереллу, прижимая книги к груди. Она наблюдала за тем, как он напряженно держался, слегка отстранившись от нее, за нетерпеливым языком тела девушки, и просто наблюдая за ней, Корвина поняла, что она еще одна из его поклонниц. Боже, казалось, что у него целый стол, который можно попробовать на вкус и выбрать из него, несмотря на правила.
Покачав головой на себя за то, что безмолвно вожделела мужчину, которого жаждала половина Университета, она сунула блокнот в сумку и пошла по проходу, не сводя глаз с двери.
Она почувствовала на себе его взгляд, но опустила голову и вышла. Он наблюдал за ней все это проклятое время, а затем ожидал, что она не будет тронута или не будет думать какой‑то рациональной клеткой мозга, когда они столкнутся. Это невозможно. Что‑то между ними – химическое, эмоциональное, психологическое, она не знала – сошлось, как расплавленная лава и горячий пепел, вызванный извержением, непредсказуемым для них обоих.
Это был еще один прекрасный день, но ее разум был затуманен. Она не понимала, почему он так на нее действовал, почему мысль о том, что он стоит так близко к другой девушке, вызвала у нее что‑то жгучее в животе. Она не знала его. Он не знал ее. Но было что‑то, почти разумное в том, как это росло и сводило их вместе.
Стиснув зубы, она вышла и увидела, что Джакс ждет ее, прислонившись к стене. Он был симпатичным и игривым, чему она научилась за несколько недель, проведенных с Троем и его парнями. У Джакса имелась склонность говорить что‑то с злым блеском в глазах, но с добрыми намерениями.
– Эй, Пёрпл, – поприветствовал он ее, оттолкнувшись от стены и присоединившись к ней, когда она направилась в сад.
Она слегка улыбнулась ему, не очень застенчиво, но и не с огромным желанием говорить. В основном она была интровертом, возможно, из‑за того, что росла с молчанием в качестве компаньонки. Тишина была приятной, но большинство людей этого не ощущало. Она понимала, что у многих людей существует ненужная потребность заполнять паузы, потребность, которую она не разделяла. Это заставляло людей чувствовать себя неловко рядом с ней, добавляя еще больше ее странностей.
– Итак, мрачный урок, да? – Джакс заполнил тишину.
Корвина пожала плечами. Было мрачно, но красиво. Смерть как идея была захватывающей, и ее мысли уже крутились вокруг того, как она напишет свою работу. Из всех уроков она поняла, что больше всего любит Литературу. В то время как ее факультатив по Психологии помогал ей немного больше понять разум, но это было чисто для понимания и ничего больше. С помощью Литературы она могла одновременно анализировать и воображать, причем как рациональная, так и творческая стороны ее ума были полностью вовлечены в этот предмет.
– В общем, мы идем в лес, – Джекс улыбнулся ей. – Не хочешь повеселиться?
– Где будет проходить веселье? – голос Джейд раздался сбоку, когда она и Трой присоединились к ним.
Джакс пошевелил бровями, глядя на нее.
– В лесу.
Корвина увидела, как глаза Джейд слегка расширились.
– Ты с ума сошел? – прошипела она, шлепнув Джакса по руке. – Мы не должны туда ходить. Это опасно.
– Ну, твоя соседка по комнате ходит туда достаточно часто, так что я думаю, что она одна из сумасшедших, – парировал Джакс.
Корвина почувствовала, как ее зубы заскрежетали при этом слове, а кожа напряглась, когда что‑то горячее, жгучее вошло в ее тело. Гнев. Она почти не узнавала эту эмоцию из‑за того, насколько чуждой она была ей. Корвина никогда не была сердитым человеком, но это слово. Это слово, так небрежно брошенное, стало спусковым крючком.
Прежде чем она успела что‑то сказать, Трой ударил Джекса по голове со словами:
– Осторожнее, кретин.
Джейд указала пальцем на парней.
– Не говори о ней так. Если здесь и есть кто‑то сумасшедший, так это вы, парни, за мысль отправиться в лес.
– Мы идем, – заявил Джакс. – Вопрос в том, пойдешь ты или нет?
