Карл: О'кей. Все знают, как это работает? Ответ и вопрос.
Тереза: Слушай, вчера вечером я чуть не заперла всех.
Карл: Да?
Тереза: Я не стала смотреть фильм и пошла искать свои туфли и умудрилась запереть дверь снаружи. А потом слышу: бум, бум, бум…
Карл: Известное дело. Хотя где-то должен быть другой выход. Фильм был хороший?
Тереза: Сюжет путаный, и слишком много английского. Я вообще ничего не поняла. Музыка была хорошей.
Карл: Тебе нужно смотреть побольше фильмов. Я выучил английский, смотря телевизор в Америке, так что привык к нему.
Тереза: Я смотрю английские фильмы. Мне ближе британский английский.
Карл: Мм. Я предпочитаю Перри Мэйсона. Это удивительно, ведь я выучил английский с помощью Перри Мэйсона.
Мэри: Моя бабушка в свое время подсела на Перри Мэйсона.
Карл: Я тоже. Каждое утро. Один час – Перри Мэйсон, а потом десять минут «Всех моих детей». Этого было достаточно.
Мэри: И коробки шоколадных конфет – в ее случае. Коробка шоколадных конфет и Перри Мэйсон.
Карл: Да, это рай.
Чарльз: Хорошо, теперь, когда мы знаем, что такое рай, мы можем идти.
Карл: (со смехом) Звучит хорошо. В школе у меня всегда была «E » по английскому.
Тереза: Это самая плохая оценка, нет?
Карл: Нет, есть еще одна, хуже. В немецкой системе это «5»[22]. Если у тебя две пятерки, ты вылетаешь. Одна шестерка – ты вылетаешь по-любому. Две пятерки – ты тоже вылетаешь, но с одной пятеркой ты можешь остаться в том же классе. Поэтому с той пятеркой у меня все обходилось. С остальными предметами все было в порядке, но с английским…
Тереза: У моего учителя по английскому был ужасный французский акцент.
Карл: Ах, теперь мы знаем, откуда он появился! Ладно, давайте начнем с чего-нибудь – с духовного фильма.
Клара: Карл, у меня вопрос. Что имел в виду Рамана, когда говорил «пребывать в Себе»?
Карл: Само-пребывание? Я бы сравнил это со змеей Шивы, взирающей на собственный хвост. Наблюдать его движение и, возможно, осознать, что это пребывание означает кусать себя за хвост, – кусая себя за собственный хвост, ты видишь: То, которое есть мир, ничем не отличается от того, чем ты являешься. Я бы назвал это «Само-кусанием». Ты кусаешь себя за хвост и чувствуешь: То, которое есть мир, ничем не отличается оттого, чем ты являешься.
Это сострадание. Ты просто тотально пребываешь в Том, которое есть. Ты просто тотально уходишь в То, которое есть мир, которое есть. Ты тотально отождествляешь себя с тем, что есть мир, и тогда ты видишь, что это – тотальное сострадание, тотальное пребывание в том, чем ты являешься. Итак, ты кусаешь себя и видишь, что ничто не отличается оттого, чем ты являешься. Хорошо звучит?
Но Рамана имел в виду немного другое, я думаю. Пребывание в Себе (в Я) означает просто быть Тем, которое есть Сердце, первичным по отношению к «я»-мысли, быть до этой «я»-мысли. Быть Тем, из которого рождается «я»-мысль. Оставаться в Источнике в качестве этого Источника, которым ты являешься, видя, что каждое утро «я»-мысль возникает в форме «ин-форма-ции», а То, которое есть ты, существует до нее.
Клара: Это в общем-то невозможно.
Карл: Невозможно ничего, кроме этого. Ты не можешь не пребывать, ибо являешься Тем в любом случае. Ты – это То, которое есть Источник «я»-мысли, само Сердце, и в этом Сердце «я»-мысль расцветает в виде «ин-формации». Но ты – не то, что возникает в виде «я»-мысли, так что оставайся в Том, которое неизменно, абсолютно неизменно, предельно целостно, в самом Сердце, недвижимом этой идеей. Это и есть пребывание.
Будь самим этим недвижимым Сердцем, которого никогда ничто не может коснуться, никогда, ни в каком смысле, – поколебать или изменить, – просто осознавая, что «я»-мысль уже является мыслью-фантомом, и оставаясь в Том, которое существует до этой мысли.
