Барбара добросовестно работала над собой, как актриса. Хопкинс научил её так разговаривать с журналистами, чтобы выглядеть зрелым человеком с интроспективной психологией. [ Интроспективная психология (лат. introspecto — гляжу внутрь, всматриваюсь) — ряд направлений в психологии, использующих в качестве единственного метода изучения психики наблюдение субъекта за содержанием и актами собственного сознания, прим. переводчика ]. Давая интервью для газеты «Нью-Йорк ревю», она не только проанализировала любовь Бонни к Скиду, но и с восхищением рассказала о мастерстве режиссёра и силе драматургического искусства, придающих игре актёров особую остроту и позволяющих им понять, что «реальности жизни влияют на нас значительно серьёзнее, чем мы думаем».
Она прекрасно смотрелась в трико и выглядела идеальной моделью по рекламированию упражнений, доводящих машину до автоматизма. Её стройные ягодицы опоясывал вибрирующий пояс с рекламой активного здорового стиля жизни: «от массажного вибратора пользы больше, чем от умелого массажиста». Эта модель рекламировалась, как «Барбара Стэнвик, ведущая актриса знаменитого большим успехом нью-йоркского спектакля «Бурлеск». Когда состав исполнителей приглашался на вечеринку, она чувствовала неуверенность и часто отпрашивалась от участия в таких мероприятиях. Левант вспоминал: «Когда в те дни нас приглашали на какую-нибудь модную вечеринку, скажем, к Юлиусу Гланцеру, Барбара очень не хотела туда ходить. У Гланцера обычно собирались Джордж Гершвин, Дик Роджерс [ Дик — уменьшительное имя от Ричард, прим. переводчика ], полдюжины пианистов, популярные в Нью-Йорке танцовщицы и хористки, а также избранные благодетели артистов из высшего общества. Они приводили Стэнвик в смятение».
Она была не первой девушкой, стремившейся получить удовольствие от своего нестандартного поведения, никому, кроме самой себя, не позволявшей играть роль своего товарища, приятеля и закадычного друга из-за нежелания зависеть от мужчин, их полового влечения, их прихотей, их денег. В любом случае, у героини исполнительницы главной роли в «Бурлеске» и второразрядного пианиста была уйма времени на то, чтобы как следует узнать друг друга: мюзикл был показан 332 раза.
Премьера «Суда над Мэри Дуган» состоялась через неделю после премьеры «Бурлеска», и критики назвали игру Рекса Черримена сенсационной. Исполненная им роль младшего брата, защитившего свою сестру от обвинения в убийстве в зале суда в драме Байяра Вейлера, возвела его в ранг самого известного начинающего актёра на Бродвее. Энн Хардинг получила приглашение сниматься в Голливуде. Рекс уже устал сниматься в кино. Он с нетерпением ждал наступления того времени, когда он наконец-то сможет отправиться в длительное путешествие.
Рекс и Барбара были модной парочкой. Он видел в ней задиристую девчонку, умеющую постоять за себя в опасных ситуациях, находчивую и сообразительную, умеющую бывать разной; она считала себя трудным человеком и была польщена его зрелым и серьёзным отношением к ней. В театральных кругах предполагали, что они поженятся. Но, как будто подрезая свои чувства к Рексу, впоследствии она сказала, что, хотя «всё в нём было ярко, ясно и чётко», причиной, по которой она влюбилась в него, возможно, стала его способность играть роль, перевоплощаться.
«Суд над Мэри Дуган» был театральным хитом до конца 1927 года, и с Рексом был заключён контракт на игру в том же спектакле в следующем сезоне. Он согласился рассмотреть предложение продюсера Сэма Харриса поехать с этим спектаклем на гастроли следующей осенью. Летом 1928 года, когда Рекс отмечал своё тридцатилетие, болезнь вынудила его пропустить несколько «Мэри Дуган». Врачи сказали, что ему необходим совершенный покой и рекомендовали ему съездить на море. Он быстро собрался в поездку в Париж. Барбара пошла на приём к Хопкинсу с просьбой об отпуске уже после того, как Харрис предоставил Рексу трёхнедельный отпуск и взял у него расписку, что Рекс продолжит играть свою роль в Чикаго 31 августа.
