В ответ мне пришла тишина.
Так! Соберись!
Я до боли прикусила губу, скинула куртку, оставшись в одной термокофте – знала, что с меня семь потов сойдет. Расстегнула до конца комбинезон на девочке, убрала из-под ее водолазки крестик.
– Подними повыше ноги, – бросила Владу.
Сама мысленно рисовала на ее теле картинку, коснулась места под ребрами, где находился этот… как он там назывался? Хреновидный отросток! Я боялась наносить прекордиальные удары, да и с позвоночником неизвестно как обстояли дела, поэтому я просто сложила руку, вторую и начала.
Одно нажатие, два, три, четыре.
– Спасателей. Вызвали?
Десять, одиннадцать, двенадцать.
– Да, говорят, что вызвали, да, – голос Влада раздавался будто откуда-то издалека.
Тридцать, один, два, три.
Черт, как же это было сложно. Через минуту я уже устала, но сжала зубы до скрипа и с новыми силами ринулась в бой.
– Влад, «Stayin’ alive»*!
Десять, одиннадцать, двенадцать.
– Что? – Он не понял меня.
– Включи. Песню. «Stayin’ alive»!
Волконский закинул ноги девушки себе на колено и вынул из кармана телефон, а после громко выругался. И это было именно то, что вертелось у меня на языке.
– Сеть не ловит, – выдал он.
Я сбилась и начала отсчет заново.
– Тогда пой! – отчаянно попросила я.
А когда услышала дребезжащий голос и знакомый мотив, невольно улыбнулась. Припев знаменитой песни быстро вернул моим движениям нужный ритм и твердость – такой лайфхак нам подсказал инструктор на занятиях по медицине.
За водоворотом собственных мыслей не обратила внимания, как мелодия разлилась вокруг десятками голосов. Черт возьми, они все пели! Слезы подступили к глазам.
– Влад! Видел, как я проверяла пульс и дыхание? Сделай, пожалуйста, – произнесла, поборов одышку и усталость, и принялась качать снова.
Сама знала, что девчонка не приходила в себя, но когда Влад покачал головой и вернулся к ее ногам, сильно расстроилась.
– O my god! Verónica! That’s my girlfriend! – кричал кто-то за спиной, а затем опустился рядом и задрожал над девушкой.
– Слава богу, – прошептала я, – скажи ему: два вдоха по моей команде!
Влад перевел.
Шестнадцать, семнадцать, восемнадцать.
– Пусть нос зажмет. И подбородок вверх.
Двадцать восемь, двадцать девять, тридцать.
– Go! – крикнула я, на несколько секунд убрав от девушки руки.
Сразу почувствовала дрожь в пальцах, боль в плечах, но тотчас заставила себя об этом забыть.
– Второй вдох не прошел, пусть не спешит!
И снова тридцать нажатий, и два полных вдоха. И по новой. Я потеряла счет времени.
В какой-то миг показалось, что щеки у девчонки розовеют.
– Проверьте. Ее. Дыхание. Пульс, – мой голос звучал рвано и устало.
Силы были на исходе. Уже собиралась попросить Влада хоть как-то меня подменить, когда ресницы девочки задрожали. Я отшатнулась и удержала ее парня от искусственного дыхания.
– Она приходит в себя, она приходит в себя, – повторяла.
Вокруг стало громче, и скоро я поняла почему. К нам спешили спасатели. И только увидев их, я позволила себе завалиться на снег и осознать, насколько истощена. Все тело горело, руки тряслись, пальцы онемели. По шее стекал пот. Я тяжело дышала и смотрела в чистое бирюзовое небо перед собой.
Спасатели что-то спрашивали, записывали, Влад с ними говорил. А я просто глядела в голубое небо.
Сколько прошло времени, прежде чем я поднялась? Даже не знала. Спина промокла насквозь, как и шапка. Девчонку унесли на жестких носилках, толпа разошлась. Влад молча сидел рядом.
