– Нужно похоронить их…
– Хороните, только быстро. Где Шиокха-Джаро, там поблизости люди наместников.
После того, как мы зарыли останки наших друзей в песок и водрузили над могилами груды камней, чтобы до тел не добрались стервятники, Ур-Гал и Каддиш уселись на берегу, привалившись спинами к глиняной стене невысокого обрыва, Энанна ушла чуть дальше и смотрела на серебристо поблескивающую водную гладь. Луна уже заходила, восток розовел.
Эн-Эламшур куда-то ненадолго ускакал. Вернувшись, сообщил, что поблизости никого нет. Никто ему не ответил – мы молча оплакивали павших.
– Ложитесь спать, пока есть время, – сказал Эн-Эламшур. – Я посторожу. А завтра мы пойдем разными дорогами.
– Почему? – спросил я. – Мы делаем одно дело. Идем с нами!
Эн-Эламшур опустил голову, задумавшись. Воспользовавшись паузой, Энанна горячо произнесла:
– Уничтожая нежить, ты не избавишь свет от заразы некромантии! Иентайеры, Владыки Смерти, – наша истинная цель!
– Они люди, – возразил Эн-Эламшур, – я не убиваю людей. Только нежить.
Плечи Энанны поникли. А я прищурился, глядя на этого странного человека.
– Ты говоришь верные слова, – произнес я медленно. – Ибо видишь перед собой Иентайера. Мое имя Ролас, я – младший жрец Храма Первых Богов. Но даже я говорю тебе, Эн-Эламшур, что ограничиваясь уничтожением нежити и щадя некромантов, ты ничего не добьешься. Да, Иентайеры – люди, но те из нас, кто не был причастен к темному искусству Первых Богов, давно мертвы. Остались некроманты-наместники. Когда-то мы построили первый ном в этой благословенной земле, теперь же пришла пора уступить место молодым народам, которые поклоняются Жизни, а не Смерти.
Наступила тишина, лишь тихо струилась река, и волны шелестели у берегов. Эн-Эламшур кивнул.
|
|
– Хорошо, я пойду с вами. Но только потому, что у меня нет иной цели. Не вижу смысла в вашем сопротивлении. Я слышал, что император Иентайеров превратил весь свой народ в живых мертвецов, и они строят колоссальный флот. Скоро начнется великая война… Если три гиены почти истребили отряд вооруженных воинов из восьми человек, то что сделает армия из тысяч и тысяч неуязвимых мертвецов, направляемых беспощадной волей?
И снова наступила тишина. Он был прав, и все мы осознавали никчемность своих возможностей. Однако я понимал, что у моих новых друзей в груди горит пламя, которое невозможно погасить трезвым рассудком. Мы жаждали уничтожать притеснителей, жаждали избавлять землю от культа смерти, жаждали строить новый мир.
Далеко отсюда, почти на середине широко разлившейся реки, тоскливо прокричала какая-то птица. Гаснущие пред величием дневного светила звезды продолжали вечное кружение над темной землей.
– Я не колдун, – снова заговорил Эн-Эламшур. – И не верю в победу вашего сопротивления. Но Иноземец поведал мне о колдуне, что сумеет справиться с Владыками Смерти. Я не верил ему, ибо задался вопросом: почему уже много поколений правит император Хорджахас, а не этот могучий колдун? Тем не менее я ищу его много лун. По словам Иноземца, в руках этого колдуна сила стихии, пред которой всё, созданное человеком, превратиться в прах и тлен.
– Сказки! – Каддиш презрительно фыркнул.
– Это можно будет проверить, – возразил Эн-Эламшур. – Кажется, я нашел его. Он находится в Гуабу.
|
|
Мы переглянулись.
– Кажется, сами боги ведут нас в Гуабу, – проворчал Ур-Гал.
– Мы тоже шли туда, пока… пока… – Энанна запнулась. Взгляд ее скользнул к каменным насыпям над свежими могилами.
Эн-Эламшур почесал бороду.
– Тогда какое-то время наши дороги идут вместе. Если хотите, идемте со мной. Поможете освободить колдуна.
