Поскольку разнообразные аспекты проблемы, обсуждавшейся на предшествующих страницах, несколько многочисленны и сложны из-за огромной массы не относящегося к делу, но вызывающего путаницу материала, которым данный вопрос обременялся на каждом шаге своей истории в течение почти века, сейчас будет дано краткое резюме основных упомянутых моментов и описано их значение применительно к основной проблеме.
Первым делом я показал природу тестов, которые, как казалось ранним исследователям, устанавливают защитное влияние вакцинации, и привел факты, которые два величайших из ныне живущих специалистов по теме, профессор Крукшенк и доктор Крейтон, рассматривают как доказательства ошибочности и недостаточности всех тестов, которые были применены. За этим последовало изложение обильных фактов, которые в первые десять лет века уже показывали, что вакцинация не имела защитной силы (с. 10—12). Но медицинское руководство уже приняло операцию как имеющую доказанную ценность, и законодатели по их рекомендациям проголосовали за выплату ее изобретателю 30000 фунтов из правительственных денежных средств, а помимо этого в 1808 году обеспечили Национальную Вакцинную организацию постоянным доходом в 3000 фунтов в год. С этого времени были поставлены на карту репутация и денежные вложения. К тем, кто представлял свидетельства неуспехов или опасностей вакцинации, относились как к фанатикам, и медицинский и официальный мир продолжал так себя вести вплоть до назначения последней Королевской комиссии.
Далее я объясняю причины того, почему врачи не являются лучшими судьями последствий вакцинации, полезных или наоборот, и после этого привожу доказательства особенной способности к искажению фактов, относящихся к этому вопросу, которая была им свойственна с начала века до наших дней. Последовательные годовые отчеты Национальной Вакцинной организации приводят цифры смертей от оспы в Лондоне в XVIII веке, которые увеличиваются со временем, как количество людей в клеенчатых плащах у Фальстафа [шекспировский персонаж Фальстаф, завираясь все больше и больше, постепенно увеличивает количество якобы побежденных им врагов. — прим. перев. ], и при этом в наше время покойный д-р Карпентер, мистер Эрнест Харт, Национальное общество здоровья и Департамент местного управления делают заявления или приводят абсурдные и явно неверные цифры.*
|
|
* К примерам, которые я уже привел, я сейчас могу добавить еще два, поскольку они иллюстрируют безрассудство, с которым делаются суждения в пользу вакцинации с пренебрежением малейшими попытками проверки. В первом издании "Правды о вакцинации" мистера Эрнеста Харта (с. 4) утверждается со ссылкой на члена парламента, недавно вернувшегося из Бразилии, что во время эпидемии оспы в городе Сеара в 1878 и 1879 годах среди населения, не превышающего 70000 человек, было 40000 смертей от оспы. Это повторяется доктором Карпентером во время дебатов в Лондоне в феврале 1882 года, и лишь когда точность этой цифры была поставлена под сомнение, было выяснено, что население города в рассматриваемое время было всего около 20000, однако член парламента утверждал с детальными обстоятельствами — что "на одном кладбище с августа 1878 года до июня 1879 года были захоронены 27064 человека, умерших от оспы". Географические справочники — не самая сложная для понимания литература, и проверить часть этого чудовищного утверждения перед его печатью было бы нетрудно. Дженнер, как нам рассказывает биограф, испытывал страх перед арифметическими вычислениями из-за природной к ним неспособности, и эта особенность, видимо, является отличительной чертой тех, кто защищает вакцинацию, как достаточно показывают приведенные мной примеры.
