Я прижалась сильнее к Фениксу, успокаивая себя теплом его тела и силой его мышц. Он был бойцом. Умел выживать. Он защищал меня. Эта роль требовала от него использования силы, порой жестокости… но это обещало безопасность.
Почему-то в голове появилась фраза на латыни: Si vis pacem, para bellum.
Хоть я не изучала латынь – по крайней мере, в этой жизни – я знала, что означали эти слова. Хочешь мира – готовься к войне.
Феникс был моей подготовкой. Он готовился всю свою жизнь и все жизни до этого. Он был моей броней, моим щитом в грядущих боях.
* * *
Мы пронеслись мимо знака, который указывал, что на севере был Ньюбери. Я вспомнила карту и похлопала Феникса по плечу.
- Я думала, мы ехали в Котсволдс? – крикнула я.
- Нужно сделать небольшой крюк, - ответил он.
- Крюк? – спросила я, но он не ответил, а если ответил, то шум двигателя заглушил слова. Я подавила раздражение из-за того, что оставалась в неведении. За прошедшие сутки моя жизнь вырвалась из моего контроля, и приходилось полностью доверять Фениксу. Он мог хоть немного довериться мне?
Примерно за милю до развилки в Эндовер Феникс съехал с шоссе, и мы понеслись по дороге среди высоких деревьев, плавно спускаясь с невысокого холма. Оставив мотоцикл в роще деревьев, он повесил рюкзак на плечи и повел меня к ограде и полю фермы за ним.
- Куда мы идем? – я остановилась перед ним.
- Туда, - Феникс показал на каменный круг на вершине холма. Он указал мне идти впереди.
Солнце озаряло наши спины, мы поднимались по склону, пока не оказались на краю вершины холма. Дальше поле становилось ровным. Круг камней высотой до груди выделялся на возвышенности, словно доисторическая корона. Размытый берег и неглубокая канава окружали древний монумент, оттуда было видно поля Хэмпшира со всех сторон.
Как только мы перешагнули канаву и вошли в круг, я ощутила гул в костях.
- Что это за место? – прошептала я, коснулась одного из камней, покрытых лишайником. Стоило пальцам задеть шершавую поверхность, небо…
…потемнело. Звезды сияли миллионами, полумесяц озарял группу фигур в мантиях, их руки были подняты к небесам, тихие слова слетали с незримых губ. Девушка с длинными волосами стояла в центре маленького собрания, ее белое платье мерцало и трепетало от теплого ветра. Казалось, в ней горел божественный свет, словно ее сердце было маленьким солнцем. А потом она вдруг повернула голову. Она посмотрела на меня, и ее сияние стало ослепительным…
Феникс поймал меня, я чуть не потеряла сознание.
- Проблески станут проще, - сказал он, опуская мое дрожащее тело на зеленую траву.
- Почему это видение было таким сильным? – я все еще ощущала гул в костях.
Феникс кивнул на сарсеновый камень.
- Наверное, потому что это в прямом смысле Краеугольный камень! Это как с аптечкой. Он связан с прошлой жизнью.
- Нет. Этот Проблеск даже сильнее, - возразила я. – Он ощущался настоящим. Я не просто вспоминала прошлую жизнь, я переживала ее!
Я объяснила ему видение, и как девушка посмотрела на меня, словно знала, что я появилась там. Феникс задумчиво жевал губу.
- Это невозможно, - сказал он, коснулся того же камня, но нахмурился, давая понять, что был разочарован. – Тот Проблеск, наверное, до моего времени, - признал он. – Жизни до наших жизней вместе.
Он встал и сбросил рюкзак.
- Думаю, Проблеск был сильным, потому что это – древний храм Первых Предков. Церемониальные круги из камней, как пирамиды в Египте и Центральной Америке, сосредотачивали энергию Земли и силу вселенной. Этот круг безопасный и священный, его наполняет силой Свет.
