Марсия вступила в группу поддержки, потому что постоянно ощущала тревогу. По мере того как она рассказывала о себе, становилось ясно, что она была жертвой нескольких крайне деструктивных отношений сначала в семье, а затем с друзьями. Эти отношения нанесли Марсии серьезную травму.
Группа приняла девушку очень тепло и искренне. Когда она делилась своей болью, ее собеседники сочувствовали ей без осуждения, они подставляли ей плечо и протягивали руку, как только она просила об этом.
После нескольких сеансов кое–кто из членов группы заметил проблему: Марсия изо всех сил старалась преодолеть последствия травмы и гнев, возникавшие у нее вследствие полученных в прошлом травм. Она переживала те эмоции, которые прежде изолировала и прятала от себя. Однако постепенно обнаружилось, что Марсия вновь и вновь перечисляет свои проблемы, словно зациклившись на них, и совсем не думает о том, как ей построить для себя лучшую жизнь в настоящем. Чем больше сочувствия она получала, тем меньше она воспринимала из нынешних своих отношений.
Случай с Марсией иллюстрирует другое несовершенное решение, к которому прибегают иногда, надеясь помочь человеку проработать его способы прятаться: Марсия получала любовь без истины. Ей было нелегко выслушать в конце концов, что, хотя в детстве она была, безусловно, жертвой насилия, за деструктивное поведение и деструктивные отношения, которые она развивала во взрослом возрасте, ответственна она сама. Делясь своими проблемами, Марсия требовала, чтобы члены группы либо безоговорочно сочувствовали ей, либо вовсе не высказывали свое мнение. В противном случае она заявляла, что эта группа «недостаточно надежна», и замыкалась в себе.
Беда с этим подходом — отношения без истины — заключается в том, что милость без истины ведет к безответственности или вседозволенности. Если человек не сознает свою ответственность за то, чтобы самому активно принять меры к исцелению своей незрелости, рост его души будет парализован. Об этой проблеме говорит Павел:
«Закон же пришел после, и таким образом умножилось преступление. А когда умножился грех, стала преизобиловать благодать, дабы, как грех царствовал к смерти, так и благодать воцарилась чрез праведность к жизни вечной Иисусом Христом, Господом нашим. Что же скажем? оставаться ли нам в грехе, чтобы умножилась благодать? Никак, Мы умерли для греха: как же нам жить в нем?»
(Римлянам 5:20 — 6:2, курсив авт.).
Пребывание в безусловной любви Христовой отнюдь не должно быть извинением нашей безответственности. Мы обязаны с благодарностью принять эту любовь, которая побуждает нас к каким–то действиям: зная, что мы надежно укоренены, мы можем стать более любящими людьми.
Любовь без конфронтации помогает человеку выйти из укрытия, но при этом часто возникает одно из трех нарушений:
1. Склонность винить других. Примером может послужить Марсия, которая предпочитала обсуждать не свои проблемы, а неприятности, доставленные ей другими людьми. Разумеется, необходимо разоблачить чужой грех против нас, однако цель этого расследования заключается в том, чтобы отделить свою ответственность от внешних факторов, «повинных» в развитии травмы. Когда человек не замечает своей ответственности за исцеление от полученных в процессе развития травм, он оказывается в замкнутом цикле, постоянно виня кого–то другого. Это бесплодный процесс, мешающий человеку обратиться к ресурсам, уготованным Богом для нашего роста, поскольку человек сосредоточен не на себе, а на внешних факторах.
2. Беспомощность. Надежность без ответственности нередко оборачивается для человека ощущением беспомощности, ему кажется, что он ничего не может сделать для разрешения собственных проблем. Происходит это потому, что только ответственность дает человеку власть над своей жизнью. Когда же наши проблемы, как нам кажется, нам неподвластны, наступает отчаяние. Только если человек знает, что при всех своих ограничениях он все же может в каких–то вопросах осуществлять собственный выбор, у него остается надежда.
3. Апатия. Мне как–то довелось работать с Ником, подростком, получившим в семье весьма своеобразное представление о прощении. Ник подвергался аресту за многочисленные правонарушения: он садился за руль в состоянии опьянения, прогуливал школу, портил чужое имущество. Каждый раз родители спешили ему на помощь. Они говорили мальчику, что любят его и прощают, и в доказательство своей любви нанимали дорогого адвоката, который, прекрасно зная, что Ник виновен, ухитрялся его вытаскивать.
Однажды я спросил Ника, что он думает насчет опасности, которой он подвергал людей, садясь пьяным за руль, и о жертвах его вандализма.
— Я получил прощение, так что все остальное не важно, — был ответ. Ник не чувствовал ни вины, ни своей ответственности. Его родители путали прощение с попустительством.
Вышел ли Ник из своего укрытия? Да, несомненно, — он понял, что ему не хватает границ, он знал, что его чувство ответственности остается неразвитым, но у него не было стимула развиваться духовно и эмоционально. Его родители уже взяли все на себя.
Апатия наступает тогда, когда человек не понимает цены прощения. Есть даже термин: «дешевая благодать». Нам же требуется не только надежность, но и истина.
Другое решение
Церковь часто отождествляют с решением «только истина». Христианство — подчас справедливо, подчас нет — воспринимается как религия осуждения, исключающая милость и требующая законнического, в страхе, подчинения правилам.
Христиан многие считают лицемерами, склонными контролировать других.
С другой стороны, психотерапию нередко отождествляют с подходом «только милость». Предполагается, что психотерапевты как нельзя лучше угождают людям, которые «по своим прихотям будут избирать себе учителей, которые льстили бы слуху; и от истины отвратят слух и обратятся к басням» (2 Тимофею 4:3–4). Считается, что психотерапевты поощряют в людях снисходительность к своим несовершенствам.
На самом деле и церковь, и психотерапевты могут впадать в обе крайности: существуют христианские группы, совершенно не настаивающие на ответственности, и психотерапевты, в качестве основного метода избирающие конфронтацию. Однако мы уже убедились, что оба эти способа, помогающие людям выйти из укрытия, несовершенны, поскольку:
1) «одна истина» ведет к чувству вины и еще более глубоким пряткам;
2) «одна милость» ведет к откровенности без ответственности.
Мы должны способствовать тому, чтобы и мы сами, и другие научились признавать свои ошибки, беря при этом на себя ответственность за свое исцеление.
Тем самым мы приходим к иному решению, а не к тем двум несовершенным способам, которые мы обсуждали выше. Это библейский способ разрешения проблемы вредных пряток.
Бог всем сердцем желает исцелить скрытые и надломленные части нашей души. Искупление смертью Христовой — это не философская метафора нашей связи с Богом, а совершенно конкретный, повседневно совершающийся в нас процесс. Бог хочет воздать нам «за те годы, которые пожирали саранча, черви, жуки и гусеница» (Иоиль 2:25). Другими словами, Его замысел искупления подразумевает завершение процесса взросления, особенно в тех областях, которые в детстве были лишены правильного развития.
Для нас, христиан, это означает, что наш Бог — Господь возмещения. Он хочет, чтобы наша жизнь не сводилась к выживанию, чтобы мы вернули себе то, что было утрачено.
Людям, получившим травму в сфере привязанности, Бог хочет предоставить надежные, любящие отношения, в которых они научатся доверию. Тем, кто испытывает дефицит отдел енности, Он поможет восстановить поврежденный «мускул «нет». Тем, кто не преодолел расщепление добра и зла, Он поможет обрести прощение для себя и других и реалистическое представление о падшем мире. Тем, кто не может выйти из «позиции снизу», Бог уготовил ситуации, которые дадут им шанс сделаться взрослыми.
Мы не можем изменить прошлое, когда мы получили эти травмы, но мы можем вернуться в прошлое, чтобы обнаружить и исцелить эти застывшие стороны своей души.
Путь к жизни без пряток
Чтобы выйти из укрытия и начать процесс исцеления, нужно предпринять конкретные шаги. Я описываю их ниже как определенную последовательность, но на самом деле это скорее цикл, вновь и вновь на все более глубоком уровне повторяющийся в течение всей жизни. Бог использует эти методы, чтобы восстановить в нас Свой порушенный образ и придать нам образ, близкий ко Христу.
Ключевой момент заключается не в том, чтобы отказаться от механизмов самозащиты, а в том, чтобы сделать их ненужными. Мы достигнем этой цели, удовлетворив ту потребность, которую скрывал защитный механизм. Чем более мы восстанавливаем себя в образ Христов, тем меньше мы нуждаемся в масках.