– Конечно, нет, Даннерман, – ответил Мррантохроу. – Отсюда прямого канала нет. Но есть каналы связи с неким узлом, куда сходятся многие каналы. Оттуда Влажный попадет прямо к месту назначения.
Не знаю почему, но Мррантохроу меня раздражал.
– Что такое этот узел и где он находится?
– Это нечто вроде центра, – терпеливо пояснил он. – Его тоже удалось отбить у Других. Сейчас им владеют хорши. Во время боев там пострадало много оборудования, но кое‑что осталось нетронутым, как здесь.
– Что представляет собой это оборудование? Мррантохроу пожал плечами.
– Я об этом не спрашивал, Даннерман. Знаю только, что этот центр гораздо больше того пункта связи, который имеется здесь.
Молча наблюдавшая за мной Пиррахис отставила горшок.
– Я думаю, Даннерман, что вы завидуете Влажному. Хотите отправиться с ним?
Я начал было качать головой, но передумал.
– А почему бы и нет? Помог бы ему воевать с Другими. С оружием я обращаюсь гораздо лучше.
Она вздохнула.
– Вас бы сразу обнаружили и убили.
– Я готов рискнуть!
– Он тоже. Но если Влажному не удастся тайно пробраться на свою планету, то шансов выжить у него нет. А вместе с вами тайно пробраться невозможно. Вы слишком заметны.
– И все же я попрошу Берта отпустить меня с ним, – упрямо заявил я. – Когда его можно будет увидеть?
Пиррахис просто отмахнулась от меня.
– Скоро. Во второй половине дня. Но какая от этого польза? Он все равно вам откажет.
– А я буду просить его до тех пор, пока он не согласится. Я должен это сделать. Вы не понимаете, что это такое, когда ты ничем не можешь помочь своим друзьям.
– Почему же не понимаю? Я тоже завидую Влажному, – со вздохом сказала Пиррахис.
Такого признания я от нее не ожидал.
|
|
– Вам бы тоже хотелось попытаться спасти свою планету?
– Спасти? Но у нас больше нет никакой планеты, Даннерман. Она давным‑давно уничтожена. Наш народ не существует, остались только рабы Других, их много, но они разбросаны по Вселенной. – Она помолчала. – Нет. Я завидую тому, что у него есть дом, куда можно вернуться. Пусть даже только для того, чтобы взглянуть на него и умереть.
Не хотелось соглашаться с тем, что сказала Пиррахис. Но я не мог отделаться от неприятного предчувствия, что она права. Разумно ли отправляться на чужую планету только для того, чтобы погибнуть, возможно, даже не успев причинить Возлюбленным Руководителям никакого вреда?
Если рассуждать логично, то нет, неразумно. Но как еще бороться с ними? Иных вариантов у меня не было.
Я попросил Пиррахис позвать меня, как только Берт освободится от дел, и отправился в свою комнату, где снова надел шлем. Мррантохроу отобрал для меня другие записи с Земли, и мне хотелось просмотреть их все. Наверное, мне просто нужно было напомнить себе о том, что делают с человечеством Возлюбленные Руководители.
Из этого ничего не получилось. Первый человек, к которому я подключился, как раз вылетел из телепортатора, а когда он повернулся, то я увидел лица Джимми Лина, Чудика, двух Доков, Розалины Арцыбашевой, Мартина Деласкеса и Пэт. Моей Пэт. Испуганная, потрепанная и всклокоченная, она в целом выглядела очень даже неплохо. Мне не понадобилось много времени, чтобы понять, где я нахожусь. Это был «Старлаб», и все мы только что совершили побег с планеты‑тюрьмы. А подключился я, должно быть, к Пэт‑рис, потому что в то время «жучок» стоял только на ней. Мне же хотелось видеть только Пэт, прикасаться только к Пэт, слышать только Пэт.
|
|
Я не стал переключаться на другой файл. Я слышал, как они поздравили друг друга с тем, что удрали от проклятых Возлюбленных Руководителей, я видел, как я сам разбил телепортатор, чтобы враги не могли последовать за нами, я слышал, как я – другой я – связался по радио с Бюро, принимая все меры предосторожности, чтобы ни Возлюбленные Руководители, ни остальной мир не смогли услышать нас. Потом мы все забрались в старый спасательный катер, находившийся на «Старлабе» с незапамятных времен. Я оставался с ними, когда заработали двигатели, и мы отправились в долгое и утомительное путешествие на Землю. Я бы остался с ними и дальше, хотя во мне уже зародилось некое смутное подозрение.