Я улыбнулась. Сейчас не чувствовала себя полой, пустой. Впервые за очень долгое время гордилась собой.
Не сразу заметила, что Влад смотрел в одну точку. На мои руки.
– Что? – спросила его, по-прежнему улыбаясь.
– Я помню эти руки, этот шрам. Я его видел.
Опустила глаза, увидела на внутренней стороне локтя длинную отметину еще из детства.
– И?
Не понимала, к чему он клонит. Мы спали с ним, естественно, он видел.
– Не той ночью, – будто прочитав мои мысли, сказал он. – Орхидеи.
Одно слово, и я задрожала вновь. Не верила, замерла.
Он вспомнил мастер-класс по дьявольским орхидеям? Но как? Он ведь толком не говорил со мной тогда!
А Влад смотрел на шрам с благоговейным ужасом. Потянулся ко мне.
– Тебе показалось, – бросила я громко.
Отпрянула, резко встала, подхватила куртку и зашагала прочь.
***
* Bee Gees – Stayin’ alive. Песня является международным стандартом проведения сердечно-легочной реанимации. Она помогает поддерживать идеальный ритм надавливаний на грудную клетку (100 нажатий в минуту)
Глава 11
Боже
Highasakite – God don’t leave me
Когда мы с Владом подошли к гостинице, на улице стемнело, разыгрался ветер. Неслабый – пару раз с тяжелым бордом под мышкой валил с ног. Влад появлялся из ниоткуда, прикрывал спину, помогал встать. А я снова ругалась под нос и спешила вырваться из крепкой хватки его рук.
Вся эйфория от спасения девчонки развеялась с порывами холодной бури. Напряжение между нами, что ненадолго исчезло, вернулось. Я вновь бежала, а Влад тенью следовал за мной. Пристально изучал меня, пытался разгадать, как головоломку. Он становился ближе, а мне делалось больней.
С облегчением выдохнула, когда, стряхнув с костюма снег, зашла в отель и обнаружила Митю за столиком у бара. Плевать даже на Инну. Подбежала к другу, повисла на шее, громко выдыхая. С ним чувствовала себя в безопасности. С ним было не страшно, знакомо и тепло.
Ну, почему я не могла сделать правильный выбор? Все стало бы намного проще. Но нет же, всем существом тянулась к другому. Я выбирала жар, холод, но никак не тепло.
Из-за погоды пришлось отменить поездку, которую запланировал Митя, но друг был полон идей, как всем вместе скоротать этот «чудный» вечер. Мои отговорки про «замерзла», «хочу спать» не принял. Сказал идти переодеваться, а он организует мне глинтвейн и плед.
Я минут двадцать стояла под горячим душем. Сушила волосы дольше обычного. Перевернула чемодан, не зная, что надеть. В прострации сидела на кровати минут пять. Я находила любой повод, чтобы не спускаться. Влад ждал меня там. Он вцепился в отголоски прошлого и, кажется, начал понимать. И это становилось опасным: одно дело переспать по старой памяти и симпатии, другое – если он узнает, как рвал мне сердце в клочья все эти годы. Тогда пощады не будет.
Я собрала волосы в высокий хвост и силы в кулак. Подумала, может, получится вернуть все на круги своя? Пару раз назову его тупицей, нахально улыбнусь и далеко пошлю. Мне так нужна была передышка, но что-то внутри подсказывало: как прежде не будет. Влад жаждал многого, но мир в его планы точно не входил.
Спустилась в теплом спортивном костюме на первый этаж и огляделась по сторонам в поисках троицы. Митяй подскочил на ноги и помахал рукой.
– Прости, но это уже пятый по счету глинтвейн, который тебя ждет, – сообщил он.
– Другие не дождались?
Я села к Мите, отодвинула пустые кружки и принялась тянуть из трубочки напиток. Влад показался мне расслабленным, как все. Надежда заалела на горизонте.
Новый старт, – повторила себе.
– А ты почему ничего не сказала? – ворвался в мысли возмущенный голос Мити.