Пока я приходила в себя от Проблеска, я заметила покалывание энергии в теле, словно теплый мед проникал в кости и мышцы. Спокойствие опустилось на меня, и я легла на траву и наслаждалась ощущением.
Оставив меня отдыхать и набираться сил, Феникс вытащил раскладную лопату из рюкзака. А потом прошел к главному камню круга, который был выше и шире других, осторожно отошел от него на семь шагов. Он выбрал место и вонзил лопату в землю.
Я с любопытством посмотрела на него.
- Зачем ты копаешь? – спросила я.
- Сосуд Души, - ответил Феникс, отбрасывая землю. Он заметил изумление на моем лице. – Это как капсула времени, - объяснил он. – Я оставляю их в одной жизни, чтобы использовать в другой.
- Что в них? – спросила я.
Он криво улыбнулся.
- Я не всегда помню, если честно. Но содержимое всегда полезно. Талисман, оружие, порой золото или другие ценные предметы. Иногда там информация о Танасе, то, что поможет остановить его.
Я села.
- Его можно остановить?
Феникс вытер пот со лба грязной рукой.
- Его можно убить в этой жизни, но можно ли помешать переродиться… - он пожал плечами. – Это другое дело, - он продолжил копать, после пары взмахов лопата наткнулась на что-то твердое.
Я заинтересованно подошла к нему у ямы.
- Что там? Ты нашел Сосуд Души?
Феникс покачал головой.
- Думаю, это камень, - он опустился на колени, сдвинул землю и открыл камни и землю. Он вздохнул. – В этом проблема Сосудов Души. Многие теряются или разрушаются со временем, особенно в этой эпохе, когда строят дороги, города расширяются, а археологи ищут сокровища! – он рылся в земле. – Но тут нет следов Сосуда Души, даже если его нашли. Не знаю, почему его тут… - он вдруг шлепнул себя по лбу. – Идиот! Конечно, я тогда был ниже.
Он отошел от главного камня, но сделал шаги меньше. Феникс остановился в другом месте и снова стал копать. Пока он искал, я услышала рев двигателя. Через миг потрепанный Лэнд Ровер въехал на холм, старый фермер в оливковой куртке и плоской кепке выбрался оттуда.
- Эй! – закричал он. – Вы что творите?
Феникс оглянулся, но не перестал копать.
- Мы… потеряли ее кольцо, - ответил он.
Фермер проковылял к нам.
- Ох, допустим. Но для поисков кольца не нужна лопата. Вон с моей земли!
- Мы скоро уйдем, - пообещал Феникс, продолжая копать.
- Я сказал, - фермер резко остановился у края круга, - прочь с моей земли! Живо!
Он злобно смотрел на меня, замерев у камней, но не подходил ближе. Он словно столкнулся с невидимой стеной. Странное поведение мужчины нервировало меня. Я повернулась к Фениксу и шепнула:
- Почему он просто стоит там?
- Наверное, Дозорный, - ответил Феникс, и я напряглась. – Не переживай, - добавил он. – Он не может войти в круг.
Я нервно оглянулась на старого фермера, который застыл и глядел на меня. Его глаза медленно становились темными пятнами.
- Феникс? – сказала я. – Ты уверен?
Он кивнул, но стал копать быстрее.
- Воплощенные, как он, часто невольно приглядывают за такими местами, надеясь заметить Первый Предков. Но Воплощенные не могут зайти в священный круг камней, защищенный Светом.
Фермер потерял терпение и пошел к своей машине. Он взял рацию оттуда и нажал на кнопку.
- Думаю, он вызывает Охотников, - предупредила я Феникса. – Нам нужно идти…
- Еще нет! – завопил Феникс, его лопата звякнула об глиняный горшок.
Он встал на четвереньки и стал разбрасывать землю.
Фермер отложил рацию и полез в багажник, вытащил кое-что еще. Ружье. Из бардачка он взял горсть красных снарядов, раскрыл ружье и стал заряжать его.
