— Давай-ка тащи туда свою задницу и побыстрее, — велел мне Джонатан. — Я не выяснил все детали, но Марио был на грани, а Ринальдо ни черта не сказал. Я прочитал его почту, но ничего не понял.
— Ты взломал электронную почту босса? — я закатил глаза и про скользнул на заднее сиденье автобуса. — Ты сумасшедший?
— А что? Это не трудно – пароль всегда один и тот же – «Луиза» и число после ее имени. Оно просто увеличивается каждый месяц на единицу.
— Зачем он так делает?
— Я сказал ему, что безопаснее менять пароль каждый месяц, а не оставлять его неизмененным.
Я еще раз закатил глаза и отключился. Могу поклясться, что он вытворил это дерьмо просто, чтобы доказать, что ему все сойдет с рук. Я вспомнил, что еще не отдал ему футболку «Спаси Ферриса», и сделал мысленную заметку, чтобы кинуть ее в машину, когда вернусь домой.
Это был первый по-настоящему жаркий весенний день, и пиджак, который я носил, чтобы скрыть свой пистолет, был слишком теплым для дневного солнца. Я закатал рукава, но все еще оставался потным и ощущал дискомфорт. Жалея, что в этот раз не взял машину, я спрыгнул с автобуса и прошел три квартала до офиса Моретти пешком.
Там был Марио, а Терри уже собрался уходить. Ринальдо стоял за столом и ждал меня. Он сделал мне знак рукой войти в кабинет, Марио стоял с боку от офисного кресла Ринальдо. Он кивнул мне, я в ответ сделал то же самое и встал перед ними обоими в непринужденной позе.
Моретти не стал терять времени зря.
— Не хочешь мне рассказать, почему ты решил прикончить моего сутенера? — спросил без затей Ринальдо.
— Нет, сэр, — ответил я. Вопрос меня не удивил – я вроде как предполагал, что именно поэтому Джонатан посоветовал мне бежать сюда, задрав хвост. Единственным настоящим сюрпризом было то, что ему понадобилась неделя, чтобы вызвать меня. За это время я совершил для него еще два убийства и был рад снова стать снайпером.
— Ты знаешь, что вся его свора сейчас разбежалась кто куда – куча обученных пташек, разбросанных ветром и ищущих клетку, чтобы свить там гнездо. Это не самое мое любимое направление бизнеса, но теперь часть имущества – имущества, в котором я весьма заинтересован, – потеряно.
Я внимательно посмотрел на него, но не увидел в его лице или позе никакого реального гнева. Он был не в восторге, но не так уж и зол. Я не ожидал, что будет какой-то разговор, но все равно готовился нему.
— Приношу свои извинения, — начал я. — Хотите, я заплачу за это?
Ринальдо рассмеялся, и напряжение в воздухе поутихло.
— Нет, — сказал он, — у меня другая идея. Кое-что, что тебя больше устроит. Я получил тревожные сведения о том, что какая-то женщина сливает информацию о моем бизнесе парням Греко. Никто не знает, кто она такая, и мне нужно, чтобы ты все разузнал и позаботился о том, чтобы этого больше не случилось.
— Да, сэр, — ответил я.
Ринальдо передал мне фотографию, и я постарался не показать на своем лице никакой реакции, тогда как мои мысли начали прыгать вокруг и делать сальто в воздухе.
— Вы уверены, что цель – именно она? — спросил я, постучав по краю снимка пальцем. — Эта девушка?
— Ты считаешь, что мои источники ненадежны?
— Нет, сэр, — ответил я. — Просто... не уверен, что она может что-то знать.
Ринальдо посмотрел на меня сузив глаза.
— Эван, ты что-то хочешь мне сказать? Ты знаешь эту сучку?
Мне нужно было играть очень осторожно.
Не позволив дрогнуть на своем лице ни одному мускулу, я пожал плечами, а затем посмотрел в глаза Ринальдо, бросив фотографию Бриджет обратно на стол.
— Я ее трахал, — сказал я просто. — Так что найти ее не проблема.
Ринальдо прищурил глаза и нахмурил брови так, что они чуть не сошлись.
— Объясни, — тихо велел он.
— Она проститутка.
— Проститутка? — повторил он.
— Да, сэр.
Его лицо потемнело, челюсть напряглась. Он шагнул к креслу и тяжело в него опустился.
— Она принадлежала тому сутенеру, которого ты убил?
— Да, сэр.
Ринальдо навис над столом и одернул манжеты, поправляя их.
— Лучше все мне расскажи, — спокойно потребовал он.
Мне не понравился его тон, ни в малейшей степени. И прозвучало это слишком похоже на тот тон, который он использовал прямо перед тем, как сослал меня в Аризону, и я не хотел, чтобы это повторилось. Сама мысль о том, что он разозлился – разочаровался во мне – заставила почувствовать мурашки по всему телу.
