ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ
прочитав которую, читатель узнает о том, как Лю Бэй хитростьюзахватил Фаньчэн,и о том, как Сюй Шу поведал Лю Бэю о Чжугэ Ляне Итак, войска Цао Жэня ночью переправились через реку и двинулись на Синье.Но как только победители вернулись в город, Дань Фу предупредил Лю Бэя: -- Потеряв двух своих военачальников, Цао Жэнь подымет свое войско, котороеу него есть в Фаньчэне, и придет мстить. -- Как же встретить его? -- встревожился Лю Бэй. -- Очень просто: если Цао Жэнь пойдет на нас, в Фаньчэне не останетсявойск, и мы захватим город. Лю Бэй заинтересовался, как это можно сделать, и Дань Фу на ухо рассказалему свой план. Лю Бэй сделал соответствующие приготовления. Вскоре прибыли разведчики с донесением, что Цао Жэнь с большой армиейпереправился через реку. -- Вышло так, как я и рассчитывал! -- воскликнул Дань Фу и попросил Лю Бэядвинуть войска навстречу врагу. Обе армии выстроились друг против друга. Чжао Юнь выехал вперед, вызывая напоединок вражеского военачальника. Из строя, по приказу Цао Жэня, выехал ЛиДянь. После нескольких схваток, поняв, что ему не одолеть противника, ЛиДянь вернулся в строй. Чжао Юнь пытался его преследовать, но остановился,так как попал под обстрел с двух сторон. Враги прекратили сражение и отошлив свои лагеря. Ли Дянь явился к Цао Жэню и стал уговаривать его возвратиться в Фаньчэн потой причине, что у Лю Бэя войско отборное и справиться с ним нет никакойвозможности. -- Мы еще не вступали в бой, а ты уже подрываешь дух моих воинов! --разозлился Цао Жэнь. -- Ты предатель, и за это тебе следует снести голову! И он приказал телохранителям увести и обезглавить Ли Дяня. Однаковоеначальники упросили Цао Жэня отменить такое решение; он уступил и послалЛи Дяня командовать тыловым отрядом. На следующий день войска Цао Жэня построились в какой-то необычный боевойпорядок, и к Лю Бэю послали гонца спросить, известно ли ему такое построениевойск. Дань Фу, поднявшись на возвышенность, долго и внимательно разглядывалвойска противника и затем сказал Лю Бэю: -- Такое построение называется "построением восьми ходов и золотых замков".Эти восемь ходов: Остановка, Рождение, Ранение, Препятствие, Обстоятельства,Смерть, Страх и Начало. Войти с боем через входы Рождения, Обстоятельств иНачала -- означает успех; входы Ранения, Страха или Остановки -- большиепотери; входы Препятствий и Смерти -- гибель. Расположение войск совершенноправильно, но только в центре у них не хватает опоры. И, если мы нанесем ударс юго-восточного угла через вход Рождения и пройдем прямо на запад до входаОбстоятельств, -- вражеский строй смешается. Лю Бэй принял совет Дань Фу, и Чжао Юнь получил соответствующие указания.Вместе с пятьюстами воинами он стремительно ударил с юго-восточного угла ивышел к центру. Цао Жэнь отступил к северу, но Чжао Юнь не стал егопреследовать, а вырвался через западный проход. Затем он проделал то жесамое, только в обратном порядке. Войска Цао Жэня пришли в смятение. Поднатиском армии Лю Бэя они обратились в бегство. Дань Фу приказал прекратитьпреследование и вернулся в лагерь. Только теперь Цао Жэнь убедился, что Ли Дянь был прав, и вернул ему своерасположение. -- Я очень беспокоюсь за Фаньчэн, как бы там в наше отсутствие не случилосьбеды, -- выразил опасение Ли Дянь. -- Нынче ночью я попытаюсь захватить лагерь Лю Бэя, -- сказал Цао Жэнь. --Если я добьюсь успеха, тогда подумаем, что делать дальше, если же нет --вернемся в Фаньчэн. -- Откажитесь от своего намерения. Лю Бэй хорошо подготовился! --предупредил Ли Дянь. -- Если всегда сомневаться, зачем же воевать? -- возразил Цао Жэнь и, необращая внимания на уговоры Ли Дяня, стал готовиться к ночному нападению налагерь врага. В это время Дань Фу беседовал с Лю Бэем, и вдруг налетел вихрь. -- Это означает, что сегодня ночью Цао Жэнь нападет на наш лагерь! --заявил Дань Фу. -- Что же нам предпринять? -- спросил Лю Бэй. -- У меня уж все рассчитано! -- улыбнулся в ответ Дань Фу. Когда ночью войско Цао Жэня подошло к лагерю Лю Бэя, там повсюду вспыхнулиогни и загорелся лагерный частокол. Цао Жэнь понял хитрость врага и хотелотступить, но на него так стремительно налетел Чжао Юнь, что он вынужден былбежать на северный берег реки, не успев даже собрать все свои войска. Наберегу он столкнулся с Чжан Фэем. Под прикрытием отряда Ли Дяня Цао Жэнюедва удалось переправиться через реку. Более половины его воинов погибло вее водах. С великим трудом Цао Жэнь добрался до Фаньчэна и крикнул, чтобыоткрыли ворота. Ворота распахнулись, и навстречу Цао Жэню вышел отряд войск. Военачальникгромко кричал: -- Я уже давно взял Фаньчэн! Все в испуге посмотрели на него -- это был Гуань Юй. Цао Жэнь такперепугался, что бросился бежать. Гуань Юй преследовал его, но Цао Жэнюудалось отбиться от наседающего противника и уйти в Сюйчан. По дороге онузнал, что все эти козни и хитрости придумал Дань Фу, советник Лю Бэя. Лю Бэй, одержав победу, во главе своих войск торжественно въехал в Фаньчэн.