полгода. Судно провело три учебных выброски, один ходовой тренаж, и
все шло как по маслу. Два мира - десантников и астронавтов - заняли
наконец-то вооруженный нейтралитет и почти не пересекались между
собой. Если не считать нескольких расквашенных носов еженедельно,
обстановка на борту царила почти безмятежная. Подружка Вернера
говорила, что он прелесть, в казарме его всегда ждал стакан. Войны не
предвиделось, пехота накачивала мускулы и повышала свой
интеллектуальный уровень. Десантный полковник и коммандер Фуш
принципиально общались только через адьютантов. Тупеющие от безделья
навигаторы учили ходовый процессор ругаться матом. Процессор упирался,
как живой.
Когда стряслась беда, "Декард" заканчивал учебный поход, болтаясь
в арьергарде эскадры Баскина. Внизу был Марс.
Неприятности застигли Эндрю в патетический момент, с отрешенным
взором сидящим на толчке. Вдруг загремели колокола громкого боя. Эндрю
ругнулся, спустил воду, загерметизировал унитаз и, держа руками штаны,
побежал к себе надевать спецкостюм. Колокола звенели, не преставая.
"Это не учебная", - с удивлением подумал Эндрю и выругался крепче. Он
не хотел на войну. Ему надоело участвовать в бессмысленном
кровопролитии, к тому же он начинал подозревать, что его утомил
космос.
Навстречу пробежал мужик с разбитой мордой и безумным взглядом -
старпом. Эндрю удивился еще больше, старпому полагалось сейчас быть на
вахте. Решив не делать поспешных выводов, Эндрю прыгнул в в лифт,
через три секунды выскочил из него на технической палубе, и тут же
огреб тяжелым по макушке.
Очнулся он, лежа на жестком, с туманом перед глазами и кровью на
губах. Кто-то бросил ему в лицо мокрую салфетку. Эндрю машинально
утерся, попробовал оторвать голову от пола - это был именно пол - и
взвыл от головной боли.
- Не трепыхайся, лейтенант, - сказали ему. - Лежи, отдыхай.
- Что случилось? - пробормотал Эндрю. - В нас попали?
- Вроде того. Все узнаешь в свое время.
Эндрю подумал, что если он сейчас живой, то о нем и дальше
позаботятся, и закрыл глаза. Тем более, что все равно толком ничего
разглядеть не мог.
Рану на голове ему почистили и залили клеем, потом сделали
какую-то инъекцию, от которой Эндрю тут же начал зевать и провалился в
сон. Проснувшись, он с удивлением обнаружил себя пристегнутым к креслу
и с непонятными датчиками на висках. Перед креслом был стол, а за ним
сидели пехотный капитан и полковой главврач. Обоих Эндрю знал в лицо,
и сейчас лица эти не предвещали ничего хорошего. Главврач угрюмо
смотрел на торчащий из стола монитор, а капитан стеклянно таращился
Эндрю в переносицу.
- Имя, звание, квалификация, должность, - сказал капитан
бесцветным голосом.
- Эндрю Вернер, лейтенант флота, мастер-техник, старший техник
БДК "Декард", - тупо ответил Эндрю. Скосив глаза, он прочел маркировку
на панели кондиционера. Судя по цифрам, каюта располагалась в глубине
служебной палубы. Эндрю догадался - это пост контроля вещевой службы.
Он здесь и был-то всего один раз, когда становился на довольствие.
- Вы марсианский шпион? - спросил капитан.
- Чего?! - опешил Эндрю.
- Вы осуществляете на корабле подрывную деятельность? - гнул свое
капитан, будто не заметив удивления допрашиваемого.
- Ты что, капитан, ebnulsya? - спросил Эндрю.
Его ткнули сзади в болевую точку, и он вскрикнул от
неожиданности.
- У вас есть приказ саботировать выброску десанта на Марс?
- Я ни в чем не виноват! - заявил Эндрю.
Его ткнули снова, на этот раз больнее. Эндрю с удовольствием
плюнул бы в обидчика, но не мог повернуть голову - ее тоже прижимал
ремень.
- Отвечать на поставленные вопросы, - сказал капитан. - Вы
марсианский шпион?
- Нет, - вздохнул Эндрю. Он еще не совсем понимал, что
происходит, но его уже терзали нехорошие предчувствия.
- Вы состоите в половой связи с младшим сержантом Джордан?
- Ничего себе...
- Отвечать!
