СЕРЬЕЗНЫЙ РАЗГОВОР
Секретарь поднял на Быкова единственный глаз: - Из Средней Азии? - Да. - Документы... Он требовательно протянул через стол темную, похожую на клешню рукус непомерно длинным указательным пальцем; трех пальцев и половины ладониу секретаря не было. Быков вложил в эту руку командировочное предписаниеи удостоверение. Неторопливо развернув предписание, секретарь прочел: "Инженер-механик гобийской советско-китайской экспедиционной базыБыков Алексей Петрович направляется Министерством геологии дляпереговоров о дальнейшем прохождении службы. Основание - запрос ГКМПСот..." Затем он мельком проглядел удостоверение, вернул его и указал надверь, обитую черной клеенкой: - Пройдите. Товарищ Краюхин вас ждет. Быков спросил: - Предписание останется у вас? - Предписание останется у меня. В креслах вдоль стен приемной сидело несколько человек, ожидающих,по-видимому, своей очереди или вызова. Никто из них не обратил на АлексеяПетровича никакого внимания. Это показалось ему странным - о нравах вприемных столичных учереждений он слыхал совсем другое. Но и одноглазыйсекретарь, и покладистые посетители мгновенно вылетели у него из головы,когда он перешагнул через порог кабинета. В просторном и сумрачном кабинете окна были закрыты бамбуковымишторами. Тускло отсвечивали голые пластмассовые стены. Пол был покрытмягким красным ковром. Быков огляделся, ища глазами хозяина кабинета, ивозле широкого и пустынного письменного стола увидел две лысины. Одналысина, бледная, даже какая-то сероватая, неподвижно возвышалась надспинкой кресла для посетителей. Другая, светло-шафрановая, наклониласьнад папками по другую сторону стола и раскачивалась, словно ее обладательнедоверчиво обнюхивал лежащие перед ним кальки и голубые светокопиичертежей. Затем Быков увидел третью лысину: она принадлежала безобразнотолстой фигуре в сером комбинезоне, развалившейся на ковре, неуклюжеуткнувшись серой плешивой головой в угол между стеной и сейфом. От шеипод стол тянулась круглая веревка... В конце концов, у каждого начальника свои привычки, но не зашел лиэтот слишком далеко? Быков неловко переступил с ноги на ногу, снова подергал "молнию"куртки и тревожно оглянулся на дверь. В этот миг шафрановая лысинаисчезла. Послышалось сопение, и глухой, простуженный голос удовлетвореннопроизнес: "Великолепно держит! Великолепно!" И над столом медленновыросла громоздкая сутулая фигура в рабочем нейлоновом комбинезоне. Человек этот был огромного роста, чрезвычайно широк в плечах и,вероятно, очень тяжел. Лицо его, обтянутое бурой изрытой кожей, казалосьмаской, тонкогубый рот сжат в прямую линию, а из-под мощного выпуклоголба холодно и внимательно уставились на Быкова круглые, без ресниц глаза. - Что вам? - сипло осведомился он. - Мне нужно видеть товарища Краюхина, - сказал Быков, опасливопокосившись на лысую фигуру, распростертую на ковре. - Я Краюхин. - Человек с круглыми глазами тоже покосился на фигуру иснова уставился на Быкова. Лысина в кресле оставалась неподвижной. Быков поколебался секунду,сделал несколько шагов вперед и представился. Краюхин слушал, наклонивголову. - Очень рад, - сдержанно сказал он. - Я ждал вас еще вчера, товарищБыков. Прошу садиться. - Он указал громадной, словно лопата, ладонью всторону кресла. - Сюда, пожалуйста. Освободите место и садитесь. Ничего не понимая. Быков подошел к столу, повернулся к креслу и едваудержал нервный смешок. В кресле лежал странный, похожий на водолазныйскафандр, костюм из серой упругой ткани. Круглый серебристый колпак сметаллическими застежками выступал над спинкой. - Снимите его, положите на пол, - сказал Краюхин. Быков оглянулся на толстое чучело, лежавшее в углу возле сейфа. - Это тоже спецкостюм, - нетерпеливо проговорил Краюхин. - Садитесьже! Быков поспешно освободил кресло и сел, испытывая некоторое смущение.Краюхин не мигая глядел на него. - Так... - Он побарабанил по столу бледными пальцами. - Ну что ж,товарищ Быков, будем знакомы. Зовите меня Николай Захарович, любите, таксказать, и жалуйте. Работать вам придется под моим руководством. Если,разумеется... Резкий телефонный звонок прервал его. Он взял трубку. - Одну минуту, товарищ Быков... Слушаю. Да, я... Больше он не сказал ни слова, но в голубоватом свете от экранавидеофона Быков увидел, как его лицо сразу налилось краской и на голыхвисках вспухли темные узлы вен. По-видимому, речь шла об очень серьезныхвещах. Из деликатности Быков опустил глаза и стал рассматриватьспецкостюм, лежащий на ковре рядом с креслом. Через раскрытый ворот можнобыло видеть внутренность шлема. Быкову показалось, что сквозь него онразличает грубый узор ковра, хотя снаружи серебристый шар был совершеннонепрозрачен. Быков нагнулся, чтобы разглядеть шлем получше, но в этотмомент раздался короткий треск брошенной трубки, затем легкий щелчоквыключателя. - Вызвать Покатилова! - сиплым шепотом приказал он. - Есть! - отозвался кто-то невидимый. - Через час. - Есть через час!.. Снова щелкнул переключатель, и все стихло. Быков поднял глаза иувидел, что Краюхин с силой трет ладонями лицо. - Так, - проговорил он спокойно, заметив, что Быков смотрит на него.