– Ты полагаешь, они по‑прежнему находятся на борту? – шепотом спросил Паркс.
Томас пожал плечами, прошел еще шагов тридцать и остановился. Впереди на песке виднелось что‑то большое и темное, размером с хижину, но неправильной формы и потому зловещее. Именно это пятно заслоняло «Нару». Нырнув обратно в деревья, Найт какое‑то время всматривался в черный силуэт, но так и не смог ничего разобрать.
– Что это? – почти беззвучно спросил он.
Паркс покачал головой, затем без предупреждения шагнул вперед, на открытое место, включил фонарик и направил луч света на странную темную тушу, громоздящуюся на песке. Потребовалось всего мгновение, чтобы в сознании обоих зарегистрировалась жуткая правда.
Вертолет.
Паркс увидел то, что высветил фонарик, широко раскрыл глаза и судорожно попытался его выключить, водя лучом из стороны в сторону. Он отшатнулся назад, словно наткнувшись на труп, а Томасу оставалось только смотреть, как из‑за деревьев появилась фигура, контрастный силуэт. Человек припал на колено и вскинул пистолет‑пулемет. Бен Паркс успел только оторвать взгляд от своего фонарика, и тут ночную темноту вспорола вспышка пламени, вырвавшаяся из ствола, оснащенного глушителем. Вскрикнув, Паркс повалился на колени.
Глава 104
Рон Далтон, дежурный офицер военной базы, размещенной на острове, дважды перечитал текст сообщения. База в джунглях была крошечная, места хватило только для взлетно‑посадочной полосы, а все наземное оборудование управления оставалось в тридцатифутовом жилом вагончике. Беспилотный самолет‑разведчик «Хищник» не имел ангара и перевозился в разобранном виде в ящиках, которые обслуживающий персонал называл гробами. Выскочив из вагончика, Далтон бросил взгляд на взлетно‑посадочную полосу, где выруливал на стартовую позицию четвертый самолет.
– Остановить! – крикнул он в плотный воздух джунглей. – Заглушить двигатель!
Один из наземных специалистов встал и обернулся, но, очевидно, не разобрал слов командира за ревом «Хищника».
– Какие‑то проблемы? – послышался голос за спиной у Далтона.
Офицер обернулся. Это был Харрис, чудаковатый парень, который постоянно возился с компьютерами и ни с кем не разговаривал. Далтон решил, что это как раз тот, кто ему нужен.
– Необходимо прервать операцию, – сказал он. – В системе наведения произошел сбой.
– Да? – спросил парень.
В его глазах, прежде пустых, вдруг мелькнула искра удовлетворения, какой Далтон до сих пор ни разу не видел на лице Харриса. Ему это не понравилось.
– Ты ведь не знаешь, кто я такой, да? – продолжал парень, улыбаясь так же странно.
– О чем ты? – взорвался Далтон. – Это очень серьезно…
– Я же сказал, ты не знаешь, кто я такой. – Улыбка парня стала жесткой.
Далтон развернулся. У него не было времени на какие‑то мальчишеские игры. Пробормотав что‑то себе под нос, он шагнул обратно к вагончику, и мысли его уже были заняты другим. Поэтому Далтон не думал о Харрисе, когда лезвие ножа вошло ему под лопатку и пронзило сердце.
– Вот видишь, – равнодушно промолвил парень, перешагивая через хрипящего в предсмертной агонии офицера. – Я Смерть.
Глава 105
Этот выстрел был всего лишь предупредительным, и падение Паркса явилось жестом покорности, но от шока у Томаса зазвенели нервы. Он присел на корточки, и в этот момент из вертолета вышел второй боец, а третий появился ярдах в двадцати дальше в сторону берега из тени, которая могла быть хижиной. Найт медленно попятился, отползая в заросли. В ночной тишине раздались голоса Паркса, бормочущего, что он сдается, и по крайней мере двух других мужчин, слишком тихие, чтобы можно было разобрать слова.
Лес снова ожил от выстрела, обезьяны и ночные птицы принялись кричать и вопить, выражая свое негодование, поэтому отступление Томаса в деревья не вызвало новых голосов возмущения. Он двигался быстро, отбегая туда, где видел разрушенную хижину, идеальное место для содержания Джима и Куми, переправленных на берег. Возможно, безрассудное обращение Паркса с фонариком стало тем самым отвлекающим маневром, который был нужен Найту.
