Часть
О личности и индивиде.
По образу и подобию Своему сотворил Бог человека. Не природу, не естество только сотворил Бог, но личность — в живое, от лица к лицу общение с Собою. Сотворил нечто для нас нынешних таинственное, прикровенное. Личность, которую мы не ведаем в себе. Личность, которая не определяется своей природой. В то время, как мы в себе самих знаем только свою падшую природу. Личность, которая не существует без природы. Той, которая была у Адама и Евы до грехопадения. Не определяясь ею, она в ней осуществляется. Будучи творением Божиим и «образом Божиим» (Вл. Лаосский), она не знает себя вне Бога. Быть с Богом и пред Богом — это её жизненное осуществление. Такими были Адам и Ева в Раю.
Грехопадение привело к катастрофе. Личность поглотилась человеческой природой и человек стал индивидом. Т. е. тем, кто определяется теперь падшей природой и падшим естеством. Падшем, то есть тем, в котором отношения составов естества перевернулись: тело начало довлеть над душой, душа, влачась за телом, стала центром жизни человеческого духа. Духа не свободного, пленённого. Человек сделался существом душевным. Увы, мы сейчас все таковые.
Духовным стать после такого грехопадения сам по себе человек уже не может. Т. е. из индивида в личность возстать человек не может. Об этом Господь сказал: «человекам это невозможно» (Мк. 10,27).
Сила поглощения падшим естеством столь глубока, что необратима. Человеку не дано преодолеть её. Потому что:
Дух его схвачен узами (их трое), душа находится под мощными покровами, которых по свт. Феофану Затворнику — пять. Характер заключён в обойму коренных возбудителей греха (их четыре) и запечатан труднопреодолимыми закрепителями характера (их тоже четыре).
|
|
В таком-то состоянии человек живёт страстями и полон нераскаянных и полураскаянных грехов.
Как индивид он имеет сознание и самосознание, но падшее; имеет обширное мировоззрение, но устроенное по стихиям мира сего, имеет религиозность, но человеческую и внешнюю, имеет немало нравственных задатков, но все они исполнены суеты и корысти; имеет таланты и дарования, но все ради устроения земной жизни и стяжания богатства, славы и власти, одинаково — что в обществе, что в Церкви, что на приходе, что в монастыре.
За таковыми дьявол и устраивает облаву во все время со дней изгнания Адама и Евы из Рая. Допотопные люди все были заключены в индивидное царство дьявола — царство широчайшего разлива падшего естества, разврата и разгула страстей. К пришествию Христа такие страны, как Индия, Китай, Япония и малые страны вокруг них во всём составе по причине индивидного своего устроения были обращены в поклонение демонам и дракону. Они такими остаются и до сих пор. Иудейский народ в большинстве своём пришёл в крайне апостасийное состояние, не узнал своего спасителя и распял Его. Теперь всё человечество, включая и весь христианский мир, приготавливается к поклонению Антихристу. Т. е. всё земное царство индивидов.
Число 666.
Владимир Лаосский пишет: «После грехопадения человеческая природа разделяется, раздробляется, расторгается на множество индивидов». (Мистическое богословие, Киев, 1991 г. стр. 176). Но эта же падшая природа, а в ней — религиозность вместо веры свыше, веры по благодати, составит основу для единства всего человечества. К этой греховной основе и обращаются все современные технологии мира, имеющие целью единство людей на земле. Символом этого единства и является число 666. Это «число, — говорит Апокалипсис, — человеческое», т. е. придуманное индивидами и обозначающее их всемирное собрание, их единство. Есть цифры 6, 7, 8.В отличие от цифры шесть цифра восемь символизирует сверхестественное Царство Небесное и обозначает собрание личностей в жизни вечной. Между ними цифра 7 (семь) обозначает таинства Церкви, посредством которых человек извлекается из индивидного состояния в личность, т. е. из падшего естества в вышеестественную жизнь по благодати, из религиозности в веру свыше.
|
|
Таким образом, остающаяся цифра 6, как человеческое, зовёт к собиранию глобального царства Антихриста. Цифра 7 собирает Церковь. Цифра 8 — будущее царство жизни вечной.
