Дверь бункера распахнулась, и Гуру поприветствовал Ньютона усталой улыбкой:
– Ты всё же пришёл… Входи, – добавил учитель, чуть посторонившись.
Они сели за стол, друг напротив друга.
– Кажется, ты хочешь о чём-то сообщить, – без вопроса произнёс учитель.
– Да. Я выбираю третий путь, – в момент отчеканил Ньютон.
– Вот так сразу? – Гуру откинулся на спинку стула, и на его лице отразилось приятное удивление. – Никто ещё так быстро не соглашался на этот путь. По крайнее мере, никто его не выбирал, пока не узнавал, куда он ведёт, – учитель испытующе посмотрел на ученика. – Обычно все нормальные люди стремятся узнать, на что подписываются. Но если у тебя нет вопросов, тогда я задам парочку. Почему ты пришёл сюда, парень?
– Мне мало реальности, – решительно выпалил Ньютон. – Но и мира снов мне недостаточно.
Гуру кивнул, желая услышать продолжение.
– Я хочу познать пределы мира снов и увидеть, что за ними. Что находится там дальше, за двумя мирами.
Учитель внимательно разглядывал ученика, затем его лицо чуть скривилось, словно от неожиданной головной боли, и он спросил:
– А с чего ты так уверен, что кроме них есть что-то ещё? – в его голосе звучало отеческое предостережение. – Не боишься разочароваться, если ответ тебя не устроит? Если тебе придётся потратить жизнь на то, чтобы, в конце концов, убедиться, что там ничего нет?
– Не важно, каким будет ответ, – спокойно ответил Ньютон. – Важно, чтобы он был… Жить в неведении – вот чего я действительно не хочу. Если подумать, жизни сновидца и сноходца не очень-то отличаются… просто они – зрители, которые смотрят спектакль из зала, а мы те, кто участвует в постановке. Мы пишем сюжет, расставляем декорации, сидим в гримёрках, и всё же, мы, как и сновидцы, торчим всё в том же самом театре, что и они… А мне бы хотелось найти выход из него… Понимаете? Ведь если он есть, тогда… Может тогда…
|
|
– Больше не придётся сомневаться? – закончил за него Гуру, отчего в сердце Ньютона зажглась искра надежды. – Но почему ты решил, что я помогу тебе в этом? – с тоскливой ноткой в голосе спросил учитель.
– Я не рассчитываю, что вы станете помогать мне в этом, Гуру, – Ньютон отвёл взгляд и посмотрел на исписанные карты, висящие на стенах. – Но вы ведь не просто так меня тренировали, правда? Если уж вы сказали про третий путь, то, как минимум, я могу быть вам полезен, верно?
Гуру недолго помолчал, а затем со сдержанной теплотой в голосе произнёс:
– Аня была права на твой счёт…
При упоминании о девушке Ньютон невольно выпрямился.
– Она поверила в тебя, – продолжал учитель. – Поверила, что ты тот, кто нам нужен. И, как всегда, оказалась права. А теперь, прежде чем ты бросишься в омут с головой, я всё же расскажу тебе, что это за омут.
Ньютон поёрзал на стуле, устраиваясь поудобнее.
– Итак, третий путь – это путь уравнителя. А именно – служение в Ордене Уравнителей, основателем которого являюсь я.
Гуру указал пальцем на запонку на манжете пиджака: серебряный знак равенства в золотом ореоле.
– И чем занимается Орден? – спросил Ньютон.
– Всем тем, чего я учил вас с Хосе избегать, – лицо предводителя Ордена было абсолютно серьёзным. – И наша главная цель – соединить мир снов с реальностью.
– Что? – Ньютон не поверил собственным ушам.
|
|
Казалось, теперь то он точно проснётся, и всё произошедшее за последние полтора месяца окажется бредом.
– Соединить мир снов с реальностью. Воедино, – последнее слово Гуру выделил твёрдым тоном. – Это не так безумно, как звучит, если хорошо напрячь мозги и воображение.
Что же, я постараюсь, мысленно пообещал Ньютон сам себе. Гуру вышел из-за стола и вмиг оказался возле доски. В его руке возник кусочек мела.
– Есть два мира, – учитель провёл две параллельные линии. – Первый – мир снов, состоит из энергии сознаний. Второй – реальность, состоит из материи. Знаешь, какова взаимосвязь материи и сознания?
– Сознание предшествует материи? – предположил Ньютон.
– Верно! – Гуру оживлённо кивнул едва ли не всем телом. – Только не само сознание, а идея. С идеи начинается всё. Гляди, что происходит, – под длинным знаком «равно» Гуру изображал процесс. – У кого-то в голове появляется идея. Скажем, Ульям Уатт увидел во сне град из свинцовых шариков, и в реальности создал дробь для мушкета. Из идеи возникло нечто материальное. Выходит, материя – это «затвердевшая» форма сознания. То есть, если буквально, материя – это энергия сознания, перенесённая из мира снов в реальность.
