Реардон в гневе сорвала и смяла эту похабную газетёнку.
Сзади подкрался Миллер, ехидно сказав:
- Какая экспрессия! Жаль, что ты не сможешь сделать то же самое со всеми экземплярами газеты, чей тираж составляет сорок тысяч.
- Вы так сильно гордитесь этим? Не переоценивайте себя! Сегодня люди это почитают, а завтра набьют этим кошачьи туалеты…
- Но эту фотографию на первой полосе они точно запомнят. И многие из них будут внимательно следить за судьбой этого предприятия во время очередных университетских выборов. Столь компрометирующее фото может стать началом сотни антипиарных компаний. Но вам-то всё равно, верно, Джойс? – Лицо зав. кафедры скривила презрительная ухмылка.
- Вам в последнее время, видимо, совсем нечем заняться, Карл?
- Уборка бриллиантов, чистка обуви?
- Ведь это вы подсылали к нам этого нахального журналиста Боллинджера? Вы и руководили им, подсказывали молодчику, куда идти и когда нужно делать снимки, не так ли? Ай-яй-яй! Как это нехорошо!
- У вас тяжёлый случай паранойи, Реардон, - цинично парировал профессор.
- А-а-а-ай! – вскрикнула Джойс, неосторожно порезав палец о цепь своей сумочки.
- Фу-у-у! Кажется, вы порезались. Послушай, моя старушка, у меня сегодня для тебя плохие новости…
- Я не старушка, пока ещё во всяком случае! И уж тем более, не ваша, Миллер. Та что вы хотели мне доложить? – Джойс выдавила из себя широкую улыбку.
- Исполнительный комитет рассматривал вопрос о вашем разжаловании с профессорской должности.
- Что? Кого? Я ни разу не слышала, чтобы кого-то в нашей академии собирались отстранять. Разве только… - Старикан с вызовом и самодовольством вперился ей в глаза. И тут профессорша всё поняла. – Ха! Вы действительно ублюдок!
- Комитет проголосовал счётом пять против двоих в пользу вашего снятия с должности. Кстати, мы приглашали вас на заседание, проверьте свои сообщения на имэйле. А вообще странно, что ваши призраки не сообщили вам. В нашей академии принято решение покончить с этим маразмом… - Лицо зав. кафедры выражало едкое презрение.
- Я буду сражаться с вами до самого конца! – бесстрашно заявила Джойс.
- Не сомневаюсь, что вы будете и обязательно проиграете! Дни вашей работы в академии психологии Уимстера не то чтобы сейчас закончились, но они сочтены…
- Карл, Карл… Когда я вернусь из Красной Розы с доказательствами…
- Не несите вздор! Это крик отчаяния, достойный только шизофреников и религиозных фанатиков. Такие, как вы, должны были остаться в средневековье! Меня это огорчает, - Миллер сопровождал свою речь обильными жестикулированиями. Знаете, Джойс, когда-то давно вы были подающим надежды исследователем в области детской психологии, но затем вы подхватили этот… этот… вирус мракобесия.
- Парапсихология – это признанная область психологических исследований! – яростно воскликнула Реардон.
- Это всё просто бред! И просто смешно с рациональной точки зрения. Хорошая новость заключается в том, что замок Красная Роза будет вашим последним предметом исследования на данном факультете…
- Да вы оказывается не просто идиот, но и слепец! – Женщина окончательно вышла из себя.
- Ну и что с этого, профессор?! Давайте гипотетически представим, что вы сможете найти там свои «доказательства», некие фотографии, записи звона призрачных цепей и т.д. Что это может дать научному сообществу, вы хоть раз подумали об этом? Ну так задумайтесь!
Лицо Джойс было непроницаемо. У себя за спиной она давила на свой порезанный палец, растирая руку кровью, отвечая Миллеру.
- Не смотря на кучу вылитых на меня ваших помоев, у меня сегодня просто отличное настроение, Карл Миллер! И меня не страшат ваши нападки. – Она демонстративно показала ему чистую ладонь. – Вот он, мир, в котором мы живём. Мы познаём его всего лишь пятью чувствами – кожа гладкая, видимая и ощутимая. Каждая причина имеет своё следствие, а каждое следствие может быть предсказано в нужное время. А вот это, - Она выставила перед ним окровавленную ладонь. – Вот это уже другой мир, существующий за гранью этого – кровь под этой кожей, она пульсирующая и горячая. Этот мир такие узколобые глупцы, вроде тебя, не воспринимают. Этот мир прозрачен, несмотря на свою реальность, и он не просто горячий, Карл, он обжигает! – Реардон продолжала размазывать свою кровь по рукам, затем неожиданно похлопала зав. кафедры по щекам, оставив ему на лице, в качестве сувенира, смачные кровавые пятна. Карл Миллер от страха аж вжался в стенку. – Этот мир полон тайн, Карл!
- Ты что?! – истерично выпалил Миллер.
