— В тот же день я перерезала глотку этому ублюдку.
Уже прикончила. Жаль.
— Продолжай.
— Его брызнувшая кровь попала в мой рот.
— Ты не кусала его?
— Я бы побрезговала прикасаться к нему губами, и уж тем более языком и клыками. — Посмотрев на Руна снизу вверх, она торжественно произнесла: — Я очень придирчивый едок, Рун.
— Буду иметь в виду. Почему тебя разлучили с Тедом?
— После того, как я умерла от огнестрела, его забрала библиотекарша. МизБи. Когда я вернулась, чтобы выкрасть его обратно, он не узнал меня из-за моей вампирской внешности... думаю, я изменилась из-за правильного питания. МизБи и ее супруг были добры к Теду, а я считала себя воскресшим злым демоном или типа того. Я думала, что Теду стоит остаться с людьми, — спокойно сказала Джозефина, но ее чувства выдавал самопроизвольный переход от неосязаемой к телесной форме. — Я должна была лежать в могиле, какие у меня были на него права? — Она приподняла свое ожерелье. — Поэтому я ношу это. Как напоминание о том дне, когда я стала тем, что не должно находиться рядом с невинным ребенком. — Она нахмурилось. — Или это было напоминанием.
Ничего не знать о Ллоре... и даже о собственном виде? Как у нее развилась столь высокая самооценка? Откуда взялась эта уверенность? Как и прежде, ответы порождали еще больше вопросов.
— Я заставила себя отступиться, и позволила Тедди жить собственной жизнью. Каким-то чудом я держалась от него подальше и никогда не видела его. — Она посмотрела на Руна. — До той ночи, когда подумала, что ты пытаешься убить его.
Глава 43
Джо опустила определенные моменты своей истории, такие как страх перед тем, что она может уплыть, но была горда собой за то, что и так многое рассказала. Первые шаги. Алкоголь облегчил ее исповедь и привнес ощущение... феерии. Призрачной феерии! Так что же Рун думает о ее истории?
Хотя выражение его лица было бесстрастным, он сильнее сжал ее в объятиях.
— Что ты будешь делать теперь, зная, что Тед — Ллореанец, как и ты?
— Я не уверена, что он такой же, как я. Не думаю, что он пьет кровь. — Пару месяцев назад он участвовал в благотворительном соревновании по поеданию хот-догов. — И он не бледный, как я, и никогда не был хилым, как я.
— Но если он твой родной брат...
— Так и есть. Я это очень сильно чувствую. Иногда у меня появляются смутные воспоминания о женщине с тенями вокруг глаз. Думаю, она могла быть... нашей матерью. Но почему у меня есть силы, а у него нет?
— Возможно, смерть от огнестрела стала катализатором, ускорившим твою трансформацию.
— Ты говорил, что женщины застывают в бессмертии после двадцати. Как я смогла восстановиться в столь юном возрасте?
— Не знаю, — признался Рун. — Я ничего не припоминаю о других существах, которые могли бы перерождаться в юном возрасте. Должно быть причина в гибридной силе.
— Значит, я не могла превратиться из человека или кого-то еще?
Рун покачал головой.
— Превратиться в вампира? Возможно, хотя случаи, когда женщина смогла пережить трансформацию, не известны. В фантома? Опять же, маловероятно. Сразу в обоих? Невозможно.
— Значит, Тед такой же, как я, — вздохнула Джо, становясь призраком.
— И то, что Никс так сильно заинтересована им только доказывает это.
— Я так долго держалась вдали от него. — У нее ком встал в горле. Столько потерянных лет... — Я не могу объяснить, насколько это было трудно.
Рун положил ей на плечи теплые ладони.
— Неужели ты ни на кого не могла положиться? У тебя было трое мужчин, с кем-то же из них у тебя были отношения? Ты любила кого-нибудь из них? — Раньше, когда она рассказала ему, сколько у нее было любовников, он посмеялся. Теперь, пока он ожидал ответа, его глаза мерцали. — Ну, ты была влюблена?
Джо покачала головой.
— Я не контачу с людьми, а до тебя даже никогда не разговаривала с Ллореанцами.
* * * * *
Джозефина была абсолютно одинокой.
Те две нимфы в Новом Орлеане говорили Руну, что видели, как она бродила по улицам и что выглядела она при этом грустной. На тот момент он был не в состоянии понять...
