– Ты уверен?
– Да.
– Прекрасно. Сейчас отправляйся в Джунипер, – распорядился Уэлдон, – и возвращайся после того, как стемнеет. И поменьше шума. Сделаешь?
– Собираешься исследовать труп?
– Ага.
– Погоди, Лью. Ты что, намерен вскрыть могилу?
– Именно это я и собираюсь сделать.
– Рискованное предприятие, – предупредил Уилбур.
– Послушай, если это рискованно для тебя, то для меня в десять раз опаснее!
– Это правда, – согласился врач.
– Так ты приедешь?
– Ни в чем не могу тебе отказать, Лью. Но я бы хотел спросить…
– Не спрашивай ни о чем!
– Ладно.
– Жду тебя примерно через час после захода солнца. Нет, давай лучше встретимся в одиннадцать часов.
Бенджамен Уилбур вздохнул.
– Друзья дороговато обходятся, – процедил сквозь зубы. – До встречи!
Он тут же пустил коня вскачь, направляясь в Джунипер, а Уэлдон наблюдал за тем, как всадник исчезает из виду. В последний момент готов был его вернуть, подумав, что склонил приятеля к действиям, которые им обоим могут стоить головы. Однако, щелкнув пальцами, решительно отвернулся. Он был на взводе.
Мысль о том, что же, в конце концов, увидел Уилбур, не оставляла его в покое. Побеседовал с Элен О'Маллок всего тридцать минут, а все‑таки что‑то выяснил! Что же это такое, о чем профессиональная этика врача запрещает даже упоминать?
Глава 19
ИХ ОПЕРЕДИЛИ!
Когда позже приехал доктор Уоттс, Уэлдон сразу же рассказал ему о визите своего друга Уилбура. Старый джентльмен выслушал его внимательно.
– Бог не простит мне, если я не сделаю для Элен все, что только возможно! – отреагировал он. – Пошлите еще раз за этим доктором!
Но юноша нашел предлог увильнуть:
– Вряд ли мне удастся его снова заполучить…
|
|
– Он видел Элен, пока был здесь? – поинтересовался Уоттс.
– Видел, всего несколько минут.
– И осматривал ее?
– Нет. Просто посидел и поболтал с ней.
– Посидел и поболтал! – сердито проворчал Уоттс. – Сидел себе и болтал! Он что же, ни в чем не разобрался? Не высказал никаких предположений? Скажите, Уэлдон, этот ваш приятель – действительно хороший врач?
– Замечательный, – убежденно произнес тот.
– Однако ничего не решил, не пришел ни к какому заключению. Даже не осмотрел ее, – бормотал Генри Уоттс как бы про себя. – Хм!
Доктор сокрушенно кивал, изумляясь такому странному поведению гостя. Его реакция лишь усугубила замешательство Уэлдона, который уже с трудом сдерживался, но благоразумно хранил молчание. В Элен О'Маллок было что‑то необычное, сразу же подмеченное опытным взглядом врача. Причем такое, что и непрофессионал мог бы заметить. Ведь не случайно же Уилбур спросил: «А ты не знаешь?»
Что бы это могло быть? Он напряженно думал, сосредоточившись на этой проблеме. Уоттс пошел проведать пациентку, и Уэлдон проводил его до двери в комнату Элен О'Маллок. Он видел, как девушка поприветствовала Генри Уоттса, услышал, как серьезно спросила его, считает ли он разумным и полезным, если ее осмотрит другой врач,
– Обязательно! Непременно! – воскликнул Генри Уоттс. – Если только наш друг еще раз добьется его приезда. Ах, моя дорогая, вам следовало бы разрешить ему осмотреть вас даже в мое отсутствие! Ведь две головы лучше, чем одна, не так ли? Иногда можно найти и более короткий путь, чтобы помочь человеку скорее выздороветь.
|
|
Ему было достаточно. Уэлдон вернулся в библиотеку подремать на стуле. У него камень с души свалился, когда он обнаружил, что Уоттс не такой уж ограниченный и нетерпимый, чтобы отказываться от помощи другого врача.
И все‑таки что же так сильно поразило Уилбура? Эта мысль не давала покоя. Без сомнения, Бен оценил красоту девушки. От его внимания не укрылись ее кротость, страдальческий вид, печальное лицо. Но было и еще что‑то явное, бросающееся в глаза. Ведь Уилбур даже не поверил тому, что его приятель ничего не заметил. Уэлдон твердо решил: если Бен вечером приедет, он прижмет его как следует и непременно выяснит значение его странного замечания и еще более странного поведения.
Но когда они встретились, мысли Уэлдона оказались заняты совершенно другим. Задолго до назначенного времени он вышел встретить приятеля и стал нетерпеливо расхаживать перед домом. Слабый шорох сосновых игл заставил его остановиться и замереть на месте.
Под деревьями во мраке угадывались очертания высокой фигуры Уилбура. Он спокойно взглянул на парня, когда тот к нему подошел.
– Какие у вас здесь чудесные ночи! – прошептал Бенджамен. – Прекрасные ночи для влюбленного мужчины!
– О поэзии поговорим позже, – перебил Уэлдон. – Все необходимое у тебя с собой?
– Думаю, да. – Уилбур показал ему чемоданчик с инструментами. – Мне понадобится свет, Лью.
– У меня мощный фонарь. Обеспечит свет в течение часа.
– Этого вполне достаточно. Ты готов?
– Разумеется!
Они вместе поднялись на холм и направились к смутно белеющим колоннам гробницы генерала. У входа Уэлдон остановился и стал возиться с замком, пользуясь длинными, странной формы ключами.
|
|
– Насколько велик риск, что нас застукают за этой игрой, старина? – весело полюбопытствовал доктор.
– Три против двух, что нас поймают.
Уилбур присвистнул:
– Веселенькое дельце! Однако как устроена эта могила?
– Я выведал сегодня у кухарки. Сверху лежит каменная плита. Под ней находится простой сосновый гроб в гранитном обрамлении, а внутри – тело в свинцовой оболочке.
– А как крепится верхняя крышка? Есть какие‑нибудь защелки?
– Это не имеет значения. У меня с собой пила, которая пройдет через все, что угодно, как сквозь масло.
– Тогда вперед! – улыбнулся Бенджамен. – Ты всегда был умным парнем!
Калитка решетки благодаря манипуляциям юноши в конце концов поддалась. Он осторожно толкнул ее, и она распахнулась.
– Даже здесь все отлажено! – одобрительно заметил Уилбур. – Это то, что я называю верхом роскоши! Передай‑ка мне фонарь!
Уэлдон передал ему фонарь, и тот, направив луч света на одну из петель калитки, дотронулся до нее, затем потер пальцы.
– Совершенно верно! Все так, как я и предполагал! – оживился доктор. – Взгляни‑ка на дверные петли – их постоянно смазывают, старина! Все сделано для того, чтобы облегчить жизнь призракам! А может, и вампирам?
Уэлдон схватил фонарь и в свою очередь уставился на петлю. Она действительно оказалась очень аккуратно смазанной. При близком осмотре можно было заметить слабый блеск, а дотронувшись, ощутить на пальцах жир.
– Заметь себе, а смазка‑то черная! – добавил доктор. – Надо же! Они даже зачернили масло, чтобы оно смахивало на грязь. Кто проявляет такую заботу?
Ничего не ответив, Уэлдон прошел вперед. Войдя в склеп, остановился у длинного массивного саркофага.
– Держи свет, – коротко бросил, ухватившись за один конец каменной плиты.
Плита оказалась страшно тяжелой, но под мощным напором великана поддалась. Его напарник держал свет наготове, и как только плита сдвинулась, тотчас направил луч света в открывшуюся щель.
– Пусто! – констатировал он. – Там ничего нет, старина!
Уэлдон задвинул плиту на место. Потом медленно повернулся, и они оба молча вышли из склепа, укрывшись под деревьями.
– Кто‑то опередил нас, – бодро заметил Уилбур. – Смазали петли калитки, чтобы они не скрипели. Обрезали металлические скобы, которые удерживали плиту на месте. Извлекли труп. А мы с тобой остались в дураках. Что ты на это скажешь?
– Интересно, это было сделано давно или недавно? – задал вопрос Уэлдон.
– Конечно недавно! Петли смазаны не раньше чем за двадцать четыре часа до нашего появления. Масло еще не успело загустеть.
– Недавно! – пробормотал юноша. – Значит, кто‑то догадался, что я могу сюда заглянуть. Этот кто‑то побывал здесь и постарался сделать так, чтобы у меня не осталось ни единого шанса узнать тайну смерти генерала!
– Похоже, так оно и есть.
– Черт бы побрал твое спокойствие и самодовольство! – буркнул Уэлдон. Потом потянулся, зевнул и неожиданно объявил: – Мне это все больше и больше нравится!
– Неужели? – усмехнулся напарник. – Если бы я был на твоем месте, мне это нравилось бы все меньше и меньше. Кто‑то следит за тобой и читает твои мысли, старина. А если он может прочесть твои мысли, у него хватит ума устроить тебе веселенькую жизнь!
– Конечно, – кивнул парень. – Но, предположим, я разыграю свою партию. И пусть он тогда попробует у меня выиграть! Вот что я сделаю.
– Все это закончится ударом ножа в спину, Лью. Подумай как следует! Стоит ли игра свеч? Стоит ли рисковать жизнью даже ради десяти таких, как она.
– Не дави на меня, – запротестовал Уэлдон. – Предоставь это тому, кто вскрыл могилу генерала. Черт подери! Да это, должно быть, случилось сегодня!
– Разумеется! А это значит – сегодня вечером.
Уэлдон тихо выругался.
– Я возвращаюсь.
– В склеп?
– Да.
– Я тебе еще нужен?
– Нет. Кстати, как у тебя с деньгами? Подкинуть?
– Твои деньги мне ни к чему. Их все равно недостаточно. Пока, Лью!
– Сколько ты еще проторчишь здесь?
– Пока ты не пришлешь мне весточку.
– Возможно, этого никогда не случится.
– Что ж, – сказал неунывающий доктор, – приходится рисковать. Ну, еще раз пока!
Глава 20
«Я СКАЖУ ВСЕ!»
Легкой походкой Уилбур спустился с холма, а Уэлдон, вместо того чтобы сразу же вернуться в склеп, как объявил, тихо проскользнул за приятелем, прячась в тени деревьев. У него была причина отослать доктора. Возникло смутное подозрение, которое ему хотелось проверить.
Стояла дивная ночь. Ни ветерка! Луна еще не взошла, на небе мерцали звезды. В воздухе разливался аромат хвои. Следуя за другом, юноша между тем ничего не упускал из виду. Не настолько уж он был занят мыслями, чтобы не обращать внимания на окружающую природу.
Уилбур, будучи себе на уме, оставил лошадь внизу, слева от дома, в густой рощице. Вплоть до этого места Уэлдон бесшумно следовал за ним и видел, как он отвязал лошадь, сел на нее.
Вокруг все было тихо. Уэлдон, пригнувшись, затаился в тени кустарника и наблюдал за отъезжающим доктором. Ловко сидя в седле, он исчез среди деревьев. Мягкий стук копыт быстро заглох. Тут кто‑то выскользнул из кустов как раз напротив Уэлдона и стал подниматься по склону к дому.
Радость вспыхнула в его сердце. Впервые юноша почувствовал, что ухватил конец ниточки из того запутанного клубка тайн и загадок, которыми была пронизана атмосфера этого места. Приблизившись, человек стал виднее. Женщина! – ахнул про себя Уэлдон.
Прыгнув как пантера, он схватил ее сзади за локти.
Это походило на сражение с дикой кошкой. Дважды она едва не вырвалась. Дважды он ужесточал свою хватку. Наконец женщина перестала сопротивляться.
– Вы сломаете мне руки, – сказала спокойно и затихла, хватая ртом воздух.
Волосы ее рассыпались по плечам, луч какой‑то звезды блеснул на них. Уэлдон не ослабил хватки, но выждал некоторое время, обдумывая ситуацию:
– Кто вы?
Она не ответила.
У него была привычка моряка – носить с собой нож и веревку. Без этих предметов не обходится ни один мореплаватель. Прежде всего он связал ей кисти рук, изящные, округлые и сильные. Стиснув обе ее ладони одной рукой, серьезно предупредил:
– Если попытаетесь освободиться, переломаю вам все косточки. Я не шучу, дорогая.
Что бы женщина ни думала об этой угрозе, она стояла не двигаясь, пока он накручивал веревку вокруг запястий, связывал их сложным узлом. Потом ее отпустил.
– Повернитесь лицом ко мне!
Она повернулась к нему.
– Так кто же вы такая? – И, не дожидаясь ответа, направил луч света прямо ей в лицо.
Это была Франческа Лагарди!
Даже железные нервы Уэлдона дрогнули – он ужаснулся.
– Кто еще здесь вместе с вами? – спросил сурово.
– Никого.
– Отослали их?
Она не ответила.
– Прежде чем мы войдем в дом, хочу спросить: что привело вас сюда?
И снова она промолчала.
– Конечно, это неплохой метод – молчать, когда тебя спрашивают, – заметил Уэлдон. – Вообще‑то это правильная тактика. Но я ведь не какой‑нибудь там увалень полицейский. Еще когда впервые увидел вас, сразу понял – вы та еще девица! Потом мне кое‑что о вас рассказали, и все, что я услышал, бьет в одну точку. Но до этой минуты я и не подозревал, какая дикая кошка скрывается за вашей внешностью. Верно, Франческа? Есть в вас хоть что‑нибудь хорошее? – Он усмехнулся, подумав, что она могла бы и ответить на этот вопрос. Затем сказал серьезно: – В общем, так, Франческа. Хотите что‑нибудь выиграть – рассказывайте. Я не такой уж твердокаменный, когда дело касается хорошенькой девушки. Если на то пошло, я всегда интересовался хорошенькими девушками. И не просто интересовался, а очень сильно интересовался. А вы достаточно хороши, моя дорогая, чтобы мое сердце неровно забилось. Хотелось бы помягче с вами обойтись. Вовсе не горю желанием, чтобы вас бросили в тюрьму, а потом затянули на вашей нежной шейке веревку. – Уэлдон помолчал, давая ей время собраться с мыслями, потом продолжил более резким тоном: – Понимаете, моя прелесть, если вы мне все не расскажете, все до конца, я проделаю то, о чем уже говорил, – упрячу вас в тюрьму и лично буду вас сторожить, чтобы вы не сбежали. Будьте уверены, уж позабочусь, чтобы вас судили. Так что выбирайте: либо вы, либо ваши дружки!
Он подождал, но Франческа Лагарди по‑прежнему молчала.
Уэлдон почувствовал, как в нем закипает ярость. Он подступил к ней вплотную, вдохнув аромат ее духов, смешавшийся с запахом хвои. Схватив фонарь, направил на нее сильный сноп света.
Франческа стояла так близко, что их тела почти соприкасались, но он не заметил ни искорки страха в ее черных блестящих глазах. В них светилась деятельная мысль. Ее изобретательный молодой мозг бился и изворачивался в поисках выхода так же, как минуту назад в схватке билось и изворачивалось ее тело.
Парень решил больше с ней не миндальничать.
– Взгляни‑ка на меня, красотка! Разве я похож на человека, у которого слова расходятся с делом? Как ты думаешь, я способен пойти до конца? Могу быть жестоким? Смогла бы смягчить мое сердце прекрасная Елена, виновница Троянской войны? Взгляни на меня, моя прелесть, и скажи, что ты об этом думаешь.
Ее взгляд был долгим и пристальным. Она хладнокровно изучила его лицо, затем закрыла глаза. Уэлдону этого было достаточно. Коротко и хрипло рассмеявшись, он выключил фонарь:
– Ты права, Франческа! Ты играешь в мужские игры, поэтому я поступлю с тобой как с мужчиной, если только ты не начнешь говорить.
Он услышал, как она вздохнула, и понял, что ее сопротивление слабеет.
– О чем я должна говорить? – произнесла тихо.
– Сейчас я тебе покажу. Пошли.
Двумя пальцами Уэлдон взял ее за локоть. Со связанными руками она не могла ни убежать от него, ни ему сопротивляться, но он чувствовал, что все‑таки безопаснее не отпускать ее от себя ни на шаг.
Пройдя перед домом, через рощицу, они поднялись по склону холма к склепу. Уэлдон опасался, что девушка начнет вырываться, но она покорно шла рядом.
Он подвел ее к решетчатой калитке и сказал сурово:
– Франческа, все зависит от того, насколько ты будешь со мной откровенна. Говори без обиняков! Кто помог тебе открыть склеп, срезать скобы, которые поддерживали верхнюю крышку саркофага, и выкрасть труп?
Вплоть до этого момента девушка держалась как скала. Но сейчас быстро вздохнула и слегка пошатнулась. Уэлдон поддержал ее, глядя на нее в упор при свете звезд, так как был уверен, что Франческа просто притворяется. Но было что‑то искреннее в том, как она, задыхаясь, ловила ртом воздух, и это его убедило. Его пленница действительно была потрясена!
– Ладно! – буркнул он. – Ты сильная молодая женщина, Франческа. Когда я впервые тебя увидел, то подумал, что ты просто умная воровка, изворотливая контрабандистка, отважная гонщица и очень талантливая, прямо‑таки первосортная обольстительница. Но когда обнаружил, что убийство и все такое тоже в твоем списке, немного приуныл. Но теперь начинаю думать, что совесть у тебя еще сохранилась. Правда, красавица? А если это правда, то расскажи мне о вскрытии могилы и похищении трупа.
– Я расскажу вам все, – с трудом выговорила она. – Обещаю, ничего не утаю. Но дайте мне немного…
– Спокойно, спокойно! – сказал он. – В нашем распоряжении много времени. Нам некуда спешить, Франческа. Давай погуляем немного, а потом вернемся к тому, с чего начали.
Глава 21
РАЗГОВОР ПО ДУШАМ
Неожиданно взошла луна, осветив небольшую ровную площадку перед склепом, где медленно прохаживались Уэлдон с Франческой. Потом он повел ее назад, в рощицу. Здесь, на узкой и длинной прогалине, они продолжили прогулку, и при свете луны ему удалось рассмотреть лицо девушки, большие темные глаза.
Выжидая, когда она успокоится, он небрежно рассказывал ей о себе:
– Я чувствую себя так, словно давно знаком с тобой, Франческа. Прогуливаясь здесь с тобой, восхищаясь луной, деревьями и прочими красотами, я чувствую, как мы проникаемся симпатией друг к другу. Мне кажется, что я видел твое лицо много раз. Но это верно и по отношению ко всем красивым женщинам. Мы всем сердцем тянемся к красоте; она заставляет нас задуматься. Мы жаждем подвигов. Во имя красоты идем на безрассудства, замышляем ловкие проделки, пускаемся сломя голову на грандиозные авантюры, совершаем преступления, швыряемся деньгами направо и налево. Ради такой женщины, как ты, мужчина готов на все. Поэтому я даже рад, моя милая, что у тебя так хорошо сочетаются твердый мужской характер и ангельская внешность. А в целом получается прелестная картина. Но все могло быть иначе. У тебя мог оказаться голосок как у хористки. Или глупый смех. Или развязный язык. И Бог знает какие еще пороки! Но ничего подобного не произошло.
Тихо! – Он слегка повысил голос, уловив какое‑то протестующее движение с ее стороны. – Ты – цельная натура. Удивительная девушка! Обольстительная, прелестная Франческа! Сладкая отрава! Гораздо лучше иметь дело с таким демоном, как ты, чем с какой‑нибудь невзрачной и безобидной глупышкой. По правде говоря, дорогая, когда я думаю о том, что не видно глазу, пытаюсь разглядеть бездонную, мрачную яму, именуемую душой Франчески, то сознаю, что мог бы в тебя влюбиться. Мог бы сойти с ума от любви, упиться ею! Мог бы возводить пирамиды или взрывать тюрьмы – и все ради Франчески! Однако есть один прелестный цветочек, который спасает меня от этого наваждения. Служит мне защитой от любви к тебе. Девушка, о которой я говорю, живет в этом доме. Ты знаешь ее, Франческа? Отвечай, потому что я любопытен.
– Знаю, – тихо промолвила она.
– Теперь ты чувствуешь себя лучше?
– Да.
– Но прежде, чем мы перейдем к следующему пункту, скажи, ты когда‑нибудь сталкивалась с ней лицом к лицу?
– Да, я видела ее.
– А она видела тебя?
– Думаю, что нет.
– Ты не лукавишь?
– Нет. Просто она прошла мимо, не обратив на меня внимания. Но я‑то следила за ней как ястреб.
– Отлично! – немедленно подхватил Уэлдон. – Как ястреб! Ну конечно, ты всегда действуешь как ястреб. Бьешь точно в цель. Ты когда‑нибудь смягчат ешься, Франческа? Открываешь свою душу кому‑нибудь?
– К чему все эти вопросы?
– А чем они тебе не нравятся?
Ничего не ответив, девушка подняла голову, и Уэлдон вдруг заметил, что она сердито смотрит на него.
– Минуту назад, – сказал он, – я подумал, что даже Франческу, даже жестокую, безжалостную Франческу можно смягчить, если она встретится в этом доме с умирающей девушкой! Но теперь вижу, что ошибался! Сталь и та растаяла бы при встрече с ней. Но не Франческа.
Девушка резко перебила его:
– Все это вздор, о чем вы тут распространяетесь! Если хотите что‑нибудь выведать у меня, переходите прямо к делу!
– Благодарю вас, – учтиво отозвался он. – Я, как добрый конь, нуждаюсь в том, чтобы меня подстегнули. Теперь твердо выдержу курс и помчусь прямо к цели. Для начала, поскольку мы пытаемся выяснить все до конца, один вопрос. Ты принимала участие в убийстве генерала?
Его спутница в ужасе отшатнулась:
– Нет, нет!
Уэлдон внимательно слушал, удивленный ее реакцией. В этом тихом восклицании угадывалось искреннее чувство – волнение и отвращение. Он поверил ей!
– Так ты действительно непричастна к убийству генерала?
– Конечно, – подтвердила она с дрожью в голосе.
– Но после его убийства ты оказалась замешанной в это дело?
– Да.
– Когда впервые увидела эту девушку и она впервые увидела тебя, именно тогда ты и влезла в это дело?
– Да.
– Ты разыскивала ее, прикидывая, как поступить с ней?
– Да.
– А теперь продолжай, пожалуйста, с этого места. Кто просил тебя вмешаться в это дело?
– Никто, – ответила девушка.
– Господи! – возмутился Уэлдон. – Что ты мне тут сказки рассказываешь! Разве это возможно? Генерал убит, ты не имеешь отношения к его убийству, но потом сама влезаешь в это дело?
– Да, – подтвердила она.
– Ты признаешь, что генерал был отравлен? – Он почувствовал, как она затаила дыхание, и удвоил натиск: – Хоть ты и не участвовала в его убийстве, сегодня вечером ты помогла убийцам выкрасть тело из склепа. Ты знала, что я заподозрил убийство и собираюсь провести вскрытие трупа? Знала об этом?
– Нет.
– Ладно, ладно! – недоверчиво усмехнулся парень. – Тогда зачем сегодня сюда приехала?
– Бесполезно объяснять вам. Вы наверняка мне не поверите.
– А ты попробуй! Я готов пойти на любые уступки, истолковать любой спорный пункт в твою пользу.
– Я давно интересуюсь этим старым домом, – объяснила Франческа.
– Отлично! – рассмеялся он. – Чисто художественный интерес? Или подыскиваешь какое‑нибудь спокойное местечко, где могла бы отдохнуть на старости лет?
– Хватит! – отрезала девушка. – Если вы с самого начала собираетесь высмеивать все, что я говорю, то можете продолжать в том же духе. Но я не стану поддерживать такой разговор.
– Ты права, – сразу же признал Уэлдон. – Согласен с тобой. Тогда, может быть, сама и начнешь, Франческа? Расскажи свою историю без прикрас, я не буду тебя перебивать. Но если уличу тебя во лжи, ты узнаешь, что такое подлинное несчастье, потому что жизнь в тюрьме – не сахар!
– Напрасные надежды! – хладнокровно возразила она. – Вам никогда не удастся посадить меня в тюрьму.
– Ты умная девушка, всегда найдешь способ выйти на свободу? Так?
– Моя жизнь всегда в моих руках!
И хотя Франческа говорила спокойно, он понял, что она так и думает. Это внушило ему некий трепет и уважение к его пленнице. Он даже ей слегка поклонился:
– Франческа, я восхищаюсь тобой. Продолжай!
– Я уже сказала, что давно интересуюсь этим домом. Причина заключается в том, что нам нужно место, где можно было бы держать груз, переправленный через границу. Здесь в старых погребах можно было бы хранить товары, и их никогда бы не нашли! Пара охранников присматривала бы за ними. А затем мы могли бы постепенно вывозить их отсюда и сбывать торговым точкам. Кроме того, здесь можно было бы устроить перевалочный пункт для товаров, отправляемых в Мексику.
– Что ж, замысел четкий и вполне осуществимый, – заметил Уэлдон.
– В доме никто не живет, кроме этой девушки. Я ломала голову над тем, как бы и ее выжить отсюда…
– И тогда тебя осенила смелая мысль – постепенно отравить ее, так?
Вздрогнув, она внезапно рассмеялась. И смех ее прозвучал музыкой под деревьями.
– В ваших глазах я олицетворение зла?
Он был несколько ошарашен ее спокойствием. Франческа полностью овладела собой.
– Продолжай, – сухо велел Уэлдон.
– Я не хотела причинять ей вреда. Сначала навела справки, нельзя ли купить это место. Но эта девица просто дурочка! Этот дом, видите ли, пробуждает в ней сентиментальные чувства, потому она не желает его продавать.
– Бедняжка!
– Я действительно хотела честной игры, Лью.
– Ты знаешь, как меня зовут?
– Да. Я знаю про вас все.
Она объявила об этом мимоходом, словно этот факт сам по себе не имел никакого значения, и вернулась к рассказу:
– А поскольку получить этот дом честным способом оказалось невозможно, я решила, что напугаю ее и она сама уедет. Призраки, странные видения и тому подобное…
– Ага!
– Словом, я послала сюда мальчиков, чтобы они слонялись по дому, изображали из себя призраков, издавали странные звуки.
– Да‑а, – иронически протянул парень, – нелегко одолеть тяжелобольную девушку! Давай дальше!
– Но их обоих засекли! Дио мио! Дио мио! Что за идиоты!
– Ты итальянка? – поинтересовался он.
– Когда они оба провалились, – продолжала Франческа Лагарди, оставив его вопрос без ответа, – я подумала, что должна сама приложить к этому руку. Существует много способов изменить свою внешность…
– Ты собиралась показаться ей?
– Таков был план. Но, поднявшись на холм, я услышала чьи‑то шаги и скрылась в кустах. Это был какой‑то мужчина, который вскочил на лошадь и ускакал. Когда он исчез из виду, я направилась к дому, но не сделала и десяти шагов, как вы меня схватили…
– Это все правда?
– Правда.
– И в каком же обличье ты собиралась предстать?
– В кармане моего жакета лежит маленькая металлическая коробочка.
Уэлдон нашел коробочку и открыл ее. Его ослепил холодный блеск фосфора. Его снова начал одолевать гнев.
– Используя это средство, ты бы убила ее. Что дальше?
– Это все.
– И как ты собиралась проникнуть к ней?
– Только не через ваши зарешеченные окна!
– Знаешь о них?
– Конечно. Я планировала, пока вы сидите в библиотеке, открыть дверь в вашу комнату, прокрасться в комнату девушки и проскользнуть туда. Потом…
– Когда она закричит?
– В библиотеке ее криков никто не услышит.
– И ты просто выскользнула бы из дома?
– Во всяком случае, попыталась бы…
– А как бы ты открыла дверь в мою комнату?
– У меня есть ключ.
– Где?
– В том же кармане.
Он нашел ключ и направил на него свет фонаря. Внимательный осмотр убедил, что этот ключ абсолютно идентичен тому, который был у него.
Уэлдон решил, что история Франчески похожа на правду.
– Кого же ты нанимала, чтобы шпионить за нами и узнавать обо всем?
– Никаких шпионов и не было.
– Осторожнее, Франческа!
– Я и так осторожна. И говорю правду. Ваша негритянка не может удержаться от болтовни. Когда она ездит на рынок, то выбалтывает все, что происходит в этом доме.
Уэлдон закусил губу. Внутренне он был согласен, что это вполне возможно.
– И ты абсолютно непричастна к устранению из склепа тела О'Маллока?
– Абсолютно!
– Мне очень жаль, Франческа, но я должен сказать тебе, что ты умная, хитрая и хладнокровная лгунья.
Она не стала протестовать.
– Что же сейчас предпринять? – в раздумье пробормотал парень. – Она видела тебя раньше? Я хочу привести тебя в дом, Франческа, и представить мисс О'Маллок официально. Интересно, как она воспримет это?
Франческа дернулась, словно через нее пропустили электрический разряд. Уэлдон понял, что нащупал ее больное место.
Глава 22
ЗАХЛОПНУВШАЯСЯ ДВЕРЬ
Ему понравилось, что Франческа боится предстоящего свидания, так как ее спокойствие уже начало выводить его из себя. До сих пор, будучи полностью в его власти, девушка не обнаруживала никаких признаков страха. И теперь сказала довольно спокойно:
– Вам‑то какая от этого польза?
– Не знаю, – чистосердечно признался он. – Но если это тебя задевает, моя прелесть, то мне это нравится.
Взяв девушку за руку, Уэлдон заставил ее идти вперед. Она не особенно сопротивлялась, но шла медленно и дрожала. Почти у самого входа вдруг остановилась.
– Могу я что‑нибудь сделать, чтобы вы изменили свое решение? – спросила у своего конвоира. – Я прошу пощадить меня!
Нетрудно было догадаться, что для нее подобная речь в новинку.
– Для начала скажи откровенно, почему ты так боишься предстоящей встречи с Элен О'Маллок?
– Этого будет достаточно?
– Не знаю, но стоит попытаться. Правдивое и разумное объяснение – вот чего я добиваюсь от тебя, Франческа!
– Все очень просто. Меня отправили в Штаты, чтобы я получила там образование. Я и Элен О'Маллок ходили в одну и ту же школу.
Действительно, это было простое объяснение, некоторое время он его обдумывал.
– Почему бы не рассказать ей то же самое, что ты сообщила мне? Она кротка как овечка, Франческа!
– А потом стоять возле нее и слушать ваши рассказы о том, как я хотела ее напугать и выжить из отцовского дома?
– Резонно. Признайся, ты дружила с Элен в школе?
– Я была ее лучшей подругой.
– Именно поэтому знала, как на нее можно нажать?
– Да.
– Некрасиво злоупотреблять такими вещами. Ты не согласна?