Поскольку я превосхожу преходящее и даже непреходящего я выше, то и в миру, и в Ведах я известен как Высшая Личность (purusottama) (XV. 18). Тот, кто, не заблуждающийся, знает меня так —[как] Высшую Личность, тот, всезнающий, любит-почитает меня (bhajati mam)
всем [своим] существом, о Арджуна (XV. 19).
Главы шестнадцатую и семнадцатую в данном обзоре ≪Гиты≫ можно пропустить. Сравнительно краткая шестнадцатая глава описывает свойства людей благочестивых (≪божественных≫), с одной стороны, и людей злых, нечестивых (≪асурических≫) —с "другой. Глава семнадцатая перечисляет различные проявления трех ≪качеств≫ (гун) —саттва, раджас и тамас, — а также комментирует сакральную формулу из упанишад: ОМ-ТАТ-САТ (≪ОМ-ТО-ИСТИННО≫).
Восемнадцатая, заключительная, глава отчасти подводит итоги поэмы, как бы вновь ≪проигрывая≫ некоторые из ключевых тем. Но возникает и новая Многозначное откровение ≪Бхагавадгиты≫ 333 т е м а —сравнительные характеристики и взаимодополняющие обязанности четырех варн, четырех идеальных ≪классов≫ общества: брахманов, кшатриев, вайшьев и шудр. Вот три строфы в переводе B.C. Семенцова:
Чистота, успокоенность, тапас, обузданье, терпенье, нелживость, вера, знанье, житейская мудрость — вот достоинства брахманов, Партха (XVIII. 42).
Сила, твердость, смекалка, доблесть, неспособность в бою к отступленью, прирожденная щедрость, властность — это признаки кшатриев, Партха (XVIII. 43).
Земледелие и торговля, разведенье скота —вайшьи дело. Все, что связано с услуженьем, то природе шудр подобает (XVIII. 44).
И далее:
Источнику деятельности [всех] существ, [тому,] кем все это проникнуто (yena sarvam idam tatam), своими деяниями ему служа,
|
|
человек обретает успех (совершенство) (XVIII. 46). В контексте данного отрывка это означает, что человек, выполняя деятельность, предписанную его касте, тем самым поклоняется Богу и достигает совершенства. Затем идет строфа, первая половина которой в точности повторяет строфу III. 35:
Лучше своя дхарма, хоть и недостойная, чем чужая дхарма, [даже] хорошо выполненная; собственной природой определенное дело
делая, [человек] не навлекает на себя зла (XVIII. 47).
Однако в конце той же главы вновь —и с новой силой —высшей ценностью и высшей нормой провозглашается бхакти —любовь-привер-
женность к Богу. Кришна говорит Арджуне: И вот самое сокровенное слушай мое последнее слово: люб ты мне очень,
поэтому поведаю тебе, [в чем твое] благо (XVIII. 64).
На меня сознание направляй, моим бхактом будь, мне приноси жертвы, мне поклоняйся; ко мне ты придешь, поистине тебе обещаю, [ибо] любим ты мною113 (XVIII. 65). Все [прочие?] дхармы отвергнув, меня одного избери прибежищем; я тебя от всех зол (скверн)
освобожу (moksayisyami) —не печалься! (XVIII. 66). В комментарии Шанкары это четверостишие названо ≪словами, содержащими суть всех упанишад≫114 (sarva-veddnta-sara-vihitam vaktdvyam)n:i. Последователи же Рамануджи, как пишет С. Радхакришнан, ≪рассматри-
вали эту строфу как carama sloka, т. е. как завершающие стихи всей книги≫116. Текст поэмы на этом, однако, не завершается. Кришна делает еще несколько заключительных замечаний. Они типичны для традиционных индийских текстов и содержат, с одной стороны, восхваления самого текста, а с другой —своего рода ≪инструкции по его применению≫. Кришна говорит Арджуне:
|
|
Тому, кто не прошел через [соответствующую] аскезу,
кто не исполнен благоговения (бхакти) и смирения, кто меня хулит, — тому никогда не говори [то, что я тебе сказал] (XVIII. 67).