Барбара провожала Рекса до причала, откуда его корабль отправился во Францию. Он был сильно простужен, но решил отправиться в плавание на пароходе «ДеГрас», как и планировалось. Обнявшись на прощание, они договорились встретиться в Париже. Рекс поднялся на корабль, прозвучала команда «отдать швартовы», а Барбара махала ему платком с пристани, пока океанский лайнер не скрылся из виду в реке Гудзон.
Рекс умер за границей на корабле «ДеГрас» 10 августа вскоре после т ого, как корабль пришёл в порт города Гавра. Было установлено, что причиной смерти стало заражение крови.
Сто девяносто семь раз она признавалась Губернатору в любви к Рексу и умоляла его разрешить ей похоронить любимого человека. Возврата к «Петле» уже не было. Вудз, менеджер Черримена, распорядился, чтобы его представитель в Европе выполнил желание Рекса о кремации. Кремация предстояла во Франции. Исполнители ролей в «Бурлеске» собрались вокруг Барбары и убедили её, что присутствие на церемонии прощания было бы для неё слишком тяжелым.
Вместо траура она придала своему лицу совсем другое выражение, сказав себе, что обязана заниматься своим делом, чёрт возьми! Она перенесла этот удар, делая то, что делала всегда: положилась только на себя. Она приковала своё внимание к одной вещи, которая успокаивала её и заставляла забыть горе — к работе. Нахождению избавления от несчастий путём углубления в построение своей карьеры суждено было стать её характерной чертой на всю жизнь.
Фейское Величество
«Приведи Стэнвик», — сказал Фрэнк Фей, — «Я оставлю вам пару мест у входа». Оскар Левант усмехнулся. Отношения Леванта и Фея можно было назвать дружбой лишь с некоторой натяжкой, да и знал-то Оскар Фрэнка лишь с одной стороны: как большого скупердяя. Фей был ирландским католиком. Он ритуально перекрещивался каждый раз, когда тратил какую-то сумму денег или проходил мимо церкви. Левант был евреем, но не питал особого уважения к иудаистским традициям. Фею не нравились комедианты из евреев.
«Его Фейское Величество», как манерно называл себя Фей, был знаменитым эстрадным танцором, водевильным остряком, самоуверенным до дерзкой наглости и самодовольным до крайнего тщеславия. Каждый артист водевиля мечтал отыграть в нью-йоркском театре «Палас» хотя бы неделю, а если кому-то удавалось поработать там пару недель, то это считалось хорошим достижением. Фей оказался единственным из всех поющих и танцующих артистов, кому в 1925 году удалось с успехом отыграть в «Паласе» целых десять недель, при этом он зарабатывал по 17 500 долларов в неделю. Фей тонко чувствовал психологию людей и сумел покорить их сердца в образе конферансье редкой находчивостью, блестящим остроумием и заразительным юмором. Его коньком были умышленные оскорбления, при которых он высоко поднимал брови после своих остроумных саркастических замечаний и двусмысленных намёков на что-либо неприличное или непристойное. Его пародия на песню «Чай для двоих» (со словами «Кто же захочет испечь пирожок в три часа ночи?!») стала классикой.