Джозефина оценивала его реакцию. Рун заметил, что она переставала говорить, если он смотрел на нее с жалостью, поэтому старался сохранять нейтральное выражение лица.
— Женщина из твоих воспоминаний... ты думаешь, она была фантомом?
Джозефина кивнула.
Как вышло, что эта женщина оказалась разлучена со своими детьми? Виной тому война? Вторжение?
— Помимо Валькирии что-нибудь еще препятствует твоему воссоединению с Тедом?
Присоединитесь ли вы оба к нам? Таддеус станет такой же мишенью для Ллореанцев, как и Джозефина; Møriør может защищать его, пока он не застынет в бессмертии.
— У него есть приемная человеческая мать. И даже бабушка. Он очень привязан к ним. МизБи не приняла меня, когда мне было одиннадцать... и я сомневаюсь, что примет теперь, когда на моих руках столько крови. В любом случае, я хочу для Тедди только лучшего. Я буду держаться от него подальше, если решу, что так будет лучше для него.
Так не пойдет.
— Ты справишься, когда до этого дойдет, как только мы устраним Валькирию из игры.
— Я знаю, ты думаешь, что я говорю тебе все это, потому что я пьяна, но это не так. — Джозефина посмотрела на него. — Когда мы вместе смотрели на закат, я приняла решение быть более откровенной с тобой.
Она думала обо мне?
— Почему сейчас?
Начал сыпать мелкий снежок. Она подставила свое бледное лицо хлопьям.
Рун нежно ущипнул Джозефину за подбородок, чтобы привлечь ее внимание.
— Почему сейчас?
— Потому что чем больше ты знаешь обо мне, тем больше я тебе нравлюсь.
Он не мог этого отрицать.
— Ты так решительно настроена, понравиться мне?
Джозефина пожала плечами. «Да, Рун».
— Тебе же должна нравиться твоя пара.
Рун опустил руку.
— Ты опять об этом?
Он был готов снова пуститься в «мы-знакомы-всего-четыре-дня» аргументы.
Стоп. Нет, все еще хуже, чем он думал. Она увлеклась им... просто потому, что он первый Ллореанец, с которым она когда-либо разговаривала!
Она никогда не знала других существ, наделенных силой. В ночь, когда они встретились, судьба могла подсунуть ей вместо Руна любого другого бессмертного. Джозефина бы выпила кровь другого и привязалась бы к нему.
Проклятье! Разве Джозефина не откликнулась с энтузиазмом на Дешазиора? Если бы она встретила первым этого демона, то нафантазировала бы, что влюблена в него!
— Почему ветер такой теплый? — Она оглянулась. — Что за следующим поворотом?
— Придем, увидишь, — прохрипел он, следуя за ней в узкое ущелье.
Как заставить ее увлечение перерасти во что-то большее? Так он смог бы завербовать ее в Møriør.
Когда ущелье закончилось, Джозефина помчалась к небольшому бассейну.
— Горячие источники? Это изумительно, Рун.
Он читал сегодня об этом месте.
От воды поднимался пар. Бассейн был окружен огромными валунами, которые отражали ветер. Снег оседал на камни, но таял в воздухе и не долетал до воды. От одной стороны до другой простиралась цепочка бумажных фонариков, которые заставляли туман сиять.
Не теряя времени, Джозефина разделась, сняв сапоги, джинсы и футболку. По, созданным самой природой, каменным ступеням она спустилась в воду в одних лишь танга и лифчике.
Это тело станет его погибелью.
Джозефина нырнула в воду и тут же вынырнула; убрав назад мокрые волосы, она обнажила свои чудесные ушки.
— Иди сюда.
Рун вспомнил слова Делли: «Победи ее». Он хотел наикрепчайшей связи с Джозефиной.
Значит, надо ковать железо, пока горячо.
Глава 44
Джо не знала, что нашло на Руна, но когда он шагнул к краю источника с угрозой в почерневших глазах, она перестала смеяться. Словно в ответ на угрозу, ее тело напряглось, а мозг забил тревогу.
Рун стал раздеваться, его движения все ускорялись и ускорялись, пока не начали восприниматься как размытое пятно.
Стоило Джо моргнуть, как Рун уже оказался обнаженным в воде. Она с трудом сглотнула, когда он подкрался ближе. Пар увлажнил его гладкую кожу и черные волосы. Когда его торс напрягся, татуировки заскользили по точеным мышцам. Скоро вода сотрет с его бока нарисованную кровью руну.
