Сквозь распахнутое окно слышится громкое звучание дождя. Капельки звонко ударяются о стекло, деревянную раму, об осеннюю листву, мешая Гермионе заснуть. Но если она закроет окно, будет слишком душно, ненужные мысли в конец завладеют ей, и она сдастся под их напором, проиграет и будет вынуждена купаться в их рьяном танце, кружиться в их горьком неистовом водовороте печали, стыда и душевной боли. Гермиона сжимает рукой край одеяла и резко откидывает его в сторону. Сейчас осень, но ей невыносимо жарко. Тошно от самой себя, от недавних событий.
Внезапный звук вмиг разгоняет её мысли. Она сосредотачивается на нём, пытаясь понять, откуда он исходит. Гермиона зачем-то встаёт и подходит к двери, чтобы прислушаться, но та резко распахивается, и девушка стремительно отпрыгивает назад, чуть не падая.
— С такой реакцией вам нужно было идти в авроры, мисс Грейнджер, — слышит она низкий бархатный голос.
— Зачем вы вломились в мою комнату? — возмущается девушка, подбегая к тумбочке и нащупывая на ней палочку. Её глаза ещё не привыкли к темноте. — Люмос!
Она направляет слабый огонёк в сторону Снейпа, пытаясь рассмотреть его выражение лица. Он как-то странно оглядывает её. В его руке — наполненный стакан. Что он здесь делает? Зачем пришёл сюда?
Снейп делает шаг вперёд, к ней, но внезапно из глубины комнаты доносится протяжное шипение.
— Ваш кот не любит меня, — будто жалуясь, говорит Снейп.
Гермиона поджимает губы, стискивая до боли в костяшках палочку.
— Что вам надо?
— Как грубо, мисс Грейнджер.
Снейп делает ещё шаг к ней.
— Вы… вы пьяны? — догадывается девушка, ужасаясь, и хватает с дивана плед, стыдливо прикрывая ночную рубашку.
Снейп хищно улыбается, и Гермиона ловит себя на мысли, что впервые видит, как он это делает.
— Я пришёл к вам предложить выпить. Помните, что я говорил вам об алкоголе? Мы должны выпить, мисс Грейнджер, и обсудить все недопонимания между нами.
— По-моему, мы уже во всём разобрались, — осторожно отвечает девушка, отступая ближе к окну.
— Вовсе нет. Мне кажется, вы разочарованы. Вашим рыжим другом. Если хотите, мы могли бы восполнить упущенное.
Смысл сказанного доходит до Гермионы не сразу. Она не верит своим ушам. Он предлагает ей… переспать с ним? Она пугается. Она боится этого непредсказуемого человека с его хищной улыбкой и стаканом в руках. Что с ним произошло? Это говорит алкоголь в нём? Он же ненавидит её!
— Уйдите, пожалуйста, — каким-то глухим голосом просит девушка, наставляя на директора палочку.
Но Снейп практически вплотную подходит к ней так, что девушке приходится вновь отступать. За ней открытое окно. Дальше уже некуда.
— Простудитесь, — бывший декан Слизерина отставляет стакан на подоконник и заботливо поправляет плед на её плечах, бесстыже рассматривая её пульсирующую жилку на шее.
Кратковременная растерянность отступает, когда Гермиона чувствует на себе дурманящий сладкий запах алкоголя. Вместо неё приходит ярость.
— Уйдите! Или… или я за себя не отвечаю!
— Правда? — насмешливо спрашивает директор. — Натравите на меня своего кота или закричите?
Внезапно Снейп чувствует, как девушка колет его в бок остриём волшебной палочки. Он раздражённо выхватывает её оружие и отбрасывает в сторону. Гермиона, почувствовав себя в миг беззащитной, вжимается до боли в подоконник.
— И это всё, на что вы способны, мисс Грейнджер? Признаться, я разочарован. Я ожидал большего от вас. Вы же прошли войну, чёрт бы вас побрал.
