Среди других значительных работ, сохранившихся в той или иной мере, – «Книга Поэм» – антология поэзии, датируемая X–VII веками до н. э., воскрешающая радости и печали жизни той эпохи. Позже, в начале I века до н. э., был создан богатейший источник информации об эпохе Восточная Чжоу, это – «Исторические записки» Сыма Цяня, впечатляющая работа великого историка, служившего при дворе династии Хань. В этой истории Китая записаны главные события эпохи Восточная Чжоу и ранних времен; работа дополнена трактатами и хронологическими таблицами, что способствует лучшему пониманию как самих событий, так и биографий главных действующих лиц. За последние десятилетия археология обогатилась новыми письменными свидетельствовами. Найденные в бесчисленном множестве могил документы и артефакты, украшенные сценами войн, ритуалов и охоты, помогли ученым двадцатого века собрать недостающие детали.
Несмотря на катаклизмы, почти восьмисоттридцатилетняя история царского дома Чжоу охватывает самый долгий период времени в сравнении с другими китайскими династиями. Фортуна постепенно отворачивалась от этой династии, и их государство становилось все слабее и слабее. В период Чуньцю власть и влияние царя Чжоу уменьшились и поддерживались только на принадлежавшей ему территории вокруг Ванчена, его столицы, располагавшейся вблизи современного Лояна на западе провинции Хэнань. За пределами своего домена он считался не более чем номинальным главой, еще достойным того титула, который передавался по наследству его предками, – Сын Неба, но только формально державшим в вассальной зависимости те области, которые с 1050 по 771 год до н. э. составляли обширное царство монархов династии Западная Чжоу.
|
|
Вокруг урезанного царства Сына Неба в начале периода Чуньцю существовало около 170 отдельных государств, по традиции еще поддерживавших связи с правителем династии Чжоу. Некоторые из них занимали обширные территории; другие представляли из себя укрепленный город и прилегающие земли. Их растущая независимость свидетельствовала о крахе системы управления, годами создававшейся монархами династии Чжоу. В течение поколений цари династии Чжоу назначали своих сыновей и других кровных родственников вместе с министрами, крупными военачальниками и доверенными местными правителями феодальными хозяевами территорий, составлявших царство. В период расцвета этой системы наследные принцы, в свою очередь, жаловали землей своих родственников и министров, чтобы обеспечить себя верными вассалами. Как символ власти правители территорий, находившихся в сфере влияния Чжоу, получали различные титулы: гун (равно европейскому герцогу или великому князю), хоу (маркиз или удельный князь), бо (граф), цзы (виконт) и нань (барон). В результате среди элиты возникали ссоры, плелись придворные интриги и велась борьба за власть.
Свидетельством преимуществ, которые давали место на верху иерархической лестницы, служит богатство предметов, найденных в гробнице удельного князя И, владетеля княжества Цзэн. Даже относительно мелкий правитель мог вести роскошную жизнь и пользоваться большим уважением. И все же надписи на бронзовых изделиях, захороненных с князем, указывают, что старая система быстро менялась. Чжоу уже не пользовалась таким влиянием, как раньше. Удельный князь И в действительности был вассалом мощного соседнего государства Чу. К 433 году до н. э., году смерти князя И, правители Чу уже давно владели титулом ван – царь, а в течение последующих ста лет такой же титул приняли правители и всех других крупных государств.
|
|
За период Чуньцю число независимых территорий постоянно сокращалось, так как более сильные царства завоевывали и присоединяли к себе более слабые. Правители государств выясняли между собой, кто окажется достаточно сильным, чтобы руководить конфедерацией государств, открыто заявляя о том, что они правят от имени Сына Неба, царя династии Чжоу. Великий князь Хуань из государства Ци, располагавшегося на территории современной провинции Шаньцун, пришел к власти именно этим путем. Князь отразил вторжение кочевников, сплотив другие государства, затем он принял титул сюзерена. В своем новом звании Хуань занимался урегулированием споров между государствами и командовал объединенными силами в борьбе против варваров.
За время своего долгого правления (685–643 годы до н. э.) Хуань участвовал в военных кампаниях по меньшей мере 28 раз. Он успешно руководил войсками союзников в войне против государства Чу, расположенного на юге, развязав ее в 656 году до н. э. якобы для того, чтобы заставить правителя Чу регулярно платить дань Чжоу, но скорее всего ради ослабления растущего могущества последнего. По всей видимости, князь Хуань рассматривал эту дань только как необходимую формальность, которая подтверждала легенду о том, что царь Чжоу – Сын Неба, и увеличивала значение великого князя Хуаня как одного из ближайших родственников царя.
|
|
Таким образом, царь Чжоу сохранялся как ритуальная принадлежность, и могущественные сюзерены, говоря о своих правах на власть, принимали во внимание степень родства с царской особой. Они предвидели, что наступит время, когда один из них станет достаточно сильным, чтобы противостоять другим в одиночку, и князь Хуань видел таким человеком себя и действовал соответствующим образом. Но это осталось мечтой, которую прервала его смерть, после чего государство Ци утратило доминирующее положение и борьба за власть возобновилась с новой силой. К началу V века до н. э. крупные государства отказались от большей части знаков внешнего почитания центральной власти и боролись за верховную власть друг против друга, совсем не принимая во внимание царя Чжоу.
По мере быстрого упадка власти Чжоу социальная структура Китая начала испытывать радикальное преобразование. Ступенькой ниже класса крупных феодалов стоял класс, называвшийся ши, дворяне, потомки аристократов, ставшие мелкими землевладельцами или служившие у крупных феодалов в качестве мелких служащих, управляющих или профессиональных воинов. К концу периода Чуньцю государства стали слишком крупными и управлять ими стало сложнее, благодаря чему некоторые представители класса ши заняли посты министров и военачальников. С возникновением необходимости создать в таких государствах более сложную административную систему многие из дворян‑ши поступили на государственную службу и образовали костяк вновь созданной бюрократии.
Военные традиции также претерпевали изменения, хотя и происходившие значительно медленнее. Большую часть периода Чуньцю в сражениях принимали участие главным образом профессиональные воины, потомки знати, которые, в отличие от простых людей, обучались мастерству владения мечом, стрельбе из лука и ведению боя на колесницах. Рекруты из крестьян играли незначительную вспомогательную роль как пешие воины.
Аристократы соблюдали определенные правила ведения войн. Битва, в которой сражались жестоко, без соблюдения правил и любыми средствами, относилась на счет варваров; среди «цивилизованных» китайцев битва расценивалась как дуэль джентльменов в увеличенном масштабе, проверка чести, смелости и мастерства. Появление воевод из числа дворян‑ши не умалило аристократического подхода к войне. Дворяне‑ши обучались соблюдать установленные правила ведения сражения, соответствовавшие устоявшейся практике знати. Перед началом сражения между главами вражеских войск происходил обмен вежливыми обращениями. Например, имеется запись послания, с которым воевода царства Чу обратился в 632 году до н. э. к главе вражеского войска, правителю Цинь: «Милостиво прошу позволения Вашего Превосходительства начать между нашими и вашими рыцарями игру».
Почти два столетия периода Чуньцю армии, соблюдая принятые правила, сражались главным образом с использованием колесниц, запряженных парой или четверкой лошадей с тремя воинами – возницей и двумя лучниками, которых, вероятно, поддерживал десяток пеших воинов. По мере увеличения размеров государств и уменьшения их числа количество колесниц в армиях возрастало. В 589 году до н. э. во время сражения между армиями государства Цзинь и государства Чи со стороны Цзинь в сражении участвовало 800 колесниц. Военные силы Цзинь составляли 2400 профессиональных воинов и еще по меньшей мере 8000 пеших ополченцев.
За последние десятилетия археологами были обнаружены остатки большого числа колесниц вместе со скелетами лошадей в захоронениях аристократов эпохи Восточная Чжоу. Главные находки были сделаны в 1930‑е годы во время раскопок гробниц государства Вэй вблизи Люлигэ. Археологи раскопали одну яму из имевшихся в погребении и обнаружили в ней фрагменты 19 колесниц. Большая часть деревянных деталей разложилась, но детали из металла и кости остались целы и на своих местах, что позволило в точности реконструировать колесницы.
По свидетельствам археологов, колесницы периода Враждующих Царств (Чжаньго) имели более совершенную конструкцию, более надежные крепления и механические части. У старых колесниц были тяжелые, громоздкие колеса; более поздние колесницы имели колеса с 26 спицами и были чашевидной формы, что увеличивало их прочность и позволяло выдерживать сильные боковые удары. Колесницы стали еще маневреннее с использованием в лошадиной упряжке хомута, который устранял удушающий эффект старой упряжи. Огромные армии крупных государств эпохи Чжоу, выстраивавшиеся на поле брани рядами в сотни колесниц, сверкавших искусно изготовленными бронзовыми деталями конструкций, являли собой устрашающее зрелище. На некоторых колесницах бронзовые фрагменты были украшены серебром, золотом и разноцветными, покрытыми лаком кусками дерева.
Несмотря на свой устрашающий вид, колесницы стали играть все меньшую роль в сражении: они стоили дорого и исчерпали свои возможности. К VI веку до н. э. появилась необходимость менять технику ведения боя. Военные конфликты отодвинулись за пределы тесных центральных равнин и долин среднего и нижнего течения Хуанхэ, где можно было успешно использовать колесницы. Армиям крупных государств все чаще приходилось сражаться в гористых и болотистых местностях, совершенно не удобных для колесниц. Требовались совсем иные рода войск, и с VI века до н. э. в сражениях стала участвовать только пехота. В итоге все крупные государства создали армии из пеших воинов, которых почти полностью вербовали из непрофессионалов и вооружали обоюдоострыми мечами и копьями.
Введение кавалерии, более быстрой и мобильной, чем колесницы, ознаменовалось большими военными успехами тех, кто ее использовал, начиная с V века до н. э. и далее. Северные царства, такие как Цинь, Янь и Чжао, стали сильней, приняв на вооружение кавалерийскую тактику кочевых племен и их одежду: куртки, брюки и остроконечные шлемы наездников – грозы евразийских степей, скифских всадников.
В течение 290 лет периода Чуньцю в Китае исчезло не менее ПО государств: они либо уничтожались, либо аннексировались победителем. В результате многие аристократы потеряли свой статус. И тем не менее, эти годы были относительно спокойными по сравнению с последующими двумя с половиной веками. В период Чуньцю войны часто состояли из одного главного сражения, которое быстро заканчивалось поражением одной из сторон или перемирием. В период Чжаньго число войн стало меньше, уничтожено было только 22 государства, но эти кампании были намного масштабней и продолжительней. Соперничали уже не мелкие царства. Мощные государства, имевшие огромные армии, вели войны, часто продолжавшиеся в течение нескольких лет.
В это время все чаще использовали крупное пешее войско, иногда поддерживаемое конными лучниками, что свидетельствует об окончании войн, проводившихся в соответствии с рыцарскими правилами. Использование в большом числе пеших воинов открыло дорогу для незнатных людей, которые могли теперь пробиться через социальные барьеры древних обычаев и занять места во властных структурах. Быстрое продвижение вверх было перспективой для профессиональных воинов. В то же время аристократы могли потерять свое положение, будучи некомпетентными в военном деле, многие из них опускались по социальной лестнице, не получая добычи в сражении. Когда государства зажаты тисками отчаянной борьбы за выживание или первенство, только результаты имели значение. Тот, кто умело сражался, мог рассчитывать на богатые дары независимо от своего социального положения. Отличившиеся в битве дворяне‑ши получали в награду участки земли, простолюдины – официальные должности, а рабы – свободу.
В некоторых государствах человек низкого происхождения становился воеводой. Насколько высоко ценилось военное мастерство, можно судить на примере Сунь Цзы, известного также под именем Сунь Калека. Этот низкородный житель государства Вэй совершил какое‑то преступление и был приговорен к отсечению ступней ног. Став калекой, он был затем принят на службу в государстве Ци, так как пользовался репутацией искусного военного стратега. События происходили в период Чжаньго, когда велись непрекращающиеся войны, и Сунь Калека дослужился до положения начальника военного штаба.
Как бы сильно новый социальный порядок ни подрывал основы, на которых строилось наследование аристократами должностей, он вел к усилению влияния отдельных крупных феодалов. В каждом царстве теперь мог править только один род, и царь этого рода по своему желанию назначал или увольнял чиновников. Недавно захваченные или колонизированные земли становились административными единицами, которые управлялись назначенными чиновниками, не получавшими наследственных прав. В итоге даже наследственные вотчинные владения были превращены в такие же административные единицы.
Не удивительно, что эти перемены серьезно повлияли на жизнь крестьян. Их забирали на военную службу, что сокращало количество рабочих рук в семьях и требовало дополнительных материальных затрат со стороны семьи, так как она должна была на свои средства экипировать рекрута. Те, кто оставался работать на земле, страдали от тяжелых налогов, которые они вынуждены были платить для ведения войн и для строительства стен, дорог и каналов. Старая феодальная система предоставляла минимальную гарантию безопасности: если крестьянин выполнял свои обязанности перед хозяином‑землевладельцем в урожайные годы, его не сгоняли с земли в неурожайные годы. Теперь крестьянин мог потерять свою землю, если не мог уплатить налоги, и часто должен был брать заем под высокий процент, чтобы свести концы с концами.
Так как масштабы военных действий постоянно росли, то сражения выливались в непрекращающиеся более недели побоища, а осада города могла тянуться месяцами. Мы не располагаем статистическими данными об общем числе жертв в годы Чжаньго, но можно предположить, что миллионы китайцев были убиты, так как от практики взятия пленных начали отказываться, предпочитая ей яростное сопротивление, доходящее до массового убийства. В «Исторических записках», например, сообщается, что после того, как армия Цинь победила войско государства Чжао в битве при Чанпине в 260 году до н. э., 450 тысяч захваченных воинов побежденной армии были казнены и зарыты в общих могилах победителями.
Еще до того как были обнаружены свидетельства массового убийства в таком масштабе, один китайский археолог предположил, что в 30‑х годах XX века, вероятно, была раскопана одна из могил, относящихся к периоду Чжаньго, когда рабочие расчищали гробницы государства Вэй в Лю‑лигэ, в районе современного Хуэй‑сяня. Там им попалась узкая траншея, в которой находились останки 60 тел, все обезглавленные; несколько наконечников стрел, обнаруженных между ребрами, вызвали предположение, что жертвы были пленными, подвергнутыми массовой казни и захоронению.
Принеся огромные страдания и бедствия, война в то же время дала мощный толчок для развития государства. В период Чуньцю для защиты городов возводили высокие и крепкие стены с наблюдательными башнями. Такие стены часто строили, утрамбовывая землю или глину в больших деревянных каркасах, которые удаляли, когда эта масса становилась достаточно твердой. Свидетельством использования такого метода и являются сохранившиеся следы каркасов. Раскопки в Дане, столице одноименного государства, покоренного Ци в 684 году до н. э., показали, что в качестве фундамента для стены была вырыта узкая траншея, затем наполненная слоем утрамбованной земли; сама стена, имевшая у основания толщину 12 ярдов, была построена из уложенных друг на друга слоев земли, смешанной с большим количеством камней. Каждый новый слой был слегка наклонный, для того чтобы стена кверху сужалась.
К концу периода Чуньцю многие города стали такими крупными, что получили вторую, внешнюю защитную стену. Территориальная экспансия подтолкнула правителей крупных государств к возведению «чанченов», длинных стен, служивших для обороны новых границ. Начало этому процессу положили в государствах Чу и Ци. Остатки самой длинной стены Ци еще видны по всей ее длине, составляющей около 260 миль и тянущейся от южного берега Хуанхэ на восток до морского побережья у Цзяонаня. Позже, когда кочевники стали угрожать крупным северным государствам, начали использовать более сложные способы строительства оборонительных стен, проходящих по холмистому ландшафту. Исследование остатков внешней стены Яня, северо‑восточного государства, располагавшегося на территории современных провинций Хэбэй и Ляонин, показало, что стены в гористой местности строили из каменных блоков, на стенах возводили башни для наблюдения, которые располагали с одинаковыми интервалами, чтобы стража могла подавать друг другу сигналы.
В целях более эффективного использования изменялось и оружие. Обычные виды оружия – секиры, алебарды, копья, ножи, луки и стрелы – постоянно меняли свою форму или усовершенствовались для большей эффективности. Впервые в большом количестве начали производить мечи. Мечи в Китае до династии Чжоу не имели широкого применения; их изготовляли обычно, отливая из бронзы вместе с рукояткой. Но к VII веку до н. э. мечи начали делать с рукояткой из дерева или слоновой кости, обтягивая ее шелковой тканью или шнуром, чтобы удобнее было держать в руке, а между эфесом и лезвием часто закрепляли гарду. Мечи, которые находят в могилах поздней Чжоу, часто украшены нефритом и имеют также инкрустации из серебра и золота. Гарда у некоторых изготовлена из нефрита, а лезвие имеет ножны из покрытых лаком бамбука, кожи или слоновой кости.
Древний бердыш, обычно использовавшийся пешими воинами или сражающимися на колесницах, тоже подвергся изменениям. Как видно из изображенных на бронзовых сосудах батальных сцен, начали использовать бердыши трех размеров. Самые длинные, превышающие в два раза рост воина, использовались при нападении на колесницах или лодках. Самые короткие – в рукопашной схватке. Следующим шагом в совершенствовании орудий смерти было создание универсального бердыша с лезвием изогнутой формы на нижнем конце рукоятки. Таким оружием можно было наносить удары в различных направлениях: колоть и рубить впереди, сечь направо и налево, наносить удары назад, отбивая нападение со спины.
К арсеналу смертоносного оружия был добавлен арбалет, который стал повсеместно использоваться в V веке до н. э., за 13 веков до появления его в Европе. Реконструкция по сохранившимся частям показала, что арбалет Восточной Чжоу состоял из деревянного ложа с зажимом, лука из бамбуковых пластин и спускового механизма, состоящего из четырех деталей, отлитых из бронзы. Такой арбалет взводился при помощи ноги, стреляли из него короткими стрелами с металлическим наконечником, летевшими с такой скоростью, что арбалет скоро стал считаться самым смертоносным оружием Чжоу.
По мере улучшения снаряжения войск росли потребности постоянно увеличивавшегося их количества в снабжении ресурсами и продуктами. Экономические возможности считались настолько же важным фактором в войне, насколько и сами военные силы. В связи с этим огромные технические достижения были сделаны в разработке природных богатств.
В начале периода Чжаньго китайцы начали широко использовать железо. Есть свидетельства того, что в небольшом количестве железо вырабатывали еще в XI веке до н. э., в эпоху Шан, но бронзолюбивая знать рассматривала железо как недостойный металл. Некоторые ученые полагают, что нехватка меди и олова, компонентов бронзы, подтолкнула китайцев в эпоху Чжоу к обработке железа, объем производства которого в VI веке до н. э. стал значительным. Китайцы в то время уже владели технологией, включая высокопроизводительные печи и воздуходувные мехи, использовавшиеся для производства бронзы, которая позволяла им получить очень высокую температуру – около 2800° по Фаренгейту (более 1500 °C), – необходимую для расплавления железной руды. Затем с поверхности расплавленного железа удаляли шлак и металл разливали в форму. В западных странах такой процесс выплавки железа стал широко применяться 1800 лет спустя.
Раскопки, проводившиеся в последние десятилетия, показали, что во многих царствах Китая использовались предметы, изготовленные из железа. На поверхность были извлечены сотни железных изделий. Так, в 1965 году у Сяду – столицы Янь, располагавшегося в пределах современной провинции Хэбэй, в могиле конца периода Чжаньго было обнаружено не только оружие из железа (десятки предметов), но и железные доспехи, состоящие из 89 соединенных между собой пластин. Находки в этой и других могилах показывают, что в то время производили и высокоуглеродистую сталь, хотя и в меньшем количестве, и использовали ее для копий и алебард.
Города с населением около 100 тысяч человек были обычны для Китая во времена Чжаньго, некоторые имели население, намного превышающее 100 тысяч. Известно, что столица государства Ци, Линь‑цзы, располагавшаяся на территории современной провинции Шань‑дун, на северо‑востоке, в IV веке до н. э. имела население 350 тысяч человек. Столица Чжоу – Ванчэн, находившаяся недалеко от современного Лояна, в конце III века до н. э. имела, как сообщают, население, превышающее четверть миллиона жителей.
Любопытно заметить, что века острых конфликтов не привели к значительному снижению передвижения населения и уровня торговли; в действительности поездки и торговая деятельность увеличились, часто благодаря улучшению сухопутных и водных путей, производимому в военных целях. Когда царства не вели друг с другом боевых действий, они упорно боролись за привлечение на службу самых талантливых чиновников, техников и ученых, а также импортировали сырье и товары, которых не было в наличии на их территории. Торговля считалась настолько необходимой, что даже царства, находившиеся в состоянии войны между собой, заключали соглашения, позволявшие купцам пересекать спорные границы. А когда число государств уменьшилось, царства‑победители смогли обеспечивать безопасное продвижение через огромные территории, находившиеся под их контролем, что дало возможность купцам, мастерам и ученым сократить время путешествия из одной столицы в другую.
Продолжая традиции, заложенные во времена династии Шан, мастера эпохи Восточная Чжоу отливали из бронзы изделия необычайной сложности и вычурного убранства. Примерно около 550 года до н. э. начали применять способ отливки изделий по выплавляемым восковым моделям, что позволило создавать предметы, в которых воплощался сложный замысел автора и которые невозможно было изготовить обычным для того времени способом отливки по сборным формам. Технология литья по восковым моделям заключается в следующем: создается модель из воска, на которую наносят орнамент; обмазывают модель по всей поверхности влажной глиной, чтобы создать форму, и оставляют в форме маленькие отверстия. Затем ее обжигают, и расплавленный воск вытекает. Расплавленную бронзу заливают внутрь, где она занимает пространство выплавленного воска и принимает форму и орнамент восковой модели с той разницей, что изделие из бронзы получается прочным.
Ремесленники достигли также относительно высокого уровня техники изготовления изделий из серебра и золота: сосудов для еды и питья, ожерелий, серег, поясных пряжек и украшений в форме фигурок людей, зверей и птиц. Предметов роскоши, принадлежавших высокопоставленным лицам, было найдено очень мало. Для аристократов, мужчин и женщин, тем материалом, из которого изготавливали ожерелья, заколки для волос, пряжки поясов, подвески в форме птиц, зверей и геометрических фигур, был нефрит. Производство таких изделий, даже если они были небольших размеров, требовало долгих часов напряженного труда. Твердые кристаллы нефрита не поддавались обработке обычными инструментами, и ремесленники должны были использовать абразивные материалы, такие как порошковый кварц или измельченный гранат, чтобы придать изделию требуемые форму и орнамент.
Искусство покрытия изделий лаком было известно и практиковалось в эпохи Шан и Западная Чжоу. В эпоху Восточная Чжоу оно нашло более широкое применение и мастерство художников стало выше. Лаком покрывали дерево и металл, его использовали даже на коже. Щиты, например, изготавливали, растягивая кожу на каком‑нибудь каркасе, и покрывали ее для крепости слоями смолы. Сложные рисунки, изображавшие драконов или облака, наносились затем на щит разноцветными лаками: черным, желтым, коричневым и красным.
Обнаруженные при раскопках шелковые ткани показывают, насколько высоким было мастерство прядения и ткачества в эпоху Восточная Чжоу. Сохранившиеся куски ткани расшиты и украшены различными декоративными рисунками, включающими изображения мифологических существ, таких как драконы и фениксы, а также переплетение квадратов и других геометрических фигур. То, что шелк сохранился в течение такого длительного времени, может показаться чудом. В январе 1982 года археологи, раскапывая маленькую могилу царства Чу, находившуюся на территории фабрики по производству кирпича и плитки в Машане, на северо‑западе современного округа Цзянлин, открыли гроб и обнаружили останки женщины, завернутые в 13 слоев роскошных шелковых тканей и цветных одеял с разными рисунками, перевязанных девятью шелковыми лентами. Тело женщины было одето в пальто с подкладкой, парчовые штаны, юбку и два парчовых платья, лицо было накрыто шелковым платком трапециевидной формы. Большие пальцы и руки выше кисти были перевязаны шелковыми лентами.
Шелк использовался главным образом для украшения и таких предметов, как одеяла и сумки, иногда его использовали как материал для письма. Главным его преимуществом было то, что он был легким и мог удобно сворачиваться для транспортировки. Основным его недостатком была не столько его непрочность, сколько дороговизна. В связи с этим в настоящее время найден только один манускрипт на шелке, относящийся к эпохе Восточная Чжоу, который, как считают, был украден примерно в 1940 году из гробницы царства Чу в районе Цзыданьку в городе Чанша, провинции Хунань, и затем появился в частной коллекции.
Результатом войн явилась консолидация власти и способствование развитию техники. В такой же мере стимулировалась и интеллектуальная деятельность. Чтобы пересмотреть природу человеческого общества, ученые обратились к философии в поисках новых формул для мирного и упорядоченного сосуществования людей. Правители ощущали потребность в носителях свежих идей не только в сфере военной и экономической стратегии, но и в создании более стабильного и эффективного общества. Им также нужна была философская база оправдания своих поступков и деяний, которые, как они полагали, обеспечат процветание их народу. Под их покровительством китайская философия стала процветать. Царь Сюань, правитель государства Ци в конце IV века до н. э., проявляя желание покровительствовать наукам, пригласил для проживания в своей столице около тысячи ученых людей с подвластной ему территории. Гостям не ставились никакие условия, они могли вести праздную жизнь и до бесконечности заниматься обсуждением философских вопросов.
Новое поколение ученых возникло прежде всего из сословия ши. Многие из них переходили из одного государства в другое, предлагая свои услуги любому господину, который интересовался их идеями. Возникали философские школы; некоторые из них сосредоточивали внимание на вопросах метафизики, таких как определение смысла жизни. Но большинство философов Восточной Чжоу, видя стремление народа к миру, пытались сформулировать этические, политические и экономические принципы, необходимые для создания и развития идеального общества.
Самым известным из великих философов эпохи Чжоу был Кун Цзы, который заслужил почетное имя Кун Фу‑цзы (Учитель Кун), позже, в XVII веке, латинизированное миссионерами‑иезуитами в «Конфуций». Видя социальные бури и падение морали, происходившие в его время, Конфуций стремился найти пути создания организованного социального порядка. Выучившийся многому самостоятельно, Конфуций черпал свое вдохновение из древней китайской литературы, выбирая лучшее из ранних традиций Чжоу: в основном уважение власти и почитание старших и предков. Приличие и чувство долга лежали в основе его учения. «Воспитанный человек, – писал философ, – предъявляет требования к себе; низкий человек предъявляет требования к другим».
Прагматик Конфуций стремился к общественной деятельности, чтобы распространить свое учение в массах. В возрасте 50 лет или около того он получил пост министра в своем родном царстве Jly. Результатом его деятельности на посту министра было впечатляющее снижение уровня преступности. Говорили, что если потеряешь на улице кошелек, то он будет днями лежать нетронутый. Из‑за политических интриг он в конце концов должен был оставить пост министра. Последние годы своей жизни Конфуций посвятил обучению других и писательской деятельности. «Аналекты Конфуция», посмертный сборник высказываний философа, дает наилучшее представление о его учении. В работе прослеживается система этических норм, политические вопросы и проблемы поведения личности, устанавливающие принципы, следуя которым можно принести много пользы и обществу, и каждому человеку в отдельности.