(ямала-арджуна-мочана)
Каждое утро, прежде чем Кришна отправится пасти коров, враджаваси собираются во дворце Нанды Махараджи. Ради удовольствия Нанды Махараджи и его четырех братьев, а также Кришны, Баларамы и других враджаваси Снигдха-кантха и Мадху-кантха рассказывают им об играх Кришны. То, о чем однажды эти два брата-близнеца поведали своим слушателям, рассказывается в этой истории.
На следующее утро, когда все гопы из общины вайший удобно расселись по своим местам, Снигдха-кантха начал:
— Однажды ранним утром, в месяц картика, Шри Яшода зашла в комнату маленького Кришны и с любовью посмотрела на своего спящего Гопала, чьи закрытые глаза напоминали два голубых лотоса. Любуясь Им, она стала нежно гладить Его своими мягкими, словно распустившиеся листочки,
руками. Видя, что Он крепко спит, она бесшумно покинула комнату и вышла во двор. Там она потуже завязала на себе одежды и принялась сбивать йогурт.
В этот день Шри Рохини-деви была приглашена к Шри Упананде, старшему брату Нанды Махараджи. Вместе со своим сыном Баладевой она взошла на великолепную колесницу и отправилась в гости. Слуги были заняты своей работой, которой у них было довольно много по случаю приближающегося месяца марга-ширша, самого важного в году, а вместе с ним и ежегоднего праздника Индра-пуджи, который по древней традиции отмечался повсеместно.
Отдав им необходимые распоряжения, мама Яшода принялась старательно сама сбивать йогурт. Чтобы ее сыну слаще спалось, она стала петь о Его играх и целиком погрузилась в мысли о Нем. С тающим от любви сердцем она вспоминала нежное лицо своего сына и в песне подробно описывала Его очаровательные игры.
|
|
Шрила Шукадева Госвами упоминает об этом в «Шримад-Бхагаватам» (10.9.2): «Однажды, когда все слуги были заняты своими обязанностями, Яшода, жена Шри Нанды, сама стала сбивать йогурт. Вспоминая детские игры Кришны, она начала петь».
Смуглолицая Враджешвари Шри Яшода сбивала йогурт, и ее руки двигались взад-вперед. На талии у нее сверкал пояс из нескольких нитей драгоценных камней, а на руках — красивые браслеты. Украшения Яшоды мелодично позванивали в такт быстрым движениям ее рук. Между тем ее сын слегка приоткрыл глаза. Мысленно любуясь красотой Его лотосно го лица, Яшода всё энергичнее сбивала масло и пела:
гокула-пати-кула-тилакам̇ твам асӣха
кр̣та-сукр̣та-враджа рачита-сукха-враджа!
найана̄нанди-самӣха!
«О мой дорогой сын, Ты — драгоценный камень в династии гокула-пати Шри Нанды Махараджи. Наверное, враджаваси совершили немало благочестивых поступков, раз теперь могут познать блаженство игр с Тобой. Твои деяния — отрада для глаз».
а̄нандодбхава-джанма-махотсава
нандита-гопа-сама̄джа!
пӯтаника̄-мр̣ти-нава-ман̇гала-кр̣ти
валайита гокула-ра̄джа!
«Благословенным праздником Своего рождения Ты принес радость в общину пастухов, а недавней расправой над Путаной умножил славу Своего отца, царя Гокулы».
дхаирйа-нивартана-ш́акат̣а-вивартанам
анубхавйена парӣта!
са-тр̣н̣а̄вартака-ва̄йу-нивартака
парамеш́ена̄нӣта!
«После того как Ты убил Шакатасуру, обеспокоившего всех, брахманы провели для Тебя благоприятные ритуалы и бла гословили. Потом Ты уничтожил Тринаварту, вызвавшего ужасный смерч, и Парамешвара, божество, которому поклоняется Нанда Махараджа, вернул нам Тебя».
|
|
мадхура-пра̄н̇ган̣а-вирачита-рин̇ган̣а
джаладжа-найана супун̣йа!
на̄на̄-келишу нр̣тйа-кала̄лишу
дарш́ита-вара наипун̣йа!
«О лотосоокий мальчик, обитель несравненной добродетели, Ты ползал по двору нашего дома. Ты показал, как искусно играешь в разные игры и танцуешь самые разные танцы».
тарн̣ака-ба̄ладхи ш́абалита-танвадхи
валайита ман̃джула-ш́обха!
джаратӣ-нивахе каутука-калахе
прабалита-митхйа̄-лобха!
«Ты хватал телят за хвосты, и они бежали, таща Тебя за собой. В такие минуты, весь испачканный в пыли и коровьем навозе, Ты выглядел еще прекраснее. Затевая шуточные ссоры со старшими гопи, Ты тщетно пытался смутить их Своими смешными гримасами».
ма̄м̇ ма̄тарам ану-сукхам удвитану
прататам̇ сататам̇ кр̣шн̣а!
