Требует от нас внимания не к материальности как таковой, а к
fl
Потоки и
fl
Потоки материалов.
Мы обязаны, как говорят Делез и Гваттари, следовать этим
fl
Потоки, прослеживающие пути
Порождение форм, куда бы они ни вели. В-четвертых, я определю конкретные
fi
в смысле, в
котором движение по этим путям является творческим: это означает читать творчество “вперед”, как
импровизационное присоединение к формирующим процессам, а не “назад”, как
похищение из
fi
законченный объект для намерения в уме агента. Наконец, я
продемонстрирую, что пути или траектории, по которым разворачивается импровизационная практика
, не являются связями, и они не описывают отношения между одной сущностью и другой. Это
скорее линии, по которым вещи постоянно возникают. Таким образом, когда я говорю о
переплетении вещей, я имею в виду это буквально и точно: не сеть связей
, а сеть переплетенных линий роста и движения.
ОБЪЕКТЫ
И
ВЕЩИ
Сидя в одиночестве в своем кабинете, когда я пишу, может показаться очевидным, что я окружен
всевозможными предметами, начиная со стула и стола, которые поддерживают мое тело и мою работу, и заканчивая блокнотом, на
котором я пишу, ручкой в моей руке и очками, балансирующими на моем носу. Представьте на
мгновение, что каждый предмет в комнате волшебным образом исчезнет, оставив только голое
fl
Пол, стены и потолок. Если не стоять или не расхаживать по
fl
половицы, я ничего не мог поделать.
Комната, лишенная предметов, мы могли бы разумно заключить, что она практически непригодна для проживания. Чтобы
сделать его готовым к любой деятельности, он должен быть обставлен мебелью. Как утверждал психолог Джеймс Гибсон
, представляя свой экологический подход к визуальному восприятию, обстановка комнаты
включает в себя возможности, которые позволяют жителям проводить там свою повседневную деятельность:
стул позволяет сидеть, писать ручкой, видеть очки и так далее. Однако гораздо более
спорно, что Гибсон расширил свои рассуждения, исходя из внутреннего пространства комнаты
к окружающей среде в целом. Он просит нас представить себе открытую среду, “планировку
, состоящую только из поверхности земли” (J. J. Gibson 1979: 33). В предельном случае – что
СУЩЕСТВОВАНИЕ
ЖИВОЙ
ДЛЯ
A
МИР
БЕЗ
ОБЪЕКТЫ
то есть, при отсутствии каких бы то ни было объектов – такая среда была бы реализована как
идеально ровная равнина, с безоблачным небом наверху и твердой землей внизу, простирающейся
во всех направлениях до великого круга горизонта. Какое это было бы пустынное место! Как
и
fl
доски пола в комнате, поверхность земли позволяют только стоять и ходить.
То, что мы можем делать что-то еще, кроме этого, зависит от того факта, что открытая среда, как
и внутренняя комната, обычно загромождена предметами. “Обстановка земли, - пишет
Гибсон, - как и обстановка комнаты, - это то, что делает ее пригодной для жизни” (там же: 78).
Давайте теперь выйдем из уединенного кабинета и прогуляемся на свежем воздухе.
Наш путь ведет нас через лесную чащу. Окруженная со всех сторон стволами и
ветвями, окружающая среда, безусловно, кажется захламленной. Но загроможден ли он предметами?
предположим, что мы фокусируем свое внимание на определенном дереве. Вот он, укорененный в земле,
ствол поднимается, ветви раскинуты, раскачиваются на ветру, с почками или без листьев или без них,
в зависимости от сезона. Значит, дерево-это объект? Если да, то как мы должны де
fi
не так ли? Что
такое дерево, а что не - дерево? Где кончается дерево и начинается остальной мир? На эти
вопросы нелегко ответить – по крайней мере, не так легко, как, по-видимому, на
предметы мебели в моем кабинете. Является ли кора, например, частью дерева? Если я отломлю
кусочек в своей руке и внимательно понаблюдаю за ним, я, несомненно,
fi
обнаружите, что в нем обитает великое
множество крошечных существ, которые зарылись под ним и устроили там свои дома. Являются ли они
частью дерева? А как насчет водорослей, которые растут на внешней поверхности ствола, или
лишайников, которые свисают с ветвей? Более того, если мы решили, что
насекомые, сверлящие кору, принадлежат дереву так же, как и сама кора, то, по - видимому, нет особых
причин исключать других его обитателей, включая птицу, которая строит там свое гнездо, или
белку, для которой он предлагает лабиринт лестниц и трамплинов. Учитывая, что тоже,
что характер этого конкретного дерева в такой же степени зависит от того, как оно реагирует на
порывы ветра, в покачивании его ветвей и шелесте его листьев, мы можем
задаться вопросом, может ли дерево быть чем - то иным, чем деревом в воздухе. Значит, ветер
не так присущ дереву,как его древесина?
Эти
fl
рассуждения приводят меня к выводу, что дерево-это вообще не объект, а вещь.
“Объект”, - пишет философ дизайна Вилем Флуссер (1999: 58), - “это то, что мешает
, проблема, брошенная на вашем пути, как снаряд” (от латинского obiectum, греческая
проблема). Стоя перед нами как свершившийсяфакт, он преграждает нам путь. Чтобы продолжить, мы
должны либо
fi
найдите способ обойти это, устранить это или добиться прорыва. Вещь,
напротив, увлекает нас по самим путям своего становления. Это, если хотите, “продолжение
” – или, лучше, место, где несколько событий переплетаются вплетенный. Как выразился философ
Мартин Хайдеггер, хотя и довольно загадочно, вещь представляет себя “в своем
происхождении из внешнего мира” (Хайдеггер 1971: 181). Это особое собрание
или переплетение нитей жизни. Пример, который Хайдеггер использовал для иллюстрации своего
спор был простым кувшином. Он утверждал, что сущность кувшина заключается не в его физической
сущности и не в его формальном внешнем виде, а в его способности собирать, удерживать и отдавать
(там же: 166-74). Конечно, существует прецедент такого взгляда на вещи как на
собрание в древнем значении этого слова, как на место, где люди собирались бы для решения
своих дел. Как отмечает исторический географ Кеннет Олвиг (2008), в блестящем
описании политической географии раннесредневековой Ютландии это место собирает
жизни людей, живущих на этой земле, хранят их коллективную память и излагаются в
постановлениях и постановлениях неписаного закона. Ютландия усеяна такими местами.
Значит, присутствовать на каком-то мероприятии-это не значит быть запертым, а быть приглашенным на собрание.
ЖИЛИЩЕ
С
(
ИЗ
)
ВЕЩИ