Левант и Фей познакомились в 1926 году, когда Фрэнк в течение месяца гастролировал в «Палладиуме», а Оскар участвовал в его шоу, аккомпанируя нескольким его песням на фортепьяно. В конце тех гастролей Фрэнк и Оскар улетели в Париж. Это происходило весной 1926 года, за год до первого в мире беспосадочного трансатлантического перелёта Чарльза Линдберга на одноместном моноплане 20-21 мая 1927 года, и, по словам Оскара, втечение всего времени их перелёта через Ла-Манш Фрэнк непрерывно крестился. В Париже тогда проживало более тридцати тысяч американцев: художники, писатели, композиторы и неприметные бродяги. В те дни обязательными местами для их появления, как американцев, оказавшихся в Париже, считались бар «У Гарри», на Rue Danou, Ритц, где располагался элегантный и аристократический танцевальный зал, владельцем которого был Гарри Пильцер, где Жозефин Бейкер [ Бейкер Жозефин (Карсон Фреда Жозефин) (1906-1975) — американо-французская негритянская танцовщица и певица варьете; с ранних лет работала уборщицей и няней в богатых домах; в 13-летнем возрасте стала работать официанткой в кафе; в 1919 стала ездить по США, выступая в шоу с комическими танцевальными номерами; появилась во французском варьете в 1920-е и немедленно привлекла к себе внимание своими эротическими танцами и экзотическими костюмами (или, вернее, почти полным отсутствием последних); добилась ошеломляющего успеха в Европе; снялась в двух французских музыкальных художественных фильмах; одно время считалась наиболее часто фотографируемой женщиной мира наряду с голливудскими звездами Мэри Пикфорд и Глорией Суонсон, — прим. переводчика ] давала представление в честь своего нового американского менеджера Эльзы Максвелл, и Café Du Dôme, где Оскар хотел встретиться с Джорджем Антейлом, самым авангардистским композитором из всех американских эмигрантов. Фей и Левант платили за посещение каждого театра, в котором они побывали, хотя одним прекрасным вечером Оскар перехитрил Фрэнка, выдав своё собственное выступление за концерт Die Walküre в парижском театре Opéra. Оскару нравилась пикантность Левобережной Богемии, и он в шутку прозвал Фрэнка Бэббитом [ Бэббит — герой одноимённого романа Синклера Льюиса, средний американским буржуа, мещанин, бездуховный обыватель, — прим. переводчика ] за его ура-патриотизм и типичный американизм, несмотря на всю его склонность к пустословию. Вот что написал Оскар в воспоминаниях о Фрэнке: «Вокруг Фрэнка была аура скаредного, мелочного человека, поглощённого сугубо земными интересами. Фрэнк был настолько фанатично привержен католичеству и ультраправым политическим взглядам, что даже в более зрелом возрасте простое упоминание имени Хелен Хейс, которая сама придерживалась крайних убеждений Республиканской партии [ Хелен Хейс (1900-1993), настоящее имя — Хелен Браун; актриса театра и кино; за свою 66-летнюю карьеру «первая леди» американского театра создала десятки ролей на сцене и в кино; лауреат премий «Тони» и «Эмми», дважды лауреат премии «Оскар» (в 1932 и 1970 годах); почетный доктор литературы и гуманитарных наук двух университетов и нескольких колледжей, президент Американского национального театра и Американского театрального общества — прим. переводчика ] заставило его разразиться тирадой язвительных замечаний: «А… эта красная? То есть… эта розовая!» Когда пришло время покупать билеты на пароход в Америку, Оскар на последние деньги купил билет на тихоходный корабль, а Фрэнк, у которого оставалось больше денег, взял себе самый дорогой билет на самый быстрый океанский лайнер.
Левант привёл Стэнвик на представление с участием Фея. Согласно воспоминаниям Оскара, это было в театре «Палас». По словам Барбары, это было в новом элитном клубе «звезды Техаса» Гвинан, где Фей был ведущим артистом.
Когда представление закончилось, Оскар проводил Барбару за кулисы. Со стороны Стэнвик это была если не любовь с первого взгляда, то влюблённость с первого взгляда. Она чувствовала себя настолько потерянной и одинокой в этом мире, что, к изумлению Леванта, просто набросилась на Фея. Вот что написал об этом Левант в своих воспоминаниях: «Барбара безумно любила его. Она любила Фея настолько сильно, что я никогда не видел, чтобы кто-то так кого-то любил».