друтам урарӣ куру тану-вр̣ддхим̇
пуру-кхела̄вали-кр̣та-тр̣шн̣а!
«О Кришна! Пусть растет мое безграничное материнское счастье. Скорей вырастай здоровым и сильным, радуя нас Своими нескончаемыми чудесными играми!»
трибхувана-дарш́ана висмайа-марш́ана
ниш́чита-ваишн̣ава-ма̄йа
хари-варивасйа̄ сукха-датамах̣
сйа̄ вигата-джара̄мара-ка̄йа
«Я так растерялась, увидев у Тебя во рту все три мира, но потом я поняла, что тем самым Ты позволил мне осознать вайшнави-майю, иллюзорную духовную энергию Господа Вишну.* О Кришна, пусть Тебя никогда не одолеют старость и смерть! Пусть благодаря служению Шри Хари Ты станешь источни ком радости для Своих близких».
|
|
* Даже увидев у Кришны во рту всю вселенную, Яшода не почувствовала к Нему ни почтения, ни благоговения. Вместо этого, как здесь говорится, она посчитала это проявлением духовной энергии Господа, вызванным ее и Нанды Махараджи искренним служением.
Тем временем Шри Кришна, океан очарования, проснулся и, заплакав, стал слезать с кровати. Потягиваясь и глубоко вздыхая, Он тер сонные глаза.
Окончательно пробудившись, Он стал звать сквозь слезы: «Ма! Ма!» Наконец, услышав звук мутовки, Гопал неуверенным шагом направился к Своей матери.
Шри Кришна, лучший из благословенных, ухватился за мутовку, чтобы остановить ее. В то же мгновение материнские чувства захлестнули сердце Яшоды. Не ведая и тени страха или благоговения, она захотела прижать Его к себе. Утопая в волнах любви, она накормила малыша молоком, потоком хлынувшим из ее груди.
Мать Яшода прекрасна, как сезон дождей. Молоко из ее груди лилось нескончаемым потоком, и Кришна радостно пил его, словно птица чатака.
Шри Кришна пил это благословенное грудное молоко с великой жадностью, как вдруг мама Яшода заметила, что молоко на очаге в соседней комнате стало выкипать. И хотя Кришна был всё еще голоден, Яшода, не раздумывая, отняла Его от груди, что было, на первый взгляд, не совсем разумно, и побежала спасать молоко. Она не стала брать Его с собой, боясь, чтобы с Ним ничего не случилось.
Прервав рассказ Снигдха-кантхи, Мадху-кантха обратился к нему:
— Дорогой брат, о чем ты говоришь? Как могла Яшода пойти куда-то еще, оставив своего дорогого малыша голодным? Во всей вселенной нет более безупречной и благоразумной матери, чем она!
Снигдха-кантха рассмеялся в ответ:
— Дорогой старший брат, послушай, что я тебе скажу. Действительно, Яшода оставила Кришну и побежала спасать молоко, но в этом проявились чудесные игры ее материнской любви.
— Как такое возможно? — усомнился Мадху-кантха. Снигдха-кантха продолжал:
— В повседневной жизни враджаваси не придавали особого значения своим домам и другой собственности. Но с того самого дня, как родился Шри Кришна, Нанда, Яшода и все жители Враджа стали испытывать сильнейшую привязанность к Нему и всем предметам, связанным с Ним. Об этом говорит Брахма в своих молитвах, приведенных в «Шримад-Бхагаватам» (10.14.35): «О Кришна, жители Враджа отдали Твоим лотосным стопам всё: дома, богатство, детей, родных, любимых и даже душу, тело и саму жизнь. Неужели Ты не вознаградишь их больше, чем Путану и других демонов?»
Если Брахма так прославляет любовь всех враджаваси к Кришне, то что тогда говорить о любви Его родителей? Всё самое лучшее, что есть у враджаваси — молоко, йогурт, а также их тела, дома и вся собственность, — предназначалось лишь для Него. Поэтому в служении Кришне естественно испытывать больше маматы к предметам, связанным с Кришной, чем к Нему Самому.
Таким образом, мама Яшода оставила Кришну ради выкипающего молока из глубокой любви к Нему. Так говорится в шастрах, описывающих бхакти. Для Яшоды естественно иметь больше привязанности к объектам, которые дороги Кришне, чем к Нему Самому. Несомненно, такова вечная природа материнской любви.
Яшода очень заботится обо всем, что использует в служении Кришне, для нее это важнее собственных нужд и домашних хлопот. Под влиянием любви, порожденной ее постоянной эмоцией (стхайибхавой): «Это мой сын», — она прежде всего заботится о потребностях Кришны. Чувствуя Его полную зависимость от нее, она думает: «Нужды Кришны — это мои нужды, и удовлетворять их — моя единственная забота». Только жители Враджа обладают такой любовью.