Увлекаясь «я»-мыслью, принимая ее за реальность, ты сообщаешь ей реальность. Ты даешь ей жизнь. Но ты и есть сама жизнь. И самой своей жизнью ты даешь жизнь. Все, на что ты направляешь внимание, становится реальностью. Но если ты направишь внимание на То, которое есть внимание, которое есть само Сердце, это будет пребыванием. Осознанностью осознанности. Вот и оставайся в ней.
Но как в ней остаться? Прежде всего, это концепция, вроде указателя, однако вопрос «Кто я?» способен привести тебя к тайне Того, которое существует до всего. Он способен уничтожить историю «я», деятеля всякой истории, которую ты можешь себе помыслить, ибо эта «я»-мысль окутана облаком истории. В этом вопросе исчезает «я» – собиратель историй, а история «я»-мысли все больше и больше растворяется в осознанности, поскольку этот вопрос уводит тебя в эту тайну Итак, это концепция. Она может стереть первичную концепцию твоего рождения. А без этой первичной концепции рождения То, которое есть само «я», погружается в То, которое по природе своей есть Сердце. Так что оставайся в этом вопросе. Это и есть пребывание.
Только никто не знает, работает это или нет. Это уже другой вопрос. Однако лишь благодаря Милости ты сидишь здесь, ты задаешь себе вопрос уже благодаря Милости. Милость была с тобой все это время, безо всяких вопросов. Милость направляла каждый твой шаг на протяжении всего твоего существования. И следующий шаг будет направлен той же тотальностью. Так что не беспокойся.
Клара: В том-то и дело. Я беспокоюсь.
Карл: Ты беспокоишься, значит, этого хочет от тебя тотальность: беспокойства в данный момент. Просто не подвергай это сомнению. Твое беспокойство – это тотальное требование тотальности бытия. И это беспокойство является тем самым следующим шагом.
Клара: Что-то мне не угнаться за мыслью.
Карл: Тебе не угнаться, потому что никогда ни за чем не гналась. (Клара смеется) Ты пытаешься угнаться за тем, что в любом случае не сможешь догнать. Ты пытаешься понять тайну бытия, но ты никогда не поймешь.
Полное понимание наступит, когда ты станешь этой тайной. Только пребывание тайной дает абсолютное понимание, только тотальное отсутствие «я», кроющееся в идее «понимания». В этом отсутствии «я» наступает абсолютное понимание за пределами сомнений. Но сомневающийся, «я», всегда будет вызывать у тебя сомнения. Каким бы ни было понимание или непонимание, ты всегда будешь сомневаться. Таково функционирование «я». Оно должно сомневаться. Несомненно. Так что предоставь сомневающемуся сомневаться в том, в чем сомневающийся способен сомневаться. (смех)
Клара: Но тут начинается беспокойство.
Карл: Из сомнений возникает беспокойство. Конечно. Из-за сомнения в том, что ты существуешь, ты беспокоишься о своем существовании. Ты становишься Шекспиром. Шейк с пивом. «Быть или не быть». Ты сомневаешься.
Клара: Ага, меня очень даже беспокоит то, о чем ты говорил вчера: что преимущества нет.
Карл: Но то, что преимущества нет, – это и есть абсолютное преимущество. Просто пойми и расслабься в этом. Если ты увидишь, что в том, чем ты являешься, нет абсолютно никакого преимущества, идея «преимущества» отвалится вкупе с идеей «недостатка».
Тогда ты освободишься от идеи «я», потому что это «я» получает жизнь из идеи преимущества, только и всего. Без идеи преимущества невозможно никакое «я». Но «я» должно сомневаться, потому что с этих сомнений начинается его функционирование, начинается система выживания.
Так что тебе приходится сомневаться, потому что при понимании «я» больше не будет существовать. Понимание просто полностью уничтожит тебя, отняв «я», ибо «я» живо надеждой и преимуществами. Проблема в отсутствии проблемы – даже это ты превращаешь в проблему, поскольку живешь благодаря проблемам, вот и все.
Клара: Это правда.
Карл: Да, это правда – или нет. (смех) То, которое является «мной», то есть объектом, живо благодаря сомнениям, волнениям и идее преимущества. Поэтому, какое бы понимание ни говорило тебе: «Проблемы нет», ты всегда будешь бороться с этим.
