Но я положила руку на живот, поглаживая округлость. Я сдвинулась, но странный дискомфорт все еще отзывался болью во мне. Мне действительно нужно было успокоиться. Наверное, сегодня провела слишком много времени на жаре.
— Ребенок в порядке, — сказала я. — Все в порядке.
— Уже узнали пол ребенка?
— Нет. Мы решили, что это будет сюрприз.
— У тебя? — голос Джолин надломился. — Сюрприз?
Я взглянула на солнечно желтые стены и нейтрально зеленые одеяла и подушки.
— Это предложение Джека.
— И ты согласилась с этим?
— Ну... — я улыбнулась. — Да. Он подумал, что будет мило, если мы узнаем это вместе.
— Я не могу поверить, что это происходит с твоими... планами.
Как ни странно, это произошло. Все связанное с ребенком имело отношение к Джеку.
— Пока он или она здоровы, это все, чего мы хотим.
— Удивительно, — Джолин колебалась. — Значит, вы с Джеком...?
Разве это не вопрос вечера?
— Да?
— Лия, ты знаешь, что он не тот, кто тебе нужен.
— Джо, остановись…
— Просто послушай меня. Я знаю, что он красив и это весело, и теперь в этом замешан ребенок, но это не та жизнь, которую ты хотела. Я беспокоюсь за тебя.
— Ты так волновалась, что уволила меня.
— Я хочу, чтобы ты вернулась.
Качалка дала обратный ход. Я чуть не выпрыгнула из нее.
— Вернулась?
— В агентство. Было неправильным уволить тебя.
— Вероятно, это даже было незаконно, — за исключением того, что я знала, что это лучше, чем бросить вызов PR-команде и хорошему другу в юридическом споре.
Джолин вздохнула.
— Репутация Джека — это не то, что мы можем исправить.
Я прикусила губу.
— Он, действительно, пытается измениться.
— Слишком мало, слишком поздно. Ты хочешь верить, что он другой человек…
— Так и есть.
— Очнись. Для кого-то, он по-прежнему проблемный бабник, обходящий закон и теперь имеющий незаконнорожденного ребенка.
— Я знаю, что ты думаешь, и ты ошибаешься. Ребенок не был случайностью.
— Это еще больше тревожит. Ты, действительно, хочешь отказаться от всего, ради чего так старалась, ради Джека Карсона?
— Может быть, я работала над неправильными вещами?
Она фыркнула.
— О, прекрати это, Лия. Ты не выходишь замуж. У тебя больше нет работы. И у тебя будет ребенок от мужчины, с которым ты и представить не могла, что будешь обременена.
— Я не обременена им, — на самом деле, это я должна была держать его на поводке. И это я виновата, что позволила ему сорваться с цепи. — Мне нравится моя жизнь. Я справлюсь со всем сама. Обещаю.
— Я хочу, чтобы ты вернулась ко мне на работу, — сказала Джолин.
— Ты уже упоминала об этом.
— Я дам тебе прибавку и служебную машину.
Я вздохнула.
— Это здорово, но ты же понимаешь, что я смогу поработать только пять с половиной месяцев.
— Ты получишь декретный отпуск. Давай, Лия. Я пытаюсь тебе помочь.
— Мне не нужна никакая помощь.
Она понизила голос.
— А когда он бросит тебя?
— Он не сделает этого.
— Это же Джек Карсон. Он ходячая, говорящая безответственность. Риск. Я хочу убедиться, что о тебе позаботятся, а ты знаешь, что он ненадежный. Черт, мы проводили день за днем, думая о фотосессиях и событиях, где бы он казался ответственным, и мы вдвоем не могли сделать это реалистичным.
— Это было раньше.
— Тебе нужно планировать то, что будет после, — Джолин колебалась. — Предложение о твоей работе в силе, но я не могу допустить скандала в своем офисе. Если ты вернешься на работу, я хочу, чтобы ты была одна.
