Глава семнадцатая
Вести одноглазый автобус через обломки, разбросанные по I-25, было непростой задачей. Даже для водителя, которой однажды прямо на ходу детишки засунули в волосы липкий комок из целой пачки разжеванной жевательной резинки. Или имевшей дело со школьником, которого в дождливое утро понедельника вырвало овсянкой ей на колени. Вне досягаемости света единственной фары мир заволакивала непроглядная тьма. Время от времени слабый пучок света выхватывал из мрака очертания сгоревших автомобилей. А еще на дороге валялось множество скелетов... или только частей скелетов, но Ханна Граймс не позволяла своим нервам разыграться, и вела автобус не быстрее десяти миль в час. Небольшая скорость была безопаснее, ведь во время быстрой езды можно не заметить скрытое в темноте препятствие или рытвину на шоссе.
Ханна вдруг воскликнула:
— Дерьмо! — в следующий миг она круто повернула руль влево и пересекла сплошную полосу, спасая своих пассажиров от опасности. Автобус миновал глубокий кратер, и Ханна, переведя дыхание, включила внутреннее освещение, бросившее на лица выживших жалкие лучики тусклого желтого света.
Дейв МакКейн все еще наблюдал за тремя новичками. Ему не нравилось, как от них пахло. Ему не нравился тип, назвавшийся кардиологом, который разговаривал, как заправский продавец поддержанных автомобилей. Не нравилось то, что у него был уклончивый и осторожный ответ на любой вопрос. Ему не нравился лысый Рэткофф, который потел и нервничал, словно на допросе с пристрастием. А особенно ему не нравился этот Джек Доуп... или как его там? Воуп? Странное имя. Дейву не нравилось, как этот чудик стоял, словно статуя, и вглядывался в темноту, сосредоточенно моргая с одинаковым интервалом. Это выглядело странно. Вид этого парня наводил Дейва на мысли о том, что он запросто может впасть в ярость и начать крушить все вокруг, включая людей, которым не посчастливится оказаться поблизости. Дейву оставалось лишь надеяться, что этого урода удастся вовремя урезонить. Но он не был уверен в своих силах, потому совершенно вымотался и находился на грани обморока от усталости.
|
|
— Мы могли бы уже увидеть Денвер, — сказала Ханна. — Я хочу сказать, мы увидели бы его, сохранись там хоть какие-то городские огни.
Но впереди лежала только ночь; тусклому свету фары открывался лишь скудный участок протянувшегося вперед шоссе, на котором валялось множество высохших человеческих останков. Иногда Ханна не могла их объехать, и колеса прокатывались прямо по костям. От переднего колеса отскочил и запрыгал по дороге череп.
Джефферсон Джерихо не был готов к такому. Все эти человеческие останки, буквально засорившие шоссе... и ведь большинство из них еще не превратились в скелеты, но казались обглоданными. Кем? Животными, выбравшимися из своего логова на пирушку? Да, должно быть, так. Пока Джефферсон смотрел в темноту, туда, где должен был находиться город Денвер, он в полной мере осознал, от чего Горгоны оградили его и остальных жителей Нового Эдема. Эта жуткая реальность была куда более отвратительной, чем мог выдержать человеческий дух — от ее безнадежности и жестокости подкашивались колени. Джефферсон отчаянно хотел вернуться в Новый Эдем к проточной воде, электричеству и ложному солнцу... Да и ко всему прочему ложному. То место, по крайней мере, было лучшим утешением. Он даже скучал Регине, потому что надеялся — когда-нибудь, после того, как эта война закончится, она поймет, что он лишь пользовался теми дарами, которыми наградил его Господь, и перестанет ненавидеть его.
|
|
Он вспомнил, что говорила его девка-детка в той ложной французской спальне. Мы многое дали тебе, мой Джефферсон. Многое. И многое из этого можем отнять.
Он содрогнулся. Иисус милосердный, подумал Джефферсон, пока автобус двигался через нескончаемую ночь, я ни за что не сумел бы выжить в таком жутком мире.
Поэтому мальчика необходимо забрать. Кем бы он ни являлся, и какой бы ни был наделен силой, его необходимо забрать — чем скорее, тем лучше.
Джефферсон заметил, что Воуп слегка повернул голову. Возможно, он собирался прочесть его мысли, расколотые на части страхом. Показался ли Джефферсону намек на самодовольную, высокомерную улыбку в уголках губ Горгона? Мог ли Воуп вообще знать, как улыбаться? Воуп отвернулся, и теперь об этом можно было только гадать.
Стоя в переполненном автобусе позади Дейва и Оливии, Итан пришел к выводу, что медлить больше нельзя. Он так и не дождался нападения со стороны трех новичков, но ощущение внутри подсказывало ему, что эти трое — как ядовитая змея, которая может в любую секунду броситься в атаку из своего укрытия. А еще Итан знал, что среди вновь прибывших скрывается Горгон в человеческом обличье.
