Куртку на его груди разорвало выстрелом из дробовика в клочья, но крови не было. Дарби расстегнула змейку. Из‑под разорванной ткани выглядывал бронежилет, одну из пластин которого изрядно покорежило.
Вашингтон смотрел на нее дикими, остекленевшими глазами и хватал ртом воздух, издавая булькающие звуки.
Дарби схватила его подмышки и поволокла через лужайку по которой сильные порывы ветра разметали листья.
– Держись, все будет хорошо! – повторяла она.
В наушнике помимо звуков выстрелов раздавался крик и грохот разбитого стекла.
Дарби наполовину втащила Вашингтона в заднее отделение микроавтобуса и, выскочив наружу, затолкала его поглубже. Склонившись над ним, Дарби вытащила пистолет из кобуры. Она рванула на нем рубашку, да так, что пуговицы отлетели, и расстегнула «липучки» на жилете, чтобы на грудную клетку ничего не давило и не стесняло дыхание.
Снова звук бьющегося стекла. Но на этот раз не в наушниках, а снаружи.
Сжав в руке SIG, она захлопнула двери микроавтобуса.
На крыше гаража, держа дробовик наизготове, стоял Бойль.
Дарби плашмя упала на землю. БАХ! – пуля прошла сквозь заднюю дверцу машины. Перекатившись по земле, она вскочила и, пригнувшись, бросилась к дверце водителя. БАХ! – пуля срикошетила о пуленепробиваемую обшивку микроавтобуса.
От выстрелов чуть не полопались барабанные перепонки, но ей было не до этого. Она приподняла руку с пистолетом над капотом и прицелилась…
Бойль спрыгнул с крыши и бросился к подъездной дорожке.
«Ему нужна машина», – поняла она и дважды выстрелила ему вслед.
Слишком далеко. Обе пули вошли в стену. Бои ль застыл на пороге гаража и выстрелил снова – на этот раз в глубь гаража. «Наверное, там Банвиль», – решила Дарби.
Бойль развернулся, пытаясь отступить к лесу.
Дарби последовала за ним, взглянув на Банвиля в гараже. Она бежала на звук ломающихся впереди веток, бежала быстро и тяжело, как в одном из своих кошмарных снов, – ветки и листья хлестали по лицу, плечам, рукам.
Рядом просвистела пуля и врезалась в ствол дерева. Дарби оцепенела от неожиданности, споткнулась и упала. Она вскочила и услышала, что Бойль бежит к ней.
Сзади донесся шум. Банвиль.
Впереди стихло.
Куда же делся Бойль?
Ее глаза постепенно привыкли к темноте, и она увидела, что земля под ногами сначала шла под откос, а затем снова поднималась вверх. С трудом продираясь сквозь густые заросли, Дарби принялась карабкаться по склону холма. Пистолет, зажатый в ее руке, выглядел довольно нелепо и изрядно мешал.
Земля под ногами снова выровнялась. Нужно было срочно решать, куда бежать дальше – налево или направо.
Она повернула налево и налетела на Дэниела Бойля.
Дарби выбросила руку с пистолетом ему навстречу, но Бойль ударил ее прикладом дробовика по голове. Ей показалось, что из глаз посыпались искры. Она упала навзничь и сильно ударилась. Бойль наступил ей на руку, норовя размозжить пальцы о рукоятку пистолета, и приставил дуло дробовика к ее горлу.
БАХ! Бойль отлетел к дереву. Банвиль подошел ближе и выстрелил в упор, но Бойль снова поднял дробовик. Банвиль выпустил в него едва ли не всю обойму. Он стрелял до тех пор, пока лицо Бойля не «поплыло», став похожим на воздушный шар, из которого выпускают воздух. И он медленно сполз по стволу дерева, оставляя после себя размытую красную борозду.
Глава 63
У Дарби подкашивались ноги, она не могла стоять. Банвиль, поддерживая, повел ее подальше от мертвого тела. Она постоянно оборачивалась, проверяя, не крадется ли за ними Бойль.
