– Вы хотите отвести глаза от его перемещения – сказала Фэйли, – Используя доставку фуража, как маскировку того куда вы его заберёте.
– Нам бы стоило просто отдать его Мэту, – ответила Илэйн. – Но с ним иногда. так сложно иметь дело. Я надеялась, что он будет здесь, на этой встрече.
– Он в Эбу Дар, – откликнулся Перрин. – Что‑то замысливает с Шончан.
– Это он тебя сказал? – спросила Илэйн.
– Не совсем так, – ответил Перрин, смутившись. – Мы. между нами есть какая‑то связь. Иногда я вижу, где он находится и что делает.
– Этот парень, – возразила Илэйн, – Всегда не там, где он больше всего нужен.
– И все же, – ответил Перрин, – Он всегда приходит туда в конце концов.
– Шончан наши враги, – сказала Илэйн, – Мэт, кажется, не понимает этого. Особенно, учитывая то, что он сделал. Свет, надеюсь этот человек не втянет себя в какие‑нибудь неприятности…
– Я сделаю это, – сказала Фэйли. – Я позабочусь о Роге Валир. Я прослежу, чтобы его доставили Мэту, буду охранять его.
– Не в обиду никому из вас, – произнесла Илэйн, – Но я не решаюсь доверять кому‑либо, кого я хорошо не знаю. Вот почему я пришла к тебе, Перрин.
– Все это становится проблемой, Илэйн, – заметил Перрин, – Если они действительно следят за Рогом, то они будут ожидать, что вы с Эгвейн отдадите его кому‑нибудь, кого вы хорошо знаете. Выберите Фейли. Никому я не доверяю больше, чем ей, кроме того, никто и не подумает, что рог у неё, так как у ней нет никакого отношения к Белой Башне.
Илэйн медленно кивнула.
– Очень хорошо. Я сообщу вам, как его следует доставить. А пока необходимо начать поставки продовольствия. Слишком много людей знают про Рог. После как мы передадим его вам, я пошлю пять особых посланников от Белой Башни и распространю нужные нам слухи. Мы надеемся, что прислужники Темного будут считать, что Рог несёт кто‑то из этих гонцов. Я хочу чтобы он был там, где его никто не ожидает, по крайней мере пока мы не передадим его в руки Мэтрима.
– Четыре фронта, Лорд Мандрагоран, – повторил Бален. – Это вести от гонцов. Кэймлин, Шайол Гул, Кандор и тут. Они попытаются закупорить Троллоков здесь и в Кандоре, а в первую очередь хотят разгромить тех, что в Андоре.
Лан заворчал, проведя Мандарба мимо сильно пахнущей кучи мертвых Троллоков. Нагромождения служили теперь защитой, которую его пятеро Аша'манов собирали в черные насыпи, кровавые холмы перед Запустением, где собрались Отродья Тени.
Конечно, зловоние было ужасным. Многие стражники, которых он отправил в дозоры, бросали смесь веток с листвой в свои костры, чтобы перебить запах.
Приближался вечер с его самыми опасными часами. К счастью, те черные облака сделали ночь настолько темной, что даже Троллоки едва могли что‑либо увидеть. В сумерках, однако, они были сильнее всего: когда глаза человека были уже бесполезны, а глаза Отродий Тени еще нет.
Мощь объединенной атаки Порубежников оттеснила троллоков обратно в проход Ущелья. К Лану ежечасно подходили подкрепления пикенеров и других пехотинцев для удержания позиции. В общем, все выглядело гораздо лучше чем день назад.
Хотя все еще мрачно. Если сказанное Буленом было правдой, его армию расположили здесь как останавливающую силу. Это означало меньшее число войск, чем ему хотелось бы. Однако придраться к предложенной тактике он не мог.