Мне вовсе не надоело смотреть на Пэт, нет. И я не стал бы отвлекаться, чтобы привести в порядок новые мысли. Меня остановила Пиррахис.
– Даннерман? Я принесла вам поесть. И если вы еще хотите увидеть Берта, то он здесь.
Я снял шлем и повернулся к ней. Пиррахис доставала из корзины фрукты и печенье и раскладывала их на столе. Но мне было не до еды.
– Не вы ли сказали мне, что телепортатор на «Старлабе» в нерабочем состоянии?
Пиррахис недоумевающе посмотрела на меня.
– Да, это так. А что?
– Я так и думал. – А что, если Даннерман, тот Даннерман, все же не разрушил аппарат? – Хорошо, пойдемте. Я хочу повидать его сейчас же.
– И попросить, чтобы он отправил вас вместе с Влажным на его планету? По крайней мере захватите с собой поесть, – сказала она, складывая продукты в корзину. – Глупая идея, и Берт, конечно, откажет вам.
|
|
– Возможно, вы и правы, – согласился я, – но теперь у меня есть идея получше.
Глава 26
Когда я постучал в дверь лаборатории, Берт сразу же впустил меня.
– Посмотрите, – сказал он. – Я воспользовался вашим советом. Дай мне обойму.
Последнее было адресовано не мне, а роботу, который висел в воздухе над рабочим столом. Услышав просьбу Берта, тот сразу же передал ему боеприпасы. Хорш с довольным видом стал демонстрировать мне свои усовершенствования, поясняя, что Влажный сможет захватить с собой огромное количество боеприпасов и оружия.
Закончив рассказ, Берт приблизил ко мне голову, и я заметил, что его глаза возбужденно горят. Хорш явно ожидал похвалы. Что ж, это нетрудно.
– Отличная работа, – сказал я и посмотрел на «рождественскую елку». – Вы можете отключить эту штуку?
Берт отвел голову, чтобы посмотреть на меня более пристально.
– Зачем? Я же сказал вам, Даннерман, что машин не нужно бояться…
Я поднял руку, схватил его за шею и, подтянув голову Берта поближе, прошептал ему на ухо:
– Хочу попросить вас кое о чем, но не хочу, чтобы об этом узнали ваши соотечественники. А эта штука нас подслушивает.
Я почувствовал, как он напрягся, но не стал отстраняться, хотя мог бы без труда это сделать. Его дыхание коснулось моего лица.
– Этот робот не взаимодействует с другими, и я вам об этом тоже говорил.
– Пожалуйста, Берт. Он вздохнул.
– Перейти в пассивный режим, – приказал он «рождественской елке» и, повернувшись ко мне, предупредил: – Дэн, вы помните, что сказала Великая Мать? Мы не во всем согласны со своими соотечественниками, но они тоже хорши.
– У меня и в мыслях нет делать что‑то им во вред. Мне нужна только услуга с вашей стороны, и будет лучше, если они об этом не узнают. – Я с сомнением посмотрел на робота, неподвижно застывшего у стола. Слышит ли он наш разговор? Остается надеяться, что нет. – Помогите мне разобраться в одном вопросе, Берт. Когда Влажный отправится домой, он ведь не сразу попадет на родную планету, а окажется сначала в пункте, который называют узлом, куда сходятся каналы телепортационной связи Других. – Да.
– Значит, это так? И еще одно. Просматривая записи, я увидел кое‑что любопытное. Я подключился к сознанию Пэтрис и оказался на «Старлабе». Но контакт не пропал даже тогда, когда я вывел из строя телепортационную машину. По‑моему, это означает, что где‑то неподалеку есть другая машина, которая работает до сих пор. Где она находится, мне неизвестно. Возможно, на том разведывательном корабле, который обнаружил Землю. Так или иначе, но канал связи существует.
– Да, может быть, – осторожно сказал Берт. – Но все же, чего вы хотите от меня?
И тут он вздохнул. Берт был не глуп. Он все понял.
Глава 27
Мне понадобилась вся сила убеждения, и все равно он не сдавался.
– Отправить вас на разведывательный корабль? Но мы же не знаем наверняка, существует ли он! Возможно, его уже нет или он улетел в другую галактику.
– А может быть, и нет, – упрямо возразил я. – Контакт ведь существует. Что еще нужно?