Корвина не хотела идти, не после комментария про сумасшедшую или того, как он был близок к цели. Но она также не хотела, чтобы они шли к руинам. По какой‑то странной причине она чувствовала, что защищает их. Она не хотела, чтобы кто‑нибудь нашел их, кто‑нибудь наткнулся на них – ни на руины, ни на могилы, ни на то старое пианино, накрытое новым брезентом. Она не осознавала, но уже заклеймила это место в своем сознании, желая разделить его только с одним человеком, тем, кто утверждал, что лес был его утешением задолго до того, как она туда попала.
Это единственная причина, по которой она сказала:
– Конечно.
Джакс одарил ее победной улыбкой, в то время как Джейд вздохнула, зажимая нос.
– Отлично. Но мы не будем заходить слишком глубоко. И вернемся до захода солнца.
– Договорились, – заверил он ее. – Встретимся у вашей башни. Я захвачу кое‑какие вещи.
Трой обнял Корвину сбоку.
– Спасибо, Пёрпл.
Корвина закатила глаза, ее сердце потеплело от его жеста.
Парни ринулись прочь, а Джейд с любопытством взглянула на Корвину.
– Ты часто ходишь в лес?
Корвина пожала плечами и направилась к башне. В течение недели она все чаще уходила в лес, каждым ранним утром. Точнее, она планировала отправиться к руинам с едой и своим дневником. Ей нравилось сидеть на одном из больших камней у осыпающейся стены, в окружении природы, возвращающей то, что когда‑то создал человек. Ей нравилось, что каждое утро появлялось все больше и больше ворон, которых она кормила. Ей нравилось смотреть, как они пируют, пока она записывала свои мысли в дневник – наблюдения за людьми, выводы о себе и мысли об одном мужчине. Ей нравилось записывать слова на бумаге. Это заставляло ее осмыслить все, что происходило внутри. Она не всегда вела дневник. На самом деле, она даже не думала об этом, пока доктор Детта не предложил это.
Холодный ветер коснулся ее лица, взъерошив пряди волос, выбившиеся из косы. Солнце было ярким, но уже близко к горизонту. У них оставалось около часа дневного света.
Она подтянула ремень своей сумки выше через плечо, когда заметила Троя, Джакса, Итана и двух других парней, которых она не знала, стоящих у башни. Всего пять человек.
– Может, возьмем девочек? – тихо спросила Джейд сбоку. – Не то чтобы я им не доверяю. Но ты их не знаешь, и я не хочу, чтобы ты испытывала дискомфорт.
Корвина почувствовала, как ее губы приподнялись в улыбке от внимания подруги.
– Я в порядке, не волнуйся. Спасибо.
Она положила руку на маленькое плечо и сжала его.
Через несколько минут парни, вооружившись едой и водой, посмотрели на Корвину.
– Так куда, Пёрпл? – спросил Трой, указывая на вход в лес. – Ты лучше знаешь.
Корвина не была экспертом этого леса, но знала лучше, чем парни. Руины в левой части, озеро прямо по дороге – оба места, которых она хотела избежать, – руины, потому что они принадлежали ей, а озеро из‑за голоса.
Она указала направо.
– Я еще не исследовала эту сторону, так что пойдёмте туда.
Надеюсь, там не будет ничего, кроме леса.
Группа из семерых человек, вошла в лес и направилась направо. Под зарослями свет был значительно менее ярким, тени длиннее, ветер прохладнее.
– Мы не должны этого делать, – пропищала Джейд со своей стороны, ее руки сжимали ремни рюкзака.
– Мы просто пройдем немного дальше и вернемся, хорошо? – Трой положил руку на маленькие плечи Джейд, прижимая ее к себе. – У нас не было бы яиц, если бы здесь не было Пёрпл, – он кивнул на Корвину. – Последние несколько недель она так хладнокровно уходила в лес, что нам пришлось самим убедиться, понимаешь? На самом деле я уже давно боюсь лес и высоты.
– Почему? – спросил кто‑то, и Корвина прислушалась, интересуясь прошлым Троя.
– Просто одна из этих вещей, – пожал плечами Трой. – Но я всегда хотел исследовать эти леса. Большинство студентов Университета боятся этого.
– О, да, – вмешался один из новых парней. – Истребители это просто причудливая легенда, рассказанная студентам, ради отпугивания в любом случае.
– Истребители? – спросила Корвина, вспомнив слово, которое парень сказал ей в библиотеке, ее рука скользнула по твердой, грубой коре дерева.
– Да, – объяснил Трой. – Идиотское название. Но все так называют студентов, которых много лет назад похитили и убили жителей деревни.
