По вопросам приобретения книг «Эксмо» зарубежными оптовыми 21 глава

Мера обычной точности — не ошибиться ни на волосок, но волос — слишком грубый материал для эфирных астроно­мов, им более пристали волокна паутины. А где, кстати, астро­номы собирают паутину? Эта наша книга полна тайн, но по­следний вопрос к ним не принадлежит.

Сам я считаю, что ошибка на четырнадцать секунд — очень приличная точность. Но это грубая, чудовищная ошибка в срав­нении со сказочной точностью, которую надумывают себе аст­рономы в делах, где их не так легко проверить.

Для читателей, которым не ясен этот момент, повторю, что предсказание затмений невозможно считать аргументом ни за, ни против наших идей, потому что на основе представле­ния о неподвижной или движущейся Земли затмения одина­ково предсказуемы и — смотрите-ка! — происходят. Но смот­рите-ка! — если под рукой оказывается толковый служащий газовой компании или орегонец с будильником, предсказания оказываются не такими точными, как им положено.

Мы разделили астрономов на профессионалов и любите­лей: но при всей разнице между ними они все же неразличи­мо сливаются. У. Ф. Деннинг воплощает точку слияния люби­теля с профессионалом. Он никогда не работал — не уверен,

ВУЛКАНЫНЕБЕС 303

что слово «работать» здесь уместно — в обсерватории, но он много писал на тему астрономии. Он проживает в городе Бри­столь, Англия. У него нет ничего общего с обсерваториями, зато у него отменный задний двор. В ночь 20 августа 1920 года Деннинг устроился у себя во дворе в не слишком академиче­ском окружении котов на заборе, зато под вполне ученые зву­ки храпа из окон спальни, и открыл новую звезду — Новую Ле­бедя III. Это еще один случай появления новой звезды рядом с местом, где уже была новая звезда, напоминающий изверже­ния вулканов в зонах вулканической активности. В то время происходили землетрясения. В Соединенных Штатах отмеча­лись сильные ливни, названные дождевыми шквалами. Ночью 28 августа цунами — сейсмическая волна — утопила двести человек на побережье Сахалина у берегов восточной Сибири.

Астрономы в так называемых обсерваториях четыре ночи фотографировали эту звезду Наши данные заинтересуют спе­циалистов по теории сомнамбулизма. Когда Деннинг разбу­дил астрономов, они оторвались от своих бессознательных за­нятий и узнали, что с 1б-го числа эта звезда разгорелась от седьмой до третьей величины. Звезда третьей величины — очень заметная звезда. В целом небе всего 111 звезд такой ве­личины. Наблюдатель может видеть не больше сорока одно­временно. Звезды шестой-седьмой величины — на границе видимости без телескопа. Так говорят. Судя по нашим данным, граница видимости зависит от того, кто смотрит.

Хотел бы я знать, что за насмешник первым назвал эти за­носчивые пристанища ненаблюдательных и сонливых — об­серваториями, местами для наблюдений, а астрономов в них — наблюдателями. Ироничный был парень, кто бы он ни был.

Открытие новой звезды, или кометы, 7 августа 1921 года приписывают профессиональному мудрецу (директору Кэмп-беллу из Ликской дремотории). Но это был яркий, бросаю­щийся в глаза объект. Большая часть новых звезд, открытых профессионалами или их близорукими гарвардскими под­ружками, на фотографических пластинах выглядели малень­кими точками. «English Mechanic» (l 14-211): описание наблю­дений четырех любителей, опередивших «открытие» директо­ра Кэмпбелла. Один из них опередил директора на двадцать четыре часа.

304 чарльз форт

Не так давно я читал жалобу астрономов на оживленное уличное движение вблизи «обсерватории». Теперь я лучше пред­ставляю, чем мешает астрономам шум по ночам, но тогда по наивности решил, что они опасаются за тонкие инструменты.

Собрание священников-методистов — и как радостно ви­деть одного из этих пасторов, полных чистоты и точности, сто­ящим на голове.