Сначала он летел прямо, затем свернул вправо, задержавшись только для того, чтобы мельком оценить ситуацию, после чего рванул через песок, направляясь прямиком к темнеющему впереди деревянному остову, крытому тростником. Добежав, Томас остановился, переводя дыхание. Дверь была закрыта на задвижку снаружи, но замка не было. Найт отвел в сторону полоску металла и ударом ноги распахнул дверь.
Куми и Джим проснулись и изумленно уставились на него.
– Пошли! – нетерпеливо бросил Томас.
Они поспешно поднялись на ноги.
– Куда? – спросила Куми, когда Найт перерезал ножом пластиковую ленту, которая стягивала ей запястья.
– Просто следуйте за мной, – сказал он и побежал прочь от берега, обратно в деревья.
Едва они успели добежать до зарослей и нырнуть за пальму, склонившуюся почти до земли, как позади раздался крик. Охота началась.
Глава 106
Энрике Родригес пытался разобраться в том, чему только что стал свидетелем. Он лежал у себя в палатке, в гамаке под противомоскитной сеткой, проклиная чертову жару, джунгли и все это задание, как вдруг, оторвавшись от комикса, взглянул в сторону взлетно‑посадочной полосы. Четвертый самолет наконец должен был подняться в воздух, после чего можно будет заняться подготовкой взлетно‑посадочной полосы к возвращению «Хищников». Пару минут назад из вагончика выбежал Далтон, дежурный офицер, крича и размахивая руками как сумасшедший. Следом за ним выскочил еще один человек, странноватый парень, которого все называли спецом.
Родригес вернулся к комиксу, но когда он снова поднял взгляд, Далтона нигде не было видно, а парень сидел на корточках спиной к нему и закатывал что‑то в густые заросли позади вагончика. Энрике застыл неподвижно, стараясь не привлекать к себе внимания, а парень как‑то украдкой огляделся и направился обратно в вагончик, вытирая руки о штаны.
Родригес разрывался в нерешительности. Ему было уютно в гамаке, а все связанное с этим парнем действовало на нервы. Впрочем, по правде говоря, Далтон тоже. Этот офицер вечно старался узнать, чем он занимается, брюзжал по поводу серьги в ухе, угрожал анализом крови и еще бог весть чем, и все только потому, что Родригес не вытягивался перед ним так, словно ему в задницу воткнули кол. Тот или другой явно что‑то замыслили, а это означало, что можно получить хотя бы информацию. В таком забытом богом месте лишние сведения не помешают. Родригес осторожно выбрался из палатки в приглушенное освещение взлетно‑посадочной полосы.
Проходя перед самолетом, он поднял руку, и кто‑то из наземной команды, кажется Пилоски, замахал ему и закричал, чтобы он отошел в сторону. Мысленно послав его к черту, Родригес направился дальше. Пока что им еще было нечего делать.
Энрике решил сперва заглянуть в вагончик и лишь потом осмотреть джунгли. Он хотел убедиться в том, что парень чем‑то занят. Подняться в узкий вагончик без окон можно было по наклонному трапу. Родригес подергал дверь, но она оказалась заперта, а в правилах, черт побери, этого определенно не было. Он постоял в темноте, размышляя, и тут внутри раздались выстрелы. Энрике побежал к взлетно‑посадочной полосе, размахивая руками так же нелепо, как и Далтон.
Глава 107
По роще ударил град пуль. Где‑то вверху лопнул пробитый кокос, в небо с пронзительным криком взмыл попугай.
– Нам бы не помешал план, – пробормотала Куми.
– Бежим! – бросил Томас.
Какую‑то долю секунды она недоуменно таращилась на него, но тут снова загремели выстрелы, и Найт рванул в заросли, увлекая за собой Куми. Джим последовал за ними.
Лихорадочно размышляя на бегу, Томас мчался напролом по той песчаной тропе, по которой прошли они с Парксом. Он взглянул на часы. До бухты они смогут добраться минут за двадцать. До восхода солнца останется еще около часа.
– Нас настигают! – закричал Джим.
Их действительно догоняли, и не только по земле. За пронзительными криками вспугнутых птиц и обезьян, дикой пальбой и гулом крови в ушах Томас услышал рев оживших двигателей вертолета.
– Сюда! – крикнул он.
– Куда мы бежим? – спросила запыхавшаяся Куми.