— Рассказывать тут особо нечего, сэр, — сообщил я ему. — Я один из ее постоянных клиентов. Я забираю ее с улицы, она приходит ко мне в квартиру. Я трахаю ее, и она уходит. Вот и все.
— Пока что-то не случилось, и ты не убил ее сутенера.
— Он перешел черту, — ответил я уверенно.
— Избил ее, да?
Я кивнула головой.
— Это та самая девушка, которую, как я слышал, ты брал с собой в город?
Блядь.
— Да, сэр, — признался я.
— Похоже, она больше, чем просто проститутка, которую ты трахаешь.
— Нет, сэр, — ответил я. — Ничего большего.
Он многозначительно взглянул на меня, и я не мне смог не понять, что это – отеческая забота обо мне. Мне понравилось, что он это сделал, даже если в то же время и раздражало. У меня было ощущение, что так должны вести себя отцы, и это заставило меня почувствовать внутри удивительное тепло. Я видел, как он делал то же самое и по отношению к своей дочери.
И к Нику, если уж на то пошло.
— Посмотрим, — сказал он, наконец. — Так или иначе, мне доложили о том, что эта девушка передает информацию одному из мальчиков Греко о доставке героина с севера и о контакте из России, который на следующий день случайно умер. Информация, о которой ты был в курсе.
Мои глаза встретили его, и я сразу понял, о чем он подумал.
— Нет, — сказал я однозначно. — Нет, сэр. Я не обсуждаю дела, когда трахаю шлюху. Категорически нет.
Наши глаза не отрывались друг от друга, пока он, казалось, что-то решал – скорее всего, мою судьбу. Его грудь поднялась, когда он сделал резкий вдох, а потом с шумом выдохнул через нос.
— Хорошо, Арден, — сказал он.
Мне очень не понравилось, что он снова стал называть меня по фамилии. Я кинул взгляд на дверь, чтобы убедиться, что никто не заметит на моем лице то, что я об этом думаю.
— Выясни, что здесь происходит, — сказал Ринальдо и постучал пальцем по поверхности стола. — Если то, что мне рассказали, правда…
Он замолчал, и я перевел на него взгляд.
— Я позабочусь об этом, — заверил я его.
Я постарался сохранить свой голос абсолютно спокойным – абсолютно обычным. Но не получилось. Из-за того, что в горле пересохло, в конце фразы мой голос сорвался. Этого оказалось достаточно, чтобы он заметил.
— Близкие отношения с девушкой, — сказал Ринальдо, — могут быть хорошей вещью. Если бы ты был кем-то другим – кем-то менее сложным, ихудшее, что могло бы случиться – у вас бы ничего не сложилось. Ты непростой человек, Арден, и ты в непростом положении. И сучки все делают еще более сложным.
— Я в курсе, сэр.
— Ты в курсе, — передразнил он. — Это что-то изменит, когда кто-нибудь узнает, в какое дерьмо ты вляпался? Что лучше: сохранить свою голову или горячую потаскуху, а? Лучше тебе позаботиться о том, чтобы не демонстрировать свою привязанность к ней. Тут ты проделал дерьмовую работу с этой твоей малышкой.
Мы уставились друг на друга и его и без того темные глаза потемнели еще больше.
— Знаешь, ведь Греко использует любую возможность, чтобы навредить мне, — напомнил Ринальдо. — И ты – отличный способ докопаться до меня. Одна из причин, которая делает тебя идеально подходящим для твоей работы – это то, что у тебя нет никаких привязанностей, которые можно было бы использовать против тебя, чтобы подобраться ко мне. Ты всегда был осторожен, чтобы не показывать на людях свою привязанность к собаке. Ты больше уже не такой осторожный.
— Я запомню это, — сказал я ему, — но такого никогда не случится.
По крайней мере, на этот раз мой голос не дрогнул, потому что, хорошо поразмыслив над этим в глубине души, я понял, что никогда не пожертвую О́дином. Ни единого гребаного шанса. Сначала я бы завалил их всех.
— Тебе нравится эта девушка, — сказал он.
— Она шлюха, — ответил я.
— А моя жена танцевала у шеста в одном из моих клубов, — возразил он. — Мы с Луизой женаты уже двадцать пять лет. Думаешь, это меня иногда не беспокоило?
— Я знаю, так и есть, сэр.
Он многозначительно помолчал, и я не пошевелился.
— Поделись своими мыслями, — мягко сказал Ринальдо. — И покончим с этим.
Я продолжал смотреть ему прямо в глаза.
— Я предан только одному человеку, — сказал я и кивнул головой в его сторону.
Он кивнул в ответ, но окинул меня долгим, очень грустным взглядом.
— Ничего хорошего из того, что ты делаешь, не выйдет, сынок, — сказал он. — Один из вас пострадает.