- Что, тебе не нравится, Карл? Тогда не надо рассказывать мне всякую чушь о предвыборных программах и прочей лабуде! Ты боишься того мира, что под кожей, а я его не боюсь! Ты слышишь меня, трус? Я не боюсь! – Он с силой оттолкнул её от себя.
- Реардон, предупреждаю, если ты заразишь меня чем-то…
- А-ха-ха-ха-хах! Так вот к чему мы пришли… Вот где собака зарыта – ты боишься что-нибудь подцепить? Боишься непонятного? Давай уже, убирайся от двери моего кабинета! Умой своё лицо, а затем беги со всех ног в больницу и сдай анализ крови на ВИЧ…
- В конце семестра ты вылетишь отсюда, я клянусь! Ты больше нигде не сможешь преподавать!.. Ты сумасшедшая! Ты совершенно свихнувшаяся баба! – У Миллера была истерика.
- До свидания, старина! – победно сказала Джойс и наконец зашла в свой кабинет. Научный диспут с зав. кафедры закончился.
Профессор Миллер в гневе швырнул свою газетёнку об дверь кабинета Реардон, а затем двинулся по коридору мимо удивлённых студенток, рассматривающих его красное, в кровавых пятнах лицо. Джойс Реардон лишь напоказ притворялась победительницей. После последних козней Миллера в ней кипела злоба. Она заперлась в своём кабинете и устало упала в кресло, думая что-то вроде: «Ну я покажу им!» или «Скоро вы у меня попляшите!».
- Чего это ты уставилась на меня! – громко заорал зав. кафедры на испуганную студентку-блондинку.
- Извините, профессор! – робко пропищала та.
- Ну так смотрите тогда на себя! – Миллер злобно испепелял взглядом всех встречных.
Дверь его кабинета со скрипом отворилась, ознаменовав приход зав. кафедры, где его на стуле уже поджидал Кевин Боллинджер.
- Мы сделали эту стерву, вы согласны? – самодовольно произнёс журналист, едва сдерживая ухмылку. – Мы навсегда пригвоздили её к доске позора… Ой! А что это случилось с вашим лицом, профессор?
- Ничего! Ничего не случилось… не обращай внимания. – Карл утёрся влажной салфеткой и тут же брезгливо выбросил её в урну. Сейчас нам надо обсудить очень важное дело, юноша.
- Так история с Красной Розой ещё не окончена? – терпеливо осведомился Боллинджер.
Миллер на это лишь иронично рассмеялся. Он был одержим своим противостоянием Реардон.
- Нет. Эта история только начинается. Всё только начинается…
Глава 7
Внедрение лазутчика
В этот же день, вечером, в квартире, где Джойс Реардон проживала вместе со Стивеном Римбауэром на втором этаже…
- Вижу, что сегодня про твои дела в академии лучше не спрашивать, милая? – тактично спросил её Стивен, лёжа на кровати. Джойс присела рядом в одной из его рубашек, нацепив на нос очки и листая свой планшет с заметками об Энни Уитон. – Мне вот интересно, может ли упасть дерево в лесу, если его никто не услышит? Разве падающее дерево не трещит и шумит? А кто вообще стрижёт парикмахера? Если зубной феи не существует, то кто тогда оставляет деньги под подушкой у детей? Почему люди не понимают, что Кларк Кент – это тот же Супермен, только надевший очки? А если бы я не был хозяином Красной Розы, лежал бы я сейчас в твоей постели? – Лицо Джойс полностью игнорировало его. Стив заскучал. – Эгей! – Он силой отстранил от неё планшет. – Как прошёл твой день, дорогая?
- Верни мне его сюда, быстро! – Римбауэр бросил его.
- Как прошёл день? Или тебя бы больше устроило, чтобы я здесь лежал бревном и не издавал ни звука? – На его слова Джойс улыбнулась.
- Меня собираются разжаловать в академии, - со вздохом сказала она. – Карл Миллер лично прибежал с утра в мой кабинет, чтобы сообщить эту новость.
Стивен не мог поверить своим ушам.
- Постой, а разве они могут так с тобой поступить?
- Могут, благодаря его подельнику Боллинджеру. Статья студенческого репортёра в газете выставила нас шайкой лунатиков, а меня самой главной психопаткой. Ты будешь выключать свою лампу?
- Джойс… лучше просто выкинь их из головы.
Она улеглась с ним рядом в постель.
- Ты знаешь, сегодня мне звонила сестрёнка. Уитоны согласны на мои двенадцать тысяч. – Римбауэр на это отреагировал без особой радости. – Когда я вернусь из Красной Розы с доказательствами, десятки академий в США будут звать меня к себе на работу. Но сначала я напишу об этом книгу, и её будут печатать миллионными тиражами… - Они начали страстно лобызаться.
- Я как-то слышал, как ты говорила, что единственное, что людям известно о паранормальном мире – это то, что ничего не известно… Что если ты проведёшь в особняке выходные, и ничего не случится?..