У нее на щеке алела полоса, оставленная хлестнувшей по лицу лианой, но она, судя по всему, этого не замечала.
– Только не отставайте от меня, – бросил Томас.
Свернув с тропинки, они углубились в заросли юкки с торчащими кое‑где обрубками пальм, чтобы не оставлять следов, хотя Найта беспокоили не пешие преследователи. Они бежали пять минут, и вертолет наверняка уже поднялся в воздух. Прошло еще две минуты, и винтокрылая машина пронеслась над головой. Она летела очень низко. Завихрения от несущего винта раздвигали верхушки пальм в разные стороны, словно траву во время урагана. Беглецы пригнулись к земле, спасаясь от сильного ветра. Тут мрак бесследно рассеялся, и они оказались в пятне яркого света, ослепительного, будто вспышка молнии.
У вертолета под брюхом был установлен прожектор.
Появившийся из бокового люка боец направил вниз многоствольный пулемет. Джим поднял руки, показывая, что сдается. Пулемет заработал, извергая оглушительный грохот и частые вспышки. Джим упал на землю, но оружие продолжало стрелять.
Глава 108
Четвертый беспилотный самолет готовился к взлету. Пропеллер вращался все быстрее, пронзительный вой двигателя нарастал.
– Глуши! – заорал Родригес.
– Не могу, – ответил Пилоски. – Мальчишка отключил ручное управление. Теперь эта штуковина взлетит, хотим мы того или нет.
– Твою мать! – выругался Родригес. – Давай сюда пулемет, черт побери.
Пилоски изумленно уставился на него, кивнул на самолет, медленно покатившийся по взлетно‑посадочной полосе, и спросил:
– Ты хоть представляешь себе, сколько она стоит?
– Давай сюда пулемет, черт побери! – взревел Энрике.
– Да ты спятил, приятель, – пробормотал Пилоски и поднял руки, показывая, что он тут ни при чем.
Маленький самолет быстро набирал скорость. Он был уже в ста ярдах. Бросившись вперед, Родригес схватил пулемет и развернулся, на ходу передергивая затвор. Не успел он застыть неподвижно, как пулемет изрыгнул первую длинную очередь. Звук выстрелов потонул в реве двигателя самолета. Энрике побежал следом, стиснув зубы, продолжая стрелять. Пулемет дергался и подпрыгивал у него в руках. Приблизившись к концу взлетно‑посадочной полосы, самолет задрал нос и оторвался от земли. Он начал резко набирать высоту. Родригес бежал, продолжая стрелять, опустошая магазин.
Какое‑то мгновение казалось, что ничего не случилось, затем из носовой части самолета вырвались языки пламени. Маленький летательный аппарат словно завис в воздухе, затем чуть накренился, будто раненая птица. Двигатель взорвался, и самолет устремился по спирали в пальмы, лепящиеся на берегу.
– Матерь Божья, – пробормотал Пилоски, не в силах оторвать взгляд от здоровенного мексиканца, который возвращался назад с дымящимся пулеметом в руках.
Лицо Родригеса было черным, как грозовая туча, и у Пилоски мелькнула мысль, что сейчас он направит оружие на него.
– Давай его на связь, – приказал Энрике.
Пилоски не колебался ни мгновения. Вызвав вагончик, он стал ждать.
– Да? – ответил парень совсем тихо, неестественно спокойно.
Пилоски кивнул, Родригес схватил микрофон и проговорил:
– Открывай дверь, черт побери.
– Здесь все мертвы, – злорадно ответил парень. – Тут нет никого, кроме меня. Это мои владения. Мое царство смерти.
– Мы идем внутрь, – решительно заявил Энрике. – Открывай дверь, или мы ее взорвем.
– Вы не сможете их остановить, – торжествующе промолвил парень. – Я имею в виду самолеты. Они запрограммированы, и я заблокировал систему. Даже если вы взорвете вагончик, их вам уже не остановить.
– Да? – усмехнулся Родригес. – Ладно, похоже, именно это нам и придется сделать. – Он бросил микрофон.
– Это ведь был блеф, да? – испуганно спросил Пилоски.
– У нас в арсенале есть гранатомет? – спросил Энрике.
Глава 109
Томас не раздумывал. Оторвав взгляд от того места, где упал Джим, он выхватил из‑за пояса ракетницу, прицелился в прожектор под брюхом вертолета и выстрелил.