Я задушила панику.
– Ты о чем?
– О том, что людей спасаешь! Выпьем за это?
И когда Митя стал наседать на горячее вино? Друг уже подзывал официанта.
– Ты самая красивая, сильная, умная… да просто самая офигенная из всех, кого я знаю! Сонька, я так тебя люблю, – распылялся он во весь опор.
Митяй обнял меня, смачно поцеловал в щеку, а я видела лишь то, что Влад наблюдал. И не было на его лице прежней легкости, хитрого прищура, уверенности. Он был растерян, как и я. Смущен. Не походило все это на «давай начнем сначала». Скорее, наоборот – на вымученное продолжение затянувшейся мыльной оперы.
Прошлое было с нами. Здесь, в одном зале.
– Мы же собирались поигра-ать! – Инна привлекала к себе внимание.
– А, да! «Правда или действие», давай?
Я не успела даже подумать о том, насколько это дрянная затея, как Митя, подхватив с подноса парня стакан с глинтвейном, уже требовал, чтобы ему загадали действие.
– Соню не буду просить, она мне точно придумает что-нибудь невозможное. Давай ты, Ин.
У этих двоих завязался громкий диалог, пока мы с Владом вели свой, безмолвный.
– Давай! Десять девушек, женщин, да хоть бабушек! – услышала я краем уха голос блондинки и оторвалась от Волконского. – Поцелуй! Но только десять, ни на одну меньше!
У Мити загорелись глаза.
– Да легко!
В темных джинсах и черной толстовке он выглядел, как леденец для любой дамы на диете. Митя был очень хорош собой, широк в плечах. Не мудрено, что девушки в зале сами чуть не выстроились к нему в очередь, когда он заявил во всеуслышание о цели. Но Митя не искал легких путей.
Сначала он прыгнул за барную стойку и поцеловал грозного вида девчонку в татуировках и с кольцом в носу. Та притянула его обратно и облизала щеку под громкие аплодисменты. Затем женщину в преклонном возрасте с жемчугом на шее и собачкой в руке. Седовласая мадам еще долго хохотала от счастья. Он все носился из угла в угол, а зал хором досчитал до восьми.
Девятой друг одарил Инну, ну а десятой стала я. Правда, мне выпал, судя по всему, сектор приз: Митя нежно коснулся моих губ, срывая овации.
– Мне следует начинать ревновать?
Я выскользнула из объятий, когда он углубил поцелуй, и кивнула в сторону «фан-клуба» из девчонок, что бросали на него заинтересованные взгляды.
– О да, ревнуй! Я только этого и жду.
Казалось бы, в груди должно было кольнуть, хоть что-то шевельнуться и обжечь, но нет. Блеск карих глаз не вызывал эмоций, кроме умиления. Собственно, что и требовалось доказать.
– Влад! – начал Митя.
Я обернулась за другом, и на меня обрушился град искр прямиком из темной синевы. Так действовать на людей вообще законно?
– Теперь твоя очередь. Правда или действие?
– Правда, – ответил Волконский слишком спокойно, смотрел он точно мне в глаза.
Очень, очень плохо.
Митя тоже расстроился.
– Бли-ин, ну ты мне такую тему обломал! Я хотел, чтобы ты брюками с кем-нибудь поменялся.
Хотя правда была бы хороша, ответь он на вопрос, например, о бывшей жене. Тогда в университете мы так ничего и не узнали. Придумали другую тему для выпускной работы, но главный приз все равно взял старший сын декана. Моя карьера даже не началась. В прочем, как у многих. Слышала, только Рома сейчас работал в газете: писал про пенсии да нехватку биотуалетов в парковых зонах. Остальные разбежались кто куда.
Я бы придумала Владу множество интересных вопросов. Только очередь была не моя.
– Что за татуировка у тебя на спине? – спросил Митя, и Волконский на миг повернулся.