- Случится, милый. Случится. И Энни Уитон – моя стопроцентная гарантия. Эта девочка… У-у-ух! Она одна из редчайших одарённых. По правде говоря, твоя Красная Роза не совсем мертва, и Энни способна по-настоящему разбудить её. Стиви, если ты согласишься не сносить дом ещё хотя бы полгода – наши возможности будут…
Римбауэр категорически возразил, не дав ей договорить:
- Нет-нет-нет! Замок будет снесён уже в июле месяце. Я просто не могу больше ждать, Джойс. Не могу!
Джойс с сожалением посмотрела на него.
- Почему ты так его ненавидишь?
- Мы уже это проходили, Джойс. Он убил кучу моих родственников и не только…
Реардон залилась приступом истерического смеха.
- Разве ты не упоминала об этом в своей лекции?
- Ладно, не обращай внимания. Просто этот проект так много значит для меня…
- Даже слишком много, - с укоризной заметил Стив. Он отвернулся от неё, дёргая за шнур лампы. – После всего, что случилось, тебе следует всё ещё раз внимательно обдумать об этом...
Стивен надеялся, что его слова смогут хоть как-то вразумить профессоршу, но она была непреклонна и уже мыслями витала в предвкушении завтрашней экспедиции.
***
Следующим утром, спозаранку к воротам Красной Розы подъехал тёмный джип профессора Карла Миллера, а слева от него сидел Кевин Боллинджер и внимательно всматривался за ворота имения, не шныряют ли там уже люди Реардон. Но весь передний двор особняка был пуст, можно даже сказать, мёртв, и весь сад был заросшим сорняками. Окна гигантского сооружения были черны и неприветливы.
Карл тоже неприязненно оглядел дом, затем произнёс:
- Итак, юноша, ты вооружён телефоном, фотокамерой, плёнки у тебя достаточно?
- Да, плёнки для съёмок мне хватит. Но, мне кажется, вторгаться в частные владения Римбаэуров – это слегка перебор, вы не находите?
Миллер на это лишь ехидно усмехнулся.
- Надеюсь, ты не дрожишь от страха при виде этих старых развалин, Кевин? – Боллинжер на это тоже улыбнулся.
- Разумеется, нет, профессор. Просто этот особняк такой огромный. Что, если я потеряюсь в нём?
- Кевин, Кевин… - саркастически произнёс Миллер, распахивая багажник автомобиля. – Через пару недель ты вступишь во взрослую жизнь, вот где ты можешь потеряться. Но! Если ты разоблачишь эту тёмную историю – ты уже гарантируешь для себя счастливый билет… Я думаю, ты хочешь этого, не так ли?
Зав. кафедры уже уселся обратно за руль джипа, когда Боллинджер, нагнувшись к окну, спросил его:
- Почему же вы не хотите разоблачать эту историю там вместе со мной?
- Ну, молодой человек… У меня вообще-то есть важные дела в академии, к примеру, проверка сдачи экзаменов и т.д. Ты просто набери мой номер, когда соберёшь достаточно материала. А потом я приеду и заберу тебя отсюда. В крайнем случае, я могу поручить это моей жене, она тоже терпеть не может эту Реардон.
- Но если меня поймают внутри – то сразу же выставят за дверь, если не хуже…
- Просто постарайся действовать скрытно и осторожно, и у тебя не будет проблем…
- Может и так.
- О Господи! – Миллер спохватился. – Мой мальчик, я совсем забыл дать тебе пульт от ворот. – Он протянул Кевину чёрный продолговатый переключатель от автоматических главных врат Красной Розы.
- Постарайся там сделать фотографии их мракобесных экспериментов.
- Профессор Миллер, я уже не уверен, что…
Старикан не дослушал корреспондента и быстро дал задний ход джипу, приговаривая:
- Просто расслабься, парень! Расслабься и сделай… работу! Ты в одном шаге от славы, мой мальчик. Всего через несколько снимков!
Парень провожал взглядом уезжающего зав. кафедры, всё ещё преодолевая своё желание переступать грань закона. Или может быть его смущала необъятная ветхая конструкция из красного кирпича, о которой так дотошно вела лекцию Джойс Реардон. Скрепя сердце, Кевин нажал на кнопку пульта, и широкие стальные ворота, украшенные двумя кованными буквами «Р», с противным скрипом распахнулись перед ним. Пройдя десяток шагов во двор имения, корреспондент услышал сзади этот же скрип, заметив, что ворота уже автоматически закрылись за его спиной. Он беспокойно огляделся вокруг, как будто погрузился назад в прошлое, далёкое от привычной современности. Два разных мира, внутри ворот и за ними. Старые скамейки и уличные фонари, иссохший фонтан и обросшие сухой лозой стены – всё это навевало тоскливые чувства и трепет перед историей. Он даже заметил яркое витражное окно башенки, украшенное изображением розы. И статую хитро ухмыляющегося сатира, сидевшего на коньке крыши над парадными дверьми, будто бы следившего за ним.
Осторожными шагами и переведя дыхание Боллинджер встал напротив главного входа и достал из наплечной сумки полную связку ключей от особняка, которую ему всучил Миллер. (Где он надыбал всё это, кто знает?)
