Я покачал головой – серьёзно, этот день обещал быть самым странным в моей жизни. Я включил телефон, и он немедленно начал пищать, оповещая о семи текстовых и трёх голосовых сообщениях. Целую секунду я ощущал себя невероятно популярным, а потом догадался, что всем этим людям скорее всего был нужен Шерлок: он так часто брал мои вещи, что у окружающих вошло в привычку звонить мне, если он не брал свою трубку.
Я взглянул на список сообщений. Все, кроме одного (Гарри просила перезвонить ей, чтобы назначить время обеда, если я буду свободен в ближайший четверг), были от Салли Донован.
Я не был уверен, что мне стоило читать сообщения от Салли – но, в конце концов, если ей нужен был Шерлок, я вполне мог ответить, что его нет дома. Но как оказалось, Салли просила именно меня позвонить ей, и чем скорее, тем лучше. Я послушал голосовую почту – то же самое, только в разы настойчивее.
Может, просто проигнорировать это? Мне не слишком-то нравилась Салли, да и Лестрейд наверняка позвонил бы сам, будь дело действительно важным. Но мне успела надоесть уборка, а ничем другим до возвращения Шерлока я занять себя не мог.
Вздохнув, я присел на диван и нажал на кнопку.
В конце концов, кому от этого стало бы хуже?
Глава 15. «Разоблачение»
P.O.V. Шерлока
Я вышел из дома с единственной мыслью: найти Салли Донован и каким-либо образом заставить ее молчать. Я знал, что она недолюбливала меня, особенно теперь, после того, что она узнала сегодня, но я был уверен, что к Джону она относилась нормально. Если бы я смог убедить ее в том, что любое ее неосторожное слово может причинить ему боль, и, возможно, объяснить ей, что все, что она слышала, было не совсем правдой… Я понимал, что шансов мало, но должен был хотя бы попытаться.
Я видел ее силуэт в окне, когда мы отъезжали, было совершенно ясно, что она слышала мой разговор с Майкрофтом. Конечно, было слишком поздно сокрушаться о том, что я не сказал ему всей правды о наших отношениях с Джоном, о том, что я осознал.
И потом, Майкрофт тоже был хорош. Теперь совершенно очевидным казалось то, что вся эта «проблема», о которой он ныл, была всего лишь уловкой, но я не понимал, зачем ему все это было нужно. Оглядываясь назад, я мог понять, что он структурировал свой диалог так, чтобы загнать меня в определенные рамки, вынуждая сказать те чудовищные вещи, и я понимал теперь, как больно это будет слышать Джону. Мой желудок скрутило тугим узлом при мысли об этом, и я наклонился вперед, словно мог заставить такси ехать быстрее, несмотря на час-пик.
Опыт подсказывал мне, что Салли скорее всего до сих пор находилась в Скотлэнд Ярде, но когда я прибыл туда, мне сказали, что она только что ушла. Я не хотел звонить ей, поскольку отговорить её от совершения опрометчивых поступков представлялось мне сложным и в диалоге лицом к лицу, а уж по телефону казалось и вовсе невозможным. Но выбора не было, я позвонил. Линия была занята. Я нервно ходил по коридору, постоянно набирая ее номер, снова и снова, но и спустя десять минут слышал лишь короткие гудки. С кем она могла разговаривать так долго?
Я не был уверен, что делать дальше, но, подняв взгляд, я столкнулся с Лестрейдом, который с тревогой меня разглядывал:
- Шерлок? Что случилось?
Я внимательно на него посмотрел. Мне не хотелось говорить с ним – или с кем-либо еще, раз на то уж пошло, - но я знал, что мне нужно было найти Салли. Вряд ли ее адрес был указан в адресной книге, учитывая то, что она работала в полиции. Лестрейд немного отодвинулся, в его взгляде уже отчетливо читалась тревога. Видимо, моё поведение было уж слишком нетипичным.
- Мне нужно поговорить с сержантом Донован, это срочно. - Я нервно провел рукой по волосам.