Его встречал уездный начальник Лю Би. Он был одного рода с Лю Бэем.Пригласив его к себе в дом, Лю Би устроил в честь его пир. На пиру Лю Бэйобратил внимание на юношу с гордой осанкой и спросил Лю Би: -- Кто это такой? -- Это мой племянник Коу Фын, -- ответил Лю Би. -- Родители его умерли, ион живет у меня. Юноша очень понравился Лю Бэю, и он решил его усыновить. Лю Би был этомувесьма рад и заставил Коу Фына поклониться Лю Бэю, как названому отцу. Имяюноши изменили на Лю Фын. Лю Бэй взял его с собой и велел ему поклонитьсяГуань Юю и Чжан Фэю как своим дядям. -- У вас ведь есть родной сын, -- выразил недовольство Гуань Юй. -- Зачемвам еще понадобился приемный? От этого могут пойти только беды. -- Какие могут быть беды? -- возразил Лю Бэй. -- Я буду обращаться с ним,как с сыном, а он будет служить мне, как отцу. Но все же Гуань Юй остался недоволен. Затем Лю Бэй обсудил с Дань Фу неотложные дела и, оставив Гуань Юя с тысячейвоинов охранять Фаньчэн, вернулся в Синье. Тем временем Цао Жэнь и Ли Дянь добрались до Сюйчана и со слезами, пав ницперед Цао Цао, стали просить прощения, подробно рассказав о своем поражении. -- Победы и поражения -- обычное дело для воина, -- успокоил их Цао Цао. --Значительно интересней, кто советник Лю Бэя? -- Это все дело рук Дань Фу, -- сказал ему Цао Жэнь. -- Кто такой этот Дань Фу? -- Он вовсе и не Дань Фу, -- улыбнулся советник Чэн Юй. -- Человек этот ещев последние годы периода Чжун-пин [184-189 гг.] убил какого-то своегообидчика; после этого он переменил прическу, переоделся и скрылся. Одинправитель схватил его, но он отказался назвать себя. Тогда этот правительсвязал его и на повозке под барабанный бой вывез на базар, надеясь, чтокто-либо из горожан его опознает. Но люди, хоть и знали его, сказать об этомне смели. Так его и отпустили. Он переменил имя и опять скрылся. Затем онобратился к науке, посещал знаменитых ученых и был завсегдатаем у Сыма Хуэя.Настоящее имя этого человека -- Сюй Шу, а прозвище -- Юань-чжи. -- И насколько же он способнее вас? -- поинтересовался Цао Цао. -- Раз в десять... "Как же быть? -- задумался Цао Цао. -- Если такие способные люди пойдут к ЛюБэю, у него быстро отрастут крылья!" -- А вы можете переманить его к себе, -- посоветовал Чэн Юй. -- Каким же это образом? -- Очень просто: Сюй Шу почтительный сын. Отца он лишился еще в детстве, анедавно умер его младший брат Сюй Кан. Теперь мать Сюй Шу осталась одна, инекому ее кормить. Привезите ее в Сюйчан и прикажите письмом вызвать к себесына. Он сразу же явится! Цао Цао послал людей, и вскоре они привезли мать Сюй Шу. Цао Цао принял ееласково и сказал: -- Слышал я, что ваш сын -- самый талантливый во всей Поднебесной, но нынеон, изменив своему законному государю, помогает мятежнику Лю Бэю. Как жаль!Он похож на прекрасную яшму, упавшую в грязь! Мне пришлось побеспокоить васдля того, чтобы вы сами вызвали его в Сюйчан. А я уж найду случай замолвитьза него словечко перед Сыном неба, и он получит щедрое вознаграждение. Цао Цао велел слугам принести "четыре сокровища кабинета ученого"(*1) ипопросил старушку написать письмо. -- А скажите мне, что за человек Лю Бэй? -- обратилась она к Цао Цао. -- Так, проходимец из Пэйцзюня, который нагло осмеливается называть себядядей императора. Это так называемый "внешне совершенный человек с душойподлеца". -- Зачем вы клевещете на него? -- возмутилась мать Сюй Шу. -- Я хорошознаю, что Лю Бэй -- потомок Чжуншаньского вана и праправнук императораЦзин-ди. Он гуманный человек и герой, который с уважением относится к людям.Это известно всем. И если мой сын ему помогает, значит он нашел себедостойного господина. Вы злодей, а не ханьский чэн-сян! Вы клевещете начеловека и хотите, чтобы я заставила своего сына покинуть свет и перейтиво тьму! И не стыдно вам? С этими словами она схватила каменную тушницу и больно ударила Цао Цао.