Докторша понравилась отцу гораздо больше, и он несколько раз с одобрением отзывался о ней.
По воскресеньям, по старой традиции, Вестерлунды вместе с нами обедали в «большом доме».
Из семейных мать – сама европейка – с большим уважением и теплотой отнеслась к доктору и справедливо поняла и оценила его знания, бескорыстие, доброту и прозорливость.
[ 127. Нина и Эрнст Вестерлунды приехали в Ясную Поляну в ночь на 20 мая 1898 года. -- См.: Толстая С.А. Дневники... Т. 1. С. 383.
128. Рудакова гора в селе Рудаково в 5-ти верстах от Ясной Поляны.
129. Лев III -- Лев Львович Толстой родился в Ясной Поляне 8 июня 1898 года. -- См.: Толстая С.А. Дневники... Т. 1. С. 387.
130. В дневнике С.А. Толстой есть запись от 28 июня 1898 года: «... Он (Лев Николаевич. -- В.А.) нашёл, что доктор Вестерлунд и мужик немецкий, и буржуазен, и туп, и отстал на 30 лет в медицине; а не видел он доброты этого доктора, его самоотверженную жизнь на пользу человечества, его желание помочь каждой бабе, каждому встречному; его заботу о жене, о дочери, его бескорыстность». -- Там же. С. 395.
131. Возможно, это произошло за ужином в доме Толстых 10 июня 1898 года. См. запись от 11 июня 1898 года в дневнике С.А. Толстой. -- Там же. С. 387 ].
Глава 19
Наша жизнь зимой в Ясной. Убийство Гусева. Осень в Стокгольме и поездка во Францию и Италию. E. Zola. Рождение второго сына Пали и второй приезд Вестерлундов
Наша вторая зима в Ясной пролетела ещё быстрее, чем первая, и теперь не было вопроса о том, что Дора тяготилась, так или иначе, русской жизнью.
Она сама кормила Лёвушку, и все её интересы были сосредоточены на нём.
Я писал мои рассказы (132), продолжал книгу – «Современная Швеция» (133) – и с увлечением вёл хозяйство имения.
[ 132. Л.Л. Толстой ошибся: над воспоминаниями для детей он работал в первую зиму в Ясной Поляне, в 1896-1897 году. 24 марта 1897 года редактор детского журнала «Родник» Алексей Николаевич Альмединген (1855-1908), симпатизировавший молодому автору, благодарил его за присланные воспоминания:
«Рукопись теперь совсем хороша. <…> Талант у Вас есть, надо его разрабатывать, он требует ухода. Пишите, смотрите, не покладая рук. Я с интересом буду ждать Ваших детских воспоминаний. <…>» -- ИРЛИ, ф. 303, № 118. Л. 7-8. Автограф.
4 сентября 1897 года А.Н. Альмединген написал Л.Л. Толстому о своём впечатлении от прочитанных воспоминаний: «
«Прочёл Вашу рукопись, подумал, и вот что могу Вам сказать. Прежде всего -- я возьму и для «Родника» и начну печатать с января, если Вы в октябре доставите рукопись всю. <…> Итак, Вы будете писать своё детство, правдиво и подробно, а не чисто художественное произведение со сборными типами? Верно это? И мне кажется, так и следует, ибо Ваша книга будет вдвойне интересна и сама по себе, и как жизнь семьи Льва Николаевича. <…> Вам, Лев Львович, мне кажется, невозможно писать детство, смешав его с вводной сочиненной повестью. Всякому другому, пожалуй, можно, а Вам нельзя! Таковы уж обстоятельства. Вам если писать, то писать настоящую автобиографию и не скупиться на подробности о Вашем отце. Всякое Ваше воспоминание о нём, всякое соприкосновение с ним, все мелочи, относящиеся к нему, -- необходимы в Вашей книге. Их-то от Вас и будут ждать». -- Там же. Л. 11-12 об. Курсив А.Н. Альмедингена.
Действительно, повесть Л.Л. Толстого была напечатана в журнальном варианте в январе-мае 1898 года. -- См.: Толстой Л.Л. Яша Полянов (Из воспоминаний детства) // Родник. СПб., 1898, №№ 1-5.