– Ох, Дэн, – сочувственно заметил он, – вы не понимаете, о чем просите. Не думаю, что нам это разрешат.
– Поэтому я и не хочу, чтобы об этом кто‑то узнал. Но даю вам слово – никакого вреда хоршам не будет.
– А вы сами? Что будет с вами? Корабль Других – это не крошечная орбитальная станция вроде вашего «Старлаба». И эти корабли очень хорошо охраняются. У каждой телепортационной машины находится боевой пост на случай вторжения врага.
– Знаю. Пиррахис мне рассказывала.
– Тогда вы знаете, что вас сразу же убьют. Я пожал плечами.
– Возможно, сначала я убью их.
– Это вряд ли, Дэн. Что вы можете сделать в одиночку против хорошо вооруженных солдат?
– Мы, земляне, очень неплохо воюем. Пиррахис сама сказала мне об этом.
Берт неодобрительно задвигал шеей и попытался сменить тактику.
– И даже если вас не убьют, чего вы достигнете? Вы же не сможете просто перепрыгнуть с разведывательного корабля на свою планету.
– Что бы ни случилось, это лучше, чем просто сидеть здесь, в вашей тюрьме.
Некоторое время он молчал.
– Я не считаю себя вашим тюремщиком.
– Тогда отпустите меня!
Берт опять замолчал. Пару раз он нерешительно посмотрел на робота, словно раздумывая, не стоит ли привести его в активный режим, потом посмотрел на меня.
Я тем временем прикидывал, успею ли в случае чего добраться до рабочего стола.
На нем лежало много такого, в чем с удовольствием покопались бы специалисты Бюро. Но сейчас меня больше всего интересовал предмет, похожий на резец. Его ручка была рассчитана на руку хорша, но я бы, наверное, смог как‑нибудь воспользоваться им. А розовое керамическое лезвие без проблем перерезало бы жилистую шею моего приятеля.
Поймите меня правильно. Я вовсе не намеревался убивать Берта. Я лишь надеялся, что он поверит в это, когда почувствует лезвие у себя на горле. Вопрос заключался в том, может ли такая угроза заставить его помочь мне.
Конечно, я чувствовал себя подлецом из‑за того, что строил такие планы в отношении существа, сделавшего для меня много хорошего. Я даже не был уверен, что смогу пойти на такой крайний шаг. Но подумав о том, что нас ждет – весь мир, включая Пэт, – я придвинулся к столу.
Наконец Берт вздохнул.
– Не думаю, что это создает прямую угрозу интересам моих соотечественников, – неохотно признал он, – но все же лучше вообще не консультироваться с ними. Но, Дэн, если бы я даже захотел помочь вам, я не знаю, как это делается.
Зато я знал. По крайней мере надеялся, что знаю.
– Когда будете отправлять Влажного, отправьте заодно и меня. – Я уже успел все обдумать и теперь излагал план Берту. Возможно, хорши, работающие на этом узле, смогут найти канал связи с разведывательным кораблем Других. Если нет, то они в любом случае перешлют меня к тому пункту, на который поступает информация с Земли. А там – будь что будет.
Берт слушал меня с угрюмым молчанием, потом поднял руки и серьезно сказал:
– Знаете, Дэн, я был уверен, что если помогу вам, то рано или поздно вы попросите меня о чем‑то таком, чего не одобрят мои соотечественники.
– Тогда почему вы мне помогли?
Он задумчиво потерся подбородком о край рабочего стола.
– Не знаю. Может быть, потому, что видел, сколько ваших умерло здесь. Может быть, потому, что и вы, и я были пленниками Других. В любом случае я подумал, что, если оставить вас в живых, от этого никто не пострадает. Я даже рассчитывал, что вам можно показать многое из того, что мы умеем, потому что использовать это против нас вы все равно не смогли бы.
– Не так уж много я узнал.
Он снова поднял голову и внимательно посмотрел на меня.
– Вы узнали достаточно, чтобы лгать мне, не так ли? Хорошо. На вашем месте я боялся бы моих соотечественников хоршей не меньше, чем Других.
Возможно, я уже боюсь. Сейчас мне нужно найти Мррантохроу и сказать, что он должен сделать.