Черный контур, перетекающий на шею, выглядывал из-за широкой горловины тонкого свитера. Я вспыхнула, потому что знала ответ. Видела эту татуировку, трогала, целовала. Лицо обдало жаром, я обняла холодными ладонями горящие щеки.
– Колесо сансары, – ответил Волконский довольным тоном.
– Нас просто меняют местами, таков закон сансары, – спел Митя строчку из песни Басты. – Сансара – это крутое что-то, походу?
Влад ухмыльнулся.
– Скорее, наоборот.
– Почему? – Митя недоумевал.
– Сансара – это скитание, которое длится вечно. Колесо перерождений, из которого нужно вырваться.
Его голос лился по венам, разгонял кровь.
– Ого. – Мой друг помрачнел, перестал улыбаться. – И зачем тебе такая штука?
– Как напоминание, к чему стремиться.
Я снова была в той комнате. Семь лет назад. Он спал на животе, а я водила пальцами по воздуху, очерчивая рисунок.
– Буддистская хрень, да?
– Нет, я не принадлежу ни к одной вере.
Мои нервы сдали.
– То есть ты не веришь в Бога? – вмешалась в разговор я и сразу пожалела, но куда было отступать.
Все внимание Влада переключилось на меня.
– Ладно, Сонь, давайте дальше, – заговорил Митя.
– Подожди, – прервала я.
Влад легко ответил, ничего не тая.
– Я верю во Вселенную, в саму веру. Неважно, кто он – твой бог, он не обидится, представь ты его многоруким, страдающим на кресте или бескрайним космосом. Главное, что ты в него веришь. А ты свела тату?
Он, блин, подловил меня!
– Я не выбирала «правду».
– Ты ее никогда не выбираешь, – прошептал он.
В руке зазвонил телефон, и я нашла повод сбежать.
– Пожалуй, все же предпочту «действие» и оставлю вас.
– Как всегда.
Дьявол!
Я неслась в сторону уборных на всех парах. Зашла за угол и спешно подняла трубку – мама звонила. Подумала, это насчет выступления Ангела, забудусь ненадолго в разговоре. Но вышло не так.
Она получила анализы. Все по новой. Бесконечный адский круг из боли и слез. Мы проходили этот сценарий уже столько раз – было не счесть.
Я очень старалась звучать бодро ради мамы. Я обещала ей, что вместе мы поборем все. Но только вызов завершился, сползла по стеночке на пол и отпустила слезы, снова и снова повторяя мантру наизусть.
Пожалуйста, пусть мама выздоровеет, я буду благодарна тебе всю оставшуюся жизнь. Услышь меня, пожалуйста.
Вопрос веры в Бога был для меня очень важен. Потому что однажды, не зная ни одной молитвы, не бывая в церкви, я попросила избавить мою маму от страшного диагноза. Взамен я обещала благодарить Бога за каждый прожитый день. И он меня услышал. Врачи были поражены, признали ошибку, опухоль оказалась доброкачественной, но после той возникла еще не одна. А я с тех пор ни разу не нарушила слово. И проверять «что будет, если» даже не пыталась.
Пожалуйста, пусть маме станет лучше.
За собственным плачем не услышала посторонних шагов.
– Тебе нужна помощь?
Дернулась и громко всхлипнула. Не ожидала. Не подняла заплаканные глаза, просто покачала головой. Влад сел рядом, дотронулся до моей ладони и переплел наши пальцы. Сердце гулко застучало в ответ.
– Ты была восхитительна сегодня. Он тебя услышит.
Наверное, я бормотала слишком громко, забылась от бессилия. Но зачем Влад, звездой с неба да ему бы по голове, опять пошел за мной?
– Просто заткнись и дай мне помолиться.
– Я помолюсь с тобой.
Прыснула от смеха.
– Кому? Инопланетянам? Другим планетам? Черной дыре?
Влад не повел бровью, не отпустил руку, сохранил серьезность.
– Тому, кому нужно, – тихо произнес.