Лан прошел туда, где шайнарские кавалеристы заботились о своих лошадях. Фигура отделилась от них и подъехала к Лану. Король Изар был некрупным человеком с белым хохолком волос, недавно он прибыл с Поля Мериллор после долгого дня, в течении которого создавались планы битв. Лан попытался поклониться, но остановился, когда король Изар прервал его своим поклоном.
– Ваше Величество? – спросил Лан.
– Агельмар внёс свои задумки на этот участок битвы, Дай Шан, – сказал Король Изар, останавливаясь рядом с ним, – Он хотел бы пройтись по ним с нами. Важно, что ты здесь, мы будем биться под знаменем Малкир. Мы все согласились с этим.
– Тенобия? – спросил Лан, искренне удивленный.
– Её пришлось немного подтолкнуть. Она согласилась. Мне также известно, что Королева Этениелле покинет Кандор и прибудет сюда. Порубежники сражаются вместе в этой битве, и ты будешь во главе нас всех.
Они ехали в сумерках, ряд за рядом конница приветствовала Изара. Шайнарцы были лучшей тяжелой кавалерией в мире, и они сражались и умирали на этих скалах бесчисленное количество раз, защищая процветающие земли на юге.
– Я прибуду, – согласился Лан, – Груз, который вы взвалили на меня, чувствуется подобию трём горам.
– Я знаю, – сказал Изар. – Но мы будем следовать за вами, Дай Шан. До тех пор пока небо не разорвется на куски, пока скалы не расколются под ногами, и пока не остановится само Колесо. Иначе, Свет дарит свое благословение до тех пор, пока каждый меч не содействует миру.
– Что Кандор? Если Королева прибудет сюда, кто будет руководить той битвой?
– Белая Башня идёт, чтобы бороться с Отродьями Тени там, – ответил Изар, – Ты поднял Золотой Журавль. Мы поклялись прийти к вам на помощь, поэтому мы здесь, – он поколебался, а затем его голос стал мрачным, – Теперь Кандор находится за пределами восстановления, Дай Шан. Королева признает это. У Белой Башни работа состоит не в том чтобы возвратить его, а помешать Тени захватить больше территории.
Они повернули и проехали через шеренги кавалерии. От людей требовали проводить сумерки не далее, чем в нескольких шагах от коней, и те занимали себя уходом за броней, оружием и животными. Каждый воин носил длинный меч, а иногда и два, закрепленные за спиной, и у всех были боевые топоры и кинжалы на поясе. Шайнарцы рассчитывали не только на свои копья; враги которые думали захватить их врасплох, быстро обнаруживали, что те всегда готовы к ближнему бою.
Большинство людей было одето в желтые плащи поверх пластинчатых доспехов со знаком черного ястреба. Они отдавали честь с прямыми спинами и серьезными лицами. И впрямь, Шайнарцы были серьезным народом. Жизнь в Порубежье делала такое с людьми.
Лан помедлил, потом заговорил полным голосом.
– Почему мы скорбим?
Стоящие рядом солдаты обернулись к нему.
– Разве это не то, чему мы обучены? – кричал Лан. – Разве это не наша цель, наша жизнь! Война не та вещь, чтобы оплакивать. Другие люди, возможно, были бы слабыми, но не мы. Мы готовы, и поэтому пришло время славы.
– Да будет смех! Пусть будет радость! Давайте поднимем за павших и выпьем за наших предков, которые нас хорошо учили. Если вы умрете на другой день, в ожидании вашего возрождения, будем гордыми. Последняя Битва идет на нас и мы готовы!
Лан не был уверен, что именно заставило его это сказать. Его слова вдохновили клич – Дай Шан! Дай Шан! Лети Золотой Журавль! Он видел, что некоторые мужчины записывали речь, чтобы передать ее другим.
– У тебя действительно душа лидера, Дай Шан, – сказал Изар, когда они продолжили ехать.
– Дело не в этом, – сказал Лан, глядя вперед. – Я не выношу жалости к себе. Слишком многие люди смотрели, как если бы они готовили свои собственные похороны.
