— Что? — Моё сердце забилось втрое быстрее. — Как?
Её щеки вспыхнули.
— Просто я была глупой и доверчивой. Одна из потерянных душ умоляла меня о помощи. Не задумываясь, я пришла ей на помощь, а она попыталась утащить меня за собой. Вот почему я так промокла и мне пришлось раздеться. — Она указала на свою обнаженную кожу, которая великолепно смотрелась на фоне белого меха.
— Что? — снова переспросил я. — Тебя затащили в озеро? Боги, как тебе удалось выбраться? — Меня поразила и ужаснула мысль о том, что её может затянуть под ледяную поверхность смертельного озера. В них было что-то притягательное, почти магнетическое, делающее побег невозможным.
— Кюрекс, — сказала она. — Девушка, потерянная душа, схватила меня за горло, но он лягнул её в голову и вытащил меня за платье.
— Mon ange... — я прижал ее к груди. Если бы она только знала, насколько близко подошла к смерти и вечному проклятию! Даже вид угрожающего причинить её боль огромного демона не испугал меня столь сильно. Даже я не смог бы вытащить её из озера, уйди она под воду с головой. Кюрекс действовал быстро и храбро, и я снова пообещал, что большой конь получит всё, что пожелает.
— Полагаю, ситуация была гораздо опаснее, чем мне казалось? — спросила Гвендолин, посмотрев на меня.
Я кивнул:
— Намного. Тебе несказанно повезло, что Кюрекс пришел тебе на помощь.
— Он замечательный, — согласилась она. — Интересно... Может ли он жить в мире смертных? Я бы хотела взять его с собой, когда всё закончится. Хотя не знаю, что скажет бабушка на сей счёт. Наверно, все мы не поместимся в доме.
— Всё возможно, — сказал я, задумчиво кивая. — Кстати, о еде... — Я снова полез в сумку и вытащил то, что искал: тарелку и ритуальный нож с черной ручкой. Я убрал их в её сумку после полуденной трапезы в Минауросе, где она совсем не поела. На этот раз я удостоверюсь в обратном.
Я положил тарелку перед собой на меховой ковёр и порезал запястье маленьким острым лезвием. Боль оказалась сильнее, чем обычно, скорее всего из-за ослабленного состояния, но мне удалось сохранить бесстрастное лицо, когда три капли крови капнули на тарелку.
Как и тогда, кровь превратилась в свежие фрукты, сыр и теплый, хрустящий хлеб. Я проронил ещё одну каплю, и появились несколько кусочков того, что люди называют шоколадом. Затем крепко прижал другую руку к запястью и пожелал, чтобы маленькая, но болезненная рана зажила.
Гвендолин молча наблюдала за мной. Сначала она посмотрела на тарелку, потом на меня.
— Лаиш... — начала она.
В этот момент крошечная белая лили-мотылек вспорхнула на кусочек свежей клубники. Её бледно-золотые крылья казались очаровательными на фоне теплого красного плода, и я заметил, что она с явным голодом откусывает крошечные кусочки ягоды.
Улыбка озарила лицо Гвендолин.
— О, привет, кроха! — воскликнула она, присев на корточки и осмотрев мотылька. — Я совсем забыла о тебе. У тебя, должно быть, выдалась адская поездка после всего случившегося сегодня!
— Они очень выносливые, хотя и кажутся такими хрупкими, — заметил я. — И как уже говорил, они приземляются только на непорочные вещи.
— Я помню. — К моему облегчению, Гвендолин взяла кусочек фрукта и отправила его в рот.
Я приподнял бровь.
— Так теперь ты доверяешь мне и еде, что я предлагаю? Из-за какого-то мотылька?
— Нет, я доверяю тебе после всего, через что ты прошёл ради меня. — Голос Гвендолин был мягким, и она смотрела на фрукты, когда говорила. — И дала себе маленькое обещание, когда пыталась выбраться из того ужасного озера. Отныне я буду слушать тебя. — Она посмотрела на меня. — Я хотела съесть еду ещё до того, как на неё приземлился мотылек. Просто собиралась сначала извиниться за то, что была такой... Такой упрямой и злой.
