Они должны зачаровывать, это -- реквизит практики волшебства. Игра
развертывается внутри условной "видимости", она ее не отрицает, но и не
Выдает за неподдельно реальное. Всякая игра связана с иллюзорной,
воображаемой "видимостью", но не затем, чтобы обмануть, а с целью завоевать
измерение магического. Когда в игровом мире представления "являются"
внеигровые феномены бытия, когда в игре борются, трудятся, любят, а то и
вовсе умирают, это не значит, что игра, с целью обмана, устроила неподлинный
спектакль. Это как раз подлинный театр, подмостки зрелища, выводящего
человеческую жизнь перед ней самой. Игра -- исключительный способ
для-себя-бытия. Это не для-себя-бытие, происходящее от рассудочной
рефлексии, не сознательное обращение представляющей жизни на себя самое.
Ведь игра есть действие, практика общения с воображаемым. В человеческой
игре наше бытие действенно отражается в себе самом, мы показываем себе, чем
и как мы являемся. Игровое для-себя-бытие человека прагматично. Оно
существенно отличается от чисто интеллектуального для-себя-бытия, идущего от
рефлексии. Игра принадлежит к элементарному, дорефлективному бытию. Однако
она не "непосредственна". Она обладает структурой "опосредствования", она
проста, пока остается игрой, двойственна -- когда выступает как действие в
реальном мире и одновременно -- в мире игровом. Деятельный характер игрового
действия, выделяющий игру в сравнении с рефлексией сознания, очевидно, не
дан в игровом сообществе. Не есть ли это характерная черта "созерцания" в
широком смысле слова? Как мы сказали, игровое сообщество включает в себя
игроков и свидетелей игры, ограниченную сцену игрового мира и людей перед
подмостками. Последние включены в игру постольку, поскольку они очарованы
игрой. При этом они не "действуют" сами, они погружены в созерцание, которое
их захватывает или забавляет. Но "со-зерцатели" игрового представления
"идентифицируют" себя с игроками имагинативным образом. На этой
идентификации, наверное, и основывается в значительной степени
зачаровывающая сила игры. В обесцвеченной и ослабленной форме этот момент
"идентификации зрителей и игроков" сказывается и на всяких цирцеевских
представлениях, на развлекательных играх, устраиваемых для масс большого
города. Наверное, неправильно насмехаться над тем, что в современных
футбольных состязаниях 22 человека бегают по полю, а сотни тысяч наблюдают
за ними. Оставив в стороне значение подобных грандиозных представлений,
определяемое социологически (например, как "содержание сознания" или "тема
разговора" масс), укажем на то, что быть зрителем -- это само по себе есть
род сильной эмоциональной причастности, способ идентифицирующего соучастия в
игре, поднимающий множество интересных проблем. Игровое сообщество зрелища
Объединено и собрано в общеколлективной иллюзии, которую могут сознавать и
признавать "нереальной" и в то же время понимать как место явления
"сверхреальной" сущности. Сцена представляет, подмостки ее -- весь мир.
Прежде всего это, наверное, "человеческий мир", совокупность человеческого
бытия, а сверх того, вероятно, и совокупность всего бытия, к которому
человек постоянно себя относит. Зрелище, по существу, есть пример
(Bei-Spiel), образец, парадигматическое представление того, что мы есть и
Каковы мы. Этот имеющийся в человеческой игре образец заключается в
Осмысленном представлении бытия во всех его жизненных измерениях для него
Самого. Владея способностью играть, человек может созерцать себя, обретать
Образ собственной жизни во всей его высоте и глубине, задолго до того, как
Он начинает размышлять и понятийно постигать истину своего существования.
Игровая рефлексия образна, игра выводит сущность в явление до всякого явного
Размышления. Человек как человек по своему бытию есть отношение. Он не
Сходен с вещью, которая сначала есть в самой себе и только потом относится к
чему-либо. Категориальная модель "субстанции" не подходит к человеку.
Человек существует как отношение, отношение к себе, вещам и миру, он
Существует в пространстве и относит себя к родине и чужбине, существует во
Времени и относит себя к собственному прошлому, обусловлен родом и полом и
Относит себя к собственному полу в стыде и институциональных отношениях
(брак, семья). Культ умерших, труд, господство, любовь -- все это ключевые