Барбара, такая ранимая в двадцать одного год, полностью доверила себя Фею, которому тогда был тридцать один год, не испытывая никаких опасений по поводу своих чувств к нему и не предчувствуя ничего дурного. Он получил её безграничное доверие благодаря таким чертам своего характера, как естественная способность взять на себя заботу о другом человеке в сочетании с очаровательным обаянием гипнотизёра и абсолютной способностью поднять человека на смех, уязвляя его самолюбие при каждом удобном случае. Он был весёлым насмешником, способным позаботиться о ней, дать ей моральную поддержку и опору. Она была ошеломлена его самодовольной ухмылкой, саркастичностью его колких замечаний, вульгарностью его грубого юмора. Ему нравились её лестные похвалы в его адрес, умение этой милой хористки оригинально отвечать на его шутки, и то, что она была без ума от любви к нему.
Когда они гуляли по Бродвею, в его адрес то и дело слышались приветственные возгласы: «Привет, Фейское Величество!», «Здорово, мистер Фей!» Фрэнк во всём находил нечто такое, над чем мог посмеяться, но никому не позволял критиковать себя. И он был очаровательным мужчиной. К тому времени он успел уже дважды жениться: на исполнительнице грустных баллад Френсис Уайт и на актрисе Глэдис Ли Бьюкенен. Кроме того, на Бродвее ходили слухи о многочисленных любовных романах и шальных выходках этого ирландского болтуна.
Френсис Энтони Доннер родился 17 ноября 1897 года в Сан-Франциско в семье артистов водевиля [ водевиль — вид эстрадного представления, распространенный в США на рубеже XIX-XX вв. и связанный корнями с шоу менестрелей; специфика жанра водевиля в США заключалась в преобладании музыкальных и акробатических номеров; первый театр с такой специализацией открылся в Нью-Йорке в 1881 г., и уже к 1910 г. только в Нью-Йорке действовало более 30 известных театров, работавших круглосуточно (при цене билета не дороже 25 центов) и зачастую отличавшихся вычурной роскошью; символом водевиля стал нью-йоркский театр «Палас»; типичное шоу открывалось пантомимой в исполнении акробатов, которая продолжалась, пока зрители рассаживаются по местам; шоу строилось на контрасте, сочетая разрозненные разножанровые номера, выступления звезд и малоизвестных исполнителей, объединенные ритмом в единое целое; в течение вечера исполнитель имел право выйти на сцену лишь один раз, и не более чем на 20 минут; это заставляло артистов тщательно отбирать материал и рассчитывать свои выступления по времени, а сами шоу стали идеальной школой для комиков; интерес к водевилю резко упал к 1930-м годам из-за конкуренции звукового кино и в связи с началом Великой депрессии; перед второй мировой войной сохранял популярность лишь бурлеск, в частности благодаря интересу публики к стриптиз-шоу, — прим. переводчика ]. Он находился в атмосфере шоу-бизнеса с четырёхлетнего возраста, и его первые шаги на сцене, как и первые шаги на сцене Бастера Китона [ Бастер Китон (1896-1966) — комедийный актер; начал выступать на сцене с трех лет в составе «Трио Китонов», семейного эстрадно-циркового номера, затем работал в группе цирковых актеров; его огромная популярность была основана на сочетании бесстрастной маски «человека с каменным лицом» и мастерски исполняемых акробатических трюков; в игре Китона часто присутствовала тонкая и горькая ирония, — прим. переводчика ] и Джона Хьюстона [ Джон Хьюстон (1906-1987) — американский актёр, впоследствии кинорежиссер, — прим. переводчика ], стали театральной бутафорией в рамках выступления родителей на сцене. Он играл то ли колорадского жука, то ли эльфа, то ли медвежонка — по его словам, он никак не мог вспомнить, кого именно из перечисленных героев, — в постановке Виктора Герберта «Дети в стране игрушек». Миниатюрный танцующий комик Джо Фриско учил его двигаться на сцене. Сначала Фей участвовал в выездной шоу-программе на Среднем Западе США, а затем дебютировал в бродвейском водевиле 1918 года «Проходное шоу», где стал одним из ведущих актёров вместе с Фредом и Аделью Астер [ Фред Астер (1899-1987) — американский танцовщик и актёр, настоящее имя Фред Аустерлиц; как пишут его биографы, «начал танцевать сразу же как научился ходить»; до 1932 года выступал в паре с сестрой Аделью, в 1933-39 годах — с Джинджер Роджерс; Астер и Роджерс снялись во многих кинофильмах, — прим. переводчика ], Чарльзом Раглесом и Нитой Налди.