Почему же не одна цифра 6, а число 666? Потому что цифра говорит о человеке, а число говорит о множестве людей. Почему же Церковь никогда не называет себя числом 777? Потому, что реальность таинств не цифрами выражается. Количество таинств — 7, но сами таинства не есть цифра и не есть число. Подобным же образом и Царство будущего века есть реальная слава Господа, не выражаемая никакими цифрами. Символ этого Царства может быть цифрой 8, но само оно цифрой не может быть.
Совсем другое, противоположное, предлагается нам сегодня. Интернетное пространство изначально разрабатывается как пространство цифровое и числовое. В нём предметы представлены не сами собой, но числом. Поэтому число 666 в интернетном пространстве цифровых реалий и цифровой государственности есть само по себе очевидная реальность. Двойственная реальность. С одной стороны это реальность символа, а с другой это та вещь, предмет, которые названы этим числом. То же и по отношению к человеку. Цифровое обозначение его будет таким же идентификатором, но уже человека. Вместе с тем в пространстве цифровых реалий оно будет и им самим. Это будет и есть идентификатор со множеством цифр, имеющих уникальный, т. е. не повторяющийся состав. Но во всём великом множестве идентификаторов присутствует одно и то же единое число 666. Это число «человеческое», т. е. индивидное. Оно обозначает единство людей, их принадлежность одному царству, царству глобальному, глобальному человечеству. Люди будут гордиться своей принадлежностью этому царству. И будут подтверждать свою принадлежность поклонением духу этого царства, духу гордому, духу лести, духу времени, духу мира.
|
|
Зная всё это, мы можем предупредить друг друга, что в оборот купли-продажив новой системе входит уже не сам человек, но будет введен его идентификатор. Он будет владельцем его богатств, его персональных данных, среди них есть и те, которые имеют ту или иную самостоятельную ценность, например, должность, право распоряжаться имуществом и др. Цифровой идентификатор, как носитель должности или права распоряжаться чем-либо может это делать самостоятельно вне связи с хозяином, в тех случаях, когда вместо хозяина им будет пользоваться мошенник, или государственная система, которая арестует, заблокирует идентификатор для возможности пользоваться им со стороны хозяина. Но для себя государственная система оставляет право пользоваться нашим идентификатором и подвязанными к нему нашими персональными данными. Наложение штрафов и изъятие их с нашего счёта, конфискация средств и имуществ в судебном порядке, принудительное изъятие средств в пользу государственных проектов и программ. Мы же будучи хозяином средств и имуществ ничего возразить не сможем. Потому что давно уже дали согласие на пользование своими персональными данными в любых оборотах земного потребления. В итоге государственная система получает беспрецедентные возможности управлять своими гражданами, получив в своё распоряжение все права на материальные блага их пользователей.
Но все манипуляции с цифрами и числами, средствами и имуществами к делу нашего спасения, и к вечной жизни как будто отношения не имеют. Тогда откуда такая озабоченность Бога о нас, выраженная в Апокалипсисе грозными предупреждениями, в которых прямо указывается на цифровой идентификатор? Нельзя оставаться спокойными, не разобравшись в этом. Нужно разбираться.