Он явно удивился:
- Я более чем уверен, что Салли вряд ли вернется в офис сегодня, - сказал он осторожно, будто осознавая, что я сам был в курсе этого, иначе не мерил бы так нервно шагами коридор. – Возможно, я могу тебе чем-нибудь помочь?
Я был удивлен тем, как искренне прозвучал его вопрос, я всегда был уверен в том, что он терпел меня только потому, что нуждался в моей помощи. Быть может, он боялся, что я натворю что-нибудь прямо в полицейском участке? Все они, казалось, считали меня бомбой с часовым механизмом, которая могла взорваться в любую секунду, и просто ждали того дня, когда я совсем съеду с катушек. Но сегодня мне казалось, что этот день настал.
- Шерлок, ты, очевидно, чем-то расстроен, - он успокаивающе положил руку мне на плечо.
- Я не расстраиваюсь, и я не бываю очевидным, - я раздраженно дернул плечом.
Он склонил голову набок.
- Я бы согласился с этим раньше, до того, как ты встретил Джона, но сейчас ты явно чем-то расстроен, - сказал он и твердо продолжил: - И это настолько очевидно, что дежурный сержант позвонил, чтобы вызвать меня.
Я обернулся и смерил упомянутого сержанта взглядом, но тот меня подчёркнуто проигнорировал.
- Ладно, мне нужно найти сержанта Донован.
Я, конечно, уже говорил ему это, но многим людям нужно было повторить что-то несколько раз, чтобы они начали что-либо делать.
- Зачем ты ищешь Салли? – В ответ я молча посмотрел на него. – Ладно. Понятно. Пойдем в мой офис, я посмотрю, что можно сделать.
Мы поднялись, он указал мне на кресло, чтобы я сел, но я отрицательно покачал головой. Мои нервы были на пределе, и сидеть спокойно я вряд ли бы смог.
- Так что случилось? – Я снова промолчал, и он вздохнул. - Послушай, Шерлок, если ты хочешь, чтобы я тебе помог…
- Я не хочу, чтобы ты мне помогал!
Он задумчиво посмотрел на меня и потом кивнул:
- Не хочешь моей помощи, но нуждаешься в ней, так?
Внезапно мне показалось, что этот диалог уже происходил, только мы поменялись местами с момента «Этюда в розовых тонах», как обозвал то дело Джон.
Даже сама мысль о Джоне побудила меня принять решение быстро, и я рухнул в одно из кресел.
- Салли услышала отрывок моего разговора с братом, я говорил ужасные вещи, но они вырваны из контекста, - неуклюже пытался объяснить я. - Теперь она пытается рассказать об этом Джону, а я собираюсь убедить её не делать этого.
Лестрейд явно был не готов услышать от меня нечто до такой степени личное, не имеющее отношения к делу, но он быстро взял себя в руки.
- Понятно. И о чем вы говорили? И почему Салли захочет рассказать это Джону? Почему ты думаешь, что она это сделает? Почему ты хочешь остановить ее, и как именно ты хочешь это сделать?
Я был слегка удивлен: оказывается, этот человек был способен мыслить логически. Я не очень хотел вдаваться в детали, но он был прав. Но сейчас, даже если и на миг, я нуждался в его помощи.
- Мы говорили с Майкрофтом, говорили о Джоне. Салли болтлива, решит, что она обязательно должна рассказать Джону о том, что услышала. Я должен остановить ее, потому что тогда… - Я замолк, внезапно не в силах завершить предложение. – Он очень расстроится. - Я с трудом сглотнул. – Это очень, очень расстроит его.
У меня горели щеки, что было странно, ведь в комнате не было жарко.
Лестрейд изучающе смотрел на меня.
- То есть, ты считаешь, что она попытается рассказать Джону об этом загадочном разговоре? – спросил он, снова проявляя удивительную способность вычленить главное.
- Она послала ему три смс и оставила голосовое сообщение за то время, пока мы ехали домой. Это как бы намекает на то, что она пытается ему все рассказать.