Тот разгневался и крикнул страже, чтобы она обезглавила строптивую старуху. -- Подождите, господин чэн-сян! -- вмешался Чэн Юй. -- Если вы убьетестаруху, то прослывете несправедливым, а ее добродетели прославите! Разве выне видите, что она сама ищет смерти? Стоит вам ее казнить, и тогда Сюй Шу допоследнего дня своей жизни будет помогать Лю Бэю. Лучше оставьте ее здесь,дабы тем самым вызвать у Сюй Шу душевный разлад, и он больше не сможетслужить Лю Бэю. У нас еще будет время придумать, как переманить Сюй Шук нам! Цао Цао согласился. Он велел поместить мать Сюй Шу в отдельном доме исодержать ее. Каждый день старуху посещал Чэн Юй и справлялся о ее здоровье;он посылал ей подарки и письма. Старуха вынуждена была отвечать ему. Узнавтаким образом почерк матери Сюй Шу, Чэн Юй подделал письмо и отправил его сгонцом. Тот доставил письмо Дань Фу в Синье. "Сын мой, -- говорилось в письме, -- недавно умер твой брат Сюй Кан, и я всевремя пребывала в печали. Чэн-сян Цао Цао на днях привез меня в Сюйчан исказал мне, что ты мятежник. Он приказал заковать меня в цепи. Я спасласьтолько благодаря Чэн Юю. Но избавить меня от смерти можешь лишь ты. Вспомнио моих заботах и о тех трудностях, которые я вынесла, чтобы воспитать тебя.Приезжай поскорее и докажи свое сыновнее послушание! Мы подумаем о том, каквернуться в родной дом и избежать великой беды. Жизнь моя висит на волоске,и я уповаю на то, что ты не оставишь меня. Больше ни о чем писать я небуду". Сюй Шу читал письмо, и слезы градом катились из его глаз. С письмом в рукеон вошел к Лю Бэю. -- Я вовсе не Дань Фу. Я вынужден был переменить имя, -- сказал он Лю Бэю.-- Я -- Сюй Шу из Инчжоу. Однажды ночью, возвращаясь из Цзинчжоу от Лю Бяо,я зашел к Сыма Шуй-цзину. Он укорял меня за то, что я до сих пор не нашелсебе господина, и посоветовал пойти служить вам. Вы не прошли равнодушномимо меня и взяли на высокую должность, за что я вам очень благодарен. Нокак мне быть со своей престарелой матушкой? Цао Цао хитростью завлек ее вСюйчан и бросил в темницу, ей угрожает казнь! И вот она прислала письмо,призывая меня спасти ее. Как я могу не пойти? Я готов был служить вам верно,как служат человеку конь и собака, но теперь, когда матушка моя в беде, я немогу помогать вам. Я должен покинуть вас, но верю, что мы еще встретимся! -- Узы родства между матерью и сыном -- священны, и мне нечего напоминатьвам об этом, -- со слезами сказал Лю Бэй. -- Поезжайте. Но я надеюсь, что,после того как вы повидаетесь с вашей высокочтимой матушкой, я еще будуиметь возможность слушать ваши наставления... Сюй Шу сердечно поблагодарил Лю Бэя и тотчас же стал готовиться к отъезду. -- Может быть, вы переночуете здесь еще одну ночь, а завтра мы устроим вамторжественные проводы? -- предложил Лю Бэй. Сунь Цянь, улучив момент, украдкой сказал Лю Бэю: -- Сюй Шу -- самый выдающийся талант во всей Поднебесной. К тому же ондовольно долго пробыл в Синье и хорошо знает состояние вашей армии.Воспользовавшись этим, он может причинить вам большой вред. Не отпускайтеего, не то нам не миновать беды! Если же Сюй Шу останется у нас, Цао Цаоказнит его мать, и тогда он приложит все силы, чтобы отомстить за нее. -- Нельзя допустить, чтобы враг убил матушку Сюй Шу из-за того, что япользуюсь услугами ее сына! -- запротестовал Лю Бэй. -- Это негуманно.Оставить Сюй Шу здесь -- значит разорвать узы между матерью и сыном. Нет, нетолкайте меня на это. Я лучше умру, чем соглашусь на такой поступок! Все были тронуты таким решением Лю Бэя. Лю Бэй пригласил Сюй Шу выпить вина, но тот отказался. -- Сейчас, когда матушка моя брошена в темницу, даже самые редкостные винапокажутся мне горькими! -- воскликнул он. -- А для меня, -- ответил ему Лю Бэй, -- при мысли, что вы уходите, дажетакие кушанья, как печень дракона и мозг феникса, теряют свою сладость! Взглянув друг на друга, Лю Бэй и Сюй Шу заплакали. Так просидели они досамого утра. Предупрежденные об отъезде Сюй Шу, военачальники приготовились к проводам углавных городских ворот. Сам Лю Бэй провожал Сюй Шу до первого чантина.Здесь они сошли с коней и стали прощаться. Подняв кубок с вином, Лю Бэйсказал: -- Как я несчастлив, что вы не можете остаться со мной! Но я надеюсь, чтовы так же хорошо будете служить новому господину и вскоре прославитесь! -- Я тронут тем, что вы оказали великую честь мне, человеку с такиминичтожными талантами и скудным умом, -- произнес Сюй Шу. -- К сожалению, мыс вами вынуждены расстаться на половине пути, и причиной тому моя матушка.Но клянусь вам, что никогда в жизни я не дам Цао Цао ни одного совета! -- Вы уйдете, и я тоже удалюсь в горы и леса! -- молвил Лю Бэй. -- Помогая вам, я вкладывал в это всю свою душу, -- продолжал Сюй Шу, -- ноныне судьба моей матушки вызвала смятение в моем сердце. И если бы даже выне отпустили меня, я бы не принес вам никакой пользы. Не падайте духом -- вынайдете себе других мудрых советников! -- Но кто же в Поднебесной превосходит вас своей мудростью? -- Разве я действительно так мудр, что заслужил столь высокую похвалу? --удивился Сюй Шу. Перед самым расставанием Сюй Шу обратился к военачальникам: -- Я хочу пожелать вам преданно служить своему господину, чтобы имя егобыло увековечено в летописях, а ваши подвиги сияли на страницах истории!