Он вытянул ноги и прижал к себе ближе. Обнял. Моя голова легла на его плечо, как будто я делала так три вечности подряд. Я ощутила губы на затылке и протяжный выдох. Молчала, повторяя слова выдуманной молитвы про себя, а он молчал со мной. Грел и придавал сил.
Я понимала, что Влад пустил корни и прорастал в самое сердце. Но… мне показалось, или он был совсем не против?
Глава 12
Лети в мой сад, голубка
Sam Tinnesz – When the truth hunts you down
Сумасшедший день. Сумасшедшая неделя. Я упала на кровать, пытаясь осознать все, что со мной произошло. С нами – со мной и Владом. Свернулась клубком и уплыла в тишину фантазий.
Вроде бы и вымоталась невероятно, но уснуть не получалось. Мыслям запас энергии не требовался, они хаотично кружились в голове, сбивая с толку. Напоминали, как Влад проводил до номера и поцеловал в щеку, как я еще минут десять стояла в комнате у запертой двери. Я не могла понять, как так вышло, что человек, который долго сеял в моей жизни тьму, в один момент наполнил ее светом.
Митя пришел поздно, после полуночи – я незадолго проверяла телефон. Шатался по номеру, спотыкался в темноте и недовольно рычал. Потом еще час ворочался с бока на бок, но все же уснул. А я не сумела. И когда терпеть стало невыносимо, а количество пересчитанных в голове ворон перевалило за тысячу, сдалась. Достала из чемодана купальник – к счастью, он лежал сверху, захватила резиновые тапочки из душа, заколку для волос, карту от номера и прокралась к выходу. Случайно зацепила провод от ноутбука, споткнулась и, чуть не улетев носом вниз, громко выругалась.
– А? Что? – Митя подскочил и огляделся по сторонам.
В темноте, слегка подсвеченной уличными фонарями, был виден лишь его силуэт.
– Хочу поплавать, я недолго, – шепнула и исчезла за дверью прежде, чем он успел что-то сказать.
Крытый бассейн с видом на снежные вершины как будто ждал меня. В помещении царили тишина и покой, пока на улице гуляла вьюга – такой контраст завораживал. Я сидела на бортике и водила ногами по воде, разбивая идеально ровную гладь. Не раз слышала, что синий оттенок успокаивал, но благодаря одному самоуверенному обладателю ярких глаз, он меня только сильнее волновал. Чертов Волконский!
Ударила воду, словно она была в чем-то виновата.
Я посмотрела на небольшой трамплин, что бросал мне вызов через весь зал. Который раз поглядывала на него, но не решалась одолеть.
Неуверенно, шаг за шагом, но все же поднялась наверх. Покачалась пару лишних раз на самом краю. Затем подобралась, сделала глубокий вдох и спрыгнула, поймав чистое удовольствие. Даже победно вскрикнула, вынырнув из воды, а мой голос разлетелся эхом.
После я трижды переплыла бассейн кролем – а для меня это был настоящий подвиг – и теперь медленно двигалась, лежа на спине, ощущая, как усталость разливалась по мышцам, и предвкушала крепкий сон.
Только собралась возвращаться на мелкую сторону бассейна – все же неуютно мне было находиться там, где ногами не доставала дна, как услышала всплеск. Резко обернулась. Не увидела, но почувствовала, что приближался именно он. Быстро, молниеносно, как акула. Мое тело парализовал страх. Всего на миг, которого ему хватило, чтобы поймать меня.
Я слишком поздно кинулась к бортику – подтянулась на руках, но он сбросил обратно. Мы замерли под водой. Вдвоем. В собственном мире. А едва я выплыла, Влад прижал к стенке бассейна.
– Не беги от меня.
Его дыхание щекотало шею, скулы. Кожа покрылась мурашками, но не от холода. Я врала себе – это был не страх, предвкушение.
– Не спится? – прошептал на ухо.