|
|
Другой вопиющий случай официального искажения произошел в самой Королевской комиссии, но был, к счастью, позднее разоблачен. Медицинский служащий Департамента местного управления свидетельствовал (Первый доклад, вопрос 994), что Департамент в 1886 году "приложил усилия для получения цифр, относящихся к пароходу 'Пруссия'", на котором вспыхнула оспа по прибытии в Австралию. Он сделал следующие утверждения: (1) на борту судна было 312 человек; (2) заболели 4 ревакцинированных, 47 вакцинированных, 3 ранее болевших оспой и 15 невакцинированных — всего 69; (3) пример был приведен с целью показать, что "санитарные условия имеют слабое влияние на контроль над оспой или никакого влияния, по сравнению с фактом вакцинации или ее отсутствия". Это официальное заявление было процитировано в палате общин как ярко демонстрирующее ценность вакцинации. Но, как и множество других официальных утверждений, все это было неверно! Были получены доклады инспекторов Мельбурна и Сиднея, и обнаружилось, что: (1) На борту корабля было 723 пассажира и 120 человек команды — всего 843, вместо 312, так что "усилия" Департамента местного управления по получению "цифр" были крайне неэффективными; (2) Было 29 случаев оспы среди 235 пассажиров, которые высадились в Мельбурне, из которых лишь один не был привит. Команда была вся ревакцинирована перед началом плавания, однако 14 ее членов заболели и один умер. Все это — в добавление к случаям, приведенным Департаментом местного управления. Таким образом, болезнью заразились 18 ревакцинированных лиц, а не 4, как утверждалось поначалу, и 69 вакцинированных вместо 48, в то время как среди 15 случаев у предположительно невакцинированных три были у младенцев в возрасте до года и еще два у детей между пятью и десятью годами. (3) Официальные доклады из Мельбурна и Сиднея утверждали, что судно было сильно переполнено, что санитарные меры были очень плохими, а инспектор в Сиднее заявил, что судно было "самым грязным кораблем из всех, с которыми он имел дело"!
|
|
Здесь, таким образом, мы имеем случай, в котором все официальные цифры, выставленные как результат "приложения усилий", ошибочны не в пустяковой мере, а настолько по-крупному, что можно предположить, что они относились к совсем другому кораблю. И главный факт — факт грязных, тесных, антисанитарных условий на корабле — не был известен или был скрыт, а случай был приведен для демонстрации того, что санитария не имеет значения в отношении оспы. На самом деле этот случай доказывает то, что в антисанитарных условиях ни вакцинация, не ревакцинация не имеют ни малейшего эффекта в предотвращении распространения оспы, поскольку доля случаев среди ревакцинированной команды была почти точно такой же, как доля всех случаев (исключая трех младенцев) среди обитателей судна.
С этим примером официально процитированных фактов (!) в поддержку вакцинации в конце длинной серии, которую мы приводили или на которую ссылались в первой части этой работы, вполне уместно попросить, чтобы все подобные непроверенные утверждения были раз и навсегда признаны не подлежащими рассмотрению (см. Заключительный доклад, страницы 205—206, и Второй доклад, вопросы 5942— 5984).
Далее я демонстрирую существование столь безрассудной веры в важность вакцинации, что она ведет многих из тех, кто официально причастен к вакцинации, к сокрытиям и ложным утверждениям, которые оправдываются желанием "оградить вакцинацию от упреков". Из-за этого и получилось, что до 1881 года смерти не регистрировались регулярно как связанные с вакцинацией, хотя сейчас в отчетах службы Записи актов гражданского состояния появляется нарастающее количество таких смертей, в то время как некоторые медицинские работники, лично интересовавшиеся этими последствиями вакцинации, обнаружили большое количество следующих за операцией смертей вместе с большим процентом следующих за нею болезней, часто продолжающихся годами или всю жизнь. Эти смерти неизбежно оставались полностью неизвестными и непризнанными, кроме как в таких частных исследованиях.
Это же желание оказать честь такой важной, по их мнению, практике ведет к столь неточным или ошибочным утверждениям, касающимся наличия или отсутствия прививки у умерших от оспы, что делает всю статистику такого рода ложной и ошибочной до такой серьезной степени, что ее необходимо полностью отвергнуть. Умирает ли человек от оспы или от другой болезни — это факт, который регистрируется с приемлемой точностью, потому что эта болезнь в смертельных случаях оказывается одной из наиболее узнаваемых. Статистика "оспенной смертности", таким образом, может быть принята как надежная. Но зарегистрирован ли пациент как привитый или непривитый — это обычно зависит от видимости или невидимости следов от прививок во время болезни или после смерти. Оба типа наблюдений подвержены ошибкам, а последний еще и влечет риск заражения, что оправданно ведет к отмене проверки. И принятая многими врачами практика трактовки всех сомнений в пользу вакцинации полностью портит всю такую статистику, за исключением тех особых случаев, когда большие количества взрослых людей систематически вакцинируются или ревакцинируются. Следовательно, когда результаты этой несовершенной статистики противоречат официальным записям о смертности от оспы, они должны быть отвергнуты. Это абсолютный закон доказательств, статистики и здравого смысла — если два вида фактов противоречат друг другу, то тот, который частично неверен, причем это доказуемо, или не заслуживает доверия, должен быть отброшен. Окажется, что все данные, кажущиеся доказательствами полезности вакцинации, относятся к этой не заслуживающей доверия категории. К этому заключению неизбежно приводит то, что, согласно более свежей больничной статистике, оспа у привитых случается примерно в такой же пропорции от всей оспы, какую привитые составляют от всего населения. Это еще раз указывает, что более ранние цифры, изображающие, что доля случаев оспы у непривитых была в пять-шесть раз больше, а уровень смертности у непривитых вдвое или втрое выше, чем в среднем в допрививочные времена, полностью неверны и связаны со всякого рода ошибками или ложными утверждениями, на что было указано выше.