В откликах на журнальную публикацию преобладало благожела-тельное настроение и ироничное внимание. Журнал «Русская мысль» так оценил первые две части повести: «Яша Полянов» (Родник, №№ 1 и 2), гр. Л.Л. Толстого, сына нашего знаменитого писателя Льва Николаевича. Это воспоминание, которых пока напечатано двадцать маленьких главок; они, видимо, взяты из детства самого автора и написаны тепло, искренно, навеяны знаменитыми книгами знаменитого отца. Эти воспоминания автора-сына хотя и далеко уступают произведениям автора-отца, но читаются с интересом; жаль только, что опытная редакция, любящая своё дело, работающая самостоятельно, а не идущая на цепи за именами, пропустила в них один довольно щекотливый эпизод, -- это: ссора родителей вечером, правда, с примирением ночью, что подглядел и подслушал мальчик-сын. Этот незначительный эпизод с “яблочным вареньем”, за которым бежит отец, перекликаясь с “мамá” мальчика, мимо детской в ночной час их примирения, мог бы быть опущен без ущерба и не нарушил бы стройности отчасти наивных воспоминаний; полагаем, в воспитательном отношении излишне наводить мысли детей-читателей на эту наблюдательность их за родителями». -- См.: Русская мысль. М., 1898, № 4. [Библиогр. отдел.] С. 168.
Критики иногда удивлялись внешнему сходству сочинения Л.Л. Толстого с «Детством» и «Отрочеством» Л.Н. Толстого. -- См.: Вестник воспитания: Науч.-попул. журнал для родителей и воспитателей. М., 1898, № 6. Отд. II. С. 16-18. Рецензия подписана криптонимом «О. О.».
Однако гораздо больше было читателей, которые с интересом следили за тем, как развивалась жизнь в Ясной Поляне. Издатели уловили это настроение, и год спустя вышло отдельное издание повести (см. об этом во вступительной статье).
О том, что испытывал автор в это время, свидетельствует его письмо Алексею Сергеевичу Суворину (1834-1912), с которым у него сразу же установились доверительные отношения, от 25 февраля 1898 года: «<...> Вы спрашиваете, отчего я бросил писать? Я ещё не совсем бросил; последнюю вещь под заглавием “Яша Полянов” я поместил в детском журнале “Родник”. Она, впрочем, ещё не кончена печатанием. Это воспоминания детства. Конечно, я не хочу равняться с другими такими же воспоминаниями, -- куда мне, -- а между тем мне не хотелось оставлять не записанными детские воспоминания. Я записал их с любовью; что вышло -- не мне судить. Может быть, я подражал отцу? Да как же не подражать ему? Хотя я писал эту вещь не для подражания, а по искренней душевной потребности. Мне было бы дорого знать о ней Ваше мнение.
Детская литература занимает меня. Это литература лучшей, самой чуткой и вместе с тем благодарной публики в наше время. Что писать? Повторять давно всем известное и сказанное? Скучно, ужасно скучно. А детям ничего не скучно, всё ново, если только это искренно и правдиво.
Ваш совет пробовать в драматич<еском> роде я буду помнить, хотя я очень мало вообще верю в себя и мои силы. Знаете, когда стоишь в свете, окружающем великого отца, чувствуешь себя таким жалким, никем не замечаемым, что последняя вера в себя угасает. Между тем, отвечу Вам теплом за тепло, -- во мне часто, особенно за последнее время, с тех пор, как здоровье моё поправилось, шевелится неудержимая потребность писать, чувствуется к этому большое влечение. <...>» -- РГАЛИ, ф. 459, оп. 1, ед. хр. 4246. Л. 3-4 об. Автограф. Курсив мой. -- В.А.
Зимой 1897-1898 годов Л.Л. Толстой продолжал работу над рассказами, составившими два сборника: «Рассказы из времени студенчества» (М., 1898; цензурное разрешение 18 февраля 1898 года) и «Для детей: Рассказы» (М., 1898; цензурное разрешение 28 февраля 1898 года).
