Такие невромы наблюдаются у людей с ампутированными конечностями – они вызывают и острую, и хроническую боль. Брюард и Джентл выяснили, что при невромах, образующихся после обрезания клюва, происходит то же самое.[10] Впоследствии Джентл с осторожностью, закономерной для специалиста по домашней птице, который пишет в научном журнале, сказал следующее:
«В заключении было бы справедливо указать, что мы не знаем, сколько дискомфорта и боли птицы испытывают после обрезания клюва, но в неравнодушном обществе надо было бы подумать о них. Для предотвращения каннибализма и выклевывания перьев необходимо хорошее ведение хозяйства, а при обстоятельствах, когда нет возможности контролировать интенсивность освещения, единственной альтернативой может быть попытка разводить птиц, у которых не наблюдаются эти вредные черты».[11]
Есть еще одно возможное решение проблемы. Большинство производителей обрезают клювы для предупреждения каннибализма, эта операция значительно уменьшает вред, который цыпленок может нанести другим цыплятам. Но, безусловно, данная процедура ничего не делает для того, чтобы снизить стресс и тесноту, из-за которых прежде всего и возникает этот неестественный каннибализм. Фермерам, по старинке содержащим маленькую стаю на большой территории, не приходится обрезать птицам клювы.
Когда-то куры были индивидуами; если какая-нибудь курица задирала других (такое иногда происходило, но не часто), эту птицу удаляли из стаи. Аналогично, больных или раненых птиц лечили либо при необходимости быстро убивали. Сейчас один человек смотрит за десятками тысяч кур. Министр сельского хозяйства США с энтузиазмом писал о том, как один человек может присматривать за 60000 или 75000 бройлеров.[12] «Мир птицеводства» недавно опубликовал статью о бройлерном хозяйстве Дэвида Дерехэма (David Dereham), который сам ухаживает за 88000 бройлерами под одной крышей, а также возделывает 60 акров земли! Слово «ухаживать» имеет не такое значение, как раньше, потому что, если бы осмотр каждой птицы занимал секунду в день, то на осмотр 88000 птиц уходило бы 24 часа, не говоря уже о другой работе и дополнительной обработке земли. К тому же, крайне тусклое освещение осложняет осмотр. По большому счету, единственное, что делает современный птицевод, – это убирает мертвых птиц. Дешевле таким способом потерять несколько дополнительных птиц, чем платить за дополнительный труд, который требуется для заботы о здоровье каждой конкретной птицы.
|
|
Чтобы обеспечить полный контроль за светом и частичный за температурой (обычно это нагревание, в редких случаях охлаждение) бройлерные сараи имеют крепкие стены без окон, и вентиляция в них искусственная.
Птицы не видят дневного света до дня, когда их забирают на бойню; им также не приходится дышать свежим воздухом, без аммиака от их же собственного помета.
Вентиляции там достаточно, чтобы поддерживать жизнь птиц в нормальных условиях, но при механическом сбое они обычно задыхаются. Даже такая реальная возможность как отключение электроэнергии может привести к бедствию, потому что не у всех производителей бройлеров есть своя собственная система электроснабжения.