Легко кивнула. Дыхание сбилось, каждый рваный вдох казался неуместным грохотом. Я растерялась. Голосовые связки отказали, как во сне, когда хочешь кричать, а лишь сотрясаешь воздух. Задвигала ногами и запаниковала, не найдя опоры.
Влад подкинул меня, заставил обхватить талию. Теснее прислонил к бортику, держась за него одной рукой. Второй он рисовал узоры на моей спине, что была под водой. Я вцепилась в его плечи, оставляя следы на светлой коже. И наблюдала за этим с наслаждением. Теперь глубина не ощущалась, да все пространство перевернулось вверх дном. Теперь затягивала другая пучина, та, что таилась в бездонных темно-синих глазах.
– Думаю о тебе и днем, и ночью. Это невыносимо. Меня магнитом тянет.
Влад будто залез в мою голову и транслировал мысли. Он наклонился ближе, мягко сомкнул губы за ухом. Провел языком вдоль скулы и оставил робкий поцелуй в самом уголке рта. Я задохнулась, с трудом проглотив стон.
– Скажи стоп, и я остановлюсь.
– Стоп.
Он замер. Посмотрел в глаза, погладил подушечками пальцев щеку.
– Я серьезно, сон мой. Можешь клясть меня, слать, да что угодно – я не отстану. Но скажешь стоп, – поцеловал невесомо, – я остановлюсь.
Только я позабыла это слово, едва губы Влада снова коснулись моих. По венам заструилась чистая магия. Я обняла его шею, другой ладонью до боли вцепилась в бортик. Чтобы он получил все тело, чтобы он был везде и руки были.
Сейчас я не испытывала отвращения к себе, я не боялась последствий момента. Не знала, буду ли жалеть, но вспоминать-то точно собралась.
Влад был жесток, потому что слишком нежен, нетороплив. Он врезался в память не таким – властным и жадным, а сейчас будто дышал для меня. Внизу живота уже не щекотало –невозможно ныло, а он намеренно был везде, но не там.
Оставил шею в покое, поймал губы. И снова прочь мысли из головы. Влад все семь лет возвращал мне сполна. Семь лет, которые хотела его. Семь лет, которые мечтала о нем, представляла встречу, думала отомстить иногда, но не переставала ни на мгновение сходить с ума. Семь лет, которые любила. Любила? Не-ет.
Жар сменил озноб, меня затрясло от внезапно вторгшейся мысли. Я называла мои чувства тягой, зависимостью, а вот любовью – никогда. Зависимость – плохо, этим я держалась семь лет, но любовь…
– Стоп, – выдохнула я резко. – Отпусти.
Я быстро моргала, прогоняя наваждение.
– Я не держу, – сказал весело.
А я только теперь поняла, что свободна. Сама не выпускала Влада, пока он уперся кулаками в стенку бассейна за мной.
Я оттолкнула его, подтянулась и села на бортик. Так легче дышалось. Без прикосновений, близости. Он медленно водил руками под водой, удерживая себя на поверхности. Затем, глядя в глаза, неторопливо подплыл.
– Не свела, – произнес.
Влад говорил про татуировку. Маленькую черно-белую голубку под левой грудью, которую по глупости сделала в восемнадцать лет и хотела удалить, но оставила.
– Я рисовал картину, – начал Влад, а я пропустила выдох, напряглась. – Давно уже, но только сейчас понял, что за образ никак не отпускал.
Она и правда выглядела похожей. Та голубка из-под его кисти. Поэтому я и отдала за нее все, что копила на дорогой массаж и балийский фитнес-тур. Просто выбросила из холодильника вредные продукты и пошла бегать в парке по вечерам, зато стала засыпать лучше с картиной в спальне. Глядя на нее, я снова могла мечтать. Без – как-то не получалось.
Кажется, я в самом деле любила его. И нет, может, не все время и не сразу. Но то, что я чувствовала сейчас, дополнив образ из прошлого настоящим Владом, – все это сплелось в одно чувство. Черт!