Все люди в автобусе были в опасности. Он должен был что-то предпринять, прямо сейчас. Поэтому Итан начал продвигаться вперед.
|
|
— Извините, — тихо проговорил он. — Извините... можно мне пройти, пожалуйста? Извините, простите...
Пробравшись мимо выживших из Пантер-Ридж, Итан, наконец, добрался до Дейва и Оливии. Здесь же он увидел и троих мужчин, стоявших в передней части салона, лицом к мертвому городу. Один из незнакомцев медленно повернул голову, и маленькие черные глаза, напоминавшие бусинки кремния, обратились к мальчику. Эти глаза словно поймали и удержали взгляд Итана, завладели его вниманием, и он понял, что оказался в поле зрения врага.
— Дейв? — произнес Итан.
— Что такое? — спросил МакКейн, с ноткой беспокойства в голосе.
Горгон все еще смотрел на Итана. Внезапно, другой новичок тоже повернулся и уставился на него. Это был мужчина с растрепанными темными волосами и небольшой бородой. Хотя он выглядел, как грязный бродяга, его лицо показалось Итану слишком мягким, слишком красивым и изнеженным, не похожим на лицо человека, пережившему все тяготы войны. Его внешний облик походил на умелую маскировку, но, тем не менее, это был человек. И всегда был человеком... как и третий, тот, лысый. Но все же...
— Что случилось? — спросила Оливия, видя, что Итан медлит с ответом на вопрос Дейва.
У темноволосого человека блеснули глаза. Казалось, он узнал мальчика. Лицо его на несколько секунд застыло, затем губы растянулись в улыбке, как облака расступаются перед солнечным светом.
— Привет, — сказал он. — Как тебя зовут?
— Берегитесь, впереди большая яма, — предупредила Ханна, — Придется круто поворачивать. Всем держаться!
Автобус вильнул вправо. Свет фары выхватил из темноты фуру, съехавшую в кювет с правой полосы. Ханна, стиснув зубы, успела отреагировать, но автобус все же чиркнул по прицепу фуры, послышался стон измученного металла. Некоторые пассажиры вскрикнули от испуга, но не слишком громко; сил на крики уже ни у кого не осталось. Тем не менее, Ханна попыталась успокоить их:
— Все нормально, не верещите, как дети малые!
— Хочешь подойти сюда? — спросил Джефферсон Итана.
Вот он, тот мальчик, понял он. Но ведь в этом ребенке нет ничего особенного... или есть?
— Ну, давай, смелей, — он поманил мальчика рукой, которая немного дрожала, а голос звенел от волнительного ожидания.
— Не разговаривай с ним, — приказал Дейв. — Он не знает тебя, а ты его. Так что нечего!
— Я просто подумал, что мальчик решил пройти вперед, немного продышаться. Там же сзади, похоже, яблоку некуда упасть.
— Все у него нормально с дыханием. Итан, что ты хотел?
Итан, повторил про себя Джефферсон. Его глаза прищурились. Давай, Итан, подойти. Позволь мне положить на тебя руки.
Горгон, не мигая, смотрел на мальчика. Затем, вспомнив, существо быстро моргнуло... раз-два-три... и снова раз-два-три. Итан был шокирован. Казалось, холодные пальцы прикоснулись прямо к его мозгу и попытались нащупать слабое место. Пальцы словно скребли по кирпичам в поисках бреши, и все же Горгон не мог нащупать то, что хотел.
Итан осознал, что кирпичная стена его сознания остается достаточно прочной, и он может собраться с мыслями и уделить внимание Дейву. Пальцы, скребущие по стене, становились все настойчивее, сильнее и яростнее, но пробиться сквозь преграду они не могли.
Итан уже собирался сказать, что мужчина с черной бородой — один из Горгонов, но решил проверить себя. Он вообразил, как его рука сверкает серебром, а пальцы становятся длиннее и тоньше. Он представил, как его серебряная рука тянется мимо Дейва и Оливии, и длинные пальцы касаются головы существа с черной бородой, а затем пронзают искусственно созданный из какого-то неизвестного материала череп. И тогда Итан увидел...