Часть седьмая
УЗЕЛ
Глава 28
Транспорт на воздушной подушке, доставивший нас к захваченной хоршами базе Возлюбленных Руководителей, оказался достаточно велик, но свободного места почти не оставалось. У пульта управления неподвижно застыл робот. Пиррахис и Мррантохроу сели у противоположных бортов, наверное, для баланса. Влажный расположился в задней части, а мы с Бертом – в передней. Берт почти не разговаривал, только нервно ворочал шеей, и я счел за лучшее не донимать его расспросами, а достал из кармана пакет с едой, намереваясь перекусить перед дальней дорогой. В пакете оказалось что‑то похожее на морковку с привкусом лимонада.
Неожиданно Берт наклонился к сумке, стоявшей у моих ног, осмотрел ее и поднял голову.
– Что у вас там? – настороженно спросил он.
– Запас продуктов, – солгал я. Похоже, Берт мне не поверил. Чтобы отвлечь его, я ткнул пальцем в сторону «рождественской елки». – А без него обойтись нельзя?
– Он понесет все необходимое для Влажного, – ответил хорш, – и отправится вместе с ним на случай возникновения каких‑то проблем на узле. – На этом разговор закончился, потому что наше путешествие завершилось.
Поднявшись по склону горы, мы оказались перед развалинами базы. Вокруг лежала пустыня. Серебристый энергетический купол, возведенный Возлюбленными Руководителями, остался на месте: хорши почему‑то не стали его трогать. Вообще база напоминала какую‑то свалку разбитых машин.
Как только мы остановились, робот молча собрал все имущество Влажного – пистолеты, скрамблер, боеприпасы – и двинулся вперед.
– Возьми его, – приказал Берт, и Мррантохроу послушно повиновался.
Управиться с Влажным было нелегко, но Док все же поднял его и, слегка отдуваясь, вынес из транспорта. За ним последовала Пиррахис. Последним вышли мы с Бертом. Доки двинулись вперед, и я увидел то, что стояло возле разрушенного здания.
Боевая машина хоршей, замершая между каким‑то обожженным металлическим цилиндром в рост человека и грудой мусора, который мог быть всем, чем угодно. Я застыл на месте. Эти серебристые боевые машины были мне хорошо знакомы. Две из них пытались убить меня, а остальные преследовали, когда мы пытались бежать из плена. Правда, конструкторы, рассчитывавшие на борьбу с противником, вооруженным более изощренным оружием, не позаботились о достаточно надежной защите для них, но сейчас это не имело значения, так как у меня не было ничего, даже пистолета. В крови забурлил адреналин.
Но машина не обращала на меня никакого внимания. Она стояла, как статуя, на паучьих, снабженных колесами ногах, забытая здесь, очевидно, после окончания боя. Я вздохнул, но все же не без опаски обошел давнего противника и чуть было не наткнулся на преградившую нам дорогу «рождественскую елку».
– Стой там! – приказала она.
Робот, похоже, не был настроен враждебно. Иголки убраны, но уступать дорогу он явно не собирался. Вперед вышел Берт.
– Идущий со мной Влажный должен быть отправлен на свою планету, на что есть разрешение Великой Матери, – сказал он. – Существо плохо передвигается по суше, поэтому со мной эти носильщики.
Откуда‑то донесся звук катящихся по песку колес, но робот не обратил на это внимания, а вытянул ветку в моем направлении.
– Почему здесь присутствует это существо?
Вопрос был адресован мне, но я на него не ответил, потому что смотрел в проход, по которому катили два хорша на своих трехколесных велосипедах. На животах у них поблескивали металлические пластины, а шеи болтались из стороны в сторону. Меня охватило предчувствие, что весь план сейчас рухнет.
За меня ответил Берт.
– Это существо включено в основной проект, на что тоже имеется разрешение Великой Матери. Мне необходимо выяснить, способно ли столь примитивное создание освоить передовую технологию, или же оно находится на слишком низком уровне, чтобы быть возможным союзником в борьбе с Другими.
Не знаю, купился ли на это робот‑часовой, но это уже не имело значения, потому что в разговор вступил один из подъехавших хоршей.
– Не понимаю, из‑за чего нас вызвали. Это просто любимчик Джабертаприча.
Пожалуй, я немного исказил смысл того, что он сказал. Хорш не употребил выражение «любимчик», а назвал меня неразвитой формой жизни, предназначенной для развлечения. Похоже, это доставляло ему удовольствие. Но главное, что, повернувшись к «рождественской елке», хорш добавил:
– Он безобиден. Пусть проходит. Проводи их к передающей машине: возможно, им понадобится помощь.