Фей был женат на Френсис Уайт, исполнительнице грустных баллад и ведущей актрисе музыкального шоу-ревю «Шалуньи Зигфелда». Их свадьба состоялась в период её игры в паре с Джо Брауном в шоу «Джим Джам Джемс» и её превосходного исполнения роли взбалмошной девушки-подростка с короткой стрижкой в шоу «Гостиничная мышь». Она прославилась исполнением песни «Миссисипи». Они развелись в 1919 году. Её имя снова появилось в прессе в 1930 году, когда она отказалась заплатить нью-йоркскому таксисту три с половиной доллара. Фей женился во второй раз в гастрольной поездке. На этот раз его женой стала Глэдис Ли Бьюкенен. Он утверждал, что ежедневно молился по утрам, постоянно носил медаль Святого Кристофера и снимал головной убор каждый раз, когда проходил мимо церкви. Однако всё это не помешало ему развестись с тремя жёнами и стать отцом, по крайней мере, одного внебрачного ребёнка. Когда коллега Фея по сцене Фред Астер в молодости безумно влюбился в знаменитую «шалунью Зигфенлда» Элинор Холм, он получил совет Фея: «Отстань от неё, это женщина Моего Фейского Величества». Астер так испугался, что больше ни разу не подошёл к Холм.
Составной частью бравады Фея было постоянное участие в выпивках и азартных играх. Его натуре было свойственно бросаться то в жар, то в холод: то его чувства переполнялись упоением безудержной радости от большого выигрыша, то он чувствовал себя смертельно разбитым, проиграв все деньги до последнего цента. В 1921 году он стал неплатёжеспособным должником, и ему пришлось подать в суд заявление о начале процедуры банкротства, написав, что он — несостоятельный должник, и всё его имущества оценивается в сто долларов, которые можно выручить от продажи его одежды. Однако через пару лет он продолжил выступать в театре братьев Шубертов в шоу «Артисты и модели».
Фрэнк очень радовался, когда его хвалили, и очень обижался, когда его критиковали, принимая критику за придирчивость или за зависть. Другие комики его недолюбливали. Как сказал об этом комедийный актёр Мильтон Берль, «друзей Фея можно пересчитать по пальцам потерянной руки однорукого человека». Но коллеги по профессии просто обожали его дерзкое бесстыдство, его вопиющую наглость, с упоением рассказывали друг другу сплетни о его развязном поведении в суде по поводу его банкротства, хотя адвокат настоятельно советовал ему отвечать только на заданные вопросы и ничего не выдумывать по собственной инициативе.
И вот, когда прокурор задал Фею вопрос о том, какая у него профессия, Фрэнк ответил: «Я — величайший комедиант мира».
Затем слово взял адвокат Фея: «Фрэнк, я же говорил вам, что отвечать на вопросы нужно просто и понятно. Прокурор спрашивает, какая у вас профессия. Зачем же вы сказали ему, что вы — величайший комедиант мира?»
«Как же я мог не сказать ему этого, я же под присягой, не так ли?»
Ради смеха он был готов на всё. Комизм у «Его Фейского Величества» всегда стоял на первом месте, был превыше всего: друзей, семьи, душевного спокойствия.