По ее рукам побежали мурашки. Какого черта? Что имел в виду парень в библиотеке своим сообщением? Кем он был? Очевидно, он просто смеялся над ней.
– Хочешь знать что‑то еще более странное? – Трой продолжал, не понимая, что у нее на уме что‑то не так.
Корвина кивнула, тревожный спазм в животе усилился.
– Студенты, которые покончили с Истребителями? – Трой усмехнулся. – Легенда гласит, что, покончив с ними, они исчезли с лица земли, покинув Веренмор. Каждый из них.
Холод пробежал по ее телу, когда Джейд ударила Троя в бок.
– Перестань нас пугать!
– Лес место для страшных историй, Джейди девочка, – он взъерошил ей волосы.
По мере того, как они шли, уклон становился все круче, и Джакс протянул ей руку, помогая, когда она схватила свою юбку. Это первый раз в ее жизни, когда Корвина осознала, что руки обладают разными ощущениями. Мистер Деверелл, держащий ее за руку, был совершенно другим опытом, чем Джакс. Обе хватки были крепкими и большими, но там, где теплая хватка Мистера Деверелла проникала под ее кожу и погружалась, зажигая что‑то глубоко внутри нее, рука Джакса просто была. Это не вызвало у нее ни на йоту той же физиологической или психологической реакции.
– Откуда ты так много знаешь? – Корвина спросила Троя, отвлекаясь от мыслей о мужчине с ртутными глазами.
Трой бросил на нее серьезный взгляд.
– Я работаю в Университете неполный рабочий день, два раза в месяц привожу посылки в город и отправляю их. Люди в городе, утопая в слухах, также имеют очень интересную информацию об этом месте. Особенно пожилая женщина на почте.
Корвина почувствовала, как ее брови нахмурились, удивленная этим фактом о Трое.
– А что с ней?
– Ох, это будет весело, – рассмеялся один из парней сзади.
Трой молчал, помогая Джейд перелезть через поваленное бревно.
– Младшая сестра ее отца была одной из похищенных. Женщина же родилась через несколько лет после того, как всё якобы произошло, но она узнала об этом всем от своих родителей.
– Зачем вы вообще изучаете все это? – спросила Джейд, качая головой.
– Тебе не интересно узнать, что здесь произошло? – потребовал ответа Трой. – Это наш дом, и разве ты не хочешь знать, почему они скрывают от нас все это дерьмо?
– Вообще‑то нет, – ответила Джейд. – Я довольна своей жизнью здесь, и не хочу сбивать с толку это. Все просто.
– Даже после, случившегося с Алиссой?
– Особенно после, случившегося с Алиссой.
Алисса, которая что‑то скрывала от Джейд.
– Пожалуйста, помоги мне.
Голос возник из ниоткуда, эхом отдаваясь в ее голове, принося с собой этот уродливый налет на языке. Корвина прикусила губу, чтобы не отреагировать, вцепившись в ствол дерева рядом с собой, не сводя глаз с земли, с богатой, темной почвы и густой травы вокруг складок ее юбки.
– Черт возьми! – воскликнул Итан, и все обернулись, чтобы увидеть, что он стоит сзади, слева, и смотрит на что‑то.
Корвина проследила за его взглядом, чтобы увидеть, на что он смотрит, и моргнула.
Лачуга. Из кирпича и дерева. Не совсем обветшалая. С целыми окнами. И длинным силуэтом, движущимся внутри.
Ее сердце остановилось.
– Дерьмо, уходим, – Джейд потянула Троя за руку, ее глаза отчаянно встретились с глазами Корвины.
Один из парней отшатнулся.
– Ребята, давайте убираться отсюда.
Пульс участился, Корвина прищурилась, но тень больше не двигалась. Она оставалось неподвижной. Быть может, это кто‑то, кто нуждается в помощи?
– Возвращайся, Виви, – прозвучал в ее голове голос Мо, и это был достаточно хороший ответ для нее.
Что бы это ни было, голос или ее подсознание, Мо присматривал за ней.
Не говоря ни слова, она пошла обратно в гору, зная, что остальные последуют за ней. Они поднимались в основном в тишине, их шаги были торопливыми, большинство из них были погружены в свои собственные мысли.
– Что это, черт возьми, было? – спросил Джакс через несколько минут, снова протягивая Корвине руку над тем же бревном.
– Может, животное? – предположил какой‑то парень.