К другим причинам, по которым птицы могут задохнуться в бройлерном сарае, относится явление под названием теснота. При содержании в таких помещениях куры становятся нервными. Из-за непривычки к яркому свету, громким звукам и другим раздражителям они могут впасть в панику при внезапном раздражении и сбежаться в один конец сарая. Отчаянно стремясь к спасению, они забираются друг на друга и, как описывает один птицевод, «душат друг друга в жалкой куче тел в одном углу сарая».[14]
|
|
Даже если птицы избегают этих опасностей, они могут стать жертвами болезней, которые часто встречаются в бройлерных домах. Одна новая и все еще непонятная причина смерти известная просто как «синдром острой смерти». Очевидно, это результат неестественных условий, созданных в бройлерной индустрии. По подсчетам, синдром острой смерти убивает в среднем 2 процента бройлерных стай в Канаде и Австралии, и, скорее всего, эти цифры аналогичны везде, где используются такие методы.[15] Эту болезнь описывают следующим образом:
«Перед смертью с курами случается неожиданный приступ, при котором наблюдается потеря равновесия, неистовые взмахи крыльями и сильные сокращения мышц… Было замечено, что при первоначальной потере равновесия птицы падали вперед или назад и во время отчаянного хлопанья крыльями могли опрокинуться на спину или на грудину».[16]
Ни в одном из исследований нет четкого объяснения того, почему внешне здоровые куры внезапно падают и умирают, но специалист по домашней птице из Британского министерства сельского хозяйства связал это с целью, к которой стремится вся бройлерная индустрия, – с быстрым ростом:
|
|
«Уровень смертности у бройлеров повысился, и было бы разумно задуматься, может ли это быть косвенно связано со значительными достижениями в генетике и питании. Иными словами, мы, может быть, ожидаем от бройлеров слишком быстрого роста – увеличения массы в 50-60 раз в течение 7 недель… Также внезапная смерть процветающих молодых бройлеров (обычно петушков) может быть связана с этим «сверхбыстрым» ростом».[17]
А еще быстрый рост вызывает хромоту и деформации, из-за них производители убивают дополнительные 1-2 процента бройлерных цыплят. Отбраковка происходит только в серьезных случаях, поэтому количество птиц, страдающих от деформаций, должно быть намного выше.[18] Авторы исследования, где рассматривалась одна определенная форма хромоты, сделали такой вывод: «Мы считаем, что в результате селекции птицы стали расти так быстро, что они находятся на грани структурного разрушения».[19]
Сама по себе атмосфера, в которой птицы вынуждены жить, представляет собой угрозу для здоровья. В течение 7-8 недель, пока птицы живут в сарае, не предпринимается никаких попыток сменить подстилку или убрать экскременты. Несмотря на механическую вентиляцию, воздух наполняется аммиаком, пылью и микроорганизмами. Исследования показали, что пыль, аммиак и бактерии оказывают вредное воздействие на легкие птиц (как и следовало ожидать).[20] Кафедра общественной медицины в Мельбурнском университете (the University of Melbourne, Австралия) исследовала, как атмосфера влияет на здоровье фермеров, разводящих цыплят. Они выяснили, что 70% фермеров говорили о боли в глазах, 30% регулярно кашляли, а почти 15% страдали астмой и хроническим бронхитом. В результате, исследователи предупредили фермеров о том, что в сараях надо проводить как можно меньше времени, а при входе в них одевать респиратор. Но в исследовании ничего не говорится про респираторы для цыплят.[21]
Когда птицы вынуждены стоять на гнилой грязной подстилке, пропитанной аммиаком, они также страдают от изъязвления лап, волдырей на груди и ожогов на коленных сухожилиях. «Куриные части» – это нередко то, что осталось от поврежденных птиц, чьи тела нельзя было продавать в целом виде. Но повреждения лап не представляют проблемы для промышленности, потому что после убоя их все равно отрезают.
Жизнь в длинных, тесных и пыльных, наполненных аммонием сараев без окон причиняет птицам стресс, и то же самое можно сказать про их первую и единственную встречу с солнечным светом. Дверь открывают и птиц, привыкших к полутемноте, хватают за лапы, выносят вниз головой и набивают в клетки, которые нагромождаются в кузове грузовика. Потом их везут на «перерабатывающий» завод, где цыплят убьют, очистят и превратят в аккуратные пластиковые пакеты. На заводе их снимают с грузовика и ставят штабелями, все еще в клетках, дожидаться своей очереди. Это может занять несколько часов, в течение которых они не получают пищу и воду. Наконец, их вытаскивают из клеток и вешают вверх ногами на конвейерную линию. Она несет птиц к ножу, на котором заканчивается их безрадостное существование.
Потом ощипанные и разделанные тела цыплят продадутся миллионам семей. Они будут обгладывать их кости, ни на секунду не задумываясь, что едят труп некогда живого существа.
Они не спрашивая себя, что было сделано с этими созданиями, до того момента когда они купили и употребили их. А если бы они задумались над этим вопросом и где бы нашли ответ?