Только не подражайте мне в моем непостоянстве! Воины были растроганы такой речью, а Лю Бэй все никак не мог отпустить СюйШу. Он прошел с ним еще один переход, потом еще один; наконец Сюй Шу сказал: -- Не утруждайте себя слишком. Мы расстанемся здесь. -- Отныне каждый из нас пойдет своей дорогой! -- воскликнул Лю Бэй, взявСюй Шу за руку. -- Кто знает, встретимся ли мы когда-либо! Лю Бэй не мог сдержать рыданий; Сюй Шу был тоже взволнован. Стоя на опушкелеса, Лю Бэй смотрел вслед удалявшемуся другу. -- Что я буду без него делать? -- вздыхал он, когда Сюй Шу скрылся из виду.-- О, как бы мне хотелось вырубить сейчас эти деревья! -- Почему? -- заинтересовались все присутствующие. -- Потому, что они мешают мне видеть друга! И вдруг Лю Бэй заметил, что Сюй Шу мчится обратно, подхлестывая своего коня.Он радостно воскликнул: -- Сюй Шу возвращается! Наверно, он изменил свое намерение! -- и бросилсянавстречу другу. -- Что заставило вас вернуться? -- быстро спросил Лю Бэй, когда тотприблизился. -- Мысли мои спутаны, как пенька, и я забыл сказать вам о главном, --отвечал тот. -- Здесь в горах в Лунчжуне -- это всего в тридцати ли отСянъяна -- живет один замечательный человек. Почему вы не обратитесь к нему? -- Может быть, вы возьмете на себя труд пригласить этого человека? --попросил Лю Бэй. -- Нет, этого мало, вы должны сами поехать к нему! -- ответил Сюй Шу. -- Нозато, если вы сможете уговорить его служить вам, это будет равносильно тому,что Чжоу привлек Люй Вана, а Хань заполучил Чжан Ляна. -- Неужели он талантливее вас? -- Меня? -- воскликнул Сюй Шу. -- Да я по сравнению с ним все равно чтозахудалая кляча в сравнении с цилинем(*2), ворона в сравнении с фениксом! Онсам себя сравнивает с Гуань Чжуном и Ио И, но мне кажется, что им далеко донего! Этот человек постиг все законы земли и неба и затмит своими знаниямилюбого ученого в Поднебесной! -- Кто же он такой? -- спросил Лю Бэй. -- Чжугэ Лян из Ланъе, потомок сы-ли Чжугэ Фына. Отец его Чжугэ Гуй былправителем округа Тайшань, но рано умер, и Чжугэ Лян переехал к своему дядеЧжугэ Сюаню, который жил в Сянъяне и был другом цзинчжоуского правителя ЛюБяо. Потом Чжугэ Сюань умер, и ныне Чжугэ Лян со своим братом живет вНаньяне. Они занимаются там земледелием, в часы досуга любят петь "ПесниЛянфу"(*3) под аккомпанемент лютни. В той местности есть гора, которая носитназвание Во-лун -- гора Дремлющего дракона, и поэтому Чжугэ Лян называетсебя еще господином Во-луном. Вот действительно самый выдающийся талант замногие века! Поскорее навестите его, и если он согласится быть вашимсоветником, тогда вам нечего будет беспокоиться о порядке в Поднебесной! -- Мне как-то Сыма Шуй-цзин говорил о Во-луне и Фын-чу. Наверно, это одиниз них? -- Фын-чу -- это Пан Тун из Сянъяна, а Во-лун -- это и есть Чжугэ Лян, --объяснил Сюй Шу. Лю Бэй так и подпрыгнул от радости: -- Вот теперь только я узнал, кто такие Во-лун и Фын-чу! Мудрецы находятсяу меня под боком, а я ходил, как слепой! Спасибо, что вы открыли мне глаза! Потомки сложили стихи, рассказывающие, как Сюй Шу, не слезая с седла,расхвалил Чжугэ Ляна: Как жаль, что великие люди не встретятся больше на свете, Хотя их сердечная дружба навек сохранила свой пыл И речи их были подобны раскату весеннего грома, Что спавшего мирно дракона в Наньяне от сна пробудил. После этого Сюй Шу попрощался с Лю Бэем и уехал. Теперь Лю Бэй полностью осознал то, что ему сказал в свое время СымаШуй-цзин. Подобно человеку, только что очнувшемуся от глубокого сна,возвращался Лю Бэй со своими военачальниками в Синье. Здесь он приготовилдары и вместе с братьями Гуань Юем и Чжан Фэем собрался в Наньян к ЧжугэЛяну. Между тем Сюй Шу, взволнованный расставанием с Лю Бэем и опасаясь, чтоЧжугэ Лян не пожелает покинуть горы, по пути сам заехал к нему. Чжугэ Лянпоинтересовался причиной его прихода. -- Я служил Лю Бэю, -- сказал ему Сюй Шу, -- но Цао Цао бросил в темницумою матушку, и она призывает меня к себе. Я не могу не поехать. Но передотъездом я рассказал о вас Лю Бэю, и он очень скоро посетит вас. Надеюсь, выне откажете развернуть свои великие таланты, чтобы помочь ему! Это было быдля него великим счастьем! -- Так, значит, вы сделали меня жертвой в своем жертвоприношении? -- сраздражением произнес Чжугэ Лян. Он сердито встряхнул рукавами халата и вышел, а пристыженный Сюй Шу сел наконя и уехал в Сюйчан к своей матушке. Вот уж поистине: Он другу сказал только слово, любя своего господина. Домой он уехал, ведомый лишь чувствами верного сына. О том, что было дальше, вы узнаете в следующей главе.ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