- Итак, оранжерея, кухня, мастерская, задний вход, а вот и входная дверь... – Парень уже приготовился вставить ключ в замочную скважину, как перед его носом они уже сами распахнулись. Перед ним стояла странная темнокожая женщина в каком-то устаревшем наряде горничной и красном головном платке. Казалось бы, её глубокие карие глаза смотрели прямо в душу Боллинджеру.
- Опа! А я думал, в доме никого нет! – Журналист старался прикинуться перед ней валенком.
- Он был пуст в прошлом, - невозмутимо ответила женщина. – А вы, стало быть, мистер Боллинджер? Корреспондент?
- Верно, я Боллинджер. Но откуда вы это узнали? – растерянно произнёс Кевин.
Горничная загадочно посмотрела на него, сказав:
- Входите, сэр. Вас ждут внутри. – Пареньку была по нраву её вежливость, и он уже почувствовал себя уютнее.
Затворив со скрипом за собой двери, он внезапно обнаружил себя одиноко стоящим в пустом длиннючем коридоре с высоким сводчатым потолком, усеянным белыми колоннами. Служанки и след простыл. Это озадачило Боллинджера.
- Эй! Мэм? Куда вы подевались?
- Проходите сюда! – услышал он её голос издали. Саму негритянку нигде не было видно.
И Кевин пошёл к главной лестнице, где грузчики уже заранее сложили в кучу часть оборудования профессора Реардон, необходимого для исследования Красной Розы. Холл замка Римбауэров был довольно внушительным. Наверху его украшала блестящая многоярусная люстра. Уже отсюда было видно сходство Красной Розы с лабиринтом: три коридора, вход в кухню посередине и двойная главная лестница на верхние этажи.
Парнишка беспокойно оглядывался по сторонам в поисках служанки.
- Эгей! Где же вы?
- Проходите сюда! – донеслось со стороны кухни.
Боллинджер вытащил из своего кармана пульт от ворот и оставил его на одном из саквояжей с оборудованием. И тут он услышал громкий скрип дверей кухни.
- Мэм, вы там? – с надеждой окликнул незнакомку журналист, надеясь вернуть себе ощущение реальности.
Но ему никто не ответил. Кевина это разозлило и он решительными шагами двинулся в кухню Римбауэров. В ней он тоже никого не нашёл. Затем он прошёл дальше, в одну из двух дверей в старую оранжерею. Эта теплица была огромной, под стать Красной Розе, вся наполненная иссохшими, мёртвыми растениями. Столы садовников были захламлены землёй и мусором. Все скамейки и садовые стулья здесь были пустыми – никаких признаков жизни.
- Мэм, кажется я потерял вас! – громко бросил он с порога в оранжерею. – А в ответ – тишина. Боллинджер уже начал выходить из себя. – Мэм?! Ну хоть кто-нибудь может мне ответить? – Он зашёл внутрь оранжереи, проходя вдоль грязных дорожек высохших джунглей.
Внезапно, на полу он увидел валявшийся красный платок той женщины. Кевин потянулся к нему рукой, но тут же в страхе одёрнул – в нём копошилась разная мерзость из мира насекомых.
- Всё! Я сматываюсь отсюда! – Боллинджер в спешке прихватил с собой две свои сумки и побежал обратно к дверям в кухню, через которую он вошёл. Дверь была закрыта, ручка упрямо сопротивлялась.
- Ну да, это очень смешно, мадам! Но я желаю выйти отсюда! – В панике воскликнул журналист, обращаясь к пустой кухне. Он начал пытаться выбить плечом стеклянную дверь. – Выпустите меня! Выпустите меня отсюда! – Но дверь не поддавалась, учитывая всю хилую комплекцию паренька.
«Может быть попробовать выйти через заднюю дверь в сад?» - подумал он и помчался назад, вглубь сухого сада. Из старого пчелиного улья полезли пчёлы, с жужжанием проносясь по теплице.
- Эй! Если кто-то здесь может мне помочь – я нахожусь в оранжерее! – Кевин чуть не врезался башкой прямо в улей, глупо пытаясь руками отгонять пчёл. Те ещё больше сагрились на него, кусая за лицо и сквозь рубашку. Затем он в панике начал ломиться через двери в сад.
- Дайте мне выйти! Ну дайте же мне выйти отсюда! Помогите! – Бесполезно. – Надо любой ценой выбраться отсюда. – Боллинджер достал свой мобильник и начал звать на помощь Карла Миллера, нетерпеливо расхаживая по оранжерее.
Вокруг жужжали разбушевавшиеся пчёлы, в телефоне пошли гудки. И тут его сверху окликнул голос:
- Мистер Боллинджер! Вам надо остаться с нами!
Под потолком висела давно мёртвая, костлявая, словно хранитель склепа, горничная, которая встретила его. Она схватила орущего Кевина своими длинными костлявыми пальцами, словно орёл, и утащила наверх. Дверь на кухню вновь мирно распахнулась по воле призраков.