[Но] кто эту высшую тайну среди моих бхактов провозгласит, тот, [сам] проявив ко мне высшую преданность (бхакти),
ко мне придет несомненно (XVIII. 68).
113 Ср. выше строфу IX. 34.
114 Пожалуй, это одна из ≪натяжек≫ Шанкары. В ≪главных≫ упанишадах все-таки не звучит так сильно идея бхакти (хотя само слово редко, но встречается). В современной науке принято считать, что именно в ≪Гите≫ ≪представление о всеобъемлющей
любви к богу {бхакти) впервые выдвигается в качестве религиозного идеала≫ (см.:Бонгард-Левин, Герасимов 1975: 130; Бонгард-Левин 1993: 123). Стоит в этой связи заметить, что бхакти в ≪Гите≫ еще не имеет тех экстатических и/или эротических обертонов, которые появились позже.
115 Samkaracarya 1983: 616.
116 Bhagavadgita 1948: 379.
Тот же, кто прочитает (adhyesyate)117 эту нашу с тобой дхармичную беседу (dharmyam samvadam), тот меня жертвоприношением знания (jnana-yajnena)118 почтит —так я верю (XVIII. 70). Исполненный верой и не ропщущий, человек, который выслушает [эту нашу беседу],
попадет в благие миры тех, кто совершал чистые деяния (XVIII. 71). Наконец, сам Арджуна восклицает:
Уничтожено заблуждение, понимание обретено мною по твоей благодати, о Кришна!
Я стою, лишенный сомнений, — выполню слово твое (XVIII. 72).
И пять самых последних строф (XVIII. 74—8) —это уже восторженные слова Санджаи, ликующего оттого, что ему довелось быть слушате-
лем и свидетелем ≪этой дивной беседы≫ (XVIII. 76). Вот уже более полутора тысячелетий (если не дольше) эту дивную беседу
|
|
слушают (по-разному ее толкуя) в Индии и более двухсот лет —в остальном мире (прибавляя все новые и новые толкования). Нам в России еще только предстоит в нее вслушаться —и, может быть, извлечь из нее (или с ее помощью —из самих себя) какие-то важные и новые для нашей жизни смыслы.
117 Интерпретация ≪Гиты≫ в книге B.C. Семенцова основана на (интересном, но спорном) толковании одного этого слова (см.: Семенцов 1985: 43). Объяснению этого сложного слова B.C. Семенцов посвятил в своей книге специальную главу (см.: Семенцов 1985: 67—4).
КОММЕНТАРИИ
В более чем полувековой истории перевода на русский язык ≪Махабхараты≫, замышлявшегося как полный, достаточно отчетливо выделяются два периода, рубеж между которыми кладет издание ≪Араньякапарвы≫ 1987 г. Особенную ценность в этом издании доныне сохраняет обстоятельный, основанный на серьезном и глубоком исследовании содержания текста культурно-исторический комментарий к переводу третьей книги эпоса, представляющей собой один из наиболее значительных древних памятников индуистской идеологии (в частности, также важный источник для изучения культа святых мест паломничества в индуизме). Переводы В.И. Кальянова, ориентирующиеся преимущественно на традиционный комментарий Нилакантхи, несомненно, сыграли в свое время определенную роль в ознакомлении русского читателя с содержанием древнеиндийского эпоса, но в основном оставались на уровне выполненных индийскими учеными многочисленных английских переводов (literal translations) памятников санскритской литературы, публикация которых в Индии в научных сериях на протяжении десятилетий охватила все сколько-нибудь значительные тексты этой литературы на предварительной стадии ее изучения. Ныне отечественное востоковедение открыло в этой области новую страницу, став наравне с современными достижениями международной индианистики и международного эпосоведения, перейдя от перевода ≪учебного≫ характера к переводу-исследова-
нию. Опубликованные за последние десятилетия параллельно с комментированными переводами и в органическом единстве с ними исследовательские работы Я.В. Василькова и С.Л. Невелевой, —наряду с работами видного московского индолога П.А. Гринцера, —по существу, положили начало новому направлению в изучении культуры Древней Индии в нашей стране и за рубежом.