Помимо предметов и условий потребления, которыми определяется земная жизнь человека, есть ещё и сам человек, его жизнь и муки за гробом. Муки грешников, которые не дали себе труда разбираться в Евангельских призывах и предупреждениях. Поэтому много важнее та сторона цифрового идентификатора, которая влияет на участь человека в вечности. Земная жизнь вся обусловлена телесностью человека. Но жизнь вечная не телу свойственна, тому, какое оно сейчас, а душе. Поэтому и начинается она после похорон человека. В вечность жить или мучаться душою идёт сам человек, будучи личностью или индивидом. Личностью, чтобы вечно жить. Индивидом, чтобы вечно мучаться. Для этой вечной участи имеет значение, кем человек уходит из земной жизни, это значит, кем он сознаёт себя и как себя идентифицирует. Церковь говорит: в жизнь вечную он войдёт сыном. Будучи на земле, сыном отца — сначала кровного, потом крёстного, потом духовного. После смерти Господь ждёт его сыном Отца Небесного. Здесь, на земле, он будет сыном семьи, потом Отечества, потом Церкви, а после смерти его примут во Христе Иисусе сыном Царства Небесного.
Возрастать в самосознании себя сыном невозможно без реального становления им. Ложно называть себя сыном, дочерью и не подкреплять это поступками, поведением и жизнью, если и возможно, но недолго. Тем более невозможно будет лгать после смерти. Сознание себя сыном, дочерью Царства Небесного, относится к личности. И возрастает личность, когда поведение её, поступки и жизнь соответствуют самосознанию себя сыном, дочерью сначала земного Отечества, потом Отечества Небесного. Когда такое сыновство подтверждают жизнью. Жизнью земной, но в ней уже есть начало жизни небесной. Это первое.
За сознанием себя идёт и идентификация себя. Это второе.
В наше пока ещё переходное время государственная система позволяет каждому человеку идентифицировать себя именем, а ради принадлежности своему народу, называть свою национальность и свою религиозность. Когда человек согласится на новые идентификаторы, тогда начнутся с ним необратимые психологические процессы. С течением времени он освоится в цифровом пространстве и постепенно забудет об имени, о национальности, о религиозности. Потому что ничто из них не будет востребовано. Все три выйдут из оборота общения, отношений и вцелом жизни.
Пыль, соринки на одежде, даже капли дождя, будучи реальностью сами по себе, для нас и тем более для нашей жизни не имеют никакого значения. Мы отряхиваемся от них и больше о них не помним.
Тем более не сознаём себя ими и не идентифицируем ими себя. Немного пройдёт времени и люди, многие, великое большинство будут идентифицировать себя числом. И число это будет 666. Т. е.реальная и больше чем реальная принадлежность царству глобального потребления. Реальная принадлежность царству земной жизни. Это будет много более глубокое чувство принадлежности, чем то, которое даёт нам сегодня паспорт гражданина России. Сейчас пока через паспорт такой глубины чувства принадлежности себя России нет. Разве что те, кто какое-то время проводит за границей. Но пройдёт время и идентификация себя числом и чувство принадлежности земному царству через него войдёт в плоть и кровь. Так будет с каждым, для которого потребление чего-либо земного есть жизнь.
Что же личность?
Личность тоже идентифицирует себя, и тем идентифицирует свою принадлежность. Она не в цифровом пространстве живёт, и даже не в пространстве вещей и земных реалий. Она живёт в пространстве благословений Божиих. В непрерывном общении с Ним. И в Нём, в Боге, во Святом Духе пребывает уже сегодня в составе верных единою Церковью, а в будущем — единым Царством Небесным.
Во Святом Духе, Им извлекаемый из индивидной своей реальности, каждый верный входит в собрание личностей, то есть единую Церковь, в которой личность живёт принадлежностью Христу, главе Церкви, радость и жизнь испытывает в благословениях и божественной любви Христа к ней, в благости Церкви имеет полноту жизни. «Вся внутренняя моя — имя святое Христа» — вот её идентификация. Эта идентификация даётся
— причастием Тела и Крови,
— преображением естества в добродетели,
— исполнением жизни благостью и благодатью.
Причастием, добродетелями и жизнью, исполненной благодатию и благостию.