– Он мертв! Он не причинит тебе вреда! – снова и снова повторял Банвиль. – Все позади.
Когда они вышли на дорогу, там было светло, как днем. Бело‑синие вспышки мигалок полицейских машин плясали на деревьях и окнах дома Бойля.
Дорогу им преградил краснолицый коп. Шериф Дикки Холлоувэй не стеснялся в выражениях и популярно объяснил, что думает по поводу перестрелки, которую они устроили на его территории.
Дарби оставила их выяснять отношения, а сама пошла в дом. Со стен в некоторых местах осыпалась штукатурка. В нос ударил запах кордита.[29]Она обошла комнаты и наконец обнаружила дверь в подвал.
Ступеньки вели в жуткий лабиринт слабоосвещенных коридоров. Дарби бродила по полутемным тесным комнатушкам, заваленным старой мебелью и коробками, и звала Кэрол. В дальнем конце подвала находился небольшой винный погреб, густо оплетенный паутиной и пропахший плесенью.
Но Кэрол Крэнмор и здесь не было. Здесь вообще никого не было.
Она поднялась по лестнице и увидела в прихожей Банвиля.
– Внизу нет и намека на камеры, – сказала Дарби. – Бойль наверняка держал Кэрол и остальных женщин где‑то в другом месте.
Холлоувэй был в спальне, изучал содержимое чемодана. В одной из оконных створок недоставало стекла.
– Сначала он забаррикадировался здесь, потом выбрался наружу через окно, – сказал Банвиль. – В тебя он стрелял уже с крыши.
В чемодане лежала одежда и ноутбук. В конвертах было много наличности и фальшивые документы.
– Похоже, он собирался уезжать, – сказал Холлоувэй. – Вы приехали как раз вовремя.
– Я хотела бы посмотреть ноутбук, – сказала Дарби. – Там может быть подсказка, где найти Кэрол.
– Что вам сейчас действительно необходимо, так это обработать рану. Не сочтите за грубость, но вы, сударыня, мне сейчас все место преступления кровью зальете.
Медики со «скорой» наложили ей крестообразный шов над скулой и дали пакет со льдом, чтобы снять опухоль. Левый глаз заплыл, видела она им с трудом, но в больницу ехать отказалась.
Дарби, прижимая к растущей шишке пакет со льдом, сидела на бампере микроавтобуса и смотрела, как люди Холлоувэя прочесывают лес.
Глядя на блуждающие по лесу огоньки фонариков, она с болью вспоминала, как точно также искали Мелани. Тогда она пыталась убедить себя, что с Мел ничего не случится, И все же случилось – домой она уже не вернулась.
Господи, пожалуйста, сделай так, чтобы Кэрол оказалась жива. Второй раз я этого не вынесу.
На крыльце показался Банвиль. Он подошел к Дарби и присел рядом.
– Один из людей Холлоувэя неплохо разбирается в компьютерах. Он включил ноутбук, но, по его словам, там все защищено паролями. Нам нужен кто‑то, кто сможет сломать защиту и получить доступ к файлам. Иначе информация может быть стерта.
– Я могу позвонить в бостонскую компьютерную лабораторию. У них отдельное помещение, поэтому они не пострадали от взрыва, – сказала Дарби. – Но они не выедут по вызову. Придется ждать до утра. Хотя мне такая перспектива не улыбается.
– Будут какие‑то другие предложения?
– Можно позвонить Мэннингу. Может, он и сможет нам чем‑то помочь. К тому же он неподалеку.
Дарби пересказала Банвилю телефонный разговор с Мэннингом. Банвиль не проронил ни слова. Он молча уставился на носки своих туфель, вертя в кармане мелочь.
Из леса вышел Холлоувэй.
– В четверти мили отсюда мы нашли сарай. Он закрыт. Я отведу вас туда, только внимательно смотрите под ноги, а то там такая дорога…
Сарай одиноко стоял на опушке. Он был выкрашен той же краской, что и дом. Дверь в сарай выглядела очень внушительно и была закрыта на два висячих замка, чье назначение – никого не впускать. Или не выпускать. В сарае не было ни окон, ни других дверей.