- Вот ведь тупица! Как об стену горох... Прошу прощения, товарищ Быков.На чем мы... Да-да... Еще раз прошу прощения. Так вот, разговор у нас ссами будет серьезный, а времени маловато. Совсем нет времени. Приступим кделу... Прежде всего я хотел бы поближе познакомиться с вами. Расскажитео себе. - Что именно? - спросил Быков. - Прежде всего биографию. - Биографию? - Инженер подумал. - У меня очень простая биография.Родился в 19.. году в семье водника, под Горьким. Отец умер рано, мне ещетрех лет не было. Воспитывался и учился в школе-интернате до пятнадцатилет. Потом четыре года работал помощником моториста и мотористомреактивных глиссеров-амфибий на Волге. Хоккеист. В составе сборной"Волга" участвовал в двух олимпиадах. Поступил в высшее техническоеучилище наземного транспорта. Это бывшая школа автобронетанковых войск.("Зачем так много говорю?" - кольнула неприятная мысль.) Окончил поотделению экспедиционного ядрореакторного транспорта. Ну... послали вгоры, в район Тянь-Шаня... Потом в пески, в Гоби... Там и служил. Тамвступил в партию. Что еще? Вот и все. - Да, биография простая, - согласился Краюхин. - Значит, вам сейчастридцать три? - Через месяц исполнится тридцать четыре. - И не женаты, конечно? Такой выпад со стороны начальника показался Быкову довольнобестактным. Инженер не любил намеков на свою наружность и это "конечно"покоробило его. Кроме того, ему казалось, что и лицо самого Краюхина тожедалеко не соответствует идеалам мужской красоты. Он даже хотел былосказать об этом, но решил промолчать. Во всяком случае, внешность вряд лиможет иметь для Краюхина решающее значение, а Быкову известна по крайнеймере одна женщина, для которой обожженное солнцем лицо, туфлеобразный носи рыжие жесткие волосы не играют решающей роли. - Я хочу сказать, - продолжал Краюхин, - что еще полгода назад вы,кажется, были холостяком. - Да, - сухо ответил Быков, - я и сейчас холостяк. Пока... Он вдруг понял, что Краюхин знает о нем многое и задает вопросы непотому, что интересуется ответами, а чтобы составить "личноевпечатление", или с какой-то другой неясной целью. Это было неприятно, иБыков насторожился. - Пока я холостяк, - повторил он. - Следовательно, - сказал Краюхин, - близких родственников у васнет? - Следовательно, нет. - И вы, так сказать, совершенно одиноки и независимы... - Да, одинок. Пока одинок. - Где, вы говорите, служили в последнее время? - В Гоби... - Давно? - Три года... - Три года! Все время в пустыне? - Да. Конечно, были небольшие перерывы. Командировки, курсы... Но восновном в пустыне. - Не надоело? Быков подумал. - Сначала было тяжело, - проговорил он осторожно. - Потом привык.Конечно, служить там нелегко. - Он вспомнил огненное небо и черные океаныпеска. - Но ведь и пустыню можно полюбить... - Вот как? - сказал Краюхин. - Полюбить пустыню? И вы любите? - Привык, конечно. - Ваша последняя должность? - Начальник колонны атомных транспортеров-вездеходов гобийскойэкспедиционной базы. - Следовательно, машины хорошо знаете? - Смотря какие... - Вот хотя бы эти ваши атомные вездеходы. Вопрос показался Быкову праздным, и он промолчал. - Скажите, это вы в прошлом году руководили спасением экспедицииДауге? - Я. - Молодец, отлично справились! Без вас они бы погибли. Быков пожал плечами: - Для нас это был довольно обычный марш-бросок, только и всего. Глаза Краюхина сузились. - Но ведь и ваши люди пострадали, если мне память не изменяет. Быков покраснел - при его цвете лица это выглядело устрашающе - исказал со злостью: - Была Черная буря! Я не хвастаюсь, товарищ Краюхин. Марши подмузыку бывают только в Москве на парадах. А в песках это сложнее. Ему было неловко и досадно. Краюхин с неопределенной усмешкойразглядывал его. - Так-так... Сложнее... Три года в песках. Это немало. Это хорошо.