- Ну... Да.
- Джордан склоняла вас к предательству в пользу Марса?
Эндрю тоскливо закатил глаза. Перед его внутренним взором
предстала Дженет Джордан. "Я бы хотела родить от тебя, Энди. Лет через
пять, если меня починят, конечно, и если будем живы... Сделаешь?".
Эндрю соврал, что сделает. Он не любил Дженни и не хотел, чтобы его
дети бродили неизвестно где и росли в компании недоумков. Но и обидеть
Дженни не мог, она ему ничего плохого не сделала, даже наоборот. Была
в ней какая-то неожиданная чистота, может от того, что в казарме она
спала только с девочками, и не давала повода размышлять, какой ты у
нее сегодня по счету мужик.
- Да чего вы от меня хотите?! - взмолился Эндрю. - Я лояльный. Я
верен присяге. Что происходит?!
- Мы хотим ответов, лейтенант. Джордан склоняла вас к измене, да,
или нет?
- Нет, не склоняла. Слушайте, я что, арестован? Тогда предъявите
обвинение!
- Кто-то из десантников склонял вас к измене?
- Нет!
- Вы знали о тайном складе оружия?
- О каком еще, мать твою, складе оружия?
На этот раз ему сделали очень больно.
- Не-е-ет! - заорал Эндрю. - Отстаньте, suki! Ничего я не знаю!
Уберите вашего урода! На хрена этот полиграф?! Чтоб вас...
- Он в порядке, - сказал молчавший до этого главврач. - Он наш.
- Развяжите его, - приказал капитан. - А что такое полиграф,
лейтенант?
- Детектор лжи, - объяснил Эндрю, постепенно успокаиваясь.
- А-а... Ясно. Вы хотели знать, в чем дело. У нас проблемы,
лейтенант Вернер. Извините за допрос, но это была вынужденная мера.
- А прикладом по голове - тоже вынужденная мера?! -
поинтересовался Эндрю сварливо. Ремни отстегнулись, он повернулся и
увидел у себя за спиной какого-то громилу с нашивками капрала и
автоматом под мышкой.
- Урод, - сообщил ему Эндрю, отлепляя от головы датчики и бросая
их на стол. Капрал даже ухом не повел.
- Это вас не прикладом, - сказал капитан. - Это ребром ладони. И
вовсе не мы. Наоборот, мы вас отбили.
- У кого?! У марсиан, что ли?
- У мятежников, лейтенант. К вашему сведению, на корабле сейчас
идет бой. Некоторая часть бойцов... Раумеется, незначительная часть,
поддавшись агитации марсианских шпионов, отказалась от выброски.
Агентов врага мы обезвредили, но мятежники, понимая, что их теперь
ждет, не хотят сдаваться и оказывают нам ожесточенное сопротивление.
Несколько судов эскадры Баскина идут нам на помощь, но там нет пехоты,
и мы все равно должны гасить мятеж сами. В противном случае "Декард"
может быть просто расстрелян. Впрочем, мы справимся раньше. Вот такие
дела, лейтенант.
- Отказались от выброски... Так что, все-таки война?
- Ну, не так масштабно. Скорее маневр устрашения. Марсиане лезут
в наши внутренние дела. Решили диктовать Земле условия.
- Н-да... И что, действительно были их агенты на борту?
- Были. Слушайте, лейтенант, мы сейчас где-то в двадцати
мегаметрах от поверхности. Ускорения нет, скорость... Ну, сами
посмотрите. Успеете затормозить эту баржу в пяти мегаметрах?
Эндрю обалдело вытаращился на капитана.
- Мне горько это говорить вам, - сказал капитан. - Но так
получилось, что вы единственный член экипажа, оставшийся в живых.
- Yo-moyo... - пробормотал Эндрю, не веря.
- Мы обязаны затормозить, лейтенант. Мятежники отступили к
третьему десантному шлюзу и закрепились там. Выкурить их оттуда дело
нелегкое, может затянуться на несколько часов. К сожалению, у них
лазеры, а у нас только автоматы. Если "Декард" за это время
приблизится к Марсу на два-три мегаметра, предатели могут попробовать
сброситься вниз и перейти на сторону красножопых. А это уже непорядок.
- Откуда у них лазеры... - задумался вслух Эндрю, смутно
догадываясь, откуда.
- Похоже, у них был секретный арсенал. К сожалению, мы о нем не
знали.