Пришлось полчаса ждать, пока из участка принесут «кусачки».
В сарае стоял «Гэйтор» с полным ковшом грязи и лопатой. При свете фонарика Дарби разглядела на пластиковом сиденье пятна, с виду похожие на кровь.
Банвиль выглянул в коридор:
– Дарби.
Стены узкого коридора были сделаны из перфорированных плит, на которых висели сельскохозяйственные инструменты. Банвиль стоял в дальнем конце коридора. Он снял с полки мешок с известью и поставил его на пол. Сразу за мешком в стене было вырезано квадратное отверстие, в которое можно было просунуть руку и повернуть дверную ручку.
Сначала им пришлось позаботиться о замке.
В этом помещении были две камеры. Обе незапертые и пустые.
Банвиль зашел в комнату из серого бетона и антикоррозийной стали. Здесь не было ни зеркала, ни окна, только под потолком виднелось вентиляционное отверстие. В довершение ко всему стояла армейская койка, привинченная к полу. Посреди комнаты был водосток. Дарби вспомнила фотографии Кэрол, которые рассматривала в лаборатории.
– Скорее всего, здесь он ее и держал, – сказал Банвиль.
Дарби вспомнила «Гэйтор», его ковш, весь в грязи, и почувствовала, что теряет последнюю надежду.
Глава 64
Дарби отвела Банвиля в сторону, чтобы поговорить с ним с глазу на глаз. – У службы освобождения заложников должен быть вертолет, – сказала она. – Если он у них есть и оснащен инфракрасными тепловыми датчиками, то мы сможем обыскать лес и посмотреть, не удастся ли зацепиться за остатки тепла, уходящие из тела Кэрол, – в зависимости от того, как давно Бойль ее убил и насколько глубоко похоронил.
– Холлоувэй уже обратился за помощью в полицию штата. Утром здесь будут собаки. Мы проверим каждый квадратный сантиметр леса.
– С вертолетом на это ушло бы не больше часа.
Банвиль горестно вздохнул.
– Поверь, я не меньше твоего не люблю обращаться за помощью к федералам, – сказала Дарби. – Но сейчас я думаю о Диане Крэнмор. Мы с тобой прекрасно понимаем, что произошедшее здесь неизбежно окажется в утренних новостях. Нам нужно позвонить матери Кэрол и все ей рассказать. Пусть лучше узнает от нас, чем из новостей.
Банвиль протянул ей сотовый.
– Звони Мэннингу.
Дарби стояла одна в темноте и набирала номер Эвана. За ее спиной сновали люди Холлоувэя.
– Это Дарби.
– Я тебе уже битый час пытаюсь дозвониться! – воскликнул Эван. – Что происходит? Звонок сорвался. Я потом долго перезванивал, но ты не брала трубку.
– Вы нашли Кэрол?
– Пока нет. Зато я обнаружил еще улики – пару мужских ботинок одиннадцатого размера производства «Райзер Геар». А на полу в спальной лежит синий ковер. Я думаю, что ворсинки, которые ты нашла, как раз оттуда.
– А тюремную камеру вы нашли? Такую же, как на фотографиях?
– Нет.
– Кэрол там нет.
– О чем это ты?
– Вообще‑то я хотела поинтересоваться насчет службы освобождения заложников. У них есть вертолет?
– Да, «Черный ястреб». А тебе это зачем?
– Он оборудован инфракрасными тепловыми датчиками?
– Что происходит, Дарби?
– Узнайте и перезвоните Банвилю на сотовый. Номер продиктовать?
– Не нужно, он у меня высветился. Все же объясни мне, что…
Но Дарби уже отключилась. Люди Холлоувэя собирались обыскивать лес на предмет свежевырытых могил.
Через полчаса позвонил Эван.
– На «Черном ястребе» действительно есть инфракрасные тепловые датчики.