- Да, но это не объясняет того, почему ей все еще это не удалось сделать, - отметил Лестрейд. – Почему Джон все еще не поговорил с ней?
- Я одолжил его телефон.
- Одолжил его? – Он скептически хмыкнул, приподняв бровь. - Ты хочешь сказать, украл его, не так ли?
Очевидно, он вспомнил все те случаи, когда я пользовался его удостоверением без спроса. Смысла уклоняться от темы не было.
- Ладно. Хорошо. Я видел Салли, когда мы уезжали с места преступления, и немедленно понял, что она попытается поговорить с Джоном. Поэтому я взял его телефон и отключил его.
В моей памяти мелькнуло удивлённое лицо Джона, когда я внезапно его так крепко обнял.
- Когда мы приехали домой, я проверил телефон, пока он заваривал чай, и убедился, что мои подозрения были не напрасны.
- И ты удалил сообщения? – спросил Лестрейд, вопросительно приподняв брови.
Я покачал головой:
- Не было времени. Я даже не прочитал их.
- Телефон все еще у тебя? – он протянул руку. – Давай посмотрим, что она сказала.
- Я не взял его с собой. Джон так привык к тому, что я постоянно одалживаю его вещи, - бровь Лестрейда снова взлетела вверх при слове «одалживаю», но он не стал прерывать меня, - поэтому, если бы он хотел найти свой телефон, он сразу заглянул бы в мои карманы, заметив, что в собственных его нет. Я отключил его и спрятал.
Инспектор кивнул.
- Понятно. Тогда поправь меня, если я ошибаюсь… Сержант Донован неправильно поняла ваш разговор с братом, настолько неверно, что сейчас она пытается вас с Джоном разлучить?
Кровь схлынула с моего лица.
- Ты считаешь, что это может случиться? Ты думаешь, он оставит меня?
Лестрейд вскинул руки:
- Ну откуда же мне знать! Я думал, что это именно то, чего ты боишься, иначе к чему вся эта драма?
- Потому что тогда… - Я задохнулся, вспомнив лицо Джона, когда он сказал мне те слова. Неожиданно мне стало тяжело глотать. – Я не хочу причинять ему боль… он не заслуживает… это не… - Я не мог подобрать слов. - Я должен остановить ее.
Лестрейд с любопытством уставился на меня:
- Что же такого ты мог сказать своему брату?
Я не мог объяснить ему всех тонкостей своего плана, все равно он бы не понял.
- Я сказал, что я не способен любить.
Черты его лица смягчились:
- Кажется, с этим можно поспорить, не думаешь? - Он поднялся, не дожидаясь моего ответа. - Идем, найдем Салли прежде, чем она отыщет Джона, и разверзнутся хляби небесные.
Я вопросительно посмотрел на него, и он пожал плечами.
- Я боюсь тебя подпускать к Салли в одиночку. Мы или идем вместе, или я не скажу тебе, где ее искать.
Удивительно.
- Почему ты так хочешь мне помочь? – спросил я Лестрейда, и он посмотрел на меня с сожалением.
- Только потому, что тебя никогда не интересовало, есть ли у тебя друзья, не значит, что их у тебя нет.
В ответ я мог лишь смотреть на него в молчаливом шоке.
- В любом случае, - продолжил он, слегка смутившись, - я всегда в фильмах ждал хэппи-энда.
На машине до дома Салли мы доехали где-то за час, и когда мы поднялись к ее квартире, на стук нам никто не ответил. Лестрейд хотел поехать на Бейкер стрит, но я знал, что она не поедет туда: скорее всего, Салли попытается заманить Джона куда-нибудь подальше от меня. Я предположил, что она, возможно, отправилась к Андерсону, но он,как сообщил мне Лестрейд, уехал с места преступления раньше нас, отправившись на выходные к своей жене, чтобы в очередной раз наладить отношения, поэтому он точно не мог быть замешан. Я продолжал набирать телефон Салли, но теперь он оказался выключен.
Мы продолжали говорить о том, что делать дальше, и вдруг сзади кто-то ахнул, мы обернулись – это была Салли, и она выглядела ужасно.