– Животное такого роста? – тихо сказал Трой сбоку. – Сомневаюсь. Вы вообще видели дверь?
Корвина, нахмурившись, посмотрела на Троя. А что с дверью?
– А что с дверью? – Итан повторил вопрос в ее голове.
– Она была заперта снаружи, – заявил Трой, бросив на них взгляд, прежде чем продолжить подъем. – Если внутри что‑то и было, то оно заперто.
Джакс колебался, держа Корвину за руку для поддержки, пока она ориентировалась по местности.
– Может, нам стоит вернуться и посмотреть, не нужна ли кому‑нибудь помощь?
Слова сорвались с губ Корвины прежде, чем она успела их остановить.
– Нам нужно держаться подальше от этого места.
Она почувствовала, что Трой пристально смотрит на нее.
– Почему ты так говоришь, Пёрпл?
– Просто предчувствие, – просто ответила она.
Она не думала, что упоминание о том, что
голос, который может быть или не быть реальным, который она слышала всю свою жизнь, сказал ей об этом, они воспримут хорошо.
– Да, я доверяю ее чувствам, – согласилась Джейд. – Давайте просто вернемся обратно.
Они молча поднимались в гору, пока дневной свет медленно исчезал, и, наконец, вошли на территорию замка, как раз когда солнце опустилось за горизонт. Они постояли секунду перед башнями, обдумывая то, что произошло в лесу.
Темная фигура двинулась к Главному Залу, его взгляд скользнул по их группе, задержавшись на руке, которую, как поняла Корвина, все еще держал Джакс. Она видела, как его взгляд задержался на руке на долгую секунду, прежде чем он двинулся дальше, но она не понимала, почему она ощущала необходимость последовать за ним.
– Вы не... – начал один из парней, прежде чем поджать губы.
– Что? – спросил Трой.
– Вы не думаете, что Мистер Деверелл имеет к этому какое‑то отношение? – спросил парень.
Корвина почувствовала, как ее внимание обострилось при упоминании его имени, глаза следили за его удаляющейся фигурой, идея кружилась в голове. Мог ли он? Мог ли он действительно иметь какое‑то отношение к тому, что там было?
Трой провел рукой по волосам, глядя в небо.
– Я не знаю, чувак. Он скрытный и все время ходит в эти проклятые леса, и никто не знает, почему. Но я никогда не ощущал от него плохой ауры.
Джейд заметно вздрогнула.
– Это может быть одно из тех неправильных мест, в неправильное время.
– Он здесь дольше, чем любой из нас, – заметил другой парень. – В течение многих лет, дольше, чем большинство его сверстников. Сначала как ученик, потом как учитель. Кто знает, что он видел и делал? Или даже почему он всегда ходит в леса.
– Эти леса, – сказал Итан, глядя на темно‑зеленую гущу, скрывающую бесчисленные секреты. – Не знаю, как Мистер Деверелл, но с этими лесами что‑то не так.
Что‑то было не так во всем этом месте, и Корвина понятия не имела, что именно.
Глава 8
Неизвестный
Девушке не следовало приезжать в Веренмор.
Они видели, как она бродила по замку в своем платье и с распущенными волосами, держа свечу высоко над головой, словно призрачное привидение, бродящее в промежутках между стенами. Они видели, как она уходила в лес одна ранним утром. И они позволяли ей это.
Но эти фиолетовые глаза видели слишком много, гораздо больше, чем могли показать.
Она была слишком смелой, слишком любопытной для своего же блага. Эти два качества в одной странной девушке были опасным сочетанием. До сих пор она далека от всего, что касалось их. Теперь она могла наткнуться на что‑то, раскрыть глубоко спрятанные секреты, разгадать все, над чем они так усердно трудились.
Они должны держать ее подальше.
Настало время для отвлекающего манёвра.
Глава 9
Корвина
Девушка с длинными темными волосами лежала лицом вниз в воде, ее локоны бесплотно плыли по поверхности, кожа казалась призрачно бледной в лунном свете. Корвина огляделась, не зная ни места, ни времени, просто ей нужно было добраться до девушки. Она сделала шаг вперед, ее лодыжка погрузилась в ледяную воду, исчезая в темноте.
С колотящимся сердцем она сделала еще один шаг, как раз в тот момент, когда что‑то холодное, скользкое схватило ее за лодыжки, удерживая на месте. Корвина изо всех сил пыталась добраться до нее, но движения вызывали волны, заставляя девушку дальше уплывать. Она сопротивлялась, но скользкие пальцы вокруг ее ног не оставляли места.