Слово «сынок» растеклось по моей коже и согрело меня. Я посмотрел на своего босса и, снова пожав плечами, ответил ему:
— Это буду не я.
* * *
Поиск Бриджет представлялся мне довольно легким, потому что она все еще должна была находиться в моей квартире, где я оставил ее, когда уезжал. Но, как с типичной женщиной, с ней оказалось не все так просто, хоть она и была шлюхой.
Когда я вернулся, никого кроме О́дина в квартире не было, – ни записки, ни чего-нибудь подобного. Она жила здесь уже несколько дней, и раньше, если уходила, то обычно предупреждала меня. Я попыталась ей дозвониться, но она не брала трубку. Глубоко вздохнув, я запрыгнул в «мазду» и поехал ее искать, но все безрезультатно.
Когда я вернулся, ее все еще не было.
Она не вернулась и на следующий день. Я пытался убедить себя, что это не важно, потому что было гораздо больше вопросов, которые мне необходимо было выяснить, прежде чем говорить с ней снова. Если была хоть малейшая возможность того, что кто-то подставил ее, я должен был узнать, кто это был и очень быстро.
Кто вообще знал о ней?
Я провел следующие несколько дней, бродя по городу, пытаясь разложить в голове по полочкам все варианты. По мере того, как мой сон все больше расстраивался, мысли становились все менее ясными. Главной проблемой было то, что о ней знали многие. Как сказал Моретти, я был не так осторожен, как прежде.
И винил во всем отсутствие нормального сна.
Я водил ее на этом чертовом свидании во все лучшие места на Великолепной Миле, и кто угодно мог увидеть нас вместе. О ней знали, конечно, посетители «676», а также люди в ресторане, где мы ужинали, и продавщица в Tiffany & Co. Еще до того, как показать мне фотографию, Ринальдо знал, что я с кем-то встречался; у него просто не было имени, чтобы связать его с лицом на снимке.
— Кто был в курсе?
Я потряс головой, чтобы прочистить мозги.
Когда я заболел, Джонатан забрал ее и привез в мою квартиру. Точно так же, как это было, когда Греко с дружками наехал на Ринальдо, я должен был рассмотреть и его кандидатуру. Терри всегда и во всем был подозреваемым мной, потому что был придурком.
В течение следующих нескольких дней, я продолжал объезжать все вокруг, пытаясь ее найти. Похоже, она не появлялась и в своей квартире. Никто из других уличных девок ее не видел, и она не вернулась ко мне. Похоже, она исчезла без следа.
Мне пришлось признать, что все было правдой, и сама мысль об этом привела меня на стрельбище. Выводы были настолько ужасны, что я вытолкнул их из своего уставшего мозга, дважды промазал и ушел в еще более отвратительном настроении, чем раньше.
Я просто больше не мог ничем заниматься.
Не имея лучших идей, я продолжал вспоминать, кто мог знать о моих отношениях – но только это должно было быть точно установлено – с Бриджет.
Пит, охранник в холле – он каждый раз видел, как она приходила сюда в квартиру. Несколько месяцев назад у него были проблемы с женой, но я никогда не вникал в подробности. Может быть, он что-то знал. Может быть, он что-то сделал.
Почему я все еще продолжал считать, что ее подставляют?
Потому что это было разумнее всего. Если бы кто-то увидел меня с ней, то мог бы решить использовать ее, чтобы добраться до меня. Чего проще, посадить идею в чью-нибудь голову о том, что она разглашает информацию Греко?
Я также не мог осознать альтернативу.
Бриджет никогда бы не предала меня; я был уверен в этом. Ради всего святого, она хотела жить со мной и создать семью. Она не рассказала бы другим о моей работе. Я сам никогда не рассказывал ей о том дерьме, что делаю, так что ей даже нечего было рассказать.
Я вытер лоб тыльной стороной руки. Из-за недостатка сна у меня разболелась голова. Я не спал и двух часов подряд в течение недели, может быть, даже больше. Я начал немного терять счет времени.
Вытащил просмотренные мной телефонные распечатки Малыша Эдди – бумажные копии вместо электронных. Чтобы не рисковать тем, что информация будет перехвачена в электронном виде. Я мог бы немного порыться в данных Джонатана, но каждый раз, когда я использовал свой компьютер, он, казалось, знал об этом. Я не нашел ничего интересного или необычного, кроме того, что он часто звонил своему отцу.
Мне все труднее становилось сосредоточиться, и я знал, что из-за этого все труднее было понять, что, черт возьми, происходило с Бриджет и Греко, если предположить, что между ними вообще есть связь. Это знание не давало мне никаких ответов, но и не помогало уснуть.
Сон.
— Ты разговариваешь во сне.
— Какого хрена? Не может быть.
— Не часто – всего пару раз.