– Освободить? – удивился я.
– Да. Он находится в плену у Джархана, Иентайера-наместника в Гуабу.
Каддиш округлил глаза, затем откинул голову и разразился сиплым хохотом.
– В плену? Великий колдун?!! А ты ничего не путаешь? Может, это и не колдун вовсе, а кто-то другой? Например, обычный рыночный болтун?..
Эн-Эламшура не смутила реакция Каддиша. Все тем же спокойным ровным тоном, каким разговаривал всегда, он проговорил:
– У него могут быть причины быть в плену.
– Какие причины? – опять засмеялся Каддиш. – Любит спать в собственном дерьме и жрать крыс? Ха-ха-ха!
Ур-Гал посмотрел на Энанну, потом на меня.
– Попробовать стоит, – тихо сказал он.
***
Ночная схватка лишила нас сил, и мы проспали до позднего утра. Весь день по совету Эн-Эламшура мы просидели в камышах. Идти в Гуабу стоило вечером, так проще затесаться среди торговцев и охотников, возвращающихся домой.
В течение этого долгого дня мы обсуждали планы. Нам предстояло проникнуть в охраняемый ном, затем – в охраняемый дворец наместника и, наконец, в охраняемую темницу под дворцом, где, по слухам, томился колдун.
– Всё это ерунда! – ворчал Каддиш, яростно почесывая бороду. – У нас нет даже уверенности, что колдун там! И что он вообще колдун!
|
|
– В любом случае мы сможем убить еще одного Иентайера! – с лукавой улыбкой утешил его Ур-Гал. На Каддиша, как ни странно, этот сомнительный аргумент подействовал.
После обеда, состоявшего из одних фиников, мы смастерили из веток полозья, взвалили на них тушу одной из гиен и прицепили к коню Эн-Эламшура. Затем смыли пот, кровь и грязь в речных водах.
Когда знойный день стал клониться к закату, мы тронулись в путь. Эн-Эламшур вел коня под узцы, полозья с уже окончательно мертвой гиеной скользили по пыльной дороге. Вскоре впереди в колышущемся мареве проступили городские стены, плоские крыши и силуэты зиккуратов Гуабу.
Вместе с толпой конных и пеших путников мы прошли в городские ворота. Здесь образовался затор: охранники проверяли всех новоприбывших.
– Думаю, пора доставать ваше серебро, – промолвил Эн-Эламшур.
Энанна молча вынула из-за пояса мешочек, в котором звякнуло.
– Один Иентайер поделился с нами богатством, – хмыкнул Каддиш. – Это было его предсмертным желанием…
– Кто такие? – пробурчал охранник. Закованный в кожаные доспехи с бронзовыми нашлепками, он потел и изнывал от зноя. Распаренное лицо выражало крайнее недовольство. – Зачем прибыли?
По плану говорить должен был я. Из всех нас только у меня и Эн-Эламшура были длинные волосы – признак того, что мы не были рабами, по крайней мере, последние несколько дождей, но молодость охотника могла вызвать подозрения.
– Мы из Сиппура, – сказал я с достоинством. – Я торговец, а это мои спутники. Мы прибыли заключить договор с местными ткачами о доставке тканей с наш город.
– Из Сиппура? – Охранник нахмурился. – Далековато вы забрались… Где же ваши кони? Или верблюды?
– На нас напали разбойники, – пояснил я, улыбаясь. – Нам удалось от них отбиться, но погибли все кони, кроме одного, и пара рабов.
– В окрестностях Гуабу уже много лет не появлялось разбойников. – Подозрительность охранника, похоже, росла. – Кто же осмелился напасть на мирных торговцев в землях наместника Великой империи Иентайеров?
– Они называют себя Убийцами Владык Смерти, – сказал я. – Они владеют неким магическим оружием: мы видели, как они убили воина наместника и его Шиокха-Джаро.
Мы расступились, и стражники, вытаращив глаза, уставились на тушу гиены. Следовавшие за нами гости нома старались держаться от нее подальше. Над ней вились мухи.