— Всё в порядке, — сказал я, беря её нежную руку в свою. — Понимаю, почему ты боялась доверять мне. — Я поднёс руку к губам и оставил нежный поцелуй на её ладони.
— Эм... — Гвендолин засмущалась и убрала руку.
— Ясно, — промолвил я. — Ты доверяешь мне, но не полностью.
— Просто... Меня пугает, как много... Как много я чувствую в последнее время. К тебе, я имею в виду. — Она неловко пожала плечами. — Это опасно.
— Это опасно для нас обоих, mon ange, — тихо сказал я. — Больше, чем ты думаешь.
Она сразу посмотрела на меня:
— И что это должно значить?
Я покачал головой. Как мог поделиться с ней, что отказавшись от одной из самых могущественных форм, я также отказался от части тьмы, от своей демонической сущности? Не хотел, чтобы она волновалась и чувствовала вину, поэтому просто взял кусочек фрукта и сунул ей в рот.
— Ешь, — сказал я. — Ты, должно быть, умираешь с голоду.
— М-м-м... Я настолько голодная, что могу съесть слона, — заметила она, проглатывая фрукт.
— Правда? — удивился я. — Ну, я могу попробовать его достать. Я думал, тебе больше по вкусу сыр и фрукты, но если тебе нравится...
— Нет-нет! — она залилась искренним смехом, который, казалось, грел меня даже больше, чем огонь. — Это такое выражение, — объяснила она. — Бабуля иногда так говорит.
— Ну тогда... — пожал я плечами. — Просто дай мне знать, если захочешь съесть или выпить что-нибудь особенное. Я могу удовлетворить твои потребности.
— В любом случае, как это у тебя получается? — спросила она, откусывая сыр. — Как ты превращаешь кровь в еду?
— Это часть моей силы. Я могу менять части своей сущности.
— Ну и кто же ты такой? — тихо спросила Гвендолин, откусывая ещё кусочек. — Почему твоя кровь красная, не чёрная, как у других жителей ада? Ты упоминал, что не всегда был таким, как сейчас. Лаиш, кем же ты был раньше?
— Это не должно тебя волновать, — сказал я, отводя взгляд. — Прошлого не воротишь.
— Ты говоришь с такой грустью, — мягко сказала она. — Даже тоскливо.
— Да? — Я попытался рассмеяться, но смех вышел грубым и циничным. — Ты просто цепляешься к словам.
— Правда? — задумчиво спросила она. — Не уверена.
Мне не нравится, когда меня загоняют в угол, когда испытываю столько нежных эмоций. Я испытывал только скуку до встречи с ней. Гвендолин ворвалась в мою жизнь и заставила чувствовать. Из-за этого я часто раздражаюсь, особенно когда не могу понять, почему меня так сильно тянет к ней.
— Не беспокойся о моем прошлом, — холодно сказал я. — Я предпочитаю не говорить о нём, но отвечу взаимностью, если ты поведаешь мне секреты. Гвендолин, кому ты хочешь отомстить с помощью магии? Кто он и что он сделал с тобой и дорогими тебе людьми?
Она сразу замкнулась и отодвинулась от меня.
— Не думай об этом — это не твоё дело.
— Как и моё прошлое — не твоё, — коротко ответил я. — А теперь попробуй немного отдохнуть. Завтра нам предстоит долгий путь.
— Значит, мы выдвигаемся завтра? — спокойно спросила она. — Я думала, тебе нужно время восстановить силы.
— Мне достаточно одной ночи отдыха, — ответил я. — Скоро я снова буду в полном расцвете сил. Также утешает и тот факт, что мне принадлежит следующий круг ада.
— Правда? — Её глаза расширились. — Мы зайдем к тебе домой?
Я покачал головой:
— Как уже говорил, моё поместье находится в Аиде. Сначала мы пересечем барьер, а затем войдем в город Дис, который находится примерно в пятистах лигах отсюда.
Гвендолин неловко поежилась.