— Что, если я что-то сболтнул, пока спал?
Нет.
Быть того не может.
— Если я проговорился об Ираке, то, наверное, мог рассказать обо всем, что угодно.
О́дин обнюхал мою обувь, и я понял, что сказал это вслух. Я протянул руку и почесал его голову, в то время как мозг стал формировать менее, чем приятную картину.
Мой взгляд блуждал по комнатам в квартире, пока не остановился на ноутбуке, в котором, с тех пор как все это началось, я даже не успел воспользоваться интернетом. Я подошел к нему осторожно, словно боялся, что, когда его открою, может что-то случиться. Как только компьютер вышел из спящего режима, на экране появилось окно для ввода логина, который был уже сохранен, и пароля.
Я ошибся, когда набирал пароль.
Некорректный пароль! Вы достигли максимального числа попыток, и ваша учетная запись заблокирована. Обратитесь за помощью к системному администратору.
Предполагалось, что было три попытки ввода пароля. Всегда три попытки с тремя предупреждениями, прежде чем система заблокирует тебя на четвертой. Кто-то уже пытался войти, получил три сообщения и остановился. За исключением О́дина, который вряд ли прятал большие пальцы в густой шерсти, еще только один человек находился в моей квартире.
— Твою мать.
Несколько телефонных звонков, чуть позже поездка на автобусе – и вот я уже стою перед Моретти.
— Ты что-то нашел.
— Не совсем, — признался я, — но есть такая… возможность.
Он посмотрел на меня и стал молча ждать, пока я продолжу. Я не пропустил того, что Марио слегка сдвинул ноги, перераспределив свой вес так, чтобы ему было легче выхватить пистолет. Не думаю, что в этом была необходимость, но все зависело от того, как Моретти воспримет мои новости.
Полная откровенность.
— Я не просто трахался с этой шлюхой, — прямо сказал я ему. На его лице не отразилось никакого удивления, но я также знал, что это не то, что было у него на уме. — Она еще... ну, сэр, она спала со мной.
Марио заржал, и я свирепо глянул на него. Он в ответ поднял брови.
— Разве это не одно и то же? — спросил он.
— Это значит, что она оставалась у меня в квартире на ночь, — уточнил я. — Она много раз спала со мной в моей постели
Моретти откинулся на спинку кресла и скрестил на груди руки.
— Что ты ей рассказал? — спросил холодно Ринальдо.
— Ничего, — поклялся я. — Ничего специально.
Марио снова передвинулся.
— Я просто вспомнил кое-что, что она сказала не так давно – что-то, что она говорила обо мне.
— И что это может быть?
Я сделал глубокий вдох.
— Она сказала, что я говорил во сне.
Марио громко засмеялся, и я подумал, что надо бы пристрелить ублюдка, но это вряд ли мне здесь поможет.
— Я ничего не утверждаю, — сказал я боссу, — но я признаю тот факт, что есть... вероятность того, что она могла что-то услышать. Мне просто нужно знать, кто тебе сообщил, что она стучит, потому что это поможет мне во всем разобраться.
Ринальдо согласно кивнул головой.
— Тебе это не понравится, — предупредил он.
Это все, что я хотел услышать.
— Терри Крамер.
Губы Ринальдо растянулись в сардонической улыбке.
— Ты ему поверил, — заявил я, пытаясь, чтобы это не звучало обвинительно.
— У него была надежная информация, — уточнил Ринальдо. — Он знал то, о чем не должен был знать.
— Я засек, что он следил за мной.
— Тогда впереди тебя ждет детективная работа, — согласился мой босс. — Я хочу, чтобы тот, кто передал секретную информацию Греко, умер. А до тех пор – это твоя конечная цель, и чью голову ты мне принесешь, не имеет значения.
— Я позабочусь об этом, — пообещал я.
Моретти наклонился над столом и посмотрел на меня. Я пытался проявить терпение, но все, что я действительно хотел сделать, это выяснить, что, черт возьми, происходит и уничтожить того, кто пытался перевернуть всю ту ничтожную каплю комфорта, что я имел, с ног на голову.
— Знаешь, что тебе нужно, Эван? — задал вопрос Ринальдо.
Я покачал головой.
— Хорошая женщина – вот что. Женщина, которая действительно способна проникнуть под твою толстую кожу.
Я криво улыбнулся и резко выдохнул через нос. Я проигнорировал мысли о струящихся темных волосах женщины в хижине.
— У вас есть какие-нибудь предложения, босс?
Он посмотрел мне в лицо, его улыбка дрогнула и выражение лица изменилось. Оно превратилось в маску беспокойства. Он сделал мне знак рукой сесть в кресло напротив своего стола и попросил Марио подождать снаружи.