Второй хорш обратился к Берту:
– А ты все еще не пользуешься достижениями техники, Джабертаприч? Подумать только, заставить одно существо носить другое! Тебе бы следовало вызвать машину.
Оба захлопали – у хоршей это означает смех – и укатили.
Я не стал задираться. Черт с ними, пусть считают меня чем‑то вроде собачонки. Главное, чтобы стеклянный робот не посчитал меня опасным.
Плохо было другое: «рождественская елка» явно намеревалась следовать инструкциям и сопровождать нас. Робот молча покатился вперед, время от времени потряхивая веткой. Мррантохроу остановился, чтобы передать Влажного Пиррахис, робот тоже остановился. На нас он внимания не обращал, и лишь стеклянный шар на верхушке «елки» мигал яркими вспышками. Так, сопровождаемые роботом, мы и дошли до места, где стоял большой зеленый телепортатор.
Здесь нас дожидались еще две «рождественские елки». Кроме того, у стены стояла боевая машина, чье присутствие не улучшило моего настроения. Похоже, она находилась в режиме спячки, но я не сомневался, что оживить ее можно в любой момент. Положительным фактором явилось отсутствие хоршей. Конечно, я предпочел бы, чтобы машина ушла, но она не проявляла таких намерений.
Когда Пиррахис опустила амфибию на землю, Берт оглядел машины и обратился к роботам.
– Мы пришли, чтобы отправить Влажного с ответственной миссией, – объявил он, вероятно, на тот случай, если им это интересно.
Трудно определить, на что смотрит «рождественская елка» – конфигурация иголок остается всегда одинаковой, – но, по‑моему, им было все равно, что мы делаем. Тем временем Мррантохроу откинул панель телепортатора и начал настройку. Робот Берта тоже занялся делом, прилаживая к телу амфибии многочисленную амуницию.
Мне тоже нужно было кое‑что сделать, поэтому я подошел к Влажному. Мой должник приподнялся и уставился на меня своими выпуклыми глазками. Я ободряюще похлопал его по спине.
– Желаю удачи, – громко, чтобы все слышали, сказал я и незаметно освободил его от одного из пистолетов. Все произошло достаточно быстро, и никто ничего не увидел.
Кроме, может быть, Влажного. Его змеиные щупальца потянулись ко мне, но, по счастью, не достали.
– Желаю тебе того же, – сказал он и вполз в кабину телепортатора.
Обошлось без церемоний. Робот передал Влажному сумки с боеприпасами, Мррантохроу захлопнул дверцу и дотронулся до радужной панели.
Через секунду он открыл дверцу – в кабине уже никого не было. Влажный отправился в путь.
Наступил самый ответственный момент.
Я взял свою сумку и подошел к машине, возле которой еще стоял Мррантохроу.
– Теперь мы отправим это существо, – объявил Берт, и все сразу заволновались.
Роботы заговорили разом.
– Нет, – сказал Фиолетовый. – У нас есть разрешение только на одну телепортацию.
– Почему это существо взяло оружие Влажного? – поинтересовался Зеленый.
А Бледно‑Оранжевый, останавливавший нас раньше, решительно направился ко мне.
– Что у него в сумке? Он украл что‑то у вас, Джабертаприч?
Весь план рассыпался у меня на глазах. Зайдя так далеко, я не мог позволить, чтобы все рухнуло в последнюю минуту.
– Подождите! – приказал Берт, но его никто не слушал: ни роботы, ни я.
В руке у меня был пистолет. Наведя его на шар на верхушке оранжевой «елки», я выстрелил. Прицелиться во вторую мне не дала Пиррахис. Схватив меня и сумку, она прыгнула в машину и что‑то промяукала Мррантохроу, который повернулся к панели. До меня донесся крик удивления и злости, но Берт кричал не на Доков – боевая машина, стоявшая у стены, ожила и двинулась к нам. Не думаю, что Берт сам понимал, что делает. А сделал он вот что: впрыгнул в машину, где уже стояли мы с Пиррахис, и захлопнул дверь.
Я отправился в путь. Куда‑то далеко от Земли. Но это выяснилось позже. Главное, что я снова хоть что‑то делал.
Глава 29
Путешествовать в телепортаторе совсем нетрудно. Входите в машину в одном месте, а выходите уже совсем в другом. Вот и все.