133. Над этой книгой Л.Л. Толстой начал работать летом 1899 года. 18 июля (нового стиля) 1899 года он писал С.А. Толстой: «Я всё ещё здесь в горах с Вестерлундом. Это станция Storlien недалеко от Норвегии. Чувствую себя много крепче, пишу письма из Швеции в С<анкт>-П<етербургские> Вед<омости>, чтобы не болтаться, да и кое-что можно полезное и нужное русским передать». -- ОР ГМТ. Архив С.А. Толстой, № 14139. Л. 2. Автограф.
О станции Стурлин см. выше в Главе 17.
Незадолго до отъезда из этого горного курорта 29 июля (нового стиля) 1899 года Л.Л. Толстой в письме матери объединил две темы: деятельность доктора Вестерлунда и продолжение работы над очерками о Швеции:
«Он (Вестерлунд. -- В.А.) вчера уехал отсюда. Толпа в 200 человек его провожала вечером на станции. Пели ему хором песни и кричали ура.
Дело в том, что Storlien возник по его инициативе и он здесь царит. Я уеду на днях. Всё хочется ещё набраться сил на дело.
Вчера получил моё первое письмо из Швеции, напечат<анное> в С<анкт>-Пет<ербургских> Вед<омостях>. Оно меня огорчило и обозлило вместе. Всё хорошее выпущено из боязни цензуры.
Просто досада берет, что это такое у нас делается. Так что, послав письма к Ухтомск<ому>, я не выгадал. Если Вы не получаете С.-Пет<ербургских> Вед<омостей>, я попрошу выслать на Ваше имя. Вам могут быть интересны мои письма». -- Там же, № 14141. Л. 1-2. Автограф.
О редакторе «Санкт-Петербургских Ведомостей» князе Э.Э. Ухтомском см. в Главе 9.
С.А. Толстая читала первое письмо сына о Швеции. 18 июля 1899 года она поделилась с ним впечатлениями всех яснополянских обитателей:
«Милый друг Лёва, сейчас прочла в Пет<ербургских> Вед<омостях> твои письма из Швеции, и они мне очень понравились. Их читали вслух все наши, Сёрежа, папа́, Андр<ей> и Миша, Таня, Саша, Ольга. Сказали, что многое интересно, но что напрасно ты пишешь, что добрые не могут жить в России, и ты уехал, пот<ому> что ты добр». -- ИРЛИ, ф. 303, № 678. Л. 14. Автограф. Курсив С.А. Толстой.
С.А. Толстая не вполне справедлива к сыну. Начиная разговор со своим читателем, Л.Л. Толстой заметил:
«С большим нетерпением ожидал я нынешней весной возможности уехать из России в Швецию.
Из несчастной, некультурной, но “великой и святой России”, как с оттенком иронии называют её шведы, в счастливую, культурную, маленькую и далеко не святую Швецию.
Не знаю, как кому другому, но мне решительно невмоготу бывает прожить в России, особенно на одном месте, в деревне, два года подряд без того, чтобы не утомиться духом, без того, чтобы не похудеть телом и не ослабеть энергией. Есть что-то роковое в нашем русском просторе, во всём складе жизни нашей, что преждевременно старит, съедает нас, что кладёт ранние морщины на челе и холодную чёрствость на сердце. Что это такое? Это многое, это вся русская жизнь с её тёмным народом, с её климатом, с её обычаями и нравами, с её безлюдием. И когда, при условиях этих, человек впрягается в оглобли и налетает в хомут изо всех сил, как добрая, безответная лошадь, -- сзади на воз ему накладывается такая груда клади, что человек надрывается от непосильной тягости, надрывается и часто гибнет, если он добр и сознаёт, что обязанность его -- везти. Чтобы благоденствовать в России, чтобы быть здоровым, чтобы быть гладким телом и спокойным душой, нужно быть ленивым, легкомысленным и злым. Тогда, пожалуй, можно уцелеть, можно наслаждаться прелестями жизни даже и в России, не волнуясь и не беспокоясь ничем, закрывая глаза на мрачную действительность и думая только о своём брюхе. Но как трудно это живому человеку, и потому как нелегко в России жить...» -- См.: Толстой-сын Л. Письма из Швеции: Письмо первое // С.-Петербургские ведомости. 12/24 июля 1899 года, № 187. С. 2. Последний абзац в книгу не вошел. -- См.: Толстой Л.Л. Современная Швеция в письмах-очерках и иллюстрациях... С. 1.