...Он увидел болотистый пейзаж с коричневыми древовидными отростками, пробивавшимися сквозь суп из мокрого тумана. Их формы наводили на мысль о страшных муках, они напоминали ободранные кактусы, шипы которых торчали прямо из кровоточащей плоти. Хищные птицы с серой плотью и длинными клювами, усеянными многочисленными зубами, парили под облаками. Время от времени, они нападали на существ, напоминающих крабов или угрей, скользящих сквозь блестящую красноватую жидкость, больше похожую на ртуть, чем на воду. Затем сцена сменилась... кадры мелькали, как при плохом монтаже, или словно фильм включили на ускоренную перемотку... Теперь, под небом с двумя лунами, показался большой город с тысячами невысоких зданий, похожих на глинобитные хижины, задуманные внеземным разумом и построенные чуждыми инструментами. Голубые сгустки света перемещались по городу, освещая фигуры наполовину идущих, наполовину скользящих по узким улочкам существ. Снова мелькание кадров и смена сцены... В некой пещере машины создавали странной формы объекты, вид которых заставил бы содрогнуться любого земного жителя. Итан подумал, что это место, наверное, находится глубоко под землей. Что-то вроде лаборатории. Убежище теней и блуждающего синего света. Возможно, здесь проводились исследования и создавались все более и более мощные орудия для убийства врагов. Место силы, которую человеческий разум неспособен постичь. Здесь стены дышали своей искусственной жизнью и пестрили цветами горгонских военных кораблей.
В окружении пульсирующих машин, в мерцающем свете синих энергетических шаров, стояла фигура, которая словно манила Итана своей чешуйчатой пятипалой лапой. Тело существа скрывала черная кожистая мантия, над которой возвышалась едва различимая голова. Лицо твари заставило Итана покрыться липким потом, хотя он знал, что все это нереально, а лишь воспоминания Горгона, таившегося под искусственной личиной и смотревшего на мальчика гипнотическим взглядом прищуренных немигающих глаз. Пугающее существо манило Итана, пока он не оказался так близко, что разглядел змеиную усмешку и обнажившиеся острые влажные клыки. Мальчик ощутил леденящий ужас, который вполне мог обратить человека в камень.
Он больше не мог это терпеть. Итан выскользнул из сознания пришельца, и это далось ему нелегко; как если бы ему пришлось вытянуть руку из стремительно утягивающей ее трясины.
Он ощутил огромную силу, заключенную в Горгоне, что стоял всего в нескольких футах от него. Дейв и Оливия находились между ними. Итан чувствовал угрозу, нависшую над всеми пассажирами автобуса. Этот пришелец запросто мог убить здесь всех и вся, для него это стало бы лишь детской забавой. Но когда Итан и Горгон встретились взглядами, в голове мальчика мелькнула мысль, рассеявшая его страх. Она прозвучала в сознании так ясно, словно Итан произнес эти слова вслух:
Я могу уничтожить тебя.
Горгон моргнул: раз-два-три.
— Эй! — внезапно воскликнула Ханна. — По-моему, я вижу свет! Там какое-то сияние в небе над...
Вдруг что-то с силой врезалось в правый бок автобуса.
— Какого черта?! — вскрикнула Ханна, так и не закончив предыдущую фразу. Она чуть прибавила скорость. — Во что мы врезались?
Маленькая безобразная фигура забралась по корпусу автобуса и прильнула к одному из окон примерно в середине салона. Пассажиры потрясенно молчали. Тварь напоминала девяти- или десятилетнего мальчика, в оборванных лохмотьях одежды. На пальцах существа росли присоски, как у осьминога. Глаза на совершенно лысой молотообразной голове так глубоко погрузились в подобие лица, что их почти невозможно было рассмотреть. Кожа имела пепельно-серый оттенок, как прах после всепожирающего огня. Глядя в окно автобуса, Серый ребенок вдруг ухмыльнулся, словно обрадовался такому количеству живого мяса, а затем его голова рванулась вперед и разнесла стекло на куски.
Люди заорали.
— Святой Боже! — воскликнул Рэткофф, тут же обмочив штаны. Серый ребенок упорно пробирался через окно в салон автобуса, на его уродливом лице блестела злая улыбка-оскал.
— Кто-нибудь, стреляйте в него! — закричал Дейв. Он выхватил свой «Узи», но медлил — слишком много пассажиров оказались на линии огня. — Стреляйте! — крикнул он снова, когда тварь потянулась и ухватила Кармен Ньегу за волосы.
Раздалось два грохочущих выстрела из пистолета 45-го калибра, и Серый ребенок вздрогнул, получив две пули в грудь, однако все же привлек кричащую Кармен к себе и широко раскрыл рот. Но тут кусок ржавой арматуры врезался существу в лицо, и вдобавок Джей Ди выстрелил прямо в молотообразную голову твари. Серый ребенок с недовольным шипением вывалился за окно, забрав с собой прядь волос Кармен.
Что-то ударило автобус сзади с такой силой, что прогнулась задняя дверь. Стекло на ней пошло трещинами. По звуку удар напоминал выстрел. Ханна воскликнула:
— Черт! — ее нога с силой вжала в пол педаль газа, и сейчас ей было плевать на любые препятствия, поджидавшие на пути.