Я сел несколько неуверенно. Как только я оказался в кресле, мой мозг практически отключился, и это заставило меня понять, что я могу упасть. Я был уверен, что, если закрою глаза хоть на секунду, то свалюсь на пол. Проблема была в том, что я бы проснулся через десять минут – весь в поту и, может быть, даже с криком.
Мне нужно было немного поспать.
— Я тебе кое-что скажу, Эван, — произнес Ринальдо, откинувшись в кресле и сложив руки. — Я тут кое о чем пораздумывал.
— Пораздумывали, сэр?
— Моя дочь, Луиза.
Мои мышцы сильно напряглись, но я заставил себя оставаться неподвижным и спокойным. Что-то было не так – он не улыбался и не выглядел так, как если бы хотел предложить мне с ней встречаться, но он и не выглядел злым, как если бы думал, что я мог бы прикоснуться к ней без разрешения. Я не мог прочитать его мысли – нисколечко.
Мне определенно нужно немного поспать. Я был полностью выбит из колеи.
— Ваша дочь, сэр?
— Ты ее знаешь.
Это было заявление, не вопрос, но я все равно кивнул.
— У вас всего три года разницы в возрасте, — заметил он. — Она красивая девушка.
Я снова кивнул, внимательно наблюдая за ним, но он не выказал никаких других признаков, которые могли бы помочь мне понять, куда идет этот разговор. Руки стали влажными, и я ощутил, как в запястья отдается стук сердца.
— Я рассматривал твою кандидатуру для нее, — наконец-то сказал он, наклонился вперед и уперся локтями о стол, сложив руки под подбородком. — Я очень долгое время рассматривал твою кандидатуру.
Рассматривал – в прошедшем времени. Только рассматривал – не предлагал. Я сделал что-то не так, но понятия не имел, к чему он клонит. Это из-за моего косяка в прошлом году? Я думал, на данный момент все уже прощено. Обнаружили тело Эштона, и это вызвало какие-то вопросы? Вся информация в новостях говорила, что власти были в тупике.
Из-за того, что я убил гребаного сутенера?
Не то, чтобы я хотел Луизу. Она была красива и явно из очень влиятельной семьи, и это принесло бы целую кучу преимуществ, что я находил, без сомнений, интересным. Тем не менее, я не хотел ее больше, чем любую другую женщину в моей жизни.
Ну, разве что, кроме одной.
Я не знал, что сказать, поэтому просто смотрел на него и ждал. Я должен быть чертовски терпеливым.
— Во многих отношениях, ты – идеальный выбор, — сказал он тихо, когда, наконец, решил, что я достаточно потерпел. — У меня нет сына – поэтому все это – ее.
Ринальдо обвел рукой комнату, но, конечно, он не имел в виду офис или это здание – он имел в виду весь его бизнес. Я в удивлении приподнял брови, но был не настолько глуп, чтобы в этот момент спросить о Нике. Биологическое родство в сторону – он не собирался допускать незаконнорожденного ребенка так далеко на свою территорию. Он и так был достаточно снисходителен к этому парню.
— Луиза – сильная женщина, такая же, как ее мать, и она смогла бы позаботиться обо всем, но иметь такого мужчину, как ты, заботящимся о ней, было бы солидным бонусом. Это удержало бы тех, кто мог поверить, что в безвыходном положении она станет легкой мишенью. И некоторых из тех, кто считает, что женщина не должна восприниматься всерьез, и я доверил бы тебе позаботиться о тех, кто мог ее оскорбить.
— Спасибо, сэр.
Он на секунду замолчал.
— Я доверяю тебе свою жизнь, Эван, — сказал он. — Свою жизнь – жизнь моей дочери, управление любым из моих активов – я бы доверил тебе, потому что ты предан этой семье так же, как и любой, кто связан с ней кровными узами. Да, во многом ты был бы для нее идеальным выбором.
Его губы сжались в ниточку, а глаза сузились. Я почувствовал, что мои мышцы немного напряглись, потому что знал, что он скажет дальше. Его сосредоточенность на мне была острой и ощутимой.
— Но ты никогда бы ее не полюбил, — продолжил он, — так ведь?
Я пару раз моргнул в недоумении.
— Что, сэр?
— Ты никогда не полюбил бы мою дочь, — повторил он. — Даже эту проститутку, ради которой ты совершил убийство, у тебя нет к ней никаких чувств, не так ли?
— Я... я не понимаю.
— Если бы ты вернулся в свою квартиру, нашел бы от нее письмо, в котором говорилось, что она уехала из города, и ты ее никогда больше не увидишь, тебе было бы безразлично?
Я даже не знал, что ответить.
— Я так и понял, — сказал Ринальдо. — Вот почему ты никогда не прикоснешься к моей дочери. Надеюсь, ты всегда будешь рядом, чтобы защитить ее, если я не смогу сделать это сам.
— Конечно, — ответил я сразу.