Об Ольге Константиновне Толстой см. в Главе 5.
«Письма из Швеции» Л. Толстого-сына печатались в течение 1899-1900 годов. Не удовлетворенный цензурными вымарками, Л.Л. Толстой потом издал свои заметки отдельной книгой (см. выше примеч. 70).
Некоторыми впечатлениями о северной стране Л.Л. Толстой поделился и с юными читателями. -- См.: Толстой-сын Л. Детские вечерние мастерские в Швеции //Родник. СПб., 1900, № 7. С. 91-95; Толстой-сын Л. Шведские школьные бани, кухни и мастерские //Там же, № 9. С. 285-286 ].
Ранней весной этого года, когда только что прошли реки, рано утром ко мне прибежал мой управляющий, бледный и перепуганный.
– У нас несчастье, ваше сиятельство. Убили лесного сторожа Гусева (134).
Один из двух сторожей наших лесов, старик Гусев жил со своей старухой за речкой Воронкой в уединенной избе на поляне. Управляющий, проезжая мимо верхом, заметил, что в сторожке было неладно. Большая цепная желтая собака, привязанная снаружи, с отчаянным лаем прыгала и рвалась с цепи.
Дверь в сторожку была настежь открыта. Управляющий вошел и увидел страшную картину. Старик Гусев в луже крови лежал мертвый у двери, а старуха была убита на кровати.
Окровавленный топор валялся среди хаты, и большой сундук стариков был раскрыт и перерыт.
Мы послали за урядником, а сами верхами поехали в сторожку. Подле речки я нашел брошенный кусок лиловой материи. Убийца после преступления, очевидно, мыл здесь руки и обронил эту тряпку, которая позднее выдала его. Это был молодой крестьянин, печник из соседнего села Крыльцова (135), и его соучастница – тульская проститутка.
За несколько дней до убийства Гусевых они зверски убили ещё двенадцать человек, в том числе и детей.
Эта пара, вероятно, была в том извращённом половом возбуждении, в котором люди теряют свой облик и ищут ещё большего, крайнего волнения, чтобы забыться так или иначе.
<Такова> психология многих убийц.
[ 134. Л.Л. Толстой ошибся: это произошло гораздо раньше, до рождения Лёвушки, весной 1897 года. В недатированном письме матери в Москву Л.Л. Толстой сообщил следующее: «У нас убили Гусева. Нашли его сегодня утром в крови на полу с лицом, накрытым полушубком. На лавке тоже убитая старуха и под ней лужа крови. Сундук открыт. Сейчас был урядник и написал следствие. Пришли сказать об этом 4 парня с убийственными лицами, рабочие с завода, которых я заподозрил. Они сейчас здесь в конторе. Некогда, до свидания. Ужасные нравы и народ.
Лёва».
-- ОР ГМТ. Архив С.А. Толстой, № 14669. Л. 1-2. Автограф.
Других сведений о стороже Гусеве, его жене и их убийцах найти не удалось.
21 января 1898 года Л.Л. Толстой в письме к отцу в Москву вновь коснулся этой истории: «Милый папа́, сейчас была у меня баба, бывшая у тебя осенью по делу убийства мужика в дерев<не> Вольной Крюковке за Засекой. Может быть, ты сделаешь что-нибудь. Фамилия мужика, кот<орого> будут судить за укрывательство, -- Клементьев. Баба просит адвоката или вообще заступничества. Были пьяны, и её муж не бил, а только присутствовал. Дело назначено в Туле на 28-ое число этого месяца». -- Там же. Архив Л.Н. Толстого, п. 108/11, № 46. Л. 1-1 об. Автограф.
Письмо датируется на основе почтового штемпеля отправителя на обороте открытки и ответа Л.Н. Толстого сыну. -- ПСС. Т. 71. С. 261.
“Вольная Крюковка” -- деревни с таким названием не было. Вероятно, речь идёт о деревне Крюковка Крапивенского уезда Тульской губернии, действительно расположенной неподалеку от станции Козлова Засека. -- См.: Россия: Полное географическое описание нашего отечества / Под общим руководством П.П. Семенова. СПб., 1902. Т. 2. С. 439, 668.