Скажите, товарищ Быков, вы чем-либо, помимо службы, увлекаетесь? Быков озадаченно посмотрел на него: - В каком смысле? - Чем вы занимаетесь во внеслужебное время? - Гм... Читаю, конечно. Играю в шахматы. - Ведь у вас, кажется, кое-какие работы есть? - Есть. - Много? - Нет, не много. Две статьи в журнале "Гусеничный транспорт". - О чем писали? - Ремонт моторных реакторов в полевых условиях. Личный опыт. - Ремонт моторных реакторов... Очень интересно. Кстати, кромехоккея, чем в спорте интересуетесь? - Самбист... Инструктор. - Это хорошо. Так. А астрономией вы никогда не интересовались? Быкову показалось, что Краюхин издевается над ним. Он ответил: - Нет, астрономией не интересовался. - Жаль! - Возможно... - Дело в том, Алексей Петрович, что ваша работа у нас будет доизвестной степени, так сказать, связана с этой наукой. Инженер нахмурился: - Простите, не совсем понимаю... - Что вам сказали, когда откомандировали к нам? - Сказали, что направляют для переговоров об участии в научнойэкспедиции. Временно... - В какой экспедиции, не говорили? - Куда-то в пустыни на поиски редких руд. Краюхин хрустнул бледными пальцами и положил ладони на стол. - Да, разумеется, - пробормотал он. - Вполне естественно. Этого онине знают. Так вот, Алексей Петрович, - сказал он со вздохом. -Разумеется, астрономия здесь ни при чем. Точнее, почти ни при чем. Ещеточнее: д л я в а с ни при чем. Это неважно, что вы не интересовалисьастрономией. Вам она вряд ли понадобится. Ну, в крайнем случае кое-чтопочитаете, кое-что вам расскажут. Но все дело в том, что. работать вампридется не здесь. Так сказать, не на Земле. Быков беспокойно моргнул. Ему снова вдруг стало не по себе, какполчаса назад, когда он переступил порог этого кабинета. - Боюсь, что... не понимаю вас, - с запинкой проговорил он. - Не наЗемле? На Луне, быть может? - Нет, не на Луне. Гораздо дальше. Это походило на очень странный сон. Краюхин, положив подбородок насплетенные пальцы, говорил: - Чему вы так удивляетесь, Алексей Петрович? Люди летают на другиепланеты уже тридцать лет. Вы полагаете, это какие-то другие, особые люди?Ничего подобного. Обыкновенные люди, такие же, как вы. Люди разныхспециальностей. Я, например, убежден, что из вас вышел бы незаурядныймежпланетник. Кстати, многие межпланетники пришли к нам, так сказать,извне - например из авиации. Я понимаю, вам, инженеру с сугубо "земной"специальностью, возможность участия в таком деле просто не приходила вголову. Но вот обстоятельства сложились так, что мы посылаем экспедициюна Венеру, и нам нужен человек, отлично знающий условия работы в песках.Вряд ли тамошние пески сильно отличаются от вашей любимой Гоби. Толькобудет несколько труднее... Быков вдруг вспомнил: - Урановая Голконда! Краюхин быстро, внимательно взглянул на него: - Да, Урановая Голконда. Вот видите, вы уже почти все знаете. - Венера... - медленно сказал Быков. - Урановая Голконда... - Онпокачал головой и усмехнулся. - Я - и вдруг на небо! Невероятно! - Ну, не такой уж вы грешник. И, кроме того, мы вас не в райскиекущи посылаем. Но, может быть... - Краюхин наклонился и понизил голос, -вы боитесь? Быков подумал. - Конечно, страшновато, - признался он. - И даже просто страшно.Ведь я... я могу и не справиться. Правда, если от меня требуется толькото, что я знаю и умею, то почему же нет? - Он посмотрел на Краюхина иулыбнулся. - Нет, настолько, чтобы отказаться, я не боюсь. Понимаете, всеэто очень неожиданно. И потом, почему вы... Вы уверены, что я справлюсь? - Я совершенно убежден, что вы справитесь. Разумеется, там будеттрудно, очень и очень трудно, будут, вероятно, опасности, о которых мыпока даже и не подозреваем... Но вы справитесь. - Вам виднее, товарищ Краюхин. - Да, я полагаю, мне виднее. Так что же, Алексей Петрович, будемсчитать, что вы не кинетесь сейчас в свое министерство и не будетеумолять освободить вас по состоянию здоровья или по семейнымобстоятельствам? - Товарищ Краюхин! - А вы как думали? - Лицо Краюхина потемнело. - И не такие, как вы,сидя вот в этом самом кресле, трусили прискорбнейшим образом. - Он провелладонью по лицу. - Откровенно говоря, я давно уже держу вас на примете ирад, что не ошибся. Быков смущенно хмыкнул и стал смотреть в сторону. Затем,спохватившись, спросил: - Откуда вы меня знаете, товарищ Краюхин? - По походу за экспедицией Дауге. Это была экспедиция нашеговедомства, и с тех пор я взял вас на заметку. Затребовал вашихарактеристики и все прочее. Вот пришла пора, и мы пригласили вас. - Понятно. - Обычно принято давать время на размышление. Неделю, иногда месяц.