Карл Миллер в это время ехал к себе домой под громкую музыку автомагнитолы и не слышал звонка своего протеже. Когда он взял трубку – было уже поздно.
- Алло! Кто мне звонит? Это ты, Боллинджер? Ну, говори же! Боллинджер?..
Глава 8
Приезд в Красную Розу
Этим же утром, на парковке перед академией психологии Уимстера. Джойс и Стивен раскрыли двери своего микроавтобуса, засовывая внутрь саквояжи с наименее громоздким исследовательским оборудованием. Позади них уже стояла дружная четвёрка экстрасенсов и мирно общались между собой. Не было ещё только Эмери и сестёр Уитон.
- Эй, Джойс! – окликнул её Римбауэр. – Не волнуйся, они скоро приедут. Пошли за сумками. – Он под руку повёл профессоршу в здание академии.
И тут экстрасенсы заметили, как на парковку подъезжает голубое жукообразное вольво Уотерманов. За рулём была мамаша Эмери. Её нелюдимый тридцатилетний сын явно нервничал. Он вылез из машины, напялил на себя рюкзак и поспешил к своей группе. Но миссис Кай резко одёрнула его:
- Нет, подожди! Куда это ты так спешишь, Эмери?
- Я буду в порядке, мама.
- Нет, ты всегда так говоришь. – Она принялась поправлять его жилетку. – Стой и слушай меня внимательно! Сынок, если там случится что-нибудь, с чем ты не сможешь справиться. Что-то большее, чем явление призраков – то сразу же звони мне, и я заберу тебя оттуда.
- Хорошо, мам. Ты же видишь, меня ждут?
Но она не выпускала его из своих тисков.
- В любом случае позвони мне, сынок! Чтобы я знала, что всё в порядке.
- Я всегда тебе звоню. Мне уже надо идти, я уже и так опоздал.
- Так-так-так! Ничего, тебя подождут! Без такого одарённого мальчика, как ты, они всё равно не справятся. Ну-ка, повернись ко мне спиной, я поправлю ранец.
- Ну мама! Не при людях же!
Она с неприязнью посмотрела на Памеллу Эсбери.
- И сторонись там эту блондинку, Эмери. Она похожа на шаболду. Теперь поцелуй мамочку. – Она жадно засосала сына в губы. Затем дала ему влажную салфетку. – На вот, вытрись! Ты весь в губной помаде.
Наконец, миссис Кай отпустила сына и направилась к своей машине, оставив Эмери, раздражённого, шагать под хикикающие смешки остальной группы.
Ник принялся шутливо подтрунивать его:
- Итак, дамы и господа, перед нами открываются новые границы паранормальной психологии. Как же это интересно!
- Будь там предельно внимателен, сынок! – продолжала орать издали мамаша Эмери.
- О Господи! – не унимался Ник. – Похоже, дни сборов Эмери на летние каникулы являются особенно тяжёлыми…
- Закрой рот! – в гневе воскликнул жирдяй, утираясь влажной салфеткой. Хардевэй был доволен своей шалостью.
А тем временем, из дверей университета шагал Карл Миллер, решив лично проводить группу Реардон.
- Я смотрю, вы уже собрались на каникулы? И даже прихватили с собой уйму университетского оборудования на сотню тысяч долларов. Как же вам это удалось, Реардон?
- Не беспокойтесь, я заполнила все необходимые бумаги для аренды этого оборудования, - с вызовом разъяснила Джойс.
- А накладную тебе Роджерс подписывал? Он замещал меня на должности, пока я был в отпуске. Очень умно, Джойс! Очень умно!
- У тебя есть ещё какие-то вопросы, Карл? – Резко осадил того Стивен. - Если так, то давай быстрее, мы спешим!
- Да-да, конечно! Не хочу показаться невежливым. Я знаю, вы спешите в свой… замок. Привидения уже заждались! Верно я говорю, мистер Римбауэр? – Глаза зав. кафедры были весьма колючими.
- Да, мы едем в моё имение. – Миллер смотрел на него, едва не лопаясь от смеха.
- В добрый путь, Джойс! Надеюсь, ты вернёшь наше оборудование в целости и сохранности. Удачи! – Миллер ушёл.
- Как говорил Скрудж Макдак в рождественской сказке: «Духи справились с этим за одну ночь», - саркастично сказал Римбауэр. – Именно этого селезня мне напомнил Карл Миллер – Скруджа, на утро после Рождества.
- На твоём месте, я бы не верила ему, Стивен, - скептически произнесла Джойс.
Экстрасенсам уже не терпелось сесть в машину, в то время как ним подошла ещё пара девушек.
- Здравствуйте! Это и есть группа, направляющаяся в Красную Розу? – приветливо спросила Рэйчел Уитон, сопровождая свою младшую сестру. Вот уж кого Джойс была очень рада видеть!