– И теперь, – продолжал я, – мы хотим нанести визит достопочтенному Джархану и показать ему это тело. Мы рассчитываем на его гостеприимство и благодарность за то, что мы предупредили его об опасности.
Стражник сдвинул шлем и почесал затылок. Явно соображал, какая же выгода во всем этом будет ему.
Я не позволил ему долго размышлять.
– Позвольте вручить вам скромный дар… в городскую казну…
Я сделал знак Энанне. Она протянула мешочек, потом отдернула руку и, вынув из мешочка пару серебряных сиклей, протянула их стражнику.
Стражник улыбнулся, не убирая протянутой руки.
– Боюсь, гостеприимство Гуабу стоит немного больше, чем два жалких сикля.
Энанна одарила его презрительным взглядом и добавила еще два. Охранник убрал руку и кивнул другим воинам, которые, повинуясь его жесту, уступили нам дорогу. Когда мы прошли мимо, прозвучал смех, и кто-то сказал, что с удовольствием еще бы и поимел Энанну в придачу к четырем сиклям. Никто из нас не отреагировал – задача была выполнена, мы проникли в Гуабу.
– Продажные сволочи, – прошептал мне на ухо Каддиш. – Серебро замутило им рассудок! Родную мать продадут!
– Разве это не выгодно нам, Каддиш? – усмехнулся Ур-Гал.
– Благодаря таким, как они, Иентайеры без труда захватили наши земли!
– Такие люди есть везде, – сказал я. – Но сейчас это неважно.
– Эй, стойте! – вдруг заорал стражник.
Мы замерли. Неужели что-то пошло не так?
– Я пойду с вами, – запыхавшись от бега, сообщил стражник. – Иначе вас не пустят к наместнику… Это удивительная весть: прежде я никогда не видел, чтобы человек мог убить Шиокха-Джаро… Это же невозможно!
– Тогда откуда это?! – Ур-Гал насмешливо указал на тушу гиены.
– И все же это невозможно. – Стражник покачал головой. – Никто из смертных не способен убить Шиокха-Джаро.
Эн-Эламшур нахмурился, но промолчал.
Стражник повел нас узкими улицами, зажатыми между глинобитными стенами домов. Ближе к центру нома людей попадалось всё больше: смуглые рабыни с большими корзинами на головах, важные толстые торговцы и знатные люди в роскошных одеждах, шумные детишки и бессмысленные Шиокха-Дахана, безропотно выполняющие любую работу. На нас пялились – особенно на Шиокха-Джаро на волокуше. Знатные дамы, звеня украшениями, морщили носы, а продажные женщины, потянувшиеся на улицы с наступлением вечера, провожали нас любопытными взглядами.
Дворец Джархана располагался на вершине холма, возвышаясь над однообразными плоскими крышами. Мы пересекли маленькую площадь, усаженную по периферии пальмами, и вступили на нижние ступени лестницы, что вела к главному входу.
Эн-Эламшур оставил коня у лестницы. Вместе с Каддишем они подняли полозья с гиеной, и мы поднялись по ступеням.
У входа жарилось двое стражников и столько же Шиокха-Дахана. Наш проводник перемолвился с живыми стражниками парой слов, и охрана пропустила нас внутрь.
В просторном помещении журчал маленький фонтан; на стенах красовались барельефы, рассказывающие историю покорения Хорджахасом всего мира. Черные воины Восточного материка, умеющие насылать на врага жуткие видения и страх, Жрецы Кровавого Бога из глубин джунглей, маги Страны Слонов, Меднолицые Люди Пернатого Змея Западного материка – все они один за другим преклоняли колени перед непобедимым императором Иентайеров… Им не помогла магия, некроманты истребляли их планомерно и неумолимо. Поможет ли заключенный здесь колдун? Покажет лишь время, а мы не должны отвергать возможностей, что дарит нам судьба.
Вышла служанка с татуировкой на лбу в виде круга с тремя точками – символическим изображением Ока Гриик`хтахенов, знаком принадлежности Иентайеру.