Но сейчас мы ждать не можем. Решайте, Алексей. Петрович. Предупреждаю:если вы хоть чуть-чуть колеблетесь, отказывайтесь сразу. В обиде небудем. Быков засмеялся: - Нет, товарищ Краюхин, не откажусь. Если вы считаете, что ясправлюсь, то не откажусь. Согласен. Неожиданно это, конечно, но ничего,привыкну. Согласен. - Вот и прекрасно. Краюхин спокойно кивнул и взглянул на часы. - Теперь вот что. Экспедиция продлится сравнительно недолго, недольше полутора месяцев. Устраивает? - Устраивает... - Объяснять подробно предстоящую работу сейчас не буду. Узнаетепозже. Времени у нас в обрез. Прошу учесть только, что завтра мывылетаем. - Завтра? На Венеру? - Нет, на Венеру не так скоро. Пока поработаем на Земле. Только не вМоскве, а в другом месте. Кстати, где ваш багаж? - Внизу, в гардеробной. Вещей у меня немного - чемодан и полеваясумка. Я не думал... - Это неважно. Где хотите остановиться? Я бы рекомендовал "Прагу".Это здесь, рядом. Быков кивнул: - Знаю. Хорошая гостиница. - Очень хорошая. Сейчас я вас отпускаю, а через... - он сновапосмотрел на часы, - часа через два с небольшим, ровно в семнадцатьноль-ноль, товарищ космонавт, снова приходите сюда. Здесь вы кое-чтоузнаете. Вы не обедали? Разумеется, не обедали. Столовая на тринадцатомэтаже. Пообедайте, отдохните в библиотеке или в клубе - это тоже здесь,не выходя из здания, - и в семнадцать ноль-ноль возвращайтесь. Ну,ступайте. Я сейчас буду, так сказать, намыливать кое-кому шею. Быков, все еще немного взволнованный, встал и, поколебавшись, задалдавно уже мучивший его вопрос: - Товарищ Краюхин, как называется это учреждение полностью? Впредписании написано "ГКМПС", но я, кажется, расшифровал неправильно. - ГКМПС - это Государственный комитет межпланетных сообщений приСовете Министров. Я - заместитель председателя комитета. - Спасибо, - сказал Быков. "Комитет межпланетных сообщений, - пробормотал он, поворачиваясь кдвери. - Ну конечно... Я думал - Государственный комитет международныхполитехнических связей... Такое же сокращение..." В дверях Быков столкнулся с каким-то долговязым человеком,неудержимо устремившимся в кабинет. Быков успел только разглядеть, чточеловек носил большие очки в роскошной черной оправе и был чрезвычайнобледен. Посетителя он не заметил и, толкнув его в грудь, прямо с пороганачал: - Николай Захарович!.. - Где шестой реактор? - услышал Быков зловещий сиплый бас Краюхина. - Но позвольте, Николай... - Я спрашиваю, где шестой реактор? Инженер Быков закрыл дверь и шагнул к выходу из приемной. Темнолицыйсекретарь проводил его одиноким глазом и снова склонился над столом.ЭКИПАЖ "ХИУСА"
"Венера - вторая по порядку от Солнца планета. Среднее расстояние отСолнца 0.723 астрономических единицы - 108 млн. км... Полный оборотвокруг Солнца В. совершает в 224 дня 16 часов 49 мин. 8 сек. Средняяскорость движения по орбите 35 км/сек... В. - самая близкая к нампланета. При прохождении между Землей и Солнцем ее расстояние от Землиможет составлять 39 млн. км... Когда В. проходит за Солнцем, онанаходится от Земли на удалении в 258 млн. км... Диаметр В. составляет12400 км, сжатие незаметно. Принимая данные для Земли за 1, для В. будемиметь: диаметр 0.973, площадь поверхности 0.95, объем 0.92, сила тяжестина поверхности 0.85, плотность 0.88 (или 4.86 г/см^3), масса 0.81...Период вращения вокруг оси составляет около 57 часов... В. окруженачрезвычайно плотной атмосферой из углекислоты и угарного газа, в которойплавают облака кристаллического аммиака... В настоящее время изучение В.производится с нескольких временных и постоянных искусственных спутников,два из которых принадлежат АН СССР. Ряд попыток высадиться на В.(Абросимов, Нисидзима, Соколовский, Ши Фэнь-ю, и др.) и предпринятьнепосредственное исследование ее поверхности не увенчался успехом". Быков посмотрел на цветную фотографию Венеры - на бархатно-черномфоне желтоватый диск, тронутый голубыми и оранжевыми тенями, - изахлопнул тяжелый том. "Ряд попыток высадиться... и предпринятьнепосредственное исследование... не увенчался успехом..." Коротко и ясно.Да, попытки были. Быков стал вспоминать все, что было ему известно изкниг и газет, из телевизионных лекций и коротких, сухих сообщений ТАСС. К концу третьего десятилетия после первых лунных перелетов почти всеобъекты в пределах полутора миллиардов километров от Земли были ужезнакомы человеку. Появились новые науки - планетология и планетографияЛуны, Марса и Меркурия, крупных спутников больших планет и некоторыхастероидов. Межпланетники - особенно те, кому приходилось месяцами и дажегодами работать вдали от Земли, - привыкли к зыбким напластованиямвековечной пыли на равнинах Луны, к красным пустыням и худосочным рощицаммарсианского саксаула, к ледяным пропастям и добела раскаленным горнымплато на Меркурии, к чужим небесам со многими лунами, к Солнцу, похожемуна яркую звездочку. Сотни кораблей пересекали солнечную систему по всемнаправлениям. Наступал новый этап завоевания пространства человеком -время освоения "трудных" больших планет: Юпитера, Сатурна, Урана, Нептунаи Венеры. Венера была в числе первых объектов внимания земных исследователей.