- Феникс! – взмолилась я, пятясь к дальней части круга.
Но он все еще доставал горшок.
- Я же говорил, - сказал он, - Дозорный нас тут не достанет…
- У него ружье!
Феникс испуганно вскинул голову. Фермер шагнул к нам, Феникс выдернул Сосуд Души из земли и тряхнул горшком. Земля, камни и пара монет высыпалась на траву.
- Блин! – выругался Феникс. – Он пустой!
Фермер рассмеялся.
- Я мог избавить тебя от мучений, мальчишка, - заявил он. – Твои мелкие побрякушки уже забрали охотники за сокровищами.
Феникс возмущенно сжимал землю в голых ладонях.
- А теперь я поймал вас, - фермер оскалился. Он замер у границы круга, закрыл ружье и направил его на мою грудь.
Я застыла на месте, двойное дуло глядело на меня, черное и грозное, как глаза фермера.
Фермер усмехнулся.
- Это будет как стрелять рыбу в бочке…
Феникс быстро поднялся на ноги и пошел к фермеру.
- СТОЙ! В нее нельзя стрелять. Танас этого не хотел бы!
Фермер хитро улыбнулся.
- В нее я стрелять не могу, если только она не побежит… Но в тебя можно.
Он направил ружье на Феникса. В то же время Феникс бросил землю в лицо фермера. Ружье выстрелило, Феникс бросился в сторону, и дробь попала в камень, оставила следы.
- ИДИ, ДЖЕННА! – закричал Феникс, схватил рюкзак и побежал из круга.
Словно заяц, которого спугнули, я побежала вниз по склону. Фермер кричал и убирал землю из глаз. Феникс бежал за мной, рюкзак был на его спине. Ружье прогремело во второй раз над полем, я перемахнула через ограду. Дробь летела мимо, как убийственный град… но по мне ничто не попало. Мы бросились в укрытие деревьев, дробь безвредно стучала по листьям над нашими головами.
- Это было близко, - отметила я, когда слезла с мотоцикла и сняла шлем. Феникс проехал несколько миль, пару раз развернулся, чтобы точно сбросить хвост, а теперь остановился у реки. Пейзаж был тихим, поляна у реки – пустой, только трава да полевые цветы.
- Да… слишком близко, - он скривился, выпрямляя подставку мотоцикла.
Феникс снял рюкзак, и я заметила, что ткань была в дырках, как сыр. Его куртка тоже была в мелких дырках.
- В тебя попали! – охнула я. Только сейчас я поняла, что он прикрыл меня от выстрелов фермера.
Феникс слез с мотоцикла, скованно прошел к берегу реки, опустился на краю. Он без слов смыл грязь с ладоней, брызнул водой на лицо. Я подошла к нему и увидела, что он морщился от боли.
- Ты сильно ранен? – с тревогой спросила я.
- Сама скажи, - простонал он и робко снял куртку, стало видно футболку в крови. Я зажала рукой рот, чтобы подавить вопль. Казалось, меня стошнит от вида крови в таком количестве.
- Так плохо? – он заметил мой ужас.
Я постаралась взять себя в руки и пожала плечами.
- О, не знаю… Тебе придется снять футболку, чтобы я поняла.
Я осторожно помогла ему снять футболку, осмотрела раны и скривилась. Его спина была в крови и отметинах. Но рюкзак и кожаная куртка поглотили худшую часть удара. Было больше синяков, чем пробитой кожи.
- Похоже, не так много дробинок проникло глубоко, - сказала я.
- Все еще ужасно больно! – прорычал он сквозь зубы. Он указал на поврежденный рюкзак. – В боковом кармане аптечка.
Я вытащила большую надбитую коробку и передала ему. Аптечка чудом уцелела.
- Ох. Тебе придется подлатать меня, - сказал он, возвращая ее.
- Мне?
Он кивнул. Я сжала аптечку, словно артефакт инопланетян, и посмотрела на окровавленную спину.