Избавившись таким образом от некоторых ошибочных представлений и заблуждений, затемняющих основной рассматриваемый вопрос, и показав, что, по официальному признанию, единственное ценное свидетельство состоит из "массива национальной статистики", который должен был рассматриваться комиссией из подготовленных статистиков, я продолжаю показывать с помощью серии графиков, включающих официальную или национальную статистику, представленную комиссии или обнаруживаемую в отчетах Службы записи актов гражданского состояния, чтó такая статистика в действительности означает. И я прошу своих читателей вновь посмотреть на те графики, поскольку я на них ссылаюсь.
График I показывает самый большой доступный массив национальной статистики, представляя на одном рисунке смертность от оспы, от других преобладающих заразных болезней и общую смертность с 1760 по 1896 год. Первая часть, с 1760 по 1836, взята из "Ведомостей смертности", которые хоть и не полны, но признаю́тся в целом довольно точными в отношении изменений в различные периоды и по различным болезням. Вторая часть, с 1838 года и далее, взята из отчетов Службы записи актов гражданского состояния и является более полной в том смысле, что учитывает смерти от любых причин. Линии этой части на графике, таким образом, оказались на более высоком уровне, чем в ранний период и могут сравниваться только в смысле пропорций смертности от различных причин, не так точно, как общие количества. Основной урок этого графика — урок, который члены комиссии полностью упустили, ни разу не сославшись на графики, показывающие сравнительную смертность, — это удивительная связь между усредненными подъемами и падениями смертности от оспы, от заразных болезней и всех болезней в целом. Эта связь прослеживается в течение всей первой части, а также и в течение второй части графика. И она доказывает, что оспа следует и всегда следовала тому же самому закону подчинения общим санитарным условиям, что и другие большие группы сходных болезней и общей смертности. Глядя на этот наиболее поучительный график, мы сразу видим абсурдность утверждения, что снижение оспы в первой четверти нашего века было связано с частичной и несовершенной вакцинацией того периода. Столь же абсурдно заявление, что ее стабилизировавшийся характер с 1842 по 1872 год, завершившийся гигантской эпидемией, был связан с вакцинацией, применявшейся тогда хоть и намного шире, чем раньше, но не всеобщей — заявление, полностью опровергаемое тем фактом, что другие заразные болезни в целом, как и общая смертность, демонстрировали удивительно сходные падения, за которыми следовали периоды стабильности в среднем или легкого подъема, за которыми, в свою очередь, снова следовал выраженный спад. Нет абсолютно никаких признаков того, что вакцинация оказала малейшее влияние на смертность от оспы.
Второй график показывает, что даже если воспользоваться излюбленным комиссией методом сравнения заразных болезней с оспой по отдельности, все они, кроме кори, демонстрируют похожий или больший спад за период официальной регистрации, а также согласуются в периоды небольшого подъема, вновь подтверждая действие тех же самых общих причин (на которые я указал на с. 37), не оставляя абсолютно никакого места для предполагаемого действия вакцинации.
График III показывает, что аналогичное явление происходило в Англии и Уэльсе в целом, причем другие заразные болезни и общая смертность подчинялись тем же законам возрастания и убывания, что и оспа. Сравнение с графиком 1 показывает намного бóльшую тяжесть оспенных эпидемий в Лондоне, иллюстрируя факт, подкрепляемый всеми статистическими данными по всем странам, что при прочих равных условиях смертность от оспы есть функция от плотности населения, в то время как вакцинация для нее не значит совсем ничего. Это далее показано короткой и толстой пунктирной линией, которая изображает общее число прививок, начиная с 1872 года, когда и частные прививки, как и государственные, впервые стали официально регистрироваться, и которая доказывает, что непрерывное снижение вакцинации с 1882 года сопровождалось выраженным снижением, вместо увеличения, смертности от оспы.