Ее близость к Земле и к Солнцу, известное сходство некоторых еефизических характеристик с земными и вместе с тем полное отсутствиесколько-нибудь достоверных сведений о ее строении влекли к неймежпланетников в первую очередь. Сначала, как всегда, в ход были пущены беспилотные устройства.Результаты оказались обескураживающими. Плотная, напоминающая океанскийил, облачность ничего не позволила увидеть. Сотни километров обычной иинфракрасной пленки показывали одно и то же: белую однородную завесунепроницаемого - видимо, очень толстого - слоя тумана. Не оправдаланадежд и радиооптика. В атмосфере Венеры радиолучи либо бесследнопоглощались, либо отражались от самых верхних ее слоев. Экраны локаторовоставались черными либо сияли ровным, ничего не означающим светом. Оттелемеханических и кибернетических танкеток-лабораторий, которые такблестяще показали себя при предварительных исследованиях Луны и Марса,никаких известий не поступило. Они бесследно и навсегда затерялись где-тона дне этого плотного океана розовато-серой облачной массы. Тогда на штурм Венеры двинулись смельчаки. Три экспедиции,оснащенные самой передовой по тому времени техникой, на лучших в миремежпланетных кораблях одна за другой нырнули в атмосферу загадочнойпланеты. Первый корабль сгорел, не успев подать о себе никаких вестей(наблюдатели зафиксировали тусклую вспышку на том месте, куда погрузилсяпланетолет). Вторая экспедиция сообщила, что идет на посадку и - черездвадцать минут - что их корабль несет атмосферными течениями невероятнойсилы. Затем она замолчала навсегда. Третьей экспедиции удалосьблагополучно сесть на поверхность планеты. По каким-то капризамприхотливой венерианской атмосферы оказалось возможным поддерживать свысадившимися связь в течение целых суток. Начальник экспедиции сообщал опесчаных бурях, о смерчах, срывающих с места целые скалы, о багровойтьме, окутывающей все вокруг. Затем замолчала и эта экспедиция, а черезнесколько дней кто-то быстро проговорил в микрофон: "Горячка, горячка,горячка..." На этом связь оборвалась. Гибель трех экспедиций в такой короткий срок - это слишком! Сталоочевидно, что штурмовать Венеру можно лишь после новой, самой тщательнойподготовки. Необходима была кропотливая, всесторонняя и глубокаяразведка. Международный конгресс космогаторов разработал план изученияВенеры, рассчитанный на пятнадцать лет. Для исследовательских работчеловечество двинуло весь богатейший арсенал науки и техники. Былопостроено несколько искусственных спутников-обсерваторий, оборудованныхсотнями автоматических устройств. Применялись самоходные лоты-разведчики,инфракрасная и электронная оптика, ионоскопические устройства и многоедругое. Полученная информация неустанно обрабатывалась крупнейшимиэлектронно-счетными машинами мира. Стратосфера Венеры была изучена сдоскональностью, поражавшей самих ученых. Установили, наконец, снеобходимой точностью период вращения Венеры вокруг оси. Составили вобщих чертах карту горных цепей Венеры. Измерили ее магнитные поля.Работы велись методично и целеустремленно. Французский искусственный спутник установил на Венере областьповышенной ионизации. Через некоторое время это открытие подтвердилисоветские, китайские и японские исследователи. Оказалось, что областьсверхвысокой ионизации, занимающая примерно полмиллиона квадратныхкилометров, фиксируется периодически на определенном участке поверхностипланеты, что она не связана с толстым слоем облаков и, следовательно,вероятность ее атмосферного происхождения исключается. Оставалосьпредположить, что источник ионизации связан с твердой поверхностьюВенеры. Если ионизация вызвана радиоактивным излучением, то источникомего могли быть только радиоактивные руды неслыханной концентрации.Название "Урановая Голконда" напрашивалось само собой. Теперь дело приняло другой оборот. В отношении тяжелых активныхэлементов человечество все еще оставалось на голодном пайке. Технологиядобычи рассеянных элементов развивалась медленно; во всяком случае, спросна актиноиды намного превышал продукцию обогатительных предприятий, аискусственное их получение обходилось слишком дорого. Чисто академическийнаучный интерес к Венере дополнился интересом более практическим. Снова последовал ряд экспедиций. Погиб Соколовский, вице-президентМеждународного конгресса космогаторов. Ослепшим калекой вернулся в Нагоябесстрашный Нисидзима. Пропал без вести лучший пилот Китая Ши Фэнь-ю.