— Что?
— Порви с ним, пока все не стало слишком сложно, и у тебя будет твоя прежняя работа с повышением и льготами. Лия, я выбрала тебя своим ассистентом потому, что однажды ты станешь партнером. Роди ребенка, и после того, как он или она появится на свет, мы организуем для тебя повышение.
Мое сердце трепетало, содрогалось и разбивалось. Это не происходило прямо сейчас. Работа моей мечты была в моих руках, и все, что мне нужно было сделать, это протянуть руку, взять ее и захватить все, что я когда-либо хотела. Малыш. Карьера. Перспектива.
Но никакого Джека.
Слезы навернулись на глаза. Я не могла от него отвернуться. Не сейчас, не для повышения или продвижения, или предложения, которое дало бы мне комфортную жизнь. Я бы никогда больше не заманила себя в ловушку бесстрастного существования. До него я не понимала, что мне нужно было в жизни. Теперь я знала.
Он подарил мне страсть, волнение и романтику. Научил меня проживать один день за раз вместо того, чтобы планировать жизнь на пятнадцать лет вперед. Джек заботился обо мне. Занимался со мной любовью. Так сисльно боролся за то, чтобы я увидела, как он изменился, и по-прежнему хотел этого.
Джек умолял меня быть честной. Он хотел знать, что я о нем думала.
Ответ был простым. Джек был всем, в чем я нуждалась, чтобы сделать мою жизнь полной.
— Джолин, я не могу этого принять, — сказала я.
— Господи, Лия. Почему нет?
Я улыбнулась, когда сказала это, мое сердце трепетало, когда я, наконец, признала это вслух:
— Потому что я влюблена в Джека Карсона.
— Лия…
Я держала телефон, но обняла одну из плюшевых игрушек ребенка.
— Извини, мой ответ — нет.
— Надеюсь, ты в этом уверена.
Так уверена, как никогда ни в чем не была.
Я прекратила звонок. Я сказала ей, но кто-то другой заслуживал знать, что я чувствовала. Где-то в этом мире Джек тонул в собственном одиночестве и страданиях. Один единственный мужчина, которого я любила, не должен был чувствовать себя так одиноко, когда я ждала его здесь.
Когда я и его ребенок ждали его.
Я опустила мягкую игрушку на пол и встала с кресла.
Острая боль в моем животе остановила меня. Это был не просто дискомфорт. Стояние вызвало всплеск боли в моем теле. Я схватилась за живот. Сделав шаг, снова почувствовала это.
Слезы затуманили мои глаза, но, как всегда, у меня был план, и он не включал в себя панику.
Я крепко держала телефон и сжимала детскую кроватку, мое сердце билось слишком быстро, и мне было страшно за малыша моего проблемного мужчины. Телефон Джека переключился на голосовую почту. Я спокойным голосом оставила сообщение, надеясь, что он получит его до того, как случится что-то плохое.
— Джек... это я. Думаю, что-то не так, — я сдерживала слезы, но сорвалась, когда еще один шаг снова вызвал сжимающую боль внутри меня. — Пожалуйста, позвони мне. Мне нужно в больницу.
Глава 21
Джек
Брайон всегда был готов выпить... или принять участие, хотя даже я не был настолько глуп.
Один звонок, и он собрал команду у себя дома; каждый человек привозил что-то более сильное и дорогое, чем предыдущий. Пиво. Вино. Одна особенно красивая бутылка скотча.
Мы встретились в его гостиной, потому что большая часть команды не была безрассудна и переживала, что, когда большинство Рэйветсов встречались в публичном месте, это обычно вызывало проблемы, как для учреждения, так и для идиотов внутри, которые выбирали бои.
Но сегодня не нужно было переживать за старые ошибки. Сегодняшний вечер был для создания новых. По-видимому, это было все, в чем я был хорош.
Джек Карсон — создатель проблем, бабник, преступник.