– Барабанщик без барабана, – мягко сказал Изар, стряхивая поводья лошади, – Властитель без власти. Песня без голоса. Тем не менее это мое. Тем не менее это мое.
Лан повернулся, нахмурясь, но Король никак не пояснил поэму. Если его люди были серьезными людьми, то их король был еще серьезнее. У Изара были глубокие внутренние раны, которые он решил не показывать никому. Лан не мог осудить его за это. Лан сам сделал то же самое.
Тем не менее, сегодня он застиг Изара улыбающимся, думая о том, что заставило его вспомнить эту поэму.
– Была ли это Анашайя Рудингвуд? – спросил Лан.
Изар, казалось, удивился.
– Ты читал работы Анашайи?
– Она была любимой писательницей Морейн Седай. Эти строчки похожи на принадлежащие ей.
– Каждый из её стихов был написан в скорби, – произнес Изар, – Этот был для её отца. Она оставила инструкции о том, когда его можно читать, но не вслух, за исключением тех случаев, когда это было бы правильным. Она не объяснила, когда такие случаи наступят.
Они добрались до военных палаток и спешились. Не успели они этого сделать, как начали звучать тревожные сигналы. Оба мужчины отреагировали, и Лан бессознательно коснулся меча на бедре.
– Идемте к Лорду Агельмару, – прокричал Лан, когда люди начали кричать, а снаряжение грохотать. – Если вы готовы сражаться под моим знаменем, то я с радостью приму роль лидера.
– Ни малейших колебаний? – спросил Изар.
– Что я тебе? – спросил Лан, забираясь в седло. – Какой‑то овечий пастух из забытой деревеньки? Я выполню свой долг. И если они достаточно глупы, чтобы поставить меня во главе, я напомню им и об их долге.
Изар кивнул и отдал честь, уголки его рта приподнялись в новой улыбке. Лан отдал честь в ответ, и погнал Мандарба через центр лагеря. Солдаты на окраинах разжигали костры: Аша'маны создали врата в один из множества умирающих южных лесов, чтобы солдаты собирали древесину. Если бы сделали, как хотел Лан, эти пятеро направляющих никогда бы не стали трать силу на убийство троллоков. Для них было слишком много других применений.
Наришма отдал честь проходящему Лану. Лан не мог быть уверен, что великие полководцы выбрали Аша'мана Порубежника для него не случайно, но это не казалось совпадением. У него их было минимум по одному от каждого из народов Порубежья – даже один, рожденный у родителей из Малкир.
Мы сражаемся вместе.
Глава 8
Этот Тлеющий Город.
Верхом на Лунной Тени, темно коричневой кобыле из королевских конюшен, Илэйн Траканд проехала через, созданные ею самою врата.
Сейчас эти конюшни были в руках троллоков, и соседи Лунной Тени по конюшне без сомнения уже отправились в котлы. Илэйн не думала слишком сильно о том, что еще … кто еще мог закончить в тех котлах. Она сделала решительное выражение лица. Ее войска не увидят, что их королева выглядит неуверенно.
Она решила прийти на холм, который был на тысячу шагов северо‑западнее Кеймлина, не досягаемый для луков, но достаточно близкий, чтобы увидеть город. Несколько банд наемников установили свои лагеря на этих холмах во время Войны за Наследование. Они все либо присоединились к армиям Света либо распались, превратившись в скитающихся воров и бандитов.
Стражники уже обезопасили местность, а капитан Гайбон отдавал честь, пока члены королевской стражи, как мужчины, так и женщины, окружали лошадь Илэйн. Воздух все еще пах дымом, и созерцание Кэймлина, тлеющего, как сама Драконова Гора, подбросило горького пороха в пекло эмоций, бурлящих у нее внутри.
Некогда гордый город был мертв, превратившись в погребальный костер, и дым сотнями столбов вздымался к грозовым облакам. Дым напомнил ей о том, как иногда весной фермеры поджигают свои поля, чтобы очистить их для посевов. Она не правила Кеймлином и сотни дней, и теперь город был потерян.