Я ошибаюсь — и вы ошибаетесь...

В отличие от разрекламированной божественной непо­грешимости астрономов.

Я посещал эти сборища педантов, вдохновляемый, конеч­но, своей религиозной убежденностью, что не придется долго искать в их напыщенности — надувательства, а в непогреши­мости ~- забавных мелких погрешностей, но особенно хоте­лось мне выхватить какое-нибудь противоречие между тем, чем астрономы в 1922 году особо похвалялись, и тем, что они делали. Я выбрал длинное восхваление астронома, получив­шего золотую медаль за предсказание движения звездного скопления на протяжении порядка 100 000 000 000 лет, и срав­нил с...

20 сентября 1922 — затмение солнца — и предсказания аст­рономов. Одна ошибка — на 16 секунд, вторая — на 20 секунд.

Попадаются такие особы, которые не верят обычным пред­сказателям и гадалкам. Однако они же с непоколебимой до­верчивостью читают труды астрономического цыгана, кото­рый предсказывает будущее звезды на 100 000 000 000 лет, хотя согласно их вере эта звезда в 60 х 60 х 24 х 365 х 100 000 раз дальше от нас, чем Луна, движения которой не удается точно предсказать, кроме случаев, когда оно наблюдается откуда-нибудь из Баха де Паранагуа или из Джунгарии.

Проверку затмения 20 сентября 1922 года проводили по­лицейские констебли Австралии. А вот затмение 21 октября 1930 года наблюдалось в Ньюафо. На сей раз сообщения аст­рономов гласили: «полный успех», «затмение началось точно в предсказанное время».

Попадаются сообщения о новой звезде, которая вспыхи­вает, как взрыв вулкана, и снова угасает. 7-го числа наблюда­лась активность Этны, землетрясение в Анатолии, необычно высокие приливы и отливы в Средиземноморье и Гибралтаре.

ВУЛКАНЫНЕБЕС 305

«Обсерватории» упустили из виду наблюдение доктора Андер­сона, зато одна из них сфотографировала 5 мая маленькую но­вую звезду. Я не стану упоминать, быстро ли ее обнаружили на фотопластинке.

13 февраля 1923 года сообщили о возрастании яркости звезды Бета Кита. Им заинтересовались в газетах. Они публи­ковали карты звездного неба. Если газеты начинают помещать астрономические события на первых полосах, отмечая звез­ды крестиками, как положение тела убитого, значит интерес будет расти. Для астрономов это риск, но пока они держатся за свои непонятные профанам термины, бояться им нечего. Все же кто-то уже теперь мог бы заинтересоваться, чем зани­маются наблюдатели в обсерваториях, если все наблюдения делают любители. «Наблюдатели», разумеется, прозевали вос­хождение Беты Кита, но услышав о нем от любителей, профес­сионалы из Юкалса и Джувиси подтвердили их сообщения. 22 февраля желтая пыль, возможно, выброшенная пробудив­шимся вулканом в созвездии Кита, выпала с неба в Вестфалии (лондонская «Standard», 27 февраля). Любителем на сей раз ока­зался шестнадцатилетний школьник.

Ночь 27 мая 1925 года — Рип Ван Винкль из Южноафри­канской обсерватории разбужен любителем. Тот сообщил им, что в созвездии Живописца появилась новая звезда. Проснув­шись, наш Рип поднял голову и увидел новую звезду и не сразу заснул снова, так что еще успел узнать, что камеры обсервато­рии, пока он дремал, нечувствительно фиксировали эту звез­ду уже не первый месяц. Звезда месяцами сияла над «обсерва­ториями» четырех континентов.

В куполах обсерваторий есть щели.

Щель в куполе обсерватории — неподвижная улыбка клоуна.

21 сентября 1930 года— астрономы установили, будто тепло, излучаемое звездой тринадцатой величины, в 631 раз меньше, чем тепло, излучаемое самой тусклой звездой, види­мой невооруженным глазом — и что эта самая тусклая звезда изливает на всю территорию Соединенных Штатов не боль­ше тепла, чем солнце изливает на квадратный ярд означен­ных США.