в которой повествуется о том, как Сыма Хуэй назвал еще одногознаменитого мудреца,и о том, как Лю Бэй трижды посещал Чжугэ Ляна Итак, Сюй Шу прибыл в Сюйчан. Узнав о его приезде, Цао Цао сказал Сюнь Юю,Чэн Юю и другим своим советникам, чтобы они встретили Сюй Шу. Тот предсталперед Цао Цао и низко поклонился. -- Почему вы, такой талантливый ученый, унизили себя службой Лю Бэю? --сразу же спросил у него Цао Цао. -- В молодости я долго скитался по рекам и озерам, скрываясь от опасности,и случайно попал в Синье, где и сдружился с Лю Бэем, -- пояснил Сюй Шу. --Но так как матушка моя здесь, а я очень люблю ее, я не смог преодолетьугрызений совести. -- Зато теперь вы можете сколько угодно заботиться о вашей матушке,и у меня будет возможность получать ваши наставления, -- сказал Цао Цао. Сюй Шу с благодарностью поклонился и немедленно отправился повидатьсяс матерью. Со слезами на глазах он поклонился у ее дверей. -- Ты зачем здесь? -- удивилась старушка. -- Я приехал сюда по вашему письму, -- ответил Сюй Шу. -- Ты скверный сын! -- разгневалась старуха, ударив кулаком по столу. --Бродяга! Сколько лет я учила тебя уму-разуму, а ты стал еще хуже, чем был!Ты читаешь книги, и тебе должно быть известно, что верность господину исыновнее послушание не могут существовать без ущерба для обеих сторон! Разветы не знал, что Цао Цао обманщик и злодей, а Лю Бэй гуманный и справедливыйчеловек? Ведь он потомок Ханьского дома, и ты служил достойному господину!Ох, и глупец же ты! Ну как ты мог из-за подложного письма покинуть свет радитьмы! Какими глазами мне смотреть на тебя? Ты опозорил своих предков!Напрасно ты живешь на свете! Сюй Шу повалился ей в ноги, не смея поднять глаз. Она скрылась за ширмами, ичерез минуту вбежал слуга с криком: -- Госпожа повесилась! Сюй Шу бросился на помощь, но поздно, -- матушка его уже испустила дух. Твердость матушки Сюй Шу потомки прославили в стихах: О матушка Сюй! Сквозь столетья пройдет Великая мудрость ее и отвага! И нравственный долг охраняла она И много семье своей сделала блага. Совсем не заботясь о славе своей, Она лишь о сыне радела любимом. И -- вся справедливость -- до самых небес Взнеслась она духом непоколебимым. Лю Бэя отважно хвалила она, Бранила врага Цао Цао без страха. Ее не пугали ни пытки огнем, Ни меч, ни палач, ни кровавая плаха. Она лишь боялась, что предков ее Позором покроют дела ее сына. И в гордом поступке своем наравне Стоит с матерями Мын Цзы и Ван Лина. При жизни ее прославляла молва, Теперь говорят о ней тушь и бумага. О матушка Сюй! Сквозь столетья пройдет Великая мудрость ее и отвага. Сюй Шу без чувств грохнулся на пол возле тела матери и долго не приходил всебя. Цао Цао прислал людей передать ему дары и выразить своесоболезнование, затем он сам явился совершить жертвоприношение. Сюй Шупохоронил свою матушку к югу от Сюйчана и остался там охранять ее могилу.Подарков Цао Цао он не принял. В это время Цао Цао собирался предпринять поход на юг. Однако советник СюньЮй отговаривал его: -- В холодную погоду воевать невозможно, разумнее было бы подождать довесны... Цао Цао с ним согласился. Он приказал отвести воды реки Чжанхэ и сделатьнебольшое озеро, где его войска обучались ведению войны на воде. Тем временем в Синье произошло вот что. Лю Бэй, приготовив подарки,собирался в Лунчжун к Чжугэ Ляну, когда ему доложили, что у ворот егоспрашивает какой-то человек в островерхой шляпе. -- Наверно, Чжугэ Лян! -- обрадовался Лю Бэй. Приведя в порядок свою одежду, он вышел встречать гостя. Но это оказалсяСыма Хуэй. Лю Бэй любезно пригласил его во внутренние покои, усадил напочетное место и осведомился: -- Как поживаете? Простите, что за своими военными делами я не выбралвремени наведаться к вам. У меня не хватает слов выразить, как я счастлив,что удостоился вашего светлого посещения! -- Я собственно пришел повидаться с Сюй Шу, мне сказали, что он у вас, --ответил Сыма Хуэй. -- Недавно его матушка прислала ему письмо и вызвала в Сюйчан, -- произнесЛю Бэй. -- Тут какая-то хитрость со стороны Цао Цао! -- взволновался Сыма Хуэй. --Я хорошо знаю матушку Сюй Шу: она ни за что на свете не согласилась бынаписать такое письмо, даже если бы ее бросили в темницу! Ах, лучше бы СюйШу не уходил отсюда! Тогда еще можно было бы надеяться, что его матушкаостанется в живых, а теперь она безусловно погибнет! Лю Бэй изумился, не понимая, почему это может случиться. -- А вот почему, -- объяснил Сыма Хуэй, заметив его недоумение. -- МатушкаСюй Шу -- женщина высоких взглядов, и она не пожелает жить после того, какее сын совершил позорный поступок! -- Не скажете ли вы мне, кто такой наньянский Чжугэ Лян? -- спросил Лю Бэй.