Даже когда они ругают и наказывают Кришну, Он понимает, что в этом проявляется их забота о Нем. Родители нередко ругают своего ребенка, потому что любят его. Любовь выражается по-разному, и говорить об этом я могу бесконечно.
И если жители Враджа из любви сердятся на Кришну, то Он, будучи объектом их бесконечной любви, с готовностью покоряется им. Посмотрите, в темных дождевых облаках иногда можно увидеть вспышку молнии.*
* Любовь — это часть постоянной эмоции (стхайибхавы) в ватса лья-расе, а гнев — это преходящая эмоция (санчари-бхава) этой расы. Ватсалья-раса старших поддерживается преходящей эмоцией гнева, которая является частью их любви. Точно так же, как молния украшает облако, гнев, иногда появляющийся в ватсалья-расе, делает ее еще прекраснее. В действительности, без гнева родительская любовь была бы неполной.
Взаимная любовь матери Яшоды и ее сына приносит блаженство им обоим. Послушайте, я расскажу об этом. Мама Яшода пошла снять молоко с огня после того, как успокоила сына: «Мой дорогой мальчик, дай мне позаботиться о том, что понадобится Тебе. Посмотри минутку за этим горшком с йогуртом, а я пока сниму молоко. Я быстро».
Едва оставив сына, она тут же вернулась, но и за эти несколько мгновений ее чоли стало мокрым от молока, лившегося из ее груди от глубокой материнской любви. Его было так много, что пол стал скользким.
Однако Кришна не получил что хотел и сильно разгневался. Кусая дрожащие алые губки, Он заплакал. Затем Он поднял лежавший неподалеку пестик для растирания специй и разбил горшок с наполовину сбитым йогуртом, но не увидел в нем ни кусочка масла.
Поэты так описывают красоту Кришны в этот момент: «Маленькие белые зубки Кришны, словно ряд лун, отражали Его алые уста. Глаза, напоминавшие беспокойных куропаток, были полны слез, а лотосные руки, с силой разбрасывавшие повсюду йогурт, блестели».
Когда наполовину сбитый йогурт вытек из горшка на пол, Кришна затеял другую игру.
Заметив, что в соседней комнате к потолку подвешен гор шок со свежим маслом, Он подбежал к двери и отодвинул задвижку. Предусмотрительно вернув на место дверной упор, Он проскользнул внутрь и закрыл за Собой дверь. Забравшись на стоявшую рядом детскую кроватку, Он наклонил горшок и принялся есть масло, а потом, прихватив с собой остатки, незаметно выпрыгнул через окно.
Между тем мама Яшода сбрызнула выкипающее молоко холодной водой и, дав ему еще немного покипеть, сняла гор шок с огня, а затем тут же вернулась к сыну, но Его уже не было. Увидев следы Его шалостей, она рассердилась и в то же время не смогла сдержать улыбки.
В первый момент Яшода растерялась, но тут раздался голос Йогамайи, который объяснил ей, что произошло, и она рассмеялась.
Небесный голос сказал: «Твой маленький шмель, томимый голодом и жаждой, сделал дыру в бутоне лотоса без пыльцы. Увидев, что из цветка капает только вода, Он, разочарованный, полетел к другому лотосу, где нашел много меда. Иными словами, твой сын нашалил, чтобы поесть свежего масла. Он разбил горшок с йогуртом, который ты сбивала, но не нашел в нем масла. Зато Он нашел масло в соседней комнате, где оно было подвешено к потолку».
«Оставив своего малыша ради того, чтобы остудить молоко, ты показала, насколько ты разумна. Теперь иди и постарайся унять Его гнев. Это приумножит твою славу».
Услышав это, Мама Яшода рассмеялась и направилась в соседнюю комнату. Пройдя вдоль вереницы следов из йогурта, оставленных воришкой, она с силой отворила дверь, зашла внутрь и наконец обнаружила Кришну. Его взволнованные глаза были полны слез.
«Я украл свежее масло, — размышлял Кришна. — Что же теперь будет, если мама найдет Меня?» Он озирался по сторонам, ожидая ее прихода.
Издали Яшода увидела, как Он сидит на ступе, которую Сам перевернул, и кормит обезьян, и ее лицо озарила нежная улыбка.
Она тихонько подкралась к Нему сзади. Говорится, что у богатого только два глаза, чтобы сберечь свои сокровища, а у вора — сотня, чтобы выследить их и украсть. Как бы один их ни охранял, другой всегда найдет способ осуществить задуманное.
Обычно обезьяны ведут себя довольно бесстыдно, но сейчас их животы были такими полными, что при виде приближающейся Яшоды с палкой, спрятанной в складках одежды, они тут же запрыгнули на ближайшие деревья. Кришна заподозрил что-то неладное и тоже бросился наутек.