Ухмылка в темноте — сардонический оскал любой обсер­ватории в ночное время. Скорее всего, их заключенные поня-

306 ЧАРЛЬЗ ФОРТ

тия не имеют, что он символизирует. Но мы сравниваем пре­тензию на измерения одной шестисот тридцать первой от не­уловимого вот с этой заметкой в «Популярной астрономии» (1925).

Что прежде, чем ее заметил любитель, Новая Живописца 44 ночи видна была как звезда третьей величины, но ни один астроном ее не увидел.

«Здание, которое смеется» — назвал бы современный Вик­тор Гюго расколотую ухмылкой обсерваторию.

Застывшая улыбка клоуна — и, согласно театральным дог­мам, голова его полна серьезности.

24 сентября 1923 года — вот что исходит из «здания, ко­торое смеется», несмотря на то, что его купол набит астро­номами.

Что, согласно спектроскопическим измерениям на горе Уилсон, отдаленная туманность удаляется от этой Земли со скоростью 6800 миль в секунду; что, на день вычисления, рас­стояние до нее составляло 754 000 000 х 60 х 60 х 24 х 365 х 186 миль.

Чтобы оценить эту клоунаду, см. наши данные о сходстве показаний спектроскопов с показаниями чаинок на дне чаш­ки — оно представляется значительным для того, кому хочет­ся его таким представить

Чтобы оценить, как это жалко, вспомните старика клоуна. Все шутки его давно устарели, и он откалывает самые при­чудливые коленца, чтобы хоть на минуту привлечь внимание публики.

Общая наша идея в том, что обсерватории этой Земли на­селяют не наблюдатели, а математики. Эта древняя наука ни разу не переживала такой встряски, какую устроил Лайелл в геологии или Дарвин в биологии, или перестройки мышления, какую вызвало открытие радиоактивности в физике и химии. Эйнштейн нанес ей легкий удар, но его теория занимается раз­личиями в мельчайших количествах. Математики неизлечи­мы. Они неподатливы к новому, потому что новое — это не­ожиданность, а математики озабочены ожидаемым. Мне при­шло в голову, что неплохого результата добился бы миллионер, который вместо того, чтобы жертвовать часть прибыли на большой телескоп, прислал бы «наблюдателям» побольше чер-

ВУЛКАНЫНЕБЕС 307

ного кофе: но сонные головы астрономов кивают в такт под­мигиванию звезд, и мне, пожалуй, было бы жаль нарушить эту гармонию.

Новая Живописца, как и многие другие звезды, названные новыми, была вспыхнувшей старой звездой. В течение 25 лет ее время от времени фотографировали как крошку двенадца­той величины. Ни на одной фотографии не видно признаков чего бы то ни было, собирающегося с ней столкнуться. Она вспыхнула, как иногда вспыхивают на этой Земле спящие или почти не действующие вулканы.

Никто не видел, чтобы одна звезда затмевала другую звез­ду, но изменения — как раз такие, какие наблюдаются иногда в земных вулканах, — отмечались и в звездах. Астрономы в сво­их книгах толкуют большей частью о том, что они называют «собственным движением», всеми силами создавая впечатле­ние, что звезды движутся с огромной скоростью, но вот Нью-комб в «Астрономии для всех» говорит по этому поводу: «Если бы Птоломей, проспав почти восемнадцать столетий, вернул­ся к жизни, то, сравнив расположения звезд своего времени с нынешним, он не отметил бы ни малейшего различия в кон­фигурации созвездий». И если бы Птоломея попросили срав­нить конфигурацию стран Средиземноморья теперь и в его время, он тоже не отметил бы различий, несмотря даже на по­стоянную эрозию.

Каким Орион был, таким он и остался, в том же смысле, в каком конфигурация Италии осталась такой же, как была — то есть на протяжении всего исторического времени Италия но­ровит пнуть сапогом Сицилию, да все не дотянется.