Но нужно знать, что одно только причастие, как это сложилось сейчас в христианском народе как поверье, усвоения Царству Божию внутри нас не даёт. Мы видим, как тысячи причащаются, и православные, и католики, и протестанты, а Божиего Царства в них нет. Правда, те, кто так причащаются, о Царстве Божием в себе не помышляют и сильно об отсутствии его не огорчаются. Не огорчаются и от того, что характер их не меняется на добродетельный, и сами они святыми не становятся. Святыми, т. е.исполненными благодати и благости. Хуже того, утвердилась всеобщая отмашка от святости из-за ложного и предательского возвышения святых над собою. Говорят: где уж нам до святых. Если началом святости является покаяние, тогда такая отмашка — где уж нам — ведёт к отмашке и от покаяния. Не удивительно, что имея в сознании такую враждебную Христу отмашку, человек с годами совсем высыхает для покаяния. Поражает и ужасает, что при этом живёт радостно, в церковной жизни очень деятельно и порой дисциплинированно. Об одном только и не думает даже — о чаянии жизни будущего века. Давно уже нет в современных людях страха Божия, ушла из сознания память смертная, а о Страшном суде человек вспоминает один раз в год — за неделю до Великого поста.
«Вся внутренняя моя Имя святое Его — Христа». Иметь такую идентификацию принадлежности Царству Божию, можно, если человек живёт в церковном укладе. В таком укладе, суть которого складывается воедино из трёх составов: чаяния будущего века или вечной жизни, таинства жизни и христианского лада. Чаянием он принимает Причастие, ибо нечем больше сохранять в себе благодать Святого Духа и благость Тела и Крови Христа. Чаянием же он хранит себя в святости, когда вся жизнь его — будни, посты и праздники — делаются жизнью таинства. Тогда и в отношениях с близкими начинает быть лад. Он от святости. Святость от покаяния, смирения и кротости. Последние три — все от веры. Тогда лад — это постоянное исполнение заповедей и ради них труд над добродетелями.
Причастием, добродетелями и жизнью по благодати и благости — внутренне идентифицируется человек христианином.
В это же самое время Бог такую личность для Себя, как единственно способную быть верной Ему, идентифицирует именами. Прежде всего именем, записанным в книге жизни (Откр. 3,5), затем говорит: «напишу на нём (т. е. на верном) имя Бога Моего и имя града Бога Моего и имя Мое новое.» (Откр. 3,12). «И на камне (белом) написанное новое имя, которого никто не знает, кроме того, кто получает» (Откр. 2,17). И в последней главе Апокалипсиса извещается — в Царство вечной жизни будут введены «рабы Его — Бога и Агнца — и имя Его будет на челах их». (Откр. 22,4). На челах их — имя Бога, а не число 666. Так на Небе Бог выделяет тех, кому скажет: «приидите, благословенные Отца Моего» (Мф. 25,34). Так Бог незримо для нас отпечатлевает верных Своих именами. Данными от Него. А пока мы здесь, на земле, каждый, кто непосредственно носит имя Христа в звании «христианин», имеет ещё в земной жизни и личное имя, людьми нарекаемое тезоименитое имени святого. Личное имя по мере восхождения по духовной лестнице меняется. Сначала имя мирянина, затем имя монаха (малой схимы) и имя схимника (великой схимы). Прообразуя будущие имена на небе.
Но не с ним, не с личным именем связана у Бога идентификация личностей. Личностей, а не индивидов. Богом совершаемая идентификация личности именами начинается с имени, записанном в книге жизни.
Восьмой день по рождении.
Каждого младенца на восьмой день после рождения должно приносить в храм, чтобы священник совершил над ним чин назнаменования младенца крестом Господним с упоминанием его личного имени. В названии чина сказано: «отроча, приемлющее имя во осьмый день рождения своего». Не наречение имени, как это сейчас сложилось называть в обрядовой практике Церкви этот чин, а назнаменование крестом. Не наречение имени, а упоминание его, как уже нареченное родителями или священником. Восьмой день прообразует Царство вечной жизни. В этот именно день младенец в молитве, которую произносит священник, называется своим личным именем: «да знаменается свет лица Твоего на рабе Твоем сем, имярек». То есть по ходу прошений просто произносится принимаемое младенцем имя. Принимаемое по чину, а на деле уже данное родителями или священником, или взятое из месяцеслова, близкое по дате к дню рождения. И дальше совсем не имеющие отношения к имени звучат слова: «да знаменается крест единородного Сына Твоего в сердце и в помышлениях его, во еже бегати суеты мира». Сердце — это чувства, помышления — это ум, бегати — это сила креста Господя, входящая в волю и дух младенца. Чтобы этою силою младенец мог «последовати повелениям Твоим», т. е. заповедям и «бегати от всякого лукавого навета вражия».
А дальше вновь об имени произносится нечто совсем прикровенное. «И даждь, Господи, не отреченну пребыти имени Твоему святому на нем». Вся молитва от начала и до конца — это обращение не ко Христу, а к Отцу Небесному. И имя святое Твое — это имя Отца Небесного, но не личное имя младенца. Имя ли собственно Отца, как это сказано в Апокалипсисе: «напишу на нём имя Бога Моего» или имя младенца, которое Отец Небесный напишет в книге жизни?
Имя Бога Господь наш, Иисус Христос, напишет на «побеждающем» (Откр. 3,12). Т. е. после победоносной христианской жизни, прожитой на земле. А здесь младенец. При рождении его, на восьмой день в книгу жизни вписывается Отцом Небесным имя его, прикровенное для всех, кто на земле, и для него самого. Об этом имени молится священник: «И даждь, Господи, неотреченному быти». Об этом имени Сам Господь говорит в Апокалипсисе: «Побеждающий облечется в белые одежды, и не изглажу имени его из книги жизни, и исповедаю имя его пред Отцем Моим и пред Ангелами Его» (Откр. 3,5). Но «того, кто согрешил предо Мною, изглажу из книги Моей, и в день посещения Моего Я посещу их за грех их». (Исх. 32, 32–35).
И далее молится священник:
«И даждь, Господи, неотреченному быти», т. е. убереги его от греха «совокупив в крещении святой Твоей Церкви», и тем дав ему силу Твоего участия в нём, силу благодати и благости Твоей, которая будет обновляться и «совершаться страшными тайнами Христа Твоего» на протяжении всей его жизни, чтобы ему «по заповедям Твоим жительствовав, и сохранив печать нерушиму — „печать дара Духа Святого“, полагаемую в таинстве миропомазания — получит блаженство избранных во Царстве Твоем».
В этой удивительной молитве священник, испрашивая «неотреченно быти имени», вместе с этим дерзновенно просит о благословении Божием на всю жизнь младенца, не только земную, но и жизнь за гробом, после смерти, до самого Страшного Суда Божия и последующей за ним вечной жизни в Царствии Небесном. Той вечной жизни, о которой Апокалипсис извещает, что верные «рабы Его — Бога и Агнца узрят лице Его, и имя Его (т. е. Христа) будет на челах их». (Откр. 22,3–4). При этом протоиерей Геннадий Фаст пишет: «Не то важно, чтобы человек написал на себе имя Бога, (например, в анкетах — христианин), а то, чтобы написал его Христос» (Толкование на Апокалипсис, М. 2009 г. стр. 53).
И протоиерей С. Булгаков в своём величественном труде «Философия Имени» пишет: «Господь, дающий Себя Самого, Своё Тело и Кровь в таинстве Евхаристии, неужели лишит нас благодатной силы Святого Своего Имени? Да не будет. И как Господь принял на Себя всё человеческое (кроме греха), то в Нём, в Его Святейшем Имени соединены все личные человеческие имена. И Имя Христа есть истинное имя всего человечества, разумеется насколько оно находит себя в существе своём (т. е.в личности) и в Боге. Оно, т. е. истинное человечество, и образует Церковь, или и есть собственно Церковь. Такое человечество находит свои имена в имени Иисусовом». (Репринт. Стр. 206). «И узрят лице Его, и имя Его будет на челах их». Имя это — христианин.
«Узрят лице Его», и через то исполнятся «белых одежд» добродетелей. Их будет «великое множество людей, которого никто не мог перечесть, из всех племён и колен, и народов, и языков. Это те, которые пришли от великой скорби; они омыли одежды свои и убелили одежды свои Кровию Агнца. И сидящий на престоле будет обитать в них» (Откр. 7,9,14)
И священник молится о младенце: «да знаменуется образ креста Твоего в сердце и помышлениях его. Чтобы по заповедям Твоим жительствовав сподобиться Царствия Твоего». А сподобившись, он «Получит блаженство избранных Твоих». Блаженство избранных невозможно без креста страданий и вместе креста, исполняющего страдальца милостью к своим распинателям; креста мученичества для одних, креста подвижничества для других, креста неприязни со всех сторон за праведную жизнь для третьих. Этот-то крест и делает христианина подлинным носителем имени Христа — Бога и Агнца, о чём и говорит 22-я глава Апокалипсиса.
Об имени Иисусовом.
Тогда, пишет прот. Сергий Булгаков, «Имя Иисусово всех приемлет как своё царственное священство, делается всем доступно по человеческой близости своей, имманентно человеку, но поскольку оно божественно, есть Имя Божие, оно есть страшный попаляющий огнь присутствия Божия, сила и слава Божия» (стр. 211). И если человек не научится здесь, в земной жизни, в таинстве креста и крестоношения «зрить лице Его», и в таинстве причастия Тела и Крови «омываться в одеждах и убеливаться» в них, тогда и Имя Христа не будет «отнесено к своему Носителю, не будет исполняться Его силой и Его энергией» (там же, стр. 211). Это будет имя, носимое «всуе». «Как нельзя спастись силою человеческою, так и нельзя помолиться Богу силою человеческою же, если Господь не склоняется к этой молитве раньше, чем мы отверзли уста, если не присутствует в ней своей силой, заключённой в Имени Своём» (стр. 212)
Особенно это присуще богослужению, " где вообще не дано места психологизму (и душевности): что говорится, то и совершается и достигает преднебесный и мысленный жертвенник; здесь ничего нет только как настроения, но всё действительно происходит (как и будет происходить в вечной жизни Царства Небесного), освещается присутствием Божиим в Имени Божием, которое стоит в центре богослужения. Всё совершается «во имя Божие», во имя Святой Троицы». (стр. 214).
«И хвально и прославлено Имя Твое во веки» (Тов. 3,11). «Славьте Господа, провозглашайте Имя Его. Пусть призывают (священники) Имя Мое на сынов Израилевых (на народ Божий), и Я, Господь, благословлю их» (Числ. 6,27). «Свято будут чтить Имя Мое» (Ис. 29,23), потому что «Имя Твое велико могуществом» (Иер. 10,17). «Твори, Господи с нами ради Имени Твоего» (Иер. 14,7) «Имя Твое наречено над нами» (Иер. 14,9). «Будет велико Имя Мое между народами, и на всяком месте будут приносить фимиам Имени Моему, чистую жертву… Имя Мое страшно для народов» (Мелах. 1,11–14) «Не предай нас навсегда ради Имени Твоего и не разруши завета Твоего» (Дан. 3,34) «Ибо вот придёт день, пылающий как печь; тогда все надменные и поступающие нечестиво будут как солома, и опалит их грядущий день, говорит Господь Саваоф, так что не оставит у них ни корня, ни ветвей. А для вас, благоговеющие пред Именем Моим, взойдёт Солнце правды и исцеление в лучах Его» (Малах. 4, 1–2). И «Имя Его (Христа, Бога и Агнца) будет на челах их» (Откр. 22,4)
Так будет. Потому, что есть на то обетование — обещание Бога верным Его. Верные в Евангелии — это блудный сын, пробудившийся личностью от индивидного сна; это мудрые девы из десяти дев, подвижнической жизнью верно следовавшие за Христом, это и жёны мироносицы, до конца верные своему учителю; это и мытарь и благоразумный разбойник, очнувшиеся от своего падшего состояния, и Лазарь в притче о богаче и Лазаре, это и званые на вечерю, те, кто пришли в брачных одеждах, это и овцы, знающие голос своего Пастыря.
Им Господь говорит: «вы друзья Мои, если исполняете то, что Я заповедую вам», «Я возлюбил вас. Если заповеди Мои соблюдёте, пребудете в любви Моей» (Ин. 15, 9–14, 14). «Сам Отец любит вас, потому что вы возлюбили Меня и уверовали» (Ин. 16,27) «Вы не от мира, но Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир» (Ин. 15,19). «В мире будете иметь скорбь, но мужайтесь, Я победил мир» (Ин. 16,33). «Отче, хочу, чтобы там, где Я и они были со Мною» (Ин. 17,24)
Но мы сегодня, тем более в наше время, совсем не таковы. Оглядываясь вокруг и всерьёз вглядываясь в самих себя, мы видим глубоко падшее индивидное состояние во всех нас.
Не получается ли так, что при «назнаменовании креста Господня и получении личного имени» младенцем на восьмой день если и по верности Господа слову Своему в книгу жизни на Небесах вписывается имя младенца (мы не знаем, какое оно, Бог и ангелы знают), но по характеру жизни младенца — непослушного, капризного, своевольного, и всего окружения его, т. е. его семьи, имя это изглаживается из книги, не успев утвердиться в ней.
Иначе откуда такое бессилие к церковной жизни как у взрослых, так и особенно у их детей и совсем уж противобожное бессилие у современных подростков. Воинственно настроенных против всякого призывания в ограду Церкви.
В ограде Церкви.
В ограде Церкви сегодня четыре рода людей: внешние, средние, внутренние нравственные, внутренние нравственно-духовные. Есть ещё пятый род — внутренние духовные. Но это уже тайна Божия.
Внешние люди живут содержанием — знаниями, организацией своей жизни и дисциплиной. С ревностью относятся они к православным знаниям, произносимым или пишемым в Церкви, блюдят за тем, чтобы кто-нибудь что-нибудь не изменил. Не допускают ошибок в том чине богослужений или жизни христианской, какой кем-нибудь научены. Строги в стоянии в дисциплине, какую когда-либо усвоили. Так как они не имеют духа Церкви и не распознают его, но в Церкви находятся своей человеческой религиозностью, поэтому они нуждаются в том, чтобы все три области их жизни были устроены для них. Церковь это и делает. Обильно насыщает их религиозным содержанием (книги, фильмы, религиозные школы, рождественские чтения на разном уровне, семинары, онлайн-обучение и прочее), устраивает их религиозную жизнь (богослужения по годовому календарю, церковные послушания, паломничества); удерживает их в дисциплине, в послушании Евангелию, святым отцам, духовникам, священникам, священников — епископам. Для этого есть священники, духовники и всё чиноначалие, особенно архиереи, которые хранят дисциплину, организацию и содержание Церкви. При этом священство и епископы, независимо от своего сана тоже могут относиться к внешним людям. Но равно могут быть средними и внутренними людьми.
Вторые — средние люди, это преимущественно творческие натуры. Деятельные, душевные, одарённые прикладными способностями. Они исполняют почти все творческие служения в Церкви. В наше время именно им дана пальма первенства, обширная палитра деятельного и инициативного служения, обеспеченная религиозным образованием.
Третьи — внутренние религиозно-нравственные, трудовые люди. Нравственное в них — это совесть, добро (честное, правдивое, искреннее пребывание в Церкви) и жизненные призвания любви: сыновство, супружество, родительство, ими образуется семья, и отечественное призвание, любовь к Отечеству, им образуется Отечество. Трудовая сила подвигается всегда жизненными призваниями и имеющие её трудятся в заботе о семье и ради Отечества. В отличие от трудовой деятельная сила средних людей направлена внешне на украшение, великолепие религиозной жизни и внутренне на самореализацию благодаря прикладным дарованиям и в разную меру богатой душевности.
Четвёртые — внутренние нравственно-духовные, это те, в ком пробудилась личность и начался и происходит труд, подвижничество и борьба за высвобождение из плена падшего естества. Это люди веры, которая свыше, не от людей. Благодаря которой только и возможен выход из индивидного состояния.
Первые три состава людей живут в согласии со своим падшим естеством и о его наличии могут даже и не подозревать. «Грех столь усвоился нам, — говорит святитель Игнатий (Брянчанинов) — что обратился в естество, в самую душу нашу. Для отречения от греха сделалось существенно нужным отречение от падшего естества, отречение от души». (Творения, т. 4. М. 1993 г. стр. 169). Но именно этого не разумеет, не знает ни средний, ни тем более внешний человек.
Поглощение естеством обратило человека из личности в индивид. Всё перевернулось в нём, всё отложилось от Бога, как бывает, отлагается беспризорник от своих родителей. Три следствия этого отложения, отступления от Бога или апостасии явились тут как тут и составили всё внутреннее индивида. Это самореализация, тирания и влечение друг к другу, мимо Святого Духа. Которое в крайних и масштабных формах выражается как стадность, толпа, кучкование, потребность в компаниях разного рода. Социальные формы этого сближения — союз, партия, движение (например молодёжное), класс.
Влечением этим образуется и семья, но изначально повреждённая, помрачённая в своих отношениях падшим естеством. Из-за чего так трудно сегодня или так неискренно, ложно удерживаются члены семей друг с другом.«Свет, который в тебе, есть тьма» (Мф. 6,23). Другой масштаб кучкование целого народа собирало людей, ослеплённых падшим естеством и зараженных духом времени, в грандиозные собрания, в которых они совершали разные исторические перевороты, следуя за своими вождями, например, за Гитлером, Лениным, Сталиным, Мао Цзе Дуном.
Второе свойство — тирания лежит в основании каждого индивида и проявляется в отстаивании им своего взгляда, позиции, характера, образа жизни, больше того — в настаивании на любом из них, ещё больше — на властном утверждении, внедрении, завоевании. Увы, это свойство индивида есть причина всех ссор, конфликтов, недопониманий. Разладов, разводов.
Религиозный упадок.
В своей книге «Загробная жизнь или последняя участь человека» (Репринт, М. 1999 г. стр 325) Е. Тихомиров на основании святых отцов выделяет два признака последних времён. Первый — «И проповедано будет сие Евангелие царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам, и тогда придёт конец» (Мф. 24,14), в Церковь войдёт полнота язычников и затем народ израильский. Второй — произойдёт великое отпадение от Христа в силу обширного нравственного и религиозного упадка. Во многих охладеет христианская любовь. Как же совместятся эти два признака — с одной стороны проповедь Евангелия, а с другой, охладеет любовь. Совместятся, когда проповедью будут заняты внешний и средний человек. Но именно они же и не имеют любви, свойственной человеку внутреннему. «Сын Человеческий, пришедши найдёт ли веру на земле» (Лк. 18,8). И Е. Тихомиров пишет: «Несчастная часть человечества не останется, однако же, без всякой веры: потерявшим силу благочестия (отрекшиеся этой силы свыше), она сохранит некоторый его вид» (Там же, стр. 333).