Он продолжил путь, петляя между сталагмитами, которые выстроились на дне кратера, словно часовые. Прикоснувшись к одному из них, он почувствовал покалывание заряда. Возможно, электропроводящая кристаллическая решетка? Он пересек круги рунических символов, что также сопровождалось странным покалыванием. Это чувство придало ему сил, словно открыв внутри источник жизни.
Температура в кратере неуклонно поднималась, с краев сыпалось все больше каменных обломков. Склоны горы складывались вовнутрь – так рушится здание из песка, медленно разъедаемое приливной волной. Если он не хочет изжариться, скоро нужно будет выбираться отсюда.
И вот он добрался до сооружения в центре кратера. Как он и подозревал, на черной блестящей поверхности не было никаких отверстий, соединений, швов или дефектов. В сущности, конструкция казалась сплошным монолитом. Как камень, ждущий руки скульптора, или готовая воплотиться мечта.
Или не мечта, а кошмар…
Внезапно раздался треск, громкий как выстрел, и он отпрянул назад, нутром чуя опасность. Ветвящиеся прожилки серебряного света вспыхнули в безликом камне и заскользили по монолиту, словно перевернутая молния. Еще один источник света вспыхнул на ближайшем к нему углу, а вскоре за ним появился и третий. Когда на поверхности зазмеились четвертая и пятая молнии, он понял, что нужно отойти как можно дальше, но он не мог уйти, не выяснив, что скрывается в этом тайнике.
Трещины бежали по монолиту, соединяясь в ярко фосфоресцирующую паутину. Он заслонил глаза рукой, так как объект теперь сиял словно сверхновая. С заключительным раскатом грома его стенки раскололись, открывая то, что находилось внутри.
В невозможно ярком сиянии изменчивого серебристого света складывались контуры некого существа. Что‑то, разделенное на сегментированные и гибкие части, пыталось восстановить свою изначальную форму. В этом вихре переплетались геометрическая структура и органика, механика и разум: это было одновременно и живое существо, и искусственно созданный монстр.
Отвратительный стальной лязг биомеханических деталей и текучего металла прокатился по пещере подобно стуку машинного сердца – или воплю новорожденного. Огромное, похожее на червя существо выползало из своей рушащейся клетки, и этот страшный механический крик не оставлял сомнений, что неприступная гора раньше была для него именно тюрьмой.
Человек поднял с земли острый осколок камня, гладкий как стекло. Примитивное оружие, но другого нет. Он шагнул навстречу этому огромному змею с гремящим сегментированным телом, который постоянно менял форму с текучей легкостью. Металлические щупальца колыхались вокруг его выпуклого экзо‑черепа, напоминавшего паучий; у существа было три хобота, утыканных острыми как иглы зубами, и фасетчатые глаза, в которых обнаженный человек отражался миллионом образов. Гигантский червь, эта огромная машина из хромированной стали, взвился на дыбы и издал рев, полный ярости.
Тело червя рухнуло на землю, раздробив остатки своей клетки и расколов землю своим немыслимым весом. Человек метнулся в сторону и покатился по дну кратера. Лава, сочившаяся из трещин, обжигала кожу, и он с трудом удержался от крика боли, когда окунулся в раскаленный пар. Червь полз следом, крошил сталагмиты на своем пути, оставлял своей тушей огромную борозду в земле. Человек, вооруженный лишь осколком камня, не питал никаких иллюзий насчет исхода этой битвы.
Зарычав, он прыгнул навстречу твари и ударил ее осколком в бок, но камень, столкнувшись с мерцающей броней, раскрошился. Существо врезалось в него как неумолимый таран из прочнейшего металла и гибкой силы и отшвырнуло со своего пути. Серебряные шипы проткнули кожу, располосовали грудь и плечи. При падении он ударился так сильно, что перехватило дыхание, а на теле, казалось, не было живого места. Он поднялся на одно колено, готовый к новой схватке. Даже оставшись без оружия, он будет сражаться.
