– Я зол, как чёрт, и не собираюсь этого так оставлять!
Взгляд его остановился на стоящей на земле «Бете».
Ланк и Энни отвели страдающую амнезией женщину назад в укрытие.
– Не волнуйся, – приговаривала Энни. – Инвиды не поранят тебя, я обещаю! Мы не позволим им!
Лицо симагента было горячим и мокрым от слёз.
Рэнд изучал инструкцию по эксплуатации, одновременно настраивая «думающую шапку» и прогревая машину. Он старался не вспоминать, что если бы не несколько часов в «Альфе» под контролем Скотта, он вообще никогда бы не смог включить эту машину.
Заработали, набирая обороты, турбины двигателей, издавая звук глубже и мощнее, чем двигатели «Альфы». Хотя «Бета» была намного менее маневренна, но зато гораздо тяжелее бронирована и значительно мощнее вооружена.
Он обдумывал, как ему получше взлететь, когда тяжелый истребитель пошатнулся и чуть не опрокинулся. В монитор заднего вида он увидел, что приземлившийся Солдат ударил его «локтем». Только укрепленная Роботек-броня «Беты» спасала её. И его.
Ранд судорожно вцепился в РУР и вывернул её назад, мысленно отображая своё желание, считанное рецепторами нейрошлема. Двигатели «Беты» взревели, и Солдата кувырком отбросило назад, протаскивая через обломки и руины, пока он не превратился в катящийся огненный клубок. «Бета» реактивным «прыжком» взмыла в воздух с громом, сотрясшим землю.
Рэнд нервно рассмеялся.
– Круто! Вот что я называю… Э?
Последний уцелевший Скаут нырнул на него, поливая аннигиляционными дисками из обоих наплечных пушек. Он неопытно дёргал свою машину туда-сюда, пытаясь выйти из-под обстрела, задаваясь вопросом, не будет ли это самым коротким полётом в его жизни.
Тут он услышал голос Скотта: «Держись, Рэнд!». Это были самые желанные слова, которые он когда-либо слышал в жизни. Выше и позади быстро приближающегося Инвида Ранд увидел рой боеголовок, выпущенных с «Альфы».
Скаут лихорадочно заметался, но одна из боеголовок всё же настигла его. Коленный сустав одной из чудовищных зигзагообразных ног разлетелся на куски. Резко потеряв тягу, Скаут штопором рухнул в песок, прочертив дымный след по небу, как причудливая комета.
Скотт не стал его добивать, а пристроился к Рэнду, давая ему рекомендации по управлению. Но поздно. «Бета» летела вверх тормашками. Ранд задержал дыхание, переборол импульс зажмуриться и сосредоточился на приземлении.
Он сумел перевернуться на правый борт, но это всё, что он успел сделать. Массивная броня и каркас «Беты» выдержали удар, от которого сложилась бы гармошкой «Альфа» или почти любая другая машина. «Бета» заскользила, пробила насквозь пустой корпус пехотного аэротранспортёра, поехала дальше (пока Рэнд вспоминал молитвы, чего не было с ним уже много лет) и вломилась в корпус танкера. Там она, наконец, остановилась, застряв в тёмном трюме среди хитросплетения кабелей, трубопроводов и конструкционных элементов, освещаемая пыльными скупыми лучами солнечного света, которые проникали через пробоины корпуса. «Бета» повисла передком вниз, слегка помятая, но целая.
Рэнд лежал подбородком на приборной панели, сложившись вдвое, уткнувшись носом в обзорный экран, Инструкция по эксплуатации лежала двускатной крышей на его голове.
Отличное приземление. В смысле, что я смогу выйти отсюда сам. Или, по крайней мере, выползти.
Вытаскивание «Беты» и воскрешение других «Альф» заняло большую часть оставшегося дня. Отряд хотел остаться здесь подольше, чтобы собрать всё полезное, что возможно было подобрать на поле боя, но не смели: неизвестно было, когда Инвиды вернуться и с какими силами. Они собрали все запасные части, боеприпасы, Протокультуру и припасы, какие смогли к тому времени найти, и подготовились уезжать.