Снейп плотоядно оглядывает Гермиону, которая под его пристальным взглядом ещё больше укутывается в плед, будто бы тот способен был защитить её от внезапных пьяных посягательств со стороны главы школы. Девушке обидно и неприятно. Зачем он это делает? Поскорее бы он ушёл! Она старается не смотреть на него, чтобы не провоцировать.
— Ведёте себя как первокурсница-хаффлпаффка. Скажите ещё, что смущены моим предложением?
Гермиона продолжает упрямо молчать, глядя в темноту комнаты. Внезапно Снейп нависает над ней и опрокидывает на подоконник так, что волосы девушки рассыпаются непослушными кудряшками по карнизу. Она практически не чувствует, как дождь окропляет её лицо, как ветер пронизывает её голову и спину.
— Что же вы молчите, мисс Грейнджер? Оказывается, всё-таки, можно заткнуть докучливую Всезнайку?
Он встряхивает её за плечи, и её голова неприятно ударяется о металлический карниз.
— Зачем вы пришли? — зло выплёвывает она эту фразу.
— Помочь вам, разве непонятно? Мы же хотим одного и того же…
— Вы о школе, надеюсь?
— И о ней тоже!
Снейп помогает принять девушке вертикальное положение и внезапно жадно впивается в её губы злым поцелуем. Гермиона на мгновение теряется, но затем со всей силой, что находит в себе, отталкивает его от себя, задевая локтем стакан, который летит вниз. Слышится треск разбиваемого стекла. В комнате повисает молчание. Гермиона не сразу замечает, что Снейп трясётся в беззвучном смехе.
— Профессор Снейп, — как-то жалостливо говорит она, и плед сползает с её плеча, моментально приковывая взгляд мужчины к её оголённому участку тела. — Идите спать.
В комнате протяжно мяукает Живоглот, давая о себе знать.
— Ненавижу вашего кота.
— Он вас тоже.
Снейп хмыкает, согласно кивая.
— Жаль, не получилось у нас с вами выпить.
— Вы только всё портите, — стараясь сдержать злые слёзы обиды, отвечает девушка, всё ещё чувствуя на себе следы его пьяного поцелуя.
Снейп призывает палочкой свет и начинает осматривать комнату. Кривит губы, когда видит колдографии на тумбочке, наконец, останавливается возле герба над её кроватью.
— «Гермионе Грейнджер, вступающей в жизнь», — читает он послание на нём, вышитое золотистыми нитками. — Как же в стиле МакГонагалл.
Её собственное имя, названное им, кажется ей чужим и некрасивым. Как же она устала, как же хочет остаться одна. Забыть всё, что только что было. Очистить комнату от разбитого стекла и пролитой жидкости. Возможно, собрать вещи и сбежать? Но Гриффиндорцы не сбегают. Они преодолевают трудности. Кажется, она будет всю жизнь ходить с печатью львиного факультета на лбу, прикрывая все свои поступки его храбрым девизом. Не из-за этого ли она не улетела с Роном? Из-за обычного упрямства, уязвлённой гордости? Или из-за сострадания к детям, из-за того, что боялась, что стоящий перед ней мужчина назовёт её трусихой? Она осталась, чтобы доказать ему обратное? Мерлин, как же глупо.
— Знаете, Грейнджер, я не умею ухаживать за женщинами. Если дают — беру. А вы такая неприступная, дементор бы вас побрал!
Гермиона содрогается, слыша эти слова.
— Вы пьяны.
— А вы повторяетесь. Ещё раз предлагаю вам выпить.
— Я не пью.
— Зря.
Бессмысленный разговор. Этот человек отравлен. Он отравлен душевно. После войны ей казалось, что он благороднейший из всех, кого она знала, что он достоин подражания. Столько лет, забыв о себе и своих желаниях, он жертвовал собой на благо других. Это ли не по-гриффиндорски? Неужели, он сломался? Его сломали игры его двух повелителей или же он был такой всегда?