Сильные руки Серого человека ухватились за раму окна, разбитого ребенком, и подтянули тело. Из груди и плеч этой коренастой твари росли искривленные красные шипы. Серый издал низкий грудной рык и забросил себя в автобус, несмотря на то, что в него стреляли Джоэль Шустер и Пол Эдсон. Зажатым в тесноте салона людям некуда было деться; существо бросилось к Гэри Рузе и пронзило его своими грудными шипами. Страшные клыки разорвали горло Гэри и глубоко вгрызлись в шею, но латиноамериканец с белоснежной бородкой приставил дробовик к самой голове твари и выстрелил из обоих стволов.
Еще одно существо — худое и жилистое, с гротескным уродливым лицом, черты которого почти полностью стянулись к центру лба, и с наростом в виде жуткой морды на правой щеке — начало карабкаться в окно. На спине у него сидела женщина с головой, похожей на топорик, и со второй женской головой, растущей из плеча. Бежать было некуда. Те, у кого не было оружия, сбились в кучу на другом конце салона. Оглушающие выстрелы пистолетов и винтовок сопровождались дикими воплями. Двое пассажиров стали жертвами монстров, прежде чем их уничтожили: одному мужчине оторвали руку выше локтя, а лицо молодой женщины превратилось в обглоданные ошметки — ее атаковала седовласая серая тварь с вросшей в нее сестрой.
Автобус под управлением Ханны резко вильнул из стороны в сторону. Дейв пытался прорваться к разбитому окну, и Итан убрался с его пути. Оливия стояла рядом с мальчиком, спиной к трем новичкам. Внезапно красивый мужчина с темными волосами и бородой стиснул зубы и двинулся вперед. Его руки вытянулись, будто он собирался схватить Итана за плечи, и в этот момент мальчик взглянул ему в глаза и увидел в них то, что мог описать лишь одним словосочетанием: водоворот ужаса.
— Господи Иисусе! — завопила Ханна и выжала тормоз.
Джефферсон Джерихо споткнулся и пролетел мимо Итана, который успел схватиться за спинку ближайшего кресла. Одна из рук проповедника задела предплечье мальчика, но другая поймала лишь воздух. Джефферсон врезался в Оливию и упал на колени в проходе. Свет единственной фары выхватил из темноты перед Ханной десятки Серых людей. Поток этих чудовищ наводнил шоссе, они бросились к автобусу, и Ханна поняла, что их здесь не десятки, а сотни! Они бежали, ползли и ковыляли. У одних кожа отвисла, как у древних стариков, у других была упругой и обтягивала горы смертоносных мышц.
В считанные секунды Серые облепили переднюю часть автобуса и принялись карабкаться вверх через ветровое стекло. Рэткофф упал и захныкал, а Воуп бесстрастно смотрел на надвигавшуюся массу людей, уже не являющихся людьми.
— Газуй! — закричала Оливия Ханне, когда увидела, что желтый капот автобуса полностью покрыли серые тела.
Ханна сумела выполнить команду. Автобус 712 выпустил из выхлопной трубы облако черного дыма и рванулся вперед, как ретивая лошадь. Серые люди повалились с капота, и колеса подпрыгнули, словно автобус собирался взлететь. В передний бампер врезалось все больше и больше тел, и шины скользили по ним, нещадно давя их массой автобуса, переполненного людьми. Два самых крупных чудовища сумели удержаться, и один из них ударил кулаком по лобовому стеклу. Кулак прошел сквозь стекло, словно через лист бумаги, и Берт Рэткофф завизжал, как женщина.
— Пошел вон с моего автобуса! — зарычала Ханна. В дополнение к этому требованию она дважды выстрелила из своего шестизарядного пистолета, пробив лобовое стекло, но сумев сбросить мутанта на землю. Затем она выстрелила в голову второму Серому, прежде чем тот успел пустить в ход кулаки, и пуля проделала еще одну дырку в стекле.
И Оливия и Итан понимали, что тварей слишком много. Серые люди лезли в автобус со всех сторон и, казалось, еще сотни поджидали впереди.
— Гони, гони! — орал Дейв, пробиваясь вперед. Джефферсон Джерихо свернулся калачиком в проходе на полу, стараясь найти хоть какую-то защиту среди других тел, но это не помешало Дейву пройтись по его попавшейся на пути руке и вдавить ее в пол тяжелым ботинком. Послышался хруст костей под жесткой подошвой, в руке вспыхнула дикая боль, и успешный продавец и пылкий любовник вдруг осознал, что ему только что переломали все пальцы.
Ханна пыталась сохранять скорость, но автобус тормозили застревающие под колесами Серые люди. Двигатель взревел, когда шины потеряли сцепление с дорогой. Все больше тварей карабкалось по капоту, и один — с парой рук, напоминающих по форме дубинки, и еще одной парой дополнительных коротких конечностей — подобрался к стеклу, чтобы закончить работу своего убитого товарища.