Являясь ядром шестой книги, ≪Бхагавадгита≫, была первым произведением санскритской литературы, переведенным на европейский язык непосредственно с оригинала. Английский перевод Чарльза Уилкинса, опубликованный в 1785 г. (см.: Bhagvat-Geeta 1785), сразу привлек внимание европейского читателя, послужив толчком к пробуждению живого интереса к сокровищам почти неведомой до той поры на Западе древней культуры; вскоре же появились переводы на другие языки (сначала с перевода Уилкинса, потом самостоятельные переводы с оригинала). За более чем два с лишним столетия, истекшие со времени первого знакомства с этим замечательным памятником, уче-
ными многих стран создана огромная исследовательская литература по ≪Бхагавадгите≫, по разнообразным проблемам интерпретации ее текста в различных аспектах ее философского, этического, исторического содержания. Первый русский перевод ≪Бхагавадгиты≫ появился уже через три года после эпохального перевода Уилкинса (см.: Багуат-Гета 1788). Но с оригинала поэма переведена была на русский язык впервые только в 1956 г., причем не санскритологом, а любителем, доктором медицины Б.Л. Смирновым, опубликовавшим в Ашхабаде начиная с 1955 г. несколько томов комментированных переводов избранных мест из ≪Махабхараты≫ (основных религиозно-философских текстов, а также некоторых нарративных эпизодов). Последние тома (всего их восемь, публикация завершилась в 1972 г.) вышли уже после смерти автора и неоднократно переиздавались (≪Бхагавадгита≫ в том числе). Оценку этого во многих отношениях замечательного труда энтузиаста-любителя см. в монографии: Невелева 1991: 33; о его переводе ≪Бхагавадгиты≫ см. также: Семенцов 1985:3. В 1985 г. вышел второй перевод ≪Бхагавадгиты≫ с оригинала, выполненный выдающимся отечественным санскритологом B.C. Семенцовым и опублико-
ванный как приложение к его монографии см.: Семенцов 1985, содержащей глубокое и тщательное исследование, во многом по-новому освещающее религиозно-философские идеи, заключенные в тексте этого памятника, его ритуальный характер, его место в древней
традиции индуизма. Этот перевод, несомненно, представляет собой значительный шаг вперед по сравнению с предшествующей ему работой Б.Л. Смирнова. Исправляя ее промахи, перевод B.C. Семенцова дает русскому читателю более верное представление о содержании оригинала. Текст ≪Бхагавадгиты≫ содержит немало темных мест, которые на протяжении столетий остаются не до конца разъясненными в посвященной его интерпретации литературе —от средневековых традиционных комментариев до современных исследований —и нередко вызывают разноречивые толкования. Предлагая свой перевод, автор следует наиболее устоявшимся толкованиям, не претендуя на новый подход к идейному содержанию поэмы. Перевод ее составляет одно целое с переводом всей ≪Бхишмапарвы≫ и основывается на тех же принципах. Из необъятного моря литературы, посвященной ≪Бхагавадгите≫, толкованию ее философского содержания, переводчик использовал лишь некоторые наиболее значительные и авторитетные труды и новейшие исследования; особенно широко использовалась
монография B.C. Семенцова (хотя это не значит, что мы во всех случаях соглашались безусловно с его толкованием текста). Такие расхождения есть как в интерпретации темных мест оригинала, так и в понимании отдельных излагаемых в нем концепций и основных терминов. Наш перевод ≪Книги о Бхишме≫ осуществлен по критическому (Пунскому) изданию:
The Bhlsmaparvan being the sixth book of the Mahabharata... / Critically ed. by Sh.K. Belvalkar. Poona, 1947.