— Зачем вы так? — спрашивает девушка, внезапно ощущая, как её босые ноги сводит от ледяного каменного пола.
— Привык брать от жизни всё, мисс Грейнджер.
— Это не ваш девиз, — упрямо мотает головой гриффиндорка.
— Это девиз Пожирателя смерти, которым я был.
— Он до сих пор в вас живёт?
— Знаете, я готов вам помочь, мисс Грейнджер, но вы зря всё это затеяли. С налаживанием отношений и танцами. Хотя знаете, танцуете вы превосходно. Если бы мы были в Хогвартсе, начислил бы вашему факультету пятьдесят баллов за такой танец.
— Всего лишь пятьдесят? — зачем-то спрашивает Гермиона, ёжась от холода.
Снейп, казалось, не замечает того, что девушка переминается с ноги на ногу, отчаянно стараясь согреться. Не в силах стерпеть больше этот холод, она, с сожалением думая о валяющейся где-то на полу палочке, смело направляется к своей кровати, но Снейп ловит её.
— Пустите же.
— Сплетен боитесь, мисс Грейнджер?
— Обо мне и так уже достаточно всего наговорили во время танцев. Но нет, дело не в сплетнях. Вы мне противны.
Снейп резко и грубо отпускает её.
— Если передумаете, знаете, где мои комнаты, — каким-то опасным и низким голосом отвечает он и быстро пересекает комнату, скрываясь за дверью.
Девушка несколько секунд стоит в ступоре, боясь пошевельнуться, не веря, что всё закончилось. А затем со злостью захлопывает дверь, отыскивает на полу свою палочку, пачкая пальцы в алкогольной липкой жиже, и накладывает на дверь множество заклинаний, что уступчиво предоставляет ей её память. Взмах палочки — окно с характерным звуком захлопывается, дребезжа старой деревянной рамой, ещё один взмах — никаких следов от стакана и алкоголя. Девушка остервенело трёт одеялом свой рот, чтобы стереть недавний поцелуй профессора. Губы вспухли, начиная болеть, ноги всё так же сводит от холода. Гермиона обессиленно падает на кровать, кулаками начиная избивать ни в чём не повинную подушку.
Завтра будет легче. Новый день принесёт облегчение, успокаивает она себя. Нужно будет уйти на целый день из школы. Взять еды и уйти, устроить пикник. И не видеть ЕГО.
Девушка заходится в беззвучном плаче. За окном всё так же накрапывает холодный дождь.
***
Гермиона встаёт с решительным настроем. И этот настрой только утверждается в ней, когда она видит, что погода полностью располагает к задуманному. Девушка встаёт, берёт розовое махровое полотенчико, надевает халат и спешит в общую ванную. В этот выходной день она пустует. Бодрые, энергичные шаги мисс Грейнджер гулко отдаются от стен Йермской школы. Она дольше, чем следует, умывается, быстрыми движениями руки чистит зубы и выпрыгивает из ванной, запрещая себе о чём-либо думать, кроме этой прекрасной осенней погоды за окном. Сквозь щели в старых рамах Гермиона чувствует прохладу воздуха, слегка поёживается и убыстряет темп, доходя до своей комнаты. Зачаровывает вещи, чтобы они собирались в чемодан, а сама начинает переодеваться — бежевая кофточка, так-так, подойдёт, юбка? Да, определённо юбка, здесь не любят штанов на женщинах. Юбка серая, тоже подойдёт. Главное, чтобы не было зелёного цвета, никаких признаков Слизерина, ничего не должно напоминать о вчерашнем дне! Но наперекор своему решению, она невольно бросает взгляд на место, где он вчера поцеловал её так грубо, без спроса, вызвав волну возмущения и отвращения. Нет, ни минутой более она не может здесь оставаться. Девушка решительно надевает на себя жёлтый пуховик и стремительно покидает свою комнату. Самое главное, никому не попасться на глаза. Не потому, что она трусит, просто не хочет ничего и никому объяснять. Хотя она ловит себя на мысли, что с удовольствием бы побеседовала с Луной, возможно, та что-то бы ей подсказала. Гермиона на ходу уменьшает чемодан и складывает его в маленькую, обшитую бисером сумочку. Ещё не хватало, чтобы её увидели с поклажей и позлорадствовали, что так легко отделались от новоприбывшей ведьмы. Мерлин! А ведь прошло только две недели с того момента, как она прибыла сюда.
