— Подойди. Помоги-ка подняться.
Эгон протягивает к Майну свою немощную руку, тот берёт её и аккуратно тянет на себя, придерживая больного за плечо. Каждую косточку можно прощупать. Эгон морщится, с большим усилием принимая сидячее положение, и сразу же приваливается спиной и затылком к стене, чтобы вновь не упасть на подушку.
— Всё, я устал. Подай сигаретку и пепельницу с подоконника. Себе тоже возьми. Минут через десять я попрошу тебя заварить мне кофейку, не хочу, чтобы Матиль приходила. Опять будет смотреть на меня своими грустными глазками и притворяться сочувствующей.
— Почему притворяться? Мне не кажется, что…
— Мне виднее, поверь. Она та ещё лицемерка, даже себя может убедить в своём вранье. Для неё нет ничего важнее образа недооценённой добродетельницы, которая всегда заботится только о других и никогда о себе. Чушь всё это кошачья. На самом деле все её мысли заняты исключительно любимым папулей.
Эгон закуривает от поднесённой Клаэсом спички и щурится от удовольствия. Огонь Майн задувает, оставив свою сигарету не тронутой. Он бессознательно вертит её меж пальцев, будто забыв о назначении этой вещи. Курить расхотелось, он взял её только потому, что Эгон велел.
— Ну, что ж, теперь, когда ты увидел и познал чуть больше – мне будет проще вести с тобой беседу. Задания не всегда одинаковые, они редко повторяются. Их придумывают на базе. Иногда велят предсказывать погоду на неделю вперёд. Могут показывать фотки людей и заставлять искать их по территории всего земного шара. Разумеется, для эксперимента выбирают только тех, чьё местонахождение точно известно. Несколько раз Ронни приносил в лабораторию разных зверьков, кроликов в клетках, например, задача заключалась в нанесении силой мысли максимального вреда другому живому существу вплоть до умерщвления. Никто из нас так ни одного и не убил, сил не хватало. Лично мне удавалось доводить зверюгу только до паралича, или эпилептического припадка. Пострадавших потом добивают вручную…
Клаэс решает для себя, что если ему прикажут убить хотя бы крысу, то он откажется, и пусть бьют током сколько угодно. Ни одно создание никогда не лишится жизни по его воле.
— А вот на базе содержат ребят, которые на огромных расстояниях могут не только манипулировать, но убивать. И не только животных, ну ты понимаешь. Образцы иногда умирают вместе со своими жертвами в ходе испытания, считанные единицы выживают, так выявляют самых сильных. Думаю, наш убийца вполне мог бы казнить людей одного за другим по щелчку пальцев, но предпочитает обыгрывать каждую смерть с индивидуальным подходом. То, что мы переживаем раз в неделю – для заключённых базы является неотъемлемой частью ежедневного быта. Обручи на их головах находятся постоянно, их никогда не снимают, чтобы исключить вероятность дистанционного неконтролируемого общения между соседями по камерам. Даже когда заключённых купают – обручи остаются на месте. Волосы всем сбривают налысо, так что не возникает нужды мыть их или расчёсывать. Можешь ли ты себе представить такое? Каждая твоя мысль, каждое движение находится под пристальным наблюдением нескольких десятков посторонних человек. Одна из стен камеры полностью прозрачная со стороны наблюдателей, сами заключённые их не видят, только чувствуют. Кормят по расписанию. Тем, кто от еды отказывается, принудительно вводят питательные вещества внутривенно, чтобы поддерживать функционирование организма. Подъём и отбой тоже нормированный. Сон необходим точно так же, как пища, потому нежелающие засыпать в положенное время получают снотворное. В промежутках заключённые проходят разные тесты в зависимости от персональных способностей. На улицу не выпускают даже за примерное поведение… Это ведь вроде как и не жизнь, правда?
— Откуда ты всё это знаешь?
— Из памяти папули. У меня, знаешь ли, было достаточно времени, чтобы основательно в ней покопаться. Раньше лучше получалось. Я становлюсь слабее с каждым днём после того инцидента с журналистом… И это меня не огорчает, правда-правда. Вот бы всё могло совсем исчезнуть, как у Матиль, но в ней изначально почти ничего не было, только мизерная крупица, которая впоследствии рассеялась. Из меня же продолжат выжимать все соки до последней капельки, пока я не умру. Образцы вообще крайне редко доживают до старости, применение способностей в буквальном смысле убивает нас, просто кого-то, вроде меня, гораздо быстрее, чем остальных… Ого, ну наконец-то я вижу в тебе сочувствие, дождался, какая радость. Ладно, я шучу, славный ты парень, Клаэс. Умеешь хранить секреты? Если мне повезёт встретиться с нашим убийцей, и он предложит мне выбирать – я встану на его сторону.