- Верно! Это мы, - сказала, улыбаясь, Пэм. – Итак, я Памелла Эсбери, это Ник Хардевэй, Кэти Крамер и Виктор Кандинский. Ой, тут ещё Эмери Уотерман. А вы видимо…
- Я сестрёнка Уитон, а это Энни. – Девочка-подросток робко стояла в сторонке, сторонясь незнакомых людей, держа в руках свою любимую тряпичную куклу Малыша. Сегодня её приодели, словно настоящую леди: в лёгкое пальто и вишнёвый берет. – Извините нас за наше опоздание, но на дорогах сегодня были страшные пробки.
- Раз вы всё-таки здесь, то мы вам рады! – дружелюбно произнёс Хардевэй.
- Ооо! Сестрёнка! Или мне лучше звать вас Рэйчел? – осведомилась Джойс, подойдя к ним ближе. Она заметила, что колёса нескольких велосипедов, стоявших на парковке позади Энни, энергично закрутились.
- Зовите меня, как вам угод… Энни, ну что ты делаешь? – Старшая заметила фокус девочки с велосипедами. – Прекрати это, пожалуйста. – И младшая мгновенно остановила колёса.
- Что это за девчонка? – спросил Уотерман. – Она ведь выглядит, как умственно отсталая.
После этого его тут же одёрнул Ник.
- Если ты оставишь свои неуместные комментарии о болезни девочки при себе – тогда мы не будем тратить своё время на обсуждение твоих отношений с мамашей… Замолкни! - Хардевэй был достаточно жёсток и убедителен, чтобы заставить жирдяя заткнуться.
- Ну что ж! – радостно произнесла профессорша. - Я думаю, наша группа теперь готова. Усаживайтесь поудобнее в машину. – Реардон с нетерпением потирала руки.
Миллер с кислой миной наблюдал за их посадкой из окна своего кабинета. Ему тут же поступил звонок на факс, опять же с мобильника Боллинджера.
- Боллинджер, где ты пропадаешь? Я же просил тебя держать телефон при себе. В прочем, не важно, они уже выехали в Красную Розу, будь наготове, мой мальчик! Минут через сорок они уже будут там. А ты тогда перезвони мне сразу же! В общем, держи в курсе! Ты меня понял? Боллинджер? – В ответ в трубке слышалось гробовое молчание.
Римбауэр вёл их микроавтобус, а Джойс посадила Энни подле себя, обе они сегодня были здесь самыми весёлыми, но у других настроение было более хмурое. Наконец, Стив подъехал к широким арочным воротам и с неудовольствием произнёс:
- Вот он, наш фамильный особняк. – Все уставились на огромное, мрачное сооружение за ограждением. Дом не подавал никаких признаков жизни.
- Хмм, такое ощущение, что этот замок смотрит на нас, - задумчиво произнесла Кэти Крамер.
- Как же ты права, Кэти. Как же ты права… - сказал Ник. Он испытывающе взглянул на медлящего Римбауэра. – Стив? Стив, ты заснул? – Телепат тут же проник в мысли помощника адвоката, где тот витал в своих далёких детских воспоминаниях, происходивших, видимо, здесь – в Красной Розе.
- Мама? Мамочка, ты где? – кричал маленький ребёнок, шныряя по огромному чердаку. Всё вокруг было заставлено пыльным хламом, старой накрытой мебелью и портретами. Маленький Стиви осторожно шагал по деревянным половицам, из любопытства завернул в дверцу на узкую лестницу, ведущую в башню. – Мамочка, мне страшно! Где же ты, мама?
- Стив! – старательно окликнул его Хардевэй, возвращая к реальности. – Ты в порядке, парень?
- Да-да! – наконец ответил Римбауэр. – Всё нормально, я просто задумался. Сейчас я открою ворота. – Он нажал на кнопку своего пульта, и тяжёлые скрипучие ворота открылись уже дважды за сегодня.
Нехотя, Римбауэр надавил на педаль газа, и их микроавтобус заехал во двор Красной Розы, обогнув по дуге крупный старый фонтан, и став задним багажником напротив главного входа. Все начали выходить из машины. Стив и Ник сразу же занялись разгрузкой багажа. А Пэм со страхом разглядывала необъятный кирпичный дом с причудливой архитектурой.
- Я должна вам признаться, Вик. Я ещё ни разу не участвовала в подобных экспериментах. И этот «дом» пугает меня до усрачки.
- Не бойтесь, моя милая! – ответил Кандинский. – Человека от страха лечит слепая вера в Господа.
- Радует, что грузчики уже привезли сюда твою самую громоздкую аппаратуру, Джойс, - с удовлетворением заметил Стивен.
- Некоторую они уже расставили, куда я им сказала. – с улыбкой добавила Реардон.
- А это что за бумаги? – полюбопытствовал Ник, вертя в руках длинный свёрток.
- Всего-навсего, план этого дома, - с сарказмом ответил Стив. – Тут он будет бесполезен, как карта Африки XIV века. Поэтому я привёз сюда длиннющий моток верёвки. Ты как, детка? – обратился он к Энни.