Девушка достигла середины того места, где они находились, и медленно начала погружаться в мутную воду, сантиметр за сантиметром, пока на поверхности не остались только ее волосы.
Корвина открыла рот, чтобы позвать ее, но ничего не вышло, ее голос был приглушен, горло сжалось, как и лодыжки.
– Корвина, – позвал голос позади нее, голос, который она знала и любила в своей душе.
Голос ее мамы.
Она обернулась и увидела маму, стоящую в нескольких метрах от нее на берегу, одетую в черное хлопчатобумажное платье, ее волосы были заплетены в косу, и она улыбалась. Но глаза были наполнены черным, покрывающим все, пока она не смогла увидеть фиолетовые глаза, полные любви. Она тасовала колоду карт, наблюдая за Корвиной своими жуткими полностью черными глазами.
– Мама, – позвала она, на этот раз ее голос сработал.
Одна карта выпала из колоды, и еще, и еще. Ее мама улыбнулась ей, отбросила колоду в сторону и подняла карты, которые появились во время ее тасовки, повернув их, показывая ей.
Дьявол. Влюбленные. Башня.
Все главные тайны. Все могущественные предзнаменования.
– Ты знаешь, что будет, детка, – сказала ее мать, все еще улыбаясь. – Шторм. Единственное безопасное место это глаз. Он шторм. Он будет оберегать тебя.
– Кто, мама? – спросила Корвина, пытаясь высвободить ноги из того, что удерживало ее на месте.
– Дьявол, – ответила мама.
– Тот, что на карте? – она протянула руки, пытаясь дотянуться до нее.
– Тот, что в твоем сердце, – усмехнулась мама. – Как только ты вкусишь запретный плод, ты будешь принадлежать дьяволу.
Корвина вскрикнула, когда руки, державшие ее за лодыжки, начали тащить ее под воду, подальше от матери.
– Мама, – в ужасе произнесла она, когда ее мать начала одновременно исчезать. Она изо всех сил пыталась добраться до берега, но безрезультатно, ее тело отчаянно погружалось в глубину. – Мама! – закричала она, протягивая руки, пытаясь дотянуться до матери, которой там не было.
Что‑то сильно потрясло ее.
– Корвина!
Ее глаза распахнулись, и она увидела встревоженное лицо Джейд, нависшее над ней, ее руки держали Корвину за плечи. Корвина тяжело дышала, грудь вздымалась, все тело было покрыто потом, глаза дико осматривали комнату, пока разум обрабатывал произошедшее.
Кошмар. Ей приснился кошмар.
Дыша через рот, она села, ее руки дрожали.
– Ты звала маму, – тихо сказала Джейд, протягивая ей стакан воды.
Корвина с благодарностью приняла его, выпив все за считанные секунды, позволив своему бешено колотящемуся сердцу замедлиться.
Кошмар. Просто кошмар.
– Спасибо, – сказала она своей обеспокоенной соседке по комнате, возвращая ей стакан.
– Ты в порядке? – спросила Джейд, садясь на кровать.
Корвина кивнула.
– Это был плохой сон.
И это ее беспокоило. Она никогда не была склонна к кошмарам, но те немногие, что снились ей, не были хорошими знаками. Ее мать говорила, что они зловещие, особенно с ней. Доктор говорил, что они вредны. Она должна взять себя в руки.
Спустив ноги с кровати, Корвина устало провела рукой по лицу.
– Я собираюсь прогуляться.
– Сейчас середина ночи, – сказала Джейд, настороженно глядя на нее. – Ты уверена?
Корвина кивнула.
– Мне нужно подышать свежим воздухом. Мне нужно уйти. Не волнуйся, я скоро вернусь.
Сунув ноги в обувь, все еще одетая в голубую ночнушку, Корвина перекинула волосы через плечо и взяла свечу из ящика рядом с собой. Ее взгляд упал на колоду таро, лежащую рядом с ней. Подняв ее, она поставила свечу на подсвечник, зажгла ее и одарила Джейд, как она надеялась, ободряющей улыбкой.
– Серьезно, ложись спать. Мне просто нужно прогуляться.
Джейд прикусила губу, глядя на мерцающую свечу.
– Я бы посоветовала тебе взять фонарь, если ты уйдёшь. Ветер сегодня сильный.