- Может, лучше в больницу?
Феникс посмотрел на меня.
- К сожалению, Дженна, этот вариант недоступен… если мы не хотим быть арестованы.
Я открыла с неохотой аптечку и потрясенно посмотрела на бинты, пластыри, салфетки, антисептик, марлю и шприцы.
- Что мне со всем этим делать?
- То же, что и всегда, - ответил он. – Подлатай меня, - он улыбнулся, его уверенность в моих способностях придавала сил, но не была оправдана.
- Но я никогда… - я замолчала, понимая, что Феникс возразит на это. Я выдохнула. – Да. Забудь.
Я порылась в содержимом, но не знала, с чего начать. Я изучала только основы первой помощи в школе. Как наклеить пластырь, обработать укус пчелы и осы, позвонить в скорую. Раны от дроби были мне не по зубам. А потом я вспомнила Проблеск в заброшенной станции метро. Я боялась тогда и не заметила детали, но я точно была в белой форме. Картинка подняла забытые воспоминания о той жизни, в которой я была медсестрой в военное время.
Я отдалась Проблеску, позволила интуиции вести меня. Надев перчатки, я осторожно прочистила спину Феникса салфетками с антисептиком. Потом нашла щипцы и стерилизовала их. Потом я умело вытащила дробинки одну за другой – Феникс скрипел зубами, пока я убирала свинцовые шарики. После этого я промыла его раны, перевязала спину бинтами и пластырями. А потом отошла и посмотрела на свою работу.
- Какие прогнозы, медсестра Дженна? – Феникс улыбнулся с болью.
- Ты выглядишь как плохо упакованный подарок, - ответила я, смеясь, - но жить будешь.
Феникс покачал головой.
- Порой я задаюсь вопросом, кто за кем приглядывает в этих жизнях.
Я нежно улыбнулась ему.
- Может, мы должны приглядывать друг за другом, - сказала я.
Он посмотрел на меня сапфировыми глазами, его искрящийся взгляд был открытым, и я снова ощутила непреодолимое притяжение… Пока ощущение не стало слишком сильным, я отвернулась и стала упаковывать аптечку.
Феникс через миг отвел взгляд и порылся в пострадавшем рюкзаке.
Он вытащил пробитую бутылку воды и разорванные сэндвичи.
- Вот и обед! – горестно сказал он.
Я ощущала голод после жалкого завтрака.
- Может, удастся что-то спасти? – предположила я.
Феникс осторожно отдал испорченную еду мне, полез в рюкзак снова. На дне он нашел футболку, которую не зацепила дробь. Но она была мокрой из-за пробитой бутылки, и он разложил футболку сохнуть на кусте под солнцем. Мы сели вместе на берегу реки.
Пока футболка сохла, мы тихо жевали остатки сэндвичей, убирая из них дробинки, и слушали тихое журчание воды. Я поглядывала на Феникса. Несмотря на боль и дискомфорт, он не жаловался. И не задирал нос из-за того, что жертвовал собой, защищая меня. Это больше всего – больше Проблесков – показывало, что он был моим Защитником Души.
Он принял пули за меня.
Его смелость и бескорыстный героизм что-то задели в моей душе…
- О чем ты думаешь? – спросил Феникс.
Я моргнула, вдруг поняв, что глядела на него.
- Эм… ни о чем, - буркнула я, опустила взгляд на бутылку воды в руке. Я заткнула дырку и сделала глоток. – Просто думаю, что теперь делать?
Феникс пожал плечами.
- Мы поищем еще Сосуд Души, наверное.
Я потерла пятно воды от струйки, которая все-таки вылетела из бутылки на мои джинсы.
- Почему нельзя сразу поехать к Габриэлу? – спросила я.
- Нам нужно оружие против Танаса, - объяснил он. – Иначе мы беззащитны.
- Какое оружие?
Феникс задумчиво поджал губы.