Сигнальная ракета покинула ствол с глухим хлопком, оставляя за собой дымовой след реактивного снаряда. Сначала ничего не произошло, так что у Томаса даже успела мелькнуть мысль, что он промахнулся или сделал холостой выстрел. Найт шарил по карманам в поисках другого патрона, но тут вертолет над головой озарили красные и белые вспышки. Сигнальная ракета попала прямо в отсек, где сидел боец с пулеметом, и заряд фосфора разорвался подобно гранате. Вертолет дернулся в воздухе, рассекая несущим винтом пустоту, резко метнулся в сторону. Тут у него внутри что‑то грохнуло. Сияние сигнальной ракеты затмила ослепительная оранжевая вспышка, которая быстро превратилась в огненный шар. Вертолет завис в воздухе, разваливаясь на части, теряя хвостовую балку, затем полетел вниз.
Томас откатился в сторону, стараясь удалиться от обломков, падающих на деревья. Затем прогремел еще один взрыв. Какое‑то мгновение Найт ни о чем не думал и ничего не чувствовал, не в силах определить, ранен он или, быть может, уже умирает. Но Томас снова вскочил, поднял Джима на ноги и криком призвал Куми следовать за собой. Она двигалась быстро, судя по всему, не задетая пулями и взрывом, но Джима зацепило дважды. В жутком свете горящего вертолета было видно, как у него дрожат глаза.
– Держись за меня! – крикнул Томас. – Только не потеряй сознание. Попробуй идти.
Он принял на свое плечо большую часть веса тела священника и зашагал в заросли.
Они двигались медленно. Найт понимал, что только крушение вертолета на какое‑то время задержало их преследователей. Возможно, лишившись поддержки с воздуха, они даже решат подождать до рассвета и только тогда продолжат охоту, что как нельзя лучше устраивало беглецов.
Добравшись до берега бухты, они устроились в заросшей травой ложбине. Джим лег на землю. Он оставался в сознании, но на самой грани. Одна пуля прошла через левую руку чуть выше локтя. Вероятно, кость была раздроблена, но все же Томаса в первую очередь беспокоила вторая пуля, попавшая в плечо. Выходное отверстие находилось низко под мышкой. Одному богу известно, каких бед успела натворить пуля внутри. Дышал Джим с трудом. Вероятно, у него было задето легкое. Насколько понимал Найт, его друг умирал.
Сбегав к подводной лодке, он достал аптечку. Куми, которая всегда разбиралась в подобных вещах лучше его, обработала раны антисептиком и туго перебинтовала их, чтобы остановить кровотечение.
– Я не знаю, что еще делать, – сказала она.
– Все хорошо, – с трудом выдавил Джим. – Спасибо.
Куми оглянулась на Томаса, и у нее в глазах блеснули слезы.
– Извини, – пробормотал Найт. – Я думал, что если освобожу вас из хижины…
– Нас все равно не оставили бы в живых, – заметил Джим. – Так что ты поступил совершенно правильно. Я очень тебе признателен…
– Что дальше? – спросила Куми.
– Сколько боевиков осталось на «Наре»? – спросил Томас.
– Ни одного, – ответила Куми. – Команда заперта в трюме. Капитан убит.
Найт шумно выдохнул.
– Итак? – не отставала от него женщина. – Твой план?
– Я думаю воспользоваться подводной лодкой, – неуверенно произнес он.
– Втроем мы там не поместимся, – напомнила Куми.
– Тогда оставьте меня здесь, – сказал Джим.
– Поместятся все, если кто‑то один сядет на лодку, – заявил Томас.
– Что ты хочешь сказать? – удивилась Куми.
– Мы с Джимом заберемся внутрь, – сделав над собой усилие, продолжал Найт. – Ты усядешься сверху, и мы поплывем к «Наре».
– Интересно, как я буду дышать? – прошипела Куми.
– Мы погрузимся лишь настолько, чтобы скрыться из виду. На один или два фута, не больше. Твоя голова останется над водой.
– А почему именно мне придется сидеть на лодке? – недовольно спросила она.
– Я знаю, как ею управлять, – объяснил Томас. – А кровь Джима привлечет акул.
Наступившее молчание нарушил хриплый кашель. Это рассмеялся Горнэлл.
– Да, замечательно, – сказал он, и его ирландский акцент внезапно резко усилился. – Такую фразу услышишь не каждый день.
Куми перевела взгляд на Томаса.