— Чтобы ты понял, — заметил он. — Убить, чтобы защитить – ты знаешь, что нужно для этого сделать. Но что касается сердца? Тут тебе многого не хватает, сынок.
Мою грудь скрутило, и я не знал, что должен сказать. На шее выступил холодный пот и начал стекать между лопаток. Все тело полностью сжалось прежде, чем я смог это остановить. Я почувствовал песок на задней стенке горла, но, когда попытался сглотнуть, чтобы это ощущение прошло, у меня ничего не вышло.
— Ты на самом деле даже не понимаешь, о чем я? — спросил он. — Ты никому не позволяешь поселиться в своей голове достаточно надолго, чтобы самому понять их или позволить им понять тебя.
— У меня есть психиатр, — услышал я сам себя.
— Знаю, — ответил Ринальдо. — Я все знаю, Эван. Ты ведь не думаешь, что бы я позволил, чтобы твое прошлое не стало моей главной заботой?
— Я...я никогда не задумывался об этом, — я на самом деле не думал об этом, и теперь моя сонливость пропала, так как вместо этого я почувствовал себя полным дураком.
— Ты пережил больше, чем многие люди, — тихо сказал Ринальдо. — Тебе пришлось тяжелее, чем даже тем, кого ты убивал. Они умерли быстро и легко. Ты умираешь с тех пор, как тебя привезли домой с той войны.
Я с трудом заставил себя проглотить ком и понял, что, все это время, не отрываясь, смотрел в его лицо.
— Однажды ты сломаешься, не так ли, лейтенант?
Мои глаза сверкнули на Ринальдо, а руки непроизвольно сжались в кулаки. Гневу, кипящему внутри меня, некуда было деваться, и я был опасно близок к тому, чтобы выпустить его на человека, которого я никак не хотел обидеть.
Если бы Марио находился в комнате, он бы это заметил. Он бы увидел, насколько я был близок к срыву, и, вероятно, пристрелил бы меня. Ринальдо только медленно кивнул и снова сел.
— Если наступит время, когда мне нужно будет тебя прикончить, я это сделаю, — сказал он. — Если придет время, когда ты сам захочешь, чтобы я тебя пристрелил, дашь мне знать. Можешь идти, сынок.
Я встал, пытаясь не позволять дрожать моим коленям. Повернулся и вышел из комнаты так быстро, как только мог, пытаясь не вдумываться в то, что только что сказал мне Ринальдо Моретти.
* * *
Я не мог думать.
Я едва мог дышать.
Несмотря на то, что весна была в полном разгаре, температура упала, и ветер пробирал до костей. Я упал на скамейку на площадке для выгула собак и отстегнул поводок О́дина от ошейника, чтобы он мог побегать и обнюхать других соседских собак. Мне нужно было подумать – моя голова была слишком забита всей последней информацией, но каждый раз, когда я пытался понять, что со мной происходит, она начинала болеть и это напоминало мне, как долго я не спал.
Хорошо, в некотором роде напомнило. Я на самом деле не помнил, как давно это было. Больше не мог сосредоточиться – это то, что я знал. Я хватался за любую гребаную возможность, как и в больнице после того, как меня привезли с Ближнего Востока. Прошло много лет с тех пор, как я чувствовал такую же паранойю, и даже не был уверен, как начать с ней справляться.
Что пошло не так?
Без всякого предупреждения, лицо Лиа каждый раз всплывало в моих мыслях, и однажды я просто позволил этому случиться.
Я закрыл глаза и откинулся на скамейку, пока все это время мысли о ней носились в моей голове. Я вспомнил, как увидел ее там на сухой, пыльной дороге, бесцельно идущей к моей хижине, вспомнил, что подумал тогда о том, что, возможно, мне придется просто выстрелить в нее.
Я этого не сделал – вместо этого приготовил ей ужин. Однажды ночью, она забралась ко мне на узкую кровать, и все завершилось тем, что спустя несколько минут я оказался внутри нее – действительно внутри нее. Я не настаивал ни на минете или анальном сексе – у нас был традиционный секс. Никакого презерватива, никаких барьеров, никаких условностей. Я кончал снова и снова, и мне было мало.
Даже несмотря на то, что я сказал ей, что буду там, когда она вернется, я знал, что она никогда не будет моей. Она не давала мне никаких обещаний. Я их не заслужил. По словам Ринальдо, я даже не понимал этого дерьма.
Но я понимал. Я точно знал, что потерял.
Почему я продолжал думать о ней? Я не хотел этого. Я проводил все свое время с тех пор, как покинул домик в Аризоне, делая все, чтобы не думать о ней, но это до сих пор не работало. Потел ли в тренажерном зале, изучал ли следующую цель, или упражнялся на стрельбище – она всегда присутствовала в моей голове.