- Зависит от того, что в сосуде.
- Где нам найти еще один?
- Хороший вопрос, - ответил он, сэндвич захрустел у него во рту. Он, кривясь, выплюнул дробинку и выбросил остатки сэндвича. – Мне нужно покопаться в памяти.
Он скрестил ноги в позе лотоса, закрыл глаза и замедлил дыхание. Прошло несколько минут тишины, и покой нарушали только журчание реки и тихий шелест ветра среди высокой травы. Феникс, казалось, погрузился в глубокий транс. Тихий и неподвижный сначала, Феникс стал подрагивать, а потом бормотать. Я склонилась, но не могла разобрать слова. Его голос стал ниже, и он будто потерял американский акцент. Он выпалил хрипло на английском:
- Take cover! *
К моей тревоге, его тело стало содрогаться, бесконтрольно дрожать. Пытаясь успокоить его, я опустила ладонь на его руку…
* «В укрытие!»
- В УКРЫТИЕ! – закричал он. Мы юркнули в нишу, я сжала его ладонь, стены загремели от удара. Пыль сыпалась на нас.
Рев был словно стая огнедышащих драконов, пушки стреляли без устали, и стены замка легко рушились от атаки.
Пыль осела, Уильям выглянул в разбитое окно на легион отрядов новой армии осадил замок. Гражданская война в Англии буйствовала два года, и, несмотря на наши ранние победы, теперь ситуация повернулась против поддерживающих короля роялистов, как мы. Даже холод зимы не притупил решимость Круглоголовых разбить нашу крепость роялистов. Круглоголовые оставались в полях восемнадцать дней, не только отразили атаку лорда Хоптона и его людей, но и осушили озеро замка, а с утра обстреливали его пушками. Мы оба понимали, что враг вскоре разобьет бойницы и пройдет в замок.
- Что теперь делать? – спросила я у Уильяма.
- Мы молимся, что бог вмешается, - ответил он, сжимая рукоять рапиры, и добавил. – Или мы умрем от меча.
Я в ужасе впилась в него, стены задрожали от прямого попадания. Крики раненых солдат и запах пороха окружили нас. Прозвучали выстрелы мушкетов, свист стрел был как сигнал жалкого отступления под натиском огня врага.
- Анна! Что ты тут делаешь? – рявкнул отец, проходя в комнату. – Ты должна быть в безопасности в крепости.
Высокий мужчина с крючковатым носом и узкой бородой, отец был во всем командиром роялистов, и мне было сложно смотреть ему в глаза.
- С Уильямом мне безопаснее, отец, - робко ответила я.
Отец пронзил его испепеляющим взглядом.
- Ты должен знать лучше, капитан.
Уильям снял с уважением шляпу с пером и ответил:
- Так точно, командир. Я просто подумал…
- Ты не думаешь. Ты выполняешь мои приказы, - рявкнул отец. – Теперь сопроводи Анну в крепость и иди на стену замка!
- Но, отец… - возразила я, но он прервал меня взмахом ладони.
- Хватит! У меня нет времени на споры с дочерью, пока я бьюсь с Круглоголовыми.
Я поняла, что отец никогда не поймет связь между мной и Уильямом, как и долг моего Защитника жить и умереть рядом со мной. Уильям тоже видел, что спорить с ним не было смысла, и повел меня к двери. Мы пошли к лестнице, и солдат, тощий и с серым лицом, ворвался в комнату, его туника была в дырах и крови.
- Командир… - он задыхался. – Круглоголовые пробили стены!
Отец возмущенно выругался, его слова потрясли меня не меньше, чем новости солдата, ведь он был набожным. Поверх грохота пушек раздался боевой клич, десять тысяч солдат бросились к замку.
- Прикажи всем нашим людям отбивать наступление врагов, - приказал отец.
- Но люди слишком слабы, чтобы биться, сэр, - возразил солдат.
Лицо моего отца покраснело.