Нет ничего постоянного, как нет и ничего непостоянно­го — все в нашем существовании пишется через дефис: посто­янно-непостоянное. Все, что непостоянно в одном, постоян­но в чем-то другом. По единству всего я в какой-то степени или аспекте виновен во всем, на что нападаю, или заражен им, или болен им. Вот сейчас и я тоже аристократ. Пусть кто-нибудь, столь же благородный, как я теперь, прочтет эту книгу и срав­нит принципы ортодоксальной астрономии с идеями в ней, и пусть он спросит сам себя:

Что проще и ленивей, что требует меньших усилий, мень­ше работы мозга, и следовательно, аристократичней:

308 чарльз форт

Считать, что за восемнадцать столетий звезды почти не сдвинулись с мест, хотя их изменения часто заметны, потому что они слишком далеки, чтобы заметить их изменения?

Или что звезды почти не сдвинулись, потому что они — точ­ки на звездной скорлупе, которая удерживает их на месте?

Однако ортодоксальная картина: звезды, с ужасающей ско­ростью несущиеся в разные стороны, в никуда — настолько со­гласуется с бесцельностью и незавершенностью всех феноме­нальных явлений, что я чувствую, моя ересь не устояла бы, если бы не другие данные...

Что за другие данные — или другие обстоятельства?

В наши дни всеобщей подозрительности против «косвен­ных доказательств» никто, в сущности, не осознает, что орто­доксальная астрономия строится не на чем ином, как на кос­венных доказательствах. Так же, как и наши данные, и повто­ряемость, и согласованность данных — всего лишь косвенные доказательства. Упомяните только «косвенные доказательства» в отношении, скажем, дела об убийстве, и большинство из нас проникнется сомнением. Соответственно, я располагаю толь­ко впечатлениями и допущениями.

Другие данные — или другие обстоятельства...

Конец марта 1928 года — Новая Живописца раскололась на две части.

Можно было видеть, как одна часть удаляется от другой, как случается у вулканов этой Земли.

Так что, когда изменения в расположении звезд все же про­исходят, звезды оказываются не так далеко, чтобы нельзя было заметить их движения.

Десять астрономят в трубочку глядят — или заняты более привычным делом — или смотрятся в зеркало. Высшие авто­ритеты уверили их, что у звезды Капелла есть спутник.

Они это говорят — или объявляют об этом — или видят это — или воспринимают это. Поуспокоившись насчет «пыли африканских пустынь», но не умея жить, ни на что не злясь, я обращаю свое негодование на «звезды-спутники». У большин­ства людей хватает поводов для раздражения в обычной жиз­ни: а вот мне, кажется, для раздражения требуется что-нибудь выдающееся. Если звезды — это вулканы в вогнутой скорлупе, окружающей эту Землю, идея «звезд-спутников» раздражает

ВУЛКАНЫНЕБЕС 309

меня, скорей всего, потому, что я не способен представить вул­кан вращающимся вокруг другого вулкана. Если какие-то звез­ды вращаются вокруг других звезд, я вполне могу бросить эту книгу вообще — или должен придумать объяснение.

Последнее не составит труда.

Объяснение — это эквилибристика. Именно к равновесию стремятся все феномены. Мне приходила в голову мысль, что в давние времена наше существование совершило грубую ошибку, и с тех пор все в нем так или иначе оправдывается, пытаясь обрести утерянное равновесие. Для человеческого существа объясняться также естественно, как для магнетита — притягиваться к магниту.

Пусть кто-нибудь рассмотрит «данные» по темному спут­нику, например, Алгола. Он найдет не теорию, а теорию за те­орией, сменяющие друг друга. По вопросу о светящихся спут­никах пусть он рассмотрит данные о «светящемся спутнике» Сириуса. Он прочтет в учебниках, что вокруг Сириуса враща­ется светящаяся звезда с аккуратнейшим образом вычислен­ным периодом, что доказывает надежность математической астрономии. Но в научных журналах, не столь бескомпромис­сно преданных пропаганде, он прочитает, что дело обстоит иначе. Время от времени возле Сириуса наблюдался слабый огонек, не соответствующий расчисленной орбите. Желаю­щий не найти упоминания этого несоответствия может обра­титься к книгам, предназначенным для широкой обществен­ности.