– Отличный бой, – похвалил всех Скотт, выдерживая их пристальные взгляды. Но в его глазах появилось то, чего там не было раньше: понимание, что люди имели свои пределы, и что те пределы не распространялись так далеко, как он раньше считал.
Вокруг них стояли кругом «Альфы», их носы почти касались земли. Расположенная более низко кабина «Беты» открыла донную часть, раскрывшись, как челюсть, опустив до уровня поверхности кресло пилота. Грузовик Ланка был загружен под завязку. Отряд смотрел и слушал Скотта.
– Но в итоге у нас всё равно маловато Протокультуры, – продолжал он, – и мы не можем позволить себе ввязаться в ещё одну драку с Инвидами. Во всяком случае, не теперь, пока мы не пополним её запасов. Помните об этом. Рэнд, как ты думаешь, сможешь ты летать на этой штуке, не убив никого из нас?
Скотт указал на белую с оливково-серым окрасом «Альфу». Рэнд почесал щёку около одного из многочисленных пластырей:
– Если не придётся поворачивать вправо или влево, – допустил он.
– Импровизируй. Лансер – за тобой «Бета». Рук, другая «Альфа», ладно?
Это был «ТрансТек» с красно-белым окрасом. Рук ухмыльнулась голодной кошачьей улыбкой:
– Я о ней позабочусь.
Они разошлись по своим новым машинам. Энни и Ланк усадили Ариель в грузовик.
Истребители разогревали турбины, Ланк завёл двигатель. Отряд отравился в путь.
На отдаленном выступе скалы возвышалась одинокая фигура. Помятый и обгорелый Скаут без ноги, опираясь на клешню, стоял и передавал всё, что видел, в Рефлекторный Центр. И Регис.
Ветер развевал алые волосы симагента, сидящей рядом с Энни.
– ИЗОБРАЖЕНИЕ ОТЛИЧНОЕ, – похвалил голос Регис искалеченного Скаута. – ПРОДОЛЖАТЬ НАБЛЮДЕНИЕ.
Опускание гор вокруг Ямы Происхождения и опасность от возросшей активности патрулей Инвидов после событий в «точке рандеву» заставило Скотта осторожничать. В течение нескольких последующих дней продвижение шло крайне медленно. Дороги и мосты оказались разрушены, а горные перевалы стали непроходимыми из-за землетрясений и прошедших лавин.
Снова и снова «ТрансТеки» были вынуждены перебрасывать по воздуху грузовик и его груз, пока запасы Протокультуры не приблизились к критическим. Дальняя воздушная разведка была невозможна: патрули Инвидов летали слишком густо. Наконец отряд достиг горного туннеля, который навсегда запечатало сотрясение земли.
Поскольку запасы энергии «ТрансТеков» были почти исчерпаны, им ничего не оставалось, кроме как искать проход. Поблизости лежал маленький городок, и члены команды приняли решение навести справки в нём.
Но сначала они должны были убедиться, что самолеты будут в безопасности. Они завели истребители в сохранившуюся часть туннеля как можно дальше от входа, потом облачились в броню «Циклонов». Используя силу «Боевой Брони», они возвели стену из валунов, чтобы заблокировать туннель с самолётами внутри.
Это было необычное зрелище, когда металлически поблескивающие гиганты ростом в два с половиной метра поднимали камни с себя размером, а более мелкие перебрасывали, как баскетбольные мячи. После того, как «ангар» был должным образом замурован, команда сняла свои бронекостюмы, чтобы не привлекать внимания возможных патрулей Инвидов или Сочувствующих. И отправились в город.
Одной вещью, которую команда не предусмотрела, была тёплая одежда. Они не рассчитывали на то, что зайдут так высоко в горы. «Циклоны» ехали вперёди, БТР Ланка замыкал тыл.