В этом хаосе Итан оглянулся, ища взглядом одного-единственного человека.
Он увидел Никки, зажатую другими пассажирами, стремящимися оказаться как можно дальше от разбитого окна. В окно все еще пытались пролезть Серые люди. Пока с Никки все было в порядке, но эта битва еще не закончилась.
Ослепительный белый свет залил автобус. За ним немедленно последовали смертоносные очереди из двух спаренных пулеметов. Красные трассеры мелькали в воздухе прямо перед лобовым стеклом, и Ханна ударила по педали тормоза, чтобы не напороться на пули. Но неизвестный стрелок знал свое дело. Трупы Серых людей градом посыпались с капота автобуса; тому, чьи руки походили на дубинки, попросту оторвало голову. Однако ни одна пуля не пробила лобовое стекло и не повредила капот. Пулеметы продолжали стрелять, сметая серых тварей. Те, кто не погиб сразу, развернулись и бросились прочь, карабкаясь друг по другу, но пули настигали их и рвали на куски.
Прищурившись от ярких вспышек выстрелов, Итан все же разглядел автомобиль, идущий справа от автобуса. Огромные шины были усилены шипами.
— Боже правый! — воскликнул Дейв. — Броневик!
Ослепительный луч прожектора броневика преследовал толпу из десятков Серых людей, мчавшихся прочь от помятого желтого автобуса. Пулеметные очереди скосили часть из них, но остальные скрылись в ночной темноте. Затем раздался глухой звук. И через три секунды, выхваченное прожектором из тьмы желтое такси, за которым прятались существа, взлетело на воздух. Горящие остатки пепельных туш взметнулись вверх.
— У них гранатомет! — хрипло выкрикнул Дейв.
Бронированная машина была окрашена серо-стальной цвет, ее массивный передний бампер защищали металлические шипы. Пулеметы все еще стреляли, прожектор неустанно находил во мраке мутантов, бегущих по трассе. Вторая граната взорвалась примерно в пятидесяти ярдах. Затем грохот выстрелов затих, и броневик обогнал автобус и повернул, преграждая путь. Его мощные шины захрустели по костям, превращая то, что когда-то было людьми, в однородную серую массу. Свет прожектора залил салон автобуса.
Послышался треск громкоговорителя.
— Неплохая ночка для перестрелки! — прозвучал саркастический женский голос. — Кто-нибудь, выходите и поговорите с нами. Только не заляпайте дерьмом ботинки.
Дейв повернулся к Оливии.
— Я пойду, — заявил он, бросив быстрый хмурый взгляд на Итана, а затем на других пассажиров. Некоторые рыдали от пережитого ужаса, другие были ранены, но большинство отделались лишь испугом. Он увидел Джей Ди, которого поддерживали Джоэль Шустер и Диего Карвазос. Кто-то пытался помочь Гэри Рузе, хотя было очевидно, что Гэри уже покинул этот безумный мир. Такой смерти врагу не пожелаешь, но теперь он хотя бы отмучился. Ремень Гэри использовали в качестве жгута, завязав вокруг превращенной в кровавое месиво руки Аарона Рэмси. Две женщины пытались ухаживать за Лилой Конти, но раны ее были слишком серьезными.
Итан отметил, что Горгон все это время стоял неподвижно. Дейву придется миновать его на пути к двери автобуса.
Посмотри на меня, мысленно приказал он, и Горгон повиновался.
Только тронь этого человека, и ты умрешь, вновь беззвучно проговорил Итан. Он не понимал, как у него это получается, но был уверен, что мог взорвать это существо силой мысли, так же, как взорвал пилота горгонского корабля на развалинах Пантер-Ридж. Чтобы доказать серьезных своих намерений, он воскресил в памяти образ взорванного пилота и мысленно отправил его пришельцу, с помощью воображаемых серебряных пальцев.
Инопланетянин стоял неподвижно, по его непроницаемому лицу невозможно было ничего прочесть.
Дейв прошел мимо Джека Воупа и вышел из автобуса, через открытую Ханной дверь.
Шоссе усеивали беспорядочно разбросанные серые тела, некоторые из которых все еще шевелились и делали попытки уползти.
— Положите оружие на капот и оставайтесь на свету, — скомандовала женщина в громкоговоритель. Дейв послушался команды и шагнул вперед, переступая через серые руки, ноги, торсы и головы.
В крыше броневика откинулся люк. Из него показалась и спрыгнула на дорогу стройная фигура в камуфляжной форме. На женщине был также оливково-зеленый шлем с гарнитурой. Луч прожектора чуть приподнялся, чтобы не светить Дейву в глаза, но женщина в форме включила маленький фонарик и изучила незнакомца.