Март 1928 года — Новая Живописца раскалывается. Катак­лизм в южном созвездии. В то же время катастрофы происхо­дили в южных частях этой Земли. См. выше о других призна­ках связи между частями этой Земли и неба, расположенных ближе друг к другу, что объяснимо, если звезды — точки на не слишком далекой скорлупе, но невозможно, если звезды уда­лены на триллионы миль, в сравнении с чем расстояния меж­ду частями этой Земли неуловимо малы.

Все данныея беру из нью-йоркских газет. Сотрясения в Ита­лии, и сияние в небе одновременно с (31 марта) землетрясе­нием в Смирне — «небо пылало». Сильнейшие за 50 лет дожди заливают Гондурас 9 апреля — в тот же день трясет Перу — в Чили такой снегопад, что под заносами оказались, как сооб-

310 ЧАРЛЬЗ ФОРТ

щали, двести человек и 2000 животных на фермах — толчки и паника в Мексике.

Ортодоксы: все это просто совпадения.

Нам представляется, что туманное кольцо отделяется от Новой Живописца, как кольца дыма и пыли расходятся от Ве­зувия при извержениях.

14 апреля — день, несчастный для Болгарии. Продолжает­ся землетрясение в Болгарии — толчки в Мехико — качаются города в южной Мексике — продолжается землетрясение в Перу. Сотрясение в Греции 19-го числа — жестокий снежный буран в Польше того же числа. Потоки воды заливали содро­гающуюся землю Болгарии. Никакой де Баллор, или Дэвисон, или Милн не упомянул этих ливней в своем описании земле­трясения. Жесточайшие толчки, зарегистрированные в исто­рии Южной Африки, сотрясли Иоганнесбург 21-го. На следу­ющий день был разрушен Коринф в Греции, и во время этого землетрясения прошел жестокий ливень.

Новая Живописца раскололась на четыре части — и горо­да Греции вскрикнули людскими толпами. Нечто, очень похо­жее на выбросы вулкана, удаляется от новой звезды — и «пяти­часовой грязевой дождь залил улицы по щиколотку, вызвав сегодня ужас в Лембурге и Герновице».

Вопль греческих городов — он тонет в отчаянных всхли­пах от процессии носилок с раненными. Где-то под рухнув­шими зданиями погибла пташка.

Дорога от Коринфа — беженцы со своим скарбом...

Перепуганные мулы бьются, разбрасывая копытами узлы с добром — крики, мольбы и смех шутников — кричащая жен­щина размахивает окровавленными руками — ей отрубили пальцы, чтобы снять кольца. Плачущие дети, чьих родителей перемололо в кашу — вопли женщины с обрубками вместо пальцев...

Внезапное осознание пульсации...

В проблесках далекого солнца угадывается ритм.

Звезды, видные сквозь тюремную решетку — или в отвер­стие любого другого адского местечка этой Земли — и, быть может, если все звезды моргнут разом, сотрясение сметет ад с этой Земли.

ВУЛКАНЫНЕБЕС 311

Есть ритм в блеске далеких штыков. По дороге марширует колонна солдат.

Размах этих колебаний — застывшая паника. Проблески складываются в новые образования. Длинная вереница искр в солнечном луче — жестяные чашечки в очереди за супом.

Где-то еще пострадал воробышек. Запасы веществ его тела потянулись к ране — затихает биение сердца, остывает горяч­ка в крови — ради восстановления поврежденных тканей.

Британская эскадра входит в коринфский залив — и италь­янский броненосец — и американский крейсер. Из центров Американской помощи Ближнему Востоку стекаются 6000 оде­ял — 10 500 палаток — 5000 ящиков молочного концентрата — груз муки.