Но змея расправа над человеком, по‑видимому, не интересовала: он пополз дальше по дну кратера, пробивая себе дорогу к утесам. Туша твари снова приподнялась, выпуская наружу сотни цепких когтистых лап. Извиваясь, червь пробрался вверх по рушащейся стене и, свернувшись, соскользнул за край воронки.
Человек стоял и смотрел чудовищу вслед; он испытывал облегчение, так как остался в живых, и злость, так как не сумел убить тварь. Он не помнил собственного прошлого, но сила, которой обладало его тело, доказывала, что он не простой смертный. Он провалил свое первое испытание и пообещал себе, что больше такого не повторится. Именно его прибытие разрушило эту горную тюрьму, и пусть это вышло ненарочно, именно он и должен все исправить.
Существо оставило после себя след разрушений, который вел к подножию утеса. Туша твари оставила на камне выбоины и трещины, за которые можно было уцепиться и подняться наверх.
Да, подъем возможен, но он будет очень опасным и трудным.
С каждой секундой промедления змей уползал все дальше, так что человек схватился за выступы на обрыве утеса и начал подниматься. С неутомимостью машины, перехват за перехватом, он карабкался все выше. Подъем действительно оказался трудным: под весом змея камни сильно расшатались. Прошло два изнурительных часа, но в конце концов он все же добрался до края воронки и перевалился на другую сторону. Мышцы горели от усталости, дыхания не хватало. Упав на колени, он оперся окровавленными руками о землю, глубоко вдыхая ледяной, пропитанный пылью воздух.
На краю кратера остались осколки чешуи змея, и он поднял один из них, планируя использовать как оружие. Повертел в руках, удивился его легкости. У чешуи была острая как бритва кромка, а когда он разглядел в ее зеркальной поверхности собственное отражение, то изумленно охнул.
Его глаза, раньше зеленые с золотом, теперь стали цвета серебра – как блестящие монеты, которые кладут на веки умершим. Он поднял руку к лицу, посмотрел на подкожную паутину вен, полных горячей крови, и увидел все мастерство, которое обеспечило их создание, все эти потрясающие чудеса биоинженерии, которые породили его плоть.
Что это, побочный эффект после нападения змея? Или он наконец видит мир так, как и должен был? Странно, но перемены в зрении не вызвали у него особого беспокойства, и он поднялся на ноги, готовый продолжать путь.
След, оставленный змеем, невозможно было не заметить: глубокая борозда спускалась по склону на север, в пустоши, окутанные тенями. Чешуя твари, удалявшейся от места своего заключения, влажно поблескивала в мутном свете. В том направлении, куда двигался змей, человек увидел изломанные контуры сооружений, похожих на разрушенные башни. Явно древние, они, должно быть, пережили культуру, их создавшую, а теперь давно умершую.
Ядовитое небо над горизонтом исчертили беспорядочные полосы грязно‑желтого и воспаленно‑красного. Клубились грозовые облака, и далекие молнии отзывались грохотом грома. Сквозь облачную завесу проникал лишь слабый размытый свет, и одно такое бледное пятно выхватило южные отроги горы прямо внизу. Человек разглядел несколько примитивных транспортов, которые двигались по степи вдалеке: длинный караван, фургоны запряжены огромными тягловыми животными с серой шкурой. Местность, которую пересекал караван, была бесплодной и суровой: черные пески на каменистой материковой равнине, ледяные ветра превращаются в пыльные бури. Если для кого‑то это дом, то очень неуютный.
Из‑за расстояния фигуры в караване были еле различимы, но он все же увидел, что крупными животными управляют сгорбленные люди, закутанные в меха и плотные кожаные плащи. Вид других людей вызвал в нем острую тоску, вместе с которой нахлынуло облегчение. Он больше не одинок.
Ему хотелось пойти к этим людям, узнать, где он оказался и кто они такие, но он поклялся уничтожить змееподобную тварь. Он не допустит, чтобы его первым деянием в этом мире стало нарушение клятвы.
Поэтому он отвернулся от жителей этого мира и пошел туда, куда вел след змея, – в черные пески Севера.
Глава 9