— Хорошая стрельба, — сказал Дейв. Он все еще чувствовал страх после нападения Серых, который едва не заставил его броситься к ногам, обутым в высокие солдатские ботинки, чтобы обнять их. Но Дейв взял себя в руки и даже постарался сдержать дрожь в голосе. Руки, правда, все равно дрожали.
— Стреляла не я, — сказала женщина. Это был тот же голос, что раньше доносился из громкоговорителя. — Но я передам Джагги ваш комплимент. Жертвы есть?
— Один мертв. Другому мужчине почти оторвало руку, а у одной женщины серьезные раны на лице. На борту у нас много раненых, некоторые в крайне тяжелом состоянии. Вы... сможете нам помочь?
— Принято, — слово было обращено не к Дейву, а к кому-то, кто слышал ее через гарнитуру. — Хорошо. Как тебя зовут?
— Дейв МакКейн.
— Веди своих людей за нами, Дейв. Мы будем двигаться медленно, в полной боевой готовности. В этом городе тысячи подобных тварей. Точнее... в том, что раньше было городом. Возвращайся в автобус, — велела она, и повернулась к своей бронированной машине.
С неба вдруг донесся резкий визг. Нечто, пульсирующее ярко-голубым светом, пронеслось в миле отсюда, а за ним последовали три красных пламенных шара, вращающиеся вокруг друг друга, как атомы в молекуле. Женщина-солдат даже не подняла глаз.
Добро пожаловать в Денвер, подумал Дейв. Он был так рад видеть вооруженных американских солдат, что хотелось рыдать от облечения. Но он не мог показывать своих чувств, ведь должен быть сильным ради остальных. Поэтому, забираясь в автобус, Дейв отер промокшие от слез глаза тыльной стороной ладони, не забыв перед этим забрать свой «Узи» с капота. Усталость ноющей болью растекалась по его костям, но он заставил себя двигаться дальше.
Глава восемнадцатая
В небе разливалось сияние, а на земле под ним раскинулся огромный торговый центр, ныне превратившийся в крепость, укрепленную во много крат основательнее, чем комплекс Пантер-Ридж.
На подступах к центру, помимо колючей проволоки, установили дополнительное заграждение из металлической сетки, за ней высилась стена из кирпичей и камня, в соединения которой были вмурованы осколки разбитых бутылок, куски металла... все, что было в той или иной мере опасным и могло поранить. Среди этой смертельной полосы препятствий виднелись тлеющие трупы примерно дюжины Серых людей. Остатки некоторых изувеченных тел были раскатаны по дороге и уже превратились в серое желе.
По периметру стены вокруг торгового центра возвышались сторожевые вышки с плоскими крышами, оснащенные пулеметами. Два прожектора, работающих от генераторов, направляли свет на броневик и следовавший за ним школьный автобус. Стоило им приблизиться, как огромные ворота, усеянные металлическими шипами, поползли вверх, подобно воротам средневекового замка. Как только броневик и автобус въехали на территорию, заскрипели цепи, опуская ворота.
Часть торгового центра была хорошо освещена. На парковке стояло немало автомобилей и несколько армейских грузовиков. Дейв заметил еще один броневик. Когда Ханна вела автобус за первым бронеавтомобилем по главной подъездной дорожке к торговому центру, она — одновременно с Оливией, Дейвом и Итаном — заметила комитет по встрече, насчитывающий десяток вооруженных автоматами солдат. Эти люди явно ожидали их. Некоторые из пассажиров автобуса застонали и даже заплакали от облегчения, но Итан продолжал оставаться настороже и следил за Горгоном и двумя другими. Человек, который пытался схватить Итана, сидел на одном из свободных сидений и баюкал искалеченную правую руку левой, в то время как Горгон почти не шевелился на протяжении всей поездки от шоссе до этого убежища. Лысый мужчина, предпочитавший оставаться рядом с Ханной, несомненно, был человеком — Итан знал это наверняка, хотя и чувствовал исходящую от него странную вибрацию. Заглянув в его сознание, он увидел пугающую смесь воспоминаний, в которых скользили едва различимые фигуры.
Человек с раненой рукой продолжал смотреть на Итана. Он попытался ощупать правую руку, и его покрытое потом лицо исказилось гримасой боли.
Сломанные пальцы? подумал Итан. Он попытался вновь использовать невидимую серебряную руку, чтобы исследовать сознание этого человека, но наткнулся на непроницаемую сферу, защищающую его мысли и воспоминания: прошлое, настоящее, будущее... Сияние ярко-синей сферы обжигало глаза, и Итану пришлось отозвать серебряную руку. Он убедился только в одном: по какой-то причине этот мужчина помогал Горгонам, и именно они защищали его разум, тратя на это много сил, но... почему?