Барбара признала, что после получения известия о смерти Рекса она последовала за Феем, как бездомный щенок, и получила за это такое же отношение, какое может получить такая собачонка от своего благодетеля. Он привёл её в ресторан «У Сарди» [ «У Сарди» — известный ресторан на 44-й улице в районе Бродвея, в центре Театрального квартала; здесь проводятся вечеринки после премьер и обсуждаются первые рецензии, а спонсоры нередко проводят первые беседы с актерами, пробующимися на роли; перед его входом развешены афиши спектаклей текущего репертуара, на стенах — карикатуры на звезд, которые тем не менее считают для себя большой честью попасть в эту «галерею»; основан в 1921 году, — прим. переводчика ]. Все вокруг преклонялись перед авторитетом Фрэнка, кланялись ему, приветствовали его, а он снисходительно оказывал внимание каждому встречному. В нём было всё то, что она с детских лет воображала о своём собственном отце. К тому же, в компании Фея она вовсе не ощущала недостатков своего образования и воспитания. Ещё до окончания представления «Бурлеска» на Бродвее, после чего спектакль отправился на гастроли, Левант понял, что Фей имеет над ней власть, вполне достаточную для того, чтобы диктовать ей, когда, где и как ей работать.
В то время голливудские скауты уже во всю прыть обивали пороги сценических и офисных помещений бродвейских театров. Переход на «разговорное» кино заставил руководителей голливудских офисов отправиться в Нью-Йорк, чтобы раздобыть информацию об актёрах, чьи голоса лучше подойдут для разговоров в кадре, и переманить таких актёров в Калифорнию, предлагая им заманчивые контракты. Многие слышали разные истории о звукорежиссёрах, наушники которых подключены к чёрным магическим коробкам, с важным видом расхаживавшим по площадкам для съёмки звукового кино, переставая обращать внимание на звёзд немого кино, от Глории Суонсон до Греты Гарбо, не решающихся работать с новыми микрофонами. При этом многие слышали и о том, что молодым актёрам с голосами, хорошо поставленными на театральной сцене, предлагали хорошие деньги в Голливуде. Многие бродвейские актёры, коллеги Стэнвик по работе, в 1928 году стали готовиться отправиться работать на запад, в том числе Энн Хардинг и её муж Гарри Банистер, Клодетт Кольберт, Спенсер Трейси, Арчи Лич (Кэрри Грант), Муни Вейзенфранд (Пол Муни), Мириам Хопкинс, Ли Трейси, Честер Моррис, Мей Уест и Алина МакМахом.
Луис Берт Майер, основатель «Метро пикчерс» и хозяин «Метро-Голдвин-Майер», увидев игру Стэнвик в «Бурлеске», решил, что она может сниматься в кино. Поскольку жена Майера Маргарита была родственницей матери Леванта, и Майеры одно время гостили у тёти и дяди Оскара, Левант пригласил их в элитный клуб «звезды Техаса» Гвинан, где можно было найти Барбару каждый вечер после окончания спектакля «Бурлеск».
Когда пианист представил Стэнвик киномагнату, Фей пришёл в ярость. Догадываясь о том, как страшен бывает в гневе Майер, Фрэнк не стал его провоцировать, но дождавшись его ухода, пригрозил Оскару поколотить его за бездарное представление Барбары боссу МГМ. Дебют Барбары в кино в фильме «Бродвейские ночи» не был особо впечатляющим, и она попросила Леванта сказать его дальнему родственнику, что работа в кино её не интересует.
Компания Джесси Луиса Ласки «Парамаунт» приобрела права на экранизацию «Бурлеска» и пригласила на кинопробы Стэнвик, Скелли и Леванта. Холл и Оскар воспользовались шансом поехать в Голливуд, а Барбара отказалась. Она не захотела уезжать на тысячи миль от Фрэнка. Ей было приятно его постоянное активное ухаживание за ней, и она была готова многим пожертвовать для него. Ради него она даже была готова прекратить заниматься тем, что любила больше всего — играть на сцене. Он уехал из Нью-Йорка работать конферансье в театре «Миссури» в то время, когда спектакль «Бурлеск» собирался отправиться на гастроли.
Он сделал ей предложение телеграммой.