Девушка замирает на пороге около облупленной двери. А что будет, если её не примут? Откажут, выгонят, насмеются. Она, должно быть, тотчас же покинет деревушку, взмахнёт палочкой и вызовет «Ночного Рыцаря», забывая обо всех своих принципах и девизе дома Гриффиндор.
Робко стучится.
Дверь отворяется, и на пороге её встречает незнакомая девушка лет на пять старше самой Гермионы, должно быть, сестра Арчи. Если домыслы верны, то этой семье необходимы деньги, и они обязательно впустят её. Гриффиндорка с облегчением осознаёт, что этой девушки не было на празднике, значит, она не слышала злых перешёптываний. Вопреки обычаям деревни — на ней белая в горошек блуза и синие брюки.
— Вы кто? — вместо приветствия спрашивают она Гермиону, и та теряется. Не узнали.
— Я Гермиона Грейнджер, мисс. Я уже была недавно у вас, приносила брошюрки…
— Вы из школы? Я не заинтересована в этом, дети обучаются на дому, — сухо произносит она, норовясь закрыть дверь, но Гермиона ловко ловит её рукой, хватаясь за свой единственный шанс на спасение.
— Постойте, — тяжело дыша, произносит она. — Мне нужна комната. Возможно, у вас есть, где поселить меня. Я буду платить.
***
Зовут её Элисон Уилкинсон. Родителей они давно потеряли, поэтому она, как самая старшая, кормит семью, каждый будний день добираясь до Чеддера, где работает в маггловском кафе. На хозяйство у неё практически нет времени. В деревне её немного сторонятся, как и всего странного и непостижимого их консервативными умами. Родственная душа, можно сказать. И Гермионе понравилось, что она не спросила её о причинах переезда. Возможно, спросит в дальнейшем, но пока это не важно.
— А вы теперь с нами будете жить, мэм? — весело спрашивает Арчи, намазывая белый воздушный хлеб гусиным паштетом.
Опять это «мэм». Гермиона и вида не подаёт, что злится.
— Да, мисс Грейнджер будет жить у нас, Арчибальд, — сообщает его сестра.
Младшая, Эббигейл радуется, и то и дело заваливает девушку, получая нагоняй от старшей сестры.
— А вы научите меня танцевать? — серьёзно спрашивает она, поправляя свои огромные очки, которые постоянно съезжают на маленький аккуратный кончик носика — того и гляди упадут и разобьются.
— Погоди-ка, — не выдерживает Гермиона этой пытки и быстро произносит заклинание уменьшения.
— Ух ты! — восхищается девочка, очки стали ей как раз в пору. — Хочу так же!
Элисон дарит Гермионе странный взгляд, и девушка не может понять, то ли она сделала что-то неправильное, то ли, наоборот, всё хорошо. И до конца завтрака её мучает этот вопрос.
Комнатка у неё теперь маленькая, находящаяся в пристройке дома. Раньше здесь жила сама Элисон, но, когда родителей не стало, она перебралась в их комнату с Эббигейл. Тут только кровать, стол и перекошенный платяной шкаф, с проеденным молью, покрывалом внутри. Из окон нещадно сквозит, а в полу между досками огромные промежутки. Но это не страшно, Гермиона безумно рада своему новому жилью. Самое главное, это подальше от замка, подальше от него! До конца дня Гермиона занимается тем, что разбирает свои вещи. Особо аккуратно достаёт вышитый алым и золотым герб с напутствием от директора и вешает над столом. Он будет с ней всегда этот герб, а напутствие — вечно жить в её сердце. И её принципы, ошибочно принятые слизеринцем за гриффиндорское упрямство, тоже будут с ней всегда, потому что это часть её сущности, и с этим ничего не поделаешь. Да и не нужно ничего с этим делать, только гордиться.