Потому что, решил Итан, быстро взглянув на самого пришельца и снова вернув взгляд к пешке Горгонов, им не хотелось, чтобы кто-то вроде меня знал, зачем этот человек оказался здесь на самом деле. А он здесь из-за меня. Он пытался схватить меня обеими руками. Что, если бы ему удалось?
Итан колебался, стоит ли рассказывать обо всем Дейву. Конечно, можно было выбросить этих троих из автобуса, прежде чем они могли бы навредить пассажирам или местным поселенцам. Но мальчик опасался, что в этом случае Горгон может разъяриться... Сейчас-то Итан контролировал пришельца, но надолго ли? Он понимал: для Горгонов имело особое значение попасть сюда, раз уж один из них рискнул нацепить на себя искусственную личину.
И все это ради того, чтобы забрать меня, подумал Итан. И тут же удивился: меня? Внутренний голос с уверенностью подтвердил догадку.
Автобус остановился. Ханна открыла дверь. Двое солдат с автоматами сразу же забрались в салон, внимательно осматриваясь. За ними последовал латиноамериканец с черной козлиной бородкой и грубой щетиной на лице. Он был в гражданском, одну руку держал в кармане своей желто-коричневой куртки.
— Кто у вас главный? — спросил он.
— Ну... похоже, все еще я, — вздохнула Оливия. — Меня зовут Оливия Куинтеро.
— Хорошо. Я доктор Эрнандес. Среди вас медики есть?
— Еще как есть. Меня зовут Джон Дуглас, — отозвался Джей Ди, заковыляв его сторону. — Только лодыжку повредил, а так я в норме.
Джефферсону Джерихо ничего не оставалось, кроме как поднять раненую руку.
— Я тоже врач. Джефф Кушман... Но, похоже, у меня сломано несколько пальцев, так что некоторое время от меня не будет проку, — он бросил взгляд на Дейва МакКейна и даже ощутил радость, что эта неприятная травма руки на некоторое время помешает уличить его во лжи. Но и его задаче она могла сильно помешать.
— Сначала нужно позаботиться о тяжелораненых, — сказал Эрнандес. — Расчистите проход, насколько возможно, и приступим к делу, — его взгляд упал на трупы Серых людей, доктор ухмыльнулся и покачал головой. — Нет, сначала давайте-ка уберем отсюда это дерьмо.
Процесс пошел. Один за другим солдаты включались в работу, помогали раненым, выносили тела. Следом за телом Гэри Рузы из автобуса вытащили раненых Лилу Конти и Аарона Рэмси. Билли Бэнкрофт сыпал проклятьями, как пьяный матрос, когда его забирали, но успокоился, узнав, что в торговом центре его ждет больница с большим запасом лекарств. После этого женщина-солдат из броневика, что пришел на помощь во время схватки с Серыми людьми, вошла в автобус. Она сняла шлем, и по плечам рассыпалась копна непослушных волос, напоминавших цветом осенние листья. Ей было около тридцати пяти, голубые глаза казались уставшими, а лицо изможденным, но чувствовалось, что ее боевой дух на высоте. На нашивке униформы значилось: «Капитан Уолш».
Итан заметил, что она стоит в двух шагах от Горгона, но тот лишь дружелюбно посмотрел на нее и несколько раз моргнул. Итан чувствовал силу существа, но понял, что сейчас он не представляет угрозы. Сказать все-таки Дейву или нет? Горгон слега повернул голову, встретился взглядом с Итаном, и мальчик, который недавно понял, что он — нечто большее, чем обычный человек, решил пока промолчать. Пусть все идет своим чередом. Он знал, что сможет защитить своих друзей, если потребуется, этого было достаточно.
— Я капитан Эллен Уолш, — представилась женщина. — Заместитель главнокомандующего. Прекрасное место, чтобы осесть здесь на год или два, если вам нравятся торговые центры, — на ее лице не появилось и тени улыбки. — Или если вам нравится безопасность. Относительная безопасность, — поправилась она, бросив быстрый взгляд на Дейва. — У нас здесь около трехсот мирных жителей и сорок два солдата. Теперь, первое: все в этом автобусе должны сложить оружие, как только покинут салон. Оружие будет пронумеровано, помечено и помещено на хранение. Вы сможете забрать его, когда мы разрешим. Второе: все должны пройти осмотр. Мы тут не заморачиваемся с личными секретами. По пути ко входу вас будут сопровождать вооруженные солдаты, и, поверьте, они знают, как пользоваться своим оружием. Теперь... откуда вы пришли? — вопрос был адресован Дейву.
— Форт-Коллинз. — ответил он.