- А ты что тут забыл? – набросилась она на меня, но в более мягкой форме, чем обычно.
- Салли, с тобой все в порядке? Ужасно выглядишь. – Лестрейд отстранил меня.
- Это все его вина, - всхлипнула она, ткнув обвиняюще в меня пальцем. – Если бы он не был таким социопатом, я бы никогда, - она запнулась, - никогда бы не…
Ее лицо исказилось, и она зарыдала.
Лестрейд с тревогой посмотрел на меня, обнимая Салли и похлопывая ее по спине. Он забрал осторожно ключи из ее руки, открыл дверь в ее квартиру и махнул мне, чтобы я шел за ними.
- Салли, - тихо сказал Лестрейд, усаживаясь рядом с ней на диван. - Салли, что ты сделала?
В моей голове стремительно пронеслась мысль – вдруг Салли уже поговорила с Джоном? Он обещал мне, что останется дома, и я не мог поверить, что она просто заявилась туда, ведь она думала, что я с ним дома.
- Он позвонил мне. Джон сразу позвонил мне, как только я ушла из офиса.
Внезапно мне стало трудно стоять, и я рухнул в кресло. Джон нашел свой телефон. Я судорожно представлял себе, как Салли пересказала ему свою версию нашего с Майкрофтом диалога. И он понял, что я специально взял его телефон, он понял, что я пытался сделать так, чтобы он не узнал об этом диалоге, и зная о том, что вероятнее всего произойдет, он понял, что я почти… почти… Да о чем вообще я думал? Скорее всего, я бы взял его прямо там, на полу, если бы он не шокировал меня своим заявлением. Я мог бы заняться с ним сексом, а теперь этого никогда не случится…
Я уронил голову на руки, мои мысли замкнулись в этом кругу.
Я слышал, что Салли и Лестрейд спорили о чем-то, но не мог понять ни слова из того, что они говорили. Салли вроде бы что-то возражала, наверняка говорила Лестрейду о том, как я использовал Джона, как я манипулировал им, исходя из собственных эгоистичных интересов, не заботясь о его чувствах, но ведь это и была правда, да? И если мне было наплевать на него, то почему теперь я так себя чувствовал? Что произошло со мной? Голова закружилась, словно я был болен.
- Посмотри на него! – внезапно взревел Лестрейд, прорываясь через туман в моих мыслях, и я поднял голову.
Они оба уставились на меня, а Салли так вообще смотрела с таким недоверием, как будто не могла меня узнать.
- Ты услышала разговор, который не предназначался для твоих ушей, - продолжал Лестрейд. – О чем бы они не говорили, пожалуйста, избавь меня от деталей… Всегда ли братьям говорят правду? – Он запнулся и продолжил чуть тише: - Особенно если и сами не понимают, что происходит на самом деле.
Лестрейд махнул в мою сторону рукой. На лице Салли явно читался шок.
- Но я, - она замолчала и попыталась снова, - я думала… Я думала, что поступаю правильно, что Джон должен знать, но он… он… - Она осела в диванные подушки. - Он был просто… сломлен.
Салли зарыдала вновь.
А я не мог сделать и вздоха. Грудь сдавило, голова раскалывалась. Лестрейд смотрел на меня с тревогой, но вновь присел рядом с Салли, протягивая ей платок и поглаживая её по спине.
- Расскажи нам, что именно случилось.
Понемногу вся история стала вырисовываться. Когда Джон перезвонил ей, Салли попыталась встретиться с ним где-то, но он сказал, что не может покинуть квартиру. Тут мое дыхание снова прервалось. Он сказал ей, что я уехал, а после неохотно согласился принять её дома. Часть моего мозга уже просчитала, что она, наверное, была здесь, пока я находился у Лестрейда в офисе. Когда она приехала, то немедленно рассказала Джону обо всем, что услышала, когда мы с Майкрофтом разговаривали.