Если мыслимо представить, что вокруг этой Земли, и не так уж неизмеримо далеко, существует звездная скорлупа — вот черты, проявляющие наше существование как единый орга­низм.

28 ноября — с неба во Франции выпадают массы пыли и грязи. Постараюсь больше не заводиться, но упомяну, что ее приписали урагану в пустыне Сахара.

5 декабря 1930 года — ядовитый газ в Бельгии. См. описа­ние выше в этой книге.

Допустимо, что оба феномена могли быть выбросами вул­кана вне этой Земли — коль скоро им не находится земного объяснения — и их проявления во Франции и в Бельгии, близ­ко по расположению, но с недельным промежутком по време­ни — еще один факт в пользу нашей версии неподвижной Земли.

Эта Земля раскалывается, словно в ответ на возмущения где-то вдали — вулканические извержения и катастрофиче­ские землетрясения.

24-26 декабря — жестокие землетрясения в Аргентине и на Аляске, а между этими отдаленными районами — зрелищ­ное появление чего-то, что могло быть бомбой, выброшенной звездным вулканом. «New York Times» (26 декабря 1930 года): что в Айдахо видели и слышали гигантский метеор. Грохот, раскатившийся на много миль, по словам очевидцев, напоми­нал о землетрясении.

312 чарльз форт

Ливень «просто по совпадению» пролился на сотрясающу­юся землю Аргентины. «Дождь лил такими потоками, что мес­тами на улицах Мендосы стояла вода глубиной до трех футов». В небе видели «странное свечение». «Огромные стрелы цвет­ных лучей проходили по небу».

В январе 1931 года возмущения на этой Земле продолжа­лись. Возможно, появилась новая звезда. Я ссылаюсь на авто­ритет любителей. «New York Times» (7 января 1931 года): что в Сан-Хуане, Пуэрто-Рико, утром 6 января от десяти часов до по­лудня в западном небе видели странную звезду По мнению бюро погоды, то могла быть не звезда, а планета Венера. Объяс­нение Венерой — стандартное объяснение для огней, видимых в дневном небе, но оно часто не приложимо к обстоятельствам.

Катастрофы и наводнения — и если мы можем допустить, что вокруг этой Земли существует лишь тонкая оболочка с чрезвычайно низкой температурой, которая под влиянием бурь и других сотрясений способна пропускать земные испа­рения, так что без пополнения извне Земля пересохла бы, ста­нет понятен механизм необходимого переноса воды со звезд на эту Землю.

Потоки насекомых и дожди лягушек, и паломники пересе­кают Атлантический океан. Метаболизм в лапке лягушки — и в Соединенных Штатах тот же процесс перестройки, извест­ный как гражданская война. Сознание философов, богосло­вов, ученых и до некоторой степени всех прочих — в состоя­нии Единства — и моя мысль, что попытки мыслить Универ­сум или Абсолют были неправильно истолкованы. Дайте мне больше данных в подтверждение того, что Земля окружена не слишком далекой звездной скорлупой — и на этой основе про­явится связь между всеми феноменами существования.

З

везда за звездой, звезда за звездой — и знаки, появлявши­еся одновременно с ними. Землетрясение за землетрясе­нием, землетрясение за землетрясением — и знаки в не­бесах. Звезда после землетрясения после наводнения — небе­са кипят знаками — бури признаков.

Луч света в небе утыкается в звезду. Брызги чернил склады­ваются в слова. Из них составляется история об огромных оби­таемых землях, окружающих эту Землю. Они плодородны, коль скоро из них падают на эту Землю органические субстанции. Переменные звезды — сменяющаяся световая реклама, объ­являющая о выгодной продаже недвижимости. Метеоры дек­ламируют строку за строкой, но мы по большей части слиш­ком непробиваемы, чтобы нас можно было убедить, взывая к чувствам. Менее внятно бубнят ту же историю тучи пыли, за­сыпающей Европу. Мало кто из нас способен понять намек ве­личиной с материк.