Видя, что сын убегает, Яшода в гневе погналась за Ним. Цветы дождем сыпались из ее косы. «Ах Ты, царь воров! — кричала она. — Ты куда бежишь? Остановись! Остановись, я тебе говорю!» В ответ Кришна лишь что-то неразборчиво воскликнул, и на лице Его мелькнула нежная улыбка, отчего Он стал еще прекраснее. Мать Яшода быстро бежала за Ним, но никак не могла схватить. Казалось, что ветер гонит с запада на восток два облака: большое и маленькое — и, пересекая небо, большое облако никак не может нагнать маленькое. Подобно этому, мама Яшода никак не могла схватить своего сына.*
* Приведенное здесь сравнение означает, что и Яшода, и Кришна имели темный цвет тела, словно дождевые облака.
Маленький Кришна был уверен, что мать не станет преследовать Его на улице, постеснявшись соседей, и намеренно побежал к воротам. Но Яшода знала, что в эти часы улица пуста, и последовала за Ним.
Пока Кришна бежал, не оглядываясь на мать, она не могла Его схватить, но стоило Ему в страхе посмотреть назад, как она тут же поймала Его за руку.
Его взгляд бегал туда-сюда, словно Он всё еще хотел вы скользнуть из ее рук. Потом Он стал плакать в надежде смягчить гнев Яшоды и притворно дрожать. Как Яшода ни пыталась повернуть к себе Его лицо, чтобы заглянуть Ему в глаза, Кришна всё время отворачивался, стараясь утереть масло с губ.
Грозя палкой, мать Яшода сказала: «Кришна, Ты доставляешь мне столько неприятностей! В следующий раз, прежде чем украсть масло из дома, вспомни об этой палке у меня в руке!» Увидев, что от ее слов у Кришны глаза наполнились ужасом, Шри Враджешвари отбросила палку в сторону.
«Не бей Меня, мама!» — умолял Кришна.
«Ах Ты, вор, вор!» — ругала Его Враджешвари. Скрывая улыбку, она стала отчитывать Его: «Ты царь среди воров (чора)!»
Но Кришна возражал: «Нет, Чора есть только у тебя в роду, а не у Меня.* Откуда чора (вор) возьмется в нашем доме?»
* По отцу у Яшоды в роду был гопа по имени Чора-гхош. Буквально чора означает «вор». Так Кришна осуждает род Яшоды и причисляет Себя исключительно к роду отца.
Так мать Яшода и ее сын, воришка масла, спорили друг с другом.
«Неужели? А кто тогда разбил горшок с йогуртом?» — спросила она.
Кришна ответил: «Верховный Господь. Он наказал тебя». «А кто же накормил обезьян маслом?» «Тот, кто их создал».
«Нет! — воскликнула она, — сдается мне, это Ты любишь полакомиться маслом, которое мы готовим для жертвоприношений».
Так мама Яшода ругала своего сына, пока ее сердце не смягчилось. Постепенно ее гнев угас, и она мягко сказала: «Ну сознайся же, что Ты вор! Не упорствуй!» Тотчас Кришна залился слезами. «О чем ты говоришь, мама? — всхлипывал Он. — Просто когда ты побежала спасать молоко, ты задела горшок с йогуртом своими ножными колокольчиками и раз била его. В чем здесь Моя вина?»
«А обезьян Господь вдохновил прокрасться в дом и воровать масло, — продолжал Он. — Я поймал их как раз за этим занятием. Что в этом плохого?»
«А потом Меня так напугала твоя палка, что Я ни с того ни с сего побежал, словно вор. И хотя ты видела, как Я боюсь, всё равно продолжала гнаться за Мной безо всякой причины!»
Мать Яшода ответила с иронией: «Ах Ты, царь спорщиков! Лучший из воров! Хоть Ты и сын Враджа-раджа, самого благородного из людей, а ведешь Себя, как обезьяна, потому что так любишь их». В ответ на это Кришна показал пальцем на лес и сказал: «Если Я обезьяна, тогда Я уйду к ним жить». Услышав это, Яшода немного испугалась.
«Кто знает, — подумала она, — этот упрямый мальчишка может легко осуществить Свою угрозу. Чтобы Он не убежал, пожалуй, я привяжу Его, а иначе я не смогу одновременно заниматься домашними делами и присматривать за ним!»
Повернувшись к Нему, она резко сказала: «Ты — вор!
Непоседливый мальчишка! Ты любому заморочишь голову Своими красивыми глазами! Почему Ты никак не поймешь, что я запрещаю Тебе воровать? Смотри же! Сейчас я привяжу Тебя, а сама вернусь в дом. Только попробуй теперь что-нибудь украсть!»
Она принялась привязывать Кришну, и глаза Его снова наполнились слезами. Он стал отчаянно звать: «Мама Рохини! Куда ты ушла с Моим старшим братом? Тебя нет, поэтому моя мама хочет привязать Меня. Приди скорее!»
Но мать Рохини была далеко и не могла Его услышать, в отличие от соседок, которые частенько жаловались Яшоде на Кришну и ругали Его. Весть о том, что Яшода связывает Кришну, быстро разнеслась по всему Враджу, и они тут же собрались вокруг. Подзадоривая Яшоду, они стали напоминать ей о своих жалобах: «Теперь этот вор напроказничал и в твоем доме?» — смеялись они.