– Кажется, я это понимаю, – задумчиво произнёс Ньютон.
– Прекрасно! Тогда идём дальше. Если возможно перенести энергию из сна в реальность, почему нельзя сделать обратного?
– Это аксиома, – секунду подумав, ответил Ньютон. – Возникновение материи – процесс необратимый. Можно лишь уничтожить её, разложив на атомы, но это не вернёт материю в прежнее состояние. То есть она не станет вновь частью чьего-то сознания, не станет вновь просто ИДЕЕЙ. Потому что…
|
|
– Потому что нет ничего обратимого, – помог закончить Гуру. – Мысль – это начало всего! Можно превратить идею в самолёт, но нельзя превратить самолёт в идею. Выходит, перенести материю в сон невозможно, – учитель сбавил темп. – Получается, путь идеи, от возникновения до воплощения – это и есть контакт двух миров. Вот только есть один недостаток такого контакта: этот путь настолько долгий, что энергия сознания затвердевает при переносе в реальность. И созданный самолёт больше не сможет стать ничем, кроме самолёта, как смог бы стать чем угодно в мире снов.
Гуру отложил мел и принялся не спеша вышагивать.
– Орден Уравнителей занимается изучением мира снов и, в первую очередь, изучением энергии, из которой это мир соткан. Фактически, всё, о чём мы говорили до этого, доказывает, что контакт двух миров не только возможен, но и является ключевым фактором в формировании реальности. Остаётся лишь найти способ более быстрого и прямого переноса энергии мира снов в реальность. Чтобы мысль на Земле моментально становилась материальной.
Гуру закончил говорить и, разжав кулак, которым до этого непрерывно жестикулировал, остановился и внимательно посмотрел на ученика. Ньютон нахмурился и опустил голову. Несколько долгих секунд он незаметно тряс ногой под столом, не решаясь задать вопрос, вертящийся на языке.
– А для чего всё это нужно? – всё же спросил он, не столько потому, что не мог придумать ответ сам, а сколько из желания услышать это из уст учителя.
– Когда ты пришёл сюда, Ньютон, то сказал очень хорошую фразу насчёт того, что тебе мало реальности, – глаза учителя проникновенно блеснули. – Попробуй объяснить, что это значит для тебя, и, возможно, ты сам всё поймёшь.
Ньютон собрался с мыслями и, положив руки на стол, заговорил:
– Просто всё в том мире чужое мне, понимаете? То, о чём говорят люди, то, как они живут, как одеваются, их планы, мечты – всё это мне кажется таким ненастоящим и пустым… – он помолчал. – И я чувствую это почти всю свою жизнь. Даже когда ещё не был сноходцем. Уже тогда мне казалось, что все вокруг будто спят или притворяются спящими… Иногда я думал, что это я ненормальный. Что не могу жить нормально, быть счастливым от всем понятных земных вещей… Но после пробуждения всё встало на свои места. И в то же время, стало намного сложнее. Но зато теперь я точно знаю, что моё место здесь, а не там. И если бы я мог, то остался бы здесь навсегда, – Ньютон помолчал, и в его следующих словах колыхнулась тихая жестокость. – У меня там нет ничего, чем бы я дорожил… У меня там нет ничего, кроме тела.
– Наши тела – наши клетки, – с моментальным сочувствием подхватил учитель, и тут же приободрился. – Но, кроме того, в них же наша суть.
В глазах Ньютона повис вопрос.
– Мы – искатели, Ньютон. Ты талантливый сноходец. Но, куда важнее, что ты – искатель. Если бы ты им не был, ты не выбрал бы третий путь и точно не вернулся бы сюда. Ты вполне мог выбрать путь беглеца, второй путь – жить в иллюзиях, в собственной сказке, но ты всё же искатель... А знаешь в чём разница между искателем и беглецом? В том, что беглец живёт ради себя и убегает ради себя. А искатель вечно стремится уйти прочь от всего мира, но лишь для того, чтобы отыскать нечто и принести это обратно людям, в дар! – Гуру выдержал паузу, и Ньютон, улавливая суть, невольно улыбнулся. – Галилей, Джоуль, Эйнштейн – все эти люди были искателями. И многих искателей при жизни обсмеяли и не приняли. Но если бы они сдались и стали беглецами, то человечество никогда бы не увидело их идей и осталось бы на прежней ступени развития.
Ньютон заворожённо глядел в пустоту, видя всех этих героев-изгоев. Гуру сел напротив и продолжил, перехватывая взгляд ученика:
– Сейчас другое время. Человечество в тупике. Человечеству нужны новые идеи и новые искатели. Все это чувствуют, просто мало кто осознаёт. А те, кто осознают, не видят направления, в котором следует двигаться… Возвращаясь к твоему вопросу: «Зачем всё это нужно?», – Гуру чуть сердито свёл брови и заговорил требовательным тоном, точно перед ним сидел не один ученик, а всё человечество. – Людям давно пора шагнуть на новую ступень эволюции. Давно пора понять, что необходимые для будущего знания находятся не в космосе, и не в недрах несчастной Земли. А здесь! – он ткнул себя указательным пальцем в лоб. – Внутри нас. В мире снов. Все необходимые ответы здесь, нужно только искать.