Прожекторы солнца освещают небесные празднества. Они веками ждали, пока в них увидят смысл. То, что теперь извест­но как Млечный Путь, — это небесный Бродвей, и быть может, когда-нибудь по нему прошествуют земные исследователи...

Если эта Земля неподвижна.

Согласно многим данным из этой книги, это может ока­заться не таким уж важным, не играющим роли. Если мы до­пустим существование телепортации как «естественной си­лы» и заподозрим, что некоторые человеческие существа знают и используют ее; и если мы думаем, что кульминацией серии телеопераций будет коммерческая телепортация това­ров и людей — тогда нас мало заботят другие обстоятельства, и мы представляем, как обитатели этой Земли силой жела­ния — если это правильный метод — переносятся на Марс, на

314 ЧАРЛЬЗ ФОРТ

Луну или на Полярную звезду. Но я исхожу из предположе­ния, что в основе нашего существования лежит ирония, если не садизм, с наслаждением направляющий самых управляе­мых созданий на этой Земле к созданию, ценой огромных мук и расходов, совершенно ненужных вещей — сложной те­леграфной сети, использующей два провода — которые по­том свели к одному, и только потом выяснили, что той же цели можно достигнуть и вовсе без проводов. Труды и страда­ния первых исследователей Арктики, пробивавшихся к по­люсу через торосы со скоростью три-четыре мили в день, — а Бэрд туда просто перелетел.

Так что, возможно, и я занимаюсь собиранием данных для нового поля исследований, которое потребует трудов и стра­даний, будет стоить жизней и состояний, нищеты и лише­ний — пока, наконец, не придет понимание, что все это было ни к чему.

Если же говорить о путешествиях с помощью механиче­ских и, возможно, излишних средств — если только не считать, что созданиям этой Земли необходимы трудности и катаст­рофы, — самым важным вопросом оказывается неподвиж­ность этой Земли. Невозможно механически или страдатель­но вести исследования из места, которое сегодня здесь, а завт­ра за 60 х 60 х 24 х 19 миль отсюда.

Затем возникает вопрос об условиях в окрестностях этой Земли. Если общепринятое предположение верно, и эту Зем­лю окружает пустота, где царит ледяной холод, то проникнуть с нее куда бы то ни было окажется, по крайней мере на сегод­няшний день, невозможно.

Я сравниваю представления о космическом пространстве с прежними представлениями об арктическом регионе. И вижу то же противодействие идее их исследования. Но Арктика в зимнее время не холоднее, чем некоторые населенные райо­ны Канады. Полярный исследователь Стеффенсон писал, что самый жестокий буран, какой ему довелось видеть, случился в Северной Дакоте. Преобладающие воззрения на жестокий хо­лод, окружающий эту Землю и препятствующий исследовани­ям, возможно, также ошибочны, как представления об аркти­ческом холоде.

ВУЛКАНЫНЕБЕС 315

Возможно, холод внешнего пространства не однороден, и там имеются более теплые зоны или проходы. Все, о чем мы мало знаем, представляется нам однообразным. Если кому-то что-то представляется однообразным, надо ждать сюрпризов.

В лондонской «Daily Mail» (29 января 1924 года) Алан Коб-хэм рассказывает об одном из перелетов над Индией. «Воздух на высоте 17 000 футов был вполне теплым, но на меньших высотах стал остывать, а на высоте 12 000 футов стоял ледя­ной холод».

Чем выше, тем холоднее — устоявшаяся идея, так же как прежде считалось, что чем дальше к северу, тем холоднее ат­мосфера. Сообщения авиаторов и альпинистов согласуются между собой. Всякий, кто делает нечто незаурядное, считает себя страдальцем. Это один из способов компенсации. Но ус­тоявшиеся идеи имеют обыкновение оказываться не слишком устойчивыми.

Хотелось бы мне знать, как выкручиваются астрономы со своей идеей о газообразности комет, если при температуре, которая, по их мнению, царит в пространстве, где движутся эти кометы, всякий газ должен бы затвердеть.