– Он понадобится, чтобы обыскать лес, – сказала Дарби. – Я ищу захороненное тело. Возможно, даже не одно.
– Где ты?
– Сначала скажите, почему ваша замечательная организация загребла себе мое дело.
– Я ведь уже объяснял: оно классифицировано как…
Дарби бросила трубку.
Эван немедленно перезвонил.
– Это не я принял решение отстранить тебя от дела.
– Конечно. Когда это произошло, вы выглядели таким расстроенным, прямо дальше некуда.
– Ты ставишь меня в неудобное положение. Я не могу рассказать тебе, что…
– Или вы сейчас же рассказываете мне, что случилось, или я вешаю трубку.
Эван молчал.
– До свидания, специальный агент Мэннинг.
– То, что я сейчас скажу, тебе знать категорически противопоказана Если ты на меня сошлешься, учти, я буду все отрицать.
– Не переживайте, мне прекрасно известны ваши методы работы.
– Человека, которого мы задержали, зовут Эрл Славик. Это наш бывший осведомитель, который работал внутри белой нацистской группировки, которая предположительно имела отношение к взрывам в Оклахоме. Снабжая нас информацией об этой группировке, Славик начал собственную «чистку» по национальному признаку и стал похищать женщин. Меня тогда позвали помочь местным властям. К тому моменту, как я начал выходить на след, Славик исчез. С тех пор мы его и ищем.
– То есть благодаря отпечатку подошвы, который я нашла, вы с самого начала знали, что Славик участвовал в похищении Кэрол Крэнмор?
– Да, я же тебе объяснил.
– Но при этом вы «забыли» мне сказать, что ДНК‑код Славика был загружен в CODIS. Вы также не сказали, что поиск принес результат. То есть все было рассчитано таким образом, что как только код или отпечатки Славика где‑нибудь всплывут, вы, ребятки, придете и под шумок спрячете концы в воду. Конечно, как вы могли допустить, чтобы всем стало известно, что бывший осведомитель ФБР похищает женщин!
– Мои поздравления, – холодно произнес Эван. – Ты расставила все точки над i.
– И последний вопрос, – сказала Дарби. – Откуда вы узнали, где Странник – извините, Эрл Славик – скрывается?
Эван не отвечал.
– Попытаюсь угадать… – продолжала Дарби. – Это все карта, которую я нашла. Внизу листа был напечатан URL‑адрес. Вы выследили Славика по IP‑адресу, не так ли?
– По‑моему, это не допрос, а обмен информацией. Теперь твоя очередь.
– Неподалеку от дома мы нашли сарай, в котором были оборудованы такие же тюремные камеры, как и на снимках с Кэрол Крэнмор. Дом принадлежит Дэниелу Бойлю. Могу поспорить, что он просто подставил Славика.
Эван промолчал.
– Похоже, вам от СМИ все же не отвертеться. Здесь попахивает грандиозным скандалом, – «посочувствовала» Дарби. – Надеюсь все‑таки, что в новостях этого показывать не будут. Они потом еще целый год будут носиться с этой историей. Хотя о чем это я? Вы, конечно, найдете способ замять скандал. Воистину, в вопросах сокрытия правды вашему начальству нет равных.
– Где Бойль?
– Он мертв.
– Это ты его убила?
– Нет, Банвиль. – Дарби продиктовала адрес, где они находились. – Не забудьте захватить вертолет.
Она закрыла глаза и крепче прижалась щекой к пакету со льдом. Кожа стала холодной и бесчувственной.
Глава 65
«Черный ястреб» сделал два круга над лесом, но никаких источников тепла не зарегистрировал. Либо Кэрол мертва на протяжении нескольких дней, либо Бойль ее слишком глубоко закопал.
Поиск могил возобновится завтра в восемь утра, когда прибудет полиция штата с собаками, натасканными на поиск трупов. Теперь это дело перешло к ним.
Эксперты‑криминалисты из лаборатории штата приехали незадолго до полуночи и разделились на две команды: одни обследовали дом, другие взяли на себя лес и непосредственно место преступления.