- Ясное дело, что не знали, - невесело усмехнулся Эндрю. - Его
ведь коммандер Фуш устроил.
- То есть?! - изумился капитан.
- У Фуша были не в порядке нервы. Он панически боялся мятежа.
Доверял только флотским офицерам. Перетащил несколько ящиков с
лазерами в один из аварийных модулей и сказал, что если пехота начнет
возникать, он нас вооружит, и мы десанту устроим Полночь. Извините,
конечно, но это его слова.
- Кто говорил, что умеет работать на детекторе лжи?! - окрысился
капитан на главврача.
- Я не говорил, что умею. Я говорил, что попробую...
- Ну и ну... - пробормотал капитан. - Теперь все понятно. Они
ведь начали с того, что захватили коммандера Фуша. Старый пердун!
Капрал, вы слышали? Бегом к полковнику с докладом! Потом назад. И
выясните мне, как там дела.
Капрал вышел из каюты. Капитан покачал головой и закусил губу.
Эндрю с интересом посмотрел капралу вслед. Судя по всему, бравые вояки
то ли разнесли вдребезги корабельный пост внутренней связи, то ли
потеряли его. А где же тогда их мобильные рации? Почему они в легкой
учебной форме? Что-то не похоже это на успешное подавление мятежа...
- Ну, вы даете, господа астронавты... - сказал капитан. - Прямо
не знаю, Вернер. Склад оружия втайне от нас... Это же чистой воды
измена. Расстрелять вас, что ли?
- Пожалуйста, - согласился Эндрю. - А кто тормозить будет? И
вообще, при чем здесь я? Я этих лазеров в глаза не видел.
- Но слышали ведь! Не понимаю, почему никто из ваших не догадался
придти и доложить?...
- Десант умеет восстанавливать против себя астронавтов, - заметил
Эндрю. - Ваши говенные рейнджеры...
- А вы только и умеете, что трахаться с предателями родины, -
перебил его капитан. - Учтите, лейтенант, ваша связь с Джордан еще
будет предметом разбирательства.
- Она с ними? - спросил Эндрю.
- Она убита, Вернер. Она пыталась сдаться нам, и за это мятежники
ее пристрелили.
Эндрю провел рукой по лицу. Дженни... Это уже не имело значения.
Живая или мертвая, она была сама по себе. А он, Эндрю Вернер, должен
был сейчас выбирать, что делать. Но Дженни... Как жаль.
- Я вам даже не соболезную, Вернер, - заметил капитан мстительно.
"Раздавлю, - подумал Эндрю. - Мне бы только добраться до
спецкостюма, и я их всех раздавлю перегрузкой. А сам уйду на десантном
боте. Пусть они об Марс размажутся, все до единого, и правые, и
виноватые, и хорошие, и плохие".
- Астронавты! - сказал капитан, словно выругался.
"Мой запасной спецкостюм в центральном стволе, - думал Эндрю. -
До ближайшего лаза отсюда два шага. Аварийный ход "Декарда" восемь
"же". Точно, раздавлю. Если только...".
- У мятежников есть спецкостюмы? - спросил Эндрю.
- А в чем дело? - встрепенулся капитан.
- Я спрашиваю, есть, или нет?
- Есть. Штурмовая броня. И у нас есть.
"Так... Я помню, эта броня держит пятнадцать "же". Фокус с
перегрузкой отпадает. Но спецкостюм мне все равно нужен, его не каждая
пуля берет. Что же делать? Лезть в невесомость, в центральный ствол. В
любом случае. Там я что-нибудь придумаю".
- Почему вы тогда в легкой форме? - заметил Эндрю.
- Вы много вопросов задаете, лейтенант. Между прочим, вы так и не
ответили, успеем мы затормозить, или нет.
- Зависит от скорости. Да вы не волнуйтесь, если Баскин в курсе,
что мы потеряли управление, он подгонит сюда пару бэттлшипов и
подцепит "Декард" за бустерный крепеж. Конечно, наша "баржа", как вы
изволили выразиться, тяжелая, но у бэттлишпов хорошая тяга.
Главврач неожиданно встал и принялся нервно ходить туда-сюда по
каюте.
- У нас нет связи с Баскиным, - признался капитан. - Мы только
предполагаем, что он идет к нам. Должен идти. События на "Декарде"
развиваются уже три часа. Мятеж начался почти сразу после объявления
военного положения.
- Поздравляю, - сказал Эндрю. - Тогда нам pizdets.