- Он сначала не поверил. Он был очень зол на меня, но потом… - Она взглянула в сторону, как будто что-то было не так, как будто она что-то нам не договаривала. - Потом он просто, кажется, принял это и… - Она залилась слезами, которые скатывались по ее щекам. – Я никогда не видела кого-то настолько раздавленного. Я повидала много за годы работы, но к этому привыкаешь… - Она снова замолчала и уставилась на меня.
- Это все твоя вина, - закричала она. - Ты заставил меня сделать это, и теперь я не могу изменить ничего! Я просто не… Я все время вижу его лицо, - она закрыла свое руками, всхлипывая, словно пытаясь прогнать это из головы.
В комнате стало оглушающее тихо. В горле встал ком, я не мог выдавить из себя ничего. Поэтому Лестрейд спросил:
- И где Джон теперь? Он все еще на Бейкер Стрит?
Салли пожала плечами:
- Не знаю. Когда я уходила, он все еще был там. Его сестра выехала, поэтому…
- Его сестра? – включился я в разговор. – Джон не ладит с сестрой.
Она устало посмотрела на меня.
- На его телефоне было сообщение от Гарри. Он увидел его, когда… Я спросила его, есть ли у него друг, которому он может позвонить, и он ответил, что позвонит сестре. Он не просил меня позвонить ей, но... я просто не могла его так оставить, - она покачала головой. - Я не сказала ей ничего, только то, что Джону нужна была ее помощь. И она согласилась приехать.
Салли взглянула на свои часы:
- Давно уже приехала, я думаю.
Ее слова вернули меня к жизни, и я вскочил с дивана:
- Мы должны немедленно ехать.
Лестрейд кивнул, тоже поднимаясь:
- Подвезу тебя. Ты в порядке, Салли?
Она тоже поднялась, все еще пытаясь успокоиться, но кивнула, а потом притронулась к моей руке.
- Послушай, ты мне не нравишься.
Какой сюрприз. Она продолжила:
- Я думаю, что ты опасный, что ты самый мерзкий тип, который манипулирует людьми, если уж говорить начистоту. - Лестрейд протестующее замычал, но Салли не остановилась: - Но сейчас я искренне сожалею. Не из-за тебя, потому что ты сам виноват во всем, а из-за Джона.
Ее взгляд уперся в ковер:
- Я не скажу никому об этом. Потому что я обещала Джону не говорить, и я больше не… не скажу никому.
Я кивнул ей и вылетел из квартиры, Лестрейд бежал за мной следом.
***
Наверное, мы объехали весь Лондон за несколько часов, пытаясь найти Джона. Мы поехали на Бейкер Стрит в первую очередь, но там уже никого не было. Все вещи Джона были там, кружка все еще на столике, чашка около раковины. Мы проверили паб, куда он обычно заходил, все близлежащие заведения, где он мог оказаться, но его нигде не было, и никто его не видел.
Его телефон был включен, но он не брал трубку. Я хотел найти его по GPS, но Лестрейд сказал, что это будет «злоупотреблением ресурсов полиции». Он, тем не менее, согласился раздобыть телефон Гарри Уотсон, и она даже подняла трубку, но тут же отключилась, стоило мне только представиться. И все же я смог приблизительно понять, где они, определив это по фоновым звукам. Мы сфокусировали наши усилия, разбившись на время, чтобы осмотреть большую площадь. Они точно были в пабе, традиционном пабе с тихой музыкой, в котором можно было поговорить.
В конце концов, спустя несколько часов, я разглядел среди других людей женщину, которая походила на Джона. У нее был такой же нос, как у него, и волосы соломенного цвета. Она сидела, слегка наклонив голову, словно прислушиваясь к тому, что говорил человек напротив нее – точно так же делал Джон. Я сделал несколько шагов, чтобы убедиться, что он сидел рядом с ней.
После стольких часов поисков один его вид принес мне облегчение. Но, вглядевшись, я понял, что дела плохи. Джон выглядел совершенно опустошенным. Перед ним стояла кружка, к которой он даже не притрагивался. Он смотрел на сестру, но явно даже не видел ее. Она что-то говорила, но вряд ли он слышал ее. Через мгновение, я заметил, что она поднялась, коротко прикоснувшись к его руке, и направилась в сторону туалета. У меня появился шанс.