– Ч-ч-чёрт, холодно-то как! – У Рэнда стучали зубы. – Я замёрз, как пингвиний хвост!
– Тем более нам лишняя причина выйти отсюда перед зимним сезоном, – бросил Скотт в ответ.
Город лежал в долине при слиянии нескольких горных подножий и речушек, изобилующих бродами. Две других дороги из низин заканчивались в нём, укрепляя предположение Лансера, что когда-то это был перевалочный пункт.
Спустившись в долину, они сразу почувствовали перемену в климате. Сам город, называвшийся Дегуэлло, если верить намалёванной от руки посеревшей от непогоды табличке с указателем, прибитой к дереву у обочины дороги в его предместьях, был более богат, чем ожидал Рэнд. Очевидно, он использовал какие-то сторонние ресурсы. Секретный довоенный склад? Его инстинкт Старателя зашевелился.
Город напоминал те поселения, которые были хорошо знакомы Рэнду и остальным, тип, который Скотт уже узнавал издали. Серая штукатурка, черепитчатые крыши, окна со ставнями из сваренных железных листов… Давно брошенные попытки замаскировать признаки упадка. Растрескавшийся асфальт, канализационные канавы, большей частью забитые. Однако, как бы то ни было, под изодранными тентами рыночных лотков лежало немного фруктов, овощей и мяса. Дегуэлло был более обеспечен, чем большинство других поселений, которые выдела команда.
Похоже, здесь можно было рассчитывать даже на медицинское обслуживание, пусть и несложное. Большая часть одежды местных жителей была потёртая и много раз чиненая. Это был типичный пост-Инвидский городишко, где практически ничего не выбрасывалось. Всё, что можно было починить, чинилось, что нельзя – переделывалось для других нужд, с одних машин снимались части для ремонта других, или для обмена на что-нибудь. Время общества потребления «попользовался-выбросил» осталось только раздражающей памятью.
Однако рядом с захудалыми типами находились активные, не опустившиеся люди, старающиеся объединять свои усилия для создания нормальных человеческих условий жизни. Горожане с безразличным интересом провожали глазами «Циклоны» гостей города. Рук по устоявшейся привычке отмечала оружие, которое она видела: дубинки, ножи, цепи… Обычное огнестрельное оружие: старые армейские и охотничьи стволы, несколько полицейских образцов и ещё какие-то самопалы. Она не увидела никакого энергетического оружия, что означало, что команда будет иметь огромное преимущество, если вдруг у них возникнут неприятности
«Давайте будем надеяться, что у нас не будет никаких неприятностей », – думала она. – «Местные выглядят так, как будто повидали их уже достаточно ».
Точно так же, как все остальные на Земле.
Когда группа въехала на главную площадь города, человек, сидящий на скамье, пошевелился и опустил пластиковый стакан с напитком, поправил потёртые тёмные очки и уставился на них. Безобразный платок, повязанный вокруг его головы, и густая чёрная борода придавали ему вид пирата из старых фильмов. Он носил коричневые сандалии, поношенные штаны цвета хаки и грязную камуфлированную рубашку из той же самой ткани, что его платок.
Скотт слез с мотоцикла первым. По плану они должны были осмотреть город и выяснить местное состояние дел. Они без лишних волнений запарковали «Циклоны» и БТР: в этом послевоенном мире опасались любого незнакомца, который владел подобным транспортным средством, и их безпечность будет самый красноречивым доказательством, что будет мудро не подходить к блестящим машинам.
Энни предложила пройтись по рынку. Скотт собирался одобрить её предложение – это, как самое естественное действие, был неплохой способ сбить с толку любых стукачей – когда к ним подошёл человек, наблюдавший за ними.
– Ну, здоровеньки, народ. – Он держался на благоразумном расстоянии от незнакомых людей. Однако Скотт всё же учуял вонь немытого тела и рта с чёрно-жёлтыми остатками зубов.
Дни косметической стоматологии и постоянного внушения правил личной гигиены ушли в прошлое, и побитое Человечество демонстрировало следствие этого. Людей можно было разделить на тех, кто ещё старался сохранить приличия, с самодельным мылом и зубными щетками из свиной щетины, и тех, кто просто вернулся к «средневековому» образу жизни и махнул на себя рукой.
– Мозгуете, как проехать далее? – спросил «пират». Ланк, наблюдая за картиной, задавался вопросом, будет ли Скотт пытаться убеждать местных, что группа приехала сюда на пикник или пособирать гербарий. – Горы кишат Инвидами, знаете ли, – Скотт и Рэнд смотрели на него, ничего не говоря. – Да, там Инвидская крепость, прямо посерёдке. Там даже крыса не проскочит. Но есть карта, там обозначен тайный проход. И это будет стоить вам всего…
Он вытащил древний карманный калькулятор. Это была модель на солнечных батарейках, повсеместно распространённый и дешёвый рабочий инструмент перед Вторжением, но очень дорогой сейчас, когда простые батарейки было почти невозможно было найти.
Он покосился на их «Циклоны», шлёпая по кнопкам. Калькулятор пискнул по окончании подсчётов, и он показал им экранчик: – Всего то!
Скотт отшатнулся от числа, обозначавшего сумму в золоте.
– У нас нет таких денег!
«Пират» ещё раз глянул на мотоциклы:
– Ну, в этом городе есть люди, кто меняет и барыжит. Они эти причудливые машины…
– Забудь о них, – отрезал категорически Рэнд.
Мужик собирался заспорить, но осёкся, увидев глаза Старателя.
– Как знаешь, дружок, как знаешь. Но все самые навороченные железяки не помогут тебе, если ты застрянешь здесь. И я скажу тебе кое-то: там, за горами, тебя ждёт рай.
Он повернулся, чтобы уйти:
– Посмотри вокруг. Глянь, не читаю ли я тебе Евангелие. Если передумаете, вы можете найти меня здесь, большую часть времени.
– Без карты мы никогда не пройдём через горы! Мы застряли здесь! – Энни готова была расплакаться.
– Рукой подать до Инвидов… – задумчиво перефразировал Скотт. – Рэнд, тебе не надо было так быстро отказываться от сделки.
– Вам повезло, товарищ лейтенант, что в Вашем подчинении оказался Старатель. – Рэнд сделал кислое лицо. – Как ты думаешь, имея такую ценную карту, стал бы ты зависать здесь?
– Рэнд прав, – добавила Рук. – Да, может, есть какая-то карта, но только не у этой зловонной свиньи. Иначе бы он не старался побыстрее обтяпать сделку, прежде чем какой-нибудь другой проходимец смог бы пообщаться с нами.
– Довольно большая вероятность, что это милое маленькое поселение просто кишит жульём. – Рэнд почесал затылок. – Я думаю, что наилучшим вариантом будет разделиться и осмотреться, и сделать свои выводы. Потом сравним.
Скотт согласно кивнул:
– Да. Всем соблюдать осторожность. Все взяли оружие? Ланк, останься здесь и охраняй машины. Энни, не отходи от Ланка, поняла?
– Я слышал кое-что об этом месте, – сказал Лансер, снимая рюкзак с «Циклона». – Я хочу проверить, но это мне надо будет сделать одному.
Скоро команда отправилась в различных направлениях, надеясь, что Дегуэлло даст им маленькую надежду на выживание.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Мама не удивлялась, как пошли дела. Я думаю, что она нашла мрачную иронию в факте, что один процент всё же оказался решающим.
Мария Бартли-Рэнд. «Цветок Жизни: путешествие в Протокультуру».
Ланк с головой ушёл в изучение разнообразных машин, выставленных на витрине ближнего магазинчика. Это была отличная возможность изучить некоторые сохранившиеся экземпляры довоенной техники. Энни терпела, сколько могла, а затем, когда он заполз под собственный БТР, она убежала, чтобы изучить Дегуэлло для себя.
Она была удивлена, сколько продовольствия и других товаров из низин оказалось в продаже в этой горной заставе. Здесь что, изумрудную шахту отрыли, или ещё что-то?
То, что люди, живущие в Дегуэлло, представляли собой весьма разношёрстную компанию, удивления не вызывало. Первые две войны Роботек и нашествие Инвидов уничтожили прежние границы. И то, что команда территориально находилась там, где когда-то была Южная Америка, в самом деле значило немного. Всё прежние нации давно исчезли как целое, все культуры смешались в одну кучу, хоть не всегда уживались мирно. Каждый боролся за выживание.
Но Энни заметила кое-что интересное и странное. Как будто местные ждали чего-то. Она видела, как люди перешёптывались в тавернах и аллеях, убивали время за беседами на площади. Энни также заметила, что люди продавали или меняли личное имущество на золото или драгоценные камни – очевидно, единственную валюту, которая здесь была в ходу.
В некоторой степени это напомнило ей старый романтичный кинофильм, один из её любимых, но в Дегуэлло не было кафе «У Рика»[23], и хотя она гордилась некоторой похожестью на молодую Ингрид Бергман[24], Ланк и остальные постоянно зубоскалили.
Однако, было хорошо помечтать. Её мечты были единственными вещами, которые у неё ещё оставались...
Она шаркнула кедами по кучке мусора, лежащего на изъеденном булыжнике переулка, зная, что множество глаз смотрит на неё. Ё-моё! Я была во многих унылых местах, но этот даст фору им всем. Просто зоопарк неудачников!
Так она размышляла, разглядывая кашляющего (судя по всему, туберкулёзного) доходягу, волочащегося нога за ногу, с замотанным тряпкой ртом. Она так отвлеклась, что столкнулась с кем-то.
– Ты, мля, мелкий засранец, чево не зыришь, куда прёшь?
Этот был определенно «плохим мальчиком». Тощий как змея парень с крысиным лицом, в тёмном засаленном десантном комбинезоне, порванном на худом животе. На его щеке была татуировка в виде скорпиона. Он носил пояс из массивной цепи и синюю кепку Армии Южного Креста, вокруг его тонкого левого бицепса был повязан красный платок. У него были «росомаховские» бакенбарды, на боку в самодельной кобуре торчал обрез двуствольного охотничьего ружья 12-го калибра (как она видела, популярное оружие в Дегуэлло), а на костяшках полупальцевых чёрных кожаных перчаток были нашиты рыболовные крючки.
В ней вновь всплыли её уличные инстинкты, и она поняла, что она так долго путешествовала в волшебной компании Роботек-героев, что забыла, насколько безпомощной она была в одиночку.
«Ёпт», – только и успела подумать Энни. Ей сильно повезло, что он просто положил руку ей на кепку и отпихнул в сторону. Взмахнув руками, она сделала несколько спотыкающихся шагов назад, но чьи-то быстрые руки поймали её, спасая от приземления в грязь.
– Ты должен быть осторожнее, мальчик. – Она подняла глаза вверх на чисто выбритого, красивого молодого человека, по лицу лет восемнадцати или около того. У него были большие синие глаза, волнистые тёмные волосы и ослепительная улыбка.
Она, извиваясь, вырывалась из его рук:
– Я не мальчик! Ты слепой? Я женщина!
Он отпустил её, удивлённый и явно расстроенный её бурной реакцией.
– Мне ужасно жаль! Простите, пожалуйста. Гм, гм… Меня Эдди зовут.
Она присмотрелась к нему более внимательно. Он похож… дайте посмотрим… Ну конечно! Джеймс Дин [25]! Только более красивый! В потрясающей белой футболке и кожаной куртке!
Она, растаяв, раскланялась перед ним.
– Обалдеть! Я… Я хочу сказать… А я – Энни! Эдди – моё любимое имя! Вы можете называть меня Мяткой!
Она рассеянно вспомнила, что она, вообще-то, должна была разведать обстановку:
– Гм, а Вы, случаем, не в этих горах живёте?
Он рассмеялся, она вздохнула.
– Нет, Энни. Только Инвиды живут там. Но за горами – Рай.
Глаза Энни стали по размерами с фары грузовика.
– Вы хотите сказать, все эти слухи правда?
Он кивнул в сторону далёких гор. Она подумала, что он так же красив, как фигурка-украшение на капоте.
– Рай – город, который был построен старым Объединенным Мировым Правительством и Армией Южного Креста, с таким расчётом, если произойдёт вторжение или катаклизм, Человечество сможет выжить. Своего рода Нью-Макросс, если ты понимаешь, о чём я. Рай – как Земля, какой она была перед Инвидами, или Мастерами Роботек, или Зентрейди! Люди свободны там, и в безопасности.
Энни почувствовала слабость. Место, где люди свободны, счастливы, в безопасности! Но что говорит сейчас Эдди?
– …место для меня. Нам потребуется много времени, но мы дойдём туда с семьёй. Хотел бы я, чтобы весь мир был похож на тот Рай.
Энни бросилась ему на шею, повиснув и болтая ногами в воздухе.
– О, Эдди! Это так прекрасно! Я люблю Вас! Пожалуйста, возьмите меня с собой! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!!!
Особняк мэра Дегуэлло был размерами с маленький дворец. Здание пришло в чрезвычайно плохое состояние за время бурь 20-го – 21-го века, начиная с лишений Всеобщей Гражданской Войны и продолжая Первой и Второй Войнами Роботек. Но теперь наблюдались признаки возвращения к жизни. Прекрасный бассейн и ухоженный сад восстановили большую часть его славы. Особняк сиял свежей краской и элегантностью.
Мэр, сын предыдущего мэра и потомок многих других до него, сидел в танцзале, держа руку красивой женщины, которая в свою очередь владела его сердцем. Дональд Максвелл, столь искусный в управлении и подчинении других, лавировании по ненадёжным политическим водам Дегуэлло и послевоенного мира, думал, что в этом заключалась космическая симметрия: у каждого была своя Ахиллесова пята. Его же пятой стала любовь.
Под люстрами бального зала, сверкающими, как бриллианты, даже при дневном освещении, под картинами предков размером с дверь, он сидел в кресле времён Луи XIV рядом с ней. Его бальный зал был самым роскошным и знаменитым на сотни километров в округе. Теперь же, тем не менее, его обстановка была более чем странной, какой не могли даже представить первоначальные архитекторы.
– … Но мы должны поговорить о нашей свадьбе, Карла, – убеждал он собеседницу. – Прошло так много времени с нашего последнего разговора. Вы утомились моим признанием? Тогда подумайте, что Вы получите, если Вы выйдите замуж за меня! Я всегда давал Вам всё, что Вы желали. Но того же я жду от Вас! И когда Вы станете моей женой, моей единственной мыслью будет сделать Вас счастливой!
Североевропейская родословная Максвелла была очевидна в его белокурых волосах, белой коже и нордических чертах лица. На нём был тщательно пошитый классический европейский костюм, который только подчёркивал его внешность.
Карла была тоже белокожей, стройной и гибкой, с каштановыми волосами и ангельским лицом, с печальной мудростью в лиственно-зелёных глазах. Она, казалась, готова была ответить, но заколебалась.
Тихо вошёл слуга и сказал:
– Прошу прощения, сэр, но ожидаемое Вами лицо прибыло.
Ладонь Максвелла на руке Карлы немного расслабилась. Не оборачиваясь, он скомандовал: «Просите». Слуга поклонился и вышел. Карле же он шепнул:
– Пожалуйста! Вы так нужны мне!
Она укрепилась:
– Почему? Дональд, почему Вы так настаиваете владеть мной? Почему Вы не можете просто принять то, что я хочу Вам дать?
Он поднялся, услышав, как дверь снова открылась, выпустив её руку.
– Поскольку Вы можете быть намного большей, чем сейчас, – шепнул он снова, уже более резко.
Потом он повернулся лицом к посетительнице, щёлкнув каблуками прекрасных ботинок ручной работы по полированному полу зала.
– Ах! Знаменитая мисс Жёлтая Танцовщица! Вы делаете нам честь! Пожалуйста, входите. Я – Дональд Максвелл, мэр Дегуэлло. Очень рад познакомиться с Вами!
– Вы так любезны, – ответила Жёлтая Танцовщица мелодичным и мягким голосом, застенчиво опустив подбородок. Она недоумённо глядела в глубину зала, хлопая густыми ресницами.
Там стояло три самолёта-истребителя времён Всеобщей Гражданской Войны: красный самолёт вертикального взлета и посадки «Вампир», «Вандал», всепогодный истребитель-бомбардировщик с игловидным носом, и перехватчик «Пилигрим», носящие примечательные знаки отличия 84-й авианосной эскадрильи США – «Весёлого Роджера».
Максвелл поймал её взгляд, ожидая такой реакции.
– Я вижу, Вам интересны мои старые реликвии? Владеть ими – несколько расточительно, конечно, но здесь вопрос гордости семейства.
Никто не мог остаться безразличным при виде самолётов. Максвелл испытывал подлинное чувственное удовольствие от высоко поднятых в удивлении дугообразных бровей знаменитой Жёлтой Танцовщицы.
– Господин мэр, а эти самолёты ещё могут летать?
Он упивался тщеславным впечатлением, которое производила его коллекция.
– Они не летали уже много-много лет, но, конечно, могут, или зачем бы мне их держать?
Он с лёгким поклоном протянул руку, приглашая пройти к машинам. Желтая Танцовщица заворожено ходила между блестящими, хищно-обтекаемыми небесными охотниками, пока он продолжал объяснять:
– Сам я не авиатор, как видите. Их автопилоты были оборудованы элементами искусственного интеллекта, чтобы они могли самостоятельно летать и вести боевые действия. Это было новейшее достижение человеческой инженерии прежде, чем Роботехнология изменила её навсегда.
Они проходили мимо открытых створок шасси, зафиксированных в боевом положении крыльев. Желтая Танцовщица отметила про себя, что оружейные пилоны и блоки были загружены боеприпасами, которые отнюдь не выглядели макетами, и что самолеты имели вид полностью готовых к полёту.
– Да, они могут совершить самостоятельный боевой вылет, – говорил тем временем Максвелл. – Они были ценным имуществом моего отца, и они дороги мне, потому что он был дорог для меня. Они – всё, что у меня осталось после него.
Максвелл и Танцовщица остановились у пары мягких кресел под высокими окнами, на некотором расстоянии от Карлы. Максвелл решил не тратить время на светские разговоры:
– Пожалуйста, присядьте. В Вашей записке говорится, что Вы ищете работу?
Желтая Танцовщица кивнула, лавандовый локон упал на её щёку:
– Да, и я слышала, что Вы – владелец потрясающего ночного клуба здесь, в городе, правильно?
Максвелл кивнул, поедая её глазами. Лансер слышал от информаторов Сопротивления, что Максвелл коллекционировал видео- и звукозаписи концертов и студийных песен Жёлтой Танцовщицы. Вообще же мэр давно и настойчиво приглашал знаменитую певицу в свои горные владения.
– Да, я его владелец. И если великолепная Жёлтая Танцовщица сможет там выступить, то это доставит огромное удовольствие моим гражданам и улучшит благосостояние города – ну и моё собственное, конечно.
Жёлтая Танцовщица понимающе хмыкнула. Карла, сидевшая тихо и незаметно, вдруг вышла из своего состояния грустной мечтательности и подняла голову, взглянув туда, где сидели Танцовщица и Максвелл. «Я буду польщена, мэр Максвелл», – ответила Жёлтая Танцовщица. Дыхание Карлы перехватило, и она опёрлась рукой на подлокотник кресла, внезапно почувствовав слабость.
Не может быть! Но… Но я должна убедиться! – Она заставила себя подняться.
– Зажигательное выступление Жёлтой Танцовщицы поднимет настроение людей, – говорил мэр. – Конечно, заодно это поможет в моей кампании по переизбранию. – Хотя, глядя на Максвелла, нельзя было сказать, что он вообще рассматривал возможность неизбрания.
Жёлтая Танцовщица смотрела с дружелюбием, готовая поблагодарить мэра, когда он закончит говорить. Внезапно на прекрасном гермафродитном лице цвета слоновой кости отразилось удивление.
Карла, не отрываясь, глядела на Жёлтую Танцовщицу. Лансер!
Максвелл не заметил выражения лица Танцовщицы, потому что в этот момент он подошёл к Карле и взял её за руку. Он представил её и добавил:
– У меня замечательная идея! Мы будем очень признательны Вам, сударыня, если Вы пообещаете спеть балладу в честь нашей свадьбы! А я назначу дату на завтрашний полдень. Как вы?
Танцовщица вполуха слушала слова мэра. Как и Карла, Жёлтая Танцовщица чувствовала, как будто закатное Солнце залило весь зал золотом, перемещая их в другое время и место…
Клуб «Инк»[26] Максвелла был самым замечательным клубом в регионе, но от него в то же время веяло грустью, как от эха величия былой эры, а не воскрешения её.
Карла сидела, наблюдая, как Жёлтая Танцовщица выходит на сцену и посвящает первую песню невесте и жениху. Жених опять где-то задерживался по своим безконечным делам, и невеста чуть не плакала.
Свадьба, на которую было приглашено всего несколько местных знакомых и деловых партнёров Дональда, состоялась в полдень в особняке Максвеллов и прошла очень тоскливо. Карла отказалась надеть расфуфыренный свадебный наряд, остановив выбор на скромном синем платье. Она двигалась словно зомби, едва понимая, что делает, зная только, что Лансер появился не ради неё.
Она-то думала, что он будет искать её и спасёт от свадьбы. И затем она поняла, что по каким-то причинам этого не произойдёт.
Но теперь, сидя в одиночестве за своим столом в клубе «Инк», она следила за каждым движением Жёлтой Танцовщицы. Она не могла ошибиться! Лансер наверняка вернулся за ней!
Танцовщица одела одно из самых элегантных своих нарядов: женский вариант костюма «ведущий кабаре», дополненный жилеткой, широким поясом, шляпой «дерби», и короткими гетрами. Прямо как Марлен Дитрих [27].
Как она и обещала, песня, посвящённая мэру и госпоже Максвелл, была одной из старых романтических песен Минмей. Очаровательная певица начала песню под фонограмму музыки, поскольку местный оркестр не мог играть музыку на её уровне исполнения.
«Как могло всё дойти до такого?» – спрашивала про себя Карла, глядя в бокал с шампанским, как будто там плавал ответ.
Она вернулась в воспоминаниях к временам, когда Инвиды только-только захватили Землю и разрушили остатки Человеческой цивилизации.
Остатки Армии Южного Креста повсеместно вступали в сражения, даже без протокультурного оружия нанося врагам чувствительные потери. Разбитые части отходили, перегруппировались и снова вступали в бой вопреки элементарному здравомыслию, и уничтожались подчистую превосходящим количественно и качественно врагом. Основные боевые действия закончились за несколько часов, мелкие стычки с уцелевшими подразделениями продолжались ещё в течение пары недель. Люди ничего не могли противопоставить энергетическому оружию захватчиков, и Инвиды истребили более восьмидесяти процентов Человечества.