Если они получают информацию от куриного магната Фрэнка Пердю (Frank Perdue), четвертого по величине производителя бройлеров в США, но по рекламе определенно первого, им скажут, что на его «ферме» куры «нежатся» и «ведут сладкую жизнь».[22] Откуда обычным людям узнать, что Пердю держит своих кур в зданиях длиной в 150 футов, и там находятся 27000 птиц одновременно?
Как они могут знать, что при системе массового производства у Пердю еженедельно убиваются 6,8 миллионов птиц, и, подобно другим производителям бройлеров, он обрезает цыплятам клювы с целью предотвратить каннибализм, возникающий из-за стресса на современной фабрике?[23]
Реклама Пердю поддерживает распространенный миф, который заключается в том, что для фермера экономическая отдача и хорошие условия содержания птиц идут бок о бок. Сторонники промышленного животноводства часто говорят, что, если бы птицы и животные не были счастливы, они бы не процветали и, следовательно, не приносили бы прибыль. Бройлерная промышленность ясно опровергает этот наивный миф. Исследование, опубликованное в «Науке о птицеводстве» (Poultry Science), показало, что предоставление цыплятам 372 квадратных сантиметров (на 20 процентов меньше, чем стандартная площадь в промышленности) приносит прибыль, хотя при таком маленьком пространстве 6,4% птиц погибает (больше, чем при меньшей скученности), их масса тела меньше и у них больше язв на груди. Как указывают авторы, ключом к доходности птицеводческой индустрии служит не прибыль с одной птицы, а прибыль со всего хозяйства:
«По мере того, как увеличивалась плотность поголовья птицы, прибыль, получаемая с одной птицы, стала снижаться. Но при подсчете прибыли, получаемой со всей площади пола, наблюдалась обратная картина: при увеличении плотности поголовья рола финансовая прибыль. При тестировании очень высокой плотности поголовья не была достигнута стадия, при которой начинает снижаться прибыль, хотя скорость роста замедляется».[24]
Если читатель после ознакомления с этим разделом намеревается купить индюшку вместо курицы, его надо предупредить, что этот традиционный обед на День Благодарения теперь выращивается теми же методами, что и бройлерные цыплята, и обрезание клювов здесь тоже является общим правилом. Как говорится в журнале «Мир индюшатины» (Turkey World), за последние несколько лет произошел «взрыв в производстве индюшатины», и ожидается продолжение этой тенденции. В 1985 году индустрия, обладающая бюджетом в 2 миллиарда долларов, вырастила 207 миллионов птиц, а 80 процентов от этого количества приходится на долю 20 крупных корпораций. До попадания на бойню индюки проводят от 13 до 24 недель в условиях интенсивного животноводства, в два с лишним раза больше, чем их более мелкие сородичи.[25]
«Курица, – написал однажды Сэмюэль Батлер (Samuel Butler), – это всего лишь способ сделать из одного яйца другое яйцо».
Несомненно, Батлер думал, что это веселая шутка; но когда Фред С. Хейли (Fred C. Haley), президент птицеводческой птицефермы в Джорджии, контролирующей жизнь 225000 кур-несушек, описывает курицу как «машину для производства яиц», его слова имеют более серьезное значение. Для подчеркивания делового подхода Хейли добавляет: «Цель производства яиц заключается в заработке денег. Когда мы о ней забываем, мы забываем, для чего это делается».[26]
Это позиция не только американцев. Вот что говорит читателям британский журнал по фермерству:
«В конечном счете, современная несушка является очень эффективной преобразующей машиной, которая превращает сырой материал – корма – в конечный продукт – в яйцо –при минимальном количестве эксплуатационных требований».[27]
Идея о том, что несушка – это эффективный способ превратить корм в яйца, часто встречается в торговых журналах данной промышленности, и особенно в рекламе. Как можно представить, последствия этого для кур-несушек не хорошие.