График IV показывает статистику смертности в Ирландии и Шотландии от оспы и некоторых отдельных заразных болезней согласно таблицам, которые были выложены перед комиссией официальными адвокатами вакцинации. Они показывают два впечатляющих факта, которые члены комиссии не потрудились заметить в своем Заключительном докладе. Во-первых, меньшее количество смертей от оспы в Ирландии, чем в Шотландии, хотя последняя считалась хорошо привитой, а первая — привитой неполно. И, во-вторых, аналогичная разница по двум выбранным болезням и общая параллельность между их линиями. Здесь мы снова ясно видим влияние плотности населения, ибо Шотландия имеет намного бóльшую долю обитателей, проживающих в больших промышленных городах.
Следующие три графика — V, VI и VII — показывают смертность от оспы в Швеции, Пруссии и Баварии — странах, которые в предыдущих исследованиях приводились как замечательные примеры полезности вакцинации. Все они показывают явление той же природы, что и наша собственная страна, но намного хуже в смысле эпидемий в столицах — эпидемия 1874 года в Стокгольме вызвала уровень смертности более чем на 50% выше, чем во время самой худшей эпидемии прошлого века в Лондоне! Графики оспы и заразных болезней в Баварии приведены просто потому, что статистика была представлена комиссии как доказательство благотворных результатов вакцинации в хорошо привитых сообществах. Д-р Хопкирк предположил, что почти все населения было привито, и признал, что из 30742 случаев оспы в 1871 году не менее чем 95,7% были у привитых! Эпидемия была, однако, менее суровой, чем в Пруссии, вновь показывая влияние плотности населения — менее одной седьмой баварцев жили в городах с населением более 20000, в то время как в Пруссии аналогичные города населяла одна четверть жителей. Но мы видим, что в течение второй половины выбранного периода оспа сильно возросла, а другие заразные болезни оставались на очень высоком уровне, указывая на общие антисанитарные условия. И этот случай был специально представлен комиссии как доказательство полезности вакцинации! В своем Заключительном докладе члены комиссии не указали, что на самом деле он демонстрирует прямо противоположное.
Теперь мы подходим к двум случаям, которые предоставляют нам самые убедительные проверки абсолютной бесполезности вакцинации — Лейстер, а также наши армия и флот.
График VIII показывает уровень смертности от оспы и от других заразных болезней в Лейстере за период официальной регистрации вместе с процентами прививок по отношению к рождениям. Вплоть до 1872 года Лейстер был очень хорошо привитым городом, но за 34 года смертность от оспы в нем во время периодических эпидемий оставалась очень высокой, в целом соответствуя другим болезням. Но сразу после Великой эпидемии 1872 года, которая была намного сильнее, чем в Лондоне, люди начали отвергать вакцинацию — сначала медленно, потом быстрее, пока не дошло до менее чем 5% вакцинированных от числа рождений за последние восемь лет. В течение всех последних 24 лет смертей от оспы было очень мало, а за 12 последовательных лет с 1878 по 1889 год было всего 11 таких смертей в этом густонаселенном городе.
График IX столь же важен, так как показывает удивительное соответствие, если не причинно-следственную связь, между вакцинацией и болезнью. С 1848 по 1862 год был значительный спад как общей, так и детской смертности, а также детской смертности от оспы. Это происходило, как говорит нам мистер Биггс, когда проводились важные санитарные улучшения. Далее началось принуждение к более полной вакцинации (как показано пунктирной линией), и оно сопровождалось увеличением всех этих видов смертности. Но с тех пор как начался протест против вакцинации и до наших дней, когда она снизилась до 2—3% от числа рождений, все виды смертности стабильно снижались, и это снижение было особенно заметно у детей. Очень наводит на размышления то, что линии детской смертности сейчас достигли положения, которое они имели бы, если бы медленный спад в течение 1850—1860 годов продолжался, явно показывая, что их направила вверх некая особая причина, и что устранение той причины позволило им вновь пойти на спад. И в течение того же самого периода вакцинация возросла и затем устойчиво уменьшалась. Я осмелюсь заявить, что за всю историю вакцинации не было такого ясного и достаточного доказательства спасения ею хоть одной жизни, какое дает эта лейстерская статистика тому, что вакцинация была причиной смерти многих сотен детей.