-- Его назвал мне перед отъездом Сюй Шу... -- Ах, зачем же он еще тащит другого! -- усмехнувшись, воскликнул СымаХуэй. -- Решил сам уйти -- на то его воля, и делу конец! -- Почему вы так говорите? -- не понял его Лю Бэй. -- Чжугэ Лян близок с Цуй Чжоу-пином из Болина, Ши Гуан-юанем из Инчуани,Мын Гун-вэем из Жунани и с Сюй Шу, -- объяснил Сыма Хуэй. -- Они составляюткак бы единый кружок, и только один Чжугэ Лян независим во взглядах. Когдаони беседуют, Чжугэ Лян часто сидит в сторонке и, обхватив колени руками,напевает. Потом вдруг укажет на друзей рукой и воскликнет: "Друзья мои, еслибы вы пошли на службу, то непременно получили бы высокие должности!" А когдате спрашивают его, что он этим хочет сказать, Чжугэ Лян только улыбается вответ. Он обычно сравнивает себя с Гуань Чжуном и Ио И, но мудрость егоникто измерить не может. -- Почему в Инчуани так много мудрецов? -- спросил Лю Бэй. -- Еще в давние времена астролог Инь Куй предсказал, что будет так, когдаувидел множество ярких звезд, скопившихся над Инчуанью, -- ответил СымаХуэй. -- Ведь Гуань Чжун и Ио И -- наиболее прославленные люди эпохи Чуньцю иБорющихся царств. Их подвиги известны всей вселенной, -- не вытерпелстоявший рядом Гуань Юй. -- Не слишком ли это для Чжугэ Ляна -- сравниватьсебя с ними? -- Я тоже так думаю, -- согласился Сыма Хуэй. -- Я сравнивал бы его сдругими. -- С кем же? -- спросил Гуань Юй. -- Во-первых, с Цзян Цзы-я(*1), который помог основать Чжоускую династию,просуществовавшую восемьсот лет, и с Чжан Ляном, прославившим Ханьскуюдинастию на целых четыреста лет! -- сказал Сыма Хуэй. Все были поражены этими словами, а Сыма Хуэй откланялся и удалился. Лю Бэюне удалось его удержать. Сыма Хуэй вышел за ворота и, взглянув на небо,громко рассмеялся: -- Вот Дремлющий дракон и нашел себе господина! Но как жаль, что родился онне вовремя! -- воскликнул он и скрылся. -- Поистине непонятный старец! -- со вздохом произнес Лю Бэй. На другой день Лю Бэй с братьями отправился в Лунчжун. Издали путникизаметили у подножья гор нескольких крестьян, которые обрабатывали землюмотыгами и напевали: Земли поверхность, как шахматное поле, Как дивный купол, небесный кругозор. Людей всех делят на белых и на черных, Позор и слава в разладе с древних пор. Тот, кто прославлен, в довольстве пребывает, Тот, кто унижен, лишен последних благ. Живет в Наньяне таинственный отшельник, Спит дни и ночи -- не выспится никак. Лю Бэй заинтересовался песней и, придержав коня, окликнул одного изкрестьян: -- Эй, скажи-ка мне, кто сложил эту песню? -- Ее сочинил господин Дремлющий дракон, -- ответил тот. -- А где он живет? -- Вон там... К югу от этой горы есть хребет Во-лун, -- объяснилкрестьянин. -- Не доезжая его -- небольшая роща, а в роще -- хижина, в ней иживет господин Чжугэ Лян. Лю Бэй поблагодарил крестьянина и поехал дальше. Вскоре впереди он увиделхребет Во-лун. Природа здесь действительно была необычайно живописна.Потомки, в подражание древним, сложили стихи, в которых описали место, гдежил Чжугэ Лян: Ли в двадцати на запад от Сянъяна Есть горный кряж; внизу течет река. Вода бежит, о камни разбиваясь, Вершины гор уходят в облака. И это все -- как феникс в ветках сосен Иль как дракон, что свился на ночлег. Вот хижина; в ней за плетеной дверью Спокойно спит великий человек. Седой бамбук покрыл крутые склоны, Вокруг цветы -- покой и благодать. Там на полу, средь рукописей желтых, Лишь мудрецам, склонившись, восседать Порой плоды приносит обезьяна, И аист бдит, как сторож, у дверей. Лежит в парчу завернутая лютня, И светлый меч сверкает, как ручей. Тот человек, что спит в жилье убогом, В досужий час копает огород. Он ждет, когда его гроза разбудит, И он, восстав, мир людям принесет. Лю Бэй подъехал к хижине и постучал в грубо сколоченную дверь. Вышел мальчики спросил, кто он такой. -- Передай своему господину, что ему желает поклониться ханьский полководецправой руки, Ичэнский хоу, правитель округа Юйчжоу, дядя императора ЛюБэй... -- Ой-ой, я не запомню столько титулов! -- забеспокоился мальчик. -- Тогда скажи просто, что к нему приехал Лю Бэй. -- Мой господин ушел на рассвете, -- сказал мальчик. -- Куда же он ушел? -- Не знаю, дороги его неопределенны. -- А когда он вернется? -- Тоже не знаю... Может быть, дня через три или через пять, а то и черездесять... Лю Бэй был расстроен. -- Что ж, нет так нет -- едем домой! -- сказал Чжан Фэй. -- Подождем немного, -- предложил Лю Бэй. -- Я тоже думаю, что лучше