Гуру почесал бакенбарды тыльной стороной ладони и добавил:
– Реальный мир вовсе не ужасен сам по себе, Ньютон. Просто однажды людей лишили выбора, а теперь навязывают, что есть лишь один способ жить – потреблять. А чтобы жить лучше – нужно потреблять больше!
Широко открытые, обычно хладнокровные, угольно-чёрные глаза Гуру сверкали и, как казалось заворожённому Ньютону, всё же хранили потенциал небывалого горения. Учитель подошёл к доске и стал чертить схемы:
– А теперь представь, что у людей появилось нечто, вроде конструктора или пластилина. Из чего можно строить или лепить всё, что угодно. Представь, если то, что мы делаем в мире снов, станет доступно людям в реальности. Они смогут строить дома одной силой мысли! Телепортироваться! Представь мир, где людям не придётся больше бороться за пропитание. Не нужно будет подчиняться. Все будут равны. Энергия мира снов станет единственным необходимым для жизни ресурсом. И все будут обладать им в равной степени…
– Простите, – Ньютон подался вперёд. – Но если эта энергия станет подвластна всем, разве можно будет создавать из неё что-то надёжное и долговечное? Ведь если энергия будет подвластна всем, то кто-то построит дом, а кто-то шутки ради к вечеру этот же дом превратит в самолёт… Как же люди будут защищать свою собственность?
– В том-то и дело, Ньютон! В новом мире не будет собственности! А значит, человек не сможет что-то обрести или потерять. Он сможет пользоваться этой энергией, лишь пока живёт, но как только умрёт, всё, что он создал при жизни, вновь превратится в чистую энергию. В любом случае, – Гуру сдержанно усмехнулся. – Даже если кто-то превратит твой дом в самолёт и угонит его – какая разница? Ты сможешь создать ещё хоть десять таких же домов!
– Подождите, подождите, – Ньютон поднялся с места и принялся нервно ходить из стороны в сторону. – Но ведь от частого использования энергия мира снов твердеет и становится неподвластной сноходцам. Так? Выходит, это такой же ресурс, который с годами исчерпает свою функцию, если все шесть миллиардов станут ежедневно использовать её. Какая польза человечеству от ещё одного исчерпаемого ресурса?
– Ты не понимаешь, – Гуру наскоро стёр рукавом мел с доски и принялся изображать новую схему. – Смотри внимательно. Энергия мира снов неисчерпаема до тех пор, пока человечество плодится и видит сны. Когда рождается человек, он приносит в мир снов своё подсознание, полное энергии. Неважно кто он – сновидец или сноходец. В мире снов он всё равно пользуется энергией своего сознания. И, пока он жив, энергия эта хранится в его комнате и не застывает. А после смерти его комната открывается и энергия, которая там содержалась, становится частью общей территории. И лишь тогда эта самая энергия подвергается постепенному «изнашиванию».
– Выходит, – Ньютон подошёл к доске, заворожённо глядя на схему. – Выходит, это мы питаем мир снов!
– А взамен он даёт нам безграничные возможности, пока мы спим, – дополнил учитель. – Взаимовыгодный обмен. Если бы люди не плодились, мир снов давно бы превратился в такую же материю, как Земля, – Гуру тепло улыбнулся, видя понимание в глазах ученика. – Так что, – он прошёл к своему столу, сел и принялся что-то выискивать среди кипы бумаг и карт. – Можешь быть спокоен. Энергия мира снов неисчерпаема.
– И как же переправить её прямиком в реальность?
– Именно это мы и пытаемся выяснить, – Гуру взял какую-то записку, пробежался взглядом, и небрежно бросил на пол.
– Простите, Гуру, – Ньютон тоже сел за стол. – При всём уважении к вам, позвольте спросить. С чего вы вообще решили, что это возможно?
Учитель бросил на ученика оскорблённый и одновременно удивлённый взгляд.
– Я хочу сказать, – быстро ретировался Ньютон. – На свете ведь было полно других сноходцев. И никто не занимался этим вопросом до вас?
Гуру смягчился:
– А что ты скажешь насчёт ведьм Средневековья? – опрокинув тяжёлые руки на стол, он оставил поиски и чуть устало вгляделся в лицо ученика. – А насчёт колдунов, или великих языческих волхвов? Что думаешь насчёт Атлантиды? Что это всё – сказки?
Ньютон неуверенно пожал плечами.