Куры-несушки проходят через многие из тех же процедур, что и бройлеры, но здесь есть некоторые различия. Им, как и бройлерам, отрезают клювы для предотвращения каннибализма, который бы в противном случае возник в условиях скученности; но, поскольку они живут гораздо дольше, чем бройлеры, то часто проходят через эту операцию дважды. Мы видим рекомендацию специалиста по птице Дика Уэллса (Dick Wells), главы британского Национального Института птицеводства (National Institute of Poultry Husbandry) проводить обрезание клюва «в возрасте от 5 до 10 дней», потому что в это время операция представляет меньший стресс для цыплят, чем если ее проводить раньше. Кроме того, «это хороший способ уменьшить риск ранней смертности».[28] Когда в возрасте 12-18 недель цыплят переводят помещения, где они растут, в помещения, где они будут нестись, и часто снова обрезают клюв.[29]
Страдания кур-несушек начинаются рано. Вновь вылупившихся цыплят разделяют на петушков и курочек с помощью «устройства для сортировки цыплят». Поскольку цыплята мужского пола не имеют коммерческой ценности, их уничтожают. Некоторые компании убивают маленьких птиц газом, но часто их набивают живыми в полиэтиленовый мешок, и они задыхаются под весом других птиц, брошенных поверх них. Других заживо размалывают – из них делают корм для их сестер. В одних только Соединенных Штатах по меньшей мере 160 миллионов птиц ежегодно убивают газом, душат или дробят.[30] Невозможно указать точное количество тех, кто переживает такую судьбу, потому что по этому поводу не делается никаких записей: производители смотрят на уничтожение цыплят мужского пола так же, как мы думаем о выбрасывании мусора.
Жизнь кур-несушек длиннее, но вряд ли это можно назвать благом.
Молодок (так называются молодые птицы, которые еще не способны откладывать яйца) раньше выращивали на открытом воздухе – считалось, что это сделает их сильнее, и они смогут лучше переносить жизнь в клетке.
Теперь их перевели внутрь, и во многих случаях их помещают в клетки сразу после рождения, потому что при использовании ярусной системы в каждом курятнике можно поместить больше птиц, и накладные расходы на каждую курицу снижаются. Но поскольку птицы растут быстро, их приходится перемещать в большие клетки, и это недостаток, потому что «смертность может быть немного больше… При перемещении птиц встречаются переломы лап и ушибы голов».[31]
Какой бы ни использовался метод разведения, сейчас все крупные производители яиц держат кур-несушек в клетках (их часто называют «батарейными не потому, что в них есть то-то электрическое, а из-за первоначального значения слова «батарея» – «набор одинаковых или связанных элементов в оборудовании»). Когда клетки были только введены, в каждой из них находилась одна птица. Идея заключалась в том, что в этом случае фермер мог определить, какие птицы откладывают недостаточно яиц и не окупают корма.
Этих птиц полагалось убивать. Потом выяснилось, что, если в каждую клетку помещать по две курицы, то можно содержать большее количество птиц и снизить расходы на каждую из них. Это стало только первым шагом. Теперь не стоит вопрос о том, чтобы подсчитывать количество яиц, снесенных каждой курицей. Используются клетки, потому что с их помощью в одном здании можно содержать, обогревать, кормить и поить большее количество птиц, а также более широко применять автоматическое оборудование, позволяющее экономить рабочую силу.
Экономическое соображение, что затраты на рабочую силу могут быть сведены до абсолютного минимума, означает, что куры-несушки получают не больше индивидуального внимания, чем бройлеры. Алан Хайнсворт (Alan Hainsworth), владелец птицефермы в провинциальной области штата Нью-Йорк, сказал пытливому местному репортеру, что для ухода за 36000 курами-несушками ему требуется всего 4 часа в день, а его жена присматривает за 20000 молодками: «На это у нее уходит 15 минут в день. Она только проверяет их автоматические кормушки, поилки, а также смотрит, не было ли смертей за ночь».
Такой уход не делает стаю счастливой. Но, как показывает описание репортера:
«Зайдите в домик для молодок, и реакция последует мгновенная – полная паника. Раздается громкий и пронзительный визг, когда около 20000 птиц в страхе перед незваным гостем – человеком – лезут к самой дальней стороне клеток».[32]
«Яичный город» (Egg City) Джулиуса Гольдмана (Julius Goldman) в 50 милях к северо-западу от Лос-Анжелеса стал одним из первых хозяйств, где содержится более миллиона несушек. Еще в 1970 году, когда «Национальный Географический журнал» (National Geographic Magazine) написал волнующий рассказ о том, что в то время было еще относительно новыми методами животноводства, в нем содержалось два миллиона кур.