- Что? - не понял русского слова капитан.
- Эх, пехота... Ты не на поверхности, - объяснил Эндрю. - Любой
групповой маневр в пространстве идет по заранее отработаннной схеме.
Этих схем миллион, на любой случай жизни. Если военное положение
объявлено, значит эскадра уже отрабатывает какую-то схему. Дежурный
навигатор заряжает ее в ходовый процессор, и дальше судно пилит на
автопилоте. Сохраняя радиомолчание, между прочим. Конечно, другие суда
активно маневрируют. Но "Декарда" это не касается. Наше дело идти к
заранее намеченной точке выброски. Ясно?
- И что, вводных никаких больше не будет? - осторожно спросил
капитан.
- Слушайте, капитан, вы кто такой вообще? - удивился Эндрю. -
Интендант какой-нибудь? То-то я смотрю, вы к складам жметесь...
- Я начальник разведки полка!!! - заорал капитан, покрываясь
красными пятнами. - Отвечать мне!!!
- Что-то капрал ваш куда-то запропастился, - заметил Эндрю самым
что ни на есть мирным тоном.
- Сволочь русская! - капитан грохнул по столу кулаком. -
Отвечать! Будет связь, или нет?!
- В ближайшие часы точно не будет. Повторяю, мы сейчас эскадре не
нужны. Мы же не дестроер, мы, как вы правильно заметили, "баржа". Нам
спешить некуда, Баскин должен сначала отстреляться по поверхности.
- Но штаб эскадры должен контролировать наше положение, - заметил
капитан, сбавляя тон.
- А он и контролирует. "Декард" сейчас движется? Движется.
Ускорения нет? Нет. Значит, так и надо. Мы же на автопилоте. А три
часа - это пустяк. Им и в голову не придет, что у нас тут нелады. Вы
лучше одевайте свою броню, мужики. Ходовый процессор может в любой
момент дать полную тягу.
- Вы разрешите мне уйти? - тут же спросил главврач.
- Убирайтесь! - рявкнул капитан. - И посмотрите, что там.
Пришлите назад этого кретина, в конце концов!
- Вы меня собираетесь вести в ходовую рубку, или как? - спросил
Эндрю. - Не исключено, что у нас времени в обрез.
- Мы... - начал было капитан, но договорить не успел.
Каюту потряс мощнейший взрыв. Кресло, в котором был Эндрю,
сорвалось с креплений и вместе с седоком шмякнулось о стену.
Когда Эндрю пришел в себя, первым, что он увидел сквозь
застилающий глаза туман, оказалась унылая физиономия главврача.
- Здрасте, доктор, - сказал Эндрю. - А что это вы тут?...
- Лежите, не двигайтесь. Вторая контузия у вас за день...
- А когда была первая? - удивился Эндрю. - Что происходит? В нас
попали?
- Попали, не сомневайтесь. В вас, лейтенант, попали точно.
- Не помню, - вздохнул Эндрю. - Война, что ли? Гадость какая...
Тут доктора отодвинули, и в поле зрения возникли какие-то
полузнакомые ухмыляющиеся морды.
- Ну, ты везунчик, лейтенант! Поздравляем с днем рожденья!
Считай, у тебя жизнь заново начинается...
- Я знаю, что у меня начинается, - сказал Эндрю сварливо. -
Динамическая невралгия на почве серьезной подрывной контузии, вот, что
у меня начинается. Вы лучше, мужики, отойдите - а то еще сблюю...
- Похоже, он совсем не рад нас видеть, - заметила одна из морд.
- А от этой, как ее... нервалгии - что, на самом деле блевать
тянет?
- Меня от твоей рожи блевать тянет. Пойди, умойся, подрывник
хренов. Эй, лейтенант, гляди, сколько пальцев?
- Восемь, - сказал Эндрю. Зрение нормализовалось, но чувствовал
он себя по-прежнему хуже некуда. Кроме того, он совершенно не понимал,
где находится, и что творится вокруг. Особенно его беспокоило
присутствие вооруженных десантников, возбужденных и с ног до головы
вымазанных в саже. А у сержанта, который разговаривал с Эндрю, на щеке
запеклась кровь.
- Не свисти. Один палец. Ты меня узнаешь? Я сержант Вайль, из
разведки. Помнишь?
- Ты, случаем, не тот Вайль, который второго навигатора в унитазе
топил?