– Раньше многие владели техникой переноса энергии из мира «духов» в реальность, – сказал Гуру. – Однако их считали прислужниками дьявола и истребляли. Хотя никакой магии и колдовства не было. Всего лишь эволюция. Увы, секреты техники переноса канули вместе с несчастными в безызвестность. А оставшиеся в живых так боялись смерти, что не передали знания потомкам и унесли их с собой в могилы. Поэтому такие сноходцы, как ты, Аня, Хосе или я – единичные экземпляры. У кого в генах остался врождённый дар к «чудесам». Однако теперь нам самим приходится заново всему учиться и до всего додумываться.
Учитель вновь принялся рыться в бумагах.
– Но, ведь овладеть техникой осознанного снохождения может любой человек, правильно? – спросил Ньютон.
– Правильно.
– Так почему же колдуны и ведьмы сдались, вместо того, чтобы открыть людям правду и научить их тому, что они умели сами?
Гуру усмехнулся:
– Думаешь, они сами понимали, как у них всё это получалось? Не забывай, те «колдуны» жили в век, когда даже элементарными знаниями владели только высшие сословия. Никто понятия не имел о таких вещах, как сон, разум, энергия, материя. Они просто делали что-то, сами не понимая как это выходит. И списывали всё на дар божий, либо на проклятие демонов.
– Но почему у них получалось пользоваться энергией мира снов в реальности, а у нас нет?
– А почему у людей в процессе эволюции исчез хвост? Или шерсть, клыки?
– Потому что они стали им не нужны.
– Именно. Так же с осознанным сном. Этот навык веками подавлялся обществом, и в наших генах осталась лишь крупица того, чем владели наши далёкие предки-колдуны. Нужно цепляться за эту крупицу – кроличью норку, ведущую в мир «магии». И расширять её, раскапывать глубже, возвращаться к корням, пока не поздно. Вот, нашёл.
У Гуру в руках оказались несколько бумажных листов с обожжёнными краям. Судя по виду и рукописному тексту, сшитые между собой страницы принадлежали старинному дневнику.
– Взгляни.
Ньютон взял листы. Они оказались намного тяжелее, чем можно было подумать. Всего десять страниц по ощущениям весили как «Война и Мир». Вещь принадлежала пустой территории – так подсказывал разум. Надписи были на неизвестном языке.
– Что думаешь? – спросил Гуру.
Ньютон не мог разобрать слов. Язык был настолько древний, что даже разум не находил перевода.
– Не могу перевести ни слова.
– Не обращай внимания на письмена. Что ты думаешь о самом предмете?
– Эти страницы из общей территории. Они часть какой-то старой энергии. «Тяжёлой» и почти затвердевшей, – Ньютон провёл руками по обожжённым краям и поднял взгляд на учителя. – Кому они принадлежали раньше?
– Одному из первых сноходцев, – Гуру понизил голос. – Его звали Биас. Это страницы его дневника. Это – часть его артефакта.
В глазах Ньютона застыл вопрос и учитель объяснил:
– У каждого человека в его комнате есть сердце подсознания. Или по-другому – артефакт. Этот предмет может быть чем угодно, но принцип его работы всегда одинаков. Он, как кассетная плёнка, записывает всё, что человек считает самым важным. Артефакт накапливает и сохраняет всё, чем жил и о чём мечтал его владелец. И, самое главное – в нём хранится опыт. Когда человек умирает, его артефакт никуда не исчезает, а остаётся в мире снов. Артефакты можно находить и «поглощать». Поглощая артефакт, можно перенять опыт его прошлого владельца, – Гуру пару секунд оценивающе смотрел на страницы, которые Ньютон бережно отложил. – В нашем деле артефакты – что-то вроде крошек Гензеля и Гретель, по которым мы пытаемся отыскать предков и знания. Сложность заключается в том, что порой сам владелец комнаты не знает, какой из предметов является его артефактом. А некоторые и вовсе не ведают о существовании таких вещей. Вот и выходит, что нам, искателям, приходится перерыть кучу хлама, прежде чем попадётся нужный артефакт, – Гуру, будто оправдываясь, развёл руками, указывая на беспорядок в бункере, а затем помрачнел лицом. – К тому же, ты не поймёшь, что это точно он, пока не прикоснёшься к нему.
– А где же остальные страницы? – спросил Ньютон, кивая на обожжённые листы.
– Пока что это всё, что мне удалось добыть, – ответил учитель и пристально взглянул на ученика. – Чтобы добыть оставшуюся часть, мне необходима помощь. Твоя помощь, Ньютон.
Ньютон застенчиво отвёл взгляд. Затем слегка улыбнулся и посмотрел на учителя.
– Значит, – заговорил он. – Соединить два мира, чтобы сделать реальность лучше?
– Да.
– Чтобы люди стали равны?