Они находились в длинных зданиях, в каждом по 90000 кур, по 5 птиц в клетке площадью 16 на 18 дюймов. Бен Шамес (Ben Shames), исполнительный вице-президент «Яичного города», разъяснил методы, с помощью которых производится уход за таким количеством птиц:
«Мы фиксируем объем съеденного корма и количество яиц, которые были собраны в двух рядах клеток из 110 рядов в каждом здании. Когда производительность падает до такой точки, при которой прекращает приносить экономическую прибыль, мы продаем все 90000 птиц производителю для изготовления супового набора или мясных пирогов. Не требуются средства на наблюдения за каждом рядом в домике, не говоря уже о конкретных курах, не требуются; имея в наличии 2 миллиона птиц, Вы должны полагаться на статистику».[33]
На большинстве фабрик по производству яиц клетки расположены ярусами, а кормушки и поилки тянутся вдоль рядов. Они наполняются автоматически из центрального запаса. У клеток наклонные проволочные полы. Из-за наклонной поверхности птицам труднее удобно стоять, но, благодаря ей, яйца скатываются в переднюю часть клетки, откуда их легко собрать руками, а на более современных фабриках их забирает на упаковочный завод конвейерная лента.
Проволочный пол также имеет экономическое преимущество. Экскременты проваливаются сквозь него и могут скапливаться в течение многих месяцев, пока их не уберут за один раз (некоторые производители убирают его более часто, другие реже). К сожалению, лапы кур не очень хорошо приспособлены для жизни на проволоке, и часто сообщается об их повреждениях, если кто-то обращает на них внимание. Поскольку твердой земли под ногами нет, когти у птиц становятся очень длинными и могут намертво спутаться с проволокой. Бывший президент национальной птицеводческой организации вспомнил об этом в журнале по птицеводству:
«Мы обнаружили, что куры в натуральном смысле прирастают к клеткам. Кажется, что их лапы каким-то образом попали в западню проволоки и не отпускаются. Поэтому со временем мясо лап полностью врастает в проволоку. К счастью для птиц, они остановились впереди клетки, где пища и вода были им легкодоступны».[34]
Далее нам надо взглянуть на то, какое количество жизненного пространства доступно для кур-несушек в клетках. В Великобритании Акт о защите птиц (the Protection of Birds Act), принятый в 1954 году, предназначен для того, чтобы защитить птиц от жестокости. Пункт 8, подпункт 1 этого закона указывает следующее:
«Если любой человек содержит или помещает любую птицу в клетку или иное вместилище, высота, длина или ширина которого недостаточны для того, чтобы птица могла свободно распластать крылья, он будет виновен в нарушении Закона и подвергнут специальному наказанию».
Любое заточение в клетку неблагоприятно, а принцип, что размер клетки должен позволят птице свободно раскинуть крылья, кажется абсолютным минимумом, необходимым для защиты их от невыносимых страданий при заточении, которое подрывает их самые основные потребности.
Поэтому можем ли мы предположить, что в размер клеток в Великобритании должен быть по меньшей мере таким, чтобы давать птицам эту минимальную свободу? Нет. Процитированный подпункт имеет короткую, но важную оговорку:
«При условии, что этот пункт не относится к домашней птице».
Эта невероятная оговорка свидетельствует о соотношении наших желаний, исходящих из желудка и основанных на сострадании. И это в стране, которая известна своим добрым отношением к животным. В природе птиц, которых мы называем «домашними» нет ничего такого, из-за чего у них было бы меньше желания раскинуть крылья, чем у других птиц. Мы можем сделать один вывод: члены Британского парламента против жестокости, за исключением тех случаев, когда с помощью нее производится их завтрак.