Остановившись перед Джо, Рун когтем разрезал ее лифчик, а затем и танга, отшвырнув лоскутки в сторону.
— Ничто не должно нам мешать. — Он задел костяшками пальцев ее сосок, серебренные кольца звякнули о ее пирсинг. — Скажи, почему ты запала на меня, Джозефина? — Обняв, Рун притянул ее ближе к себе, зажав между ними свой твердый член. Который ощущался более горячим, чем вода. — Почему ты хочешь большего от меня?
Задыхаясь, она ответила:
— Потому что ты — мой.
— Почему. Я? — Он сжал ее затылок. — Я скажу тебе. Потому что я — первый Ллореанский мужчина, которого ты узнала. Если бы ты встретила раньше меня кого-нибудь другого, то все твое внимание было бы сосредоточено на нем.
Мудак! Он считает, она не знает, что твориться у нее в мозгах? И он обломал ей кайф.
— Ты чертовски молода и неопытна, чтобы...
Она обхватила его мошонку и дернула.
— Джози?
— По-твоему, я — идиотка. Что никак не вяжется с уникальной во всех отношениях мной, понятно?
Она снова дернула.
Стон. Рун широко расставил для нее ноги и качнул бедрами.
— Рун, если ты будешь недооценивать меня, то я всегда буду держать тебя вот так: за яйца. Ты понял?
Он впился в нее взглядом.
— Мы можем вместе играть в эту игру.
Рун твердой хваткой сжал ее киску.
Джо шумно вдохнула.
Потирая ее клитор, он пробормотал:
— Ты хочешь хорошенько поиграть со мной?
О да, она хочет, действительно хочет этого. Джо отпустила его яйца... и сжала член.
Каждый раз, когда он потирал ее киску, она поглаживала его член.
— Вот так, Джози.
Свободной рукой Рун сжал ее руку, и переплел свои пальцы с ее.
Смотря друг на друга, они продолжали, тяжело дыша, ласки под водой. Их переплетенные руки сжимались в такт.
Затем Рун склонился и впился в губы Джо, его язык сплелся с ее. Джозефина застонала в его губы, срывая с них ответный стон.
Продолжая сжимать ее, Рун скользнул средним пальцем в ее киску. Джо смутно осознала, что ее ноги больше не касаются дна; он удерживает ее в своей ладони. Вскрикнув, она стала поглаживать его член еще быстрее.
Рун снова и снова впивался в ее рот, отстраняясь и набрасываясь снова. Он целовал Джо так, словно хотел выжечь ее. Заклеймить ее.
Ее груди скользили по его твердому торсу, соски терлись о его кожу. Когда она потеребила головку члена, Рун ввел в киску Джо еще один палец.
К моменту, когда он перестал ее целовать, Джозефина ощущала себя бесформенной массой, с удовольствием расслабившись в его руке.
Хриплым голосом он сказал ей:
— Я собираюсь взять тебя.
Первая мысль: Куда?
— О-о-о, возьми меня, возьми меня. — Возможно, она до сих пор немного пьяна. — Но сегодня, на горе, я думала...
— О чем?
— Для этого мне понадобятся руки.
В глазах Руна зажглось любопытство, его сексуальное ухо дернулось. Он отпустил Джо и поставил на ноги.
Она провела ладонями вверх по его татуированному телу, задев плоские... и явно чувствительные... соски, затем сцепила руки у него на шее. Притянув его голову вниз, она добралась до уха. Покусывая мочку, Джо прошептала:
— Рун, я хочу отсосать тебе. Не могу перестать думать об этом.
Он вздрогнул.
— Отличная альтернатива.
Переместившись, Рун сел на верхнюю ступеньку, чтобы большая часть его члена оказалась над водой.
Стоя по пояс в воде, Джозефина тянула время, наслаждаясь зрелищем.
Съедая ее живьем плавящимся взглядом, Рун начал дрочить свой большой член.
— Ты хочешь ощутить его меж губ, — прошипел он, облизывая свои губы. — Тебе нужно пососать его.
Эта тлеющая чувственность...
Джо кивнула, как завороженная. Каждое движение его большой руки заставляло ее живот сжиматься от желания. Вверх. Вниз. Вверх... Вниз...
Приблизившись к Руну, Джо поцеловала его в шею, но кусать не стала. Опустившись ниже, она стала слизывать с его груди капли воды.
