Сопоставление с рыночным хозяйством

Действуют ли в централизованно управляемой экономике те же самые экономические «законы», что и в рыночном хозяйстве?

По данному вопросу наукой разработаны две принципиально раз­личные гипотезы. Дж. Ст. Милль говорит об «очень различных зако­нах», которые имеют силу в конкурентной экономике и коллективи­стской экономике. Той же точки зрения придерживается и Хайнрих Дитцелъ1.

В противоположность этим «дуалистам» «монисты» утверждают, что в рыночной экономике и в коллективистской экономике (которая в большинстве случаев обозначается недостаточно точно) экономический процесс протекает в основном одинаково. Так считают Визер, Парето и прежде всего Бароне2. У них оказалось много последователей, и монисты доминируют в науке.

Кто же прав? Действительно ли «фундаментальная логика эконо­мического поведения одинакова как в коммерческом, так и социалистическом обществе», как об этом недавно заявил Шумпетер3. Или же оба эти мира совершенно различны? Это отнюдь не чисто академи­ческий вопрос. Он намного шире. В экономической действительности XX в. используются методы регулирования, присущие как рыночно­му хозяйству, так и централизованно управляемой экономике. Смо­жем ли мы понять экономическую действительность XX в., если мы подойдем к реальности, имея в своих руках единый теоретический аппарат, разработанный в ходе анализа рыночного хозяйства? Или в централизованно управляемой экономике существуют иные взаимо­связи? Уяснение этого вопроса имеет принципиальное значение и для политико-экономической трактовки.

Теперь можно ответить и на данный вопрос.

1. В том и другом случае проявляется стремление обеспечить удовлетворение определенной потребности путем комбинирования средств производства и рабочей силы. Это происходит повсюду, в любой форме хозяйствования.

Разве не было поэтому фундаментальной тождественности по крайней мере в задаче, которую ежедневно должен решать произ­водственный процесс?

Нет, это лишь видимость. Вспомним основное обстоятельство. В рыночном хозяйстве людям изо дня в день приходится сталкиваться с ограниченностью продовольствия, одежды, жилья и т.д., от которой страдают они и которую они хотят преодолеть. Они достигают этой цели, трудясь так или иначе. Но поскольку исключительно для себя они производят слишком мало, то возникает разделение труда и начи­нает осуществляться обмен между многочисленными индивидуаль­ными хозяйствами и предприятиями. Никто не в состоянии обозреть совокупный процесс в целом. Потребности в хлебе, мясе и т.д. выра­жаются каждым отдельным человеком в зависимости от его покупа­тельной способности. Здесь преодоление индивидуальной ограничен­ности является задачей экономического процесса, который регулируется посредством конкурентных цен.

В централизованно управляемой экономике дело обстоит по-иному. Не индивидуальная ограниченность является отправной и конеч­ной точкой хозяйствования. Она совсем не проявляется. В то время как центральная администрация и ее плановые органы устанавлива­ют общий объем потребностей в хлебе, мясе, жилье, стали, угле и т.д. на какой-то период времени, они не рассматривают индивидуальные по­требности, оценки и планы, на которых базируются индивидуальные действия в рыночном хозяйстве. Например, индивидуальные потребно­сти могут быть сильно ориентированы на пшеничный хлеб, а централь­ная администрация включает вместо него ржаной. И даже при наличии у индивидов небольшого стремления к накоплению центральная адми­нистрация может установить очень высокие плановые потребности в ин­вестициях. Решающими оказываются исключительно плановые потреб­ности центральной администрации. Если в централизованно управляе­мой экономике центральные планы полностью выполняются, то это оз­начает, что экономический процесс достигает своей цели даже при том условии, что индивидуальные потребности людей удовлетворяются ме­нее полно, чем это можно было бы сделать.

Ограниченность в централизованно управляемой экономике и ограниченность в рыночном хозяйстве — две совершенно различ­ные вещи. Их экономическая суть неодинакова.

2. Различными должны быть также и методы экономического ре­гулирования.

Поскольку в рыночном хозяйстве планы предприятий и домаш­них хозяйств ориентируются на обмен, то отношения обмена, то есть цены, должны быть регулятором экономического процесса. В центра­лизованно управляемой экономике нет самостоятельности планов предприятий и домашних хозяйств. Поэтому там нет обмена, нет рын­ка, нет регулирования посредством цен, причем даже тогда, когда проводятся расчеты цен. Как оказалось, цены могут (см. с. 130) иг­рать только вспомогательную роль. Место обмена занимает распреде­ление сырья, машин и т.п. предприятиям, рабочих мест — рабочим, потребительских товаров — потребителям. Не возникает проблемы касательного того, существует ли индивидуальная тождественность стоимостей, получит ли, например, рабочий R, который трудится на определенном машиностроительном заводе на определенном рабочем месте, в порядке распределения те потребительские товары, которые обладают той же стоимостью, что и его трудовой вклад.

Впрочем, благодаря тому, что «обмен» заменяется «распределением», все организации приобретают иные функции, хотя они и называются по-прежнему, например картели, кооперативы или профсоюзы, которые становятся инструментами регулирования и больше не представляют собой рыночных группировок. Службы занятости также больше не являются посредниками между спросом и предложением, они становят­ся ведомствами централизованного регулирования рабочей силы.

Тот, кто полагает, что в централизованно управляемую экономи­ку можно встроить ценовой механизм регулирования, пытается ре­шить неразрешимую задачу. Либо центральная администрация че­рез распределение направляет рабочую силу и средства производст­ва в места, где они используются, либо многочисленные домашние хозяйства и предприятия через обмен решают проблему экономиче­ского процесса. Затем образуются цены. Тот, кто оставляет процесс регулирования за ценовым механизмом, ликвидирует централизо­ванно управляемую экономику. И, наконец, тот, кто перекладывает регулирование на централизованно управляемую экономику, лиша­ет цены их регулирующей функции.

Анализ показал, сколь велики различия, обусловленные этими фун­даментальными противоречиями: в централизованно управляемой эко­номике накопление, вложение капиталов, распределение, международ­ная торговля и т.д. протекают иначе, чем в рыночном хозяйстве.

3. Централизованно управляемая экономика представляет собой наибольшую концентрацию экономической власти, которая только возможна. Ее антиподом является хозяйственная система с полной конкуренцией на всех рынках, в которой отдельные участники ее располагают не властью, а определенным, очень незначительным влиянием на экономический процесс. Рыночное хозяйство с моно­полиями, частичными монополиями и олигополиями располагается между этими двумя крайностями, в том числе и с точки зрения раз­вертывания экономической власти.

4. Бароне считал (см., например, п. 59 его труда), что в коллекти­вистской экономике под другими названиями появляются те же са­мые экономические категории, такие, как цена, заработная плата, процент, рента, прибыль и накопление1. Правильным оказалось об­ратное. В экономических порядках, в которых доминируют формы регулирования, присущие централизованно управляемой экономике, часто встречаются те же названия, что и в рыночном хозяйстве: цена, процент, накопление и т.д. Но эти слова обозначают совершенно иное. Точно так же весь хозяйственный расчет предприятий и домашних хозяйств приобретает другое значение. Баланс, расчет прибылей и убытков, расчет издержек и даже весь бухгалтерский учет отдельно взятого предприятия, как было уже показано, означают нечто иное.

Они уже не имеют решающего значения для составления играющих первостепенную роль планов, которые обусловливают регулирова­ние повседневного экономического процесса.

5. Экономические порядки, в которые внедряются методы регули­рования, присущие централизованно управляемой экономике, харак­теризуются смещением центра тяжести. Дирижерами выступают уже не потребители или предприниматели, а центральные администра­тивные органы. Поскольку централизованно управляемая экономика не в состоянии определять и учитывать индивидуальные потребности и поскольку она глобально устанавливает потребительский спрос, по­скольку она, кроме того, не располагает точным расчетом издержек и как следствие не ориентирует производственный процесс на потреб­ление и, наконец, поскольку ей, как правило, присуща склонность осуществлять по возможности многочисленные вложения капитала, то есть склонность к отказу от потребления вплоть до установления минимального уровня снабжения, она, если будет позволено употре­бить здесь несколько неточное обозначение, не является «экономи­кой, цель которой удовлетворение потребностей».

Основные принципы регулирования здесь и там совершенно различны.

6. Таким образом, необходима особая теория централизованно управляемой экономики, и одновременно такая теория возможна.

Итак, получен ответ на скептический вопрос, который содер­жится в предварительном замечании. Экономический процесс в цент­рализованно управляемом хозяйстве, день за днем протекающий одно­образно, то есть масштабно, на основе глобальных оценок, управляе­мый производственными распоряжениями, рационированием, прину­дительным привлечением к отбыванию трудовой повинности, развора­чивается в рамках определенной системы данных. На одной стороне — плановые потребности, величину которых устанавливает центральное руководство. Цель — максимальное удовлетворение этих потребностей. Сообразно с этим распоряжаются имеющейся в наличии рабочей силой, землей и другими природными богатствами, запасами, машинами, сырьем и готовой продукцией. Итак, имелся круг определенных дан­ных. Как только будет установлена некая плановая потребность (при­чем, хотя фактически регулярно стремятся к достижению «максимума инвестиций», в качестве цели возможно также и обеспечение «наилуч­шего снабжения товарами» в текущий момент), должно произойти то, о чем говорит теория. Таким образом, оказывается возможным тщательно изучить и эту сторону экономической действительности.

7. Едва только в экономическом порядке начинают доминировать элементы формы централизованно планируемой экономики, все хозяйственные институты также изменяют свой характер.

Кооперативы, профсоюзы, синдикаты, банки, службы занятости и т.п. существуют там и здесь. Наблюдающий поначалу считает, что имеет дело с одними и теми же институтами. На самом деле эти понятия в эко­номическом порядке рыночного типа, например в Германии, до 1914 г. имеют совершенно другое содержание, нежели в экономическом поряд­ке, в котором, как это было в 1939 г., преобладали элементы формы цен­трализованно управляемой экономики. Вновь выясняется, насколько неправильно было бы давать определения до проведения анализа всех обстоятельств. Из этого одновременно вытекает, что экономическая политика также должна видеть все эти институты и иметь дело с ними только в рамках общего порядка и общего решения.

8. Это различие порядка рыночного типа и порядка, присущего централизованно управляемой экономике, выходит за рамки экономи­ческого порядка, иными словами, проявляется в интердепенденции по­рядков, в правовом, общественном и государственном порядках.

Воздействие на правовой порядок двойственно. О воздействии первого рода вспоминают чаще, чем о воздействии второго, хотя по­следнее, возможно, более важно. Постоянно прояв­ляется, прежде всего, как раз то, что определенные правовые положе­ния изменяются вследствие перехода к использованию методов регу­лирования, присущих централизованно управляемой экономике: свобода занятия промыслом и право свободного передвижения и повсе­местного проживания ограничиваются; жилье уже нельзя больше сво­бодно сдавать внаем, оно распределяется жилищным ведомством; за­прещается продавать без карточек определенные потребительские това­ры, такие, как хлеб или мясо; запрещается также заниматься экспортом и импортом без одобрения центральных органов. На свет появляются многочисленные законы и постановления, которые приостанавливают действие прежних положений, отменяют или изменяют их.

Вероятно, более важным является то, что такие правовые инсти­туты, которые формально остаются без изменений, равным образом меняют свои функции. Право собственности, следовательно, боль­ше не предоставляет собственности права в существенных вопросах планировать и действовать самостоятельно. Владелец кожевенной фабрики не может больше свободно распоряжаться запасами кожи и шкур, которые изымаются. Даже использование принадлежащих ему машин зависит от распоряжений плановых органов. Домовла­делец пока еще остается собственником, но право распоряжаться помещениями полностью или почти полностью переходит в руках жилищного ведомства. В дальнейшем выявится, что и право заклю­чать договоры, в том числе и право заключать трудовой договор, с изменением экономического порядка приобретает другую функцию.

Сказанное распространяется и на институт ответственности.

При описании монополии мы уже сталкивались с тем фактом, что меняющиеся формы экономического порядка привели и долж­ны приводить к появлению новых правовых форм и к изменению функции старых правовых форм. Теперь мы видим, что в ходе дальнейшего преобразования экономического порядка в направле­нии к централизованно управляемой экономике вновь происходит эта двойственная трансформация права, а именно изменение право­вых норм и изменение функций постоянных правовых норм.