- За короля и страну! Мы не позволим замку пасть!
- Но, сэр, озеро осушили, и у нас не было воды три дня, - возразил солдат, его губы потрескались, глаза были впавшими. – Уверяю вас, хоть дух людей не сломлен, их тела на пределе. Командир, нас всех убьют, если мы продолжим биться.
Отец мрачно глядел на солдата, а потом взглянул на меня, в его глазах сияла любовь отца. Такое бывало редко.
- Тогда остается, - сказал он, - только сдаться, - он тяжко вздохнул и опустил голову в поражении.
Уильям повернулся ко мне и прошептал:
- Твой отец сдается, но мы не можем! – он взял меня за руку и провел в следующую комнату, которая была моей спальней, пока ее не заняли для военных операций. Уильям вытащил из-под моей кровати коричневый кожаный мешочек. Он быстро проверил содержимое. – Мы не можем потерять это, - сказал он. – Ни в этой жизни, ни в следующей.
Он взял пустой глиняный горшок с подоконника, опустил мешочек внутрь и закрыл крышкой. Он подошел к камину, вытащил кинжал и стальным кончиком вытащил камень из кладки. За ним была небольшая впадина.
- Мы спрячем сосуд тут. Помни, Анна, ведь это может понадобиться в будущем.
Я посмотрела на его светлое лицо, обрамленное длинными локонами, и кивнула.
- Я запомню это, - поклялась я.
Он убрал горшок в дыру, а я выглянула в окно. Отряды Круглоголовых шли во двор замка, но одна группа отделилась от основного отряда и направилась в нашу сторону. Холодок пробежал по мне, и это было не от зимнего ветра, воющего снаружи.
- Думаю, он идет, - предупредила я Уильяма.
Мы боялись не армии, а Танаса и его Охотников на души.
Уильям вставил камень на место, стукнул по нему рукоятью кинжала, юный солдат ворвался в комнату.
- Капитан, я видел Черные Глаза! – выпалил он.
- Сколько? – спросил Уильям, вскакивая на ноги.
- Десять, может, больше, - ответил солдат, робко кивнул мне. Я узнала в худощавом парне Ральфа, хотя другие солдаты звали его Зайцем из-за его нервного вздрагивания и привычки бросаться с места бежать.
- Тогда нам понадобится и твоя помощь в бою, Ральф, - Уильям вытащил рапиру, готовясь.
Круглые глаза Ральфа стали полными лунами страха.
- Н-н-но я не мечник, как вы, сэр!
Уильям посмотрел на него с вызовом.
- Ну же, Ральф. Ты не хочешь защитить жизнь нашей леди?
Бледные щеки парня зарделись, его храбрость выросла.
- Конечно, сэр, - сказал он, выпятил грудь и вытащил тонкий меч дрожащей рукой.
- Хорошо, - заявил Уильям, - потому что нам нужно пробить путь из замка.
Мы вместе бросились вниз по спиральной лестнице, но нас встретил топот тяжелых сапог. Солдат с черными глазами и широкой грудью, в дубленой коже и с круглым железным шлемом преградил путь. При виде меня Охотник на души взмахнул мечом.
Узкая витая лестница сделала его атаку неуклюжей, и Уильям легко отразил клинок, а потом сделал выпад рапирой, вонзил кончик в горло мужчины. Охотник на души скатился по лестнице. Но, как только он убрал этого мужчину, больше мужчин с жуткими глазами заняли его место.
Нам пришлось отступать, мы побежали вдоль коридора к тяжелой дубовой двери. Уильям распахнул ее, и мы побежали к бойницам, ведущим к башне. Ветер хлестал мои щеки, мы бежали к единственному оставшемуся убежищу.
Но Охотники на души были близко. Слишком близко. У подножия каменных ступеней Уильям и Ральф остановились и повернулись к врагам. Два Охотника на души приближались, подняв оружие. Танас был больше всех, его броня сияла, он размахивал широким мечом. Его лицо в шрамах от боев оскалилось, он смотрел на меня в щель в шлеме, и в его взгляде не было ни капли милосердия.