Он обхватил ее сиськи, взвешивая и сминая их.
Когда она задела зубами один из его сосков, все мышцы могучего тела Руна напряглись.
— Не стоит меня сегодня дразнить.
Он стиснул ее груди, демонстрируя, что шутки кончились.
— Угу.
Игнорируя его, Джо двинулась ко второму соску, покружила по нему язычком, а затем втянула в рот, ошеломляя Руна.
Он резко выдохнул.
Когда она прикусила его сосок, бедра Руна непроизвольно выгнулись.
— А ты чувствительный.
Продолжая спускаться вниз, Джо потерлась носом о влажные волосы на его пупке. Воплощая в жизнь свои сегодняшние фантазии, она прижалась губами к его татуировке, и щелкнула по ней языком.
— Прекрати! Ты не видишь, что делаешь со мной? — Выгнув бедра, он продемонстрировал свой торчащий колом член. — Избавь меня от этой муки.
Джозефина сжала его член, собираясь поцеловать его.
— А-а. Смотри мне в глаза. Хочу видеть твою истинную реакцию.
Джо посмотрела на него.
— Реакцию?
— Одни женщины жаждут этого, другие нет. Никогда раньше так не трахался. Сейчас...
Глядя ему в глаза, она медленно обвела языком кончик его члена.
Рун застонал и сильнее сжал ее сиськи.
Джозефина покружила языком по головке, затем лизнула щелку. Когда она проверила ее глубину кончиком языка, у Руна затряслись ноги.
— Маленькая распутница!
Его вкус! Она могла бы заниматься этим вечно. Покрывая поцелуями распухшую головку, Джо пыталась смотреть в глаза Руну, но от наслаждения ее веки отяжелели.
— Тебе нравится, да?
Он выгнул бедра, чтобы она смогла добраться до яичек.
Когда Джо потерлась о них носом, голова Руна откинулась. Она лизнула морщинистую плоть. Рун зарычал, когда она начала посасывать то одно, то другое яичко. Но внимание Джо снова вернулось к члену.
— Тверд, как камень.
Под туго натянутой кожей пульсировали вены. Джо изголодалась по этому великолепному члену и по делающей его таким твердым крови.
Опустив голову, Рун снова посмотрел на нее.
— Ты говорила, что никогда не пользуешься дублерами. Меня тоже не так-то просто заменить, да?
Его губы изогнулись в высокомерной усмешке.
Джозефина захотела стереть ее с его лица. Сам напросился, темный фей.
Она задела клыками его член, пуская кровь.
* * * * *
Рун потрясенно вдохнул, страстно желая продолжения этой кровавой игры, жаждая получить самый порочный поцелуй Джозефины. Сможет ли он уговорить свою придирчивую гурманку покормиться от его члена?.. От этой мысли Рун еще сильнее возбудился.
Они с Джозефиной на пару наблюдали, как выступила черная кровь.
Вампирша с наслаждением слизнула капельку, ее дыхание затруднилось.
— Сделай это! Вонзи клыки в мой член. — Рун обхватил ее прекрасное лицо, приказывая ей взглядом. — Сделай мне пирсинг, как у тебя.
Кивнув, она потянулась к его члену, чтобы взять его в рот. Рун лишь успел ощутить дыхание возле своей распухшей головки, как Джозефина обхватила ее губами, вбирая в себя.
— Да! — Ее рот ощущался сладострастным раем. — Теперь укуси. Ну же.
Ее клыки медленно погрузились в его плоть чуть ниже головки, прокалывая.
Рун заревел в небеса:
— О-О! Мои боги!
Он сжал голову Джо, прижимая ее ближе.
Ее распутный стон вибрировал во всей длине его члена. С первым же глотком, сделанным Джозефиной, спина Руна бесконтрольно согнулась, словно некая физическая сила заставляла его тянуться ближе к ней. Рун чуть было тут же не кончил, паря на самом краю.
Но ему было необходимо видеть ее, смотреть, как эта женщина принимает его. Рун склонил голову.
— Ахереть, — выдохнул он, когда она начала сосать.
Это самое эротичное зрелище, которое он когда-либо видел.
С благоговением в голосе он сказал:
— Ты кормишься от моего члена.
Как должен мужчина заботиться о движущей силе, когда столь красивая женщина обжигает его запретным наслаждением?