Если драконы могут сделать подобное с городом, подумала она, осматривая проделанную Талманесом дыру в стене, миру необходимо измениться. Изменится все, что мы знаем о войне.
– Сколько, вы говорите? – Спросила она мужчину, который ехал рядом с ней. У Талманеса был только один день отдыха от тех испытаний, которые должны были стоить ему жизни. Он, вероятно, должен был оставаться на поле Меррилор, он, конечно, не будет сражаться в первых рядах в ближайшем будущем.
– Невозможно подсчитать их количество, пока они скрыты в городе, Ваше Величество – сказал он, почтительно кланяясь. – Десятки тысяч, но, вряд ли сотни.
Парень нервничал находясь возле неё и это проявлялось в очень даже Кайриэнской манере – разговаривая чересчур уж витиевато уважительно. Говорили, что он был одним из самых доверенных офицеров Мэта; она бы предположила, что к настоящему времени Мэт развратил парня куда дальше. Он не ругнулся ни разу. Какая жалость!
Другие переходные врата открылись рядом на желтой траве, и ее силы прошли через них, заполняя поля и вершины холмов. Она приняла ответственность за большую армию воинов, в который вошли многие Сисвай'Аман, чтобы поддержать Гвардию Королевы и регулярные войска Андора под командованием Бергитте и капитана Гайбона. Вторая часть Айил – Девы, Хранительницы Мудрости и остальные копья были выбраны для путешествия на север, в Шайол Гул вместе с Рандом.
Только несколько Хранительниц Мудрости пришли с Илэйн, те, что следовали за Перрином. Илэйн хотелось бы больше женщин, способных направлять, чем у нее было. Однако, у нее был Отряд с их драконами, что уравновешивало тот факт, что другими ее направляющими были женщины из Родни, многие из которых были очень слабы в использовании Силы.
Перрин и его войско пришли с ней. Оно включало Крылатую Гвардию Майена, гаэлданскую кавалерию, Белоплащников – она до сих пор не была уверена, что думать по этому поводу – и отряд двуреченских лучников с Тэмом. Ее армию пополнила группа, называющая себя Волчьей Гвардией, в большинстве своем – беженцы, ставшие солдатами, некоторые из которых прошли боевую подготовку. И, конечно, у нее был генерал Башир и его Легион Дракона.
Она одобрила план битвы за Кеймлин, придуманный Баширом.
– Нам нужно будет перевести бой в лес, – объяснял он, – Лучники будут смертоносны, стреляя в троллоков по мере их приближения. Если эти парни могут передвигаться по лесу так хорошо, как я о них слышал, они будут столь же опасны во время отступления.
Айил, тоже были бы смертоносны в лесу, где Троллоки не смогли бы использовать своё преимущество в количестве и смести противников. Башир собственной персоной скакал рядом. Очевидно, Ранд дал особое указание присматривать за ней. Как будто ей не хватало того, что Бергитте прыгала, стоило ей двинуться.
"Лучше бы Ранду остаться в живых, чтобы я могла высказать ему все, что я о нем думаю," – размышляла Илэйн, когда приблизился Башир, тихо разговаривающий с Бергитте. Башир был кривоногим мужчиной с густыми усами. Он не говорил с Илэйн, так, как человек должен говорить с королевой… но, ведь королева Салдэи была его племянницей, так что, возможно, он просто был слишком привычен к королевским особам.
"Он первый в очереди к трону," – напомнила себе Илэйн. Работа с ним дала бы возможности для дальнейшего налаживания связей с Салдэйей. Ей все еще нравилась идея увидеть одного из ее детей на этом троне. Она опустила руку на живот. Сейчас дети пинались и толкались локтями все чаще. Никто никогда не говорил ей, что это так сильно будет похоже на … ну, на расстройство желудка. К несчастью, Мэлфэйн, не смотря на все ожидания, все же нашла козье молоко.
– Есть сообщения? – спросила Илэйн, когда Бергитте и Башир приблизились. Талманес отвел лошадь в сторону, чтобы освободить им место.
– Пришли донесения разведчиков из города, – сказал Башир.
– Башир был прав, – сказала Бергитте, – Троллоки утихомирились, и пожары, главным образом, прекратились. Хорошая половина города все еще стоит. Большая часть того дыма, который ты видишь, от огней их стряпни, не зданий.
– Троллоки глупы, – сказал Башир, – но Полулюди – нет. Троллоки с радостью разграбили бы и сожгли город, но потом сами бы не смогли избавиться от пожаров. С другой стороны, хотя мы и не знаем, что на самом деле здесь планирует Тень, но по меньшей мере у них есть возможность удерживать город некоторое время, если они захотят.
– Поступят ли они так? – спросила Илэйн.
Если честно, я не уверен, – ответил Башир. – Мы не знаем их целей. Была ли атака на Кеймлин организована для того, чтобы посеять хаос и вселить страх в наших людей, или же для того, чтобы захватить и удержать крепость, откуда можно делать вылазки против наших сил. Во время Троллоковых Войн Исчезающие действительно использовали города с такой целью.
Илэйн кивнула.
– Извините, Ваше Величество? – произнёс голос. Она повернулась, чтобы увидеть одного из Двуреченских мужчин, который подошёл к ним. Один из их лидеров, заместитель командующего Тэма. Даниил – это его имя, так она предполагала.
– Ваше Величество, – повторился Даниил. Он немного запинался, но фактически говорил с некоторым блеском, – Лорд Златоокий расставил людей в лесу.
– Лорд Талманес, ваши драконы на своих позициях?
– Почти, – сказал Талманес, – Простите, Ваше Величество, но я не уверен, что луки будут необходимы, как только это оружие застреляет. Действительно ли вы уверены, что не хотите остаться с драконами?
– Мы должны побудить Троллоков идти в бой, сказала Илэйн, – Размещение, которое я изложила, будет работать лучше. Башир, что с моими планами самого города?
– Я думаю, что все почти готово, но хочу проверить, – сказал Башир, поглаживая усы, – Те женщины с вашими вратами достаточно хороши, и Майен дал нам масло. Вы уверены, что хотите довести это до решительного конца?
– Да.
Башир ожидал услышать более подробный ответ, но не дождался и отошел, чтобы отдать последние приказы. Илэйн направила Лунную Тень вдоль строя солдат, здесь, на линии фронта, где они заняли позиции неподалеку от леса. Она мало что могла сделать сейчас, в эти последние мгновения, когда ее командующие отдавали приказы, но по она должна была выглядеть уверенно для своих людей. Когда она проезжала мимо, солдаты распрямлялись и поднимали пики выше.
Илэйн не отводила глаз от горящего города. Она не отворачивалась и не позволяла гневу овладеть собой. Она собиралась использовать свой гнев.
Немногим позже, к ней снова подошел Башир.
– Все сделано. Подвалы многих зданий, что еще стоят, заполнены маслом. Талманес и остальные заняли свои позиции. Мы начнем, как только Страж вернется и сообщит, что Родня готова открыть порталы.
Илэйн кивнула, а затем убрала руку с живота, заметив как Башир взглянул на него. Она снова бессознательно удерживала его рукой.
– Думаете то, что я отправилась на битву беременной, ошибка?
Он покачал головой.
– Нет. Это лишь доказывает, как отчаянно наше положение. Это заставит солдат думать, добавит им серьезности. Кроме того…
– Что?
Башир пожал плечами.
– Может, это напомнит им, что не все в этом мире умирает.
Илэйн повернулась, глядя на далекий город. Фермеры поджигали свои поля весной, чтобы подготовить их к новому сезону. Может быть, то же самое сейчас переживал весь Андор.
– Скажите мне, – произнес Башир. – Вы собираетесь сказать своим людям, что носите ребенка Лорда Дракона?
Детей, поправила Илэйн мысленно.
– Вы утверждаете, что знаете нечто, что может быть, а может и не быть правдой, Лорд Башир.
– У меня есть жена и дочь. Я узнаю выражение в ваших глазах, когда вы смотрите на Лорда Дракона. Ни одна женщина с ребенком не прикасается к своему лону так благоговейно, если смотрит не на отца своего ребенка.
Илэйн сжала губы в ниточку.
– Почему Вы скрываете это? – спросил Башир. – Я слышал, что думают некоторые Ваши люди. Они говорят о каком‑то другом мужчине, Приспешнике Темного по имени Меллар, некогда Капитане Вашей Стражи. Я вижу, что эти слухи ложны, но другие могут быть не столь умны. Вы могли бы пресечь эти слухи, если бы захотели.
– Дети Ранда будут мишенями, – сказала она.
– А… – ответил он, постучав по усам.
– Если вы не согласны с таким обоснованием, Башир, можете высказаться. Я не терплю подхалимов.
– Я не подхалим, женщина, – обиделся тот. – Так или иначе, я сильно сомневаюсь, что твой ребенок может стать большей мишенью, чем он или она уже есть. Вы Верховный Главнокомандующий армий Света! Я думаю, твои люди заслуживают знать в точности, ради чего они сражаются.
– Эти дела вас не касаются, – сказала Илэйн, – как и их.
Башир приподнял бровь.
– Знание о наследнике трона королевства, – проговорил он ровно, – не касается его подданных?
– Я считаю вы переходите границы, Генерал.
– Может и так, – сказал он. – Может, проведя столько времени с Лордом Драконом, я изменил подход ко многим вещам. Этот человек… никогда не знаешь, что он думает. В половине случаев он хотел знать моё мнение, настолько откровенно, насколько возможно. Во второй половине, казалось, что он готов разорвать меня пополам просто за замечание, что небо выглядит как‑то темновато. – Башир покачал головой. – Просто задумайтесь об этом, Ваше Величество. Вы напоминаете мне мою дочь. Она могла бы поступить также, и я бы дал ей такой совет. Ваши люди будут сражаться храбрее, если будут знать, что вы носите наследника Возрожденного Дракона.
Мужчины, подумала Илэйн. Молодые пытаются произвести на меня впечатление каждым трюком, пришедшим в их тупые головы. А старые полагают, что каждая юная женщина нуждается в наставлениях.
Она снова обратила глаза к городу, когда Бергитте подъехала к ней и кивнула. Подвалы были заполнены маслом и смолой.
– Поджигайте, – громко сказала Илэйн.
Бергитте махнула рукой. Родня открывала свою череду врат, а люди бросали зажженные факелы в подземелья Кэймлина. Спустя недолгое время дым над городом стал еще чернее, еще более зловещим.
– Такое они нескоро потушат, – мягко сказала Бергитте. – Не с такой сухой погодой, что стоит нынче. Весь город вспыхнет, что стог сена.
Вся армия собралась поглазеть на город, особенно члены Королевской Гвардии и Андорские солдаты. Некоторые отдали честь, как могли бы отдать честь погребальному костру павшего героя.
Илэйн сжала зубы, затем сказала.
– Бергитте, дай знать Гвардейцам. Отец ребенка, которого я ношу – Возрожденный Дракон.
Улыбка Башира стала шире. Невыносимый человек! Бергитте тоже улыбалась, пока шла разносить весть. И она тоже невыносима, да.
Андорцы как будто выпрямились, набрались гордости, смотря как горит их столица. Троллоки хлынули из врат, выгнанные огнем. Илэйн удостоверилась в том, что Троллоки заметили её армию, и заявила.
– На север! – Она развернула Лунную Тень. – Кэймлин погиб. Мы направляемся к лесам, и пусть Отродья Тени следуют за нами!