Сведений о Клементьеве найти не удалось.
135. Крыльцово (Кривцово) Тульской губернии в 5-ти верстах от Ясной Поляны. -- См.: Бурлакова Т.Т. Мир памяти: Толстовские места Тульского края. Тула, 1999. С. 83-84 ].
* * *
На лето 1898 года (136) мы уехали с Лёвушкой и Сашей (137) в Швецию, где провели всю осень и часть зимы.
Мы жили в Стокгольме в отеле недалеко от центральной станции, и я знакомился в эти месяцы с жизнью шведской столицы и её учреждениями для моей книги (138).
Однажды после театра, в котором мы смотрели весёлую народную пьесу под названием «Rospiggor» (139), тогда очень популярную, с нами случилась забавная история.
Была дождливая ноябрьская ночь, и Дора, снова почувствовавшая себя в ожидании, насилу шла от усталости. Тогда, оставив её за собой, я пробежал вперёд к площади, чтобы позвать извозчика. Возвращаясь назад навстречу жене, я был внезапно испуган её диким криком. Бледная, она бежала ко мне, а за ней бежал какой-то элегантный господин в цилиндре и с палкой в руках.
Они совсем близко подбежали ко мне, и я, не отдавая себе хорошенько отчёта в том, что делаю, со всего размаха так сильно ударил господина по цилиндру и по голове, что сначала цилиндр, а за ним и сам господин покатились на грязную мостовую улицы.
Кто-то, проходя мимо, тоже из театра, одобрительно крикнул в мою сторону:
– Bra gjort! (140)
Но я не унялся сразу, а бросился ещё на бледного, как смерть, человека и бил его ещё, куда попало.
– Но господин… но господин, – повторял он, лежа на спине и защищаясь.
Оказалось потом, что Дора подошла к стене дома, чувствуя тошноту, и он, приняв её за проститутку, пристал к ней.
[ 136. Л.Л. Толстой ошибся: на самом деле он с семьей уехал из Ясной Поляны 30 мая 1899 года. -- См.: Толстая С.А. Дневники. -- Т. 1. С. 450. Сохранился также вариант автобиографии Л.Л. Толстого, где все даты указаны правильно. -- См.: Толстой Л.Л. Данные моей жизни я 1869 по 1901 (весной) // Лица. - Т. 4. С. 195.
137. Няня Лёвушки Толстого.
138. Толстые приехали в Стокгольм в конце октября 1899 года в связи с работой Л.Л. Толстого над очерками о Швеции и поселились в отеле «Континенталь», расположенном напротив Центрального вокзала. 27 октября (нового стиля) 1899 года сын поделился с С.А. Толстой своими планами:
«Милая мать, пишу из Стокгольма, как обещал. Теперь пишите сюда. Hotel Continental. Sto<c>kholm.
Мы устроились хорошо, хотя будет не дёшево. С нынешнего дня начинаю мои изучения здесь. Самое интересное -- это народное образование, кот<орое> стоит страсть как высоко. Интересного пропасть. Остается написать и сделать ещё писем 5-6, чтобы кончить всю серию. Все 18-20 писем составят книгу, кот<орую> я издам с иллюстрациями, когда вернусь. Это нужно России, и сознание того, что это нужно мне, дает сил и бодрости заниматься этим. <…> Вчера получил от Ухтомского целую кучу газет с рецензиями о моих “письмах”, кот<орые> показывают, что “письма” не незамечены и интересуют. <…>» -- ОР ГМТ. Архив С.А. Толстой, № 14149. Л. 1-2 об. Автограф.
139. Единственное упоминание о посещении театра в Стокгольме встречается в письме Л.Л. Толстого от 18 ноября 1899 года:
«Вечером вчера были в драмат<ическом> театре». -- Там же, № 14150. Л. 2. Автограф.