Эвана не подпустили ни к дому, ни к лесу. Большую часть времени он говорил по телефону в дубовой роще у дальнего края участка. Дарби тем временем делилась своими предположениями с двумя детективами Холлоувэя.
Из леса вышел заметно уставший Банвиль.
– Холлоувэй нашел бумажник Бойля, телефон и целую связку ключей, – сказал он. – На что поспорим, что один из этих ключей окажется от дома Славика?
– Я сомневаюсь, что федералы подпустят нас к дому Славика, пока мы не откроем им доступ к дому Бойля.
– А что делает здесь Мэннинг?
– Работает на телефоне. Не удивлюсь, если скоро сюда явится Циммерман со своей бандой веселых эльфов и будет пытаться проникнуть внутрь. Они все там всполошились, когда узнали, что убили не того.
– Кстати, о телефонах. У Бойля в кармане я обнаружил «Блэкберри». Холлоувэй его уже смотрел. Почты он там не нашел, зато телефон «запоминает» все входящие и исходящие звонки. Сегодня в 21.18 Бойль кому‑то звонил.
– Кому?
– Пока не знаю. Разговор длился сорок шесть секунд. Холлоуэй сказал, что это массачусетский номер. Теперь он работает с самим номером. Ты говорила с Мэннингом?
– Нет. Он мне ничего не сказал.
– Ну и на здоровье. Ты тоже молчи. Пусть этот сукин сын попотеет.
У Банвиля зазвонил телефон. Когда на экране высветился номер абонента, он даже в лице переменился.
– Это Диана Крэнмор, – сказал он. – Я должен через это пройти. Потом подыщу кого‑нибудь, кто бы отвез тебя домой, – и даже не вздумай со мной спорить. Я не хочу, чтобы ты была здесь, когда приедут федералы. Я приму весь удар на себя. Если кто‑то спросит, ты была со мной, потому что я приказал.
Дарби смотрела, как двое коронеров несли мешок с телом на носилках, когда подошел Эван.
– Эта шишка у тебя на лице мне что‑то совсем не нравится. Приложи еще лед.
– До дома подождет.
– Ты уезжаешь?
– Как только Банвиль найдет мне экипаж, – сказала Дарби.
– Я могу тебя отвезти.
– Вы оставите свой «пост»?
– Я сейчас не особо популярен.
– С чего бы это, ума не приложу!
– Как насчет того, чтобы заключить перемирие и позволить мне отвезти тебя домой? Точнее, в госпиталь…
– Мне не нужно в госпиталь.
– Тогда я отвезу тебя домой.
Дарби посмотрела на часы. Было уже хорошо за полночь. Если Банвиль не найдет никого, кто мог бы ее подбросить, придется звонить Купу или ждать приезда людей Банвиля. В любом случае раньше трех она домой не попадет. А если уехать сейчас с Эваном, то дома она окажется не так уж поздно, успеет выспаться и утром с новыми силами подключится к поискам.
– Подождите, я предупрежу Банвиля, – сказала Дарби.
Сидя в машине, Дарби смотрела в зеркало заднего вида на убегающие вдаль бело‑синие огни мигалок. У нее было чувство, что она предает Кэрол.
Огни исчезли из вида, и единственным, что освещало дорогу, были фары. Дарби вдруг почувствовала, что ей стало трудно дышать. Машина словно давила на нее. Ей нужен был воздух. Ей нужно было пройтись.
– Остановите машину.
– Что‑то не так?
– Просто остановите машину.
Эван съехал на обочину. Дарби распахнула дверцу и вышла на грязную дорогу. Вокруг возвышалась стена темного леса, а перед глазами стояла Кэрол, запертая в холодной серой тюремной камере. Ей холодно и страшно без мамы…
Дарби был знаком этот страх. Впервые она испытала его, когда, запершись в маминой комнате, пряталась под кроватью, во второй раз – когда Мелани звала ее на помощь.