— По поводу барьера...
— Не беспокойся о нём сейчас, — сказал я. — Мы можем сломать барьер из хижины, но сейчас в этом нет необходимости. Утро вечера мудренее, и завтра мы найдем другой способ выплатить налог на грех. Я не буду прикасаться к тебе, поскольку знаю, что тебе это не нравится.
— Ты знаешь, что это не так, — возразила она. — Просто это... Опасно.
По правде говоря, я согласен с ней. Как демон похоти, я мог просто насладиться ею без каких-либо эмоций. Но её невинность поразила меня, а реакция на прикосновения разрушила все барьеры.
— Без обид. Я понимаю, почему ты хочешь держаться на расстоянии и сохранить невинность. И поэтому... — Собрав силы, я сотворил длинную шелковую ночную рубашку для неё и черные атласные брюки для себя.
— О, спасибо! — Гвендолин поспешно натянула ночную рубашку. Она была темно-зеленого цвета и прекрасно сочеталась с её глазами.
— Я призову тебе подушки, — пообещал я. — Полагаю, сегодня ты спишь у камина, потому что кровать тебе не нравится.
— Я буду спать у камина. — Она вздрогнула. — Однозначно.
— Очень хорошо. — Я призвал подушку, набитую гусиным пухом, и передал ей. — Сладких снов, Гвендолин.
Она прикусила губу — привычка, когда она в чём-то сомневалась.
— Ты, эм, не присоединишься ко мне?
— Я упоминал раньше, что демонам не нужен сон. — Думаю, мне лучше присматривать за тобой с того места, учитывая, что ты хочешь держаться на расстоянии. — Я занял место за столом на сырой деревянной табуретке.
— А... Хорошо. — Странно, она выглядела разочарованной. С чего бы это? В конце концов, это она хочет держать меня на расстоянии вытянутой руки, а я облегчил ей задачу. Почему же она расстроилась?
— Спокойной ночи, Гвендолин, — тихо сказал я, сотворяя ей покрывало. Оно возникло в воздухе и мягко её накрыло. Я надеялся, оно согреет её, поскольку сам не мог позаботиться об этом.
— Спокойной ночи, Лаиш, — прошептала она, закрыла глаза и расслабилась, повернувшись лицом к огню.
Долгое время я наблюдал за игрой света и теней на её очаровательном лице. Я заметил, что она не спала. Но она притворялась, либо для меня, либо для себя. Поэтому просто сидел и смотрел, желая ласкать её, как огонь в камине, желая поцеловать... Обнять... Удовлетворить...
Но не мог. И даже не знал, почему мне этого так хотелось.
Глава 24
Гвендолин
Я не заснула сразу. Чувствовала, как Лаиш наблюдает за мной, и могла лишь гадать о его мыслях. Хотя прекрасно знала, кем заняты мои мысли — только им. Только Лаишем.
Он так ощетинился, когда я спросила о его прошлом. Никогда не слышала такую грубость в его голосе. Он всегда такой спокойный, веселый и выше негативных эмоций. Такой крутой и собранный. Но когда я поинтересовалась, кто он на самом деле, рыкнул и велел не лезть не в свое дело. Затем развернул стрелки и спросил о заклинании мести, и тогда уже я нагрубила. Конечно, именно этого он и хотел, спровоцировать меня. Но почему?
И прочему мне не всё равно? Я убеждала себя, что его прошлое меня не касается, что пусть он так и сидит за столом, а я сплю одна на меховом ложе у камина. Но нет, так не должно быть.
Я думала на протяжении нескольких невыносимых часов, что он мертв или оставил меня навсегда, и ужасно тосковала. Мне тяжело признавать, но я оказалась в полной растерянности — и не только потому, что понятия не имела, как пройду ад без него. Я ощутила спокойствие и чувство безопасности, когда он спас меня от демона, когда в слезах упала в его объятия... Словно вернулась домой. Почему бы это?
«Ты любишь его», — прошептал мягкий голос мне на ухо.