– Господин занят, – сообщила она, глядя себе под ноги. – Он приказывает вам оставить Шиокха-Джаро здесь и ступать по своим делам. Он также передает вас свое благоволение…
С этими словами она с поклоном протянула мне обеими руками кожаный кошель – довольно увесистый. Рядом со мной тяжело задышал охранник.
Я взял кошель и обернулся к спутникам.
– Джархан занят, – сказал я насмешливо.
И швырнул кошель в жадного стражника ворот. На мгновение тот растерялся, и этого мне хватило, чтобы схватить его за ноги и воткнуть головой в каменный пол. Ур-Гал, согласно нашему плану, метнулся к дверям и запер их, пока стражники не всполошились. Эти массивные двери могли удержать целый отряд.
Служанка завопила, но вопль мгновенно прервался, когда Энанна ударом ноги ввергла ее в беспамятство.
Эн-Эламшур и Каддиш бросили полозья с гиеной на пол. Энанна раздвинула края глубокой раны на животе мертвого зверя без малейшей брезгливости, и все мы достали из внутренностей гиены спрятанное оружие. Пока всё шло по плану.
– Сюда! – крикнул я, указывая на одну из множества дверей. – Служанка бежала сюда, чтобы предупредить Джархана, значит, он где-то там!
Растянувшись в цепочку, мы ринулись по узкому коридору в поисках Джархана-Иентайера. Из длинного коридора множество дверей вело в разные помещения, но все они были пусты.
Наконец впереди послышались женские голоса, и спустя три удара сердца мы ворвались в красивое и просторное помещение с колоннами и цветами в горшках. Одна половина его не имела потолка, и солнечные лучи беспрепятственно сочились внутрь, искрясь в неглубоком бассейне, вокруг которого сидели полуобнаженные красавицы.
– Разрази меня Ануннаки! – восторженно прохрипел Каддиш. – Это гарем!
Наложницы Джархана при виде нас вскочили на ноги. У меня перехватило дух при виде их точеных тел, просвечивающих сквозь легчайшие одежды…
– Закричите – убью, – предупредила Энанна.
Наложницы поспешно прикрыли рты ладошками.
– Где Джархан?
Одна из наложниц – сероокая красотка с необычными светлыми волосами – указала на тяжелую штору, за которой, надо полагать, была дверь. Ур-Гал, за ним Эн-Эламшур бросились к ней, Каддиш замешкался, с масляной улыбкой наблюдая за девушками.
– Господин, здесь чужие лю… – крикнула светловолосая наложница внезапно, но Энанна молниеносным ударом ножа вспорола ей горло. Остальные наложницы отшатнулись, прижимая руки ко рту и с ужасом взирая на распростертое тело и кровь, что стекала в бассейн и окрашивала воду в розовый цвет.
– Кто-то еще хочет поорать? – тихо, но злобно спросила Энанна.
Желающих больше не было.
– Идем, Энанна, – позвал я.
Но она присела возле убитой наложницы и провела ладонью по ее телу: бледнеющей щеке, белой шее, мягкой груди и изгибу бедер… В этом ее жесте было больше чувственности, чем в ласках мужа и жены…
– Жаль, красивая… – сказала Энанна. Она встала. – Вперед!
Каддиш шумно сглотнул и неуверенно улыбнулся Энанне.
Мы забежали в комнату за шторой, в которой также был бассейн, но глубже и шире первого. От воды поднимался пар, пахло благовониями и жаркой влагой. В бассейне плескался жирный мужчина с седыми волосами и темной бородой. Его мыли две нагие наложницы. Все трое испуганно вытаращились на нас.
– Ваше величество!.. – язвительно промолвил Каддиш, кланяясь. – Живо вылезай, не то я трахну тебя в задницу этим вот мечом, клянусь всеми сиськами в этом гребанном гареме!..
Они с Ур-Галом вытянули Иентайера из бассейна. Наложницы дернулись было, но Энанна покачала головой и поцокала языком, и наложницы остались дрожать в бассейне, невзирая на горячую воду.
– Где колдун, отвечай, жирный ублюдок! – рявкнул Каддиш, схватив Джархана на мокрую бороду. Он явно был в своей стихии.