Вероятно, речь идёт о пьесе шведского драматурга Франса Гедберга (Hedberg; 1828-1908) «Rospiggarne», которая с успехом шла на сцене Стокгольмского театра с 1880 года. -- См.: Svenskt pressregister: Fцrteckning цver recensioner (konst, litteratur, musik, teater) sknlitterra bidrag. Lund, 1967. Bd. 1: 1880-1885. S. 340. См. также: Bonniers Lexicon. Stockholm, 1995. Bd. 8. S. 50; Bonniers stora lexicon. Stockholm, 1986. Bd. 5. S. 245; Focus: Uppslags bok: Tradje, fullstдndigt omarbetade upplagan. Stockholm, 1974. Bd. 2. S. 1249; Горн Ф.В. История скандинавской литературы от древнейших времён до наших дней. М., 1894. С. 309; Новый энциклопедический словарь /Под общей редакцией К.К. Арсеньева; Издатели Ф.А. Брокгауз, И.А. Ефрон. СПб. Б.г. Т. XII. С. 819.
См. также впечатления Л.Л. Толстого от шведских исторических драм и оперных постановок в кн.: Толстой Л.Л. Современная Швеция в письмах-очерках и иллюстрациях. -- С. 195-220.
140. “Хорошо сделано!” (швед.) ].
В ту осень в Стокгольме я встречался со знаменитым шведским художником Цорном (141), с Паоло Трубецким (142), с Норденшельдом (143) и со Свеном Гедином (144). Мы были также на интересном концерте горбатенького Грига, в котором он сам превосходно дирижировал своими чудесными произведениями (145).
[ 141. Знаменитый шведский художник и скульптор Андерс Леонард Цорн (Zorn; 1869-1920) в конце 80-х годов XIX века уехал работать в Париж и вернулся на родину в 1896 году. -- См.: Андерс Цорн и его современники: Каталог выставки. Л.: Искусство, 1981. С. 10-11.
Знакомя русских читателей с искусством северных соседей, один из наиболее перспективных петербургских критиков и знатоков современного искусства в ноябре 1897 года с восторгом писал о Цорне: «…Швед по происхождению, но космополит по таланту и значению. <…> Это -- всемирный художник и для него нет границ. Это олицетворение львиной силы, самый блестящий виртуоз из современных художников, в технике не имеющий соперников. -- См.: Дягилев С. Современная скандинавская живопись // Северный вестник. СПб., 1897, № 11. Отд. II. С. 361-362.
142. О встрече Л.Л. Толстого с Павлом Петровичем Трубецким (1866-1938) в это время в Стокгольме сведений нет. Известно, что позднее, в 1902 году художник женился на шведке Элин Сундстрём (Sundstrom; 1883-1927). -- См.: Les princes Troubetzkoi: Сборник / Составитель С.Г. Трубецкой. Текст парал.: рус., фр. Lavelle, 1976. P. 113; Павел Петрович Трубецкой: Выставка произведений к 125-летию со дня рождения: Каталог. М.: Сов. художник, 1991. С. 35, 102.
143. Адольф-Эрик Норденшельд (Nordenskjцld; 1832-1901) -- шведский путешественник по полярным странам, открывший северо-восточный проход из Ледовитого океана в Тихий и торговый путь к устью Енисея. 10 декабря (нового стиля) 1899 года Л.Л. Толстой писал матери: «<...> Вчера же вечером я сидел у Норденшельда, знаменитого, очень интересного человека». -- ОР ГМТ. Архив С.А. Толстой, № 14153. Л. 1 об. Автограф.
144. Когда Л.Л. Толстой познакомился со шведским путешественником Свеном Андерсом Гедином (Hedin; 1865-1952), установить не удалось. -- См. о нём: Рерих Ю.Н. Свен Гедин //Ариаварта: Историко-науч., лит.-филос. журнал. СПб., 1997. [Вып. 1]. С.10-28.
145. 8 ноября (нового стиля) 1899 года Л.Л. Толстой писал старшей сестре Т.Л. Сухотиной-Толстой: «Дорогая Таничка <…> Мы всё в Стокгольме, <…> вчера слушали давний концерт Грига под его дирижёрством и с его аккомпанементом. Необыкновенно хорошо. В концерте была королевская фамилия<…>» -- ОР ГМТ. Архив Т.Л. Сухотиной-Толстой, № 26443. Л. 2. Автограф.