Двигатель машины заглох. У нее за спиной открылась и захлопнулась дверца. Буквально через секунду Дарби услышала шаги Эвана по каменистой насыпи.
– Ты сделала все, что могла, чтобы найти ее, – сказал он мягко.
Дарби не отвечала. Она продолжала рассматривать темный лес. Лес, в котором была похоронена Кэрол.
Дарби обратила внимание на мигающий где‑то очень далеко крошечный бело‑синий огонек. Она представила Бойля, стоящего у окна и наблюдающего, как к дому подъезжает их служебная машина, а затем…
– Он позвонил, – сказала вдруг Дарби.
– Не понял?
– Бойль позвонил уже после того, как мы подъехали к дому. Это видно из журнала звонков на его сотовом. Бойль позвонил примерно в 9.18, а мы подъехали в девять с небольшим. Я тогда как раз посмотрела на время на мониторе.
Дарби вдруг очень живо все себе представила. Бойль стоит у окна и видит, как к его дому подъезжает «аварийка» по ремонту телефонов. Как он мог догадаться, что машина подставная и внутри полиция? Никак. Банвиль вышел на подъездную дорожку. Бойль мог его заметить? Мог.
Предположим, Бойль заметил Банвиля. Он тут же хватается за дробовик, но прежде чем подняться наверх, набирает чей‑то номер. Кому он мог звонить? Тому, от кого ждал помощи…
– О Господи! – Дарби схватилась за голову. – Бойль позвонил, потому что работал не один. У него был сообщник. Бойль звонил, чтобы его предупредить.
Дарби резко повернулась. Эван задумчиво смотрел вдаль. Его глаза словно подернулись пеленой.
– Сами подумайте, – сказала Дарби. – Бойль организовал три взрыва: бомба в микроавтобусе, бомба внутри манекена в посылке и, наконец, бомба, взорвавшаяся в госпитале.
– Я понял, куда ты клонишь. Бойль мог пригнать фургон накануне вечером, оставить его на обочине, а на следующее утро выехать на грузовике.
– Прослушивающие устройства включились в определенный момент. Это было бы возможно, если бы Бойль наблюдал за нами. Но ведь он не мог одновременно наблюдать и вести грузовик.
Эван сунул руки в карманы.
– Неплохая мысль, – сказал он. – Наверняка Славик и был его сообщником. В его доме мы нашли несметное количество улик.
– Славик не был его сообщником, его просто подставили.
– Возможно, Славик «наехал» на Бойля, и Бойль решил таким образом его устранить. Когда Славика не стало, Бойль мог со спокойной душой собирать вещи и съезжать. Ведь он же собирался в дорогу, не так ли?
– Вы сами сказали мне, что обыскали каждый сантиметр дома Славика, но тюремных камер там так и не нашли.
– Верно. Но ведь они оказались в доме Бойля.
– Должно быть что‑то еще.
– Я что‑то не улавливаю твою мысль.
– В доме Бойля только две камеры, – пояснила Дарби. – Рэйчел рассказала мне еще о двух женщинах, которые с ней там находились, – Поле и Марси. То есть уже трое женщин. Нет, четверо. Вместе с Рэйчел их там было четверо – сама Рэйчел, Пола, Марси и Чад, парень Рэйчел. Скорее всего, Бойль держал их всех в другом месте.
– А может, Чад сначала был с Рэйчел? Потом его убили, и Бойль вначале привел эту женщину, Марси, а когда и ее не стало, ее место заняла Пола.
– Нет, они все были там одновременно.
– Этого мы с уверенностью сказать не можем, – заметил Эван. – Не забывай, Рэйчел Свенсон бредила. Она принимала больничную палату за тюремную камеру.
– Вы слушали кассету. Рэйчел говорила, что выхода нет, а есть только места, где можно спрятаться. Камеры в доме Бойля слишком малы, чтобы в них спрятаться. К тому же у нее на руке были написаны направления. Это были ориентиры, по которым можно было откуда‑то выбраться. Рэйчел тогда сказала: «Неважно, пойдешь ты налево, направо или прямо, все равно попадешь в тупик». Я более чем уверена, что Рэйчел и других женщин держали в каком‑то другом месте.