Андрол проснулся с грязью во рту. Он застонал, пытаясь перевернуться, но обнаружил себя связанным, в некотором роде. Он сплюнул, облизал губы и мигнул глазами, покрытыми коркой.
Он лежит вместе с Джоннетом и Эмарином напротив глиняной стены связанный веревками. Он вспомнил… Свет! Крыша обрушилась.
– Певара? – послал он. Невероятно, каким естественным стал ощущаться этот метод связи.
Он был вознагражден пьяным ощущением от неё. Связь позволила ему знать, что она была поблизости, вероятно также связана. Единая Сила была также потеряна для него; он попробовал ухватиться, но столкнулся с щитом. Его путы были привязаны к какому‑то крюку в земле позади него, препятствуя движению.
Андрол оттолкнул панику, которая стала его одолевать, с некоторым усилием. Он не видел Налаама. Был ли он здесь? Их группа лежала связанной в большой камере, и в воздухе пахло сырой землей. Они все еще были в подземной части секретного комплекса Таима.
"Если крыша обрушилась, подумал Андрол, вероятно, камеры были уничтожены. Это объясняло, почему он и другие были связаны, но не заперты."
Кто‑то рыдал.
Он огляделся вокруг и нашел связанного поблизости Эвина. Молодой человек плакал, дрожал.
– Всё в порядке, Эвин, – прошептал Андрол, – Мы найдём выход из этой ситуации.
Эвин взглянул на него, потрясенный. Парень был привязан по‑другому, в положении сидя, руки за спиной.
– Андрол? Андрол, я сожалею.
Андрол испытывал скручивающие эмоции.
– О чём, Эвин?
– Они пришли сразу после того, как вы ушли. Они хотели Эмарина, я думаю. Превратить его. Когда его не обнаружили, они начали задавать вопросы, требования. Они сломали меня, Андрол. Я сломался так легко. Мне очень жаль.
Значит Таим не обнаружил убитых охранников.
– Это не твоя вина, Эвин.
Рядом послышались шаги по земле. Андрол притворился, что он без сознания, но кто‑то пнул его ногой.
– Я видел, что ты говорил, мальчик‑слуга, – сказал Мишраэль, наклоняя золотоволосую голову, – Я собираюсь наслаждаться, убивая тебя за то, что ты сделал с Котерином.
Андрол открыл глаза и увидел Логайна, безвольно висевшего в руках Мезара и Велина. Они протащили его и уронили на землю рядом с ним. Логайн пошевелился и застонал, когда они начали связывать его. Приспешники остановились, и один плюнул в Андрола прежде, чем перейти к Эмарину.
– Нет, – где‑то рядом сказал Таим, – Паренёк будет следующим. Великий Повелитель хочет видеть результат. Логайн держится слишком долго.
Рыдание Эвина стало громче, когда Мезар и Велин подвинулись, чтобы схватить его под руки.
– Нет! – сказал Андрол, выворачиваясь, – Нет! Таим, Испепели тебя Свет! Оставь его в покое! Возьми меня!
Таим стоял рядом, заложив руки за спину, в резкой черной униформе, которая напоминала обычную униформу Аша'манов, но была отделана серебром. Он не носил значки на воротнике. Таим повернулся к Андролу, а затем усмехнулся.
– Взять тебя? Я должен передать Великому Повелителю человека, который не может направлять достаточно, чтобы разрушить камень? Я должен был выгнать тебя давно.
Таим последовал за двумя другими, которые потащили взбешенного Эвина. Андрол кричал на них, вопил, пока не охрип. Они привязали Эвина где‑то с другой стороны камеры – она была очень большой – и Андрол не мог видеть их из‑за угла, под которым он был привязан. Андрол уронил голову на пол, закрывая глаза. Это не помешало ему услышать крики ужаса бедного Эвина.
– Андрол? – прошептала Певара.
– Тихо, – голос Мишраэля сопровождался ударом и ворчанием Певары.