Ты всегда будешь говорить: «Мне нужно медитировать, мне нужно сделать это, чтобы я смогла сделать то, дабы получить хоть какое-то понимание. Сначала мне нужно понять, и затем, возможно, я соглашусь. Я, отделенный бог существования. Мне нужно создать понимание. Сначала мне необходимо взять контроль над бытием, чтобы я могла согласиться с бытием. Перво-наперво, бытие нужно одомашнить – с помощью понимания, с помощью контроля, тогда уж я и соглашусь с ним!» Нет? Да, да, да.
Директор цирка всегда так говорит. Но ты и есть цирк, а «я»-мысль – это директор, который думает, что может управлять цирком. Но клоуны делают, что им вздумается, и никогда то, что говорит им директор. Клоуны – это другие мысли. Как львы и другие звери. Хмм? Может быть, пингвина ты и сможешь приручить. Пингвиньи мысли. Или свиней – тоже вариант. (смех)
Конец воображения
Клара: Я все думала, надеялась – йоги учат тому, что на определенном уровне у тебя нет дороги назад; это невозможно; ты уничтожаешь ее.
Франческо: Нет дороги назад?
Карл: Она имеет в виду высшую йогу, где при уничтожении первичной мысли о «себе», о «я», первичная «я»-мысль предстает как фантом и стирается путем пребывания тем, чем ты являешься, пребыванием в Том, которое есть Сердце, в качестве Того, которое есть Сердце. После этой тотальной аннигиляции первичной мысли, «я», ты больше не можешь вернуться, потому что без первичной мысли возвращение невозможно. Так что контролировать остальные мысли бесполезно.
Все зависит от первичной мысли. Иди к «я»-мысли, напрямик, и в вопросе «Кто я?» просто уничтожь «я»-мысль, выкорчевав ее без остатка этим вопросом. «Я»-мысль – это идея рождения, существования как такового. Когда она на самом деле вырвана с корнем, полностью выкорчевана, возврата нет. Но пока эта первая карта находится в карточном домике твоих концепций, вокруг этой первой карты неизменно образуются другие концепции. Домик снова будет построен.
Ты можешь отрубить несколько веток, но это ничего не даст, потому что дерево вырастет снова и даже еще ветвистей. Контроль ума позволяет ему разрастаться. Тебе нужно зрить в корень ума, в эту «я»-мысль. Если не уничтожить ее целиком, ум всегда будет разрастаться еще сильнее и даже сотворит из этого религию. Религия появляется из переживаний духовного толка, но «я»-мысль никуда не девается и превращает религиозное переживание в персональную историю. Существует большое количество просветлений, пробуждений и переживаний, но все они принимаются на личный счет. И тогда из них рождается религия, или техника, или даже йогическая техника по отрезанию ветвей.
Рамана был очень радикален, в смысле, напрямую шел к тому, что является корневой мыслью. Потому что без этой корневой мысли дерева больше нет – и никогда не было, никогда не будет. В этом смысл высшей йоги, которая является прямым путем к уничтожению первичной мысли, первой карты в карточном домике твоих концепций. Первая карта-идея самого «бытия», первое представление о существовании как «я», являющееся осознанностью, «я»-осознанностью, – это уже фантом.
Из этой осознанности – как Отца, Источника – неизменно появляется «я есть» и «я есть такой-то и такой-то». Когда ты понимаешь, что первичная осознанность, «я», – это уже зеркало, а не то, что ты есть, – Сердце, первичное по отношению к «я»-мысли, ты остаешься в Том, которое пребывает до всего, в тайне Того, которое есть Сердце. Когда ты абсолютно пуст от идеи того, чем являешься и чем не являешься, остается абсолютная пустота, которая есть свобода от идеи о втором.
Так что, возникает «я»-мысль или нет – того, кого это волнует, больше нет, потому что это [поднимает кулак, символизирующий Сердце] автоматически проявляется в качестве осознанности [большой палец], «я есть»-ности [большой и указательный пальцы] и «я есть такой»-ности [большой, указательный и средний пальцы]. Но это [кулак] – то, чем ты являешься в абсолютной степени. Поэтому они [большой, указательный и средний пальцы] могут появляться или нет, но они никогда не появлялись и никогда не исчезнут. То есть, их никогда не было. Но даже в этом случае триединство твоей реализации [большой, указательный и средний пальцы] остается самим Сердцем [кулак]. Различия исчезают. Это [кулак] – конец тотальной отделенности, появляющейся с «я»-мыслью. И тогда, даже при наличии «я»-мысли и всего, что из нее возникает, все есть Сердце. Итак, все, что есть, есть Я, когда ты являешься этим [кулак].