– Хорошо. Но нам нужно поторопиться. Скоро рассветет.
Томас начал было вставать, но остановился.
– А что насчет Паркса?
Джим шумно выдохнул и ответил:
– Сами мы его не вызволим. Если нам удастся подняться на борт «Нары» и добраться до ближайшего порта, то мы известим власти о случившемся. Так что для Паркса лучшая надежда – это наше бегство отсюда. – Он опустился на землю, обессиленный от напряжения, вызванного необходимостью говорить.
– Пошли, – кивнул Томас.
Глава 110
От вагончика остался дымящийся остов. Пробив дверь, реактивная граната взорвалась внутри, проделав дыру в задней стенке и выбив часть крыши, как будто какой‑то пьяный великан вскрыл ее огромным консервным ножом. Не собираясь рисковать, Родригес вошел в пролом, стреляя на ходу, но внутри не оставалось никого живого.
Все техники были заколоты или застрелены на своих рабочих местах еще до того, как он навел гранатомет на дверь, так что при взрыве погиб только один парень. Его труп мирно сидел в кресле, каким‑то чудом сохранив равновесие, хотя граната снесла ему полчерепа. Два уцелевших компьютера продолжали работать, но Родригесу и Пилоски не удалось пройти дальше заставки экрана с ухмыляющимся черепом, несомненно установленной спецом. Почти все оборудование было выведено из строя, но электропитание осталось, так что сохранилась надежда оживить что‑нибудь из средств связи.
– Сможешь это починить? – спросил Родригес.
Оторвав взгляд от парня, Пилоски осмотрел дымящиеся приборы и пробормотал:
– Ну и наломал же ты дров.
– Сможешь это починить? – повторил Энрике.
– На это потребуется время, но да, думаю, смогу. Рация мертва, но можно будет попробовать подключиться к спутниковой тарелке.
– Принимайся за работу, – сказал Родригес.
Они были в одном звании, послужной список у Пилоски был лучше, но командование принял на себя Родригес.
На это ушло полчаса. Пилоски возился с проводами, то и дело поглядывая на переносной компьютер, а Энрике светил ему фонариком, поминутно сверяясь с часами. Оба не говорили ни слова. Позже, когда работа была закончена, Пилоски предложил попробовать и водрузил на голову наушники. Ему потребовалось еще пять минут, чтобы выделить частоту и связаться со штабом.
– Отлично, – сказал он, передавая наушники Родригесу. – Ты на линии.
Энрике быстро назвал свою фамилию и должность, отметая все вопросы относительно того, почему такой незначительный чин пользуется системой спутниковой связи.
– Мы только что запустили три «Хищника», – доложил Родригес. – Если их не остановить, они устроят сущий ад там, где не нужно.
Он повторил это дважды, после чего наступило долгое молчание.
Беспилотные самолеты находились в воздухе уже пятьдесят две, семьдесят семь и восемьдесят четыре минуты соответственно. Если поторопиться, перехватчик Ф‑18 военно‑морской авиации с борта авианосца «Китти‑Хок», находящегося в настоящий момент в Филиппинском море, успеет перехватить второй «Хищник» ровно за двенадцать минут до предполагаемого удара по острову, после чего у него останется еще двенадцать минут на то, чтобы спокойно разобраться с третьим.
Но первый самолет, поднявшийся в воздух на двадцать пять минут раньше остальных, уже находился вне досягаемости. Остановить его было невозможно.
Глава 111
Было еще темно, но небо уже начинало сереть. Горизонт окрасился розовой полосой. Под водой это никак не сказалось, но Томас опасался, что всего через несколько минут их уже будет видно с берега. Обмякший Джим полулежал в соседнем кресле, на грани сознания, однако кровотечение остановилось, хуже ему, по крайней мере внешне, больше не становилось. Куми плыла, сидя на корпусе подлодки, словно русалка на дельфине, скинув джинсы и обмотав ремень вокруг рамы с прожекторами, вытянув назад свои длинные, стройные ноги. Она дважды стучала по пластиковому колпаку, когда Томас случайно погружался слишком глубоко. Если только не откажут двигатели, они должны были добраться до цели.