Я быстро пересек бар и сел на освободившееся место напротив Джона. Он пристально смотрел на меня несколько секунд, а затем резко поднялся и поспешил от меня прочь. Я никогда не видел прежде, чтобы Джон убегал от чего-то, и на секунду это шокировало меня настолько, что я застыл, оглушенный, но потом поднялся и последовал за ним. Джон шел вглубь бара, к запасному выходу, и я едва успел схватить дверь за край прежде, чем она захлопнется за ним. Джон стоял, прислонившись к стене, в грязном проулке. Он наклонился вперед, упираясь ладонями в колени, как будто пытался восстановить дыхание.
И не смотрел на меня.
Я медленно приблизился, сохраняя некоторую дистанцию между нами.
- Джон, - мой голос звучал тихо, - Джон, пожалуйста, поговори со мной.
Из его горла вырвался полузадушенный смешок.
- Что мне сказать? – прохрипел он, и его голос был совсем чужой. - Я всего лишь твоя игрушка, твой проект. - Он выплюнул последнее слово. – Что мне сказать, если ты не тянешь меня за ниточки?
- Что она тебе сказала?
Он резко втянул в себя воздух.
- Она сказала мне, что ты специально подстроил все так, чтобы я влюбился в тебя, даже зная о том, что ты не в состоянии ответить на эти чувства, потому что ты просто-напросто не хочешь, чтобы я женился и покинул тебя. Со мной же так удобно.
Когда я услышал эти слова от него, я даже не мог поверить, что считал эту идею логичной.
- И это сработало, не так ли? – Горечь его слов разъедала. - Я влюбился в тебя. – На этих словах мою грудь словно сдавило тисками, но он продолжал говорить дальше: - За исключением того, что я не… - Я не мог понять, что он имел в виду, но Джон не останавливался: - Я поверил в иллюзию, в спектакль, который ты для меня разыграл. И сейчас я люблю кого-то, кто даже не существует, кто никогда не смог бы ответить на мои чувства, даже если бы и был настоящим.
Мне так хотелось обнять его, но я с трудом сдержался.
- Это неправда, Джон.
Он засмеялся, но совсем невесело.
- Неправда? – переспросил он. – Ты хочешь сказать, что Салли наврала мне, что она все выдумала? – Я уже открыл рот, чтобы ответить, но он перебил меня: - Когда она сказала, что ты жертвуешь телом ради того, чтобы сохранить удобные тебе отношения в работе, она врала мне?
Он почти слово в слово повторил то, что говорил тогда я, и я неожиданно понял, насколько я сам себя не понимал и обманывал, так же, как и людей вокруг. Конечно, я ничем не жертвовал, когда спал с Джоном, никогда не жертвовал. Но почему мне нужно было придумать этот идиотский план, если глубоко внутри, где-то на подсознательном уровне, я знал, что всегда хотел его, даже не признаваясь себе в этом. И поэтому мой структурированный мозг, ищущий логического объяснения, придумал это оправдание. Мне показалось, что надо мной зажегся проектор, осветив все запутанные мысли в моей голове, я даже улыбнулся ему, насколько мне все вдруг стало ясно и понятно.
- Конечно, Джон, конечно, это все была неправда, - с радостью объявил я ему. Конечно, это ложь, Господи, это же так очевидно.
Я уже собирался все объяснить ему, и на секунду отвлекся, и когда я снова поднял глаза, то увидел, что в руке Джона что-то было – он внимательно разглядывал эту вещь. Его телефон. Он нажал несколько кнопок и протянул мне его на вытянутой руке. Я вглядывался в лицо Джона, но его выражение оставалось совершенно пустым.
И потом я услышал собственный голос:
«Он получает секс, я получаю партнера. Совершенно логичный расклад».