Это конец воображения, потому что все, что ты воображаешь себе, больше ничем не отличается от того, чем ты являешься, как и все это [большой, указательный и средний пальцы] является Сердцем [кулак], в каких бы обличьях и формах оно ни возникало. Все, что есть, есть Сердце. Поэтому отделенности больше нет. Нет второго.
Все твои попытки сделать что-то с «я», «я есть» и «я есть такой-то» – это просто желание вылечить то, чего никогда не было. Никогда не было никакой болезни. Но, желая избавиться от чего-то, ты превращаешь это в реальность. Поэтому, что бы ты ни делал с «я есть такой-то» или «я есть», ты просто сообщаешь некоторую реальность тому, чего нет. Так что этот прямой вопрос: «Кто тот медитирующий, которым я являюсь?», проникающий в тайну, которая есть само Сердце, выкорчевывает саму идею «бытия». Тогда остается абсолютное бытие безо всякого представления о «бытии».
Как, достаточно высшей йоги? Превосходно. Есть вопросы на эту тему?
Мистер Рао: Ты имеешь в виду, что существует техника, приложимая к первичной мысли?
Карл: Рамана предлагал технику «Кто я?». Эта техника равносильна концепции, способной уничтожить все концепции твоего существования, чтобы затем так же исчезнуть. Скажем, у тебя есть концепция болезни, которую тебе нужно вылечить. Задайся вопросом: «А есть ли больной?» Это окончательное лекарство, которое предлагали Нисаргадатта, Рамана и другие, задолго до них.
С помощью вопроса «Кто я?» или «Есть ли больной?» ты стремишься найти себя. Но тогда тебе нужно задаться вопросом: «Что означает нахождение Себя, поиск Того, которым я являюсь?» Может ли он привести к нахождению чего-либо? Или же абсолютное «ненахождение» того, чем ты являешься, это и есть абсолютное нахождение? Не означает ли абсолютное ненахождение того, чем ты являешься, что ты есть, что есть, вне зависимости от нахождения какого-то объекта, концепции или опыта, за которыми ты гонишься?
Так ты можешь искать до бесконечности, но в какой-то момент поиск просто прекращается, потому что с пониманием того, что тебе не найти себя нигде, ни в объекте, ни в переживании, наступает смирение. И тогда ты направляешь взгляд внутрь себя в надежде обнаружить То, которое есть, но даже там, внутри, ты его не находишь. «Ненахождение» ни снаружи, ни внутри. Тут наступает абсолютное смирение, и ты полностью останавливаешься. И тогда ты видишь, что уже являешься Тем, которое ты ищешь.
Так что в тот момент, когда ты принимаешься за поиски, ты выходишь вовне. Потом с тобой случается пробуждение, и ты оказываешься внутри единства. Но даже в единстве тебе не найти себя, поскольку ты – это не единство и не отделенность. И то, и другое – две стороны медали, но ты – всегда То, которое есть сама медаль с множеством граней.
Обе крайности – отделенность и единство – это только грани того, чем ты являешься, они – плод воображения. Ты – всегда То, которое невозможно вообразить себе, невозможно втиснуть в рамки какой-либо идеи. Любая идея исходит из Того, которое есть само Сердце. Поэтому ты не являешься ни единством, ни отделены остью. Ты не являешься ни пустотой, ни наполненностью. Что бы ты ни говорил, ты не являешься этим. Ничем из того, что ты можешь вообразить себе и втиснуть в концепцию, ты не являешься. То, что ты есть, ты никогда не сможешь обрамить, никогда не сможешь представить себе.
Поэтому будь Тем, которое ты никогда не сможешь представить себе. Поскольку То, которое есть глаз Бога, никогда не сможет увидеть себя. Даже «я»-мысль, которая подобна пробуждению переживающего, часть этого переживания. Само же «я» никогда не может быть пережито. Все, что ты можешь пережить, не отличается от того, что ты есть, но это не то, что ты есть по своей сути.
Пребывай в Том, которое существует до всего, что ты способен себе вообразить. В этом пребывании уничтожается, сгорает все, что является идеей. В осознанной осознанности горит адское пламя, и только это адское пламя, этот холокост, способен уничтожить огонь идеи «я» – этой дьявольской идеи отделенности. Так что только пребывание в осознанной осознанности, которая есть само Сердце, может испепелить это «я».