Однако мама Яшода хотела преподать урок сыну и не обращала на них никакого внимания. Она подобрала с земли свою шелковую ленту, выпавшую из косы, и обвязала ею живот Кришны, а потом стала привязывать ее к ступе для сбивания масла. Она делала это с такой же решимостью, как если бы привязывала за шею теленка. Однако шелковая лента оказалась на два пальца короче, чем нужно.
Тогда она вытащила из косы вторую ленту и привязала ее к первой, но длины всё равно не хватило ровно на два пальца. Изумленная, она попыталась привязать Кришну с помощью нескольких веревок, которые принесли ей гопи, но даже связанные вместе они были короче, чем нужно, и опять ровно на два пальца.
С расстояния может показаться, что облако на вершине горы находится далеко от нее. Точно так же, какой бы длинной ни была веревка, ее не хватало, чтобы обхватить, казалось бы, маленькую талию Кришны.*
* С расстояния может показаться, что облако далеко от вершины горы, и точно так же всем присутствующим казалось, что веревки так много, что всю ее просто невозможно использовать, чтобы обвязать Кришну. Однако, как облако на самом деле лежит на вершине горы, так и веревка обхватывала талию Кришны, но ее всё равно не хватало, потому что талия Кришны безгранична.
Наблюдая за этой сценой, женщины Враджа смеялись и говорили: «О Враджешвари, мы предупреждали тебя, что этот мальчик — могущественный волшебник, Своим искусством превзошедший даже Капхаллаку, величайшего из воров. Похоже, Ему нравится воровать, а потом есть наворованное, поскольку таким образом Он доставляет удовольствие как тем, кому эта еда принадлежит, так и тем, кого Он ею кормит. Да, теперь слава об этом воре облетит весь Врадж».
Яшода отвечала: «Что знает этот несмышленый малыш о воровстве? Он не может отличить хорошее от дурного.
Похоже, это вы сами всё подстроили. Хоть вы и любите Его, ваше поведение говорит об обратном».
Женщины рассмеялись: «О почтенная Яшода, клянемся, что не имеем отношения к этим чудесам».
Наконец Яшода решила для себя: «Как сказал Гаргачарья, несомненно, мой сын наделен какими-то силами Шри Бхага вана. Это дитя не ведает, что творит».
Желая положить конец этой мистике, Яшода попросила гопи собрать в своих домах побольше веревок, с помощью которых они сбивают масло, и принести ей. Но, несмотря на всю свою решимость, она так и не могла справиться с этой, как оказалось, непосильной задачей — привязать своего сына. Шри Яшода, царица Враджа, вся покрылась капельками пота, на лоб ей то и дело падали локоны, выбившиеся из косы. В конце концов она совсем выбилась из сил.
До тех пор пока Кришна, потомок династии Яду,* противился воле Яшоды, все ее усилия были тщетными, словно она родилась под несчастливой звездой. Наконец Шри Кришна сжалился над Своей измученной матерью, и она тут же связа ла Его теми самыми двумя лентами из своей косы, которыми воспользовалась с самого начала. Все присутствующие могли видеть, что только эти две ленты и связали Кришну. Остальные веревки, которые она собрала, не пригодились.
* Упоминая о принадлежности Кришны к династии Яду, Шрила Джива Госвами тем самым указывает на то, что Кришна не позволял Своей матери связать Себя подобно Яду Махарадже, ко торый упрямо отказывался подчиниться приказу своего отца Яяти Махараджи.
В действительности Шри Кришну связала Йогамайя, Его внутренняя энергия, лучшая из Его служанок, которая знает Его желания. Но мама Яшода приняла всё происходящее за мистификацию. Закрепив наконец одну ленту у сына на поясе, она привязала ее к другой длинной ленте, которую намотала на ступу.
Тем самым ей хотелось преподать Кришне урок, показать, что Его детское упрямство не сломит ее непреклонность. Чтобы Он был не один, она посадила вокруг других малышей и, довольная, вместе с хихикающими гопи пошла в дом заканчивать домашние дела.
Как только враджа-гопи ушли, Кришна расплакался, но вскоре Он с радостью заметил, что может тащить за Собой ступу, к которой был привязан. Он перестал плакать и, окру женный друзьями, принялся вдохновлять их на новые шалости. Смеясь и играя с ними, Кришна стал медленно тянуть ступу.
Гопи, принесшие столько веревок, чтобы связать Кришну, теперь находились в Нанда-бхаване вместе с Яшодой. Это означало, что сейчас в их домах никого не было. Пользуясь удобным случаем, Кришна послал Своих друзей стащить
у них свежее масло, подвешенное в горшках к потолку, что бы потом всем вместе его съесть. Ему так понравилось тянуть за Собой ступу, что Он даже не пытался развязать Себя и не позволял сделать это друзьям.