- Он самый! - обрадовался сержант. - Ну, уже легче. Тебя как, на
самом деле тошнит? Голова кружится?
- А голова - это где?
- Между ног. Господа, по-моему, он в порядке. Доктор, что
скажете, можно ему шевелиться?
- Если жить надоело - пожалуйста.
- Что за похоронные настроения, доктор?! Вас, кажется, еще не
убили.
- Сейчас не убили - потом убьете, - сообщил врач ледяным тоном.
- Слушай, ты, зараза, - вмешался кто-то. - Если лейтенант помрет,
ты в натуре будешь не жилец. Так что давай, не выдрючивайся, а ставь
его на ноги.
- Я сделал все необходимые инъекции, - произнес врач подчеркнуто
спокойным голосом. - Лучше, чем сейчас, в ближайшее время ему не
будет.
- Хреново, - заключил сержант. - Ладно, главное чтоб не загнулся.
Лейтенант, мы тебе сейчас носилки изобразим, так что все будет ОК. Ты
лежи, отдыхай. Ну, куда мы его...
- Мужики, а мужики? - позвал Эндрю. - Что творится, а?
- Да сам не пойму - коротко ответил сержант. - Так, господа,
взяли!
Эндрю осторожно приподняли и уложили на что-то жесткое. Судя по
всему, это была крышка стола.
- Что значит - "сам не пойму"? - спросил Эндрю. Импровизированные
носилки выволокли в коридор, и глазам Вернера открылся изувеченный
потолок. Обшивка вся была в оплавленных дырах, и сквозь них
просвечивали коммуникации.
- Ну, как-то все по-дурацки вышло, - начал объяснять сержант. -
Ваш старпом часом не гомик был?
Эндрю утвердительно хмыкнул. Он сам от старпома неоднократно
отмахивался подручным инструментом. Старпом был мужик любвеобильный и
тесных отношений с коммандером Фушем ему, видимо, не хватало. "А
почему это о старпоме говорят в прошлом времени?" - подумал Эндрю. Но
спросить не успел.
- Я так и думал, - кивнул сержант. - Одни неприятности от этих
деятелей. Короче, лейтенант, ваш старпом одного нашего парня в душевой
пристрелил. Мы его, гада, поймали и отрихтовали слегка. Конечно, не до
смерти, ты сам знаешь, у нас с этим строго, никакого самосуда, ничего
подобного. Но ребята очень уж на вас, астронавтов, осерчали. И,
значит, как раз уже собрались его дежурному сдать - а тут другие ваши
набежали. И понеслось... Является дежурный, мол почему нападение на
офицера, все под арест, буду стрелять - а ему в репу ка-ак звезданет
кто-то... Короче, через пару минут уже разобраться в том, кого бьют,
никакой возможности не было. Все огребли - и ваши, и наши. Объявляют
боевую тревогу, чтобы, значит, прекратить мордобитие, а в казарме уже
пальба - шмаляют по нам из пистолетов, будто в тире. Мы их, ясное
дело, забили, вызываем полкана - мол, разберись, защити, не виноваты
же, - а он заперся и орет, что всем нам теперь хана. Типа измена, и
все такое. И тут появляется этот мудак, коммандер Фуш, и с ним еще
какие-то ваши уроды. С лазерами. Короче, принялись нас убивать. Ну, и
все. Я же говорю - везучий ты мужик, лейтенант.
- Ну, вы даете... - с трудом выговорил Эндрю.
- Сами удивляемся, - вздохнул сержант. - Ты сейчас единственный,
кому на этой барже трибунал не светит.
Носилки догнал кто-то огромный, гулко топающий, и в поле зрения
Вернера появилось новое лицо. Этого человека Эндрю опознал сразу -
Банни, капрал из взвода связи. И тут же в голове у Эндрю проснулись
какие-то обрывочные воспоминания. Внутренне он весь напрягся, потому
что воспоминания были нехороши.
- Живой! - выдохнул Банни. - Отлично. Порядок. Ты как, лейтенант?
- Дженни, - сказал Эндрю. - Где?
- Извини, лейтенант, - Банни помрачнел и насупился.
- Что значит "извини"?
- Ну... Извини, и все тут.
- Какие же вы гады... - прошептал Эндрю и крепко зажмурился.
- Мы не виноваты, - сказал Банни тоном обиженного ребенка. - Это
ваши. Ее лазером. Сразу, наповал. Думаешь, мне не жалко?