На этот раз другое место оказалось по‑настоящему другим. Первое, что я заметил, это невесомость, как на «Старлабе», где мы ничего не весили.
Впрочем, нет. Первое, что бросилось в глаза, были три страшные боевые машины хоршей, стоявшие перед нами и готовые, как мне показалось, отправить нас прямиком в Эсхатон. Нет, они не стояли, потому что стоять было не на чем, а висели в воздухе, зацепившись за какой‑то металлический кабель, протянутый от одной стены пустого помещения до другой. Берт, размахивая руками и не находя опоры, запищал:
– Не стреляйте!
Нам повезло – они не открыли огонь. У меня в руке был пистолет, но вряд ли я успел бы им воспользоваться, открой они огонь. Пиррахис все еще держала меня, но ей и самой нужно было за что‑то держаться, и она, изловчившись, ухватилась за пару кабелей. Мы перестали кружиться: вот вам и преимущество дополнительных рук.
У двери пара стеклянных роботов оттаскивала Влажного. При нашем появлении они остановились и один, непривычно ярко‑синего цвета, протянул в нашем направлении хрустальные щупальца.
– Нам не сообщили о второй телепортации. Для чего вы здесь?
У меня ответа на этот вопрос не имелось, так что я порадовался, что его задали Берту. Плохо только то, что и у него, по‑моему, ответ тоже отсутствовал. Берт зацепился за какой‑то провод – вверх ногами относительно меня – и встревоженно осматривался, крутя головой во все стороны. Мне тоже стало не по себе. Простит ли он меня, если я начну стрелять по машинам? А если не простит?
Ясно было одно: что бы ни случилось потом, меня не ждет ничего хорошего.
Я постарался незаметно – насколько это позволяла ситуация – сунуть пистолет в карман, но руку на всякий случай убирать не стал.
Если Берт скажет хоть одно неверное слово, машины начнут стрелять, и этому Дэну Даннерману придет конец. Конечно, я бы начал отстреливаться. Но в итоге это не имело бы никакого значения, потому что справиться в одиночку со всеми хоршами я бы не смог. Впрочем, попытаться стоило.
Робот повторил свой вопрос, и Берт наконец обрел дар речи.
– Я Джабертаприч, – решительно, хотя и с оттенком обреченности заявил он. – Я был пленником Других. Мои предки были захвачены и отправлены на планету, ставшую тюрьмой для многих поколений хоршей.
Некоторое время «рождественская елка» молча переваривала эту информацию, потом указала веткой на меня и Пиррахис:
– А кто эти существа?
– Это мои слуги. На протяжении многих поколений у нас не было обслуживающих машин. Я привык к тому, что мне служат живые существа. То, что побольше, помогало переносить Влажного; другое, это… это доброволец, как и Влажный, – не глядя на меня, пояснил Берт. – Его нужно отправить на родную планету для сопротивления Другим.
Машина снова задумалась и, очевидно, вышла на связь с кем‑то. Немного погодя она сказала:
– Добро пожаловать, Джабертаприч. Великая Мать этого Гнезда дала указание предоставить тебе жилье и обеспечить всем необходимым, пока она лично не поприветствует тебя.
Ничего интересного на глаза не попадалось. Коридоры были совершенно пусты. Мне говорили, что этот узел, как и планета‑тюрьма, лишь недавно перешел в руки хоршей, а значит, где‑то валяется немало ценного хлама, но хорши, вероятно, уже успели все подчистить. Устроившись на руках у Пиррахис, я с любопытством смотрел по сторонам, но ничего не видел.
А вот мы сами, должно быть, представляли для местных интерес. Две «елки» без труда тащили шумно сопевшего Влажного, испытывавшего явный дискомфорт. Пиррахис, удерживая меня одной рукой, другими ловко перебирала по кабелю, а Джабертаприч тащился за ней, ухватившись за ее ногу. Впрочем, коридоры не были совсем уж пусты. По пути мы встретили с полдюжины «рождественских елок», не проявивших к гостям никакого интереса, и пару хоршей, посмотревших на нас не без любопытства. Но вмешиваться они не стали.
Там, куда нас доставили, было оживленно. Некоторые комнаты оказались занятыми, а из одной даже высунулась голова ребенка хорша, но помещение, предоставленное Берту, не могло похвастать комфортом. Не знаю, что было уготовлено нам, но Берту выделили нечто вроде кельи.
– Они должны остаться со мной, – заявил он тоном, не допускающим возражений.