Отец?
О, пока еще нет. У меня все еще было пять с половиной месяцев, чтобы разрушить свою жизнь, не говоря уже о том, чтобы испортить жизнь ребенка.
По крайней мере, у ребенка была Лия. У нее было достаточно здравого смысла и убеждений, чтобы получить от жизни то, что ей нужно было, даже если это был не я.
Но почему она не хотела меня? Разве она не понимала, как меня это чертовски волновало? Что я мог для нее сделать? Что она и ребенок сделали со мной?
И все это было напрасно. Она даже не знала, что я…
К черту все.
Брайон хлопнул меня по плечу и повел в свою гостиную. Его дом был десятью тысячами квадратных футов свинарника, потому что он не мог перестать не преследовать своих горничных достаточно долго, чтобы позволить им убрать чертов дом. Он зажег сигару и указал мне на диван.
— Что, черт возьми, с тобой? — спросил он.
Я не захватил костыли при выходе из дома. Теперь я пожалел об этом. По крайней мере, у всех создалось впечатление, что мне больно. Прихрамывая, я выглядел как героический ветеран войны для трех женщин, которых Брайон позвал специально для нашего собрания. Женщины — две блондинки и девушка с темной кожей, как у Лии — поспешили оказаться рядом. Брайон усмехнулся. Они ползли по кожаному дивану в мини-юбках, а под ними ничего не было.
Просто неприятности, которые мне нравились.
Раньше нравились.
Почему мне когда-то это нравилось?
Я не мог выбросить Лию из головы, и шлюхи, окружившие меня, не помогали. Лия была последней женщиной, которая сидела у меня на коленях, и она переворачивала мой мир с ног на голову округлившейся талией и сексуальной улыбкой, которую дарила мне, когда я ласкал ее животик.
Она понятия не имела, какой замечательной была, и с каждым днем становилась все красивее. Я не мог дождаться, чтобы увидеть, как еще беременность преобразит ее. Она думала, что не привлекала меня, увеличиваясь в объеме. Боже, ей повезет, если я смогу держать свои руки подальше от нее.
Я когда-нибудь говорил ей об этом?
Когда-нибудь говорил ей что-нибудь подобное? Я знл, что чувствовал в постели. Каждый раз, когда я брал ее, это был более значимый и романтичный опыт, чем предыдущий, но я никогда не думал произнести слова, которые раздирали меня изнутри.
Черт, неужели я был настолько глуп?
Блондинка прижалась слишком близко и попыталась что-то прошептать мне на ухо. Я оттолкнул ее от себя.
— Джек, да что с тобой, черт побери? — Брайон протянул мне стакан, наполненный чем-то, что наверняка обожжет мне горло. — Пей, чувак. Пусть тебе отсосут. Хватит хандрить. Ты пугаешь меня до усрачки.
— Извини, — я уставился в стакан. Брайон занял диван напротив меня, два моих верных нападающих, Орландо и Маркус, остались на другой стороне комнаты. — Это просто... Лия.
— Эта сучка?
— Она не сучка, — я повысил голос. Брайон извинился. — Она пошла к врачу без меня.
Он пожал плечами.
— Ребенок в порядке?
— Да.
— Тогда в чем проблема?
— Меня не было там. Она не хотела, чтобы я был там.
— Черт, звучит, будто она сделала тебе одолжение. Кто хочет провести время в женской консультации? Гребаное детское дерьмо повсюду и яичники, — вздрогнул Брайон. — У меня от этого мурашки по телу.
— Да, и сколько женщин оказалось там из-за тебя?
— Меня никто не обвиняет в отцовстве. Ты сам себя подставил, сынок.
Нет, я этого не делал. Этот ребенок и его мать были лучшим, что случилось со мной в моей жизни. Я отхлебнул немного алкоголя. Это был дешевый скотч, но он справлялся со своей задачей.