вернуться, -- поддержал Чжан Фэя Гуань Юй. -- Мыможем послать человека узнать, возвратился ли Чжугэ Лян. Поручив мальчику передать Чжугэ Ляну, что приезжал Лю Бэй, братья сели наконей и двинулись в обратный путь. Проехав несколько ли, Лю Бэй остановилконя и стал осматривать окрестности Лунчжуна. Вокруг были горы, правданевысокие, но живописные, речка неглубокая, но чистая, поля необширные, норовные, лесок небольшой, но пышный. Резвились и прыгали обезьяны,разгуливали аисты; сосны и заросли бамбука соперничали друг с другом впышности. Такая картина доставляла Лю Бэю огромное наслаждение. Вдруг Лю Бэй заметил человека благородной наружности и гордой осанки. Он шелс горы по уединенной тропинке, опираясь на полынный посох. На голове егобыла повязка, и одет он был в черный халат. -- Вот, наверно, Дремлющий дракон! -- воскликнул Лю Бэй и, соскочив с коня,приветствовал неизвестного. -- Вы, должно быть, господин Дремлющий дракон? -- А вы кто такой? -- спросил человек. -- Я -- Лю Бэй. -- Нет, я не Чжугэ Лян. Я его друг, Цуй Чжоу-пин из Болина. -- Давно слышал ваше славное имя! -- обрадовался Лю Бэй. -- Счастливвстретиться с вами! Прошу вас присесть и дать мне ваши наставления. -- Зачем вам понадобился Чжугэ Лян? -- спросил Цуй Чжоу-пин. -- Видите ли, сейчас в Поднебесной великая смута, со всех стороннадвигаются грозные тучи, и я хотел просить Чжугэ Ляна помочь мне установитьпорядок в стране, -- сказал Лю Бэй. -- Конечно, это гуманное желание, -- согласился Цуй Чжоу-пин. -- Но так ужведется исстари: порядок чередуется с беспорядком. Когда Гао-цзу, отрубивголову Белой змее, встал на борьбу за справедливость и казнилбезнравственного циньского правителя, страна из полосы смут вступила вполосу порядка. Спокойствие длилось до правления императоров Ай-ди и Пин-ди-- почти двести лет. Потом, когда Ван Ман поднял мятеж, страна опять перешлав полосу смут. Гуан-у возродил династию и устранил беспорядки, и вот вплотьдо наших дней -- тоже почти двести лет -- народ жил в мире и покое. Сейчасвновь повсюду поднято оружие, и это значит, что наступило время смут. Тут ужничего не поделаешь! Если вы хотите, чтобы Чжугэ Лян повернул вселенную, тоя боюсь, что вы напрасно потратите силы. Разве вам не известно, что покорныйнебу всего достигает легко, а тот, кто идет наперекор небу, всегда встречаеттрудности? Не изменить того, что предрешено судьбой, не избежать того, чтопредопределено роком! -- Ваши рассуждения доказывают вашу прозорливость, -- произнес Лю Бэй. --Но могу ли я, потомок Ханьского дома, оставить династию на произвол судьбы? -- Люди, живущие в горах и пустынях, не пригодны для того, чтобы рассуждатьо делах Поднебесной, -- сказал Цуй Чжоу-пин. -- Но раз уж вы спросили меня,то я и ответил вам по мере моего разумения... хотя, может быть, и глупо! -- Я благодарен вам за наставления, -- сказал Лю Бэй. -- Но не знаете ливы, куда ушел Чжугэ Лян? -- Нет, не знаю. Я тоже хотел с ним повидаться. -- А если бы я попросил вас приехать ко мне, в мой ничтожный городишко? --спросил Лю Бэй. -- О, нет! Я слишком для этого ленив! Да и давно уже отказался от почестей!-- сказал Цуй Чжоу-пин. -- До свиданья! Он поклонился и ушел, а братья сели на коней и поехали дальше. -- Чжугэ Ляна не нашли, но зато вдоволь насладились болтовней этогонегодного школяра! -- ворчал дорогой Чжан Фэй. -- Это мудрые рассуждения отшельника! -- поправил брата Лю Бэй. Спустя несколько дней ему сообщили, что господин Во-лун вернулся. Лю Бэйвелел привести коня. -- Не пристало вам гоняться за этой деревенщиной! -- раздраженно заметилЧжан Фэй. -- Велите слуге позвать его, и все тут! -- Помолчи-ка ты лучше! -- прикрикнул на брата Лю Бэй. -- Тебе известно,что Мын Цзы сказал: "Если ты хочешь видеть мудреца, но идешь не его путем,-- это равносильно тому, что ты зовешь мудреца, но закрываешь перед нимдверь". Ведь Чжугэ Лян -- величайший мудрец нашего времени! Можно ли егопросто позвать? Лю Бэй сел на коня и во второй раз отправился к Чжугэ Ляну. Братьяпоследовали за ним. Стояла суровая зима, черные тучи заволокли небо. Неуспели путники проехать и нескольких ли, как налетел холодный ветер, повалилснег. Горы стали словно из яшмы, и деревья будто обрядились в серебро. -- Воевать сейчас нельзя -- зима, -- проворчал Чжан Фэй. -- И зачем толькопонадобилось тащиться в такую даль из-за какого-то бесполезного человека?