Пушки уже не стреляли, но роялисты, попавшиеся во дворе, только начали биться. Я заметила отца, машущего белым флагом, отчаянно сдающегося армии Круглоголовых.
Но мы не могли сдаться, особенно Танасу.
- ИДИ! – Уильям подтолкнул меня. – Мы их сдержим.
Я побежала вверх по лестнице, услышала звон стали об сталь. Вопли боя. Плоть рассекли, кровь брызнула. Крик рассек холодный воздух. Я оглянулась, увидела бедного Ральфа, насаженного на огромный меч Танаса. Танас легко отбросил парня, будто он был просто костью на банкете.
Мне было плохо, я боялась за своих защитников. Уильям отбивался от Охотников на души одной рукой, его рапира сверкала, как молния, под дождем ударов меча. Он пронзил одного солдата, другого ударил рукоятью по лицу. Но, хоть он был отважным, Уильям был в меньшинстве, ему не хватало оружия. Охотник с черными волосами с двусторонней алебардой стал отгонять его, опасно размахивая клинком.
Если бы у меня был меч, я билась бы рядом с Уильямом до последнего вздоха. Конечно, он сказал бы, что я не должна была рисковать жизнью ради него, что моя душа – и Свет в ней – была слишком ценной. Но я могла помочь ему, обеспечив убежище. Я поспешила по лестнице и, добравшись до входа в башню, я забила кулаками по деревянной решетке, закричала стражу ворот:
- Откройте! – завопила я.
Он посмотрел в окошко сверху.
- Миледи! – охнул он.
- Пустите нас! – потребовала я.
У подножия лестницы росла гора тел. Пять Охотников на души лежали, истекая кровью, побежденные, но Уильям заплатил за это большую цену. Охотник с алебардой пронзил его бок.
Уильям неловко поднялся по ступеням, держась за живот, кровь текла сквозь пальцы.
- ОТКРОЙТЕ! – рявкнул он. – Приказ командира!
Решетка стала подниматься, но очень медленно. Танас и оставшиеся три Охотника на души уже перебирались через трупы и поднимались по ступенькам за нами. Танас усмехался, знал, что его добыча была в ловушке. Он прошел мимо своих Охотников, хотел поймать меня первым.
Уильям давил на решетку, пытаясь поднять ее быстрее. Брешь между дубовой балкой и каменной ступенькой все еще была узкой, но я упала на пол и протиснулась, как мышь, убегающая от кота. Как только брешь стала достаточно широкой, Уильям забрался за мной.
- Закрывайте ворота! – приказал он, и решетка рухнула за нами, Танас не успел добраться до башни.
- Проклятье! – закричал Танас, его глаза глядели в брешь на нас.
Он разглядывал врата, укрепленные железом, а потом посмотрел на неприступные каменные стены башни, его злобная усмешка вернулась.
- Ха! Что не пускает меня, не дает вам выйти!
Он засмеялся, резко и гулко. Уильям захлопнул дверь перед лицом Танаса, и мы ушли во дворик башни. Я посмотрела на высокие стены, которые стали нашей темницей.
- Что теперь? – спросила я.
- Мы останемся тут, - Уильям скривился от боли, осматривая свою рану, - продержимся, сколько сможем.
- Но толку, капитан? – спросил страж, вздохнул и обмяк на земле с другими солдатами, убежавшими в башню. – Белый флаг поднят. Бой проигран.
Я со страхом переглянулась с Уильямом. Мы оба знали, что, если врата поднять, бой за мою душу будет проигран.
- Уверен, что это тот замок? – спросила я, мы шли по широкой тропе из гравия в саду к главному входу в замок Арундел. – Я ничего этого не узнаю.