«Нет, не люблю! Нисколечко! — твёрдо ответила я самой себе. — Я же не настолько глупая, чтобы отдать сердце демону. Бабушка воспитала меня как надо».
Но если это правда, почему так трудно лежать и притворяться спящей, когда все, чего я хочу, это вскочить и подбежать к нему? Почему жаждала его поцелуев, его объятий, его большого, сильного тела, прижатого к моему?
Вся сила воли ушла на то, чтобы не позвать его и не подойти к нему самой, каким-то образом я оставалась одна на коврике.
«Просто расслабься, — строго сказала я себе. — Это был долгий, тяжелый день. Попытайся немного поспать, утро вечера мудренее». — Так всегда говорила бабуля, и почти всегда она оказывалась права.
Я приоткрыла глаза и посмотрела на почти догоревший огонь. Мягкое потрескивание горящего дерева, гипнотическое мерцание света и тени одолели мои беспокойные мысли. Я поддалась усталости и, наконец, заснула.
~~~
Не знаю, почему мне приснился кошмар, из-за огня поблизости или ужасных событий накануне. Я только знала, что в один момент лежала в тепле и безопасности у камина, а в другой — оказалась взаперти в маленьком темном шкафу с сестренкой Кейшей, глядя через щель на огненного демона и слыша крики матери.
— Мама... Мама, нет! Мама, пожалуйста, вернись! Пусть с тобой всё будет хорошо! Не причиняй ей боль! Не делай больно моей мамочке!
Крики не прекращались, смешиваясь с высоким, злым смехом и испуганными рыданиями младшей сестры. Я чувствовала, как чудовищный жар давит на дверь, словно огромная пылающая длань, которая пыталась проникнуть внутрь... Чувствовала удушливый запах гари... Слышала, как вдалеке мчались пожарные и спасатели, но слишком поздно... Слишком поздно...
«Пожалуйста, — взмолилась я. — Не причиняй ей боль, пусть с ней всё будет хорошо».
~~~
— Гвендолин? Гвендолин!
Кто-то тряс меня за плечо и настойчиво звал по имени, возвращая из сна в реальность.
— Гвендолин... Mon ange... Всё хорошо, ты в безопасности. Тебе просто приснился сон... Плохой сон.
«Сон... Мне опять снится кошмар, — подумала я, всё ещё сонная. — Давно он мне не снился, так много лет…»
— Гвендолин? — повторил Лаиш. Я открыла глаза и увидела его на коленях, он явно переживал за меня.
— Лаиш... — Я слепо потянулась к нему, и он обнял меня.
— Что такое, mon ange? — нежно спросил он. — Что за сон терзает тебя столь сильно?
— О маме, — сказала я сдавленным голосом, пытаясь не расплакаться, — ненавидела снова выглядеть слабой перед ним. Но сон был таким ярким, таким настоящим…
— Что произошло с твоей мамой, mon ange? Ты никогда не рассказывала о ней.
— Её убили. — Я снова задохнулась и быстро протёрла глаза. — Когда её заклинание вышло из-под контроля.
— Что пошло не так? — Огонь уже догорал, и рубиновые глаза Лаиша казались почти золотыми в мягком красном свете.
— Я... Она... — Я была слишком усталой и сонной, чтобы врать. — Она хотела призвать демона огня, — призналась я. — И он вышел из-под контроля. Испепелил её и поджег дом. Я и Кейша спрятались в шкафу. Мы чуть не погибли, но пожарные вовремя спасли нас. Но не мою маму... Мама... — Из горла вырвалось тихое рыдание, и я отвернулась. — Для нее было слишком поздно. Так... Так она умерла.
Он всё понял.
— Теперь понимаю, почему ты испугалась меня, узнав, что я огненный демон.
— Да, но... — Я вырвалась из объятий и снова протерла глаза. — Не думаю, что была справедлива к тебе. Нельзя судить о народе по одному человеку.
— Вообще-то, можно именно в этом случае, — мягко ответил он. — Держу пари почти на что угодно, что твоя мама призвала огненного беса — демона из лавы Огненного Озера. Они безмозглые существа, цель которых смерть и разрушение.