— Из огня да в полымя. Хорошо, что у нас на вышках установлены три инфракрасные камеры с тепловыми датчиками. Вы в курсе, что мы подобрали вас примерно в миле отсюда? Вашим людям очень повезло, Дейв. Иногда мы не успеваем прибыть на место достаточно быстро, — по ее лицу пробежала тень. — Так, ладно, давайте двигаться.
Рэткофф и Воуп стояли в первых рядах, готовясь к выходу из автобуса.
— Вы! — обратилась капитан, выйдя из салона первой. Она уперлась рукой в грудь Воупа, не позволяя ему пройти. — Откройте рюкзак и покажите, что внутри.
Рэткофф тоже остановился. Он хотел было ответить за Воупа: «ничего особенного», но сообразил, что это лишь насторожит женщину. Воуп мешкал всего несколько секунд, затем все же снял рюкзак и показал капитану Уолш три грязные рубашки и две пары старых джинсов. Она помяла рюкзак, ища в нем скрытое оружие, и прямо-таки кожей ощутила, как этот Молчаливый Сэм[25] жаждет проскользнуть мимо нее. Но ничего подозрительного в рюкзаке капитан не обнаружила.
— Хорошо, — неохотно кивнула она. — Проходите.
Неосознанно она отерла руки о штаны.
Итан шел следом за Ханной и размышлял о том, что случится, если Горгона вычислят. Он держался подальше от Джеффа Кушмана, указательный и средний пальцы на правой руке которого посинели и сильно распухли. Итан не хотел, чтобы этот человек к нему прикасался — от него исходила опасность, но какая именно, мальчик не понимал. Синяя сфера укрывала мысли мужчины. Ее мощную энергетику Итан не мог проломить... или не мог, пока не набрался достаточно сил.
— Итан? — позвал Дейв, когда они оба вышли из автобуса, а «Узи» Дейва упокоился в контейнере с порядковым номером. — Задержись на минуту. Капитан, могу я поговорить с вами?
— Говорите.
— Желательно, наедине. Разговор личный.
— Я же сказала, что здесь секреты не одобряются.
Дейв положил руку Итану на плечо, принял от солдата квитанцию, и доверительно посмотрел в глаза Эллен Уолш:
— Это важно. Уверен, вам нужно это узнать, прежде чем мы попадем внутрь.
Она медленно перевела взгляд с Дейва на мальчика и обратно. Ее лицо было строгим, а в глазах проглядывались следы какого-то события, оставившего грубые шрамы в ее душе. Помешкав пару секунд, Эллен Уолш решила послушать, что ей расскажут.
— Сюда, — сказала она, отойдя на несколько шагов от автобуса.
— Когда вы проверите мальчика, — начал Дейв, — вы обнаружите кое-что необычное, — он поймал взгляд Джей Ди, прихрамывавшего на своем самодельном костыле, и окликнул его. — Джон! Подойди сюда, пожалуйста! Оливия, ты тоже.
— Вам здесь что, вечеринка? — раздраженно осведомилась Уолш.
— Доктор Дуглас сможет объяснить лучше, чем я, — Дейв подождал, пока Джей Ди и Оливия присоединятся к ним, а затем обратился к мальчику. — Ты можешь поднять рубашку и показать ей, что у тебя там, Итан?
— Ну... наверное, — неуверенно ответил Итан, понимая, что любое прикосновение к нему вызовет серебристое свечение, однако просьбу Дейва выполнил.
— Это еще что, черт возьми, такое? — фонарик капитана осветил грудь мальчика, и Итан невольно скосил глаза на то, что привлекло ее внимание. Луч фонаря осветил участок в области сердца.
— Боже! — глаза Дейва округлились. — Я хотел, чтобы вы взглянули на его ушибы, но... это что-то новенькое!
— Что там? — Итан встревоженно присмотрелся к собственной груди, освещенной лучом фонаря.
Над самым сердцем появилось подобие серебристой татуировки. Рисунок, или, вернее, надпись была небольшой, но четко выделялась на фоне черного кровоподтека. Она состояла из четырех символов... из четырех букв: 
Джей Ди осмелился посмотреть ближе.
— Итан, могу я прикоснуться?
— Да, сэр, — ответил он. Тот же вопрос задавала ему Никки. — Можете.
Доктор провел пальцем по символам. От его прикосновения буквы засияли немного ярче, под темным синяком словно бы засеребрилось что-то еще, но слишком неясно. Возможно, пятый символ? Как знать.
— Мы многое можем рассказать вам об этом мальчике, — сказала Оливия. Она одарила Итана несмелой улыбкой, которую тут же адресовала и капитану. — Он наш герой.
Итан опустил рубашку. Он считал себя скорее уродом, чем героем. Теперь он мог похвастаться Никки своими татуировками... хотя понятия не имел, откуда они взялись.