– Какой колдун?.. Ай!.. Да-да, я вспомнил! Он в подвале…
– Покажешь нам?
– Конечно-конечно… Я только наброшу на себя что-нибудь…
Джархан наклонился к разбросанным на полу одеждам. Не успел никто из нас моргнуть глазом, как Иентайер выхватил из-под каменной плитки на полу кинжал и, отмахнувшись от Каддиша, метнулся к дверям. Каддиш вскрикнул, отпрянул и рухнул, поскользнувшись на мокром полу.
До двери Джархан не добежал двух шагов: дротик Эн-Эламшура пронзил его сердце.
– Проклятый Иентайер, – ругался Каддиш. Кинжал распорол ему кожу на руке – пустяковая царапина. – Поздравляю, Эн-Эламшур, теперь ты тоже Убийца Иентайеров!
Охотник за нежитью нахмурился, не говоря ни слова и не улыбаясь.
– Чего ждем? – воскликнул Ур-Гал. – Ищем подвал или так и будем стоять?
Энанна на прощание еще раз припугнула наложниц, и мы помчались искать вход в подвал. Он нашелся очень быстро. Спустившись по спиральной лестнице, мы очутились в низком и темном коридоре, освещенном светом из узких окон под самым потолком. По правую руку в стене темнели забранные решетками ниши, в которых невозможно было ни лечь, ни встать взрослому человеку.
– Эй! Вы кто такие?
Ур-Гал стремительно выставил вперед меч, и стражник с пронзенной грудью упал замертво на каменный пол.
Только одну нишу занимал пленник – тот самый колдун. Он был старше Эн-Эламшура, но младше Зиусудры. Странная прическа из множества мелких косичек и лицо с грубыми чертами, высокими скулами и миндалевидными глазами, борода, росшая довольно неохотно, – всё это выдавало в нем чужестранца. Он сидел, обхватив руками колени.
При нашем появлении пронзительные черные глаза уставились на меня. У него был тяжелый и неприятный взгляд, который трудно выдерживать. Возможно, он действительно колдун, подумалось мне.
– Дайте угадать, – проговорил он низким, но мягким голосом. – Вы пришли освободить меня.
– Как ты догадался? – прошептал я.
– Я все-таки колдун, – усмехнулся странный узник. – Точнее, шаман. Я зовусь Уату. Здесь нет других пленников, значит, вы пришли за мной. Либо убить, либо освободить, третьего не дано. Вы разговариваете со мной – значит, убивать меня не намерены.
– Да, мы пришли освободить тебя! – горячо сказала Энанна.
Ур-Гал сдернул с убитого охранника связку ключей и, лязгая металлом, отпер решетку.
На грязном лице узника проступила горькая улыбка. Он покачал головой.
– Нет.
– Что? – поразился Каддиш. – Ты сумасшедший? Только безумец согласится сидеть в этой грязной дыре.
– Не только безумец, но и человек, заслуживший наказание…
– Чем же ты заслужил наказание? – фыркнул Каддиш. – Тем, что молился своим шаманским богам, а не Джархасу Великому? Можешь быть покоен – он мертв и не обидится на тебя за твой проступок.
Энанна взялась за плечо Каддиша и отодвинула его назад. Сама вышла к шаману и опустилась на пол, чтобы быть на одном уровне с узником.
– Нет, погодите… Всё не так просто, правда ведь? Я чувствую человеческие терзания, это мой дар с раннего детства… Что ты наделал, что казнишь себя столь сурово, Уату?
Мне мнилось, что шаман не ответит, столь долго он молчал. Но он ответил:
– В гордыне своей я призвал магические силы слишком могучие в сравнении со своим даром и лишил жизни возлюбленную… После ее смерти я возжелал покинуть этот мир вслед за ней, но шаман не может покончить с собой так просто… Потому я прилюдно оскорбил Джархана и теперь несу наказание.
Повисла тишина, которую самым некрасивым образом нарушил Ур-Гал, громко и насмешливо прыснув. Энанна ожгла его гневным взором.