— Так значит... Существует много огненных демонов? — нахмурилась я в неверии. — Ты уверен?
— Абсолютно, — сухо сказал он. — Я принадлежу к другому виду.
— И как же вы отличаетесь?
— Меня крестили в Огненном Озере, когда я был низвергнут, поэтому моя сила исходит из него, — сказал он. — Но я не родился в нём.
Хотела спросить, откуда его низвергли, но вспомнила прошлую реакцию и прикусила язык.
— Так значит маме... не повезло с призывом демона для заклинания?
— Не повезло, и она не обладала нужными знаниями. Призыв демона — очень опасный ритуал. Ты открываешь дверь и открываешь себя темным силам, когда взываешь кому-то из моего рода.
— Знаю, — прошептала я. — Поэтому и хотела призвать меньшего демона, когда колдовала...
— И взамен ты получила меня. Никогда не знаешь, кто придет к тебе из Адского царства, когда открываешь дверь.
Я вспомнила о портале в Бездну и вырвавшееся через неё порождение ада. Несомненно, демон продолжал выслеживать меня. Впервые осознала, насколько глупо и безрассудно вела себя. И все же, сделала бы это снова. Тейлор — моя подруга, и я не жалела, что спасла её с порога смерти. Хотя и должна была действовать осторожнее.
Лаиш принял мои раздумья за спокойствие. Он слегка прикоснулся к щеке костяшками пальцев и присел.
— Попробуй поспать ещё немного, тебе нужно выспаться. До рассвета осталось пара часов.
Он начал подниматься, и я потянулась к нему — ничего не могла с собой поделать.
— Погоди... — Я прикоснулась к его оголенной, мускулистой руке. — Пожалуйста, останься со мной. Хочу, чтобы ты снова меня обнял.
Его лицо озарилось, не оставив и следа от нашей ужасной ссоры за ужином.
— Ты правда хочешь?
— Да, и ты это знаешь. — Слегка потянула его. — Я хотела, чтобы ты присоединился ко мне ещё раньше, но не знала, как попросить.
— Напрямую, mon ange, — нежно сказал он, легкая, веселая улыбка изогнула уголок его чувственного рта. — Я в твоем распоряжении в любое время.
— Вот я и прошу, — сказала я. — Обними меня.
— Как пожелает моя леди, — произнес он глубоким, удивлённым голосом. Он снова лег рядом и крепко прижал меня к себе.
Я прильнула к нему, как тогда, когда он впервые спас меня от демона. Уткнулась носом в подбородок и прижалась щекой к его широкой теплой груди. Густой аромат специй и корицы щекотал мне нос — это был запах безопасности, дома и уюта. Я удовлетворенно вздохнула, обняв Лаиша за талию. Это было прекрасно. Он дал мне то, чего я желала все это время. И хотя знала, что слаба, поддаться желанию пообниматься с ним не казалось неправильным или опасным — это было приятно. С Лаишем всё было правильно и идеально.
Я прижалась ещё ближе и внезапно ощутила что-то твердое и горячее у пупка.
— Ой! — Я прикусила губу.
— Прошу прощения. — Лаиш слегка отодвинулся. — Хоть я и принц ночи и тени, но всё же мужчина. И никакие силы не сдержат моей реакции на твоё тело, Гвендолин.
Я тоже ничего не могла поделать с реакцией на Лаиша. Соски стали тугими, а лоно влажным — и это всего лишь от близости к Лаишу и терпкого запаха мускуса с примесью корицы. Не говоря уже о его большом, теплом теле, прижимающемся к моему.
И тут меня осенило.
— Подожди... — Я потянулась к нему, когда он хотел отстраниться. — Я хочу кое-что попробовать.
— И что же? — В его взгляде читался вопрос.
— Это. — И надавила на его широкие плечи, пока он полностью не лег на спину.
— Что ты задумала, mon ange? — промурлыкал он, его глаза полыхнули рубиновым и золотым цветом в приглушенном свете.
— Я хочу заплатить налог на грех, — поделилась я. — Но хочу быть главной на этот раз. Я хочу познать тебя, как ты меня.