Впереди строение из серого камня с бойницами и башенками возвышалось на холме, покрытом зеленой травой. Ряды скругленных окон тянулись на стене, и бойницы казались украшением, а не защитой. На юго-западном углу большая круглая башня с узкими окнами напоминала укрепления замка, но остальное прямоугольное здание больше напоминало поместье восемнадцатого века.
Феникс изумленно нахмурился.
- Думаю, многое отстроили после гражданской войны.
Оставив мотоцикл на парковке для туристов, мы пошли вверх по склону, гравий хрустел под ногами. Старая стена у основания холма выглядела смутно знакомо, но больше я ничего в этом месте не помнила.
- Проблески могут быть неправильными? – спросила я.
- Они надежные, как воспоминания, - ответил он и приподнял бровь. – Хотя порой и воспоминания могут быть неправильными.
Я начинала думать, что мы тратили время, и стоило сразу поехать к Габриэлу, но тут мы завернули за угол, и вдруг стало видно пару квадратных каменных башен. Я тут же ощутила сильное дежавю. Словно две фотографии наложили одну на другую, я видела прошлое и настоящее. Старое и новое. Я видела, где башни восстановили, где врата починили, где раньше были бойницы замка. Только башня с колодцем осталась целой за века, хотя ее потрепали погода и осада.
- Вот он! – тихо выдохнула я. – Мой старый дом.
Феникс кивнул.
- Один из многих за твоих жизни… хотя, наверное, один из роскошнейших!
Мы зашагали быстрее от волнения. У входа для туристов нас встретила работница с мышиными волосами.
- Замок закрывается через полчаса, - предупредила она.
- Спасибо, - Феникс показал женщине наши билеты. – Времени хватит.
Она взглянула на билеты, но ее бледно-зеленые глаза куда дольше смотрели на меня, и это мне не нравилось. Я нервно улыбнулась ей. Она не улыбнулась в ответ, плотно поджала тонкие губы, словно попробовала кислый лимон, но пропустила нас. Мы миновали арку ворот и прошли в маленький двор. Я шепнула:
- Думаю, она узнала меня.
Феникс оглянулся, женщина наблюдала за нами на расстоянии.
- Думаешь, она – Дозорный? – спросил он.
- Не знаю… она могла видеть мое лицо в новостях.
- Тогда лучше поспешить, пока она не вызвала полицию, - ответил Феникс. – Помнишь путь в свою старую спальню?
- Вроде бы, - ответила я и повела его.
Мы поднялись по лестнице и попали в зал. Кроме доспехов, тут ничего не было, и комната не вызывала воспоминаний. Камень на стенах выглядел новее, зал построили во время восстановления замка. Но я заметила указатель на лестницу. Мы прошли на первый этаж, повернули налево, попали в комнату с головами зверей на стенах. Двигаясь среди потока туристов, идущих к выходу, мы поднялись по спиральной лестнице, попали в узкий коридор и снова прошли по ступенькам.
Феникс с интересом заглянул в пару комнат по пути. Он спросил:
- Есть что-нибудь знакомое?
Я покачала головой, продолжила следовать за указателями к башне.
Феникс провел ладонью по гладким блокам бледного песчаника.
- Надеюсь, тут не все отстроили! – буркнул он. Я слышала по его напряженному тону, что он переживал за судьбу Сосуда Души – я тоже. Этот крюк тоже будет напрасным?
Коридор тянулся, пока стены из песчаника не сменились старым кирпичом. Прохладный затхлый запах был в воздухе, нас окружило ощущение возраста. Словно вернувшись в прошлое, я вспомнила, как шла по этому коридору в синем корсете и юбке, мои светлые волосы были стянуты в пучок, а белые ладони сжимали букет лаванды. Закрыв глаза на миг, я почти ощущала сильный запах лаванды, и призраки гражданской войны вернулись. Я почти слышала…
…залпы пушек, крики боли раненых солдат. Шаги в панике бежали по лестнице, и сладкий запах лаванды сменился едким запахом пороха…