Мягкие, как шелк волосы, струящиеся по спине, легкая улыбка, заставляющая мое сердце биться быстрее без всякой на то причины, и этот застенчивый, моментально появляющийся румянец, из-за которого мой член снова вставал в мгновение ока.
Прямо за мной раздался неприятный звук системы оповещения гаража и возвратил меня к действительности. Я бросил через плечо сердитый взгляд на автомобиль, который выехал из гаража и, сделав петлю вокруг парка, направился вдоль бульвара Норс-Филд. Дверь гаража снова опустилась.
Что мне делать с Бриджет? Действительно ли она что-то услышала, когда я разговаривал во сне, и все передала парням Греко? Кого она вообще знала в его организации? Мне было непонятно, как она могла скрывать от меня такие вещи, но, впрочем, к тому времени, когда я приезжал и снимал ее на ночь, то, как правило, был полностью истощен.
Я вспомнил, как она мимолетом упомянула о том, чтобы перейти работать около складов, и сообразил, что, может быть, все это время она работала на них. Может быть, тот, с кем она контактировала, всегда был здесь. Может, она связывалась с Терри.
Я не был в этом уверен. Они оба просто испарились.
Хотя, это не имело никакого смысла. Тогда зачем бы ей торчать на улице и работать на Мелвина? Не ждала же она меня – я даже никогда раньше не снимал девушек в том месте. Я всегда отправлялся дальше на юг и снимал номер в одном из отелей с почасовой оплатой.
Я выбрал ее только потому, что спешил и захотел трахнуть ее в своей квартире, и еще потому, что у нее была самая круглая задница. Не может быть, чтобы она была приманкой. Кто-то добрался до нее после того, как понял, что я с ней регулярно трахаюсь.
Я вернулся к списку тех, кто знал о ней, и расстроился из-за того, что был настолько глуп, что показался с ней на публике, где нас мог увидеть кто угодно. Это сделало список бессмысленным.
Тогда, самые подходящие варианты:
Мелвин.
Джонатан.
Терри.
Марио.
Возможно, одна из проституток – Кэнди. Что я знал о ней?
Мишель с одним «л» в баре.
Слишком много кандидатур, и практически никого, кто бы пошел на это. Может, мне стоило выяснить, кто из парней Греко получал информацию, и посмотреть, приведет ли это меня в правильном направлении. Я до чего-нибудь обязательно докопаюсь, но это не произойдет здесь, в парке. Дверь на парковке загнала бы меня в могилу, прежде чем я пришел к каким-либо разумным выводам. Я схватил О́дина и направился наверх, понимая, что есть одно имя, на которое я наталкивался чаще, чем на какое-то другое.
Единственное имя, которое действительно имело какой-то смысл.
Терри Крамер. Его журнал телефонных звонков был гораздо более интересным, чем у Джонатана, с несколькими одноразовыми телефонами, которые, судя по всему, довольно часто оказывались в непосредственной близости от моей квартиры, особенно ночью, когда некая проститутка должна была спать в моей кровати. Я покопался в списке его телефонных разговоров с начала года и нашел два звонка на номер Бриджет с последнего уцелевшего таксофона в Чикаго, который, насколько я знал, находился рядом с домом Терри.
Не было сомнений, что Терри собирался изыскивать любой предлог, чтобы выкинуть меня из организации Моретти – я превосходил его по мастерству и положению, и он знал это. До тех пор, пока я находился рядом и был в любимчиках, он не мог подняться вверх с того места, где он сейчас был – а был ничем иным, как никудышным отморозком.
Терри был достаточно глуп, чтобы работать на конкурентов или просто попытаться убрать меня с дороги?
У меня руки дрожали, и я действительно почувствовал, что меня начинает тошнить. Я прилег, чтобы попытаться немного поспать, но это было нелегко сделать. Когда я, наконец, заснул, то это принесло мне один из худших кошмаров, и я проснулся весь в поту от собственного крика.
Я вывел собаку на полночную прогулку, чтобы прочистить голову. Это не возымело особого успеха, но все же, вероятно, было лучше, чем ничего. Мой мобильный телефон начал звонить сразу же, как только я и О́дин вернулись в квартиру.
Я не узнал номер, но ответил.
— Эван?
Я замер прямо в дверном проеме, остановился на минуту, а затем потянулся вниз, чтобы снять поводок с О́дина. Мне хотелось вопить и кричать, но я понимал, что должен, по крайней мере казаться спокойным.
— Бриджет. Куда ты пропала? — мой голос прозвучал холодно.
— Мне нужно увидеть тебя, — тихо сказала она. — Мне нужно поговорить с тобой.
— Где ты?
— Мы можем где-нибудь встретиться?
Она не захотела приезжать сюда или чтобы я за ней заехал. Она желала где-нибудь встретиться – где-нибудь, где мы будем не одни.
Могла ли она быть еще более подозрительной?