– Нет, мне жаль твою возлюбленную, – начал оправдываться Ур-Гал. – Но… это же глупо! Сидеть здесь и терзать себя! Ты ее этим не вернешь.
Уату выслушал его, но промолчал. Я заметил, что Эн-Эламшур пристально смотрит на него, словно стремясь прочесть сокровенные мысли.
– В любом случае, – вмешался я, ибо времени оставалось всё меньше, – Джархан мертв, и нет смысла тебе сидеть в этом подземелье. Ступай с нами – и ты сделаешь полезное дело для всего мира. Мы стремимся избавить землю от ига некромантов. Это ли не важное дело, ради которого стоит жить?
– У меня нет иного дела, помимо того, чтобы сидеть здесь и ждать смерти, – ответил упрямый шаман.
– Слухи говорят, что твоя магия способна уничтожить Хорджахаса и весь его народ, – сказал я.
Впервые с момента нашей встречи Уату проявил интерес. Он поднял голову.
– Твоя магия поможет справиться с армией мертвецов, – добавила Энанна.
– У меня нет магии, кроме способности вызывать духов, – ровным голосом сказал Уату.
Неожиданно заговорил до сих пор молчавший Эн-Эламшур:
– Этого достаточно.
Шаман заколебался. Но все еще медлил.
– Не знаю, что за девушка была твоя возлюбленная, – сказал я, – и повинен ли ты действительно в ее смерти, но не забывай, что на свете много других влюбленных. Если Хорджахас выполнит свой план, в мире исчезнет само понятие любви. Останется только смерть!
Уату ухмыльнулся, точно услышал нечто наивное и глупое.
– Сидя здесь, не искупишь вины, – вскричала Энанна.
– Искуплю ли я ее, если пойду с вами?
– Хотя бы умрешь не зря, – прорычал Каддиш. – Ну же, во имя всех твоих богов, решайся быстрей!
Шаман шумно выдохнул. Поднялся на ноги и вышел из ниши. На нем висели грязные и зловонные лохмотья.
– Хорошо. Я согласен идти с вами. Что нужно делать?
***
Каддиш предлагал прорываться из дворца с боем, поскольку у входа по-прежнему стояла стража, пусть ничего и не подозревающая о гибели хозяина. Но Ур-Гал предложил покинуть дворец через одно из окон, что выходило в сад, за которым открывался вид на порт.
В саду патрулировали другие охранники, но справиться с ними не составило труда. Они и не подозревали, что нападение может произойти со стороны дворца, и что напасть могут вооруженные люди.
Покинув территорию дворца, мы окраинными улочками добрались до порта. Конь Эн-Эламшура остался у главного входа, но охотник ни словом не обмолвился, что сожалеет о потере. Уже стемнело, и людей на улицах почти не встречалось, только из различных злачных мест доносились громкие голоса, смех и ругань.
Я поравнялся с Энанной и шепнул ей:
– Когда мы убеждали этого шамана, у меня возникло ощущение, будто ты читаешь мои мысли.
– Может быть, потому что между нами есть духовное родство? – прошептала в ответ Энанна с усмешкой.
Я хотел спросить, что она имеет ввиду, но вспомнил Лишу и осекся. Вот с кем у меня было настоящее духовное родство. Лиша давно умерла, ведь со дня моей казни прошло много десятков лет. Энанна не заменит ее, нет.
В порту, как и во всех местах подобного рода, не составляло особого труда найти ночлег и еду, если у тебя в кармане завалялось несколько серебряных сиклей. Несомненно, нас уже разыскивали, но никто из нас не думал, что поиски эти достаточно энергичны, чтобы привести к успеху. Теперь, когда стражники выяснили, что Джархан мертв, вряд ли кто-либо стал бы утруждаться искать убийцу ненавистного Иентайера.
Мы перекусили в таверне, хозяин которой ничуть не удивился поздним гостям. Энанна также купила ношенную, но вполне приличную одежду для Уату, который в своих лохмотьях был слишком заметен.