Тут как раз Его взгляд упал на деревья-близнецы арджуна, которые стояли во дворе перед главными воротами, покачиваясь на ветру, словно танцуя. Кришна пополз к ним, таща за Собой тяжелую ступу.
Снигдха-кантха, с волнением рассказывавший эту историю, вдруг понял: «Если я скажу, что деревья упали по воле Шри Хари, я прославлю Его айшварью, великолепие. Но для враджаваси гораздо ценнее Его мадхурья, сладость, поэтому им лучше сказать о другой причине и умолчать об этой».
Он продолжал:
— Когда Кришна подполз к этим двум деревьям, Он направился прямо в проход между ними. Однако для ступы это пространство оказалось слишком узким, и она застряла. Кришна с силой дернул ее, чтобы оборвать веревку, державшую Его, но вместо этого деревья, вырванные с корнем, с грохотом повалились на землю в противоположные стороны. Они упали с таким оглушительным шумом, что все враджаваси чуть не оглохли и страшно перепугались.
Хоть Кришна и повалил столь могучие деревья, но, как это ни удивительно, веревку Яшоды, символ ее глубокой и непоколебимой материнской любви (ватсалья-премы), Он порвать не смог.
Поэты прославляют эту лилу Шри Кришны следующим образом:
ш́йа̄ма̄н̇га-дйути-кин̇кин̣и-дхвани-дхарам̇ рин̇га̄тиран̇га-прадам̇
каршач чхаш́вад-удӯкхалам̇ кхара-кхарат ка̄ра-прака̄ра-пратхам
виспхӯрджа-пратима̄рджуна-двайа-кат̣ат ка̄ра̄рджита̄т каутука̄т
парйа̄вр̣тта-нирӣкшан̣ам̇ враджа-вадхӯ-ла̄лйасйа ба̄лйам̇ стуве
«Я преклоняюсь перед балья-бхавой (детством) Шри Кришны, отдавшего Себя заботам гопи Враджа. Славный Своими детскими шалостями, этот мальчик с темно-голубым цветом кожи украшен позванивающими ножными колокольчиками.
Ползая на коленках и с грохотом таща за Собой ступу, Он дарует всем величайшее блаженство. Напуганный громовым треском упавших деревьев арджуна, Он беспокойно оглядывается вокруг».
От ужасного грохота все жители Гокулы на одну данду (двадцать четыре минуты) лишились чувств. И только мальчики вокруг Кришны, целиком поглощенные Его удивительной игрой, не почувствовали страха и даже не обратили внимания на шум, словно персонажи на картине художника.
Нанда Махараджа и другие пастухи, издали услышав жуткий грохот и опасаясь беды, побежали на звук, спрашивая друг у друга на ходу, что могло случиться. Когда они достигли места происшествия, их охватил страх и недоумение. «Как могли упасть эти два дерева? — воскликнули они. — Не было ни ветра, ни дождя, ни молнии, ни нападения слона. Кто же вырвал их с корнем?»
Кто-то заметил: «Такое бедствие, а здесь, кроме нас, никого нет».
«Должно быть, это потому, что все враджаваси потеряли сознание от оглушительного звука падающих деревьев», — ответили ему.
Тут они вдруг заметили около деревьев маленького Гопала, который с озорной улыбкой на лице тащил за Собой ступу, одаривая всех блаженством Своих лил. «Что случилось? Что случилось?» — стали спрашивать они, окружив Его и пытаясь понять причину такого бедствия.
Как только маленький Мукунда увидел Своего отца, Он заплакал. И хотя Нанда Махараджа всё еще не мог понять, что произошло, он ласково улыбнулся своему дорогому малышу, чтобы успокоить Его, и быстро развязал веревку.
Нанда Махараджа целовал лицо своего плачущего сына и, хотя он догадывался, за что Кришна наказан, то и дело спрашивал: «О сынок, что за злодей привязал Тебя к этой ступе?»
В конце концов Кришна, безмерно любящий Своего отца, забрался к нему на колени и, обняв за шею, дрожащим голо сом прошептал в ухо: «Папа, это мама привязала Меня».
Когда Яшода услышала оглушительный треск, она лишилась чувств. Очнувшись, она стала клясть себя за то, что наказала Кришну. Нанда Махараджа всё понимал и потому не стал ни о чем ее расспрашивать, даже оставшись с ней наедине. Малышам, которые видели всё своими глазами, он тоже не стал задавать никаких вопросов. «Что они понимают?» — подумал он.
Но тут они сами стали наперебой рассказывать о случившемся: «Отец, мы все видели. Твой сын пролез между этими двумя деревьями и увидел неподалеку поляну, на которой Ему захотелось поиграть. Он пополз дальше, а ступа застряла. Он сильней потянул за веревку, как тут оба дерева с шумом упали на землю. Из них вышли два полубога, в доспехах, с коронами и серьгами. Могучие и сияющие, как огонь, они обошли вокруг Кришны, поклонились, сказали Ему приятные слова и ушли на север». Нанда Махараджа и все остальные, кто находился с Кришной в ватсалья-расе, сочли их слова за глупый детский лепет. Однако другие враджаваси задумались.