Эдвард Берген Григ (Grieg; 1843-1907) -- норвежский композитор, пианист и дирижёр, основоположник норвежской национальной музыкальной школы. О том, что одно из четырёх выступлений Э. Грига в Швеции состоялось 7 декабря 1899 года и включало в себя знаменитый концерт для фортепиано с оркестром в 3-х частях, написанный в 1868 году, см.: Левашева О. Эдвард Григ: Очерк жизни и творчества. 2-е изд. М.: Музыка, 1975. С. 587-588. См. также: Толстой Л.Л. Современная Швеция в письмах-очерках и иллюстрациях. -- С. 219-220 ].
На новый, 1899 год я повёз семью на юг Европы (146), во Францию и Италию, которых Дора ещё не знала.
[ 146. На самом деле Л.Л. Толстой с семьёй уехал из Швеции во Францию в конце января 1900 года. 26 января (нового стиля) 1900 года он писал С.А. Толстой:
«Милая мама́, пишу Вам из Парижа, где уже 2 дня. В воскрес<енье> едем в Cannes, чтобы скорее на один месяц успокоиться и отдохнуть. Здесь смотрели музеи, были у Золя, был я у Vogue, кот<орый> сейчас отдал визит. Очень утомительно, особенно после морского Стокгол<ьмского> климата, хотя Л<евушка> не унывает и гуляет на Елисейских полях с Сасой. Из Стокг<ольма> ехали через Берлин, так что на море пришлось быть около 5<-ти> часов и в качку». -- ОР ГМТ. Архив С.А. Толстой, № 14163. Л. 1. Автограф.
Об Эмиле Золя (Zolа; 1840-1902) см. ниже.
“Vogue” -- историк литературы, один из первых пропагандистов творчества Л.Н. Толстого во Франции, Эжен Мельхиор де Вогюэ (1848-1910).
“Саса” -- так маленький Лёвушка Толстой называл свою русскую няню Сашу.
Из Канн Л.Л. Толстой послал С.А. Толстой письмо уже 29 января (нового стиля) 1900 года: «Море перед окном шумит, голубое с пальмами на берегу. Под этими пальмами я сидел больной 6 лет назад и думал». -- Там же, № 14164. Л. 2. Автограф ].
Тихий и скромный Лёвушка со своими большими карими глазами никогда и ничем не был нам неприятен, и мы возили его всюду, как часть самих себя. Мы взяли с собой ещё и нашу верную прислугу, теперь няньку, некрасивую, но милую и честную Сашу.
В Париже я интересовался в ту пору литературой и литераторами, из которых посетил двух: E. Zolа (147) и E. Rodes (148).
Zolа принял меня и Дору очень любезно и был доволен, когда я сказал ему, что отец читал с удовольствием его вещи и особенно одобрял его натурализм в книге «Lа Теrrе» (149).
– Mais еst-се vrai, – спросил он с сожалением, – que votre pиrе сrоit а tоutеs сеs есritures saintes? (150)
Я затруднился ответить ему.
У автора Rоugon-Mасquart (151) была маленькая жена и две крошечные черные собачки, и все они вместе угорели от печки вскоре после нашего посещения (152).
E. Rodes (153) жил тогда в глубоком дворе одного дома, чтобы спасаться от шума улицы, но все-таки пожаловался мне, что в Париже не мог работать.
[ 147. В письме С.А. Толстой из Канн 2 февраля (нового стиля) 1900 года Л.Л. Толстой сформулировал свое отношение к французскому писателю: «Золя мне понравился своей жизненностью и силой». -- Там же, № 14165. Л. 2 об. Автограф.
148. О посещении Л.Л. Толстым в это время швейцарского писателя Эдуарда Рода (Rod; 1857-1910) сведений нет. Возможно, Л.Л. Толстой спутал Э. Рода с Э. Вогюэ (cм. выше примеч. 146).
С обоими литераторами Л.Л. Толстой виделся во время своего первого приезда в Париж в феврале 1894 года. Упоминание об этом есть в его письмах домой от 15 и 20 февраля (нового стиля) 1894 года. Ц Там же, №№ 13967-13968.