Учитель приблизился к нему:
– И чтобы таким, как ты и я больше не пришлось выбирать между двумя мирами. Чтобы больше не пришлось вести двойную жизнь, жертвуя теплом друзей, родных, или возможностью искать новые миры…
– А представьте, что случится, – неожиданно перебил учителя Ньютон. – Если все люди на Земле в одночасье почувствуют себя богами и начнут управлять энергией бездумно? Каждый сможет случайно воплотить в жизнь страхи, а дети принесут свои кошмары… Какой-нибудь президент захочет уничтожить Западное полушарие и устроит… Земля утонет в безумии…
– Не утонет, – уверенно ответил Гуру. – Во-первых, перед тем как управлять энергией сознания, человек должен пробудиться. Сам знаешь, таких самородков, как мы, считанные сотни на всей планете. Я и не рассчитываю, что мы увидим наш «рай земной» своими глазами. Наша задача – лишь придумать, как направить энергию мира снов на Землю и передать это знание приемникам. А уж они воспитают людей новой эры – поколение свободное от гнёта материи. А во-вторых, – учитель расслабленно откинулся на спинку стула. – Есть вероятность, что далеко не все люди сумеют освоиться в новом мире... Но им придётся постараться.
Ньютон стучал пальцами по страницам, рыскал глазами по потолку бункера, пытаясь разглядеть то, что мог упустить.
– Ты ищешь знаний, Ньютон, – нарушив долгую неуютную паузу, заговорил Гуру. – Тебя манит то, что скрыто за границами познанного. Это твой шанс. Разумеется, ты всё ещё можешь отказаться и идти своим путём, если считаешь, что цель Ордена далека от твоих личных интересов… Но мне и Ане будет отрадно, если ты всё же найдёшь своё место рядом с нами.
– А как же Хосе?
Гуру улыбнулся:
– Этот разбойник уже в Ордене. И дал согласие на участие в предстоящей охоте.
– А Аня? Она тоже с вами? – в глазах Ньютона зажглась прежняя решительность.
Лицо учителя внезапно сделалось задумчивым, и он заговорил тише, словно кто-то мог его услышать:
– Аня – моя десница. Но скоро она покинет Орден. Сейчас она лишь помогает набрать и подготовить рекрутов, – взгляд Гуру прилип к фоторамке, стоящей на столе.
– Значит, она не идёт на охоту за артефактом?
– По некоторым причинам, Аня больше не может совершать вылазки и участвовать во внешних делах Ордена, – сухо ответил учитель и, казалось, хотел ограничиться этим.
Но Ньютон спросил:
– По некоторым причинам?
Учитель с секунду буравил ученика взглядом, но затем доверительно кивнул:
– Ей опостылело всё это. И Орден, и я, – неожиданно лицо Гуру преисполнилось тоской. – Аня – одарённый сноходец. Возможно, даже, великий. Но ничто и никто уже не заставит её передумать. Видишь ли, Ньютон, Аня особенная. Не такая, как мы. У неё свои представления об идеальном мире, – учитель слегка дёрнул уголком рта не то в каком-то скрытом презрении, не то от неприятности данной темы. – И поиски её совсем не влекут.Она сошла с пути искателя.
– Но ведь так было не всегда?
– Разумеется, нет, – взгляд Гуру погряз где-то в прошлом. – Когда-то с нами были и многие другие. Но я подвёл их. Аня этого мне так и не простила.
Ньютон молчал. Ему показалось, что затронутая тема учителю, по крайней мере, не приятна. Поэтому он просто объявил:
– Я с вами, Гуру, – он посмотрел учителю в глаза. – Я вступлю в Орден.
– Прекрасно, Ньютон, – учитель с неким почтением преклонил голову, а затем вышел из-за стола и прошёл к одному из сейфов.
Ньютон тоже поднялся и наблюдал, как учитель открыл дверь ключом-клинком, вытащил из глубины сейфа что-то маленькое, затем запер дверцу и вернулся к ученику.
– Прими это от меня, в знак посвящения.
Гуру протянул ему украшение, напоминающее брошь. В её центре помещался красный камень, вроде рубина, внутри которого медленно перетекала энергия. Энергия самого Гуру – безошибочно определил разум Ньютона. Тёмно-зелёные переливы.
– Это оберег. Он должен быть у каждого члена Ордена, – говорил учитель, пока Ньютон заворожённо разглядывал подарок. – Это своего рода маячок или рация. Если один из нас попадёт в переделку, он сможет призвать остальных и те, с помощью своих оберегов определят его место нахождения и придут к нему, где бы он ни находился. Даже если это будет ранее неизведанная ими локация.
Ньютон сжал оберег и гордо расправил плечи. Его зелёные глаза засияли новообретённой целью и желанием стать частью чего-то великого, масштабы которого он пока не мог представить, но уже мог ощутить в своей уверенной руке и в сверкающем взгляде наставника.
– Спасибо, Гуру.
Учитель мудро улыбнулся, легонько хлопнул Ньютона по плечу и тихо, но ободряюще, произнёс:
– Добро пожаловать в Орден Уравнителей, искатель.