— Правда? — На его чувственных губах заиграла легкая усмешка, и он полностью открылся мне, закинув руки за голову. — Тогда, Гвендолин, я весь твой.
«Что ты творишь? — закричал тихий голос у меня в голове. — Ведь ты твёрдо решила не прикасаться к нему и тем более не позволять ему прикасаться к себе! Он опасен!»
И тем не менее я чувствовала себя в безопасности.
«На этот раз я буду главной, — заверила я себя, водя пальцами по его широкой обнаженной груди и скользя ладонью по мускулистому прессу. — Я диктую, что мы делаем и как далеко мы зайдём. Всё под контролем».
— Я контролирую себя. — Лаиш словно прочитал мои мысли.
— Ты телепат? — спросила я, впервые обратив внимание на очевидные совпадения. — Правда? Ты слышишь все мои мысли?
— Я улавливаю обрывки твоих самых громких мыслей, и только когда мы рядом или соприкасаемся, — заверил он. — Сейчас ты думаешь, что можешь спокойно прикасаться ко мне, пока контролируешь ситуацию.
— Так и есть, — призналась я. — Что скажешь?
— Меня всё полностью устраивает. Я с удовольствием передам тебе контроль, если так ты почувствуешь себя в безопасности со мной. — Он кивнул на себя. — Давай, прикоснись ко мне, Гвендолин. Подразни меня... Возьми меня. Делай со мной всё, что пожелаешь, — я весь твой.
Мне нравились его слова, я ощутила прилив уверенности. Лаиш был невероятно могущественным демоном, достаточно сильным, чтобы убить меня одним словом. И все же он позволил быть уязвимым для меня, открылся, чтобы мне хотелось исследовать его и познать во всех смыслах.
Осмелев, я скользнула к промежности черных атласных брюк. Шелковая ткань очерчивала контур внушительной выпуклости. Я накрыла её ладонью, наслаждаясь ощущением тепла и твердости.
Лаиш тихо застонал и толкнулся навстречу моему прикосновению, легко отдаваясь мне и безмолвно умоляя о большем. И я хотела дать ему больше в ответ на его дар прошлой ночью.
Я никогда и ни с кем не заходила столь далеко. Любой интим казался слишком опасным и предвещал плачевный конец. Но Лаиш не какой-то старшеклассник или студент, помешанный на одноразовом перепихе. За его плечами годы опыта и зрелости, он не потеряет над собой контроль. Я чувствовала, что могу делать с ним всё, что захочу, — и он позволит мне, не ожидая ничего взамен.
Просунув руку в штаны, я взяла его член.
— Боги, Гвендолин, — хрипло простонал Лаиш. — Твоя ручка такая мягкая и тёплая.
— Я рада, что тебе приятны мои прикосновения, — сказала, немного сбиваясь с дыхания. Я гладила его твёрдую длину вверх и вниз, безуспешно пытаясь обхватить пальцами его толстый ствол. Мне нравилось чувствовать его таким горячим, твердым и мягким одновременно. Его кожа была шелковистой, словно лепестки роз, и он реагировал на мои прикосновения, пульсируя от удовольствия — удовольствия, которое я ему дарила.
— Да, твои прикосновения восхитительны, — промурлыкал он, снова отвечая на мои мысли.
— Рада, что тебе понравилось, — тихо сказала я. — Мне тоже нравится. Я хочу рассмотреть его. — И потянула за пояс черных атласных брюк.
Лаиш послушно приподнялся и позволил приспустить брюки до мускулистых бёдер. Я высвободила член и впервые в жизни позволила себе его рассмотреть.
Он был большой, очень большой. Я мысленно сравнила его размер с другими демонами, у которых всё было просто чудовищно. У Лаиша же всё было правильно и пропорционально — ну, в большую сторону.
Я снова взяла член — мне нравилось его держать. Я ласкала его вверх и вниз, наслаждаясь срывающимися стонами с губ Лаиша.