Спать легли все в одной комнате, на соломенных тюфяках, а проснулись с первыми лучами солнца.
Порт тоже проснулся, по пристани шныряло множество разношерстного народа, матросы, попрошайки, шлюхи и торговцы. Мы нашли судно, капитан которого был согласен довести нас хоть до края мира за хорошую оплату.
– Я доставлю вас к Дильмуну, – прохрипел капитан, низкорослый малый, в тюрбане и смоляной кудрявой бородой. – Но с двумя условиями. Первое: сорок серебряных сиклей вы заплатите мне сразу. Второе: в порт Х`рокхаса корабль заходить не будет, вас доставят на лодке. Мы бросим якорь в тысяче локтей от порта.
– Почему? – спросил я.
– Потому что ни один человек в здравом уме не приблизится к Дильмуру на расстояние в две тысячи локтей! – вскричал капитан. – И только я один готов рискнуть!
Он понурился и добавил тише:
– Меня угораздило задолжать одному очень влиятельному человеку…
– И сколько займет времени это плаванье? – вмешался Ур-Гал.
Капитан пожал мощными плечами.
– При хорошем ветре – одну луну.
Мы отошли посовещаться.
– У нас нет таких денег! – проворчал Каддиш. – Сорок серебряных сиклей, это надо же, как он захотел? Бороду бы ему оторвать за такую жадность!
– Значит, нужно найти эти сикли, – тихо проговорила Энанна.
– У Джархана их было полно, – фыркнул Каддиш.
– Нам надо было оттуда сбежать поскорей, – сказал Ур-Гал. – Не было времени шарить по его казне.
– Нам придется вернуться, – сказал я. – И взять у Джархана серебро.
Энанна не по-женски выругалась.
– Глупости! Мы оставили там несколько трупов! И их наверняка уже обнаружили! Даже при всей нелюбви народа к Иентайерам нам не простят убийство!
К нам подошел капитан. Мы умолкли.
– Проблемы? – спросил он, хитро прищурившись. – Давайте я пойду вам навстречу, вы мне нравитесь. Сколько у вас серебра?
Энанна переглянулась со мной, потом с Каддишем и Ур-Галом. Эн-Эламшур с праздным видом рассматривал разномастные судна, зашедшие в порт.
– Четырнадцать сиклей, – сказала Энанна.
– Согласен, – легко сказал капитан.
Эн-Эламшур оторвался от созерцания моря и пристально посмотрел на капитана.
– Но у тебя есть условие? – произнес он скорее утвердительным тоном, нежели вопросительным.
– Да, – с готовностью подтвердил капитан. – В море очень одиноко, и, когда на борту появляется женщина, между матросами возникают ссоры. Ах, если бы вы знали, до чего доводит похоть и ревность! Но в море есть и закон: если женщина принадлежит капитану, никто не смеет претендовать на нее. Никто.
Капитан пригладил жесткую курчавую бороду и, обласкав Энанну масляным взглядом, пропел:
– Ах, как одиноко мне бывает долгими ночами в бурном и негостеприимном море! Если ты согласишься согреть мое ложе, а отвезу вас всех на Дильмун за четырнадцать сиклей.
– Ни за что! – выпалил Ур-Гал.
Капитан удивился.
– Разве она твоя, мальчик? Вы плывете в Дильмун, и я не спрашиваю, зачем. Но вы вряд ли оттуда вернетесь. На этом острове нет места смертному человеку. Неужели вам не всё равно, с кем будет делить ложе эта женщина перед гибелью?
Если бы Энанна с гневом отвергла предложение этого похотливого бородача, я сразу отказался бы от этой возможности достичь Хорджахаса. Но она молчала, и лицо ее выражало напряженную работу ума. Остальные ждали вердикта Энанны, подобно мне, и тоже молчали.
– Я… – проговорила она наконец, и голос ее слегка дрожал. – Нам надо достичь Дильмуна. Оставаться здесь дольше не стоит… Я согласна.
У меня словно что-то оборвалось в груди. Жертвенность Энанны поразила меня.