Привлекательность и интуиция Фрэнка сулили много опасностей, но Барбара села на поезд, отправлявшийся в Сент-Луис. С Фрэнком она получала всё, что хотела: семью, дом, безопасность, человека, готового заботиться о ней. Когда она вышла замуж за Фрэнка, не прошло и четырёх недель со дня её трогательного расставания с Рексом в нью-йоркском речном порту. Бракосочетание состоялось вскоре после полудня 26 августа 1928 года у хозяина сент-луисского дворца записи гражданских состояний Уильяма Тамма. А в 17 часов госпожа Фрэнк Фей была уже на борту поезда, возвратившего её в город Ньюарк, штат Нью-Джерси, где начинались гастроли «Бурлеска». Фрэнк остался в Сент-Луисе играть свою роль.
Через шесть месяцев они отправились в Голливуд.
28 февраля 1929 года газета «Нью-Йорк таймс» сообщила: «Милая малышка Барбара Стэнвик, прямо из ночного клуба попавшая на театральную сцену, где с успехом играла в мюзикле «Бурлеск», подписала контракт с киностудией «Юнайтед артистс». Мисс Стэнвик впервые обратила на себя внимание, когда «Бурлеск» стали называть хитом, сделавшим сенсацию. Затем кинокомпания Джесси Луиса Ласки приобрела права на экранизацию «Бурлеска». Сотни зрителей предполагали, что малышке мисс Стэнвик достанется в фильме та же роль, которую она исполняла на сцене, но в «Парамаунт Пикчерс» оказалась собственная восходящая звезда Нэнси Кэрролл, так что приглашать Стэнвик не потребовалось».
Однажды Иосиф (Джо) Шенк увидел игру Барбары в «Бурлеске» и пришёл за кулисы сказать ей: «Если вы захотите играть роли в кино, просто позвоните мне». Именно так и поступила новая миссис Фрэнк Фей, поскольку на её мужа тоже обратили внимание в Голливуде. Шенк заключил с ней контракт на исполнение главной роли в фильме «Запертая дверь», киноверсии популярной театральной постановки 1919 пьесы Чаннинга Поллока «Табличка на двери». С наступлением эпохи «разговорного» кино голливудские скауты тщательно прочесали весь Бродвей в поисках пьес, подходящих для экранизации. Поллок был плодотворным драматургом и театральным критиком, либреттистом и автором комедийных текстов. Эта роль, роль женщины с криминальным прошлым, стала для Барбары фундаментом, на котором она сыграла многие свои роли.
Она сыграла роль молодой секретарши по имени Анна [ точнее, Энн Картер ], которая принимает предложение сына своего босса по имени Фрэнк поужинать с ним. Он приглашает её в частный элитный клуб, в котором проводится полицейское наблюдение, и перед тем, как им приносят десерт, происходит рейд полиции.
Анну с Фрэнком фотографируют со вспышкой и арестовывают. Через некоторое время их отпускают из-под стражи под залог. Через пять лет Анна выходит замуж за вдовца, у которого осталась восемнадцатилетняя дочь. Фрэнк появляется вновь. На этот раз он преследует падчерицу Анны. Узнав о том, что девушке угрожает опасность нахождения в своей комнате с глазу на глаз с Фрэнком, Анна вмешивается в их разговор. Девушка убегает, и о происходящем становится известно мужу Анны. Анна прячется и слышит из своего убежища, как в комнату врывается её муж, и без того разгневанный на Фрэнка за то, что тот соблазнял жену его друга. Происходит стычка между мужчинами, Фрэнк убит.
Вложив пистолет в руку мёртвого человека, муж Анны вешает на дверь табличку с надписью «НЕ БЕСПОКОИТЬ» и, уходя, запирает дверь снаружи, непреднамеренно закрывая свою жену в комнате с мертвецом. Прибывает полиция. Анну арестовывают. Её собираются обвинить в убийстве, но, благодаря счастливому повороту событий, она спасена.