Найт не зажигал прожектора, поскольку лодка находилась слишком близко к берегу, так что ему приходилось полагаться на показания гидролокатора и на Куми, голова которой торчала из воды. Вот она похлопала ладонью по колпаку и смело указала вперед. Женщина увидела огни «Нары». Судно оказалось прямо перед ними. Томас повернул в сторону открытого моря и развил максимальную скорость. Он остро чувствовал болезненную медлительность подлодки, но у него в груди снова начала распускаться надежда. Пока что еще очень хрупкая, но все же она была.
Вдруг Куми принялась колотить по корпусу, выбивая лихорадочную настойчивую дробь, и Томас от неожиданности так резко направил лодку вверх, что она почти полностью вынырнула из воды. Прежде чем волны успели снова сомкнуться над ней, Куми уже набросилась на механизм открывания люка. Откинув крышку, она отодвинулась в сторону, чтобы Найт смог выпрямиться во весь рост и всмотреться в предрассветные сумерки. Он начал было спрашивать, чем вызван весь этот шум, поскольку до судна оставалось еще ярдов двести, но тотчас же осекся.
На бреющем полете приближался самолет, гидроплан с японскими опознавательными знаками и, судя по всему, без оружия. Нырнув в отсек подлодки, Томас схватил ракетницу и протянул ее Куми, а та, мокрая с головы до ног, приняла ее и улыбнулась, сидя верхом на корпусе лодки. Направив ствол вверх, она выстрелила. Небо над головой вспыхнуло фейерверком Дня независимости, озаренное повисшей в воздухе ракетой.
Развернувшись, самолет устремился вниз, словно чайка, пикирующая за рыбой. Выбравшись из люка, Томас обнял Куми, забыв все в радости спасения. Джим с трудом встал, выглянул наружу и тоже улыбнулся.
Гидроплан зашел на посадку, поднимая поплавками брызги. Лодка закачалась на волнах, и Найту пришлось ухватиться за раму с прожекторами, чтобы удержать равновесие.
Гидроплан остановился между подлодкой и «Нарой», открылся боковой люк, и показалась фигура, едва различимая в первых лучах солнца, наконец появившегося над горизонтом. Человек бросил трос, и Томас умело закрепил его морским узлом на ушке на носу лодки. Через мгновение самолет уже буксировал субмарину за собой.
Но назад, к берегу.
– Нет! – крикнул Томас, отчаянно размахивая руками. – Оттащите нас к судну! На берегу опасно, я все объясню потом!
Однако гидроплан не изменил курс, и по мере того, как берег становился все ближе, улыбка на лице Куми гасла, сменяясь отчаянием.
– Что они делают? – спросила она, обращаясь к Найту.
– Только не к берегу! – снова крикнул тот.
Теперь лодка была так близко к самолету, что его крик прозвучал дико, несдержанно.
– Боюсь, Томас, так нужно, – сказал мужчина, высунувшийся из люка гидросамолета.
Его голос раскатился над морем. Сильный и уверенный. Знакомый.
– Нам нужно кое‑что обсудить.
Подавшись вперед, Томас смотрел на мужчину, наконец освещенного утренним солнцем. Это был сенатор Захарий Девлин.
Глава 112
Томас стоял на берегу, чувствуя последствия бессонной ночи, внезапно навалившиеся на него, отчего ему было одновременно тяжело и легко. Найта клонило в сон, в то же время его переполняла бурная энергия. Разумеется, дело было не только в физическом истощении. Главную роль играла сюрреалистическая природа той ситуации, в которой он оказался.
Куми держала его за руку, но в этом прикосновении не было романтики или обещания, а забинтованный Джим сидел на песке. Бен Паркс, которому успели где‑то подбить глаз, держался поодаль, изо всех сил стараясь напустить на себя задиристый вид. Сенатор Девлин в безукоризненном светлом льняном костюме, с видом человека, который просто не может выглядеть уставшим, стоял перед ними с отточенной улыбкой бывалого политика на лице. Летчик гидросамолета держался в отдалении, прикрывая козырьком ладони глаза. Кобура с пистолетом, висевшая на поясе пилота, была расстегнута. Род Хейес маячил у него за спиной, словно дворецкий, с каким‑то необычным сотовым телефоном в кармашке на запястье. Все происходящее выглядело каким‑то неестественно культурным, и Томасу пришлось бороться с чувством смущения, словно последние несколько дней, бывшие кошмарным сном в духе «Повелителя мух»,[34]улетучивались в своей бессмысленности и на их место возвращалась нормальная жизнь. Вот только, конечно, это был не сон. Над джунглями все еще поднимался дым там, где разбился вертолет. Встреча на берегу происходила под бдительным присмотром солдат, шпионов и убийц.