Что бы «я» ни делало – медитировало, отсекало, – это не может привести к Тому. Избежать этого невозможно, но именно вопреки всему этому происходит осознанность осознанности. И никогда – благодаря действию или бездействию какого-то деятеля. Так что все, что ты сделал или не сделал за свою так называемую историю жизни, – осознанность этой осознанности случится вопреки всему, а не «благодаря».
Не болеешь больше?
Англичанка: Стало чуть получше, да.
Мистер Рао: Мне интересно, если обратить поиск во внутренний мир, полностью внутрь, от бытия ничего не останется?
Карл: Это ничего не изменит. Ты просто выйдешь из отождествления с отделенным в отождествление с абсолютным, где больше нет никого, кто может быть отождествлен. Поэтому я не призываю тебя отказаться от чего-то, даже от индивидуального отождествления, поскольку все это – аспекты того, чем ты являешься. Я просто прошу тебя быть Тем, которое есть, отождествляя себя со всем, что есть, как с Тем, которое есть Сердце.
Но никто не способен на это. И, что бы ты ни делал, ты избегаешь этого, потому что оно стало бы твоим концом. Это абсолютное отождествление просто убило бы тебя. Идея «я» будет убита абсолютным отождествлением, так что никто никогда этого не сделает. Что бы ты ни делал, ты избегаешь этой пустоты «я», потому что все свои действия «я» совершает из-за беспокойства о своем существовании. И все, что исходит из этого «я», этой «я»-мысли, направлено на борьбу с ней. Даже медитация или понимание – все те же техники избегания.
По собственной воле ты никогда не врежешься в дерево бытия. Ты всегда стремишься получить водительские права, чтобы не столкнуться с ним. (смех) Так и есть. Таково функционирование отдельного объекта и системы выживания, которая действует по простому принципу: «Хочу выжить». Поэтому ты хочешь стать бессмертным, и, желая стать бессмертным, ты вынужден избегать смерти. Ты медитируешь на это бессмертие, которым хочешь стать. Поэтому ты никогда не совершишь этого последнего необходимого убийства, этого отрубания головы, как Кали.
Поэтому и говорится, что ты будешь зарублен по воле Милости, нравится тебе это или нет. Но не по твоему желанию. Ты можешь вытянуть голову: «О, смотри сюда, возьми меня!» Не сработает. Она не знает тебя. Когда ты гонишься за Милостью, ты никогда не найдешь Милость.
Но когда Милость нацелилась на тебя, тебе лучше быть осторожным. Эта осторожность напоминает попытку побега. Потому что ты уже почувствовал, что что-то происходит. Ты уже в пасти у тигра и через долю секунды она захлопнется, но тебе не узнать когда. Поэтому ты вечно в тревоге. «Может быть… О!.. Что мне сделать, чтобы избежать этого?» И тебя постоянно гложут сомнения. «О, я уже попал в эту пасть или еще нет? Должно быть, да! Нет, не попал. Готов ли я? Достаточно ли созрел? Что сделать, чтобы не перезреть и не недозреть? Мне правда этого хочется? Может быть, я вовсе не хочу проваляться на диване перед телевизором всю оставшуюся жизнь. Нет, я не хочу этой скуки отсутствия „я“. Нет, „мне“ это не нравится!» (смех)
Словно «я» это уже знаю! Да, мы все проходим через это. И здесь нет ничего неправильного. Рассматривай это как простое функционирование. Не было бы одной из этих идей – не было бы бытия. Не было бы хоть одного из этих переживаний – не было бы бытия. Потому что любое переживание, любая идея, любой аспект бытия должны быть именно такими, как они есть в данный момент времени – даже если времени нет, – чтобы абсолютное бытие могло быть абсолютным.
Поэтому ничему никогда не нужно было исчезать ради самого бытия, ибо все, что есть, есть само бытие. Все эти маленькие треволнения и все незначительные аспекты – цветы, появляющиеся и уплывающие облака, и дождь, и плач, и слезы – все это то, что есть. Ты. Ни одного этого аспекта ты не можешь избежать. Поэтому не переживай. И поскольку ты – это То, которое есть само Сердце, то все, что есть, – это то, что есть ты. Даже попытка избежать этого является его частью. Так что же делать?
Вот я здесь и сижу, чтобы сказать тебе: «Don't worry, be happy»[23], потому что даже волнения и несчастья – часть того счастья, которым ты являешься. Это «хэппи-нинг»[24], потому что из абсолютного счастья, которым ты являешься, появляется только счастье.