В США наблюдается похожая ситуация. Согласно Акту о благополучии животных 1970 года и последующим поправкам, стандарт требует такого размера клеток для животных, чтобы «у каждого животного было достаточно пространства для нормальных физических и социальных манипуляций и достаточная свобода передвижения». Этот акт относится к зоопаркам, циркам, зоомагазинам, и лабораториям, но не к тем животным, которые выращиваются для получения пищи.[35]
Как же измеряются клетки для кур-несушек, исходя из общих стандартов для птиц? Чтобы ответить на этот вопрос, нам надо знать, что размах крыльев у самой распространенной породы кур составляет около 30 дюймов. Размеры клеток бывают разными, но, согласно «Трибуне птицеводства» (Poultry Tribune),
«обычный размер составляет 12 на 20 дюймов, в такой клетке находятся от 1 до 5 несушек. Пространство, приходящееся на каждую птицу, варьируется от 240 до 48 квадратных дюймов, в зависимости от числа птиц в клетке. Существует тенденция помещать больше несушек, чтобы снизить затраты на каждую птицу».[36]
Очевидно, такой размер недостаточен даже для одной птицы, чтобы она полностью могла раскинуть крылья, не говоря уже о пяти птицах в такой же клетке – и последняя строчка цитируемого отрывка говорит о том, что стандартом индустрии являются 4-5 птиц в клетке, а не 1-2.
С тех пор, как вышло в свет первое издание книги, условия содержания кур при интенсивном животноводстве становились темой многочисленных исследований, этим занимались как научные, так и правительственные комитеты. В 1981 году Комитет сельского хозяйства при Британской палате общин (the British House of Commons Agriculture Committee) выпустил доклад о благополучии животных, в котором говорилось: «Мы сами видели батарейные клетки, как экспериментальные, так и коммерческие, и нам очень не нравится увиденное». Комитет рекомендовал Британскому Правительству поспособствовать тому, чтобы в течение 5 лет батарейные клетки были упразднены.[37]
А еще более показательным стало исследование, проведенное на Хотонской исследовательской станции по птицеводству (Houghton Poultry Research Station) в Великобритании, его целью было выявить площадь, которая требуется курам для выполнения различных действий. Это исследование показало, что курица в среднем занимает пространство 637 квадратных сантиметров, но, если птица может с легкостью поворачиваться, ей потребуется площадь 1681 квадратных сантиметров при содержании в одиночной клетке. В исследовании делается вывод, что клетка на 5 кур должна быть такого размера, чтобы все птицы могли подойти вперед. То есть, она должна быть не менее 106,5 см в длину и 41 см в глубину, и, таким образом, на каждую птицу приходилось бы 873 квадратных сантиметров (примерно 42 на 16 дюймов).[38] 48 квадратных дюймов, упомянутые выше, в статье из журнала «Трибуна птицеводства» когда 5 птиц содержатся в стандартных клетках размером 12 на 20 дюймов) равняются 300 квадратным сантиметрам. Когда в них находятся только 4 птицы, на каждую из них приходится 375 квадратных сантиметров.
Хотя Правительство Великобритании не последовало рекомендации упразднить батарейные клетки, изменения в этой сфере возможны. В 1981 году Швейцария начала 10-летний период по отмене батарейных клеток. К 1987 году на каждую птицу должно было приходиться, как минимум, 500 квадратных сантиметров, а в первый день 1992 года традиционные клетки окажутся вне закона, и все куры-несушки получат доступ к защищенным ящикам для гнездования с мягким полом.[39] В Нидерландах стандартные батарейные клетки перестанут быть законными в 1994 году, каждая курица будет иметь, как минимум, 1000 квадратных сантиметров, а также возможность свить гнездо и сточить когти. Но наиболее прогрессивен шведский закон, принятый в июле 1988 года. Он требует запрета батарейных клеток в течение последующих 10 лет и указывает на то, что коровы, свиньи и пушные животных должны содержаться в условиях, «максимально приближенных к естественным».[40]
Остальная часть Европы все еще ведет дебаты о будущем батарейных клеток. В 1986 году министры сельского хозяйства стран Европейского Сообщества установили минимальную площадь для кур-несушек – 450 квадратных сантиметров. Сейчас было решено, это этот минимум станет законным требованием лишь в 1995 году. Доктор Манди Хилл (Mandy Hill), заместитель директора Глидторпской экспериментальной фермы при Министерстве сельского хозяйства Великобритании (the British Ministry of Agriculture’s Gleadthorpe experimental farm), подсчитал, что в Великобритании надо будет переселить 6,5 миллионов кур. Это заявление указывает на то, что в настоящее время в Великобритании такое количество птиц находится на пространстве, меньшем, чем это смехотворный минимум.[41]
Но, поскольку общее количество несушек в Британии составляет около 50 миллионов, и примерно 90 процентов из них содержатся в клетках, это также показывает, что новое требование минимального пространства всего лишь узаконит очень большую плотность содержания, которая уже наблюдается у большинства производителей яиц.