Брэд – человек, которого называли Войной, – стоял справа от Томаса, лениво положив на согнутую в локте руку ствол пистолета‑пулемета. Женщина, известная Найту как сестра Роберта, теперь совершенно неузнаваемая в шортах и безрукавке, сидела у сожженной хижины, курила и наблюдала за происходящим сквозь непроницаемые стекла солнцезащитных очков, держа большой пистолет в руке с ухоженными накрашенными ногтями. Двое оставшихся в живых солдат – гибкий негр с умным лицом и суровый здоровяк с бритой наголо головой, судя по всему командир, – стояли спиной к морю, держа оружие наготове. Какое‑то время никто ничего не говорил.
Солнце поднималось, медленно раскрашивая яркими цветами местность. Небо уже поголубело, но белый песок оставался чуть тронут розоватой тенью. Верхушки пальм были сочно‑зелеными, а море, набегавшее на вытащенную на берег шлюпку, все еще казалось мутным.
– Итак, полагаю, настала пора кое‑что прояснить, – наконец нарушил молчание Девлин.
Паркс сплюнул на песок, и Томас увидел, что у него во рту кровь. Все молча ждали.
– Должен честно признаться, я не до конца понимаю, зачем мы здесь, – продолжал сенатор, глядя Томасу в лицо. – Быть может, вам удастся меня просветить.
– Я обнаружил то, что искал мой брат, – произнес Томас. – Нашел причину, из‑за которой вы убили его, а теперь прикончите нас.
Куми удивленно посмотрела на него, а двое солдат переглянулись.
Девлин только покачал головой, продолжая улыбаться, потом заявил:
– Эд Найт был моим другом. На некоторые вещи мы с ним смотрели по‑разному, но я относился к нему с уважением и, конечно же, не убивал его.
– Не сомневаюсь, лично вы не нажимали на спусковой крючок, не бросали гранату, или как там оно было, – сказал Томас. – Но моего брата убили вы, и в этом не может быть сомнений. Вы с ним по‑разному смотрели на некоторые вещи? Вам не кажется, что это преуменьшение?
– Я так не думаю, – уверенно произнес Девлин.
– Но вы не хотели, чтобы Эд вошел в попечительский совет школы, да? – продолжал Томас. – Вы надеялись, что он как священник‑иезуит будет плясать под вашу дудку. Но когда вам наконец открылось то, что мой брат думает на самом деле…
– Вы имеете в виду теорию эволюции? – перебил его Девлин. – Да, признаюсь, я был удивлен, даже разочарован. Вы правы насчет того, что именно поэтому я не собирался вводить его в попечительский совет. Дело было не в этом вопросе как таковом. Данная тема мертва, по крайней мере сейчас. Но я не хотел, чтобы ваш брат ставил мне палки в колеса в других делах. Поэтому мы договорились остаться каждый при своем мнении, и я забрал назад свое предложение о его включении в попечительский совет.
– Все вы одинаковы. Лжецы и дураки, – презрительно фыркнул Паркс.
Один солдат напрягся и повел оружием, но Девлин бросил на него взгляд, и он застыл.
– Вы полагаете, что сможете разговорами заставить меня отказаться от своих мыслей? – с искренним изумлением спросил Найт. – После всего этого?
– А что еще мне остается, Томас? – Девлин пожат плечами.
Хейес шагнул к сенатору и что‑то шепнул ему на ухо, сверяясь с часами, но тот лишь покачал головой и отмахнулся от него. Помощник отступил и уставился в землю.
– Я уже вам говорил, что ни минуты не верил в то, что ваш брат террорист, и по‑прежнему так думаю, – сказал Девлин, обращаясь к Томасу. – Я и сейчас не думаю, что и вы имеете какое‑то отношение к терроризму, однако для американского гражданина довольно странно находиться здесь, на этом острове. Очень кстати я узнал о секретной авиабазе ЦРУ, расположенной меньше чем в двухстах милях отсюда, которая используется для наблюдения за террористами. Для школьного учителя из Чикаго необычное место, вы не согласны?
– Не всех террористов нужно искать за границей, – вмешался Паркс. – Мы сами выращиваем хорошую разновидность таковых прямо в добрых старых Соединенных Штатах, твою мать, Америки.
– Где же они? – снисходительно усмехнулся Девлин.