Девочка мирно стояла, держа в руках игрушку и свёрток с картой, спокойно заглядывая в его мысли. А у Стива опять в голове всплыло то самое видение из детства, где на лестнице в башню он встретил старое страшилище в белом, прикрывавшее себе лицо белым веером с розой. Оно шептало ему: «Стиви! Стиви, поднимись ко мне!». Стивен Римбауэр бросил все дела и принялся с тревогой глазеть в окна дома.
- В чём дело, приятель? – испуганно спросил Ник.
- Мне кажется, мы зря сюда приехали. Это место затаилось, будто бы ожидало этого… - Остальные экстрасенсы тоже принялись разглядывать всё вокруг. - Мне кажется, нет - я точно уверен! Это место ждало нас! Господи, помоги нам! Призраки Красной Розы поджидали нас.
Теперь даже самый обычный человек здесь мог различать тихий, нечёткий шёпот, исходящий от красных стен:
«Заходите!», «Заходите сюда!», «Добро пожаловать домой!», «Вы увидите всё!».
Глава 9
Экскурсия Джойс Реардон
Существует поверье о том, что дома людей – живые существа. Это тело, в которое мы укрываем своё тело. Это то, что мы чувствуем, ощущаем своими нервными окончаниями. Если добиться полной тишины и прислушаться – то можно услышать дыхание дома. Время от времени, глубокой ночью можно услышать, как дом стонет, будто ему снятся кошмары. Добрые дома укрывают нас собой и успокаивают. А дурные дома вселяют в нас чувство тревоги, они ненавидят наше тепло, саму человеческую суть. Эту жгучую ненависть к человеку мы и имеем в виду, когда говорим о том, что дом проклят.
Группа так и стояла с минуту в оцепенении, пялясь в окна замка, не зная, как им реагировать. Затем – снова всё стихло. Призрачный шёпот пропал.
- Стивен, вы в порядке? – окликнула его Эсбери, заметив, что мужчина чуть ли не погрузился в транс.
- Я в норме, просто вдруг я услышал нечто…
- Я тоже это слышал, - подтвердил Ник. – Но сейчас всё прекратилось.
- Что это было? Расскажите мне! – нетерпеливо потребовала Джойс.
Хардевэй растерянно почесал затылок.
- Я слышал какие-то слова от стен, неясный шёпот. Трудно сказать наверняка…
- Возможно, мы все что-то слышали, - задумчиво сказала Кэти. – Но также возможно, что всё это плод нашего воображения, навеянный эмоциями.
- Стив, ты что-то слышал? – настойчиво спросила Реардон.
- Ты же знаешь, Джойс, что у меня нет никаких экстрасенсорных способностей, как показали твои тесты. Спроси лучше их. Чего это ты уставился на меня, Ник?
- Ничего. Просто думаю о своём… - беззаботно ответил тот.
- Ладно, Пэм, не окажешь ли мне услугу в своих способностях? - обратилась к Эсбери Реардон. Пойдём к дверям.
- С радостью! – с готовностью ответила девушка.
Они встали напротив главного входа в особняк.
- Итак, думаю, что пора нам начинать нашу работу. Пэм, попробуйте дотронуться до дверной ручки.
- Эй, Эмери, солнце, почему бы тебе немного не помочь нам с Ником разгрузить багаж? – с подколкой обратился к Уотерману Стив. – Извини, но лакеев мы сюда не завезли.
- Вообще-то мне здесь платят за то, что я экстрасенс, а не носильщик, - недовольно буркнул жирдяй.
- Да ладно, за пять тысяч баксов ты мог бы оказать нам чуточку содействия, - продолжал настаивать Римбауэр. – Уотерман с тяжёлым вздохом вытащил из багажника один саквояж и понёс.
Девушка всё сделала, как ей приказала профессорша и нежно положила свои ладони на дверь.
Вскоре Эсбери впала в транс, и её губы принялись выдавать слова: «А вы, стало быть, мистер Боллинджер? Корреспондент? Входите, сэр. Вас ждут внутри». Казалось бы, Пэм в трансе увидела весь сегодняшний утренний диалог университетского репортёришки с призраками. Вопрос лишь в том: что она сама разобрала из всего этого?
- Входите, сэр. Вас ждут внутри. Входите, сэр. Вас ждут внутри. – Это погружение сильно измотало Пэм, и из глаз у неё полилась влага.
- Что такое, Пэм? – обеспокоенно спросила Джойс. – Тебе не хорошо? – Но та лишь безудержно продолжала повторять последнюю фразу «Входите, сэр. Вас ждут внутри». Остальные присутствующие странно посмотрели на неё.
- Сколько тебе было лет, Стив, когда ты заблудился в Красной Розе? – как бы невзначай, спросил Хардевэй. – По моим ощущениям, вам тогда было восемь или девять…
- Я не понимаю, о чём вы говорите, - Римбауэр отрицательно повертел головой. Вылупил на него глаза.
- Вспомните ту комнату, где мало света, запах пыли и опилок… Что там произошло, Стив? Что напугало тебя?
Но помощник адвоката резко ушёл в отрицалово.