Глава 14. Десница
Над ржаным полем светило солнце. Ньютон застал Аню в вишнёвом саду за её домом и замер от удивления. Вооружённая ножовкой, она обрезала ветви на тонких деревьях и обрабатывала спилы чем-то, похожим на смолу. Обрезки девушка сбрасывала в одну кучу. Приглядевшись, Ньютон понял, что они были поражены какой-то зелёной паутиной, наподобие мха.
– О, привет! – Аня изобразила удивление, увидев Ньютона.
Он сразу раскусил притворство – владелец комнаты всегда чувствует присутствие чужого.
– Давно ты не заходил, – девушка слезла с невысокой стремянки, и, положив ножовку на землю, подошла к нему ближе. – Как тренировки?
– Закончились.
Игривые морщинки вокруг Аниных глаз чуть разгладились. Она отвернулась, так что ослепительное солнце очертило её задумчивый профиль выразительными линиями.
– Совсем закончились, – неуверенно добавил Ньютон. – Я теперь в Ордене.
– Поздравляю, – совсем без радости, но с печальной улыбкой, сказала ему Аня и вернулась к деревьям.
– А что ты делаешь? – спросил он, заинтересовавшись.
– Деревья приболели, – девушка взобралась на стремянку. – Нужно срезать гниющие ветви, чтобы сад не погиб.
Она принялась спиливать очередной сук, и Ньютон презрительно прыснул. Ему казалось, что хруст дерева заглушит этот звук, но Аня услышала и бросила на него холодный взгляд:
– В чём дело?
– Просто это странно.
– Что именно?
– Всё это, – Ньютон небрежно махнул на сад, над которым возвышались ветряные мельницы. – Ты любишь ходить пешком, гулять в лесу, собирать травы, варить чай, мокнуть под дождём… Лечишь деревья. Не обижайся, но всё это странно.
– Странно делать то, что доставляет удовольствие? – Аня опустила руку с ножовкой и повернулась к Ньютону.
– Если бы ты занималась этим в реальности, это было бы нормально. Но зачем заниматься такими бессмысленными делами в мире снов?
– А чем же здесь стоит заниматься, по-твоему? – девушка прищурилась.
– Ну, не знаю, – Ньютон нервно пожал плечами, а затем посмотрел в её пристальные тёмно-синие глаза. – Можно ведь заняться чем-то поважнее.
– «Поважнее»? – Аня неожиданно рассмеялась. – Здесь, в мире иллюзий? Что здесь может быть важного?
– Да уйма всего. Например – знания. Я уверен, что в мире снов есть ответы на какие-то вопросы, на которые нет ответов в реальности. А Гуру рассказывал о людях, посвятивших себя изучению мира снов…
– И что с того? – она прыснула и ловко спустилась со стремянки. – Изменилось что-нибудь от их изучений?
– Может быть, пока что и ничего, но изменится обязательно! Всё равно это лучше, чем всё время сидеть в своей комнате и подражать реальности.
– Послушай, – Аня подошла к нему ближе и на секунду задумалась, словно тщательно подбирая слова. – Давай не будем ссориться. Это вопрос мнений. Кто-то изучает мир снов, у Гуру свои интересы. Мне же нравится собирать травы и делать чай, идёт? – девушка натянуто улыбнулась. – Мне нравится это место, потому что здесь мне спокойно, меня никто не тревожит и… И да, мне нравится когда внезапно начинается дождь и я промокаю до нитки. Нравится, когда всё идёт своим чередом. Когда всё естественно … И, если честно, мне не нравится вся эта «магия» и «чудеса», которые так привлекают тебя.
– «Чудеса»? – возмутился Ньютон. – Да многие ведь просто мечтают о таких способностях, которые открывает нам пробуждение!
– Многие, но не все, Ньютон, – спокойно сказала Аня. – О мире, где не нужно прикладывать никаких усилий, чтобы что-то получить, мечтают те, у кого в реальности уже и так есть всё, что нужно для счастья: дом, друзья, родители, еда в холодильнике… Такие люди ищут чудеса в мире снов, просто потому что не задумываются о том, как много они имею… Здесь у меня есть дом, травы, чай, небо над головой, лес для прогулок и ноги, чтобы ходить. Тишина и спокойствие. Мне этого вполне достаточно. И не нужны мне никакие знания, уж не обижайся. Если тебе этого не понять, давай каждый останется при своём, и закроем эту тему, хорошо?
Аня снова улыбнулась, смахнула косу с плеча, и Ньютон заметил, что руки девушки всё же нервно подрагивали.
– Гуру всё правильно сказал, – неожиданно низким, непривычно неприязненным тоном произнёс он.
Аня изменилась в лице и щёки её побледнели.
– У тебя талант, но ты сбилась с пути… Ты сама не ведаешь, что творишь. Ты – сноходец, но ведёшь себя как сновидец.
Внезапно девушка отшвырнула ножовку в сторону, и её хрупкие кулаки сжались.