Впрочем, нет, не только меня. Когда она проговорила эти слова, а капитан с широкой улыбкой поклонился ей, в глазах Уату, который до этого момента стоял с безучастным видом, зажегся огонь. Не успели мы шелохнуться, как он выступил вперед и протянул руку к лицу капитана.
– Нет! – прошептал колдун. – Ты отвезешь нас без условий!
Что-то произошло с капитаном: улыбка растаяла, лицо разгладилось, веки опустились, точно его одолела дремота.
– Я отвезу вас без условий, – повторил он сонно.
– Ступай и приготовь всё для плавания, – велел шаман тихо, но внушительно. И капитан, развернувшись, потопал к кораблю.
Мы в потрясенном молчании проводили его взглядами. Затем повернулись к Уату.
– Значит, ты действительно колдун? – спросил Каддиш с уважением.
– Я вызвал духов, что могут замутнить рассудок… Есть более могучие духи, но они не в моих силах… Я могу их вызвать, но повелевать ими – выше моих ничтожных сил. После гибели моей невесты я понял это очень хорошо.
Мы помолчали. Жизнь в порту шла своим чередом. Команда корабля нашего послушного капитана засуетилась на палубе – они готовились к отплытию. Несколько матросов потащило бочки и мешки на корабль: видимо, это была провизия и вода.
Заговорил Ур-Гал:
– Так ты колдун! – Но в голосе у него не было ни трепета, ни уважения, только восторг и восхищение… И еще какая-то нездоровая радость… Он отошел спиной вперед к самому причалу, раскинув руки и улыбаясь. – Как же долго я тебя искал! Наконец-то Первые Боги услышали меня!
Я вздрогнул. Первые Боги?!.
– Эй, парень, о чем ты говоришь? – спросил Каддиш. Он сделал шаг вперед, заслоняя собой шамана. Казалось, он о чем-то догадался. О чем-то, чего я еще не понял.
– О том, что мне больше не нужно терпеть ваше присутствие! – радостно крикнул Ур-Гал. Его рука взметнулась, в воздухе что-то сверкнуло.
В тот же миг Каддиш прыгнул вперед, но словно споткнулся на полпути. Схватился за горло, которое пронзил маленький метательный нож, что кинул Ур-Гал.
Потрясенные, мы смотрели, как грузное тело Каддиша качается из стороны в сторону, а потом падает на землю, заливая ее кровью…
Я догадался, что нож предназначался Уату, но Каддиш успел закрыть его собой. Еще не додумав эту мысль до конца, я выхватил меч; остальные также обнажили оружие.
– Нет-нет! – засмеялся Ур-Гал. – Драки не будет! Слишком вас много на меня одного!
На корабле произошло движение. Матросы испуганно жались к борту, а из трюма выскакивали, лязгая шестернями и суставами, Шиокха-Дахана.
– Проклятый Ур-Гал, я верила тебе! – крикнула Энанна, бросаясь на него с клинком.
Ур-Гал отбежал дальше, а дорогу Энанне преградили марионетки. Они окружили нас. Люди, что ходили по гавани, спешили ретироваться. В отчаянии Энанна ударила клинком по ближайшей марионетке. Шиокха-Дахана подставила под удар бронзовую конечность, от удара брызнули искры. В следующий миг оживленный мертвец отобрал у воительницы оружие.
Шансов у нас не было. И все же мы с Эн-Эламшуром очертя голову кинулись в атаку. Охотнику удалось нейтрализовать двух марионеток, но остальные набросились на него скопом и прижали к земле. Я успел отрубить голову одной марионетке и руку другой, прежде чем сокрушительный удар бронзового кулака не поверг меня наземь. У меня помутилось в глазах.
Очнулся я на том же самом месте, связанный кожаной веревкой. Рядом сидели Энанна, Эн-Эламшур и Уату, тоже связанные. Колдун был без сознания, с опухшего и побагровевшего виска стекала кровь. Я не знал, жив ли он.
– Ур-Гал, как ты мог? – простонала Энанна. По ее лицу текли слезы. А ведь она не прослезилась даже после гибели друзей… И смерть не хуже предательства…