Это было ожившей фантазией, о существовании которой он никогда даже не подозревал. Рун запустил пальцы в волосы Джозефины, наслаждаясь ее укусом. И в тот момент, когда он подумал, что никогда не видел более горячего зрелища, вампирша опустила руку под воду, меж своих бедер.
Неверие.
— Ты ласкаешь свою киску?
Ей было не нужно отвечать; веки еще больше прикрыли ее гипнотически-красивые глаза.
Она теребила свой клитор. В то время как пила кровь из его твердого как камень члена.
— Всемогущие боги!
Его яйца сжались, но Рун изо всех сил старался сдержаться.
Другой рукой вампирша сжала основание его члена, впиваясь в него когтями. Инстинкты говорят ей удержать свою добычу? Вампиры — собственники. Она считает, что его член принадлежит ей?
— Бери еще! — Его набухшие вены ощущались переполненными кровью. У него предостаточно крови для них обоих. — Я хочу, чтобы ты подсела на это.
Джозефина стонала все громче, интенсивнее. Вынув клыки из его члена, она продолжила высасывать кровь из ранок, ее голова опустилась ниже. Когда сексуальные губы вампирши заскользили вдоль члена, Рун обхватил руками ее голову, выгибая бедра.
Она взяла его еще глубже... затем втянула так сильно, что у нее впали щеки.
— Уууух! — Он ощущал, как она сосет из его вен. Давление сконцентрировалось у основания позвоночника, разрядка неизбежна, но ему необходимо продолжать, пока она не насытится, не утолит жажду более чем одним способом. Его голос изменился до не узнаваемости. — Вот так. Соси, как будто он принадлежит тебе.
Джозефина втянула его глубоко в свой рот, и Рун пожалел, что не может наполнить её своей спермой.
— Если бы я мог излить семя, то заставил бы тебя проглотить каждую каплю.
Она всхлипнула. Ее рука еще быстрее начала двигаться под водой.
— Ты бы хотела этого? Я бы наполнил тебя и кровью и спермой. Заставил бы выпить все до капли.
Давление нарастало. Мышцы сжались в готовности. Яйца болели, член пульсировал. Руна одолевали незнакомые импульсы.
Ему необходимо укусить ее. Погрузить свои демонские клыки в ее бледную призрачную плоть.
Овладеть ею. Войти в ее тело.
Обладать ею.
Когда Джозефина содрогнулась под своей рукой, а его член заглушил ее крик, Рун простонал:
— Больше не могу!
Она кончала с его членом во рту. Джо была ненасытной... кончая, она втягивала его все глубже и глубже, пока вокруг головки не сомкнулось ее горло.
— Ааа, БЛЯТЬ!
Давление стало невыносимым. Рун больше не мог этому сопротивляться. Ничто не имеет значения, пока он не кончит.
Все его тело опалило жаром, сконцентрировавшимся в члене.
— ААААА!
Руна захлестнуло наслаждением, пронзая так же, как клыки Джозефины. Его член снова и снова пульсировал возле ее языка, пока он кончал.
Его голова закружилась, он парил, ощущая невесомость, как тогда, когда она вселилась в его тело...
Нежно поцеловав, Джозефина выпустила его член изо рта. Ее лицо раскраснелось, глаза блестели.
— Изумительный десерт.
— Иди сюда, красавица. — Рун усадил ее к себе на колени, слишком крепко сжимая в объятиях. Пытаясь отдышаться, он прижался своим лбом к ее. С трудом узнавая свой голос, он спросил: — Тебе еще не пора завтракать?
Глава 45
Позже ночью Джо приснился сон.
Она заснула на кровати в маленькой гостинице, их с Руном ноги переплелись; но сейчас она оказалась в промозглой камере, избитая и окровавленная после экзекуции Маг и ее палачей.
Это случилось с Руном, ей снится очередное воспоминание.
Он смотрел на потолок своей камеры. Эта сука получала от него все, чего хотела, раз за разом, меняя и перекраивая его, так часто, что ему казалось, что он сломается.
Теперь она, снова и снова, истязала его тело в этом вонючем аду.
Несколько минут назад Маг закончила очередную пытку.
— Я собью с тебя спесь, псина. — Она повесила свою любимую плеть. — Я не успокоюсь, пока ты не начнешь молить о пощаде.
Каждый раз, когда он отказывался, она натравливала на него своих демонов-охранников.