Роботы не возражали. Они постояли, словно совещаясь с некоей верховной властью, а затем отвели нас в комнату побольше.
Эта была обставлена получше. Я увидел телевизор, полки с книгами‑пленками, кресла с ремнями, чтобы сидящий не уплыл, задремав за чтением, и светящиеся колпаки, снабженные похожими на шляпки грибов регуляторами яркости. За этой комнатой, служившей, по‑видимому, гостиной, находились спальни, тоже вполне удовлетворявшие требованиям хорша, пережившего плен.
Робот объяснил, что спальня побольше предназначена Берту, а нас отвел в другие. В каждой имелось спальное место, устраивавшее меня, но не совсем соответствующее размерам Дока или амфибии. Пиррахис не возражала, а Влажный предъявил претензии.
– Здесь слишком сухо, – проревел он. – Разве тут нет воды? И почему меня не отправили домой?
Я предоставил Пиррахис утешать недовольного. В соседней комнате Берт о чем‑то разговаривал с роботом, но сейчас встречаться с ним мне не хотелось, поэтому я решил осмотреться. Меня интересовали образцы технологии, которые могли бы пополнить мою сумку, но в комнате их не было. Я лишь обнаружил туалет, предназначенный для использования в условиях невесомости. Не знаю, кто его изобрел, хорши или Возлюбленные Руководители, но тот, что имелся на «Старлабе», ему и в подметки не годился. Вообще я обрадовался, обнаружив его, потому что нужда достигла верхнего предела. Пожалуй, такое чудо можно было бы захватить с собой. Я вздохнул и удовольствовался парой книг‑пленок.
Когда я вернулся в комнату, робот как раз снимал с Влажного оружие и складывал его в коробку. Потом он подошел ко мне и протянул ветку. Я заколебался, но Пиррахис строго посмотрела на меня. Пришлось расстаться с пистолетом. Что ж, пока что оружие мне не требуется, так что пусть полежит.
Затем «рождественская елка» согнала нас в комнату Берта. Хорш нервно оттирал пятно, неизвестно откуда появившееся на тунике, и осматривал себя с такой тщательностью, будто ему предстоял визит к королеве. Оказалось, что я почти угадал.
– Великая Мать, – сообщил он. – Она собирается прийти сюда сама! Будьте вежливы с ней, Дэн, а потом нам нужно будет о многом поговорить.
Глава 30
Великая Мать пришла не одна. Сначала появилась парочка новых «рождественских елок»; ловко управляясь с кабелями, они несли дары. Один выгрузил груду каких‑то капсул и свертков, в которых была еда для Берта; второй доставил нечто вроде большой резиновой грелки величиной с поросенка. В ней оказалась вода, и Влажный, узнав об этом, попросил, чтобы его обрызгали. Сделать это не успели, потому что вслед за роботами в комнату вплыла сама Великая Мать.
Здешняя была еще толще, чем та, которую я видел в Гнезде Берта, и более нарядно одета. Серебристые «доспехи» покрывали не только живот, но и почти все туловище. Мне подумалось, что все это весит, должно быть, не меньше ста килограммов. Конечно, в невесомости это не имеет особого значения, тем более что Великую Мать тащили на буксире два стеклянных робота, и ей не приходилось затрачивать ни малейших усилий. Длинная шея была унизана кольцами и приветливо извивалась.
«Неразвитых существ» Великая Мать удостоила мимолетным взглядом и сразу же обратилась к Берту.
– Приветствую тебя, Джабертаприч, – сказала она, почти касаясь носом его носа. – Мы рады видеть тебя в нашем Гнезде, но как случилось, что ты оказался здесь?
Было ясно, что радушие хозяев распространяется только на Берта. Если бы мы с Пиррахис явились сюда без сопровождения хорша, прием был бы куда менее доброжелательным. Присутствие Берта меняло все. Великая Мать горела желанием познакомиться с соотечественником, перенесшим тяготы плена у Других. Похоже, сбивчивая, наспех сочиненная история не вызвала у нее ни малейших сомнений, а весьма живописное перечисление бед и несчастий, выпавших на долю оказавшихся на чужой планете хоршей, даже развлекло старуху. Мне показалось, что она воспринимает Берта с некоторой снисходительностью, как, например, канадцы воспринимают новозеландцев. Выслушав его, Великая Мать слегка неодобрительно взглянула на Влажного и меня.