Сидели бы в Синье, подальше от ветра и снега! -- Я хочу, чтобы Чжугэ Лян увидел мою настойчивость! -- заявил Лю Бэй. --Если ты боишься холода, можешь возвращаться! -- И смерти не боюсь, не то что холода! -- вспыхнул задетый Чжан Фэй. --Но думаю, что едете вы напрасно, вот что! -- Поменьше болтай! Едем дальше! -- ответил Лю Бэй. Приближаясь к деревушке, путники услышали, что в кабачке, стоявшем у краядороги, кто-то напевает песню. Лю Бэй придержал коня. И подвигов не совершал и славы еще не стяжал он, Он долго весны не встречал, что каждому сердцу желанна. И жаль, что не видели вы, как старец Дунхайский покинул Лачугу свою и пошел вслед за колесницей Вэнь-вана. Как, не ожидая, пока князья соберутся под знамя, Вдруг на переправе Мынцзинь стремительно в лодку вошел он, Как в битве великой в Муе, где крови пролито немало, Могучим орлом воспарил, отваги и верности полон. И жаль, что не видели вы, как пьяница из Гаояна, Бедняк низкородный, почтил Манданского гуна поклоном, С каким величавым лицом сидел на пиру, удивляя Сужденьем своим о князьях, пророчески непреклонным. Как княжества Ци города он отдал врагу на востоке. Но в Поднебесной никто его не пленился уделом. Хоть не были оба они в родстве с императорским домом, А все же героев таких на свете не сыщется целом. Песня кончилась. И тогда запел другой, в такт ударяя по столу: Мечом, озарившим весь мир, взмахнул государь и основу Династии заложил, сиявшей четыреста лет. Сановники злые пришли, и царственный род истощился, И при Хуань-ди и Лин-ди померкнул величия свет. И радуги дивной дуга является в Яшмовой зале, И черной змеею раздор обвил императорский трон, Разбойники как муравьи повсюду кишат в Поднебесной, Коварных героев толпа со всех налетает сторон. Не стоит стонать и скорбеть, все жалобы наши напрасны, От скуки идем мы в трактир и пьем беззаботно вино. Пусть каждый живет для себя -- и жизнь наша будет спокойна, А будут ли нас прославлять в грядущем -- не все ли равно! Оба певца захлопали в ладоши и рассмеялись. -- Дремлющий дракон тоже, наверно, здесь! -- воскликнул Лю Бэй, слезая сконя и направляясь в трактир. Там за столиком друг против друга сидели двоеи пили вино. Один -- с длинной бородой и бледным лицом, его собеседник -- судивительно благородной осанкой. Лю Бэй поклонился им. -- Не скажете ли вы, кто из вас господин Во-лун? -- А вы кто такой? И зачем вы ищете Во-луна? -- спросил длиннобородый. -- Я -- Лю Бэй. Хочу спросить совета у господина Во-луна, как помочьстране и дать народу покой... -- Во-луна здесь нет, но мы его друзья, -- сказал длиннобородый. Я -- ШиГуан-юань из округа Инчжоу, а это Мын Гун-вэй из Жунани. -- О, я много слышал о вас! -- обрадовался Лю Бэй. -- Как я счастлив, чтослучайно встретился с вами! У меня с собой есть запасные кони, и если выничего не имеете против, поедемте к господину Во-луну и там побеседуем! -- Не трудитесь просить нас об этом! -- ответил Ши Гуан-юань. --Садитесь-ка вы сами на своего коня и поезжайте разыскивать Во-луна, а мы --люди, праздно живущие в горах и пустынях, -- не сведущи в таких делах, какуправление государством и умиротворение народа! Лю Бэй откланялся и направился к горе Дремлющего дракона. Возле дома ЧжугэЛяна Лю Бэй сошел с коня и постучал в ворота. На стук вышел мальчик. -- Дома твой господин? -- спросил Лю Бэй. -- Он в комнате сидит за книгой. Пожалуйста. Лю Бэй последовал за мальчиком. На средней двери висела большая надпись:"Познавая свои стремления -- укрощай страсти, пребывая в спокойствии --постигай грядущее". Из комнаты доносилось протяжное пение. Лю Бэй заглянул вдверь. Там возле очага, обхватив руками колени, сидел юноша и напевал: Феникс летает только в заоблачной выси, Лишь на утуне(*2) строит свой временный дом. Муж многомудрый держится данного слова, Видит опору лишь в господине своем. Он с наслажденьем пашню свою поднимает, В хижине бедной живу я один в тишине. Скучно мне станет, играю на лютне, читаю, Чтобы дождаться славы, обещанной мне. Когда юноша кончил петь, Лю Бэй вошел в комнату и приветствовал его: -- Я давно стремлюсь к вам, учитель, но еще не имел счастья поклонитьсявам! Мне о вас поведал Сюй Шу. Несколько дней назад я с благоговениемвступил в ваше жилище, но, увы, вас не было, и я вернулся ни с чем. И воттеперь я снова пришел, невзирая на ветер и снег. Как я счастлив, что мне,наконец, удалось узреть ваше благородное лицо! -- Вы, наверно, не кто иной, как Лю Бэй, и хотите видеть моего старшегобрата? -- прервал его юноша, торопливо ответив на приветствие. -- Так, значит, вы не Во-лун? -- изумился Лю Бэй. -- Нет, я его младший брат -- Чжугэ Цзюнь. Нас трое братьев. Самый старший-- Чжугэ Цзинь служит у Сунь Цюаня в Цзяндуне, а Чжугэ Лян мой второйбрат... -- А он сейчас дома? -- спросил Лю Бэй. -- Они вчера договорились с Цуй Чжоу-пином пойти побродить. -- И куда же они отправились? -- Может быть, поехали на лодке или же ушли навестить буддийских монахов иотшельник