– Я понимаю, как сильно тебе хочется найти Кэрол, но думаю, что ты…
Дарби сорвалась с места.
– Эй, ты куда?
– Я возвращаюсь в дом Бойля, – заявила Дарби. – Мне срочно нужно поговорить с Банвилем.
– А ты не думала, что Бойль приводил женщин в подвал своего дома? Может, это там он гонялся за Рэйчел и остальными женщинами. Там много комнат и есть где спрятаться.
– Откуда вы знаете, что у Бойля в подвале, если там никогда не были?
– Потому что именно там я убил Мелани, – сказал Эван и прижал к ее липу пропитанную хлороформом тряпку.
Глава 66
Дарби пришла в себя, мысли в голове путались. Она лежала на животе, но не на кровати, нет – взобраться на кровать было для нее сейчас непосильной задачей. Ее здоровый, незаплывший глаз видел только кромешную мглу. Она перевернулась на спину и села.
На мгновение Дарби показалось, что она ослепла в какой‑то ужасной катастрофе. Но потом она вспомнила…
Эван прижал к ее лицу тряпку. Человек, который когда‑то на пляже успокаивал ее рассказами о Викторе Грэйди и судьбах пропавших женщин, теперь признался в убийстве Мелани, а саму Дарби усыпил хлороформом. Эван оказался сообщником Бойля. Эван подделывал улики, покрывая Бойля, который, в свою очередь, похищал женщин и доставлял их сюда.
Дарби встала и почувствовала легкое головокружение. Она глубоко задышала, стараясь избавиться от него, и ощупала себя. Куда‑то делась куртка, но вся остальная одежда и ботинки были на месте. Пропало также содержимое карманов. Она не истекала кровью и избежала серьезных повреждений, но от страха дрожали коленки.
Головокружение прошло. Самое время «осмотреться».
Она вытянула руки навстречу холодной темноте, осторожно шагнула вперед и остановилась, наткнувшись кончиками пальцев на ровную твердую поверхность – бетонную стену. Она повернула налево, считая шаги – раз, два, три, пока не споткнулась обо что‑то массивное. Она наклонилась, пытаясь на ощупь определить, что перед ней. Оказалось, что кушетка. Через пять шагов стена закончилась. Поворот. Еще шесть шагов, и она задела что‑то твердое. Это был унитаз. Камера, в которой она находилась, ничем не отличалась от тех, что она видела в доме Бойля. В такой же камере держали Кэрол.
Раздался протяжный и яростный вой сирены, чем‑то напомнивший Дарби школьный звонок.
Дверь начала открываться, издавая лязгающие звуки. Тонкая полоска света разрезала темноту камеры.
Она должна защищаться. Вот только чем? Нужно поискать в камере. Черт, все привинчено. Она не нашла ничего, чем можно было бы воспользоваться.
Через открытую дверь из коридора в камеру падал тусклый свет.
Заиграла музыка. Фрэнк Синатра. «I Get a Kick Out of You».
Эван не входил.
Головокружение смыло волной адреналина. Думай!
Мог Эван ждать, пока она выйдет?
Есть только один выход. Дарби подошла ближе к странному коридору, пытаясь хоть что‑нибудь услышать за звуками барабана и саксофона. Она приготовилась моментально среагировать на малейшее движение. Как только он нападет на нее, она ударит его по глазам. Лишившись зрения, этот сукин сын уже ничего не сможет ей сделать.
Дарби стояла, прислонившись к стене спиной. Хорошо. На старт! Сердце билось все чаще и чаще… Марш! Она выскочила в длинный коридор, в который выходило шесть дверей.
Все двери были закрыты. На некоторых не было ручек. На двух висели замки.