Очевидно, старые штурмовые средства не годились для этой планеты. Онасловно издевалась над усилиями людей. Анализ скудных данных о причинахгибели экспедиций показал, что условием успешной высадки на Венере можетбыть только отказ от прежних форм и принципов техники межпланетныхполетов. Международный конгресс призвал временно воздержаться от новыхпопыток со старыми средствами и учредил премию за разработку нового видамежпланетного транспорта, годного для преодоления кипящего панцирявенерианской атмосферы. В СССР полным ходом шли работы по созданиюфотонной ракеты. Другие страны тоже искали новые пути. За два года до начала нашего повествования в центральных газетахпромелькнуло сообщение о том, что на самом крупном искусственном спутникеЗемли, "Вэйдады Ю-и" - "Великая дружба", - советские и китайские мастерабезгравитационного литья - литья в условиях невесомости - приступили котливке корпуса первой фотонной ракеты. И, может быть, именно на этойракете суждено Быкову и его товарищам прорваться к венерианскимпустыням... которые "вряд ли сильно отличаются от вашей любимой Гоби". Фотонная ракета или атомная, отличаются пески Венеры от земных илинет, - но очевидно, что экспедиция отправляется не на готовенькое.Межпланетные перелеты, а главное - работа на других планетах, дело триждытрудное и сложное. Для завоевания Венеры и богатств полумифическойУрановой Голконды нужны огромные знания, железное здоровье,необыкновенная выдержка. Нужно быть истым межпланетником, то есть однимиз тех героев, которых показывают в кино и встречают с цветами, или...хоронят в мрачных пропастях бесконечного пространства. Хватит ли знаний,здоровья, выдержки у скромного инженера Быкова? Впрочем... Краюхину виднее. Краюхин - заместитель председателя ГКМПС,Государственного комитета межпланетных сообщений. И, если Краюхин уверен,что Быков справится, значит. Быков справится. В самом деле, этимежпланетники такие же люди! Раз могут они, сможет и он. Быков поймал себя на том, что пристально смотрит прямо в глазахорошенькой девушке-библиотекарю за столиком напротив. Девушканахмурилась, затем не удержалась - рассмеялась. Быков насупился. Да, надопослать в Ашхабад телеграмму, что командировка будет длительной. Жаль,нельзя повидаться перед экспедицией... Но что бы это дало? Разве можно внесколько минут высказать то, о чем не решался заговорить несколько лет?Предоставим все судьбе. Когда он вернется... (в памяти возникло фото изиллюстрированного журнала: герои космических пространств вернулись изтрудного рейса - цветы, улыбки, поднятые для приветствия руки...)...когда он вернется, то возьмет отпуск и поедет в Ашхабад. Он подойдет кодному дому, нажмет кнопку звонка, и тогда... Быков взглянул на часы. До пяти оставалось несколько минут. Онвстал, с легким поклоном вернул улыбающейся девушке том энциклопедии ипошел к Краюхину. В приемной одноглазый секретарь кивнул ему как старому знакомому.Быков еще раз взглянул на часы (было без минуты пять), провел ладонью поволосам, одернул гимнастерку и решительно распахнул дверь в кабинет. Ему показалось, что он попал в другое помещение. Шторы были подняты,в настежь раскрытые окна веселым потоком врывалось солнце, заливаясветлые бархатистые пластмассовые стены. Кресло у стола было сдвинуто всторону, на нем все еще лежал, свесив через спинку серебристый колпак,скафандроподобный спецкостюм. Ковер, свернутый рулоном, протянулся вдольстены. Посреди кабинета, на блестящем паркете, стоял странный предмет,смахивающий на громадную серую черепаху о пяти толстых, как тумбы, ногах.Сферический гладкий панцирь возвышался над полом не меньше чем на метр.Черепаху окружало, присев на корточки, несколько человек. Когда Быков вошел, один из них, широкоплечий и сутулый, в черныхочках-консервах, закрывающих половину лица, поднял голову с лоснящейся насолнце желтой лысиной и сиплым голосом Краюхина произнес: - Вот он! Товарищи, представляю вам шестого члена вашего экипажа,инженера Алексея Петровича Быкова. Все повернулись к нему - рослый, очень красивый человек в легкомизящном костюме, багровый от жары толстяк с наголо обритой головой,смуглый черноволосый парень, вытиравший жилистые руки клочкомпромасленной пакли, и... Дауге, старый, добрый друг Григорий ИоганновичДауге, такой же тощий и нескладный, как в прошлом году в Гоби, только нев шароварах и косынке, а в нормальном городском костюме. Дауге глядел наБыкова и приветливо кивал ему, улыбаясь во весь широкий рот. - Знакомьтесь, - сказал Краюхин. - Владимир Сергеевич Юрковский,замечательный геолог и опытный межпланетный путешественник... Красавец в изящном костюме слабо, словно нехотя, пожал руку Быкова иотвернулся с безразличным видом. Быков покосился на Краюхина. Емупоказалось, что в круглых глазах Краюхина вспыхнули и сразу же погасливеселые огоньки. -...