Я почувствовал, как кровь отхлынула от лица. Это как раз то, что Салли нам не сказала, та причина, по которой Джон поверил ей, даже не подвергая ее слова сомнению, не пытаясь поговорить со мной. Я быстро прикинул… получалось, что Салли стала записывать наш разговор как раз в тот момент, когда она поняла, о ком мы говорили.
«Только ты можешь считать логичным жертвование собственным телом в угоду комфортным рабочим отношениям. Полагаю, ты по-прежнему хочешь влюбить в себя Джона?»
Та самая фраза! Идиот! Вряд ли Салли могла запомнить всё дословно, я должен был сразу понять, что была запись, как только Джон произнес ее. Салли перекачивала файлы на телефон, видимо, когда увидела сообщение от Гарри. Я почувствовал себя последним идиотом, и тут снова из динамиков донесся мой голос:
«Это укрепит стабильность нашего сотрудничества».
Мой голос всегда звучит так холодно? Конечно, сейчас я чувствовал себя отнюдь не отстраненным, казалось, что мои эмоции пытались прогрызть мою грудную клетку, они душили меня. И телефон продолжил голосом Майкрофта:
«И ты скажешь в ответ, что любишь его?»
Я совершенно точно понимал, что грядет, как и Джон, но все же мы оба вздрогнули, когда я сказал:
«Я социопат, Майкрофт. Ты прекрасно знаешь, что я не способен на такие чувства».
Джон закрыл файл и медленно вдохнул. И потом он стал говорить, избегая меня взглядом:
- Я мог жить в этой лжи всю оставшуюся жизнь, как твой лучший друг и коллега, - его голос звучал почти обычно, - и никогда не хотеть и не спрашивать ни о чем взамен. Я мог бы быть счастливым. – Он вздохнул, как будто ему было невыносимо тяжело. – Но сейчас… сейчас слишком поздно. Я не смогу отмотать все назад.
Его взгляд неожиданно пронзил меня, цепко осмотрел, прошелся по всему телу вниз и поднялся к лицу снова.
- Даже в этот момент, зная, что ты сделал, даже сейчас, когда я смотрю на тебя, все, что мне хочется сделать – это перебирать твои волосы и целовать тебя, прижаться к тебе, обнимать тебя и чувствовать, как ты вздрагиваешь под моими прикосновениями. Чувствовать твое дыхание на моей шее, когда ты спишь.
В его глазах плескалось море боли.
- Но все это, все это было ложью, ты никогда не хотел этого, ты просто использовал секс, чтобы удержать меня рядом. - Теперь его голос задрожал. - И все эти вздохи и стоны каждый раз, когда ты дотрагивался до меня, каждый раз ты притворялся…
Он резко отвернулся от меня и быстрым шагом направился к концу улицы. Я догнал его, но он вскинул руку, чтобы отгородиться от меня.
- Не смей меня трогать! – Его голос сорвался. - Не смей больше никогда прикасаться ко мне.
Я резко остановился, и в это время сзади хлопнула дверь, и ко мне подлетела Гарри. Она на секунду затормозила, оценивая обстановку, и потом оказалась совсем близко ко мне. Я смотрел на нее, как она подходила, но не сделал ничего, чтобы отойти, или чтобы уклониться от ее удара. Удивительно сильного удара с учётом того, что она начала замахиваться еще подбегая. Меня отбросило к стене.
- Ты больной ублюдок, - орала она на меня. - Какой же надо быть злобной тварью, чтобы придумать такое? Провести так человека, да еще такого доверчивого, как мой брат, щедрого, доброго, преданного, только чтобы провернуть свои штучки?
Я посмотрел на Джона, но он продолжал удаляться, немного пошатываясь. Гарри обернулась, чтобы посмотреть, куда я глядел, и поняла, что ей придется оставить меня, чтобы успеть догнать брата.
- Ты должен гордиться собой, - с горечью сказала она. - Ты сделал то, что вся афганская армия не смогла сделать – ты сломал моего брата.
Я поморщился, и она, заметив это, продолжила:
- Ты его на кусочки разобрал, а потом сделал из него то, что тебе нужно было, и теперь Джон сам не знает, кто он.