Понедельник и вторник Гермиона проводит, осматривая участок вокруг дома. В эти дни у неё нет занятий. Хозяйство этого дома действительно заброшено — небольшое поле заросло сорняками, в саду полно кустарников, которые не дают дышать двум плодовым деревьям. Забор перекошен, как и её пристройчик, в котором она сейчас живёт, и на всём облуплена краска. Окружающий хаос навевает на девушку атмосферу зыбкости этого мира и какой-то милой тоски. Ей страшно хочется здесь похозяйничать, но это возможно только с разрешения Элисон, которая была столь добра к ней, что впустила к себе в дом, тогда как остальные, она знала это наверняка, закрыли бы перед её носом дверь.
— Эй, леди, — на пороге заднего хода дома появляется Арчибальд. — Не хотите помочь с приготовлением обеда?
Ну, хоть не «мэм», радуется про себя Гермиона и согласно кивает. Правда, она не сильна в кулинарии, но разве это может быть сложнее, чем Зельеварение?
Гермиона энергично режет морковку, картофель и лук, от которого щиплет глаза.
— Ты всегда готовишь, когда сестра работает?
— Да, — отвечает Арчи и как-то насмешливо следит за её работой. — Слишком мелко режете.
— Привычка. Походил бы на Зельеварение, резал бы так же, — поддевает его девушка, то и дело скашивая на парня взгляд, чтобы уловить его реакцию.
— Зачем мне это?
— Ну, ты бы варил всякие полезные зелья для дома и здоровья, — находится Гермиона.
— У нас всё есть, — Арчибальд куда-то на миг исчезает, а потом появляется с маггловским прозрачным контейнером, в котором Гермиона различает средства первой помощи, опять же маггловские. — И стоят они, наверняка, дешевле, чем ингредиенты к этим вашим зельям.
Гермиона немного обиженно поджимает губы.
— А палочка у тебя есть? — спрашивает она, кромсая капусту на большие части, как попросил Арчи.
— Да. Родители подарили в детстве, но она лежит без надобности. Колдовать я особо не умею. А вот капусту нужно как раз крошить мельче, — добродушно смеётся парень. — Вы что, никогда не готовили?
— Что это, — немного резко отвечает Гермиона. В ней говорит уязвлённое самолюбие. Её только что упрекнули в том, что она чего-то не умеет делать!
Она стала исправлять оплошность, разрезая уже отрезанные кусочки от листьев капусты на мелкие части. Вот, если бы ей дали рецепт… Она бы показала, на что способна этому Арчибальду, стирая с его лица насмешливую и снисходительную улыбку! Не виновата же она, что до одиннадцати лет её никто не учил готовить, а потом в Хогвартсе этим занимались домовики. Летом она обычно путешествовала с родителями, где готовить не приходилось, или же жила у миссис Уизли, которая была полноправной хозяйкой Норы и никого не подпускала к плите. Даже на Гриммо хозяйничала. А на седьмой год её обучения, который был годом вечного побега от преследовавших их Пожирателей и поиска крестражей, они сильно голодали, и Гермиона была не в состоянии трансформировать даже плесневелый хлеб.
Арчибальд не засекал время, не отмеривал ингредиенты для супа, что повергло девушку в шок. Но большим шоком оказалось то, что суп вышел вкусным и съедобным. В голове не укладывалось, как возможно при такой халатности приготовить что-либо съестное. Ведь есть же рецепты! Для чего их писали? Или они у него в голове? Судя по манере готовки — нет.