Корвина выглянула в окно. Гротескная горгулья за окном вырисовывалась как зловещее чудовище, кричащее на луну. Практически полнолуние. С ней все будет в порядке. Тем не менее она кивнула подруге, завернулась в шаль и вышла.
В это время ночи коридоры были пусты, свеча давала достаточно света, чтобы она могла спуститься по лестнице. На пианино не играли, уже несколько дней. Ей нужно было уйти в своё место, в тихое место, где будет только она и никто другой, кто мог бы ее прервать.
Выйдя в коридор, она толкнула входную дверь башни рукой, и выглянула наружу, проверяя, нет ли охранников, патрулирующих территорию. Увидев, что путь свободен, она вышла наружу.
Ветер дул ей в лицо, холодный, пронизывающий и оживляющий. Пламя на ее свече танцевало с ветром в течение одной дикой секунды, как любовник, мерцая и сопротивляясь своей страсти, прежде чем сдаться и погаснуть по его требованию. Запах леса манил ее, запах богатой почвы и спящей листвы, запах неизвестных деревьев и невидимых цветов.
Все еще держа подсвечник при себе, она направилась к лесу и повернула налево, к руинам. Она никогда не была здесь в лесу по ночам, но, направляясь к месту назначения под звуки леса и его обитателей, чтобы составить ей компанию, она почувствовала, что расслабляется. Ночной лес был таким же, как и в ее родном городке. Насекомые ночи щебетали, напоминая, что она не одна в мраке. Летучие мыши летали над головой, занимая места в свой час. На каждом счете три ворковала птица.
Раз, Два, Ку.
Корвина шла в ногу с воркованием, касаясь коры деревьев на своем пути в знак приветствия, молча благодаря их за то, что они приютили ее, когда она двигалась под приглушенным светом луны.
Через несколько минут показались руины, ее место покоя, и она почувствовала, что улыбается.
И тут она замерла.
Потому что в ее одиночестве на одной из сломанных скамеек сидел крупный мужчина, рядом с ним на земле лежал брезент. Он поднял глаза, когда ветка хрустнула под ее ногой, его серебристые глаза обожгли ее, останавливая на месте в нескольких метрах.
– Ты, должно быть, шутишь, – пробормотал он, его голос разнесся в открытом пространстве между ними, когда он полностью повернулся к ней. – Какого черта ты здесь делаешь?
Корвина сглотнула, ее пальцы крепче сжали подсвечник.
– Я прихожу сюда все время.
– Я имел в виду, – пояснил он, кладя что‑то металлическое в руку на скамейку рядом с собой, – Что ты здесь делаешь в такое время ночи?
Она не хотела рассказывать ему о своем кошмаре. Она даже не обработала его сама. Поэтому рассказала ему правду, насколько могла.
– Я не могла уснуть.
– И решила, что прогулка по лесу посреди ночи будет самым логичным решением? – потребовал он яростным тоном.
Почему, черт возьми, он злился, тем более что делал то же самое, что и она? Уф, она ненавидела конфронтацию. Ну, она была свободным человеком, и это место не принадлежало ему, так что он не мог ее остановить.
Корвина проигнорировала его, решив просто пойти на свое место – к перевернутому камню, который когда‑то был частью стены рядом с захоронениями. Камень раскрошился таким образом, что место было достаточно большим, чтобы она могла сесть и откинуться назад, с видом на разбитый фонтан спереди, к счастью, подальше от странного одноглазого дерева, могил за спиной и груды мебели, включая пианино справа от нее.
Она чувствовала на себе его взгляд, когда села на камень и положила колоду карт на колени, полностью игнорируя его. Услышав, как он начал что‑то делать на пианино, звук металла, ударяющегося о что‑то твердое, пронизывал тишину, она оглянулась, слишком любопытная, чтобы сопротивляться. Он сидел на скамейке, которую, вероятно, вытащил из кучи мебели, с какими‑то плоскогубцами в руке, вынимая что‑то внутри пианино, которое выглядело древним.
– Это твое? – спросила она, не в силах сдержать вопрос.
Его рука замерла, прежде чем он достал еще один кусочек чего‑то внутри пианино.
– Нет, – коротко ответил он. – Он был здесь с другим барахлом.
Она прикусила губу.
– И ты его ремонтируешь?
Серебро слилось с ней.
– Да.
– Я ничего не знаю о пианино, – сказала она, глядя на его руки с инструментом.