Богдан Богданович Спицын, пилот, один из лучших в мирекосмонавтов. Участник первых экспедиций в пояс астероидов. Черноволосый парень блеснул великолепными зубами. Рука его былагорячая и твердая, как железо. -...Михаил Антонович Крутиков, - продолжал Краюхин. - Штурман.Гордость нашей советской космогации. - Ну, уж вы скажете, Николай Захарович - забормотал толстяк,смутившись, словно девушка, и дружелюбно глядя снизу вверх на Быкова. -Товарищ Быков в самом деле может подумать... Очень рад познакомиться,очень приятно, товарищ Быков... -...Наконец... Впрочем, тут, мне думается, представлений нетребуется. Быков и Дауге обнялись. - Отлично, Алексей, отлично! - шепнул Дауге. - Глазам не верю! Иоганыч, это ты? - Я, Алексей! Краюхин дотронулся до локтя Быкова: - Командир корабля и начальник экспедиции... Быков обернулся. В дверях стоял невысокий стройный человек, оченьбледный и совершенно седой, хотя по лицу его, тонкому, с четкими,правильными чертами, ему нельзя было бы дать больше тридцати пяти лет.Видимо, он вошел вслед за Быковым и остановился, наблюдая нехитруюцеремонию представления. -...Анатолий Борисович Ермаков. Быков, услышав фамилию, несколько месяцев назад не сходившую сгазетных страниц, вытянулся и опустил руки по швам. Есть люди, абсолютноепревосходство которых над собой чувствуешь с первого взгляда. Такимчеловеком, несомненно, был Ермаков. Быков физически ощущал в нем огромнуюсилу воли, несгибаемую, почти жестокую целенаправленностью гибкий,разносторонний ум. Твердый рот Ермакова был приоткрыт в вежливой улыбке,но темные глаза ощупывали лицо нового члена экспедиции настороженно ипытливо. Прошло несколько нестерпимо длинных секунд. Наконец Ермаков мягкопроговорил: - Очень рад, товарищ Быков. Инженер осторожно пожал его узкую теплую руку и поспешно отошел кДауге. Он заметил, что лоб Григория Иоганновича покрыт испариной.Впрочем, в кабинете было довольно жарко. - Так, товарищи... - начал Краюхин. - Теперь, когда мы все в сборе,начнем наше совещание - последнее совещание в Москве. Он подошел к столу и нажал одну из кнопок на эбонитовом щите увидеофона. Раздалось глухое жужжание. Быков невольно попятился, когдасерая черепаха медленно опустилась под пол и над широким квадратнымколодцем сомкнулись паркетные створки люка. Дауге и Спицын накатили коверна место, толстый Крутиков пододвинул к столу кресло. - Прошу садиться, - пригласил Краюхин. Все расселись на легких стульях красного дерева. Воцарилась тишина. - Рад сообщить вам, друзья мои, - начал Краюхин, - что приказподписан. Приказ подписан два часа назад, и все, что касается, таксказать, личного состава экспедиции, утверждено безоговорочно. Поздравляювас! Никто не шевельнулся, только красавец Юрковский вдруг вскинул головуи мельком взглянул на Быкова. - Что касается задачи... - Краюхин помолчал, поднес к очкам листбумаги. - Что касается задачи, то тут комитет счел нужным внестикое-какие изменения. Вернее, дополнения. - Начинается... - недовольно, но очень негромко проворчал Дауге. Зазвонил телефон. Краюхин поднял и снова положил трубку, щелкнулпереключателем и буркнул: - У меня совещание. - Есть! - отозвался кто-то. - Так вот, товарищи. В общем и целом, как говорится, все остается,как было в проекте. Комплексная задача - испытание новой техники игеологический поиск на Венере. Поскольку среди нас есть новичок, которыйсовершенно не в курсе наших дел, а также памятуя, что повторение, таксказать, мать учения... да и вообще не бесполезно будет довести до вассодержание этой части приказа дословно, читаю выдержку: "Параграфвосьмой. Цель экспедиции состоит в том, чтобы, во-первых, провестивсесторонние испытания эксплуатационно-технических качеств нового видамежпланетного транспорта - фотонной ракеты "Хиус". Во-вторых, высадитьсяна Венере в районе месторождения радиоактивных руд "Урановая Голконда",открытого два года назад экспедицией Тахмасиба-Ермакова..." Быков шумно вздохнул. Дауге предостерегающе положил руку на егоколено. - "...