– Уходи, – тихо потребовала она, отвернувшись в сторону. – И больше не приходи сюда.
Ньютон разочарованно покачал головой и зашагал прочь от сада.
– И передай Гуру, чтобы… – послышался Анин голос уже словно издалека, но он не стал дослушивать и вернулся в реальность.
* * *
Солнце село. Ночной воздух пропитался влагой и холодом.
Аня покачивалась на качелях, закутавшись в плед. За спиной послышалось чавканье травы под тяжёлыми шагами.
– Разве Ньютон не передал, что я не хочу тебя видеть? – спросила Аня, не обернувшись.
– Нет, – ответил Гуру и вышел из-за старого дуба под свет одинокого ночника, горевшего под крышей.
– Забавно, – с долей раскаяния произнесла Аня. – Я была уверена, что это ты его подослал ко мне.
– Зачем мне это? – искренне удивился Гуру и, прислонившись к стене возле тёмного окна, с интересом посмотрел на девушку. – У нас с тобой был уговор. Ты уже просила не беспокоить тебя и не заставлять делать то, чего ты не хочешь. И мне кажется, я своё слово держу.
– Так что же ты делаешь здесь теперь? – холодно спросила Аня.
– Решил навестить.
– Навестил?
Они долго испытующе смотрели друг другу в глаза. Аня с абсолютным недоверием и, даже, злостью, Гуру же с каменным спокойствием. Наконец девушка не выдержала и отвернулась.
– Прости, – обречённо шепнула она.
Мужчина шагнул к ней, присел и взял её руку в свою.
– Я всегда желал тебе только добра, ты знаешь это? – тихо спросил он.
Аня отняла руку, сильнее вжалась в плед и шмыгнула покрасневшим носом. Гуру слегка улыбнулся на одну сторону, безнадёжно покачал головой и поднялся.
– Может, тебе казалось, что я слишком многого требую, – сказал он. – Но я лишь хотел, чтобы у тебя был путь, достойный тебя. Путь, по которому бы ты следовала. Ведь человек без цели...
Девушка тихо засмеялась.
– Извини, что смешного?
– Перестань, Гуру, – ответила Аня. – Оставь проповеди для учеников. Я-то тебя знаю.
На лице учителя выступило недовольство.
– Ты даёшь людям то, в чём они нуждаются, – продолжала девушка. – Ты всегда знаешь, кому и что нужно. Сначала ты даришь заботу, заставляешь людей верить в искренность твоего покровительства. Они верят в тебя и следуют за тобой. Ты специально набираешь в Орден тех, кто потерян в реальности. Кем легко манипулировать. Ты выводишь их на путь «истинный», а потом всех толкаешь на одну тропинку, которая ведёт к безумию, или к...
– Как же ты ошибаешься, девочка, – с горьким разочарованием перебил Гуру. – Грустно знать, какого ты мнения обо мне. Я протягиваю руку помощи всем, кто просит и кто достоин этого. Помогаю научиться жить в этом мире и создавать свои собственные… Скольким я помог проснуться? Сколькие вышли из ментальной клетки благодаря мне? Скольким потерянным я дал цель, ради которой действительно стоит жить?
– И где они теперь? – спросила Аня и, не услышав ответа, перевела взгляд на застывшее в муках непонимания лицо Гуру. – Почему ты молчишь? Это же простой вопрос. Где все те, кто доверился тебе?
– Все они знали, на что шли, – твёрдо ответил он и выпрямился, закрывая свет фонаря так, что его громадная тень нависла над девушкой. – Я делал всё, чтобы защитить их. Чтобы они могли защитить себя сами. Они знали, на что шли. Все они… – тише повторил Гуру и смолк.
– И ты веришь в это? – спросила Аня, и её глаза блеснули ледяной яростью, вонзаясь во тьму зрачков Гуру. – Скажи-ка, учитель. Рассказал ли ты Ньютону о каждом из них?
Где-то в волнующемся море ржи пели сверчки. Гуру молчал и глядел в ночь. Аня поднялась с качелей и, всё так же кутаясь в плед, взошла на крыльцо.
– Он верит тебе, – тихо произнесла она. – Верит так же, как верили все до него. Пожалуйста, не подведи на этот раз.
Аня коснулась дверной ручки, и внезапно грубый решительный тон Гуру остановил её:
– Через пару дней состоится охота.
Сверчки в поле вмиг смолкли, и долину окутала тяжёлая тишина.
– Что? – недоумённо произнесла Аня.
Гуру же выглядел спокойным и расчётливым, как всегда. Он зашагал к девушке, беззвучно приминая траву.
– Мы с Ньютоном и Хосе идём за артефактом через несколько дней...
– Сбрендил? – Аня рванула к Гуру, и плед упал с её плеч на землю. – Они ещё не готовы! Вдвоём? Нет, даже не думай! Хосе совсем ребёнок!