- Приехали, - сказал Вайль. - Осторожнее, господа. Взяли.
Сильные руки подняли Вернера и усадили во что-то мягкое и
пружинящее. Эндрю открыл глаза. Их застилали слезы. Ему деликатно
сунули в руку салфетку.
- Давай потом все это, а? - попросил Вайль. - Так уж вышло,
сделанного не воротишь.
- Точно, - поддакнул Банни. - А ты сейчас отвечаешь за корабль.
Больше некому.
Эндрю вытер лицо и отбросил салфетку. Он сидел в ходовой рубке, в
кресле старшего навигатора. И одного взгляда ему хватило, чтобы понять
- в рубке тоже шел бой. Здесь было много крови, и большая часть
аппаратуры нуждалась в замене. Повсюду шлялись десантники, с
любопытством поглядывая на экраны и пиная ногами обломки техники.
Из-за резервного пульта торчали чьи-то ноги в обгоревших башмаках.
Одна подошва еще слегка тлела. Эндрю показалось, что это лежит
навигатор Камински, и ему вдруг стало окончательно нехорошо.
Происшедшее не вогнало его в ужас. Он просто разозлился. Тупая сила
штурмовой пехоты наконец-то разбудила в душе ненависть. Безмозглая
мощь, убившая Дженни. Бестолковая агрессия, чуть не угробившая его
самого. Бессмысленная ярость, поставившая на край пропасти даже себя,
но до этого искоренившая все, что считала чужим и неправильным.
Эндрю вдруг понял, что ненавидит этих людей. Более того - всегда
ненавидел. Просто раньше он считал их большими детьми, недотепами и
бедолагами, достойными жалости не меньше, чем он сам, такой
неприкаянный и одинокий. Но теперь десантники показали характер, и
жалеть их было уже не за что. На поверку дети оказались всего лишь
убийцами.
- И чего вы от меня хотите? - спросил он.
- Сделай что-нибудь, чтобы нас сразу не убили, - сказал Вайль.
- Это как? - удивился Эндрю.
- Ну, допустим, отгони эту хреновину домой.
- Домой?
- Кончай издеваться! - неожиданно повысил тон Вайль.
- Ты полегче, - сказал Банни. - Он же контуженный. Он не понимает.
Вайль сел перед Эндрю на корточки и заглянул ему в лицо.
- Лейтенант, - доверительно проговорил он. - Динамическая
невралгия - серьезная болячка. У меня она третий год. Как раз из-за
подрывной контузии. Так что ты меня заранее извини. Я не всегда себя
контролирую. Но я хотя бы понимаю, как ты нам нужен. Только вот мы по
уши в говне. И сейчас любой салабон готов тебя шлепнуть просто за то,
что ты астронавт. За то, что вы нас подставили. Так что будь добр,
сделай что-нибудь. Тогда останешься живой.
- Ох, круто ты забираешь, сержант, - заметил Банни.
- Отвали! - огрызнулся Вайль. Банни поморщился, но смолчал. Ему,
похоже, не улыбалось ходить в шестерках при каком-то сержанте, но в
любой стае недаром верховодит самый жестокий. А из Вайля зверство так
и рвалось на волю.
- Лейтенант, ты понял меня? - спросил Вайль. - Это корыто летит.
Похоже, к Марсу. Поверни его домой. Нам нужно связаться со штабом
нашей бригады и обо всем доложить. Не флотскому командованию доложить,
а пехоте. Баскин нас просто расстреляет, и дело с концом. Только наши
могут во всем разобраться по-честному. Мы ни в чем не виноваты,
понимаешь?
- Ну, и что тебе мешает отсюда послать сигнал на Землю? - спросил
Эндрю. - Твой драгоценный штаб свяжется с Баскиным и скажет ему, чтобы
не горячился.
- У нас сгорел пост дальней связи, - сказал Банни уныло. - Не
можем мы сейчас ни с кем связаться. Только с эскадрой.
Эндрю сделал Вайлю знак, чтобы тот подвинулся. Впереди, по центру
обзорного экрана, светился красным Марс.
- Сам видишь, куда летим, - сказал Вайль. - Не к красножопым же
на поклон идти. Они-то нас примут, конечно, с распростертыми
объятьями. Всех к стенке поставят за прошлые грехи.
- Когда объявили боевую тревогу? - вспомнил Эндрю.
- Да часов пять...
- Ну-ка, еще подвинься, - Эндрю наклонился к пульту навигатора.