и провести его геологическое обследование. Параграф девятый.Задача геологической группы экспедиции состоит в определении границместорождения "Урановая Голконда", в сборе образцов и приближенномрасчете запасов имеющихся там радиоактивных ископаемых. По возвращениипредставить в комитет соображения об экономической ценностиместорождения". Все как было, не правда ли? - сказал Краюхин. - А вотпункт, которого в проекте не было. Слушайте: "Параграф десятый. Задачейэкспедиции является отыскание посадочной площадки не далее 50 километровот границ месторождения "Урановая Голконда", удобной для всех видовмежпланетного транспорта, и оборудование этой площадки автоматическимиультракоротковолновыми маяками конструкции Усманова-Шварца с питанием отместных ресурсов". Краюхин положил бумагу и оглядел слушателей. Некоторое время всемолчали. Затем Юрковский, великолепно заломив густую черную бровь,произнес: - Кто же будет этим заниматься? - Странный вопрос, Владимир Сергеевич, - усмехнулся Краюхин. - Прекрасно, прекрасно, площадку мы отыщем, - быстро заговорилДауге. - В крайнем случае, построим. Но вот относительно маяков...Действительно, дело это, видимо, тонкое и требует специальных знаний... - Вот это уже, дорогие товарищи, не моя забота. Это заботаначальника экспедиции. - Краюхин достал из стола папиросу, закурил. - Такведь, Анатолий Борисович? Быков с любопытством повернулся к Ермакову. Тот равнодушно кивнул. - Я думаю, - медленно сказал он, - мы справимся. В нашемраспоряжении еще по крайней мере полтора месяца, если я не ошибаюсь. Заэто время мы вполне сможем ознакомиться с особенностями конструкциимаяков и провести две-три пробные сборки. Это не столь уж "тонко"... - Только учтите, - перебил его Краюхин, - что полтора месяца я вамна это не дам. Даже месяца не дам. - Что ж, раз так - будет достаточно и трех недель. - Ермаков опустилглаза и стал рассматривать свои длинные тонкие пальцы. - Разумеется, есливы обеспечите нам эту возможность. - Я не понял, - не дождавшись ответа Краюхина, вмешался Юрковский, -что значит "с питанием от местных ресурсов"? Так, кажется, там написано? - Это значит, Владимир Сергеевич, что источник энергии для маяка вампридется отыскивать там, на месте, - сказал Краюхин. - Впрочем, я думаю,для наших техников этот вопрос ясен, так? Крутиков торопливо закивал, а Спицын проговорил, улыбаясь: - Это-то понятно... Радиоэлементы, если Голконда хоть вполовину такбогата активными веществами, как говорят, или термоэлементы... Но... Дачто говорить! Приказ есть приказ. - Одно дело - приказать, другое дело - выполнять, - хмуропробормотал Юрковский. - Во всяком случае, следовало бы этот пунктпредварительно согласовать с нами, а потом уже отдавать в приказе. "Почему Краюхин не оборвет этого распустившегося пижона?" - сердитоподумал Быков. Прямой, как разрез бритвой, рот Краюхина растянулся в насмешливуюулыбку: - Вам кажется, Владимир Сергеевич, что экспедиции это не под силу? - Не в этом дело... - Конечно, не в этом! - резко сказал Краюхин. - Конечно, не в этом!Дело лишь в том, что из восьми кораблей, брошенных на Венеру за последниедвадцать лет, шесть разбилось о скалы. Дело лишь в том, что "Хиус"посылается не только... и не столько ради ваших геологических восторгов,Владимир Сергеевич. Дело лишь в том, что вслед за вами пойдут другие...десятки других, сотни других. Венеру... Голконду оставлять без ориентировбольше нельзя. Нельзя, черт побори! Или там будут надежные автоматическиемаяки, или мы будем вечно посылать людей почти на верную гибель. Неужелиэто, так сказать, непонятно вам, Владимир Сергеевич? Он закашлялся, отбросил папиросу и вытер платком лысину. Юрковский,мгновенно ставший пунцовым, смотрел в сторону. Все молчали. Даугеподтолкнул Быкова локтем: - Вот так нашего брата из высоких эмпиреев стаскивают на землю. - Погоди, Иоганыч! - досадливо прошептал Быков. - Дай послушать. Он все еще плохо представлял себе замысел и средства экспедиции.Пока было ясно, что по крайней мере одна высадка на Венере все же прошлаудачно. Высадка экспедиции Тахмасиба-Ермакова. Урановая Голконда не быламифом. -...Полагаю, нам не придется менять расчеты перелета? - спросилЕрмаков. - Нет, расчеты не меняются. Михаилу Антоновичу следуеториентироваться на старт пятнадцатого - восемнадцатого августа. Штурман Крутиков заулыбался, закивал головой. - У меня есть еще один вопрос, - неожиданно сказал Юрковский. - Пожалуйста, Владимир Сергеевич. - Мне не совсем понятна роль товарища... Э-э... Быкова в нашейэкспедиции. Я нисколько не сомневаюсь