Лишь меньшинство из них, которые набивают птиц еще теснее, чем требует стандарт, должны будут провести изменения. Между тем в 1987 году Европейский парламент рекомендовал упразднить батарейные клетки в Европейском сообществе в течение 10 лет.[42] Но Европейский парламент может давать только рекомендации, поэтому европейцам, желающим увидеть исчезновение клеток, пока нечему радоваться.
США далеко отстают от Европы даже в том, чтобы начать решение этой проблемы. 450 квадратных сантиметров, требуемые Европейским Сообществом, эквивалентны 70 квадратным дюймам на курицу; в США Объединенные производители яиц рекомендовали в качестве стандарта 48 квадратных дюймов.[43] Но часто птицы на фермах до сих пор имеют меньше места. На ферме Хайнсворт (Hainsworth farm) в Маунт Моррис (Нью-Йорк) в клетках размером 12 на 12 дюймов находились по 4 курицы, то есть, на одну птицу приходилось по 36 квадратных дюймов, и репортер добавил: «Некоторые содержат по 5 птиц, а в Хайнсворте больше птиц, чем пространства».[44] Правда заключается в том, что, какие бы ни существовали официальные или полуофициальные рекомендации, никто никогда не может предсказать, сколько птиц набьют в клетку. Чтобы узнать это, надо пойти и посмотреть. В Австралии, где правительственный «Кодекс практики» рекомендует содержать в клетке 18 на 18 дюймов не более 4 кур, а в 1988 году во время необъявленного заранее посещения фермы в штате Виктория выяснилось, что в одной из клеток такого размера находится 7 птиц, а во многих других по 5-6. Тем не менее, Министерство сельского хозяйства штата Виктория отказалось наказать виновника.[45] При содержании семи птиц в 18-дюймовой клетке на каждую из них приходится всего 289 квадратных сантиметров, или 46 дюймов. При такой плотности лист бумаги для печатанья равен пространству для двух кур, и птицы практически сидят друг на друге.
В стандартных условиях, на современных птицефабриках в США, Великобритании и почти во всех остальных развитых странах (за исключением Швейцарии, Нидерландов и Швеции), все природные инстинкты птиц подавлены. Они не могут ходить, рыть землю, купаться в пыли, строить гнезда, раскидывать крылья. Они не входят в стаю. Они не могут избегать друг друга, и более слабые птицы не имеют спастись от нападений более сильных, которые уже сошли с ума из-за неестественных условий. Невероятная плотность приводит к состоянию, которое ученые называют «стрессом». Оно напоминает стресс, наблюдающийся у людей при заточении, чрезмерной сдавленности, и нарушении основной деятельности. Мы видели, что у бройлеров этот стресс ведет к агрессивному клеванию и каннибализму. У несушек, живущих более длительное время, техасский натуралист Рой Бедичек (Roy Bedichek) заметил другие признаки:
«Я внимательно смотрел на цыплят, выращиваемых таким способом, и они казались несчастными… Кажется, что батарейные куры, за которыми я наблюдал, забыли о времени, когда матери их отпускали от себя, и они сами начинали гнаться по траве за кузнечиками.
Но батарейные клетки в буквальном смысле становятся сумасшедшим домом для кур».[46]
Шум – это еще один признак стресса. Куры, роющие землю в поле, обычно спокойны, только иногда они издают кудахтанье. Куры в клетках обычно склонны к очень шумному поведению. Я уже цитировал репортера, который посещал домик для молодок на ферме Хайнсворт и стал свидетелем «полного столпотворения». Вот сообщение того же репортера о домике для несушек: