Ширах: Относительно тех сведений, о которых вы сейчас упоминали, я ничего не могу сказать. Я понял только то, что Боле имел там некоторых руководителей молодежи в качестве своих уполномоченных, но я ничего точно по этому поводу не знаю. По предмету Югославии я могу сказать вам из своей предыдущей деятельности, что мои отношения с югославской молодёжью были очень дружескими и добрыми в довоенном периоде.
Александров: Меня это не интересует. Я попытаюсь напомнить вам и приведу несколько выдержек из дополнительного доклада югославского правительства, который представлен Трибуналу как югославский экземпляр, документ номер СССР-357. На странице 5 этого, доклада говорится:
«Начиная с 1937 года, среди «фольксдейч[2276]«в нашей стране начинается тяготение к национал-социализму и первые партии молодежи начинают ездить в Германию на специальные курсы».
Далее, на странице 8-а говорится: «Позднее, но до войны с Советским Союзом, большинство из них поступило офицерами в немецкую армию. Кроме того, из них была сформирована дивизия «Принц Евгений[2277]«. Вы отрицаете эти факты?
Ширах: Я некоторые из этих фактов признаю, а некоторые отрицаю. Могу я это объяснить? С 1933 я пытался добиться хороших отношений с югославской молодёжью. Начиная с 1936 или 1937 я расширял приглашения югославским молодёжным группам, также как и молодёжным группам всех европейских стран, для посещения и инспектирования немецких молодёжных учреждений. Югославские молодёжные группы действительно прибывали в Германию в ответ на мои приглашения. О вступлении югославской молодежи в немецкую армию я ничего не знаю. Я могу только сказать, что в то время, когда в Югославии правил принц Павел[2278] — регент Югославии, наблюдалось очень тесное сотрудничество с югославской молодежью. Во время войны мы поддерживали хорошие отношения, как с сербской так и с хорватской молодёжью. Немецкая молодёжь посещала Сербию и Хорватию, и в то же время сербская и хорватская молодёжь посещала немецкие молодёжные лагеря, учебные школы немецких молодёжных руководителей, и тому подобное, и осматривали наши учреждения. Я думаю, это всё, что я могу об этом сказать. Но у нас были дружеские отношения не только с Югославией, но также со многими остальными странами.
|
|
Александров: Вы меня неправильно поняли. Я говорю о молодежи из немецкого национального меньшинства, которая проживала на территории Югославии, из которой при участии «Гитлерюгенд» подготавливались кадры для создания «пятой колонны» в Югославии для подрывной работы, для комплектования войсковых соединений СС и вооруженных сил. Вот, о чем я говорю. Эти факты вам известны?
Ширах: Я знаю, что в Югославии имелась немецкая молодежь точно так же, как она имелась в Румынии и в Венгрии. Я знаю, что эта молодежь чувствуя свою принадлежность к «Гитлерюгенду», и я думаю совершенно естественно, что при вступлении немецких войск приветствовала их. Как далеко зашло сотрудничество между этими войсками и молодежью, я не могу сказать, но то, что это существовало было совершенно естественным. Конечно, это нельзя рассматривать военным сотрудничеством, но скорее родом сотрудничества, который всегда существует между оккупационными войсками и молодёжью той же самой страны или национальности как членов этих войск. Но это не имело никакого отношения к шпионажу или похожему.
|
|
Александров: Дивизия СС «Принц Евгений», которая была сформирована на территории Югославии, в значительной части была укомплектована из гитлеровской молодежи, из числа нацменьшинства в Югославии, и это имело место в результате соответствующей подготовки «Гитлерюгенд»? Вы это признаёте?
Ширах: Я не знаю, из кого были сформированы дивизии СС, их было очень много. Возможно, что они на местах формировались из немецкой молодежи, но точно я не могу сказать, потому что я не знаю.
Александров: Теперь я приведу выдержки из двух немецких документов, они еще не предъявлялись Трибуналу. Первая выдержка — из книги доктора Сэппа Янко[2279], фольксгруппенфюрера в Югославии, под названием «Речи и статьи». Он писал в этой книге:
«Вся наша национальная работа до 1 сентября 1939 г. зависела от помощи рейха. Когда первого сентября вспыхнула война и вначале казалось невозможным получать помощь, возникла опасность, что вся наша работа должна будет прекратиться».
И далее:
«Тот факт, что я почти всю немецкую национальную группу в бывшем югославском государстве передал в распоряжение фюрера и дал ему столько добровольцев, делает меня лично необычайно гордым».
Выдержку из этой книги я представляю Трибуналу в качестве документального доказательства под номером СССР-459. Вторая выдержка — из статьи «Мы в Батчке», которую написал в 1943 году Отто Келлер — руководитель немецкой молодежи в этой области. Я представляю этот документ Трибуналу под номером СССР-456. Отто Келлер писал в этой статье:
|
|
«90 процентов нашей молодежи находится в рядах гитлеровской организации немецкой молодежи за границей».
Эти высказывания не убеждают вас, что в действительности подрывная деятельность по созданию «пятой колонны», нацификации немецкого меньшинства и формирования из него войсковых соединений проводились на территории Югославии при участии «Гитлерюгенд»? Ответьте, да или нет?
Ширах: Нет. Но я хочу прокомментировать эти документы. Этот доктор Зепп Янко, который как говорилось был руководителем фольксдойче в Югославии не известен мне ни лично ни по имени. Я посещал Югославию несколько раз в прошлом, но ни в 1937, когда мне кажется я был там в первый раз, ни позднее в 1938, когда я посещал принца-регента Павла, я не занимался с фольксдойче молодёжью там или её руководством. В тех визитах я говорил только с молодёжью югославской национальности. Это всё, что я скажу о первом документе, который в целом вообще не относится к молодёжи.
Второй документ, который подписан неким Отто Колером, который называет себя «руководителем ДЮ» — вероятно немецким молодёжным руководителем — в подразделе 7, этого документа я могу лишь сказать, что это взято из книги о немецкой молодёжи в Венгрии, которая появилась в 1943. В Бачке у нас имелось самое крупное поселение немецев, людей которые жили там 150 или 200 лет, и этот молодёжный руководитель организовал там немецкую молодёжь с одобрения венгерского правительства и венгерского министра образования и при сотрудничестве венгерских властей. Это была совершенно законная мера, и не существовало разногласий между двумя странами. Эти молодые люди не являлись членами немецкого «Гитлерюгенда», но они принадлежали венгерским молодёжным группам немецкого меньшинства в Венгрии.
Александров: И рейхсюгендфюрер вообще ни имел связи с такими организациями за рубежом?
Ширах: Конечно, мы посещали эту молодёжь. Когда, например, я был гостем в Будапеште, венгры сами спросили меня, хочу ли я посетить деревни и молодёжь немецкого меньшинства. Ни регент, ни кто-либо иной в правительстве не заявил этому каких-либо возражений. Не существовало причины, чтобы я просил немецких молодёжных руководителей организовывать шпионаж в Венгрии. Я также просто мог попросить венгерских молодёжных руководителей, с которыми я был в очень хорошими отношениями.
Александров: Кто осуществлял руководство заграничными организациями «Гитлерюгенд»? Ведь в составе рейхсюгендфюрера «Гитлерюгенд» имелся специальный заграничный отдел. Не входило ли это в его функции, а именно руководство заграничными организациями «гитлерюгенд»?
Ширах: Это неверно. Зарубежный отдел рейхсюгендфюрера, был, если я могу так сказать, «зарубежным отделом» молодого поколения. Задача заграничного отдела молодежи состояла в том, чтобы поддерживать связь с молодежными организациями других стран приглашая молодёжных руководителей из-за рубежа, организуя туры зарубежных молодёжных организаций по Германии, и организовывать визиты немецкой молодёжи в другие страны, и организовывать визиты немецкой молодёжи в другие страны, в сотрудничестве с министерствами иностранных дел иных стран; в подобном случае, зарубежный отдел рейхсюгендфюрера обращался в министерство иностранных дел, и министерство иностранных дел обращалось к послу или представителю заинтересованной страны. Организация зарубежной молодёжи на которую вы сослались было организацией подчиненной организации немцев зарубежья, главой которой был гауляйтер Боле, которого уже заслушивали в этом суде. Это зарубежная молодёжь включала немецкие национальности, которые формировали подразделения «Гитлерюгенда» в странах где они проживали. Например, в Будапеште дети немецкой колонии, начиная с детей немецкого посланника…
Председательствующий: Подсудимый, конечно, не требуется произносить об этом длинную речь.
Александров: Вы приводите слишком много подробностей. Следующий вопрос. В министерстве восточных оккупированных территорий был создан в составе первого главного управления специальный отдел молодежи. Что вам известно о деятельности этого отдела и в каких отношениях он находился с рейхсюгендфюрером «Гитлерюгенд»? Отвечайте, пожалуйста, коротко.
Ширах: Насколько мне известно, при создании министерства по делам оккупированных восточных территорий Розенберг выразил тогда свое желание рейхсюгендфюреру, чтобы он назначил ему сотрудника для работы в отделе молодежи в его министерстве. Этот сотрудник был выделен и включен затем в состав министерства, где он руководил отделом молодежи, за что и нес, конечно, ответственность перед этим министерством. Больше я ничего по этому поводу не могу сказать. Отчеты этого отдела я не получал.
Александров: Рейхсюгендфюрером «Гитлерюгенд» был выделен представитель в министерство оккупированных восточных территорий, и
этот представитель не отчитывался в своей деятельности перед руководством «Гитлерюгенд». Так получается?
Ширах: Генерал, я хотел сказать, что начальник этого отдела или, как он там назывался, — чиновник министерства по делам восточных территорий, который был послан туда «Гитлерюгенд», не делал мне никаких докладов, но, разумеется, своему непосредственному начальнику у рейхсюгендфюрера он давал отчет. Рейхсюгендфюрер находился, как известно, в Берлине, и я полагаю, что сотрудники штаба рейхсюгендфюрера постоянно поддерживали связь с этим представителем.
Александров: Понятно. Таким образом, мероприятия, которые проводились отделом молодежи в министерстве оккупированных территорий, проводились согласованно с руководством «гитлерюгенд». Правильно?
Ширах: Мероприятия, которые там проводились, осуществлялись по указаниям министра Рейха, который был непосредственным начальником своих чиновников. В той мере, в какой речь шла о мероприятиях, непосредственно касавшихся молодежных организаций и тому подобного, этот соответствующий чиновник или руководитель молодежи, по всей вероятности, обращался за инструкциями к рейхсюгендфюреру и соответствующим образом докладывал ему. Ответственность за деятельность этого руководителя молодежи, действовавшего в составе министерства, возлагалась на министерство, а не на того, кем он был послан туда.
Александров: Я понял. На вопрос вашего защитника об участии «Гитлерюгенда» в зверствах во Львове вы ответили, что сообщение по этому поводу французской подданной Иды Вассо, которое приведено Государственной Чрезвычайной Комиссией, является неправильным.
Господин Председательствующий, советскому обвинению представилась возможность допросить Иду Вассо. Об этом ходатайствовал и защитник подсудимого Шираха. Я представляю Трибуналу выдержки из показаний
Иды Вассо от 16 мая 1946 г. и прошу приобщить этот документ под номером СССР-455 к делу. Оглашаю эти выдержки.
«Зверствами над еврейским и советским населением Львова занимались не только взрослые немцы и старые нацисты, но и юная немецкая молодежь в лице представителей организованной во Львове фашистско-молодежной организации «Гитлерюгенд». Эти молодчики, одетые в униформу и вооруженные охотничьими ножами, палашами и часто пистолетами, целыми отрядами рыскали по городу, врывались в еврейские квартиры и производили в них полное уничтожение, убивая всех застигнутых ими в квартирах, включая и детей. Они часто останавливали на улицах города показавшихся им подозрительными детей и с криками: «Стой проклятый еврей!» и расстреливали их на месте. Эта гитлеровская молодежь занималась специальной разведкой по установлению еврейских квартир, выискивала скрывавшихся евреев, устраивала засады и нападения на проходивших, убивая одних на месте как евреев, а других волокла за собой и сдавала гестапо, причем часто ее жертвами были и поляки, русские, украинцы и люди других национальностей. Этот террор со стороны взрослых и молодых немцев свирепствовал до последних дней пребывания их во Львове. Это особенно было заметно при проведении «акции гетто», когда систематически и планово истреблялись дети различных возрастов, находившиеся в специально созданных детских еврейских домах, куда, как только собиралось в них достаточное количество детей, врывались гестаповцы, сопровождаемые «гитлерюгендовцами».
Таким образом, гитлеровская молодежь, состоявшая на службе немецкой армии, СС и Гестапо, участвовала во всех этих и им подобных злодеяниях, вы это признаете?
Ширах: Я не верю ни одному слову из того протокола, который вы только что зачитали.
Александров: Это ваше дело.
Господин Председательствующий, я предъявляю Трибуналу еще один документ под номером СССР-454. Это выдержка из показаний военнопленного немецкого солдата Герта Бруно Книтель. Он родился в 1924 году в городе Рохлиц, в Саксонии, по профессии он шапочник. С 1938 года Книтель являлся членом «гитлерюгенд». Его сестра Урсула также состояла членом национал-социалистского союза немецких девушек. В 1942 году, то есть в возрасте 18 лет, Книтель был призван в немецкую армию. Таким образом, это типичный рядовой представитель «Гитлерюгенд», и именно поэтому его показания представляют интерес. Вот что он рассказывает о своей службе в немецкой армии.
«Не менее двух раз в неделю нас посылали прочесывать леса.
Заутер: Господин Председательствующий, я должен возразить использованию этого документа, копию которого мы только, что получили. Из этой копии не видно, что документ был в действительности подписан, давался ли он под присягой или кто готовил этот документ, который выглядит как доклад. Я должен возразить этому документу, пока эти вопросы не будут разъяснены.
Господин Председательствующий вероятно в этой связи, я могу прокомментировать по другому документу, который содержит показания Иды Вассо — написанное трудно прочесть. Я полагаю, что эта свидетельница соответствует француженке Иде Вассо, кому давно с разрешения Трибунала был направлен опросник. Мы постоянно ожидали ответов на этот опросник, и теперь сегодня мы получаем этот доклад датированный 16 мая 1946, который видимо ссылается на ту же свидетельницу. Очевидно…
Председательствующий: Я не совсем понял, что вы сказали. Вы сказали, что вы направили опросник лицу, которое предположительно подготовило этот документ?
Заутер: Высокий Трибунал одобрил опросник для француженки, Иды Вассо; я произношу её имя, В-а-с-с-о. Эта француженка, Ида Вассо, которая работала в учреждении во Львове, и которая упоминалась в докладе львовской комиссии. Господин Председательствующий вероятно вы помните, что один из этих докладов говорит, что детей забирали из гетто и передавали «Гитлерюгенду» и что «Гитлерюгенд» использовал этих детей в качестве живых мишеней. Это заявление свидетеля Иды Вассо. И я уверен, что это то же самое лицо, которое теперь упоминается в докладе от 16 мая 1946. Заметная вещь в том, что в докладе от 16 мая 1946, она не отвечает на вопросы, которые излагались в опроснике, но делает дальнейшие предположения, которые очевидно содержались ранее в докладе львовской комиссии. Это очень загадочный предмет, и мне кажется, что было бы несправедливо для подсудимого фон Шираха если бы я не обратил ваше внимание на эти противоречия.
Александров: Могу я объяснить?
Председательствующий: Генерал, мы хотим подробно вас выслушать, в ответ на сказанное доктором Заутером.
Александров: Ида Вассо, выдержки из заявления которой я зачитал, это точно, тоже лицо о котором говорит доктор Заутер. Я не знаю о ком и по каким каналам направлялся опросник; он не направлялся через наш отдел. Ида Вассо допрашивалась по нашей инициативе, и мы смогли сделать это лишь 16 мая. Специальный опросник нами не получался, и мы не могли его направить, потому что доказательства были даны…
Председательствующий: У меня есть документ только на немецком и не видно, что документ подписан или подготовлен лицом по имени «Вассо». Я не знаю, имеет ли он какое-либо отношение к тому, что предположительно сказала Ида Вассо.
Александров: Этот документ подписан.
Председательствующий: Я сказал, что он не подписан Вассо.
Александров: Этот документ подписан Идой Вассо-Тома и также допросившими сотрудниками, а именно начальником следственного отдела, управления прокуратуры Львовской области, Кржижановским, и прокурором Львовской области, Корнетовым. Допрос проходил 16 мая 1946.
Председательствующий: Посмотрите на документ и посмотрите он ли это.
Александров: Да, это выдержки из допроса Иды Вассо.
Председательствующий: Это тот же самый документ?
Александров: Да, да, тот же самый, который мы представляли Трибуналу.
Председательствующий: У вас есть оригинал?
Александров: Нет, это отрывок из протокола, заверенный начальником документирования советской делегации, полковником Каревым. Это не оригинал протокола допроса. Это отрывки из него.
Председательствующий: Вы говорите, что этот документ допустим в соответствии со статьей 21 или что вы скажете о нём?
Александров: Мы его приобщили. Если Трибунал считает необходимым доставить оригинал протокола, который сейчас находиться во Львове, мы можем быстро это сделать. Если Трибунал не удовлетворен этими отрывками, нам очень легко представить полный протокол.
Председательствующий: Вы скажите нам, что это за документ? Это письменные показания? Это присяга? Она дана чиновнику Советского Союза?
Александров: Есть ссылка на протокол, в которой упоминается ответственность за ложные показания, предусмотренная статьей 89 Уголовного кодекса Украинской ССР. Это предупреждение соответствует требованиям юридической процедуры в Советском Союзе, и предупреждение давалось Иде Вассо, на что показывает особая отметка в протоколе.
Председательствующий: Вы говорите, что этот документ подпадает под статью 21 устава?
Александров: Да, но если Трибунал считает необходимым, мы позднее сможем предоставить полный подлинник протокола. Теперь я прошу Трибунал принять наши отрывки из этого протокола которые заверены начальником отдела документирования.
Председательствующий: Доктор Заутер, какого числа ваш опросник был разрешен Трибуналом и какого числа он был направлен этому лицу?
Заутер: Господин Председательствующий, опросник содержит дату 11 апреля.
Александров: Опросник не мог быть направлен, потому что мы не знали где была Вассо. Мы её лишь недавно обнаружили.
Председательствующий: Вы имеете в виду, что опросник не представлялся лицу которое допрашивалось?
Александров: Этот опросник не мог достичь своего назначения, потому что, я повторяю, пока достаточно недавно местонахождение Вассо не было известно.
Председательствующий: Когда вы обнаружили, где была свидетель, можно было разобраться с опросником.
Александров: Да, да, его можно ей направить. Это можно сделать если необходимо.
Заутер: Господин Председательствующий, могу я указать на следующее: эта женщина, Ида Вассо, была во Львове, когда делалось заявление упоминавшееся в докладе комиссии; из доклада ясно. Мне кажется это СССР-6, но я не полностью убежден. Теперь 16 мая этого года, эта женщина Ида Вассо, также была во Львове; и её местонахождение было неизвестно, пока она не была допрошена в этот день. Я обсуждал опросник, который направлен Вассо с обвинением; сначала было сказано, что вопросы были предполагающими или нечто было не в порядке. Но мы согласовали термины и я изменил вопросы, который я представил Высокому Трибуналу в соответствии с пожеланием обвинения; значит, если бы советская делегация пожелала, Ида Вассо могла быть допрошена в любое время. Заметно, что в этом последнем заявлении, эта женщина свидетельствовала нечто совершенно иное чем излагалось в её предыдущем заявлении, и нечто совершенно иное от того, что было в опроснике. Я думаю был бы полезно если бы Иду Вассо здесь допросили.
Председательствующий: Минуту, что за предыдущее заявление вы имеете в виду? Что за предыдущие заявления вы имели в виду?
Заутер: Заявление комиссии о городе Львов. Этот доклад комиссии зачитывался здесь однажды, и он говорит, что «Гитлерюгенд» совершал эти выходки против детей; мой опросник, который одобрил Трибунал, касался этого положения.
Председательствующий: Генерал, опросник доктора Заутера, показывали свидетелю Вассо?
Александров: Нет, он ей не направлялся. Могу я, разъяснить вопрос, вернувшись к истории этого опросника? Советское обвинение представило документ, документ Чрезвычайной государственной комиссии по немецким зверствам во Львовской области, и этот документ содержит заявление свидетеля Иды Вассо; никто её тогда не допрашивал. В этом заявлении она говорила, что она свидетельствовала о том как «Гитлерюгенд» использовал малолетних детей в качестве живых мишеней. Это было заявление в докладе Чрезвычайной государственной комиссии. Этот документ был принят Трибуналом. Затем, по своей собственной инициативе — опросник доктора Заутера не попал к нам и мы его не отправляли — было установлено местонахождение Иды Вассо. Она допрашивалась следователями и дополнила свои показания, которые она давала Чрезвычайной государственной комиссии. Теперь я представляю Трибуналу отрывки из её допроса от 16 мая в котором она уточнила определенные подробности обращения с детьми «Гитлерюгенда».
Председательствующий: Генерал все мы это поняли, но вопрос таков: почему, если опросники были разрешены Трибуналом и просматривались обвинением и были датированы где-то апрелем, почему свидетель при допросе в мае, не видел этих опросников? Документ датирован 16 мая 1946, не так ли доктор Заутер? — Доктор Заутер сказал нам, что опросники разрешались Трибуналом и датировались апрелем.
Александров: Я не знаю, куда доктор Заутер направил свой опросник. Он не направлял его через нас. Я повторяю, что мы не направляли этот опросник и не могли его направить, так как мы не знали где живёт Ида Вассо. По своей инициативе мы предприняли шаги по установлению её местонахождения, и когда мы её нашли, она была допрошена, а именно 16 мая.
Председательствующий: Трибунал отложен.
(Объявлен перерыв до 14 часов 15 минут)
Вечернее заседание
Председательствующий: Генерал, Трибунал не допускает этот документ в настоящее время, но желательно, чтобы вы представили оригинальный документ и в то же время ответы на опросник, о котором распоряжался Трибунал; и Трибунал сообщит генеральному секретарю о вопросе в целом.
Александров: Господин Председательствующий, во время перерыва у меня получилось поговорить с доктором Заутером. Он дал мне опросник, и будут предприняты все необходимые меры, чтобы получить ответы свидетеля в кратчайшее время. Кром того, просьба Трибунала получить оригинал документа будет выполнена в кратчайшее время.
Могу я продолжить свой допрос?
Председательствующий: Да, пожалуйста.
Александров: Я остановился на показаниях Герта Бруно Книттеля. Здесь то, что относилось к его службе в немецкой армии:
«Не менее двух раз в неделю нас посылали прочесывать леса устраивать облавы в поисках партизан и вообще недовольных установленным немцами режимом, для того чтобы арестовывать их и расстреливать. Наша третья рота встретила и расстреляла в лесу пять человек. Эти лица, возможно, и не были партизанами, а просто гражданами, которые ходили в лес по делам. Но у нас был приказ расстреливать всех, кого встретим в лесу. Мы так и поступали».
«Однажды в июне 1943 в окруженной деревне Лысянск, мы окружили все место тремя или четырьмя ротами для того, чтобы никто не смог покинуть деревню. Снаружи каждого дома в котором находилось…
Председательствующий: Вы проводите перекрестный допрос подсудимого фон Шираха, который был в Вене. Какое отношение к нему имеет документ?
Александров: Это показания одного из членов «Гитлерюгенда» относительно его участия в зверствах во время его службы в немецкой армии на оккупированной территории. Этот документ переведён на немецкий. Мне нет необходимости зачитывать его. Однако, я хочу, чтобы свидетель фон Ширах сам ознакомился с документом. Вы читали этот документ? Свидетель, теперь я спрашиваю вас, вы читали этот документ?
Ширах: Да, я прочёл документ. Этот человек Книттель, который свидетельствовал тут не был членом «Гитлерюгенда», а принадлежал к Трудовой службе или подразделению армии. Ранее в жизни, как и все остальные молодые немцы, он являлся членом «Гитлерюгенда». Он заявил это; но в этом случае он действовал как военнослужащий некоего подразделения вооруженных сил, в не как член «Гитлерюгенда». Все показания малодостоверны. Например, он упоминает партию «Гитлерюгенд»
Александров: Вы прочли все показания данные тут?
Ширах: Да.
Александров: Вы прочли все его показания?
Ширах: Да.
Александров: Вы признаете, что участие немецкой молодежи в подобных злодеяниях было обусловлено соответствующим воспитанием ее и подготовкой в «Гитлерюгенд»?
Ширах: Нет. Этого я не признаю.
Александров: У меня есть ещё два вопроса, и на этом всё. До того времени пока вы занимали пост рейхсштатгальтера Вены и рейхсляйтера по молодёжному воспитанию?
Ширах: Я был главой молодёжного воспитания с 1931 и рейхсштатгальтером города Вены с 1940.
Александров: Я заинтересован в дате, до какого момента?
Ширах: Я занимал оба этих поста до краха.
Александров: Вы здесь подробно говорили о вашем разрыве с Гитлером в 1943. Вы заявили, что с того времени вы были политически мертвы. Однако вы продолжали занимать свой пост до самого конца. Поэтому ваш разрыв с Гитлером был только теоретическим, и не оказал на вас никакого отношения. Это верно?
Ширах: Это ошибка. Я описал последствия, которые были для меня в своём заявлении в четверг или пятницу, и я также упоминал в то время до самого последнего момента, что я хранил свою присягу данную Гитлеру в качестве югендфюрера, в качестве чиновника, и в качестве офицера.
Александров: Господин Председательствующий, у меня больше нет вопросов.
Заутер: Господин Председательствующий, с целью ускорить слушания, я хочу поставить подсудимому фон Шираху два коротких вопроса.
Первый вопрос, свидетель: в течение перекрестного допроса вас спрашивали о том отдавали ли вы приказ удерживать Вену до самого последнего момента и оборонять город до последнего человека. Насколько я помню, вы ответили на вопрос отрицательно. Итак, я заинтересован узнать в этой связи о том какие приказы вы отдали вашим подчиненным в в последние дни в Вене — я имею в виду заместителя гауляйтера Шарицера и затем мэра Блашке[2280]?