— Где?
— Как насчет того места, куда ты возил меня на Мичиган-авеню? Бар с мартини и вафлями?
— «676», — сказал я. — Я буду там через десять минут.
Я знал, что она делала – пыталась заставить меня встретиться с ней в общественном месте, потому что ей было что мне сказать, она знала, что мне это не понравится, и боялась моей реакции. Тот факт, что она опустилась до такого уровня, не позволял мне расслабиться. Я был так напряжен, как никогда прежде.
— Что она, блядь, натворила?
Я взял «ауди», подъехал к служащему перед отелем «Омни», дал парню пятьдесят баксов, чтобы моя машина просто постояла там минуту, и направился в вестибюль. Когда я повернул за угол, прямо у лифта я увидел Бриджет, ожидающую его, чтобы подняться наверх.
Этому не суждено было случиться.
Я быстро подошел, взял ее за локоть и повел обратно ко входу. Как я и надеялся, мы прошли в такой спешке мимо охраны, что у нее не было времени закричать или подумать о том, что происходит, пока она не оказалась за пределами здания.
— Эван, — начала она, но я заставил ее замолчать.
— Ни слова, блядь, — зарычал я. — Ничего не говори, ничего не делай. Просто садись в эту чертову машину.
Я проводил ее до того места, где служащий уже держал дверь открытой, усадил Бриджет с улыбкой, а потом быстро забрался в машину с другой стороны. Я уехал раньше, чем у кого-то появился шанс даже подумать о том, что только что случилось.
— Эван, — прошептала Бриджет с соседнего сиденья.
Я искоса посмотрел на нее, сжав челюсть.
— Расскажи мне, — сорвался я. — Расскажи мне все. Расскажи мне, откуда ты знаешь Греко, и расскажи, какие у тебя с ним отношения. Расскажи мне, что за хрень ты творишь!
Весьма слабый контроль, который я имел над своими эмоциями, ослабевал, и, похоже, я ничего не мог сделать, чтобы это остановить.
— Я не понимаю, о чем ты! — закричала она.
Следя за дорогой, я по-прежнему мог видеть, как она прижималась к дверце машины, как будто собиралась выпрыгнуть и бежать отсюда. Но это не сработает. Я этого не допущу.
— Я вернулся, а тебя не было, — объехав квартал, я направился по Гранд-авеню через мост в сторону офиса босса. — Может, начнешь с объяснений?
— Я-я-я вышла на улицу, — сказала она. — Я просто хотела подышать воздухом, но он был там. Он сказал, что я должна пойти с ним, и мы пошли к офисному зданию – у него там комната в подвале.
— К какому зданию?
— Просто небольшое здание, — тихо сказала она. — Кирпичное, и у него вообще не было окон.
Мог ли он реально прятаться в подвале главного офисного здания босса? Он был там, прямо под ногами все время, пока я его искал? Это был как раз тот, кого я подозревал?
— Кто? — потребовал я. — Как его зовут?
Она не ответила.
— С кем ты ушла? — зарычал я сквозь стиснутые зубы. Я уже знал ответ. Мелкий ублюдок троллил мою квартиру, и он втянул Бриджет в свою больную маленькую игру, чтобы занять мое место в организации Моретти.
— Занять мое место в его жизни.
— Что? — прошептала Бриджет.
— Скажи мне его имя!
— Его зовут Терри! Я не знала его раньше. Он только что нашел меня!
— И что ты ему рассказала?
— Я не хотела ему ничего говорить, — сказала она. — Я уже давно перестала с ним разговаривать.
Холодное чувство, которое всегда ассоциировалось у меня с тем, что должен чувствовать утопающий, накрыло с головы до ног. Мои костяшки стали белыми, когда руки схватили руль, и я быстро повернул к офисному зданию Ринальдо.
— Уже давно? — повторил я.
— Да, — прошептала она. — Он... спрашивал меня о тебе все время.
— Что ты ему рассказала? — спросил я осипшим голосом.
—Ничего, — ответила она.
Я не поверил ни единому слову.
Мы приблизились к главному офисному зданию Моретти, на стоянке позади него в этот поздний час не было ни одного автомобиля. Я остановился у стены дома возле двери, а потом передумал.
— Что ты делаешь?
Игнорируя вопрос Бриджет, я вместо этого припарковал машину за рядом мусорных контейнеров в дальнем конце участка. Прежде чем выключить машину, я остановил ее подальше от глаз.
— Ты должна объяснить, — велел я ей. — В этом ни хрена нет никакого смысла, но ты должны это объяснить!
— Пожалуйста, Эван, ты меня пугаешь!
Я посмотрел на свою пассажирку и улыбнулся.
— Может быть, тебе стоит бояться, — предложил я. — Выходи.
— Откуда ты знаешь это место? — спросила она.
— Просто выходи из машины.