"Я всерьез начинаю ненавидеть его," – отправила ему Певара.
Андрол не ответил.
"Они пытались достать нас из разрушенной камеры", – продолжила Певара, – "Я помню эту часть, это было до того, как они оградили меня от Источника и выбили из сознания. Кажется, с тех пор прошёл день или меньше. Я предполагаю, Таим еще не выполнил своих обязательств по числу людей, обращенных к Тени, перед Великим Повелителем", – мысленно сказала ему она, почти, с легкомыслием.
Позади них прервался крик Эвина.
"О, Свет!" – послала Певара. – "Это был Эвин?" – Слабина исчезла из ее голоса. – "Что происходит?"
Они Обращают его, отослал обратно Андрол. Сила воли имеет некоторое отношение к сопротивлению. Именно поэтому Логайн еще не был Обращен.
Беспокойство Певары передавалось теплотой через связь. Были ли все Айз Седай как она? Он предполагал, что у них не было чувств, но Певара чувствовала все полностью – хотя она сопровождала это почти бесчеловечным контролем над затрагивающими ее эмоциями. К этому приводят десятилетия практики?
"Как мы убежим?" послала она.
"Я попытаюсь развязать свои узлы. У меня гибкие пальцы."
"Я вижу узел. Он здоровенный, но я могла бы указывать, что тебе делать."
Он кивнул, и они приступили. Певара описывала повороты узла, в то время как Андрол пытался крутить пальцы вокруг них, но не добился нужного эффекта; он попытался вытянуть на свободу руки и пошевелить ими, но веревки были слишком туги.
К тому времени, когда он смирился с поражением, его пальцы онемели от нехватки циркуляции.
"Это не сработает," послал он.
"Я пыталась избавится от щита, ответила Певара. Это осуществимо, и я думаю, что возможно наши щиты завязаны. Завязанные щиты могут быть разрушены."
Андрол послал обратно согласие, хотя он не мог удержаться от чувства разочарования. Как долго мог протянуть Эвин?
Тишина насмехалась над ним. Почему он не мог слышать звуков? Тогда он ощутил что‑то. Направляют. Это были тринадцать мужчин? Свет. Ситуация была ужасна если тут также были тринадцать Мурддраалов. Что они смогли бы сделать, если убегут? Они не смогут сражаться с таким количеством.
"Какой утес ты выбрал?" послала ему Певара.
"Что?"
"Ты говорил, что когда ты был среди Морского Народа, они прыгали с утесов, доказывая этим свою храбрость. Чем выше был утес, тем храбрее прыгун. Какой же утес выбрал ты?"
"Самый высокий," признался он.
"Почему?"
"Я считаю, что, как только ты решил прыгнуть с утеса, ты так же можешь выбрать самый высокий из них. Зачем рисковать, если не за самый больший приз?"
Певара послала в ответ одобрение.
"Мы убежим, Андрол. Так или иначе."
Он кивнул, по большей части для себя, и вернулся к своему узлу.
Немного погодя, ближайшие друзья Таима вернулись. Эвин сел на корточки подле Андрола. За его глазами скрывался кто‑то другой, ужасный. Он улыбнулся.
– Ну, это было не так плохо, как я предполагал, Андрол.
– Эх, Эвин…
– Не волнуйся обо мне, – сказал Эвин, опираясь рукой на плечо Андрола, – Я чувствую себя превосходно. Нет больше страха, нет больше беспокойства. Мы не должны были бороться все это время. Мы – Черная Башня. Мы нужны друг другу.
"Ты не мой друг, подумал Андрол. У тебя может быть его лицо, но Эвин… О, Свет. Эвин мертв."
– Где Налаам? – спросил Андрол.
– Я боюсь, что он умер при обвале, – Эвин покачал головой. Он наклонился к нему, – Они планируют убить тебя, Андрол, но я думаю, что смогу убедить их вместо этого Обратить тебя. В конечном счете, ты будешь благодарить меня.