График X показывает остановку снижения детской смертности как в Лондоне, так и в Англии, после принуждения к вакцинации, и таким образом подкрепляет и усиливает заключения, сделанные на основании предыдущего графика.
АРМИЯ И ФЛОТ
Далее я обсужу некоторые детали того, что является самой полной и ключевой проверкой полезности вакцинации, которую только можно найти в мире. С 1860 года в армии, а с 1872 и во флоте, каждый человек без исключения, англичанин или иностранец, подвергается прививке при поступлении на службу, хотя и задолго до этого периода практически весь личный состав был вакцинирован или ревакцинирован. Графики XI и XII показывают результаты статистики, представленной комиссии, изображая для флота уровень смертности от болезней и от оспы по всему флоту в целом, а для армии — уровень смертности от оспы по всей армии и от болезней только внутри страны, так как по войскам за рубежом смертность отдельно не приводится.
Здесь мы замечаем, прежде всего, как во всех остальных рассмотренных сообществах, общее соответствие между двумя линиями — смертности от всех болезней и от оспы, являющееся результатом большего внимания, уделяемого санитарии, и общих здоровых условий обеих сил в течение тридцати или сорока лет. Но, вместо полного исчезновения смертности от оспы с полной ревакцинацией в армии, начиная с 1860 года, график показывает лишь малое улучшение по сравнению с общей смертностью от болезней, как будто какая-то вредоносная причина помешала улучшению. На флоте улучшение несколько больше, ближе к улучшению общей смертности от болезней. Таким образом, с точки зрения относительного снижения нет абсолютно никакого указания на какую-либо особую причину, благоприятно влияющую на оспу.
На графике XII я сравниваю оспенную смертность в армии и на флоте с нею же в Ирландии по таблицам, приведенным в Заключительном и Втором докладах, и мы находим, что вся эта страна (в возрастах 15—45 лет) в действительности имеет намного более низкую смертность от оспы, чем армия, но немного бóльшую, чем на флоте, хотя смертность в Ирландии во время Великой эпидемии из-за быстрого распространения заражения в городах была выше, чем во время любой из эпидемий, затронувших армию или флот. Но относительные количества умерших от оспы за последовательные годы являются, конечно, окончательным и абсолютным критерием, и мы, применяя этот критерий, находим, что в течение тридцати одного года, по которым существует материал для сравнения, те ревакцинированные солдаты и матросы страдали почти в такой же степени, как бедная, полуголодная, недостаточно вакцинированная Ирландия! Дается и еще более впечатляющее сравнение. Город Лейстер являлся и является в последние двадцать лет наименее привитым городом в королевстве. Его средняя численность населения с 1873 по 1894 год была порядка двух третей численности армии за тот же период. Однако смертность от оспы в армии и флоте составляла 37 на миллион, а в Лейстере — менее пятнадцати на миллион.
Итак, сравниваем ли мы ревакцинированные и полностью "защищенные" армию и флот с неполно привитой Ирландией или с почти непривитым Лейстером, мы обнаруживаем для них либо простое равенство, либо худшее положение в смысле смертности от оспы. Не может быть более полного или ключевого теста, чем этот, и он полностью демонстрирует совершенную бесполезность или хуже чем бесполезность ревакцинации!*
* Не далее как в 1892 году (16 января) "Ланцет" заявил в передовой статье: "Никому не надо умирать от оспы; конечно, никому не надо болеть ею, если он сам не хочет — то есть, он может быть абсолютно защищен вакцинацией, повторенной один раз". Уверен, что никогда ранее ложь не распространялась с таким невежеством и не была так полно опровергнута!