Эта мысль оказалась слишком сладкой. А звонкий смех слишком мелодичным. Я из вредности ударила по воде ногой и, подхватив полотенце, пошла к выходу.
– Красочных тебе сновидений, сон мой, – он дразнил меня, как и в воде.
Вот только зачем? Чтобы сама напала на него?
Зря он шутил так. Очень зря.
Глава 13
Мой друг
Следующее утро началось как обычно. Мы с Митей спустились на завтрак, он сделал мне кофе – как всегда без сахара. Катались несколько часов, а в полдень привычно решили перекусить. Все бы ничего, если бы обмолвились хоть словом. Нет же, будто языки проглотили. Митю таким немногословным я не видела, наверное, ни разу. И это сильно напрягало: лучше бы накричал или высказался, но он упорно молчал.
Где пропадали Влад и Инна, я не знала. На склонах и подъемниках их не заметила, за завтраком тоже, а спросить у Мити не решалась. Казалось, что он вот-вот взорвется.
Честно? Взрослый мальчик. Захочет поговорить – пусть откроет рот. Устала быть удобной для всех. Могла я, в конце концов, подумать о себе? Меня больше волновало, куда все-таки запропастился Влад!
На улице снова начался снегопад, поэтому, к моему облегчению, мы ушли со склона рано. Я совершенно точно собиралась залезть под теплый плед и, распахнув занавески, смотреть в наушниках что-нибудь из списка волшебных зимних фильмов – да, у меня был такой.
Мы довольно быстро спустились вниз и подъехали к отелю. Я спокойно села, чтобы расстегнуть крепления доски. Митя же нервно скинул борд, в два шага допрыгнул до дверей и толкнул плечом выходящего из гостиницы парня. Тот что-то заладил на английском, потирая ушибленное место.
– Sorry, – извинилась я за друга и протиснулась внутрь.
Когда подошла к лифту, Митяй раздраженно нажимал кнопки.
– Чертов лифт! – крикнул он и ударил по стене ладонью.
Бармен выглянул из-за стойки на звук. Я показала палец вверх и улыбнулась так широко – вот-вот и свело бы скулы.
– Кнопка не виновата, – прошептала я, заходя в лифт.
Кажется, друг закипел. И только закрылись створки, он вспыхнул.
– Давно ты с ним спишь?
Ого. Не думала, что услышу от Мити такой прямой вопрос.
– С кем?
– Дурака из меня не делай. Я знаю тебя.
– Вот именно. Знаешь. Поэтому противно слушать.
Я и сама собиралась поговорить с Митей, сказать, что знакома с Владом, но разговор пошел совсем не так. А может, наоборот, как надо. Не было у меня опыта в подобных вещах, я просто не привыкла врать.
Ушла вперед, открыла номер – там было убрано, темно из-за плотных штор и приятно пахло. Зайдя внутрь, не успела вставить карту, чтобы включился свет, когда Митя ввалился за мной и придавил к стене. Вроде бы и испугаться следовало, но вдруг смешно стало: это же Митяй – на рокового насильника он не походил. А еще на мне было столько слоев белья и теплой одежды, что с распаковыванием у него бы явно не срослось.
Не сдержалась, хихикнула негромко. Митя тут же отступил, будто опомнился, быстро забрал из моих рук карту и зажег свет.
– Прости, психанул, – произнес он так разбито, что захотелось его тотчас обнять.
– Что происходит? И с каких пор ты стал так много пить?
Нет, я серьезно. За время знакомства сотню раз слышала от его друзей и близких, что он никогда толком не употреблял алкоголь. Разве что чашку глинтвейна да пару бокалов шампанского в Новый год.
– Я первый задал тебе вопрос, – сказал серьезно.
Он сел на кровать, погладил короткий ежик темных волос, потом громко выдохнул и скинул куртку. Я тоже избавилась от верхней одежды, разулась и разместилась напротив.
– Это правда? – повторил он.
Давно ты с ним спишь? – звучал в голове вопрос.
Митя смотрел на меня так пронзительно, что сердце заныло.