— Тебе нужно избавиться от этих отношений, — сказал Брайон. — Эта суч... леди сильно зацепила тебя.
— Я был не против.
— Ага, но сейчас ты не кажешься слишком счастливым. Черт, мы не видели тебя вообще. А ведь это не вечеринка, если не появился Джек Карсон, чувак.
Я пожал плечами.
— Был занят.
— Отцепись от ее задницы и верни свою жизнь.
— Это довольно сложно, — одна мысль о потере Лии скручивала мне живот. — Она помогает мне. Если я с ней, это выглядит хорошо для Лиги. Ты меня понял? И так как они ищут любую причину, чтобы поиметь меня…
Брайон взглянул на линейных. Губы его искривились в улыбке.
— Джек, ты беспокоишься о своем положении?
— А разве ты не делаешь того же?
— Чувак, расслабься, блять. Смотри, — его голос понизился, когда он указал на наших друзей. — У Мэтта все идет хорошо, но ты можешь сказать лишь слово, и мы сделаем его немного менее удачным приобретением.
Он как будто ударил меня кулаком.
—Что?
— Просто говорю. Может быть, некоторые блоки пропустит. Может, ему стоит ускориться. У Мэтта нет таких навыков, как у тебя. Мы помогали ему хорошо выглядеть. Если ты думаешь, что это поможет, мы можем помочь ему выглядеть... не так хорошо.
— Господи, ты только, послушай себя, блять! — я чуть не соскочил с дивана. Мое колено не работало так, как должно было, и все сразу же это увидели. — Господи, нет! Я не позволю тебе рисковать игрой, потому что ты хочешь, чтобы я был главным. Я хочу свою позицию, потому что я лучший в этом, а не потому что…
Брайон поднял руки вверх.
— Хорошо, хорошо. Тебе достаточно только сказать, Джек. Предложение в силе.
— Мне это не нужно, — я поставил стакан с большей силой чем требовалось, при этом пролив часть содержимого. — И если я когда-нибудь узнаю, что один из вас, придурков, не выкладывается на сто процентов…
— Никто ничего не сделает, Джек. Успокойся, черт побери, — усмехнулся Брайон. — Мы здесь все друзья.
Он щелкнул пальцами, и одна блондинка ушла, чтобы развлечь Орландо и Маркуса. Они отступили в угол комнаты. Вторую блондинку Брайон оставил себе.
Третья женщина ждала меня, опустив темные пальцы на мою грудь.
— Подумал, она больше в твоем вкусе, — подмигнул Брайон.
Не она. А Лия. Эта девушка была ее жалкой имитацией.
Ее кожа не была богатой шоколадно-молочной кожей Лии. Ее прикосновение к моему плечу не было робким поглаживанием руки Лии. Мне всегда приходилось говорить Лие, что ей разрешено прикасаться ко мне, особенно держаться за меня, когда я трахал ее в забвении каждую ночь в своей кровати.
В нашей кровати?
Чертова кровать. Не имело значения, чья именно она была. Было важно лишь то, что в ней была Лия.
— Ты выглядишь напряженным, малыш, — прошептала женщина. — Могу я тебе помочь?
Брайон кивнул. Я был не в настроении и уж точно никого не искал.
Я не был уверен, когда это произошло, но откровение не было неожиданностью. Я хотел Лию и только ее.
— Не надо... — я оттолкнул женщину. Она нахмурилась, а я пожал плечами. — Ничего против тебя не имею.
— Но…
— Никаких «но». Мне не интересно.
— Но ты — Джек Карсон... — рассмеялась девушка. — Я думала, сегодня будет весело.
С каких это пор я должен был оправдывать себя или свой член? Моя репутация была настолько плохой? Люди, действительно, думали, что я трахал все, что говорило?
Я полез в карман и достал снимок УЗИ. Не был уверен, что я буду делать с ним, но изображение все еще заставляло меня улыбаться. Я показал его женщине.