149. Это не совсем так. Ср. фрагмент, посвященный неоднозначному отношению Л.Н. Толстого к эстетической позиции и творчеству Э. Золя, в том числе и к роману «Земля», в воспоминаниях С.Л. Толстого: «Золя он читал с интересом, но считал его реализм преднамеренным, а его описания слишком подробными и мелочными. У Золя едят гуся на двадцати страницах, это слишком долго, -- говорил он про одно место в «La Terre» -- См.: Толстой С.Л. Очерки былого. - С. 94.
Другой мемуарист, Андрей Гаврилович Русанов (1874-1949), запомнил иное суждение Л.Н. Толстого о романе Э. Золя «Земля»: «Есть недостатки, но только в этом романе в первый раз мы видим настоящего, реального французского крестьянина». -- См.: Л.Н. Толстой в воспоминаниях современников. -- Т. 2. С. 523.
Осенью 1892 года в беседе с одним из посетителей Л.Н. Толстой говорил о таланте Э. Золя и его романе «Разгром». -- См.: Жиркевич А.В. Встречи с Толстым. -- С. 201.
В свою очередь, по свидетельству современников, Э. Золя был очарован Толстым. Как высшую похвалу своей литературной и, главное, общественной деятельности в защиту невинно осужденного -- по обвинению в измене родине -- офицера Генерального штаба Альфреда Дрейфуса (Dreyfus; 1859-1935), он воспринял слова: «Вы уподобились великому русскому!» -- См.: Лану А. Здравствуйте, Эмиль Золя! М.: Прогресс, 1966. С. 466-468; Josephson M. Zola and his time: The histоry of his martial career in letters. N.Y., 1928. P. 380-382.
150. «Неужели Ваш отец верит в Священное писание?» (фр.)
151. В ночь на 29 сентября 1902 года Э. Золя умер от отравления угарным газом. Его жена Габриэль-Элеонор Александрин Золя (урожд. Меле; 1839-1925) была найдена в тяжелом состоянии, но её удалось спасти. До настоящего времени нет однозначного ответа на вопрос, был ли это несчастный случай или политическое убийство. -- См. об этом подробнее: Josephson M. Zola and his time... P. 501-514; Hemming F.W.G. The life and times of Emile Zola. N.Y., 1977. P. 181-183. См. также: Лану А. Здравствуйте, Эмиль Золя!.. С. 475-499.
152. “Ругон-Маккары” (фр.) -- 20-титомная серия романов Э. Золя.
153. Автор хорошей книги «Le Sens de la Vie». -- Примеч. Л.Л. Толстого ].
Во время моего пребывания во Флоренции в нашем отеле <“>Hotel Anglo-American<”> две русские дамы превосходно пели дуэты Глинки, чудная музыка которого вдруг безумно взволновала меня.
В эту поездку Дора была красива. Итальянское солнце зажгло в ней новую жизнь и окрасило её новыми красками. В той же Флоренции (154) два итальянских офицера, проходивших мимо нас по <“>Lungarno<”> в своих голубых мантиях (155), взглянув на нее, в один голос воскликнули: «Lа Bеlle!» (156) Италия того времени была, конечно, не той, что теперь. Тогда флорентийские рабочие, сидевшие кучами на тротуарах и глазевшие праздно на богатых людей, откровенно их ненавидели, как перед революцией ненавидели нас русские мужики и русские рабочие.
Я одевался в тот год элегантно и носил цилиндр и перчатки. Как-то, когда мы проходили с Дорой мимо ряда рабочих, сидевших на площади, – один из них подставил мне ногу, но я так брыкнул его, что все рабочие вскочили и стали ругаться на меня, призывая Мадонну…
В Неаполе я лазил на Везувий, мы смотрели Помпею, были на Капри и проделали всё, что полагается туристам (157). В Риме меня интересовали тогда скульпторы и мраморщики, работавшие около своих мастерских на открытом воздухе (158). Теперь они исчезли куда-то. Много было в то время осликов в городе, которых теперь тоже почти не видно.
[ 154. Во Флоренцию Л.Л. Толстой с семьёй приехал в конце февраля 1900 года. Его первая открытка Т.Л. Сухотиной-Толстой, с которой он должен был встретиться в Риме, датирована 1 марта (нового стиля) 1900 года. -- ОР ГМТ. Архив Т.Л. Сухотиной-Толстой, № 26450. Л. 1-1 об. Автограф.