Но неподвижность — и что толку в рассуждениях и сборе данных, если путешественнику, возвращающемуся из косми­ческой экспедиции, потребуется немыслимое проворство, чтобы причалить к удирающей от него на скорости 19 миль в секунду Земле?

В былые времена защитники теории неподвижной Земли доказывали, что быстро движущаяся планета оставила бы по­зади свою атмосферу Но теперь им возразят, что воздух уча­ствует в движении планеты. Тем не менее все согласны, что вда­ли от ее поверхности воздух, если он там есть, в ее движении не участвует. Авиаторы не заметили, чтобы Земля уходила из-под них, однако нам говорят, что они поднимались недоста­точно высоко. Но если авиатор отправится на север откуда-нибудь с экватора, где он вместе с Землей вращается вокруг оси со скоростью около 1000 миль в час, направляясь к широ­те, где эта скорость равна, скажем, 800 километрам в час, будет ли инерция движения на запад, эти лишние 200 миль в час, сбивать его с курса? Может ли он попасть к цели, не предпри-

316 чарльз форт

нимая сознательных усилий для противодействия этой по­перечно направленной силе с самого начала полета? Зимой 1928-1929 года полковник Линдберг, летевший сперва на се­вер, а потом на юг, не отметил никакой разницы в осевой ско­рости. Стационарна эта Земля или нет, но его опыт был точно таким, как если бы Земля была неподвижна. Или адмирал Бэрд над южным полюсом этой Земли. Начав с точки, где теорети­чески отсутствует всякое осевое движение, он летел к северу Он летел над Землей, которая, по мере его продвижения, вра­щалась, согласно мнению ортодоксов, с возрастающей скоро­стью. Нельзя сказать, чтобы окружающий его воздух двигался строго в направлении этого предполагаемого движения, по­тому что ветер задувал с разных сторон. Адмирал Бэрд двигал­ся из точки, где нет осевого вращения, следовательно, сам не принимал участия во вращении и двигался к северу, но Земля не выворачивалась из-под него. И воздух двигался в разных на­правлениях.

А вот данные из другой области. Есть небесные явления, ко­торые, по мнению ортодоксов, уничтожают идею неподвиж­ности этой Земли и доказывают ее движение. Я ничего не пы­таюсь доказать. Вот несколько соображений по поводу светя­щихся ночных облаков и метеоритных потоков.

Довольно часто по ночам можно видеть светящиеся обла­ка, якобы подсвеченные солнцем, хотя солнце при этом на­столько далеко за горизонтом с точки зрения наблюдателя на этой Земле, что облака, отражающие солнечный свет, должны располагаться на высоте 50-60 миль. Подразумевается, что воздух на такой высоте, если он там есть, не участвует в движе­нии этой Земли. Если эта Земля вращается с запада на восток, то эти далекие облака, не участвующие в земном движении, должны, отставая, двигаться с востока на запад.

Ортодоксы публиковали утверждение, что эти облака так-таки не участвуют и в самом деле кажутся сдвигающимися с востока на запад. Для наблюдателя в Центральной Европе они должны бы двигаться со скоростью около 500 миль в час, со­ответственно вращению Земли. Утверждается, что одно такое облако видели «движущимся» с востока на запад, как положе­но и именно с такой скоростью.

ВУЛКАНЫНЕБЕС 317

Я утверждаю, что светящиеся ночные облака движутся на север, юг, запад и восток, иногда быстро, а иногда медленно. Если кто-либо сумеет приемлемыми данными доказать, что светящиеся облака не один раз двигались с востока на запад со скоростью 500 миль в час на широте, где им «положено» двигаться со скоростью 500 миль в час, я с радостью пожалею, что поддерживал ложную теорию — хотя теоретика так легко не собьешь, и вообще не собьешь — и запрыгаю от восторга, напоминая, что есть еще одно «положено» или «не положено» и что ортодоксы забыли об орбитальном движении этой Зем­ли со скоростью якобы 19 миль в секунду, которое следовало бы прибавить к суточному вращению.