Перед лицом этих ясных и неоспоримых доказательств, полностью записанных в их собственных докладах, члены комиссии делают ошеломляющее заявление: "Мы обнаруживаем, что некоторые классы внутри сообщества, среди которых ревакцинация преобладала в исключительной степени, продемонстрировали положение совершенно исключительного преимущества в отношении оспы, хотя эти классы во многих случаях подвергались исключительному риску заражения" (Заключительный доклад, с. 90, § 342). И опять: "Факт, что ревакцинация взрослых, по-видимому, ставит их в очень выгодное положение по сравнению с невакцинированными", и так далее (Заключительный доклад, с. 98, секция 375). Что можно сказать о таких утверждениях, как эти, кроме того, что они просто полностью ложны? Большинство членов комиссии этого не знали, поскольку никогда не сравнивали разные группы данных в своих собственных докладах, что показало бы их ложность, и этот факт сразу демонстрирует их полную неспособность проводить такое исследование и полную негодность их Заключительного доклада.
Это вопрос, о котором необходимо говорить прямо. За отказ поставить здоровье и даже жизнь своих детей под угрозу введением в их организм продукта болезни, неверно именуемого лимфой,* сотни и, вероятно, тысячи английских родителей были оштрафованы или помещены в тюрьму и подвергались такому же обращению, как преступники, в то время как нет сомнений, что тысячи детей были официально умерщвлены и другие тысячи искалечены на всю жизнь. И все эти ужасы — на счету того, что д-р Крейтон хорошо назвал "гротескным предрассудком", который никогда не имел рационального обоснования ни в физиологической теории, ни на тщательно проверенных наблюдениях, но сейчас оказывается опровергнутым дорого обошедшимся вековым опытом. Этот позор нашей много восхваляемой научной эры все время поддерживался путем сокрытия фактов, свидетельствующих против него, путем искажений и лжи. И сейчас Королевская комиссия, которую каждому следовало бы представлять стремящейся к жесткой беспристрастности, представила доклад, который не только слаб, неадекватен и вводит в заблуждение, но и ощутимо однобокий в том смысле, что он упускает всякую возможность провести сравнения, которых одних было бы достаточно для выяснения истинного значения того "массива национального опыта", к которому апеллировал официальный образцовый адвокат вакцинации — сэр Джон Саймон.
*Лимфа — бесцветная питательная жидкость в телах животных (словарь "Чеймберз"); насколько неправильно применять этот термин к продукту болезни, используемому для причинения другой болезни, и сейчас признанно способного передавать некоторые из самых страшных болезней, поражающих человечество — сифилис и проказу!
Осмелюсь полагать, здесь я представил лучшие из этих статистических фактов, доказывающих моим читателям несомненную и абсолютную бесполезность вакцинации как средства предотвращения оспы, в то время как те же самые факты указывают на очень высокую вероятность того, что в действительности она увеличивает восприимчивость к болезни. Урок всех свидетельств один и тот же. Изучаем ли мы многолетние записи смертности в Лондоне, или данные современной регистрации по Англии, Шотландии, Ирландии; считаем ли мы "контрольным экспериментом" или решающим тестом то, что дает нам непривитый Лейстер, или еще более жесткий тест на другом направлении, на полностью ревакцинированных армии и флоте, заключение во всех случаях одно и то же: вакцинация есть гигантское заблуждение, она никогда не спасла ни одной жизни, но была причиной такого множества болезней, стольких смертей, столь огромного количества абсолютно ненужных и совершенно незаслуженных страданий, что она должна классифицироваться новым поколением как одна из величайших ошибок невежественных и проникнутых предвзятостью времен, а принуждение к ней под страхом наказания — как грязнейшее пятно на в целом благотворном курсе законотворчества в течение нашего века.
Говорить об исправлении такого законодательства смешно. Единственный благоразумный путь, открытый для нас, это его полная и немедленная отмена. Каждый день, пока законы о вакцинации остаются в силе, родителей наказывают, а младенцев убивают. Акт, состоящий из одной единственной статьи, аннулирует эти подлые законы. И я призываю каждого из наших законодателей подумать о своих обязанностях стражей свободы английского народа и настоять на том, чтобы отменить эти законы, не задерживаясь ни на один день.
Последующие законы о вакцинации принимались с использованием предположений, которые были полностью неверны, и обещаний, которые остались полностью невыполненными. Они выделяются в современном законодательстве как грубое нарушение личной свободы и неприкосновенности жилища. При этом практика вакцинации как попытка обмануть разгневанную природу и избежать заразной болезни без избавления от плохих условий, ее вызывающих или распространяющих, полностью противоречит учению санитарной науки и является одной из тех ужасных ошибок, которые по своим далеко идущим пагубным последствиям хуже величайших преступлений.