– Мы хорошо их обучили…
– Но не для охоты, – девушка пристально смотрела в хладнокровное лицо Гуру. – Они ведь даже не представляют, с чем могут столкнуться!
– На этот раз всё будет иначе.
– Господи! Гуру! Который раз...
– Я всё просчитал и, к тому же, сейчас я точно знаю, где артефакт и точно знаю, что риск того стоит. Нужно же ребятам с чего-то начинать. Это их шанс. Это шанс для всех нас.
Аня зажмурилась и прорычала сквозь зубы.
– Ты снова это делаешь! – она сжала кулаки, словно собираясь поколотить ими Гуру, но выдохнула и разжала их, так и не коснувшись невозмутимого грубого лица. – Ты просто используешь их, как и раньше. Подожди хотя бы, пока мы не найдём ещё рекрутов. Я помогу тебе с набором, если нужно. Только не идите за этим проклятым артефактом втроём!
– Ждать нельзя, – ответил Гуру. – Артефакт уже обнаружен, и улей наверняка привлечёт ещё чьё-нибудь внимание, пока мы ждём.
– Тем более! Ты должен подстраховаться. Подготовь для начала ещё пару сноходцев.
– Где мне взять их, Анечка? Пробуждённых всё меньше и меньше. И я уже совсем не молод, – Гуру нахмурился и повёл челюстью, так что бакенбарды тоже пошевелились. – Время поджимает. Нельзя упускать такой шанс.
Опустошённая, не знающая больше подходящих слов, Аня в раздумьях смотрела в пространство и обречённо качала головой.
– Если бы ты пошла с нами… – вдруг мягко произнёс Гуру.
У Ани перехватило дыхание.
– Не делай этого, Гуру. Ты обещал! – она попятилась от него обратно к двери, часто мотая головой, точно желая расслышать сказанное. – Ты обещал, что как только найдётся достойная замена мне, я буду свободна.
Недолго Гуру словно оценивал бывшую ученицу, а затем виновато улыбнулся:
– Извини, Анечка. Ты права. Не нужно было тебе это предлагать. Просто на какое-то мгновение мне показалось, что он не безразличен тебе…
Они стояли друг напротив друга в молчании, отделённые светом ночника и лёгким шорохом колосьев под ночным небом.
– Спокойной ночи, девочка, – со всей допустимой лаской произнёс Гуру и растворился в темноте, оставив Аню в одиночестве и смятении.
Глава 15. Инструктаж
Собравшись в бункере, Хосе и Ньютон сидели за непривычно убранным столом, во главе которого восседал Гуру.
– Чего мы ждём, маэстро? – нетерпеливо спросил Хосе, отстукивая пальцами по краю стола какой-то оживлённый ритм.
Гуру лишь осадил младшего ученика усмиряющим взглядом, и тот отвернулся, недовольно надув и без того пухлые губы. Затем учитель раз и сам скучающе посмотрел на дверь в который раз, и когда та, наконец, отворилась, лицо его озарилось едва уловимой победоносной улыбнулся.
На пороге стояла Аня. На ней были высокие лёгкие сапоги, обтягивающие джинсы, белая майка, подчёркивающая талию и высокую грудь. На бёдрах висела мужская рубашка, а из кармана торчали рабочие рукавицы. Словом, выглядела девушка так, будто лишь на несколько минут отвлеклась от какого-то «важного» дела в своей комнате, чтобы снисходительно наведаться в бункер.
– О, все уже здесь, – наигранно произнесла она. – Надеюсь, вы не начали шабаш без меня?
Ньютон выпрямился, поймав на себе взгляд Ани, и тут же почувствовал стыд за недавнюю стычку в её комнате. Ему захотелось извиниться. Объяснить, что на самом деле его недавняя грубость была лишь отражением неуверенности и отчаянного желания не столько образумить девушку, сколько заставить быть рядом, хотя бы на какое-то время.
– Аня, ты пойдёшь с нами! – восторженно завопил Хосе и стал отбивать ладонями частую дробь, как вдруг на столе возникли канцелярские кнопки, и подросток взвыл, ударив по ним.
– Хватит барабанить, – учитель внушительно посмотрел на него.
Малыш неожиданно расцвёл улыбкой и засмеялся. Вонзённые кнопки вмиг исчезли с его ладоней, а от ран не осталось и следа.
Аня села напротив Ньютона, но сразу посмотрела на Гуру и с какой-то дерзостью спросила:
–Так что, учитель, когда начнём?
Гуру удовлетворённо кивнул и заговорил своим беспристрастным тоном:
– Нам предстоит охота за артефактом, друзья мои. Все вы уже знаете, что это такое, но не знаете всех тонкостей процесса. Охота – дело не простое. И, так как трудно заранее просчитать все возможные риски, сейчас я постараюсь сосредоточиться на основных. Артефакт – это сердце локации, в котором содержится опыт человека, приобретённый им при жизни. Как только вы обнаруживаете артеф