— Знаешь что, — сдаётся мисс Всезнайка. — Давай ты меня научишь готовить, а я тебе покажу несколько элементарных заклинаний, которые облегчат твою жизнь?
Арчи поразмыслил, усмехнулся и согласился.
***
Сейчас ей как никогда не хватает друзей. Гарри бы подбодрил, отвлёк её своими рассказами и приключениями с работы, Джинни бы заразила энтузиазмом, развеселила, а Рон… Впрочем, о Роне лучше пока не думать, как лучше было пока не думать о беспечном своём поведении во время приезда инспекции из министерства и циничном, аморальном — Снейпа, который совсем ещё недавно был для неё истинным героем и примером для подражания. Девушка вдруг ловит себя на мысли — разве эгоистичные советы и убеждения Рона были в рамках морали?
— Тебя все эти дни директор искал, ты куда пропала? — удивлённо спрашивает Луна, зайдя к подруге перед началом занятия в среду.
— Я переехала, — всё ещё бодро улыбается Гермиона, твёрдо решившая, что ничто не омрачит её настроение в этот день.
— И мне не сказала? Куда? — не понимает Луна.
— Снимаю комнату у Уильямсонов, это на краю деревни. Думаю, так я быстрее подружусь с жителями Йерма, — говорит полуправду Гермиона.
Класс наполняется, и Луна, сказавшая, что они ещё поговорят об этом, убегает. Должно быть, она обиделась, с огорчением думает девушка. Ну, а чего она хотела? Ушла из замка, никому ничего не сказав. Удивительно, что ещё Снейп не назначил на место неё кого-то другого. Гермиона, по правде говоря, боялась, что он решит, будто бы она оставила Йерм насовсем, сбежала.
Детей по-прежнему пятнадцать. Её надежды разрушились, а старания оказались тщетными. Больше никто из Йерма не присоединился к ним на занятие. И всё из-за чего? Из-за того, что её посчитали протеже Снейпа, городской выскочкой? Что она плохого им сделала со своим искренним желанием помочь их детям?
Мысли Гермионы во время урока скачут от великого обмана перед комиссией до её личных проблем с Роном и теперь уже Снейпом. А вдруг директор и не помнит о своей пьяной выходке? Нет, Снейп, да и не помнит? Ха-ха. Он помнит всё до мелочей. Её страх, своё невежество, разбитый стакан, лицо, мокрое от дождя, и потому мокрый поцелуй, слишком дерзкий, украденный у неё, нанесший ей душевную и физическую боль. Это не мальчишеский юный поцелуй, подаренный ей Роном там, на озере, нет, это взрослый, жадный поцелуй, отчаянный. Что им двигало?
— Мисс Грейнджер? — позвала с первой парты Черрити, внимательно вглядываясь в обеспокоенное и бледное лицо своей учительницы.
Гермиона резко выныривает из своих путанных мыслей. Весь класс смотрит на неё. Нет, нельзя так больше мучить себя, Гермиона. Нельзя. Хоть Обливиэйт накладывай на свою память.
Между занятиями она выбегает на несколько минут во двор подышать свежим воздухом. На крыльце сидит Живоглот и осознанно-обвиняющим взглядом сверлит хозяйку.
— Глотик, — Гермиона наклоняется, но Живоглот, обиженно отвернувшись, поднимается и уходит.
Она всех обидела, всех разочаровала. Луну, Рона, Гарри, Джинни, себя, теперь уже и своего кота. Не оправдала ожиданий. Девушка вдыхает спасительный свежий воздух. И вдруг её что-то настораживает. Подкрадывается к сознанию, будто скрытая угроза. Гермиона распахивает глаза и видит приближающегося к ней Снейпа. Вот ещё немного, и он будет совсем рядом с ней. Нет, она ещё не готова к разговору. Девушка мгновенно разворачивается и отворяет тяжёлую дверь замка. Она не сбегает, нет. Ей просто нужно на урок.