Джон в этот момент почти дошел до перекрестка, и ей нужно было поторапливаться. Она уже собиралась уходить, но снова повернулась ко мне.
- Держись от него подальше. Он заслуживает кого-нибудь лучше тебя. Любой человек заслуживает кого-нибудь лучше тебя.
Ее губы скривились от презрения, она поспешила вслед за братом, поравнявшись с ним только в конце аллеи, и исчезла за углом.
Я сполз ниже по стене и уткнулся головой в колени. Не знаю, сколько прошло времени, но в конце концов мой телефон зазвонил, я нащупал его в кармане и посмотрел на определитель – звонил Лестрейд. Проигнорировав его звонок, я отослал ему чуть позже смс, сказав, где нахожусь. И пять минут спустя он уже стоял рядом со мной – мне пришлось задрать голову, чтобы посмотреть на него.
- Черт побери, с кем ты умудрился подраться?
Я потрогал щеку около глаза, видимо, там начал проступать синяк, который почернеет завтра.
- Ни с кем, это Гарри.
- Нашел его, да? – выдохнул Лестрейд, и я кивнул. - Не очень все хорошо прошло?
Я смог только покачать головой.
- Он в безопасности? – спросил он минуту спустя.
- Да, он с Гарри, я думаю, что он у нее поживет.
- Понятно. Давай-ка мы довезем тебя до Бейкер Стрит. - Он помог мне подняться. Мои ноги были словно ватные, как будто не принадлежали мне. Мы медленно побрели по переулку.
Лестрейд довез меня до дома, бормоча мне какие-то банальности про то, что все разрешится, что утро вечера мудренее, я даже не отвечал, но поблагодарил его, когда он уходил. Все же, учитывая случившееся, я даже не представлял, что Грегори окажется моим другом, к тому же, я совсем не заслуживал этого.
Я сбросил книги и какие-то приборы с кресла и сел в него, потому что даже не хотел подходить. На спинке кресла, небрежно брошенный, лежал тот самый плед, который я подстелил под спину Джона сегодня. Я прикоснулся к нему, вспоминая, как Джон лежал на нем, как он выглядел всего лишь несколько часов назад. Все вокруг казалось мутным, как будто я сидел в коконе, а все остальное происходило снаружи. Мне было холодно, и я завернулся в этот плед. Он пах Джоном.
Джоном, который никогда больше не будет лежать на нем. Которого я так чудовищно обидел, даже не подозревая этого, которым я манипулировал, чтобы добиться того, чего я хотел, который был мне предан, а я использовал и уничтожил его. В глазах Джона отчетливо читалась боль, его физически тошнило от того, что он чувствовал себя насильником по моей вине, как будто он взял то, чего я не хотел ему отдать добровольно. Мои щеки были мокрыми.
Джон никогда не вернется ко мне. Он никогда не будет пить из чашки, которая стоит на этом столе, никогда не сядет рядом и не будет смотреть дурацкую телепередачу, перебирая моя волосы. Никогда не поцелует меня. Дышать становилось невозможно.
Он больше не обнимет меня в кровати, я не буду убеждать его присоединиться ко мне в душе, мы не будем больше целоваться, лежа на диване. Воздуха больше не было.
Раздался какой-то звук, а потом шаги на лестнице, но неправильные шаги, не шаги Джона, потому что иногда он прихрамывал, а пакеты из магазина тихо шуршали… но этого тоже больше не будет.
В комнату вошел Майкрофт.
Он подошел ко мне, улыбаясь широко и открыто, как будто мы снова были детьми, и присел на подлокотник кресла.
- Вот ты где, - сказал он, и его голос был таким же, как в детстве, когда он утешал меня после кошмарных снов или рассказывал, как правильно пользоваться микроскопом. - Я так долго ждал, чтобы снова увидеть тебя настоящего, братишка.
Этот голос никогда не лгал мне, он всегда выполнял обещания, успокаивал меня, что Майкрофт рядом и никогда не подведет. Он обнял меня за плечи: