- Прекрасно. - Они были версией вампира в этом царстве.
Я отложила иллюстрированный журнал и пролистала следующий гримуар, повернув одно ухо в сторону входа. Там были только страницы с записями о заклинаниях, чарах и гексах. Я бросила книгу на возвышающуюся рядом стопку. Затем я подтянула колени и прислонилась к полкам.
Как бы я ни старалась перестать представлять себе существ, пирующих на сердцах, я не могла выбросить из головы изуродованное тело сестры.
Однажды ночью в Палермо Гнев рассказал, что у жены Гордости тоже вырвали сердце. Он также упомянул, что Первая ведьма использовала самую темную магию, чтобы лишить свою дочь силы, и это привело к непредвиденным последствиям.
Что, если ее сердце не было частью ритуала убийства? Что, если это было одним из последствий, вызванных Ла Примой? Это также могло быть способом освободить ее от любых смертных ограничений. Я смутно припоминаю, что Нонна вскользь говорила что-то подобное.
Если дочь Ла Примы была проклята, а не умерла, то она могла быть монстром, который бегал вокруг, вырывая сердца ведьм и пожирая их.
Возможно, ею двигала месть матери за то, что у нее украли человечность, когда у нее отняли силы. Если дьявол был ее вечной любовью, возможно, она была доведена до безумия и убивала всех потенциальных невест, которые могли бы занять ее место.
А может быть, все было так просто, как утверждал иллюстрированный журнал - если она больше не обладала своей человечностью, может быть, она жаждала сердца для всего, чего у нее больше не было.
- Возможно, существует слишком много предположений и недостаточно точных ответов.
Я встала и отвела плечи назад. Теперь, когда я была одна, я собиралась вернуться к матроне и прямо сказать ей о своих подозрениях. Если она была Первой ведьмой, я не думаю, что она причинит мне вред. Не зря же она посылала заколдованные черепа, и не для того, чтобы напугать. Возможно, она могла бы рассказать мне больше о Трех лунном зеркале и предложить идеи, где я могу найти его или Ключ искушения.
Я провела рукой по скрытым ножнам у бедра. И если она попытается причинить мне вред, я не уйду без боя.
От предвкушения я стояла у входа в башню матроны уже через несколько мгновений. От разочарования у меня сжалась челюсть, когда я оторвала приклеенную к двери записку и прочитала наспех нацарапанное послание.
Ушла на время.
Невозможно было понять, имела ли она это в виду в прямом или переносном смысле. Матрона либо вернется через несколько минут, либо ушла на поиски заклинания. Неизвестно, сколько времени может занять последнее, но, надеясь, что она скоро вернется, я бродила возле ее башни, пока снег не начал падать и не прогнал меня.
Я успела сделать всего два шага по коридору своей спальни, когда по моей коже скользнуло осознание. Гнев прислонился к двери в мои покои, его внимание было приковано к моему лицу. Я проглотила всплеск... что бы это ни было за чувство, и вскинула бровь, как он делал бесчисленное количество раз до этого. Я все еще не видела его и не разговаривала с ним после нашей последней тренировки. И этот визит был очень нежелательным.
Я остановилась на приличном расстоянии.
- Могу я вам помочь?
- Я пришел спросить то же самое.
Он не стал уточнять, а у меня не было настроения играть в игру "задай Гневу тысячу вопросов и получи неутешительные ответы". Я двинулась к своей двери, ожидая, что он отойдет в сторону, и глубоко вдохнула, когда он не сдвинулся с места. Я скрестила руки и стала ждать.
Почувствовав мою решимость или пытаясь пересмотреть свой план сражения, Гнев сменил тактику.
- Библиотека в полном беспорядке.
- Это немного драматично. В одной секции разбросано несколько стопок книг. Я приведу все в порядок сегодня вечером.
- Вы ищете информацию о Первой ведьме.
- Меня интересует моя история. Она является ее частью.
Выражение его лица потемнело. Оно было не совсем громовым, но определенно бурным.
- Ложь.
- То, что я ищу, тебя не касается.
- Все в этом замке - моя забота. Особенно ты.
- Я не лезу в твои планы. Я ожидаю такой же вежливости.
- Даже если я пришел предложить помощь?
- После нашего последнего "урока" у меня сложилось впечатление, что вы хотите, чтобы впредь я брала все в свои руки. Вполне буквально.
Внимание Гнева переместилось на мой силуэт. Он смотрел так, словно мысленно воспроизводил нашу встречу в оружейной комнате, затягивая платье на бедрах, трогая и лаская меня, как будто мое удовольствие было его собственным. Когда он снова перевел взгляд на меня, в нем не было ни тепла, ни намека на эмоции, которые только что овладели им. Он был отстраненным, бесчувственным. Между нами медленно воздвигалась стена. Я не могла понять, было ли это облегчение, грызущее меня в животе, или что-то другое.
- Мы отправляемся в королевский дом Чревоугодия через три ночи. Сообщи мне, если захочешь потренироваться до этого.
Он повернулся, чтобы уйти, и, проклиная дьявола, я сказала:
- Хорошо. Встретимся в оружейной комнате в полночь. У нас будет последний урок перед началом настоящих игр.
Я прибыла в оружейную комнату почти на полчаса раньше запланированного времени. Я хотела задать тон нашему уроку, и с каждым ударом тикающих часов мой пульс учащался. Я взглянула на свое отражение в особенно блестящем щите, висевшем на стене, с облегчением отметив, что внешне я по-прежнему выгляжу безупречно, несмотря на хаотическое состояние моих внутренностей.
Я стряхнула с себя нервное напряжение и двинулась к центру комнаты.
Ровно в полночь Гнев вошел в комнату и остановился возле двери. Она закрылась со щелчком, который напомнил мне звук клинка, выходящего из ножен. Вполне подходящий звук, учитывая битву, которая должна была начаться между нами.
Гнев осмотрел мое платье - черный лиф без плеч, покрытый бледными цветами и лианами из бисера, с пенистыми юбками цвета темного шампанского, которые с одной стороны расходились чуть выше колена.
Его внимание остановилось на моей обуви. Туфли были специально созданы для этого платья, и я была уверена, что принцу демонов они понравились почти так же, как и мне.
Это были туфли на каблуке, украшенные блестящей черной змеей, которая обвивала меня от щиколотки до бедра. Язык змеи высунулся, но был полуприкрыт платьем.
Если бы Гнев хотел увидеть все в полном объеме, ему пришлось бы отодвинуть мои юбки. Туфли отчасти были вдохновлены статуей в садах.
- Сегодня вечером мы...
- Поработаем над гордостью. - Я улыбнулась, заметив, что мое глубокое ягодное пятно на губах привлекло его внимание. Я медленно покрутилась на месте. - Я придумала это для нашего урока и очень довольна результатом. Это первый раз, когда я создала что-то полностью из своего воображения.
- Это прекрасно.
- Я знаю. - Я подмигнула, и Гнев на самом деле захихикал. - Это совершенство.
- Я вижу, твоя гордость уже набралась сил и готова к уроку. - Его глаза вспыхнули чем-то темным и опасным. - Так давайте начнем.
- Делайте все возможное, ваше высочество. Я готова.
На этот раз магия была похожа на крошечные бусинки, перекатывающиеся между моими плечами, скользящие по позвоночнику, приятные и манящие. Я почти выгнулась дугой, но в последний момент вспомнила, что нужно оттолкнуть ее, сосредоточиться на создании барьера между демоническим влиянием и мной.
Я глубоко вдохнула, моя грудь вздымалась от восторга. Я противостояла влиянию Гнева, и мне почти не пришлось попотеть. Борьба с гордыней была самым легким делом из всех, которые я когда-либо делала.
Я одарила его наглой ухмылкой с того места, где он стоял наполовину в тени. Он не сделал ни шагу в комнату. Он оставался у двери, выглядя готовым к бегству. Самое время ему почувствовать себя неустойчивым. В последнее время, когда он оказывался рядом, мне казалось, что мой мир дико отклонился от своей оси.
- Тебе придется постараться. У меня неплохо получается сопротивляться тебе.
- Правда? - В его глазах блеснуло веселье. - Похоже, ты немного гордая.
Я подняла плечо и небрежно опустила его.
- Не гордая. Только честная. Вы были достаточно достойным учителем, но этот ученик превзошел все уроки. Я принимаю свои желания. Я принимаю любой вызов. Я почти не боюсь проиграть. Думаю, твоим братьям стоит побеспокоиться.
- О?
- Конечно. Нет ничего опаснее женщины, которая владеет собой и ни перед кем не извиняется. - Я медленно обвела его взглядом. - Я верю, что я могущественна, поэтому я такая. Разве не по этому принципу вы живете? Ну, я знаю, что я могущественна. Я знаю, что сила исходит из многих источников, и у меня теперь много оружия в моем арсенале, ваше высочество. На самом деле, я могу завладеть вами прямо сейчас, если захочу. И вы будете бессильны для разнообразия.
- Самоуверенная. Хвастливая. Раздутое чувство собственного достоинства. - Гнев отчеркнул каждое из них на своих пальцах. - Ты права. Не похоже, что ты вообще находишься под влиянием гордыни.
- Знаешь, во что я еще верю? Я верю, что ты втайне хотел бы, чтобы я владела тобой. По крайней мере, в некоторых... областях.
Я двигалась по комнате обдуманными, ровными шагами, позволяя своим бедрам покачиваться. Моя юбка развевалась в стороны, демонстрируя змею, обвивающую мою ногу.
Если Гнев хотел получить урок, я дам ему такой, который он не скоро забудет.
Я прижала его спиной к стене, изогнув губы вверх, провела пальцем по его груди, затем по линии пуговиц вниз, к брюкам. Демон-извращенец. Он уже был возбужден. Я перевела взгляд на него, пристально наблюдая, как я скольжу ладонью по выпуклости. Он с шипением выдохнул воздух сквозь зубы. Я проследила за твердым контуром его штанов, и его дыхание участилось.
Демоническая магия, которой он владел, затрещала и исчезла. Как я и предполагала. Личный набор моральных принципов Гнева проявлялся во время каждого из наших уроков, и я внимательно наблюдала за ним, изучая все, что могла, даже когда мне не удавалось блокировать его влияние. Он никогда не использовал магию, когда дело принимало романтический оборот.
- Эмилия.
Это была скорее просьба, чем предупреждение. Теперь, когда его влияние исчезло, наш урок только начинался. Я прильнула к нему, прижалась грудью к его груди, наслаждаясь тем, как его внимание переключилось на мое декольте. Я точно знала, насколько тугим был мой корсет и как наша новая поза лучше всего демонстрировала мои достоинства с его точки зрения. Казалось, он разрывался между тем, чтобы выглядеть на все сто, и тем, чтобы сохранить джентльменские манеры. Что не годилось. Я хотела, чтобы он был полностью раздет.
Внезапно образ, такой яркий и реальный, пронесся в моих чувствах, спутав реальность с иллюзией. На какое-то поразительное мгновение я оказалась сразу в двух местах.
Сюда проникал низкий гул музыки, струнные и фортепиано, звук приглушался и проникал сквозь стены. Мы прокрались вместе, подальше от шумных звуков вечеринки, проходившей в коридоре. Тени скрывали его от глаз, но он нашел меня достаточно быстро. Его рука обхватила мою грудь поверх лифа, его поцелуи были властными и собственническими. Моя страсть пылала так же сильно, как и его. Я прикусила его губу, осмеливаясь сделать то же самое. Он поступил еще лучше. Он стянул верхнюю часть моего платья вниз, заменив свою дерзкую руку ртом.
Я скользнула в его брюки, нашла его твердым и желанным, а затем улыбнулась, когда он выругался при первом же моем движении. Я приблизила свой рот к его уху.
- Тссс. Они нас услышат.
Я взяла его в руки, как будто это было то, что я делала сотни раз. Я точно знала, что ему нравится и как вызвать наибольшее удовольствие. Его тело, его сердце. Я знала их так же хорошо, как свои собственные. Сейчас я использовала это знание в своих интересах.
Он, казалось, не возражал.
Через несколько мгновений он задрожал на мне, его дыхание стало неровным и тяжелым. Когда его дрожь прекратилась, я поднялась на носочки и поцеловала его, долго и глубоко.
- Встретимся сегодня в саду в час ведьм. Ты знаешь, где.
Он едва успел застегнуть брюки, когда я убежала, оглянувшись в последний раз через плечо, прежде чем выскользнуть из затемненной комнаты.
Гнев назвал мое имя, возвращая меня в настоящее. У меня никогда не было такого видения, и я не знала, что с ним делать. Что-то в этом не было похоже на магию королевства.
Это было похоже на воспоминание.
Гнев проследил изгиб моей щеки, его голос был тихим.
- Эмилия...
- Я...
Я отстранилась от него, давая нам обоим столь необходимое расстояние, и тщательно обдумала свои следующие слова. Мне казалось, что я теряю контроль над реальностью. В его чертах промелькнуло беспокойство, и я сделала все возможное, чтобы снова втянуть в себя это гордое чувство. Чтобы использовать его в своих интересах.
Я намеренно переключила внимание на его брюки. Больше не было никаких признаков влечения или вожделения. Очевидно, мое отвлечение не осталось незамеченным.
Я одарила его режущей улыбкой.
- Похоже, наш урок окончен.
Прежде чем моя маска сползла, я повернулась на пятках и направилась к выходу. Происходило что-то странное. И, похоже, это происходило всякий раз, когда мы с Гневом оказывались в страстной ситуации.
Если это были воспоминания, а не иллюзии, созданные в этом мире... тогда я, возможно, открыла еще один секрет Гнева. Вот только я понятия не имела, как все это возможно.
Но, черт возьми, я собиралась это выяснить.
ДВАДЦАТЬ ШЕСТЬ
Снежинки злобно танцевали за моим окном.
Мороз полз по стеклам, как зимние лозы. Я сидела на широком подоконнике, глядя на мир, покрытый свежим слоем снега. Быстро опускалась ночь, окрашивая все в глубокие оттенки синего. Два дня прошло с тех пор, как я в последний раз видел принца этого круга. Я избегала его после видения, все еще не уверенная, было ли это воспоминанием или фантазией. Это должно было быть что-то, вызванное царством, но оно казалось таким реальным, что от него было трудно избавиться.
Матрона Проклятий и Ядов еще не вернулась, и я не хотела никому рассказывать о том, что видела или испытала. Я надеялась, что она сможет создать тонизирующее средство или может знать о какой-нибудь магии, которая откроет правду, скрытую внутри меня.
Если это было воспоминание, то я уже бывала в этом царстве раньше. И Гнев, и я... Я не могла понять, как он притворился, что не знает меня там, в Палермо. Однако были времена, когда я задавалась вопросом, откуда он знает подробности, которыми я не поделилась. Например, где я жила. Мое имя. Я утешала себя мыслью, что это как—то связано с тем, что я считала его заклинанием возрождения-в ту ночь, когда на меня напали Гадюки, мы были в сознании друг друга в течение коротких секунд.
Было ли это тем, что происходило сейчас? Возможно, я заглядывала в его воспоминания, видела его с кем-то другим. Может быть, я воспринимала мир ее глазами, заново переживая ее воспоминания. Я знала, что демоны могут вселяться в людей, но я никогда не слышала, чтобы ведьма делала то же самое. На данный момент меня бы ничто не удивило.
Я провела большую часть последних двух дней, пытаясь расшифровать все возможные значения. Ни одна теория не была слишком глупой. Я записывала все. От мысли, что Гнев может быть Гордыней, до размышлений о том, не была ли я Первой ведьмой, проклятой забытьем в наказание за содеянное.
Через некоторое время детали начали расплываться, запутывая меня еще больше. Я не могла вспомнить, видела ли я лицо Гнева, или это было лишь мое впечатление.
Я помнила, что в видении комната была темной, слышала звуки далекой вечеринки, но не могла вспомнить голос своего любовника. Клялся ли он громко, когда нашел свое освобождение, или же это было просто бормотание. И если в видении со мной был не Гнев...
Я выдохнула, и мое дыхание образовало облака на оконном стекле. Это еще больше усложняло дело. Придя сегодня на пир, я могла бы узнать возлюбленного из этого воспоминания. Если мы будем танцевать вместе, откроются ли другие воспоминания, которые были спрятаны в тайне?
Я соскользнула с края окна и пролистала записи, которые сделала на заколдованных черепах. Прошлое, настоящее, будущее, находка. Раньше я думала, что это относится к Трех лунному зеркалу, за которым охотился Зависть. Теперь я задавалась вопросом, не означает ли это нечто большее.
Были ли эти видения частью моего прошлого или будущего? Если это были образы будущего, то, возможно, это связано с пророчеством. Той части, где я могу исправить ужасную ошибку.
Когда я находилась под влиянием Похоти, у меня было ощущение выбора, равновесия. Что я могу проклясть всех или исправить что-то. Но что?
Я все время возвращалась к убитой невесте дьявола. Может ли влюбленность стать ключом к снятию проклятия? На первый взгляд все просто. Но это было не так. Мне нужно было безумно влюбиться в Гордость. А чтобы добиться этого, мне придется навсегда расторгнуть помолвку с Гневом.
- Богиня, помоги мне, это катастрофа.
Гордость должен был быть на пиру. Если он был тем таинственным любовником в моем видении, и если это было частью прошлого, а не будущего, то вполне возможно, что никто из нас не сможет отрицать обжигающую связь при личной встрече. И это пугало меня.
Если это было прошлое, которое я видела... тогда это означало бы, что я уже была женой Гордости. Возможно, чтобы снять проклятие, я должна была влюбиться в него заново, без каких-либо воспоминаний о нас.
Теория настолько необычна, что может оказаться правдой. Это могло быть истинной причиной того, что Гордость не пригласил меня в свой круг. Возможно, дело было глубже, чем моя случайная помолвка с Гневом.
Не зная, что я сделала, возможно, я разбила сердце Гордости и прокляла их всех, выбрав не того брата. Это также объясняет ненависть Гнева, когда я впервые вызвала его, и он потребовал, чтобы я отменила заклинание, пока не стало слишком поздно.
Стук в наружную дверь вывел меня из задумчивости.
- Войдите.
Харлоу сделала быстрый реверанс, затем подняла вверх сумку с платьем.
- Сапожник скоро принесет ваши туфли. Вы хотите, чтобы я расстелила для вас платье?
- Пожалуйста.
За всеми своими заботами я совершенно потеряла счет времени. Через час мы должны были отправиться в Дом Чревоугодия. Этот вечер был первым из трех вечеров, посвященных празднику Волка, - событие, которого я предпочла бы избежать, если бы не потенциальная информация, которую я могла бы собрать. Мысль о том, что у меня вырвали мой самый большой страх, заставила мое сердцебиение участиться в три раза.
Сначала я боялась, что мой самый большой страх - это раскрытие моей тайной миссии мести. Теперь это мог быть страх перед существом, воющим под статуей, перед смертью моей семьи от рук наших врагов, перед тем, что моя магия никогда не вернется, или перед тем, что мои воспоминания были украдены, а жизнь, которой я жила, была ложью.
Самый большой из всех страхов продолжал кружить вокруг меня, как предвестник смерти и гибели.
Я не могла перестать думать, что я невеста дьявола и меня не убили, а прокляли, чтобы я забыла. Мои ладони стали влажными. Это никак не могло быть правдой.
Тем не менее, эта мысль преследовала меня все время, пока я готовилась к сегодняшнему открытию. Правда это или нет, но если бы я не смогла отогнать страх в сторону, он бы открылся каждому из моих врагов и их подданных. Это было бы не только унизительно, но и показало бы, что я не оставила прошлое позади, когда продала свою душу, и активно работаю над тем, чтобы уничтожить одного из них.
Если принцы демонов и раньше подозревали меня в мотивах моего прихода сюда, то теперь эти мысли подтвердились бы. И я не хотела знать, что они сделают в отместку.
Я спустилась по лестнице, откинув плечи назад, с высоко поднятой головой. Я ожидала увидеть Фауну и Анир. Вместо этого меня ждал Принц Гнева, одетый для разрушения, его внимание было приковано к моей персоне. Я не выбрала один из его фирменных цветов Дома. Не то чтобы он был обескуражен красным бархатным платьем или тем, как оно прижималось к моим изгибам, а затем оседало вокруг ног.
На самом деле, я чуть не пропустила шаг, когда заметила цвет его рубашки. Глубокий, манящий клюквенный цвет выглядывал из-под слоев черного жилета и пиджака с ласточкиным хвостом. Либо Харлоу, либо швея, должно быть, передали ему информацию о моем наряде.
Я поднялась на нижнюю ступеньку и медленно повернулась на месте. Мои туфли были того же змеиного рисунка, что и несколько ночей назад, но не черные, а глубокого золотого цвета. Это была единственная дань уважения, которую я сделала своему нынешнему Дому Греха. Независимо от того, были ли мои теории верны, в этой реальности, в этой версии себя, именно здесь я чувствовала себя комфортно. Бесполезно было отрицать, что я больше всех остальных связана с грехом гнева.
- Ну? - спросила я. - Как я выгляжу?
Взгляд Гнева потемнел, превратившись в тень греховного обещания.
- Я подозреваю, что ты знаешь.
- Тогда побалуй меня.
- Воплощенная беда.
- Могучая похвала от одного из Нечестивых. - Я оглядела пустое фойе. Между нами повисло молчание, что не способствовало успокоению моих растущих нервов. Чем больше я старалась не зацикливаться на своих теориях, тем больше они меня преследовали. - Где Фауна и Анир?
- Сейчас они уже почти у Чревоугодия.
- Кто еще присоединится к нам?
- Никто. - Он протянул мне руку. Я подумала, знает ли он, что тоже выглядит как неприятность. И искушение. Но если Гордость был тем человеком из моего видения, то Гнев тоже может показаться приятным воспоминанием до конца ночи. При этой мысли что-то сжалось в моем центре. - Сегодня мы воспользуемся моей каретой. Считается невежливым прибывать на праздник с помощью магии трансвенио.
Я взяла его за руку, и мы вышли из нависающих двойных дверей.
Снаружи нас ждала наша карета, на крыше которой, словно сахарная пудра, прилипли кусочки снега. Карета Гнева была темнее ночи, с золотыми вкраплениями в лакированной отделке. Водителя не было, только лошади.
- Ты будешь управлять каретой?
- Нет. Моя сила будет вести ее.
- Магия Трансвенио - это грубо, а управление каретой с помощью магии - нет? - Я покачала головой. - Я могу прожить тысячу лет и никогда не пойму этих нелепых правил демонов.
Четыре лошади черного дерева пофыркивали в воздухе, их красные глаза были единственным признаком того, что они не совсем такие же, как лошади в мире смертных. Гнев принялся проверять их уздечки, слегка оскалившись, когда одна из адских лошадей укусила его.
Я быстро вдохнула. Я ошиблась. Их глаза были не единственным признаком их отличия. Их сверкающие металлические зубы указывали на то, что они скорее хищники, чем простые лошади. Адская лошадь снова оскалилась, более настойчиво.
- Нежнее, Смерть.
- Богиня, дай мне силы. - Я посмотрела на трех других зверей. - Голод, Мор и Война, я полагаю. - Ухмылка Гнева была достаточным подтверждением, когда он оглянулся через плечо. - Не могу поверить, что ты назвал их в честь четырех всадников, и все же я не сильно удивлена.
Он подошел к тому месту, где я ждала, а затем поднял меня в карету.
- Возможно, они названы не только в их честь.
Гнев опустился на обитую бархатом скамью напротив меня, и его выражение лица стало самодовольным, пока я осмысливала полученную информацию. Быстро постучав по потолку, мы тронулись в путь.
Колеса загрохотали по камню, но звук и толчки были приглушены мягкими сиденьями и плюшевыми многослойными коврами. Я никогда не ездила в таком роскошном транспорте. Но и в поношенном тоже никогда не ездила. До поездки с эмиссаром ближе всего к путешествию в карете я была в конной упряжке.
Я свела брови. Это не может быть правдой... После высадки с корабля мы должны были ехать в карете, чтобы навестить подругу Нонны в Северной Италии. Вот только я не могла вспомнить, как мы туда добирались.
Гнев изучал меня.
- Ты выглядишь так, как будто находишься посреди сложной загадки.
Я подняла плечо.
- Полагаю, это в основном нервы.
- Насчет части празднества, связанной со страхом?
- Страх, все это испытание. Встреча с остальными братьями. Танцы.
Он замолчал на некоторое время. Я сомневалась, что он ожидал такой откровенности, и не знал, как поступить. Наконец, он подался вперед.
- Тебе не причинят вреда. Я не допущу этого.
- Возможно, тебе следует беспокоиться о своих братьях.
- Если они настолько глупы, что разожгли твою ярость, то заслуживают того, чтобы почувствовать ожог.
Я улыбнулась ему.
- И все же ты постоянно подбрасываешь спички в керосинку.
- Гнев и ярость - мои любимые грехи. Мне нравится твой нрав.
Через неопределенное количество времени после спуска и подъема на несколько горных вершин наша карета резко остановилась. Гнев выглянул наружу, и выражение его лица снова превратилось в холодную, неумолимую маску.
- Мы на месте. - Он потянулся к ручке, затем остановился. Его мышцы напряглись под хорошо сидящим костюмом. Он покачал головой, затем посмотрел на меня. - Если вам понадобится партнер, я буду танцевать с вами.
Прежде чем я успела отреагировать, он толчком открыл дверь и вышел из кареты. Его рука появилась из тени, ожидая моей. Я дала себе мгновение, чтобы собраться с эмоциями. Я не солгала Гневу о причине своих нервов, но и не высказала всех причин, вызвавших мое колотящееся сердце. Теперь у меня будет возможность поговорить с каждым принцем демонов Ада. И один из них, вполне возможно, организовал убийство моей сестры.
В ближайшие несколько дней многое будет либо приобретено, либо потеряно. И если убийца моей сестры был здесь, то неизвестно, попытается ли он вырвать и мое сердце из груди.
Если мне предстояло вступить в битву за свою жизнь, то, по крайней мере, на моей стороне был Гнев.
Его пальцы сжались на моих, когда я вышла из кареты и осмотрела Дом Чревоугодия. Он был массивным, хотя и необычным по дизайну. Он представлял собой нечто среднее между открытыми римскими террасами с высокими арочными окнами и средневековыми башнями. Он был встроен в склон крутой горы и выглядел как что-то из готической сказки.
- Приготовься. - Гнев провел меня вверх по небольшой лестнице и остановился прямо перед парадным входом в замок. - Разврат моего брата не знает границ.
Слова подвели меня, когда мы вошли внутрь Дома Чревоугодия. Принц этого круга не скрывал ни греха, ни пороков своего тезки. Сразу же после входа в роскошное приемное фойе нас встретила самая скандальная сцена, свидетелем которой я когда-либо была.
Стол размером с четыре огромных матраса был выставлен на всеобщее обозрение, заставляя гостей тесниться вокруг него, если они хотели попасть в замок. На столе не было ни еды, ни вина. Он был покрыт любовниками. Некоторые из них занимались такими действиями, которые мне и не снились.
На одном конце стола лежала обнаженная женщина, широко расставив ноги, а мужчина выливал шоколадный соус на ее груди, живот и вершину тела. Он отбросил кувшин в сторону, опустился на колени и начал пировать. Здесь не было ни романтики, ни соблазнения. Только чистый, животный голод. Женщина, похоже, не возражала.
Мое внимание переключилось на противоположный конец стола, где молодой человек лежал с рукой, закинутой за голову, и смотрел, как его партнерша сосала взбитые сливки из его возбуждения, а другой любовник входил в нее, когда она наклонялась. Мое лицо пылало при виде этой эротической сцены.
До того, как я узнала, что Гордость мне не предназначен, Гнев упомянул, что его брат приглашал любовников в нашу постель. Теперь я поняла, что он имел в виду. Я также очень ясно поняла, о чем спрашивала Фауна, когда говорила о том, чтобы брать ртом Гнева.
- Мой брат любит шокировать гостей по их прибытии. - От низкого голоса Гнева, раздавшегося у моего уха, по позвоночнику пробежала дрожь. - Его подданные с удовольствием участвуют в его любимых пороках. Здешние любовники хотят, чтобы их видели. Они хотят, чтобы мы предавались их удовольствиям. Наше внимание питает их, так же как и их свидания питают нас. Так не будет во всем Доме.
Рука Гнева, лежащая на моей спине, не оттолкнула мои ноги от того места, где я их поставила.
- Неужели влияние Чревоугодия заставит меня сделать это? На глазах у всех?
Гнев проследил за моим взглядом, выражение его лица было непостижимым.
- Нет.
Я внимательно изучала демона, стоящего рядом со мной. Его совершенно не трогали обнаженные тела, ворчание и стоны. Он, может, и разглядывал мебель, отмечая, что на ней можно сидеть, но не более чем беглым взглядом. То же самое нельзя было сказать обо мне. Я оторвала свое внимание от того места, где мужчина с остервенением лизал и сосал.
- Как ты можешь быть уверен? Похоть смогла повлиять на меня. Как и Зависть. Я уверена, что твой брат может заставить меня делать все, что ему заблагорассудится, с тем, с кем ему заблагорассудится. Может быть, наших уроков было недостаточно. Может быть...
- Дыши. Никто не тронет тебя, пока мы здесь, Эмилия. Это было бы актом войны, а мы собрались с пониманием временного мира. Ты принадлежишь Дому Гнева. Если они забудут, я с удовольствием напомню им об этом.
Один взгляд на его суровые черты лица донес до меня его обещание. Я не сомневалась, что этот принц разорвет кого-нибудь на части, если тот хоть пальцем тронет меня без моего согласия. Я хотела такой власти. Я хотела узнать, что такое безопасность от собственной руки, и почти поклялась, что когда-то уже знала. Возможно, именно поэтому я чувствовала такую зависть, когда впервые встретила Зависть и он использовал свое влияние на меня. Я жаждала силы, чтобы защитить себя и своих близких.
Мое внимание вернулось к тому месту, где мужчина стоял на коленях между бедер женщины. Он обрабатывал ее ртом и руками. Любовник женщины переместился к ее груди, добавляя взбитые сливки и облизывая ее кожу, прежде чем добавить еще одну порцию.
Чревоугодие хотел шокировать своих гостей, разволновать их. Вот только большинство из них были из этого царства и, скорее всего, были свидетелями гораздо большего разврата. Нет, это зрелище предназначалось не для всех его гостей. Это было для меня. Чтобы расстроить смертного почетного гостя задолго до того, как я войду в его бальный зал.
И ему это почти удалось.
Нагота, люди, ищущие сексуального удовольствия, как бы я ни старалась забыть об этом, смертный образ мышления, считающий их неправильными и постыдными, продолжал закрадываться обратно. Они продолжали шокировать и смущать меня, потому что в глубине души я все еще беспокоилась о том, что буду испорчена человеческими представлениями о скандале. Больше всего я беспокоилась о том, что подумают другие.
Хватит. С меня хватит возвращаться к старым страхам. Я подошла к столу и окунула палец в миску со взбитыми сливками, затем медленно повернулась к Гневу, слизывая их. В его выражении лица не было ничего, что говорило бы о скуке или незаинтересованности. Он следил за каждым движением, словно запоминая его
Появился официант с подносом, на котором стояли фужеры с шампанским.
Я одарила Гнева коварной улыбкой и взяла бокал с игристым вином.
- Выпьем за то, чтобы быть скандальными.
Не дожидаясь его ответа, я повернулась и прошла мимо столика влюбленных.
Когда я вошла на Пир Волка и глашатай назвал мое имя, я убедила себя, что являюсь самой грозной в зале.
ДВАДЦАТЬ СЕМЬ
Принц Чревоугодия оказался совсем не таким, как я ожидала. Он не восседал на троне, не производил впечатления холодной скуки и не излучал королевского высокомерия. В нем тоже не было ничего особенно опасного. За исключением угрозы, которую он представлял для сердец.
Он стоял, обнимая пышногрудых дам, возле фонтана спиртного, и в уголках его сочных губ играла тайная улыбка. Принц наклонился, чтобы прошептать что-то на ухо каждой из своих спутниц, их знойный смех был полон злых обещаний.
Я выгнула бровь, когда он по очереди покусывал их шеи. Он был развратником насквозь. И он, казалось, был обожаем за это.
Он был не так высок, как Гнев, но его плечи были широкими, бедра узкими, а ширина бедер наводила на мысль о подтянутом теле, скрытом под костюмом цвета ежевики.
Его слегка взъерошенные каштановые волосы при определенном освещении отливали золотом и рыжиной, хотя тьма никогда надолго не ослабляла своей власти. На нем была бронзовая корона, украшенная разноцветными драгоценными камнями. Карие глаза Чревоугодия были смесью ярких оттенков зеленого, золотого и коричневого. Все соперничают за господство, все наслаждаются собственной красотой.
И теперь они были направлены туда, где стояли мы с Гневом. Одна бровь приподнялась.
- Брат! Познакомься с моими новыми друзьями, Друзиллой и Люсиндой. Они только что рассказали мне самую интересную историю.
- Я в этом не сомневаюсь. - Отсутствие приличий у Гнева, похоже, не удивило никого, кроме меня. Он положил руку мне на поясницу. - Моя жена, Эмилия ди Карло.
Внимание Чревоугодия переключилось на меня. Его нос выглядел так, словно его ломали раз или два, но это несовершенство только делало его еще интереснее. Его взгляд пробежался по мне, и в нем вспыхнула искра озорства.
- Скоро будущая жена, насколько я понимаю.
- Вообще-то, - вклинился я, - я еще не решила принять узы.
- Слышишь, брат? - Чревоугодие отошел от своих спутниц и обнял за плечи Гнева. - Для меня еще есть надежда.
- Дыхни в ее сторону без ее разрешения, и она тебя выпотрошит. - Гнев взял с подноса бокал с вином из демонической ягоды и отпил из него, являя собой образ непринужденной элегантности. - Я уже попросил ее воздержаться от насилия во время нашего визита, но на твоем месте я бы не стал искушать ее ярость.
Братья обменялись долгим взглядом. Гнев, по сути, пришел и установил свои собственные правила при королевском дворе своего брата. Точно так же, как он делал это в доме греха Зависти. Удивительно, что Чревоугодие даже не поднял бровь на дерзость Гнева.
- Значит, ты жестокая маленькая лисица?
- У меня бывают моменты, ваше высочество.
Его смех был свободным и глубоким.
- Это объясняет, как вы привлекли внимание этого человека. - Он наклонился и заговорил насмешливым шепотом, но тон его был серьезен, словно он делился серьезной тайной. - У Гнева неутолимый вкус к ярости. Хотя он никогда не излишествует в этом. К всеобщему огорчению. - Гнев не ответил на улыбку брата, что только еще больше обрадовало принца этого круга. - Возможно, ты удивишь нас всех, дорогой брат. Возможно, в этом году ты все-таки выйдешь на свободу. Оправдать наши ожидания. Побалуй себя хоть раз.
- Будь благодарен за то, что я ограничиваю свое представление о веселье, брат.
- Ну, охота начинается на рассвете, так что ты можешь оседлать адского коня и высвободить свой воинский дух. - Он взглянул на меня, на его лице застыла недовольная ухмылка. - Вы тоже, леди Эмилия. Посмотрим, вдохновляет ли вас жажда крови в той же степени.
- Я не езжу верхом.
- Нет? - Его глаза сверкнули от удовольствия. - Тогда я останусь и составлю вам компанию. Пока они влипают в неприятности, я уверен, мы сможем найти несколько своих.
Все то веселье, которое чувствовал Чревоугодие, мгновенно исчезло, сменившись ледяным взглядом. Я проследила за направлением его взгляда и с удивлением обнаружила, что объектом его ненависти была красивая, чопорная дворянка. Ее бледно-голубые волосы были уложены в прическу, как подобает английским леди, а элегантное платье застегнуто до самой шеи.
На руках у нее были лайковые перчатки, заканчивающиеся на локтях, и выражение отвращения, когда она заметила хозяина, ее взгляд метался по комнате. Она наклонилась к своей спутнице и прошептала что-то, от чего другая дворянка вздрогнула.
- Прошу меня извинить. - Настроение Чревоугодия помрачнело еще больше. - Среди нас есть нарушитель порядка.
Не произнеся больше ни слова, Чревоугодие напра<