— Хочу довести тебя до оргазма, — сказала я, посмотрев на него. — Как думаешь, так мы заплатим налог на грех?
— Есть только один способ узнать. — Он толкнулся мне в руку. — Делай со мной всё, что пожелаешь.
Его слова подчинения сексуально зарядили меня. Мне нравилось, чертовски нравилось прикасаться к нему, но я не хотела останавливаться на этом.
Я наклонилась через его идеальный пресс, оперевшись на локоть.
— Гвендолин? — тихо спросил он, слегка засмеявшись от щекотки моих волос. — Что ты делаешь?
— Пользуюсь твоим предложением. — Я подняла глаза и озарила его озорной улыбкой. — Я исследую тебя — можно?
— Конечно. Я в твоем распоряжении. — Его глаза полыхнули.
Удерживая его взгляд, я опустилась ниже и потерлась щекой о член. Тот был горячим, шелковистым, и меня дурманил сильный запах — теплая корица и восточные специи наполняли мои чувства и опьяняли от желания. Мне нравилось, как Лаиш смотрел на меня из-под полуприкрытых век.
— М-м-м... Мне нравится твой запах, — поведала я, потеревшись ещё немного.
— Mon ange, это взаимно. Я обожаю сладкий запах твоего возбуждения... Как сейчас. — Его глаза загорелись.
Я покраснела. Да, я действительно была горячей и влажной, но как он догадался? Неужели действительно чует запах моего возбуждения?
— Конечно, — тихо ответил он. — Мои чувства обострены, особенно когда ты прикасаешься ко мне. Мне хочется зарыться лицом между твоих ног и поцеловать тебя... Попробовать твой нектар прямо из источника. Уверен, ты там такая же сладкая, как и на запах.
Его слова послали дрожь желания по спине, и моё лоно сжалось в ответ. Но также я немного боялась. «Он заходит слишком далеко!» — прошептал тихий голосок.
— Я... я пока не готова, — тихо ответила я. — Не уверена, что когда-либо буду.
— Ты хочешь сказать, что не готова отдать мне контроль. Я понимаю. — Лаиш кивнул. — Быть может, позже.
Я не разделяла его уверенность, но мне в голову пришла идея.
— Хочу попробовать кое-что. Я не готова к... оральным ласкам, но хочу попробовать тебя. А твоё… Оно обожжет меня?
Я намекала на кислотное предсемя демона, которого убил Лаиш.
Он покачал головой.
— Нет, но тебе не стоит заставлять себя...
— Но я хочу. Я никогда... никогда не делала этого раньше, но мне всегда было интересно...
— Mon petite chat, исследуй, сколько твоей душе угодно, — промурлыкал он, легкая улыбка тронула уголки его губ.
— Приступим. — Я неуверенно прикоснулась губами к основанию его широкой, тёмно-красной головки. Затем чуть приоткрыла губы и попробовала его на вкус языком.
Солоноватый... Терпкий... Так вот каким он был на вкус. И я знала, что хочу ещё.
«Прекрати. Ты только делаешь себе хуже!» — закричал голосок в голове. Я совершенно не обратила на него внимание. «Я всё равно должна заплатить налог на грех, — рассуждала я. — Я же могу получить удовольствие от процесса».
Я дерзко прижалась языком к основанию и лизнула вверх, словно мороженное.
Лаиш застонал, его большое тело напряглось, когда я лизнула ещё раз. М-м-м, мне очень понравился его необычный вкус! Но мне хотелось больше. Я заметила каплю предсемени в угасающем свете угольков и сразу захотела её попробовать.
Приподнявшись, я провела языком по широкой головке, захватывая маленькую капельку и смакуя ее. Она была соленой и горячей, и от такой смелости я почувствовала прилив свободы и самоуверенности.
— Боги, Гвендолин, твой сладкий ротик... — Приглушенный стон, вырвавшийся из горла Лаиша, только усилил опьяняющее ощущение силы. О да, мне нравилось быть главной, очень нравилось. Меня это так возбуждало и разжигало огонь внутри! Мои соски стали настолько тугими, что побаливали от напряжения. Но я всё ещё хотела большего.