— Это мой ребенок, — сказал я. — У него мое телосложение, верно?
— О, — женщина даже не взглянула на картину. — Тебе нужно немного внимания.
—Что?
— Ну, ты знаешь... Дома мамочка вся больная и капризная. А папочка? — она облизнула свои губы. — Папочке нужна дополнительная любовь. Я могу помочь.
— Я не нуждаюсь ни в чьей помощи.
— Иди сюда. О чем ты беспокоишься? Только на одну ночь, Джек. Только я и только ты. Без обязательств. Никаких детей и жен.
— Она не является моей женой.
Почему, черт возьми, я не предложил ей пожениться?
— Еще лучше. То, чего она не знает, ей не навредит...
Женщина облизнула губы и потянула свою рубашку вниз, обнажив округлости груди.
Это было все, чего я однажды хотел? Бессмысленный, случайный, забываемый секс? Раньше от этого мне было хорошо, и это меня спасало. Никаких вопросов. Никаких привязанностей. Я всегда быстро сбегал, прежде чем девушка захотела бы что-то глупое, например, завтрак или мой номер телефона.
Или представить меня как кого-то уважаемого.
Заставить меня думать о ком-то, кроме себя.
Иметь моего ребенка.
Господи. Я никогда не хотел обязательств, семьи и всех оков, связанных с ними, но сейчас? Это единственное, что имело смысл.
Я разозлил Лию до смерти. Мне нужно было поговорить с ней, прежде чем она выполнит свою угрозу и уйдет. И, как только я найду ее, я не собирался ее отпускать. Больше никаких шансов. Ничего из этого нерешительного, неопределенного дерьма. Лия была единственной женщиной для меня — сейчас и навсегда. Впервые в жизни мне нужно было что-то, кроме чемпионата, чтобы доказать свою ценность.
Я хотел кого-то любить.
Я оттолкнул женщину от себя и махнул Брайону.
— Мне нужно возвращаться домой.
Брайон хмыкнул, заставив блондинку вернуть руку к его джинсам.
— Дай ей остыть. Эти беременные раздражены все время.
— Да, но я не хочу, чтобы она волновалась. Я должен убедиться, что она не волнуется. Спасибо за…
За то, что показал мне, как все было пусто. За то, что доказал, что Лия была права, а я — нет, и что, наконец, признал, что у меня в жизни есть что-то большее, чем поверхностное дерьмо.
Я кивнул ему головой.
— Увидимся завтра.
Я вышел, вдохнув глоток свежего воздуха, когда ночь затопила мир. Раньше мне это тоже нравилось. Никто не мог видеть, что или кто делал в темноте. Но сегодня было слишком... одиноко.
Запрыгнув в машину я вытащил телефон. Я выключил его в ярости, как осел. Меня не удивило имя Лии в пропущенных звонках. По крайней мере, у нее хватило ума звонить, как разумному взрослому человеку, в момент, когда наступили трудные времена.
Я выехал на улицу и прослушал сообщение, но мои пальцы сжались на руле, когда голос Лии зашептал в телефоне. Голосовое сообщение пришло час назад. Страх в ее словах передался мне, охлаждая мою кровь и разрывая мою плоть сырой агонией.
Сообщение прозвчало только раз.
Мне казалось, что боль в колене — это ужасно. Но это было хуже.
Это был ад.
Это был каждый ужасный кошмар, который ожил, потому что я был чертовски эгоистичен, чтобы видеть мир за пределами себя.
Я нажал на тормоз и развернул машину на сто восемьдесят градусов посреди перекрестка. Шины завизжали и, сменив направление, я помчался к городской больнице.
Ее слова не выходили у меня из головы, проигрываясь снова и снова.
«Джек... Это я. Думаю, что-то не так. Пожалуйста, позвони мне. Мне нужно в больницу».