Барбара и Фрэнк поехали на запад с чудаком Шенком, который настаивал, чтобы его фамилию произносили «Скенк». Путешествие на поезде длилось четыре с половиной дня, что позволило Барбаре попытаться заручиться поддержкой для Фрэнка со стороны босса «Юнайтед артистс». Однако Фей свёл её попытку насмарку, с выражением лица самоуверенного всезнайки преподнеся ему свою дежурную шутку: «Я бы не сказал, что мы уехали и всё бросили. На самом деле, в моём кошельке восемь или девять долларов». Затем он принял серьёзный вид и заявил, что собирается взять Голливуд штурмом. Если для «разговорного» кино требуются люди со сценической практикой, то киностудии были просто обязаны пригласить любимого сына Бродвея. Поэтому он собирался диктовать на киностудиях свои условия, разговаривая с позиции силы. Не сохранилось информации о том, что ответил Шенк на столь дерзкое бахвальство Фея. Но если бы Фей немножко помолчал и послушал, то, возможно узнал бы кое-что о кинобизнесе, который собирался так легко завоевать.
Среди творческих работников, одновременно являвшихся основателями и владельцами киностудии «Юнайтед артистс» («объединившиеся артисты»), были кинорежиссёр Дэвид Гриффит, киноактёр, режиссёр, сценарист и продюсер Чарльз Чаплин, актриса театра и кино и продюсер Мэри Пикфорд и её муж, актёр и продюсер Дуглас Фэрбенкс. Но реальной властью обладал именно Шенк, как глава «Юнайтед арист», точно так же, как его брат Николай, являвшийся главным руководителем компании «Лоуз», филиалом которой была студия МГМ. Братья Шенки эмигрировали из России, когда одному из них было двадцать лет, а другому десять. Они прошли путь от аптекарских служащих до владельцев аптеки и парка с аттракционами, став помощниками Маркуса Лоуза. В 1917 году их пути разошлись: Ник стал законным наследником Лоуза, а Джо стал продюсером у Фэтти Арбакла в жанре слэпстик [ слэпстик — оригинальный жанр немого кино; короткометражки в этом жанре выпускались с 1912 года; основан на нагромождении комических ситуаций, драк, погонь, невероятных трюков; в короткометражных фильмах непременно фигурировали растяпы-полицейские и хорошенькие купальщицы, — прим. переводчика ]. Жена Джо, Норма Талмадж, была актрисой, как и жёны Ирвинга Талберга и Сэмюэла Голвуина.
Джо и Норма стали первой семейной парой киномагната с кинозвездой, для них первых был построен дом на пляже Санта-Моники. Их дом расположился по соседству с домом, построенным для кинопродюсера Джесси Ласки, создавшего студию «Парамаунт», и его супруги Бесс. Чуть дальше вдоль шоссе, рядом с домом Ирвингга Талберга и Нормы Ширер, находились дом Уильяма Хартса и его жены Маргарет и дом Луиса Берта Майера. От случая к случаю Джо приглашал в гости людей как с хорошей, так и с дурной славой, его жена говорила ему, чтобы он приглашал кого угодно, и они никогда не волновались по поводу разношёрстности своих гостей.
Никто иной, как Дуглас Фэрбенкс, убедил Шенка, что ему следует возглавить администрацию «Юнайтед артистс». Никто из «объединившихся артистов», кроме Фэрбенкса, не имел ни малейшего понятия о том, сколько стоит снять фильм, как заниматься кинопрокатом, что такое лицензии по авторскому праву, гарантии на заём, сдача фильма в аренду. Для «разговорного» кино требовались актёры с практикой игры на театральной сцене, и, хотя наступление эпохи звукового кино потрясло кинопромышленность, но в её основе остались прежние принципы. Хлебом и маслом кинобизнеса были и оставались малобюджетные вестерны, боевики и трюковые кинофильмы. Продолжительность показа фильма обычно исчерпывалась тремя-четырьмя днями, ибо большинство владельцев кинотеатров меняли репертуар по понедельникам и по пятницам. Более интересные с коммерческой точки зрения фильмы подразделялись на две категории: «Особые Реальто» (те фильмы, демонстрация которых длилась до тех пор, пока они интересовали публику) и «гастрольные показы», поднимавшие престиж киноиндустрии и доброжелательность кинозрителей.