Вот почему у него мозолистые ладони.
Он долго смотрел на нее, прежде чем опустил взгляд на ее колени.
– Это карты таро?
Корвина почувствовала, как ее губы приподнялись в улыбке, поглаживая карты.
– Они принадлежали моей матери. Она научила меня читать их.
Она достала карты и начала тасовать.
– И ты веришь в то, что они говорят? – тихо спросил он, его глубокий голос был полон любопытства. – В судьбе?
Корвина пожала плечами, откинулась на камень, расслабляясь со знакомой тяжестью карт в руках и движением их тасования.
– Я считаю, что они хороши как проводники, а не как руководства. – одна карта упала. Она продолжала: – Они могут направлять и давать ощущение направления в чем‑то, но не точные детали о том, как, когда и что. Это зависит от нашего выбора.
Еще одна карта.
– Интересно, – пробормотал он, седая прядь в его волосах резко выделялась на фоне темноты в лунном свете.
Корвина изучала его в течение долгой минуты, продолжая тасовать, на то, как его выдающиеся брови сосредоточенно рассекали лицо, на квадратный контур его челюсти, усеянной щетиной, на царственность его прямого носа, на сжатые полные губы.
– У тебя очень интересное лицо, хотя и не стандартно красивое, – сказала она, прежде чем внезапно поняла, как звучат эти слова.
Его серебристые глаза столкнулись с ее фиолетовыми, брови, которые были рассечены, поднялись в молчании.
– Я имела в виду это как комплимент, – пояснила она, ощущая, как горит ее лицо, благодарная за темноту, скрывавшую ее, сосредоточившись на действиях своих рук. – У тебя очень привлекательная внешность. Красивое лицо, но необычное. Вот что я имела в виду. Прости, наверное, мне не следовало так с тобой разговаривать.
Он игнорировал ее в течение нескольких мгновений после этого, его челюсть задвигалась, когда он продолжил ремонтировать. Корвина смущенно закрыла глаза и выдохнула. Вероятно, именно по этой причине ей следовало держать рот на замке, особенно с мужчинами, от одного взгляда которых у нее начинал трепетать живот. Она была уверена, что в кампусе будет еще один. И она была молодой девушкой, обретающей себя. Сильное вожделение было чем‑то, что она испытывала впервые, и она обязана была исследовать его для себя. Она должна найти кого‑нибудь.
– Кого ты сочла бы условно красивым? – его слова дошли до нее.
Она не ожидала, что он спросит ее об этом. Корвина с минуту размышляла над этим, раздумывая, стоит ли вообще что‑то говорить. Скорее всего, нет.
– Твое мнение, Джакс красивый? – спросил он тихо, слишком тихо.
Корвина сглотнула. У нее было чувство, что любой ответ будет неправильным.
– Так думает моя соседка по комнате.
Он не смотрел на нее.
– Я спросил твоё мнение.
– Да, – призналась Корвина, ощущая, как между ними возникло напряжение. – Я бы сказала, что он условно красив. Я не хотела, чтобы мой комментарий был грубым. Извини, я не лучший собеседник.
Он просто склонился над пианино, его рука агрессивно потянула за аккорд, и это действие воспламенило что‑то внутри нее. Корвина замолчала, наблюдая за его работой, и прикусила язык. Наверное, ей следовало молчать.
– Насколько хорошо ты знаешь Джакса? – задал он вопрос после долгой паузы.
– Хм, – он хотел, чтобы она выкопала какую‑нибудь яму. Какого черта он спрашивал о Джаксе? Она нахмурилась, услышав вопрос. – Я думаю, мы друзья.
– Друзья, которые держатся за руки? – его вопрос прозвучал тихо, но громко в наступившей тишине.
Корвина замерла, тасуя карты, глядя на его руку, ее сердцебиение утроилось, она знала, что он видел, как они вышли из леса. Джакс все еще держал ее за руку, ту самую, которую держал этот мужчина в библиотеке, прямо перед тем, как попробовать ее на вкус.
Она молчала.
Внезапно он положил свой инструмент и вскочил со скамейки, его длинное гибкое тело в три быстрых шага сократило расстояние между ним и ее камнем. Он остановился перед ней и наклонился, его руки легли на камень по обе стороны от нее, удерживая ее на месте. Когда Корвина посмотрела в его грозные глаза, ее сердце заколотилось в грудной клетке.