Глава 22
Джек
Словно сумасшедший я гнал по шоссе. Я не проверял, насколько быстро ехал.
Обогнал шесть машин справа, две слева, и сцепился с каждым мудаком, который не мог понять, как работал их гребаный ускоритель. Ничто не помешает мне добраться до больницы.
Ничто.
Это была моя вина. Я заставил ее расстроиться. Поссорился с ней. Я ушел. А потом что-то случилось с ребенком.
Черт, я знал, что с ней было что-то не так. Было много признаков этого. Лия была уставшей. Слабой. Она схватилась за диван для поддержки.
Что, черт возьми, я наделал?
Мое сердце билось о грудную клетку. Это было несправедливо. Я никогда не прощу себя, если что-нибудь случится с Лией, но, если и ребенок былв опасности?
Блять.
Я не был хорошим человеком. Не был образцом для подражания. Но, черт возьми, я думал, что смогу быть хорошим отцом.
Хорошим мужем.
Если бы у меня была такая возможность. Если бы Лия дала мне шанс, и чертов мир дал мне гребаный перерыв, я бы доказал всем, что Джек Карсон не был каким-то ублюдком, который хотел только случайного траха, быстрых автомобилей и никаких обязанностей. Ничто не звучало лучше для меня, чем ночь, проведенная за укачиванием моего ребенка, спящего на моих руках, когда бы я смотрел ночные спортивные моменты.
Посигналив, я обогнал еще одного идиота, не превышавшего скорости в левом ряду. Я потерял десять минут. А казалось, будто прошло десять дней. Я не успел связаться с Лией. Она не отвечала на звонки, и я надеялся, что это значило, что она уже была с врачом, а не…
Не то, чтобы она не могла ответить по какой-то причине.
Дерьмо собачье. Я заставил машину ехать быстрее и помчался по шоссе, замедляясь только для того, чтобы не сломать себе шею, заезжая с рампы в город. Больница была менее чем в миле, но в тот момент, когда я оказался на Хейс-стрит, красные и синие огни вспыхнули в моем зеркале.
Полицейская машина включила сирену и пристроилась сзади к моему бамперу.
Этого не могло происходить.
— Блять... только не сейчас! — я стукнул рукой по рулю. Делая себе больно. Это все, что мне было нужно. Сломанные пальцы со штрафами за превышение скорости, а Лия одна в больнице, испуганная за себя и ребенка и…
Я не мог остановиться ради копа.
Но что будет, если я сбегу?
По крайней мере, Лия будет точно знать, где я был, когда больничные телевизоры покажут освещение высокоскоростной погони с заголовком «Джек-придурок-Карсон все еще на свободе после того, как все испортил».
Я не мог заставить Лию пройти через это, особенно когда она уже и так страдала. Сколько времени могла занять остановка? Минутку? Две?
— Держись, Кисс, — я остановился. — Я буду там так быстро, как только смогу.
Огни неоднократно вспыхивали, но офицер не вытаскивал свою ленивую задницу из машины. Прошла минута, прежде чем я сдался закону вместо Лии. Затем прошла вторая. Третья.
Я открыл бардачок и нашел страховку и документы. Мои водительские права согнуты в руке. Он все еще не выбрался из чертовой машины. Я бы отдал ему всю свою чековую книжку и предложил взятку каждому засранцу в участке, если бы это означало вернуться на дорогу.
Как только офицер стал двигаться, я понял, что мне пиздец.
Я смотрел в зеркало, как он опустил свой толстый ботинок на землю. Пыль и гравий дороги отлетали от его ног. Он уже знал, кого поймал. Уверен, он проверил мои номера и у него встал, просто от мысли о том, как он будет мучить меня сегодня вечером.
Мужик был тем же копом, который разогнал драку в баре. Он пришел за мной первым и убедился, что я был в наручниках, хотя я был единственным, кто облажался. У меня был почерневший глаз — видимо, это также означало, что я ударил кого-то локтем по ребрам и относился к какому-то панку-придурку-преступнику.