Я снова взяла его и принялась водить рукой вверх-вниз, его толстый член скользил в моей ладони, пока я лизала широкую головку.
Он тихо и горячо выругался, вжимаясь в мою руку, встречая каждый удар своим.
— О боги, Гвендолин... Так хорошо... Твои движения... Твой горячий язычок...
Я подняла глаза и встретилась с его полуприкрытым, томным взглядом. Сквозь меня прошла еще одна волна желания, и я продолжила ласку.
— Вот так, малыш, — промурлыкала я. — Я доведу тебя до оргазма.
Он запрокинул голову, каждый мускул его большого тела напрягся перед освобождением.
— Да, mon ange, возьми меня, — хрипло простонал он. — Доведи меня до оргазма, я весь твой.
Член стал толще и твёрже в моей руке, запульсировал, извергая горячие белые брызги, покрывая руку, член и пресс. Богиня, они были везде, но я не возражала. Мне понравилось, как я могу контролировать Лаиша, как на его смуглом красивом лице застыло выражение почти невыносимого удовольствия. Но больше всего мне нравилось следовать своим желаниям, а не прятаться и отрицать свои чувства.
Мои действия не только доставили удовольствие, но и принесли желаемый результат. Я ощутила знакомую рябь в воздухе, когда Лаиш полностью отдался мне и кончил.
Я заплатила налог на грех и сломала барьер к пятому кругу Ада.
* * * * *
Лаиш
Потребовалось время, чтобы собраться с мыслями. Признаюсь, нежное прикосновение Гвендолин и её сладкий язычок едва не свели меня с ума. Я не мог пересчитать, сколько у меня было женщин за все те пустые, безрадостные, длинные года ссылки в аду — в конце концов, я демон похоти. Но ни одна не волновала меня так, как она. Даже самое искусное прикосновение не пробуждало меня так, как невинные, неопытные исследования моей маленькой ведьмы.
Мои силы вернулись, когда я отдался удовольствию и кончил. Я брал энергию не только из огня — Гвендолин полностью зарядила меня сильными эмоциями страсти и желания.
Я долго лежал, тяжело дыша, наслаждаясь послевкусием оргазма. Потом заметил, что Гвендолин забеспокоилась.
— Эм... — Она осмотрелась в поисках чего-то.
— Что такое, mon ange? — Я опасался, что она снова сожалеет о содеянном. Но оказалось, что это не так.
— Я просто пытаюсь найти тряпочку... — смутившись, призналась она. — Ты... Ну... Вроде как много кончил, и она везде.
— А, ты об этом... — Теперь, когда восстановил силы, я легко справился с ситуацией взмахом руки.
— О! — Она удивленно посмотрела сначала на руку, затем на живот. — Не осталось и следа! Я думала, ты ещё не пришел в себя.
— Я чувствую себя намного сильнее. — Я потянул её к себе Она послушно устроилась на моей груди, но выглядела взбудораженной. Я обязан удовлетворить её потребности.
— Лаиш... — Она сжалась в моих объятиях.
— Гвендолин, — ответил я, прижимая её сильнее. Медленно, следя за реакцией, прошелся рукой вниз по её телу. Слегка ущипнул соски — она застыла, сдерживая дыхание. Я спустился к бёдрам — она не сдержала стон.
— Лаиш, — Снова возразила она, но не отстранилась. Я задрал сорочку и положил руку на горячее лоно.
— Mon ange, ты ещё голодна, — прошептал я ей на ухо. — Почему ты не позволяешь позаботиться о своих желаниях, как ты позаботилась о моих?
— Нам не обязательно... — прошептала она, когда я развёл её бедра. — Мы... Мы уже заплатили налог на грех.
— Верно, но почему мы должны ограничивать себя? — резонно спросил я. — Почему ты не позволяешь доставить себе удовольствие просто, чтобы насладиться? — Я нежно очерчивал внешние половые губки кончиками пальцев, пока говорил. Она задрожала от легкого дразнящего прикосновения, и я снова затвердел.