Первым делом он, повинуясь рефлексу опытного техника, запустил систему
диагностики. Потом вошел в меню электронной почты.
- Почему вы так уверены, что тревога была ложной? - спросил он.
- Это как понимать? - удивился Вайль.
- Так понимать, что мы воюем. Эскадра отрабатывает какую-то схему
по поверхности Марса. Расчетное время десантирования... Через три
часа.
- Мама! - отчетливо произнес Банни.
Вайль обеими руками схватился за голову.
- Поздравляю, господа, - сказал один из толпившихся позади
десантников. - Мы трупы. Кто не верит - читай Устав.
Сказано было веско и справедливо. Устроив свару в мирное время,
десантники еще имели шанс отделаться каторжными работами или переводом
в штрафники. Те же действия в условиях войны рассматривались как мятеж
и сознательный подрыв боеготовности. А к мятежникам древний закон
"смыть преступление кровью" не применялся. Ненадежный боец, способный
перейти с оружием на сторону врага, стоил чересчур дорого, чтобы
давать ему такую возможность. Разумнее было его убить.
- Ну, мы влипли...
- Никуда мы не влипли. Нам просто кранты.
- Вон отсюда! - заорал Вайль. - Все! Немедленно! В казарму!
- Ты это... Полегче, - сказали ему.
Вайль неприятно переменился в лице и поднял лазер. У него был
тяжелый "Маузер-500", способный одним импульсом превратить человека в
пережаренный бифштекс.
- Не командуй здесь, - неожиданно для себя произнес Эндрю. - Ты в
ходовой рубке, сержант.
Вайль моментально перевел выхлоп лазера на него.
- К Земле! - хрипло приказал он.
- На хрена? - поинтересовались сзади. - Там же зенитки.
- Не везде. Есть зоны, которые не прикрыты. Сбросимся над Южной
Америкой.
- Может, сразу над Южным полюсом?
- Я сказал - над Южной Америкой. Там должна быть растительность,
значит, будет, что пожрать. Искать нас там не станут. Бабы есть,
нормально заживем. К Земле, лейтенант!
- Дело говорит, - признали сзади. - Слышь, летёха, гони домой!
- Эй, Банни! - позвал Эндрю, стараясь не обращать внимания на
упирающийся в живот ствол. - А куда вы навигаторов подевали?
- Ты что, не понял? - удивился Банни. - Ты же один, лейтенант.
Никого больше из ваших не осталось. У нас и своих-то офицеров нет. Был
полкан, так ведь и тот застрелился. Слушай, на самом деле, что бы нам
под шумок не свалить к Земле? Ты-то вообще ничем не рискуешь. Мы же
тебя, считай, заставили.
Эндрю неспешно оглядел собравшихся. Глаза у десантников так и
горели надеждой. Им действительно некуда было деваться. На Марс они
явно не хотели - сказывалось впитанное с детства недоверие к
"красножопым". Да и накрыли бы их марсиане ракетным ударом раньше, чем
мятежный полк успел бы поднять белый флаг. А засесть где-нибудь на
Земле, в относительно чистом месте, означало возможность хотя бы еще
немного пожить. Они натворили дел, а теперь не хотели отвечать. Это
Вернеру не понравилось еще больше. Несмотря на всю свою природную
самостоятельность, он был в первую очередь приучен рассчитывать
последствия любого самовольного поступка. Как все астронавты, он
считал минимум на три хода вперед. А эти троглодиты сами загнали себя
в ловушку.
"Ох, заплатите вы мне за Дженни, - подумал Эндрю. - И за тупость
свою, и за трусость заплатите. Я вам устрою Южную Америку".
- Откровенно говоря, - сказал Эндрю, - мне что к Земле, что к
Альфе Центавра. Вы будете смеяться, ребята, но я не умею водить
корабли.
Ребята на самом деле недоверчиво рассмеялись. Все, кроме Вайля.
- Застрелю, - деловито пообещал он.
- Я серьезно, - вздохнул Эндрю. - Я могу запустить двигатели на
разгон или торможение. Но в навигации не смыслю ни хрена.
Вайль молча отложил лазер в сторону, и достал нож.
- Я даже не сумею поставить "Декард" на орбиту Марса, - продолжал
Эндрю. - Вы, господа, не того пожалели. Навигаторов беречь надо было.
А теперь у вас одна дорога, - он ткнул пальцем в Марс на экране. -