Офицер Берк возненавидел, что обвинения были сняты. Теперь он отомстит, только вот ему не удастся расстроить меня. Каждую секунду он ублажал свое эго — погоней, тестостероном, комплексом власти надо мной, но была еще Лия, которая ждала меня в больнице.
Она никогда меня не простит.
Что с ней сейчас происходило?
Офицер Берк наклонился к Порше и ухмыльнулся, кончиками пальцев поглаживая краску на машине, которая была слишком дорогой для его зарплаты. Ему пришлось бы гоняться за многими гонщиками, чтобы получить это повышение. Он кивнул мне, его толстый язык терся о зубы, как будто он готовился полакомиться стейком.
Еще одно слишком дорогое удовольствие для такого человека, как он.
— Джек Карсон, — фыркнул он. — Придется попросить тебя выйти из машины…
— Слушайте…
— Сейчас же.
— Я на пути…
— Мне плевать, куда ты едешь и почему. Ты мчишься по моим дорогам, снова вызывая общественные беспорядки. Вытащи свою задницу из машины.
— Я направляюсь в больницу.
— Ты сядешь в тюрьму, если не выйдешь из этой чертовой машины!
Сукин сын.
Я пнул дверь. Офицер Берк затащил меня за машину и ударил меня в ногу. Моя ушибленная коленка подогнулась, и это дало ему преимущество, позволившее ему наклонить меня над машиной и обыскивать, как проклятого преступника.
— Мне нужно попасть в больницу! — выплюнул я слова, слишком долго размышляя о ненормативной лексике и просто оставляя ее. Мои слова звучали не менее неуважительно. — Моя девушка…
—Ты думаешь, что можешь делать в этом городе все, что захочешь, не так ли?
Я хмыкнул и попытался оттолкнуться от машины. Металлическая дубинка в его руке вытянулась. Он ударил меня по спине и использовал сталь, чтобы удержать меня.
Не та ночь, чтобы так со мной поступать.
Я мог бы оторвать ему голову, если бы захотел. Мне не нужно было мое колено, когда у меня была сила, чтобы побороться с тремя полузащитниками и еще пронестись по футбольному полю сорок ярдов вниз, и совершить бросок.
Я не сопротивлялся ему. Я сражался со всеми инстинктами, чтобы бороться за свою гордость.
Я не мог позволить гневу победить. Если бы у него была причина взять меня, он бы это сделал. И это удерживало бы меня от Лии.
Она и ребенок нуждались во мне.
Сейчас я был абсолютно беспомощен.
— У меня для тебя новости, Карсон, — усмехнулся офицер Берк. — Я поклонник Эшенвилла.
— Это многое объясняет.
— Я должен был держать твою задницу в тюрьме после той драки в баре. Хулиганство. Физическое нападение. Ты должен был получить чертов урок. В тебе нет ничего особенного, потому что ты можешь бросать мяч. И ты не выше закона.
— Я не участвовал в той драке, — сказал я. — И если вы попытаетесь что-нибудь повесить на меня, я заставлю своего адвоката выебать этот полицейский участок за каждый цент, который я смогу получить.
— Ты маленький…
— Я не выше закона, но я могу заплатить за чертовски хорошую защиту. Выпиши мне чертов штраф и отпусти меня. Мне нужно в больницу!
Это просто вывело его из себя. Я полагал, что так и будет. Он толкнул меня на тротуар, и сломанный бордюр поцарапал мне ладони, когда я упал. У меня подскочило давление.
Сукин сын.
Ярость ослепила меня, но я боролся с собой больше, чем чертов полицейский. Я не мог устроить сцену. Он хотел, чтобы я дрался. Ему нужен был предлог, чтобы выплеснуть свою агрессию на меня и использовать меня как козла отпущения.
Как и все остальные.