Все жители Враджа по одному, по двое стали подходить к месту происшествия, пока постепенно там не собралась целая толпа. С сыном на руках, словно с бесценным сокровищем, Нанда Махараджа пошел вместе со всеми на Ямуну, чтобы завершить утренние ритуалы. Ни на секунду не выпуская сына из рук, он омылся в реке и, одевшись, попросил брахманов здесь же прочесть свасти-вачану (определенные благоприятные мантры). Щедро их отблагодарив, он отправился домой обедать.
Яшода чувствовала себя такой подавленной и смущенной, что отказалась покидать внутренние покои дома. Она даже не могла разговаривать с гопи, которые пришли навестить ее.
Когда они ушли, почтенная Рохини, умевшая находить выход из любых ситуаций, отправила главных служанок по кухне, которые пользовались у всех уважением, подавать обед.
Нанда Махараджа кивком головы дал знак Балараме, сыну Васудевы, и своему Канхайе приступать к еде и пообедал сам в этой милой и несказанно сладостной суматохе, которую Они устроили, а потом пошел вместе с Ними отдыхать. Приближался вечер, чудесное время, когда коровы возвращаются с пастбищ. Немного отдохнув, счастливый и умиротворенный Нанда Махараджа пошел в гошалу, где стал отдавать пастухам распоряжения по уходу за коровами и вечерней дойке.
Кришна и Баларама были еще маленькими и нуждались в материнском молоке, заменить которое могло только молоко коровы. Нанда Махараджа попросил сначала принести из дома вкусных белых леденцов и, разделив их между Кришной, Баларамой, Субалом и другими малышами, стал кормить братьев молоком, направляя струю из вымени прямо Кришне и Балараме в рот. Потом, сидя с Ними в гошале, он стал учить мальчиков делать чашки из листьев и писать на листьях буквы.
Через некоторое время он вернулся домой и с удовольствием поужинал вместе с Кришной и Баларамой. Мудрые старшие гопи, бесценное украшение своих почтенных семей, подобные богиням процветания, всегда желали счастья Нан де Махарадже. Как только он отужинал, они вместе с Рохини подошли к нему и сказали: «О царь, мать Кришны весь день ничего не ест и ни с кем не разговаривает. Видя это, все служанки и другие гопи тоже молчат и постятся».
Нанде Махарадже было жаль Яшоду, и в то же время вся эта история казалась ему забавной. «Что же я могу сделать? — ответил он. — Таковы пагубные последствия ее гнева».
Слезы потоком потекли из их глаз. «О нет, она такая мягкая и добросердечная, — продолжали они, — твои обидные слова еще сильнее ранят ей сердце». Нанда Махараджа улыбнулся и спросил своего сына: «Мой дорогой мальчик, хочешь пойти к маме?»
Кришна тут же ответил: «Нет, нет! Я буду только с тобой». Жена Упананды, старшего брата Нанды Махараджи, ласково спросила Его: «А кто же тогда будет кормить Тебя грудным молоком?»
«Я буду пить парное молоко, с леденцами».
«А с кем Ты будешь играть?» — спросили гопи.
«С Моим папой и братом», — ответил Он.
Нанда Махараджа обратился к Кришне: «Может, Ты хочешь пойти к матери Рохини?»
Глаза Кришны наполнились слезами, и Он сердито ответил: «Ее не было, когда Мне нужна была ее помощь!»
Готовая расплакаться, Рохини мягко сказала: «Мой дорогой сынок, почему Ты такой жестокий? Твоя мама так страдает». Кришна сделал вид, что не слышит ее, устремив Свои влажные глаза на отца.
По знаку Рохини Баларама подбежал к Кришне и схватил Его за руку, намереваясь подвести Его к ней, но Кришна вырвался и, снова забравшись к отцу на колени, крепко его обнял. Затем Он встал на колени отца и, положив руки ему на шею, посмотрел в его глаза, из которых теперь струились потоки слез. Нанда был полностью Им очарован.
Нисколько не сомневаясь в том, что Кришна очень любит Свою мать, и желая вызвать в Нем сострадание, Нанда Махараджа замахнулся и сказал: «Хочешь, я побью ее?» Кришна, не в силах это слышать, обеими руками схватил отца за руку. Нанда рассмеялся. Он понимал, что значит любить своего ребенка, и с сочувствием думал о Яшоде. «Сынок, а что Ты будешь делать, если Твоя мама вдруг?..» — не договорил он, намекая, что Яшода может умереть от горя.