Прямо напротив двери были четыре открытые камеры. Дарби проверила соседние три. Там никого не было. Тогда она осмотрела их в поисках оружия, но ничего подходящего так и не нашла. Все было привинчено. В последней камере стоял тошнотворный запах немытого тела. Дарби сразу вспомнила Рэйчел. Значит, вот где ее держали. Все эти годы Рэйчел провела здесь.
Снова включилась сирена. Стальные двери закрылись, лязгнули затворы.
Впереди раздался новый звук – было слышно, как кто‑то хлопает дверьми.
Это Эван идет за ней.
Она должна двигаться, думать о том, что нужно двигаться Но куда двигаться? Надо выбрать дверь.
Дарби подергала дверь перед собой. Та оказалась закрыта Соседняя дверь была не заперта. Открыв ее, она вошла в лабиринт, который до этого являлся ей в кошмарных снах.
Прямо перед ней был темный узкий коридор. Она увидела очертания четырех дверей, по две с каждой стороны. Нет, пяти! Пятая дверь находилась в конце коридора. Стены камеры были сделаны из сколоченных листов фанеры. Кое‑где виднелись трещины. Она заглянула в небольшое отверстие и увидела камеру, как две капли воды похожую на эту.
И тут до нее «дошло». Цифры и буквы, которые Рэйчел Свенсон писала у себя на запястье, были картой лабиринта! Рэйчел нашла проходы через все двери.
Дарби пыталась вспомнить комбинации букв и цифр, а в это время повсюду хлопали двери. Кроме Эвана, там был кто‑то еще. Кэрол? Неужели она жива? Сколько здесь всего женщин и почему они постоянно бегают? Что Эван собирается сделать с ними? А с ней?
Но у нее не было времени на раздумья. Дарби перебралась в другую камеру, в которой было уже две двери, и только одна из них оказалась не заперта. В стене были пробиты дыры. Пулевые отверстия. У Эвана был пистолет. Если у него пистолет… Господи, что же тогда делать? Что она может сделать? Да ничего. Только бегать от него, пока не выпадет удобная возможность подобраться к нему и ударить. Но нужно найти чем ударить. И чем быстрее, тем лучше.
Было слышно, как кто‑то приближается.
Следующая камера была побольше, и в ней было четыре двери. На одной из дверей висел замок. Дарби сунулась в первую попавшуюся и, оказавшись в следующей камере, осторожно прикрыла за собой дверь. Она старалась как можно меньше шуметь, чтобы ненароком не выдать своего присутствия. В этой камере был такой узкий проход, что пришлось пробираться боком. Она отметила для себя, что некоторые двери запирались изнутри. На некоторых совсем не было ручек. А в некоторых комнатах вообще не было дверей – только проходы. Зачем такие сложности?
Здесь они охотятся на свои жертвы. Они гонят их через лабиринт, в котором можно спрятаться. И это делает охоту еще увлекательнее.
Она продвигалась в глубь лабиринта, переходя из камеры в камеру. Ее глаза постепенно привыкли к темноте. В голове всплывали обрывки разговора с Рэйчел: «Отсюда нет выхода. Есть только места, где можно спрятаться… Помнишь, я пыталась? Неважно, куда ты пойдешь – направо, налево, прямо, все равно попадешь в тупик, забыла?»
Но выхода не могло не быть. Рэйчел Свенсон провела здесь долгие годы – значит, нашла выход. Или место, где спрятаться…
Дарби чуть не подпрыгнула от пронзительного визга.
БАХ! И женщина снова закричала. Причем где‑то совсем недалеко, за одной из этих фанерных стен. Было слышно, как открылась и захлопнулась дверь. Сколько же здесь женщин?
– ПОМОГИТЕ!
На голос Кэрол не похоже. Дарби не знала женщину, которая кричала, но понимала, что она совсем недалеко. Откликнуться, чтобы она знала, что не одна здесь? Но тогда она выдаст свое укрытие. Дарби подалась в глубь лабиринта, мысленно отмечая любые особенности. Она внимательно смотрела под ноги, надеясь найти кусок дерева, который сошел бы за дубинку, или что‑нибудь еще.