Сегодня они сломали Руну правую ногу; острый обломок тазобедренной кости прорвал кожу. Из плоти торчало два ребра. Руки Руна были связаны за спиной, поэтому он не мог исцелить себя рунами.
— С чего бы вдруг королева удостоила вниманием презренную шлюху? — процедил он, сплевывая в ее сторону черную кровь. — Но теперь я знаю, почему ты каждую ночь приходишь сюда. Ты веришь, что если заставишь меня пресмыкаться перед тобой, то сможешь перестать хотеть меня. Что сможешь перестать представлять меня, когда трахаешься с другими.
В ее глазах мелькнула ярость.
— Завтрашняя ночь пройдет для тебя не так гладко, псина. Я собираюсь использовать клещи...
Несколько часов после того, как она с охранниками ушла, Рун, испытывая агонию боли, смотрел в потолок и бормотал свою обычную молитву:
— Боги, дайте мне силу, чтобы уничтожить эту суку и весь королевский дом...
— А что если мы дадим? — прервал его скрипучий голос.
Резко повернув голову, Рун заметил скрытого в тени незнакомца. Лицо мужчины было как будто размытым, но глаза были темны, как бездонные пропасти.
— Мы? — Задыхаясь от боли, Рун попытался сесть, прислонившись к стене. — Ты один... из богов?
Высоченный мужчина приблизился к камере, гораздо ближе, чем большинство других.
— Я один из пяти. Со временем стану одним из двенадцати. Я известен, под именем Орион.
— Почему ты разговариваешь со мной? Ты не должен знать, кто я.
Этот Орион просто смотрел на него непроницаемым взглядом.
— Я — Рун. Веками я был шлюхой. — Он кивнул вниз на свое тело. — А сейчас я любимый королевский мальчик для битья.
— Я пришел в это место за тобой, — сказал Орион. — А теперь ответь на вопрос, лучник.
Лучник?
— Если вы дадите мне силу, чтобы уничтожить ее и весь ее род?
— Твоя рука не дрогнет?
Это существо даже не представляет! Стиснув клыки, Рун упорно пытался подняться. Хотя одна нога была сломана, он сумел встать, опираясь на вторую.
— Никогда.
Орион отступил на шаг, чтобы осмотреть дверь камеры.
— Решетки и клетка мистически усилены, — сказал Рун, тяжело дыша. — Ни одно существо не может сломать...
Дверь распахнулась.
У Руна отвисла челюсть.
— Как ты это сделал?
— Вселенная кишит слабостями, лучник.
Орион вошел в камеру. Взмахом руки он освободил Руна от кандалов.
Не время удивляться. Рун проколол себе палец, пуская кровь, затем начал рисовать символы исцеления на ноге.
Увидев интерес во взгляде Ориона, Рун сказал ему:
— Мне пришлось научиться этому, когда клиенты стали слишком грубыми.
Магическое исцеление кожи и сращивание костей. С опытом Рун научился манипулировать костями, чтобы облегчить регенерацию.
Затем наступил черед сломанной руки. Орион терпеливо дождался исцеления тела Руна, затем сказал:
— Не пора ли тебе распрощаться с Сильваном, лучник?
— Я не лучник, — ответил Рун. — Если ты освободил меня, потому что считаешь так, я благодарен за ошибку, но расплачиваться не собираюсь.
— Ты станешь лучником.
Ну, раз ты так говоришь. Рун никогда не держал в руках лук. Тем не менее, в этом мужчине было нечто гипнотизирующее. Как будто Орион знал о Руне больше, чем он сам.
Орион сказал:
— Познав вкус триумфа, возвращайся ко мне, и ты узнаешь еще больше. Целую жизнь этого.
После целой жизни неудач?
У Руна не было времени на споры. Никто никогда не сбегал из этой темницы; Маг явно не ожидает от него ничего подобного. Туннель, ведущий в ее покои, наверняка не перекрыт. Если Рун сможет победить ее личную стражу, то Маг останется беспомощной.
Как обезумевшее животное, Рун переместился к туннелю. Он не заперт? Какая самоуверенность!
С каждым шагом приближаясь к своей цели, Рун становился все более разъяренным. Сегодня Маг умрет. Ее долгая бессмертная жизнь оборвется.
Но даже во власти ярости, он продолжал думать о незнакомце в подземелье. Рун мог сказать с уверенностью, что Орион не собирался ни трахать... ни истязать его. Так что же этому незнакомцу от него нужно? Почему он спас кого-то, вроде меня?