Кришна был еще маленьким, и Ему вдруг сильно захотелось к маме. «Где Моя мама? — заплакал Он. — Я пойду к ней!» Он подбежал к Рохини, которая сразу же подхватила Его на руки под взрыв всеобщего одобрительного смеха. Радуя всех на своем пути, Рохини с заплаканным Кришной на ру ках вошла в дом, где Он тут же крепко обнял Свою мать.
Яшода шумно вздохнула, словно корова над своим теленком, и, прижавшись щекой к голове своего дорогого мальчика, залилась слезами любви, ее сердце растаяло. Любуясь этой сценой, все остальные тоже заплакали.
Старшие гопи пытались утешить Яшоду. Постепенно ей стало легче на душе, и лицо ее посветлело. Дочь Сумукхи-гопы, Шри Яшода с радостью покормила грудью своего дорогого сына, а потом и сама покушала вместе с женой Упанан ды и другими гопи, посадив рядом Кришну и Его старшего брата Балараму.
Яшоде было так стыдно, что три дня она не решалась показаться на глаза Нанде Махарадже. В конце концов Шри Бала-Гопал по просьбе Своего отца привел ее к нему, держа за кон чик накидки. С тех пор женщины Враджа стали в шутку звать Кришну Дамодарой, добавляя: «Ах, это наш всё тот же очаровательный темноликий малыш, Шри Шьяма-Манохара!»
Хотя Яшода не раз становилась свидетельницей сверхъестественного могущества Шри Кришны, это ни в коей мере не влияло на ее материнскую любовь. Кто на земле может по-настоящему прославить ее? По мнению Шукадевы Госвами, даже Брахма, Шанкара и Лакшми не знают и сотой доли счастья, которое Шри Бала-Мукунда даровал Яшоде. Что уж говорить о других? Это означает, что Брахма, Шанкара и Лакшми не способны обрести даже крупицы бхакти, которой обладает Яшода.
Благодаря Шриле Шукадеве Госвами безграничная слава Шри Яшоды, подобно мриданге, звучит во всех трех мирах.
Это подтверждается в «Шримад-Бхагаватам» (10.9.20) и других писаниях.
Слушая Снигдха-кантху, Баларама взволнованно спросил Своего младшего брата Кришну:
— Помнишь, как Мы жили в Махавана-Гокуле? Кришна улыбнулся:
— Да, да. Там было так весело.
Завершая свой сегодняшний рассказ, Снигдха-кантха сказал:
— О царь пастухов, твой божественный сын может даже деревья арджуна сделать Своими преданными! Нет пределов Его удивительным качествам!
Автор, Шрила Джива Госвами, добавляет: «Прослушав шри-дамодара-лилу, все собравшиеся стали расходиться по домам. Им казалось, будто они воочию увидели эти чудесные игры».
* * *
На следующий день на столь же прекрасном собрании Нанда Махараджа спросил:
— Сын мой Снигдха-кантха, два дерева во Врадже, о которых ты вчера рассказывал, были деревьями желаний, могучими, как полубоги. Кем они были в прошлой жизни и почему пришли во Врадж? Кем они стали, оставив тела деревьев, и куда отправились?
Снигдха-кантха ответил:
— Это были двое сыновей Куверы, повелителя якшей и друга Шивы. Однажды они нанесли оскорбление великому мудрецу Нараде и в наказание стали деревьями. Но в действительности проклятие Нарады было его величайшим благословением, потому что они обрели бхакти к Шри Бхагавану. О Нанда, когда бы ты ни являлся в этом мире, они приходят вместе с тобой в образе деревьев-близнецов арджуна и стоят во дворе твоего дома в Махаване. В конце концов эти деревья достигли высшей цели и стали одними из лучших преданных Шри Бхагавана. Сейчас они находятся в божественной обители преми-бхакт, где прославляют могущество бхакти.
Такой ответ только разжег любопытство Нанды Махараджи, и он спросил:
— Скажи мне откровенно, где они сейчас?
Снигдха-кантха молча опустил голову, украдкой поглядывая на Мадху-кантху.
Нанда Махараджа продолжал допытываться:
— Чего ты стесняешься? Говори! Снигдха-кантха почтительно ответил:
— О царь, что нам сказать? Тебе нетрудно догадаться. Нанда Махараджа просиял от радости.
— Вы правы, ваше молчание красноречивей слов. О добродетельные, мы поняли, что вы имеете в виду, но всё же хотим услышать истину из ваших уст.
Снигдха-кантха сказал:
— Деревья-близнецы, или сыновья Куверы, Налакувара и Манигрива, в результате оскорбления лотосных стоп Шри Нарады, дарующих все благословения, достигли высшей цели — обители Враджа. Эти двое братьев находятся сейчас перед вами. Это мы.
Нанда Махараджа и остальные с любопытством и удовольствием смотрели на братьев, а потом стали радостно их обнимать, словно встретились с ними впервые.
Видя, что Нанда Махараджа и все собравшиеся удовлетворены ответом его брата, Мадху-кантха начал следующий рассказ…
ПРИЛОЖЕНИЕ 3