– Я с ним не сплю, – ответила чистую правду.
– Инна сказала, что у вас…
– Ну раз Инна сказала! – Так вот откуда ветер дул. – Видимо, ей ты доверяешь больше, чем мне.
Он спрятал взгляд. Честно? Я сразу заметила, как они спелись. Не лезла, наивно полагая, что мы будем на одной стороне. Мы же друзья. Или уже нет?
Дьявол, не умела я сближаться с людьми, хоть убейте. Я ведь и ему всей сокровенной правды не сказала. О моей жизни. Может, не зря?
Он глухо рассмеялся. Как-то странно – мурашки по коже пробежались.
– Друзья с привилегиями, которые привилегий не имеют. Класс, – выдал, будто издеваясь.
– Если дело в сексе, я не игрушка тебе, Мить. Мы оба ничего друг другу не обещали.
– Ты! – Он указал на меня пальцем с широко распахнутыми глазами. – Ты ничего не обещала мне! А я…
– Что ты? – перебила.
Ведь был уже подобный разговор. В самом начале. Митя согласился быть другом. В общем и целом я понимала, что ситуация могла выйти мне боком, но наивно верила, что повезет.
Митяй сжал кулак, тот задрожал. Он сдерживался изо всех сил, а я ощутила укол совести. Потому что… ведь предпочла его чувства не замечать. Что тогда, что множество мгновений после. Даже сейчас опустила голову, лишь бы не видеть то, что легко читалось в его взгляде.
– А если серьезно, Сонь? Инна сказала, он тебя рисует. Ну или лепит, – Митя выругался, – как эта хрень называется, не знаю. Да пофиг.
Рисует? Лепит? Я замерла. Бабочки в животе снова очнулись и подняли бунт. С трудом сохранила лицо.
– Повторю еще раз, – твердо сказала, – я не сплю с ним. Но у нас есть прошлое, которое все усложняет.
– Я видел, как он смотрит на тебя. Не похоже, что все в прошлом. Говори как есть, а?
– Не знаю я, Мить!
– Хорошо, что ты знаешь? Скажи… вот только честно. Я хоть что-то для тебя значу?
– Ты очень много для меня значишь.
Как друг, – так и кружилось на языке.
Митя все понял, ухмыльнулся.
– Как ты меня достала, Сонь. Скажи прямо. Ты бы была со мной? Только со мной? Не как с другом, соседом, кем угодно. Ты… чувствуешь что-то ко мне?
Простой вопрос, казалось бы. И как дьявольски сложно было подобрать слова, когда не хотелось ранить человека. Все верные фразы бесследно исчезли из головы. Предложения, даже короткие, просто не складывались.
– Ясно, – выдал друг.
– Мить. – Он весь походил на натянутую пружину.
– И если я пойду и пересплю с первой встречной, тоже не екнет ничего? – не отрывал от меня глаз, будто искал ответ. – Даже если с Инной?
– Да что ты привязался со своей Инной? Иди! К чему вообще этот разговор? У нас были рамки! Я обозначила их перед тем, как тебя подпустить! И они тебя, между прочим, полностью устраивали! – кричала я, надрываясь.
– А теперь нет!
– Великолепно!
– Супер!
Он развернулся, скинул ботинки, прыгнул в тренировочные кроссовки и ушел. Задержался на входе, будто что-то хотел сказать. Но вскоре махнул рукой. Дверью еще хлопнул.
Я тоже хотела крикнуть хоть что-нибудь вслед. Что угодно. Но промолчала.
Глава 14
С широко закрытыми глазами
Elvira T – Зараза
Не помог ни душ, ни музыкальная терапия, ни даже старая-добрая «Анатомия страсти» по кабельному – хотя, может, потому что она была на английском. Я не унималась, ходила по номеру из угла в угол, как заведенная. Даже после разговора с Ангелиной не отпустило. Мои приключения, по всей видимости, достигли кульминации. И я боялась подумать, что будет в развязке.