Целая жизнь триумфа? Рун жаждал этого так сильно, что задрожал.
Сначала месть. Он напал на охранников Маг. Двигаясь как размытое пятно, Рун клыками вырвал их глотки прежде, чем они успели заорать.
Оказавшись в королевских покоях, он с отвращением посмотрел на спящую Маг. Пот вперемешку с демонской кровью капал с его лба на ее лицо.
Маг проснулась, с расширившимися от ужаса глазами, она собралась закричать.
Рун начал душить ее.
— Созданное тобой чудовище, вернулось к своему создателю.
Он переместил Маг на могилу своей родительницы, и только тогда отпустил ее.
Она потерла шею.
— К-как ты освободился? Предложил сексуальные услуги предателю?
— Попридержи язык, Маг. Иначе я лишу тебя его.
Ее взгляд метнулся к могильнику.
— Чего ты хочешь от меня?
— Возмездия.
С расчетливостью во взгляде, она подошла ближе к нему.
— Я могу дать тебе замок, наполненный золотом.
— Думаешь, все так просто? Во сколько ты оцениваешь жизнь моей матери? Столетия, когда ты принуждала меня к проституции?
Каждый рассвет с занесенным надо мной мечом...
— Да тебе же нравилось это! — прошипела она. — Обретя свободу, ты по-прежнему продолжал спариваться с другими за монеты.
— Нравилось? Также как тебе нравится пытать меня? Ты обезумела от желания к своему мальчику для битья и это выворачивает тебе кишки!
Он увидел подтверждение своим словам в ее взгляде.
— Если ты хоть пальцем тронешь меня, мои потомки отомстят тебе, — сказала она. — Сейтан отрубит тебе голову мечом предков. Последним что ты узнаешь в жизни, станет сталь Титании.
— Нет. Потому что я буду охотиться на твое отродье, пока не истреблю их всех. Сейтан сдохнет, как и другие.
— Это твой план? Моих наследников охраняют гораздо лучше, чем меня. Большинство из них живут в других измерениях. Как ты найдешь их?
— По... одному... за... раз.
Она сглотнула.
— Собираешься начать с меня? Похоронишь меня здесь?
— Чтобы осквернить могилу моей матери твоим грязным телом? Никогда.
Замешательство.
— Тогда, что?
— Я думал отплатить тебе тем же. Продать тебя в бордель и наблюдать, как клиенты будут грубо и жестко трахать бывшую королеву. Они будут доплачивать тебе, чтобы ты носила свою корону, — сказал Рун, упиваясь ужасом в ее взгляде.
Он веками планировал, как отомстить ей. Но на это потребуется время и определенный риск.
В голове возникла шальная мысль: Орион ждет, обещая триумф.
— Вместо этого я дам тебе то, в чем ты нуждаешься и чего в глубине души всегда хотела.
— И что же это?
— Мой поцелуй.
В ее глазах светился настоящий ужас. Рун дернул Маг на себя. Она попыталась отвернуться, но он был слишком силен.
Его поцелуй был холодным, как пепел. И в тоже время смертоносным, как пламя...
Джо проснулась, задыхаясь от шока. Рун перенес все эти пытки? Пережил такое?
На протяжении веков его последний поцелуй принадлежал Маг. Губы, дарившие Джо наслаждение, других обрекали на гибель.
Отлично. Она была рада, что он отомстил этой суке! Но удовлетворенность Джо испарилась, когда она вспомнила, что узнала.
Ранее, Рун признался, что Маг продала его, но потом выкупила обратно, чтобы пытать. Но он был не просто рабом, эта королева принуждала его быть сексуальным рабом.
Джо вспомнила, как он спросил ее в постели:
— Ты была рабыней удовольствия?
В его голосе звучала надежда. А когда она сказала, что является защитницей проституток, он напрягся.
Джо прижала руки к лицу. Она назвала его дом загородным борделем.
Покраснев, Джозефина села, и посмотрела на спящего Руна. Просачивающиеся сквозь окно предрассветные лучи солнца бережно освещали лицо ее темного фея. Его расслабленные черты притягивали ее. Голова была повернута набок, волосы откинуты назад, демонстрируя выбритые виски и ухо. Которое подергивалось. Даже во сне Рун прислушивается к врагам.