- Я и понятия не имею, что вы несёте, Ник! – Он ушёл, взяв сумки.
Телепат после этого внимательно взглянул на Энни.
- Но тебе ведь известен ответ, верно, девочка? Ты просто не знаешь, как сказать… - Хардевэй по-дружески улыбнулся ей.
- Что с вами случилось, мисс Эсбери? – обеспокоенно спросил Виктор.
- Я… я не знаю, как это выразить. Сначала я почувствовала холод, а теперь всё прекратилось, - смущённо пояснила им девушка.
- Но вы произносили какие-то слова… - напомнила ей Реардон.
- Возможно. Не знаю, я была в трансе, словно и здесь не присутствовала. Это очень неприятное ощущение.
- Ладно, давайте откроем дом. – Джойс достала из сумки связку ключей, и двери в ветхий замок распахнулись перед ними. Профессорша улыбалась, проходя мимо зеркал, огромного портрета Элен Римбауэр. Группа шагала между рядов белых колонн, с удивлением рассматривая всё вокруг, пока не подошли к куче выгруженной аппаратуры.
А девочка-подросток этим временем гуляла по саду, играя с причудливым мини-торнадо из сухих листьев, создаваемое по воле какой-то неведомой силы. Эта штука привела её к большому, высохшему многоярусному фонтану, украшенному целой композицией маленьких скульптур, куда входили львиные головы и лошади, а нижний ярус занимали херувимы с музыкальными инструментами. Энни усилием своей воли мгновенно пробудила фонтан к жизни, и из его кранов сразу же брызнула вода, развлекая девочку. Затем она заметила, что стоит во дворе одна и поспешила в дом к остальной группе.
- Что эта штука здесь делает? – спросил Кандинский, поднимая с коробок продолговатый чёрный пульт.
- А, это пульт от автоматических ворот замка, - пояснил Римбауэр. – Должно быть, те люди, что привезли сюда весь научный хлам, впопыхах забыли его здесь.
- Этот пульт видимо соскучился по дому, - шутя, произнёс Виктор.
- Только до конца лета, - сказал, поморщившись, Стивен. – В сентябре ему уже нечего будет открывать… - Реардон отреагировала на его слова с неудовольствием.
- Каждый участник группы будет здесь снабжён карманным фонариком, - объяснила Джойс. - Мне бы хотелось, чтобы вы всегда держали источник освещения при себе.
- Это предусмотрительно, - сказал Ник. – Если с электричеством будут неполадки, не хотелось бы искать по всему дому свечки.
- Хотя обычно проблем со светом здесь не бывает, если что-нибудь произойдёт, бригаду электриков вызывать в Красную Розу будет бесполезно. – Римбауэр иронически улыбнулся.
- А как ваша аппаратура справится в этих условиях, профессор? – осведомилась у той Кэти Крамер.
- Если случатся перебои со светом, вся исследовательская аппаратура перейдёт в автономный режим от аккумуляторов, - оптимистично пояснила Реардон.
Тут Рэйчел почувствовала что-то неладное и испуганно воскликнула:
- Куда подевалась Энни?!
Когда все уже стояли в холле замка, Энни вошла через главные двери. Как только она ступила шаг через порог Красной Розы, поднялся страшный, завывающий ветер и громко захлопнул двери особняка. Профессор Реардон сразу же заметила это и беззвучно прошевелила своими губами: «Вау!». Из своей сумки она достала диктофон, делая запись:
- Пятница, днём, в 15:17, мы только что стали свидетелями первого паранормального феномена – фантомный сквозняк. Твоя сестра – просто чудо, правда Рэйчел?
Джойс повела их дальше исследовать дом. В коридоре она решила прояснить один момент:
- Единственное, на чём мне хотелось бы настоять – это чтобы вы не бродили по дому и саду в одиночку.
- Понятно, ночью мы могли бы занимать спальни по двое или по трое, как в летнем лагере, - весело предложила Пэм. – Я тогда буду спать с Кэти.
- А я тогда будут ночевать вместе с Эмери, и ночью мы совершим налёт на холодильник, – добродушно произнёс Ник, положив ему руку на плечо. – Правда, дружище?
- И не надейся! – злобно буркнул толстяк, резко сбрасывая его руку обратно.
- В спальнях чувствуйте себя спокойно, - сказала Реардон. – Только не ходите по дому в одиночестве. – Она завела их в кухню. – Думаю, здесь вам будет интересно.
- Вот это да! – впечатлённо произнесла Кэти. – Да на этой кухне можно готовить праздничные обеды человек на сто.
Главная кухня в Красной Розе находилась на первом этаже, была большой и широкой и имела два выхода в оранжерею. Здесь стояло несколько столов для готовки, печи, разная кухонная утварь висела под потолком. На столах уже стояли коробки с провизией, которую Джойс привезла сюда для группы.
- Сначала это место надо обкурить от призраков, - сказал Уотерман.
- Ты такой милашка! – бросил тому Ник.
- Я разве с тобой разговаривал? –