И возможно, однажды я это заслуживал, но не сейчас. Не тогда, когда кто-то зависел от меня. Лия была права. Моя репутация шла впереди меня, и совсем не в хорошем смысле. Это повлияло на восприятие меня всеми. Теперь мой имидж причинял неприятности, и из-за этого меня имели.
Я уставился в темноту, ощущая автомобильные выхлопы и медный вкус крови на том месте, где я прикусил губу при падении на землю.
Она тоже была ранена?
— Ты сядешь, — сказал офицер Берк. — Я засек тебя за превышением скорости и этого достаточно, чтобы конфисковать эту милую маленькую машину и посадить твою задницу за неосторожное вождение.
— Тогда позволь мне позвонить моему адвокату, чтобы я мог подать в суд на твою задницу за то, что не дал мне попасть в больницу.
Офицер Берк ухмыльнулся и потянулся к рации. Он вызвал диспетчера.
— Офицер двадцать три тридцать запрашивает подкрепление на перекресток Хейс и четвертой.
Блять.
Я сжал кулаки, но вместо того, чтобы бушевать, потянулся к телефону. Светодиодный фонарик засранца ослепил меня. Офицер Берк хмыкнул.
— Возможно, мы должны сделать тест на трезвость.
Господи, я сделал один глоток этого напитка. Даже если бы я сделал два глотка, во мне было шесть футов четыре дюйма и более двухсот фунтов. Ничто не повлияет на меня и на мою голову, даже, если это будет целая бутылка.
Офицер Берк поднял меня на ноги и засмеялся.
— Стоять на одной ноге со сломанным коленом должно быть весело, да, Карсон? Ты можешь это сделать?
И не нанести ущерб? И не испортить мою карьеру?
— Нет.
— Отлично, я отвезу тебя на анализ крови.
Господи. Это не происходило со мной.
— Нет. Я сделаю это. Просто поторопитесь.
— Полегче, Плеймейкер. На моем поле мы делаем все медленно, понимаешь?
Унижение. Ярость. Мой страх за ребенка перерезал мне вены.
Какого черта я должен был делать? Если я не уберусь к чертям из этого бардака сейчас, только Бог знал, что Лие придется выдержать в одиночку.
Что случится, если она потеряет ребенка, а меня там не будет?
Офицер Берк прочитал инструкцию для теста на трезвость, когда подъехал еще один патруль. Второй офицер поспешил на место происшествия, и я вздохнул немного легче, когда узнал его.
— Джек Карсон! — сказал офицер Райан. — Так и думал, что ты снова в беде.
Если у этой ночи и было одно преимущество, то это — появление офицера Райана. Он был тем, что приезжал на мою аварию несколько месяцев назад, и он только что доставил мне полицейский отчет на прошлой неделе. Офицер приветствовал нас обоих, и я воспользовался своим шансом, прежде чем Берк мог бы выложить ему детали.
— Моя беременная девушка попала в больницу. Что-то не так с моим ребенком, и я пытаюсь добраться до нее.
Офицер Берк нахмурился.
— Он съехал с трапа на скорости семьдесят миль в час. Я подумываю затащить его к нам.
Офицер Райан был моложе, и кольцо на его пальце было свободно, как будто оно было слишком новым, и он забыл изменить его размер. Если кто-то и собирался понять новую семью, я надеялся, что это будет он.
— Ты можешь послушать голосовое сообщение, которое я получил, — я не потянулся к карману, но указал, где находился мой телефон. — Послушайте. Я просто хотел добраться до нее.
— Как там ее зовут?
— Лия Рут Уильямс.
— Я посмотрю, подтвердится ли эта история, — он достал рацию и позвонил диспетчеру, выдав всю информацию. Потрескивания с голосами раздались через минуту или около того. Он повернулся ко мне.
— Она была доставлена скорой помощью в МакГрин.
Скорая помощь.
Потому что меня не было рядом, чтобы помочь ей.